Шиворот-навыворот

– Если заплатишь, так и быть, не расскажу этим троим, что ты ими манипулировал, – внезапно проявился Вайпер, сидя на столе. Тсуна хмыкнул. Аркобалено только делали вид, что им неинтересно и каждый занимается своими делами, а стоило только высунуть нос на кухню и начать готовить, тут же все и примчались. – Не заплачу. Рассказывай. Иллюзионист взглянул с подозрением, пытаясь обнаружить подвох. – Ты же не самоубийца и не дурак, чтобы надеяться, что Реборн спустит тебе это с рук? Тсуна улыбнулся шире: – До того, как мстить мне, ему придётся признать, что я его обставил. Кстати, кофе можешь пить бесплатно. Вайпер молча забрал протянутую кружку. Провёл над ней рукой, хмыкнул. Сделал глоток. Тсуна ждал его ответа, любуясь: из невоспитанного мальчишки-хулигана вырос изящный молодой человек с аристократическими манерами: плавные движения, руки с тонкими длинными пальцами, невыразимая изящность в каждом жесте и почти королевская стать. Зная, как тяжело перестраиваться в соответствии с чьими-то требованиями, Тсуна догадывался, что в глубине души Вайпера по-прежнему живёт мальчишка Тим, который наверняка матерится, попадая в действительно опасные ситуации. Но образ тёмного мага, который позволялось увидеть публике, Тсуну по-настоящему восхищал. – Я не буду делать тебе рекламу бесплатно, – наконец, сказал иллюзионист, отставляя пустую чашку и растворяясь в воздухе. – Жаль, – притворно вздохнул Тсуна. – А вы, Фонг-сан, будете кофе? Или сделать вам зелёный чай? В окне сначала показалась длинная косичка, спустившаяся вниз точно скинутая с верхнего этажа верёвка, следом показалось лицо Фонга, руки, сложенные на груди… Тсуна старался не думать, за что китаец держится сейчас ногами, чтобы вот так свисать со второго этажа вниз головой. – По правде сказать, я ненавижу зелёный чай, – улыбнувшись, ответил Фонг. – А вот от кофе бы не отказался. Кто-то из моих соседей полночи палил в стену пистолетом. Тсуна подавился от таких откровений. Он-то искренне полагал, что учитель И-Пин всегда любил зелёный чай, как и Хибари Кёя. Фонг и кофе в его голове никак не складывались. Но он послушно протянул чашку и пробормотал: – Действительно, кто бы это мог быть? У нас же так много людей, которые любят стрелять… – Благодарю, – сказал китаец, забирая кофе, и прежде чем Тсуна успел спросить, как он собирается пить в таком положении, поднялся обратно. Савада потряс головой: «Я не хочу знать, как он это сделал. Я не хочу знать… Да чёрт возьми! Как?! Тоже хочу так уметь!» Быстренько вымыв посуду, Тсуна задумался: – Любопытно, а где Верде? Учёный обнаружился в лаборатории. – Невероятно, просто невероятно! – Нравится? – с любопытством спросил Тсуна, разглядывая бегающего кругами Верде. – Скорее меня восхищает такая безалаберность: здесь просто-напросто без дела пылятся последние разработки современных учёных. Я же вижу, что с ними никто не работал. Тсуна пожал плечами: – Наука не моя стихия, но, подозреваю, Шахматноголовый рассчитывал рано или поздно заманить вас в мой дом. Верде остро взглянул на его отражение в какой-то пробирке и, не поворачиваясь лицом, небрежно спросил: – Так ты действительно живёшь здесь? Давно? – Последние… несколько лет, – уклончиво ответил Савада, чувствуя, как остро кольнула его интуиция, предупреждая о внимательности. – И скорее бываю набегами, чтобы переночевать и перекусить. – Один? – также безразлично спросил учёный. – Ну да, – Тсуна пожал плечами. – Шахматноголовый иногда наведывается в гости, чаще всего без предупреждений, но вряд ли покажется вам. Он не любит людей. – Ты хорошо его знаешь, да? – Сомневаюсь, что его вообще хоть кто-то знает и понимает, чего он желает добиться, – проворчал Савада, отчётливо понимая, что его раскручивают на информацию, но чувствуя какое-то необъяснимое желание отвечать. – Вот как? Но зачем-то же он собрал нас здесь. Именно нас, – заметил Верде. – И ты знал об этих планах и был против. Почему? – тёмные глаза учёного блеснули расчётливым огоньком. «А какой очаровательный был ребёнок!» – вздохнул Савада, сообразив, в чём дело. – Знаешь, Верде, – сказал он, вместо того, чтобы ответить, – на кухню я тебя пущу только для того, чтобы покормить. И только попробуй когда-нибудь прикоснуться к кухонной утвари и начать делать в ней какую-нибудь химию, вроде этого твоего газа. Что касается твоего вопроса… Я не хотел с вами связываться, потому что вы ужасно проблемные!

***

В полдень все, включая растёкшегося по стулу Скалла, собрались в той же комнате, что встретились в прошлый раз. Ловя недоверчивые и надменные взгляды, Тсуна в очередной раз подумал, что с ними будет сложно. Очень сложно. Облако Скалл, недолюбливающий Небеса Коллонелло (не то чтобы Тсуна его не понимал…), независимый Реборн, который вообще не тянул на нормальное Солнце, скрытный Вайпер, уже попытавшийся травануть его Верде и, наконец, абсолютно непробиваемый с этой своей улыбочкой Фонг. Саваде было искренне любопытно, сколько ещё людей в этой комнате, кроме него, знали, что вот этот вот китаец, ведущий себя так, будто он не от мира сего, является одним из трёх лидеров Триады. Эгоисты, одиночки, крайне самоуверенные типы… И Тсуне нужно как-то завоевать их доверие уже сейчас, чтобы потом пустышки Аркобалено установили не искусственную, болезненную связь, а лишь укрепили имеющуюся. – Итак, – Тсуна включил экран, на котором появились изображения большого особняка и несколько фотографий, – миссия Шахматноголового подразумевает устранение отряда наёмников Инсолентса. Насколько мне известно, эти ребята за последнее время перестали соблюдать правила и начали вторгаться на чужие территории. Семья Савио обратилась в Альянс, и, поскольку Инсолентса не соблюдают законы мафии, Альянс был склонен удовлетворить их просьбу о помощи. Кроме того, Семье Савио важно не только устранить отряд, но и вернуть захваченных в плен людей, – ещё один щелчок, и на экране появляется десяток фотографий. – Если большая часть этих людей погибнет, миссия будет считаться проваленной. – То есть, самый простой вариант отменяется, – заметил Реборн. – Зайти, перестрелять всех и уйти? – насмешливо спросил Коллонелло. Скалл отчётливо побледнел. – Нет. Воспользоваться газом нашего многоуважаемого коллеги Верде и вообще не рисковать, – усмехнулся киллер в ответ. – Но мне нравится твоя кровожадность. – Ну, как я имел возможность убедиться, Верде может составить не только убивающие газы. Что-нибудь усыпляющее тоже неплохо бы подошло, – вклинился в их разборки Тсуна, приняв грозу на себя. Реборн хмыкнул: – А для малявки ты неплохо соображаешь. – Я. Не. Малявка, – сам не зная, киллер задел по больному. С некоторых пор Тсуна очень бесился, когда его принимали за ребёнка. – Как скажешь, малявка, – отмахнулся Реборн и повернулся к учёному: – Сможешь состряпать что-нибудь нужное, Верде? – Примитивный усыпляющий газ? Легко. – Значит, дальше всё выглядит просто: проникаем на базу, убираем лишних, вытаскиваем нужных и уходим вместе с ними. – А план здания есть? – спросил Фонг. Тсуна молча нажал несколько кнопок на пульте. Постепенно все Аркобалено втянулись в обсуждение, и Саваде даже не пришлось больше останавливать назревающие ссоры – в рабочей атмосфере они как-то стали сходить на нет сами собой. Тсунаёши имел наглость надеяться, что всё не так плохо, как ему казалось, но уже следующий день продемонстрировал, что он был слишком самонадеян.