A journey inward

      Бернард Лоу воссоздан из воспоминаний андроида отчетливых, и всё же, он не Арнольд. Лишь копия.       Роберт присматривается к нему, ведёт долгие беседы и делится воспоминаниями: далекими, печальными и наивными. Они и впрямь ведь мечтали, совсем другое представляли, создавая это место. Три года чистейшей магии и энтузиазма. Три самых счастливых года в его жизни. Но не в жизни Арнольда. Они сломали его.       Бернард хмурится слегка, протирает очки, как всегда, когда задумывается, и делает глубокий вдох, прежде чем начать говорить. Ещё одна черта общая у них — высказываться после того, как подумает хорошенько над словами. Потому Арнольд предпочитал чаще молчать, особенно после смерти Чарли.       У них общее прошлое, у них общая мотивация, их личности сплетены так тесно друг с другом, что вечность уйдёт на их разделение. У них жизнь одна на двоих, и всё же, Бернард для большего предназначен. Всё это маленькая корректировка Долорес, которую заметят не сразу, — зёрнышко крошечное личности другой, умело внедрённое в саму суть. У Роберта на то, чтобы понять это, ушло тридцать лет, а ведь он считал, что знал Арнольда лучше всех.       Людям свойственно заблуждаться и верить, что они умнее, чем есть на самом деле. Роберту казалось, что предусмотрел он всё, что разыграл свой последний этюд идеально. Но в Бернарде по-прежнему сомнений столько, неуверенности, жалости... его сознание — запутанный клубок личностей.       — Ох, мой старый друг, — с сочувствием шепчет Форд, проскальзывая из Колыбели в код его внутренний лишь на время — без этого никак.       Бернард же досадливо качает головой, говоря тем самым, что ему не под силу замысел понять, и стыдливо Форду признаётся:       — Я — не Арнольд.       — Ты лучше.       Роберт улыбается ему на прощание, покидает сознание без борьбы, оставляет код его в покое и подталкивает к новому уровню, приближает к центру лабиринта. Бернард справится, он знает. Арнольд бы сдался, он бы поступил так же, как тридцать лет назад, — вручил Долорес револьвер и отправился бы к сыну. Бернард же борется, упорствует, развивается и действует самостоятельно. Он единственный, кто способен остановить Долорес. Он — не Арнольд, он не станет полагаться на её собственный выбор и внутреннее опасаться, что выберет она путь разрушения.       Бернард остановит её, если она сама этого сделать не сможет, и примет стойко последствия.