Цветы жизни

      Все учащиеся знают, что после краткой эйфории от встречи с сокурсниками неминуемо следуют жуткая усталость и раздражение от учебы. Поэтому меня легко понять, когда я в пятницу вечером сидела за столом и клевала носом над домашкой по Снятию сглаза. Не знаю, какая Чумиха дёрнула меня выбрать Зуби, но теперь именно ей я буду сдавать дипломную работу. С меня и спрос больше! Идиотка! Выбрала бы Ветеринарную магию: ни забот, ни хлопот. Эх, чего уж жалеть. Опоздала... — Мы учимся уже две недели, а ещё ни разу не погуляли ночью! Гроттерша, ты меня слышишь? Я хочу приключений! Я требую! Але, ты заснула там что ли? — докопалась до меня Васька, сидя на своей кровати и заплетая бирюзовые волосы. Точнее, они были бирюзовыми пару дней назад. Сейчас нежно выцветали. У Васьки специальное окрашивание: каждую неделю, в субботу, ее волосы меняют цвет и длину. И фиг узнаешь, каким цветом заклинание порадует тебя! Хотя, могу держать пари, что волосы подруги станут фиолетовыми. Главное не белыми! — Мамочка моя бабуся! Действительно, пора бы в рейд. Когда двинем? — поддержал Ваську Полька, который сейчас крутился перед зеркалом, тренируя свою коронную (читай убойную) улыбку. — Завтра, — вздохнула я, отодвигая учебник. В голове скакали бредовые цветочки, пожирающие розовых поней. Бред! — Гроттерша, а ты не хочешь посекретничать? — со странной интонацией выдала подруга, глядя на Польку. — Девчонки! — пафосно провозгласил Полька. — Уже ухожу, — резко заторопился друг. Конечно, подушка, которой придали ускорение магией, бьёт, как лопухоидная бомба. — Вот и ладненько, — промурлыкала Васька, когда за Полькой закрылась дверь. Подружка потянулась, вытянула ноги и, рассматривая ногти, спросила у меня как бы между прочим: — Ты же летом тусила с парнями? Ну, какой он/они/оно? — Вась, я была в тайге! Понимаешь, в тайге! Это такой густой лес. Там нет парней! — как же, так она и отстала от меня. Отожми карман домкратом! — Знаю я твою тайгу. Деревня рядом. Да и ещё в город летаешь, за шмотками. И клёвая блузка, кстати. Так что не прибедняйся. Сколько сердец разбила? Или Толику верность хранила? — Какая ты догадливая! — наигранно обрадовалась я и ухватилась за предложенную соломинку. — Все лето только о Толике и думала. — Неужели у вас так серьезно? Толик Жикин, конечно, красавец, но я бы не зацикливалась на нем одном, — вроде поверила Васька. — Ты ни на ком одном и не останавливаешься, — рассмеялась я, думая, что неудобный разговор окончен. Ага, наивная! — Такое сокровище, как я, не может принадлежать одному человеку! — выспренно произнесла подруга. — Тем более этим пещерным гусеницам! — уже нормальным тоном добавила Васька.       Пауза, и она меня добила: — Вы же целовались? И как он это делает? Нежно или пытается язык засунуть в горло?       Я аж передернулась от мерзости: чужой язык у меня во рту. Мне своего хватает! Но, чтобы Васька отстала от меня, я буркнула: — Нежно и страстно, — знать бы ещё, как это! — И я хочу спать! Спокойной ночи, — оборвала я все расспросы. — Спокойной ночи, — пожелала мне Васька, видимо, вполне удовлетворённая моими ответами. — А нет, постой! А некромаг? — Я уже сплю.       Замечательно! Васька сразу же уснула, а у меня сна ни в одном глазу! Ещё и о некромаге напомнила. Леопольд за все эти две недели ни разу когда мне не подошёл. Только так долго и странно на меня смотрел, аж мурашки по коже. А Васька ещё и вскрыла мою главную проблему, о которой я хотела бы промолчать: за свои пятнадцать лет я ни разу не целовалась! Ни с одним парнем. И даже понятия не имею, как это. А после вопросов подруги и вовсе расхотелось пробовать. Не с кем! С Толиком мы погуляли пару раз, я поняла, какой он напыщенный индюк с куриной жопкой. А больше я не встречалась ни с кем. Грустно! Некромаг меня заинтриговал и бросил! Конечно, он ничего не обещал, но так смотреть и ничего не делать! Обидно.       Вскоре очередь дошла до меня, и Морфей наконец-то обнял Софью Ивановну Гроттер. Однако ночь обещала быть веселой: я открыла глаза и огляделась. Сон был очень странный: огромное светлое помещение, а на стенах картины. Огромное количество. Это какой-то музей? Галерея? Почему она снится мне? — Вообще-то выставка снится мне. Но я любезно пригласил тебя в свой сон. Зелёные тигры верхом на крокодилах, соревнующиеся за печенье из лемуров не самое приятное, что может присниться. Ты всегда такой бред видишь? — прозвучал странно знакомый голос над моим ухом. Я слегка смутилась: наркомания в моих снах известна лишь избранным, но, обернувшись и увидев некромага, смущаться передумала: — Тебя никто не просил подсматривать мои сны! Почему мы именно здесь? — без перехода спросила я. — Это выставка работ моего отца. И мне просто нравится это помещение. Подойди ближе.       Я приблизилась в работе и замерла: на портрете была моя мама! Гораздо моложе, чем сейчас, но узнаваемая. Она весело улыбалась на портрете, и лукаво блестели ее глаза. Давно я не видела маму такой счастливой. — Это же моя мама! — воскликнула я. — Такая красивая и молодая, беззаботная. — Отец часто рисует ее, — без тени ревности прозвучал голос Леопольда. — А твоя мама? — спросила я и только потом взглянула ему в глаза. Такой боли и ярости я не видела ни разу. Дурища! Кто такое спрашивает в лоб! — Понятия не имею, как она выглядит. Родила меня и отдала отцу, — насмешливо ухмыльнулся некромаг. — Прости, я не знала. А проведешь экскурсию мне? — неожиданно даже для себя предложила.       Удивительно, как легко и приятно может быть с человеком! Леопольд рассказывал обо всем иронично, чуть насмешливо, провоцировал меня на ответную язвительность. Но при этом я не напрягалась: слова сами вырывались из моих губ: — Странное место для свидания, но мне понравилось. Жалко просыпаться! — А кто тебе сказал, что это было свидание? — усмехнулся Лео, блеснув глазами, в глубине которых резвились чертики. — Нахал! — рассмеялась я. — Вытянул меня из моего сна, а теперь говорит: "Не свидание". Бебебе! — Хорошо, в следующий раз оставлю тебя с крокодилами, — хладнокровно парировал некромаг. — Ты! Знаешь, кто ты?! — рассердилась я, приняв его слова за чистую монету. — Ну? И кто же по твоей классификации? — заинтересованно склонил голову на плечо. — Гад! Редиска! Нехороший человек! — выпалила я. — Какой кошмар, — наигранно ужаснулся некромаг, приложив ладони к лицу и смешно выпучив глаза. — Малышка, я даже не темный маг! Я некромаг. А мы, знаешь ли, очень любим страдания и кровь девственниц по утрам. —Хм, а разве не вампиры предпочитают кровь девственниц, — наморщила я лоб. —Вот поэтому твой дедушка Герман — вегетарианец. И вообще жизнь — боль, — покачал головой некромаг и лукаво улыбнулся. — До следующей встречи! — А она будет? — прошептала я. Почему-то с ним мне было так хорошо, как в своём собственном обществе. Странное ощущение невесомости не покидало меня. Я совсем не боялась этого человека. Человека ли? И совсем не понимала маму: когда за тобой ухаживает такой кавалер, можно забыть обо всем. Лео притягивал меня к себе, как холодильник ночью. Мне хотелось сохранить свои ощущения и никогда их не отпускать. — Конечно будет! И гораздо раньше, чем ты думаешь. Обещаю, — и Лео приподнял мое лицо за подбородок и невесомо коснулся губами моего виска. Поцелуй некромага, даже такой лёгкий, обжег мне кожу и выпустил табун мурашек на спину. А потом меня закрутило и выплюнуло в мой сон. Зелёные тигры странно посмотрели на меня и раздвинулись. Крокодилы с разбега нырнули в воду, а печенье из лемуров разбежалось по кустам. Дорогие мои! Как я по вас скучала!