Мрачное Рождество

Весь вечер Гарри думал над письмом Сириуса. Даже шахматная партия с Роном не смогла отвлечь его от размышлений. «Будь предельно осторожен, чтобы, не ровён час, не попасть в беду. Пиши, если столкнёшься с чем-то необычным. Всё время держи меня в курсе дела. Сириус»  Что крёстный мог этим сказать? Неужели он подозревал кого-то или что-то. Да, Гарри в опасности, не могло же его имя само заползти в Кубок. Но какой смысл так волноваться? — Гарри, ты идёшь? — Рон остановился на лестнице, ведущей в спальню мальчиков. — Я ещё посижу немного у камина, — махнул другу Гарри. — Ну, как хочешь, — Рон удивлённо посмотрел на Поттера и скрылся наверху. Гарри услышал, как хлопнула дверь, и задумался. Что-то необычное… Внезапно Поттер нервно заходил по гостиной. Какой же он дурак! Как он сразу не понял! Надо срочно написать Сириусу, а друзьям… Друзьям он расскажет всё завтра. Вихрь его мыслей прервал скрип портрета и тихий шорох шагов. — Не знаю, как ты меня обошёл, Рон, — начал Гарри, оборачиваясь. — Но загнать меня спать, напугав, не выйдет… Поттер остолбенел, увидев вошедшего в гостиную. Это был он сам, но гораздо бледнее, уставший и печальный, больше похожий на призрака. — Привет, Гарри, — неловко поздоровалось видение. Поттер медленно опустился в кресло, из которого не так давно встал. Парень снял очки и принялся их протирать, пытаясь вспомнить хоть какое-то заклятие от галлюцинаций. — Да, я понимаю, это странно, — хриплым голосом попыталось продолжить беседу видение. — Мне тоже странно видеть самого себя, тем более из прошлого… О, сколького же ты не знаешь. Пришелец сел в соседнее с Гарри кресло, а Поттер постарался отодвинуться от него подальше, на всякий случай. — Ты должен мне помочь… Точнее, помочь себе и всем нам, — настойчиво продолжал двойник. — Ты кто? — только и смог спросить Гарри. — Я это ты, но летом, — казалось, видение ожидало иной реакции. Поттер недоверчиво посмотрел в окно. — Но сейчас декабрь, — неуверенно возразил он. — Снег идёт. — Не думал, что я такой идиот, — покачал головой двойник. Он показал Гарри маховик времени, висящий на шее. Поттер заметил, что у пришельца в руках до боли знакомые пергамент и… Мантия-невидимка? — Откуда у тебя мои вещи? — запнулся Гарри, но тут пазл в его мозгу наконец сложился. — Не может быть… — Очень даже может, — устало подтвердил двойник. — Но зачем ты, то есть я отправился в прошлое? — Гарри задумчиво потёр лоб. — Тебе не понравится мой ответ, — хмуро ответила копия. — В этом я почему-то не сомневаюсь. Пришелец достал из кармана письмо, снял маховик и передал его Гарри. — После разговора, ты должен отдать это Дамблдору. — А как ты собираешься вернуться обратно? — Гарри был удивлён. — Я не вернусь, — мрачно ответил парень. — Я прибыл, чтобы забыть… Чтобы предотвратить то, что видел. Поттер уставился на свою копию, только тут он заметил, что юноша выглядит так, будто недавно вышел из какой-то передряги. Синяки, ссадины, уродливый шрам на руке. — Волан-де-Морт вернулся, — выдохнуло видение. Гарри напряжённо замолчал, ожидая продолжения. — Это было ужасно, — доверительно начал пришелец. — Всё подстроил Грюм, в письме к Дамблдору есть объяснения. Этот ублюдок бросил моё имя в кубок, а в финальном испытании превратил его в портал. Видение запнулось, на его глазах выступили слёзы. Гарри поспешил налить собеседнику сока, тот с благодарностью принял напиток. — Мы с Седриком одновременно прошли лабиринт и решили взяться за кубок вместе, а потом… — внезапно двойник замолчал и прислушался. Гарри оглянулся и увидел сонную Гермиону. — Гарри, с кем ты разговариваешь? — Я. — Поттер оглянулся, но никого рядом не было. — Сам с собой. Задумался, пока сочинял письмо Сириусу. — Лучше ложись спать, — она обвела сонным взглядом гостиную и ушла наверх. Гарри проводил её долгим взглядом. Через некоторое время видение, сняв мантию, продолжило рассказ: — Нас перенесло на кладбище. Там был Он и толпа пожирателей, — на глазах рассказчика вновь выступили слёзы. — Тёмный Лорд убил Седрика. Поттер удивлённо вздохнул. — Но как же ты выбрался оттуда? — С-сначала они провели ритуал, — с горечью и ненавистью пришелец продемонстрировал шрам на руке. — И Волан-де-Морт возродился. Он смог коснуться меня, не испытывая боли! Гарри успокаивающе прикоснулся к руке двойника и приложил палец к губам. — Затем он решил, что дуэль — лучший выход из ситуации, — уже тише продолжило видение. — Оказалось, что наши палочки — родственницы. У обеих в сердцевине перо Фоукса. И… И это привело к появлению связи… Золотой свет, призраки… Как сказал Дамблдор, связь вызвала последние применённые заклинания… Там были Седрик, какой-то старик и родители… Двойник замолчал, он выглядел совсем разбитым. Поттер чувствовал себя неловко: его переполняли ужас и сочувствие, но он не знал, что делать. — Они помогли мне бежать, — пришелец всё же окончил рассказ. — Теперь ты понимаешь, зачем я здесь? — Да, — тихо ответил Поттер. — Ты должен помочь мне, — серьёзно сказал двойник. — Я хочу, чтобы этого не произошло. Я хочу забыть. Слёзы струились по лицу копии. Гарри был в ужасе, его сильно поразил рассказ, он не мог представить, как тяжело пережить эти события самому. — Но как? — Поттер задал вопрос, но понял, что знает ответ. — Я хочу умереть, — с отчаянием сказала копия. — Я не могу жить с этим. Это всё из-за меня. Возможно, так я смогу это исправить. — Я помогу тебе, — Гарри ощущал внутреннее спокойствие, хотя разум вопил, что он делает что-то не то. Юноши разработали небольшой план, которого хватило бы на некоторое время. Для начала необходимо было обменяться одеждой. Пока они переодевались, раздался тихий хлопок. Они его не заметили, поэтому вздрогнули от неожиданности, услышав писк Добби. — Гарри Поттер, сэр, — испуганно пропищал домовик. Гарри заметил, что в руках у эльфа яркий свёрток. — Добби, сиди здесь, — он постарался совладать со своим голосом. — Я вернусь и объясню тебе всё, а пока просто посиди здесь. Домовик нервно кивнул, наблюдая за тем, как Поттер складывает маховик, письмо, мантию и карту на столик около эльфа. — Посторожи, пожалуйста, эти вещи, — попросил Гарри. Добби опять нервно кивнул, не сводя глаз с двух Поттеров, поднимающихся по лестнице. В спальне двойник неожиданно успокоился и с готовностью залез под одеяло. Гарри опустил полог и они погрузились во тьму. — Ты не мог бы… — нервно сглотнул Гарри. Двойник понял всё с полуслова и, сняв очки, уткнулся лицом в подушку. Дыхание его было нервным и прерывистым, вскоре оно перешло в тихое рыдание. Пришелец выпустил на волю всю скрытую боль, он изливал её вместе со слезами, но легче не становилось. Сердце Поттера сжала тоска, казалось, он разделил ту невыносимую душевную боль, что испытывал двойник. Перед глазами юноши замелькали картинки из рассказа. Гарри не мог сказать, было ли это воображение, либо воспоминания двойника каким-то образом передались ему. Но это было настолько ужасно, что на глазах Поттера выступили слёзы. На мгновение его захлестнула гамма эмоций, но сильнее всех были сочувствие и желание прекратить страдания несчастного. Именно в этот момент он указал палочкой на двойника и прошептал: — Авада кедавра. Полог кровати озарился ярко-зелёным светом, рыдания двойника прекратились — он умер. Гарри оглянулся: всё пространство заполнилось звуком дрожащего стекла. С каждой секундой звук становился громче, казалось, сейчас стекло с грохотом разобьётся и рассыпется на осколки. Постепенно высокое гудение перешло в хрустальный перезвон, а затем и вовсе стихло. Душа Гарри Поттера устояла.

***

Гарри сидел в тёплой комнате. Руки его подрагивали, а в голове роились чужеродные образы и мысли. Подумать только, он убил человека… Он убил… Себя? Поттер нервно озирал сумрак комнаты и тьму коридора, скрывающегося за дверью. Добби привёл его сюда, он сказал, что здесь безопасно. Сам же домовик отправился с письмом к директору, строго наказав оставить дверь открытой, что Гарри и сделал. И вот теперь он сидел один и ждал, нервно подёргиваясь от страха. На улице тихо падал снег, по тёмным лестницам гуляли сквозняки. В лабиринте коридоров звучал хохот Пивза, изредка доносившийся даже до Поттера, от чего тот вздрагивал. Раздался шорох и неуверенное попискивание, дверь комнаты скрипнула. Гарри напрягся и направил палочку в сторону входа, притаившись за шкафом. — Гарри, ты здесь? — голос Дамблдора звучал обеспокоенно. — П-профессор? — заикаясь спросил Поттер, не опуская палочку. — Да, Гарри, это я, — голос уже стал спокойным. — Но как я могу быть уверен, что это вы? — юноша не сдавался. — После всего, что я узнал сегодня, я не могу никому доверять. — Спроси меня о том, что можем знать только ты и я, — весело предложил директор. — Ммм… — Гарри задумался. — Кто подарил мне мантию-невидимку? — Я, — помедлив, он продолжил. — Строго говоря, я её не дарил, а просто передал то, что принадлежит тебе по праву. Поттер шумно выдохнул и вернулся в кресло. — Проходите сюда, профессор Дамблдор, — позвал он. Альбус быстро прошёл через мудрёный лабиринт шкафов и оказался в кресле напротив. Взмахом палочки директор наколдовал чай, затем достал фляжку и налил что-то в одну из чашек. — Выпей, — он подтолкнул чашку Гарри. — Что это? — Поттер принюхался к чаю и поморщился. — Коньяк, — в глазах директора заблестели весёлые огоньки. — Ты же не расскажешь об этом профессору Макгонагалл? Выпей, он успокоит тебя и прояснит мысли. Неожиданно для самого себя Гарри хихикнул. Он ещё раз принюхался к чаю и сделал пробный глоток. Горячая волна прокатилась от горла по всему организму. С каждым глотком ему становилось спокойнее и теплее. Он отметил, что лёгкое опьянение не мешает ему мыслить, совсем наоборот. Набравшись храбрости, он задал волнующий его весь вечер вопрос: — Что стало с моей душой? — он нервно сглотнул. — Я теперь как Волан-де-Морт? И превращусь в монстра? Дамблдор с лёгким прищуром взглянул на Гарри поверх очков. Голос директора был серьёзен, однако выражение лица и глаз говорило о том, что вопрос юноши его радует и забавляет. — Нет, конечно, нет. Такие вещи не происходят незамеченными для тех, с кем случаются. — Но как? Ведь его душа разрушилась, — робкая надежда звучала в голосе гриффиндорца. — Сила любви, — профессор отпил из чашки, задумался и долил содержимое фляги и себе. — Сочувствие, сострадание, любовь — то, чего был лишён Том. Это то, чего он не в силах понять и побороть. Это единственное оружие против него. В комнате повисла тишина. Дамблдор отпил ещё чаю. — Наша слабость и наша сила, — тихим задумчивым голосом произнёс он, смотря сквозь Поттера. — Я не понимаю, — растерянно ответил Гарри. — Гарри, мой мальчик, мы же говорили об этом, — вздохнул Дамблдор. — Твои чувства помогли тебе устоять перед силой непростительного заклинания, причём дважды. Но они же и терзают сейчас тебя, ты отнял жизнь и не можешь простить себя. — Но как это использовать? — Поттер начинал злиться. — Это слишком не конкретно. Почему мы не можем изобрести какое-то оружие против зла? Профессор приложил ладонь ко лбу и покачал головой. — Крестражи, — сказал он. — Что? — Поттер слышал это слово впервые. — Будь у нас больше времени, я бы предложил посетить библиотеку, — директор бросил взгляд на большие напольные часы. — Том обнаружил это интересное свойство заклятия и смог найти в запретной секции информацию о том, как можно применить эти осколки. Крестражи — предметы, в которых заточена часть души волшебника. Пока цел хоть один — убить его невозможно. Как ни странно, Гарри так ничего и не понял. — Нам придётся найти их все, — спокойно сказал Дамблдор. — И для этого необходимо обратиться к светлым чувствам, логике и хитрости. Нам придётся собрать много воспоминаний, свидетелей, обойти столько мест… И, конечно, тебе понадобится помощь. — Помощь? — Да, — кивнул Дамблдор. — Думаю, мистер Долгопупс отлично справится с этой задачей. — Что? Невилл? — Гарри не верил своим ушам. — Но почему не Рон или Гермиона? Он же убьётся! — Вы недооцениваете своих однокурсников, — строго прервал его директор. — Никто не попадает на Гриффиндор просто так. Тем более, что у вас с мистером Долгопупсом много общего. Но об этом мы поговорим потом, а сейчас, Гарри, тебе лучше поспать. Дамблдор мягко поднялся и поставил перед Поттером пузырёк с ярлыком. — Здесь инструкция, как принимать это зелье, — он указал на пузырёк. — Я попрошу Добби обеспечить комфортные условия проживания здесь. А теперь спать. Проследив за тем, как Гарри прочёл инструкцию и выпил зелье, Дамблдор вышел из комнаты. В коридоре он подозвал домовика и зашептал ему на ухо. Но этого Поттер уже не видел и не слышал, он погрузился в сон без сновидений.

***

— Но почему? — спросил Рон. Гарри понял, что хотел узнать его друг. — Сила любви, — как-то грустно ответил он. — Дамблдор считал, что убийство из сострадания не вредит душе. Что я, собственно, и доказал. — А что было после? — не унимался Уизли. — Я объяснил всё Добби, он был в ужасе, — Гарри грустно усмехнулся. — Я попросил его проследить, не разбудили ли мы кого-то. Конечно, подарок ему пришлось положить у кровати. А я поспешил к Дамблдору, он показал мне эту комнату. В общем, это всё. Гарри спокойно развёл руками, а Гермиона, казалось, сейчас лопнет от злости. — Ты же мог рассказать нам! — она вскочила со своего места. — Даже Снейп знал! Подумать только! — Гермиона… — попытался успокоить её Рон, но она лишь отмахнулась. — Разве мы когда-нибудь тебя предавали? — Гарри бросил нервный взгляд на Уизли, но Грейнджер этого не заметила. — Мы бы помогли тебе справиться с этой ношей, как и раньше, а ты… Она не выдержала и влепила Поттеру пощёчину,затем развернулась на каблуках и убежала. — Я тебя бить не буду, — поднимаясь, сказал Рон. — Но учти, что она права. Такого твоего решения я никогда не пойму. — Не поймёшь, — эхом откликнулся Гарри. Поттер откинулся на спинку стула, взъерошил волосы и остался сидеть, закинув руки за голову. — С новым годом, — как-то неловко попрощался Рон и поспешил в гостиную факультета. Пока Уизли шёл по тёмным коридорам школы, по привычке шарахаясь от каждой тени, он возносил хвалы Основателям за то, что в новогоднюю ночь студентам разрешено не спать и ходить по школе. В противном случае, он уже был бы кем-то пойман, мантия и карта остались у Гермионы. В гостиной было шумно — все оставшиеся в школе студенты собрались отметить праздник. Гермиона одиноко сидела перед камином, Джинни пыталась её разговорить, но безуспешно. Близнецы Уизли показывали Невиллу какие-то хлопушки, остальные тоже развлекались, как могли. Рон неуверенно остановился у входа и посмотрел на Грейнджер, она не видела его. Зато брата заметила Джинни и немедленно подошла к нему. — Что ты опять сказал ей? — набросилась она на него. — Что? — он ошарашено уставился на сестру. — Ничего я ей не говорил! — Вот именно! — торжествующе ответила Джинни. — Так иди и скажи! И она мягко подтолкнула брата в сторону Гермионы. В воздухе витало праздничное настроение, время неумолимо приближалось к полуночи. Рон неуверенно остановился перед креслом Гермионы. Она подняла на юношу глаза, в них стояли слёзы. Это не были слёзы печали или гнева, нет, они были вызваны бурей эмоций: злость, обида и… Рон не был уверен, но ему показалось, что там, в глубине карих глаз плещется нежность. Грейнджер моргнула и наваждение спало. — Гермиона, я… — начал было Рон. Он протянул к ней руки, она взялась за них, встала и выжидающе посмотрела на него. — Я… Эм… Омела, — неловко продолжил Уизли. — С новым годом. Рон нагнулся и поцеловал Гермиону. На какое-то мгновение время для них застыло. Раздался бой часов, радостные вопли студентов заполнили пространство вокруг, раздались хлопки вскрываемых крышек сливочного пива. Но Рону и Гермионе было всё равно. Теперь у них был свой собственный мир, доступный только им двоим.

***

В это время Гарри Поттер встречал Новый год в компании домовиков: Добби и Винки. Дверь в Выручай-комнату осталась приоткрыта. Постепенно небольшое помещение стало наполняться посетителями: сначала туда вошли Дамблдор и Макгонагалл (профессор не смогла сдержать удивлённого вскрика: «Поттер!»), затем появились Северус Снейп и Кингсли. Конечно, этот праздник больше напоминал совещание Ордена Феникса, но Гарри не было одиноко, а именно одиночества боялся он в этот день. А где-то далеко в полном одиночестве бесновался Волан-де-Морт: очередной его план был разрушен, и необходимо было придумывать новый… Но Тёмный лорд и не думал сдаваться.

***

В начале лета все газеты взорвала новость: Невилл Долгопупс похищен. Гарри, Рон и Гермиона наконец поняли, о чём говорил Дамблдор. Смерть Гарри Поттера ничего не изменила бы. Лорд Волан-де-Морт возродился.