Флэшбек.
— Ало! Это дом Такеров?
— С кем я говорю?— Я офицер Митч Харрис
— Да, это дом Такеров. Что-то случилось?— Руби, дай пожалуйста своего папу.
— Его нет.— Когда он будет?
— Говори что случилось!— Твоя мама… попала в автокатастрофу. Она сейчас в больнице.
— Спасибо, до свидания! Как так вышло? Пьяные водители? Ну да, уже ведь ночь. Не хочу будить папу, у него и так был тяжёлый вечер. Я пошла в комнату к Крэйгу и стала его будить. — Крэйг. — Мамочка, ещё 5 минут. Ненавижу когда он так говорит. Я села на него и дала смачного леща. — Это я — Руби! — Блядь! — сказал брюнет, потирая щёку. После он взглянул на часы. — 3:08. Какого хуя надо меня будить в 3 утра? — Мама в больнице. Я пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Чувствую ночь мы проведём в больнице.***
Когда мы зашли в больницу Крэйг подошёл к первой попавшейся на глаза медсестре, а я пошла покупать нам с Крэйгом кофе. — Медсестра сейчас узнает где лежит мама. Как ты? — Хочу увидеть маму. — говорю я, делая глоток кофе. Крэйг берёт у меня кофе и тихо произносит: «Я тоже». К нам подходит та самая медсестра и говорит, что мама в реанимации. Она нас провожает и говорит, что она в плохом состоянии и войти может только один. Крэйг хочет чтобы вошла я, но… я не могу. Но надо. Ради мамы. Она действительно была в отвратительном состоянии. Я… я даже описать не могу. Она так ужасно выглядела. Я не могла там оставаться. Я просто выбежала оттуда и побежала в неизвестном для меня направлении. Когда я остановилась то была где-то на другом конце этажа, около туалетов. В женском туалете стояла лысая девушка и плакала. Увидев меня она начала вытирать слёзы. — Что с тобой? — спросила я. — Через 7 с половиной часов… — начала она. — Мне ампутируют грудь. А я ведь даже толком и не пожила. Я ещё не кормила детей грудью, никто к ней даже не прикасался. Это… — она не могла продолжить. — Как тебя зовут? — Райли. А тебя? — Руби. Сколько тебе? — 17. Я тебя не видела здесь раньше. Ты новенькая? — Нет, я… здесь моя мать. Её привезли сегодня. — Что с ней? — Авт…авто… Я не могла что-либо ей сказать. Она просто подошла ко мне и крепко обняла. На меня капали её слёзы, в то время как я даже заплакать не могла.***
Все в чёрном. Папа сидит рядом со мной. Он не хочет что-либо говорить, поэтому вместо него пошёл Крэйг. Здесь весь город. Я сижу прямо перед гробом, в котором лежит моя мать. Я держала в руках тёмно-малиновую розу. — Уважаемые гости! — начал брат. — Мы с мамой были знакомы гораздо больше, чем я живу. Её нет с нами… уже как 28-й день. Она была опорой для всей нашей семьи, давала хорошие советы своим подругам и моим одноклассницам, если они заставали её дома. Когда родители узнали, что я гей папа был жутко зол, а мама наоборот. Она сказала то, что я запомнил на всю свою жизнь: «Если ты любишь кого-то, то уже ничего не имеет значение. Береги этого человека потому, что когда его не станет, тебе будет очень больно.» Мама, мне действительно сейчас очень больно. — Крэйг подошёл к гробу. — Я надеюсь, что ты сейчас в раю, передаёшь от меня «привет!» дедушке. После он поцеловал её в лоб, положил такую же розу как и у меня, и сел рядом со мной.***
Я лежала на полу в своей комнате, смотрела в потолок и слушала «Insanity — Nightcore». Папа повесился в том месяце, сразу после маминых похорон. Она была смыслом его жизни. В последний раз, когда я выходила из комнаты было 8 дней 23 часа 34 минуты и 4 секунды назад. Моё «весёлое времяпровождение» прервал братик. Он принёс мне еду… снова. Он прекрасно знает, что я не буду есть. — Руби… — Я не буду есть. — процедила я. — Просто мне кажется, что переживать из-за такого уже 2-й месяц — это как-то слишком. — братик высказал своё мнение. — Не думаешь? — Не говори это так, будто ты от этого не страдаешь. Он присел рядом со и крепко меня обнял. Мы были большой семьёй. Я, мама, папа, Крэйг, Рэд и Твик. Двое мертвы, а одна в другой стране. Нас теперь трое. Он плачет. Он впервые при мне плачет. Обещает, что мы трое будем крепкой семьёй. В дверном проёме стоит Твик в рубашке Крэйга. На блондине эта рубашка была большой. Я на все 100% уверена, что он без трусов. Невротик подходит к нам и тоже присоединяется к обнимашкам. Теперь нас трое и я не должна дальше зацикливаться на смерти родителей.