Приснился очень странный сон. Кардинально отличающийся от тех, что снились мне раньше. Лестницы никуда не делись, но стали иными. Широкими каменными, ведущими вниз, как в старых готических зданиях. В этот раз я не бежал к чему-то, а пытался от чего-то скрыться. Будто бы меня что-то преследовало, и не было ничего кроме страха. Первобытного животного страха, который гонит вперед, потому что сзади опасность, настолько серьезная, что либо беги, либо умри. Умирать во сне мне, видимо, не хотелось, поэтому я и бежал. Преодолевая чуть ли не половину пролета одним прыжком. Чувствовал, как жестко приземлялся на очередную лестничную клетку, чтобы оторваться от того, что меня преследовало. Чувствовал, как каждый раз при этом сердце ухало в самые пятки, чтобы потом опять взлететь к кадыку в начале очередных ступеней. Несколько раз я вышибал плечом двери, которые были на некоторых площадках, едва успевая закрыть эти двери за собой, пытаясь замедлить погоню, и вновь натыкался на такие же лестницы. И снова все повторялось, как день сурка. Так что проснулся я с бешено колотящимся сердцем и в холодном поту, вырвавшись из сна прямо посередине событий.
Рена рядом не оказалось. Взглянув на время, я обнаружил, что проснулся за полчаса до своего будильника. Но что же подняло Минки в такую рань? Вчера он бубнил что-то про то, что его с утра не трогать, а сам при этом вскочил ни свет, ни заря. Ну вот почему у него слова расходятся с делом? И почему мне в который раз не все равно? Погруженный в эти размышления, я двинулся в ванную.
Обнаружил там моего соседа крутящимся около зеркала. Бросив на него мимолетный взгляд, я подумал, что он умывается, но затем я присмотрелся. Рен подводил глаза. Перед моим мысленным взором возникла картина, как я ползу с капканом на ноге, в который угодил вчера, поддавшись играм этого мальчишки, ползу-ползу, истекая кровью, а тут другой капкан, который оказывается спереди, отхватывает мне голову. Мне показалось, что вот она - точка невозврата. Минки в это время заметил меня в отражении зеркала и лукаво улыбнулся:
- Черт. Думал, что успею до того как ты проснешься, - и лукавая улыбка превратилась в хищную.
Меня накрыло ощущением жути, пробежавшейся по позвоночнику. В голове были только мысли о том, что Рен снова затеял какую-то свою игру, подтверждения на участие в которой никто, разумеется, у меня не спрашивал. Только вот играть мне все равно придется. Минки парой движений закончил подводку и, развернувшись, плавной походкой направился ко мне. Может я еще не до конца отошел от своего сна, но мне показалось, что в его движениях была явно видна угроза, какое-то недоброе намерение. Даже его обычная грациозность казалась какой-то гротескной, будто он намеренно переигрывал.
- Вообще-то, я хотел тебя разбудить в таком виде, - он оттеснял меня к двери ванной, пока я не прижался к ней спиной, - Я видел как ты смотрел на ту мою фотку.
Я в который раз задумался над тем, что либо у меня все так легко читается по лицу, либо мне в последнее время попадаются на удивление наблюдательные знакомые. Рен же не стал даром терять время и потянулся ко мне с поцелуем. Снова сладкие губы. Может он их блеском каким-то мажет? Почему они такие сладкие? Но поцелуй оказался дразнящим - окончился так же быстро, как и начался. Минки перешел ласками на мою шею, то слегка кусая, то распаляюще пробегаясь языком. Его вновь ледяные руки блуждали под футболкой, вызывая волны мурашек. Я же в это время просто бездействовал. Не отпускало ощущение опасности, какая-то смутная тревога, поэтому я не мог полностью расслабиться и отпустить мысли. Рен это почувствовал и его руки стали куда навязчивее.
- У меня сегодня первый рабочий день, и мне крайне не хотелось бы опаздывать, Минки-я, - проговорил я уже изрядно севшим голосом. Рен же едва заметно вздрогнул, когда я произнес его имя. Скорее от удивления, чем от испуга. Видимо, еще не совсем привык к тому, что к нему по имени теперь обращаюсь и я.
- Ты успеешь, если прекратишь сопротивляться, - он отстранился и заглянул в глаза, от чего меня слегка повело. На лице Минки появилась мимолетная хитрая улыбка.
- А ты знаешь, что действия сексуального характера без согласия считаются насилием? - за ерничеством я пытался скрыть то, что от этого утреннего представления мне было крайне не по себе.
- Так уж ли ты несогласен, - произнес Рен мне на ухо интимным полушепотом, спустившись одной рукой из под футболки ниже, и довольно хмыкнул, обнаружив стояк.
Тело реагировало само на прикосновения его ледяных рук к моей коже, на его внешний вид с подведенными глазами, на его поведение, отдающее одной лишь похотью. Разум испытывал страх, но тело жаждало разрядки от этих игрищ.
Минки времени терять не стал и снова начал покрывать поцелуями мою шею. Было немного странно наблюдать за тем, как Рен взял на себя инициативу полностью при моем бездействии. Я почему-то думал, что он слегка не из того типа, что он будет до последнего ждать проявлений инициативы со стороны партнера, а если не дождется, то начнет капризничать. Запоздало вспомнился тот факт, что Минки сам предложил эту связь, и мало того - решительно отмел мои неловкие попытки отговорить его от этого. Видимо, он уже тогда что-то решил у себя в голове, продумал какой-то план, а теперь медленно, но верно реализовывал его. Мальчишка совсем не так прост, как хочет показаться. И мне бы стоило прямо сейчас стряхнуть его с себя, а затем и вовсе вышвырнуть из квартиры, однако были определенные факторы, которые не позволяли мне это сделать. Первым и главным из них была совесть. На втором месте шла похоть. Я возжелал Рена сразу же как увидел, а уж когда он мне предложил себя, в самом что ни на есть прямом смысле - был ли хоть малейший шанс на отказ с моей стороны? Разумеется нет. И теперь, когда он, с присущей ему грацией, плавно опустился передо мной на колени, смотря на меня снизу вверх своими огромными оленьими глазами с подводкой, я понимал, что падаю в бездну. В глазах Минки я видел пламя ада, которое сожжет меня. Его язык был искрой этого пламени, когда Рен дразнящими прикосновениями проходился по головке. Мимолетная улыбка превосходства коснулась его губ и почти сразу же ее призрак пропал с лица Минки. Не дав мне времени опомниться он взял по самое горло. Я тихо захрипел и вжался спиной в дверь ванной, пытаясь сохранить хоть какую-то опору, в надежде уцепиться за реальность. Взгляд Рена снизу вверх пожирал меня. Я тлел в огне, пока он вытворял своим ртом такую грязь, что вечер с распитием вермута показался мне детской шалостью. Сколько раз он проворачивал подобное с другими, что так поднатаскался? Десятки?
Неожиданно для самого себя я почувствовал какую-то злость, даже ярость. И мне удалось взять контроль на собой. Если Минки затеял игру, то я нарушу ее ход. Если эта игра подразумевала под собой постановку меня в заведомо проигрышное, да даже просто уязвимое положение, он поплатится. Хотя, Рен должен поплатиться уже за то, что допустил мысль о своем превосходстве надо мной. Я совсем неласково взял его за волосы, чуть сжал. Это даже не было движение, всего лишь намек на него, но Минки понял. На миг в его глазах промелькнул страх. Правильно, бойся меня. Это была твоя чертова идея, так что ты ответишь за нее. Уж не знаю, что именно Рен там изначально планировал, но точно не то, что происходило сейчас. Если бы он надумал выкинуть какой-то фокус под самый конец, то это бы решилось парой грубых движений с моей стороны. Или Минки надеялся, что я буду покорен до самого финала и приму любые его выкрутасы? Черта с два!
Мне показалось, что во взгляде Рена появилось смирение, но на всякий случай я не убирал руку с его волос, если вдруг придется подчинять силой. Однако, вопреки моим опасениям, Минки ничего из ряда вон не предпринимал, даже наоборот - стал сосать чуть ли не с удвоенным энтузиазмом. И надолго меня не хватило. Умелый рот, неотрывный взгляд огромных подведенных глаз снизу вверх и забавы в стиле "охотник/жертва" сделали свое дело, так что кончал я громко, запрокинув голову в судороге удовольствия. Рен не отстранился, не сплюнул. Проглотил и даже облизнулся после этого, нагло улыбнувшись. Паршивец. Осталось скользкое чувство, что не всем его планам я сумел помешать и часть из них Минки все же реализовал. Неплохо было бы выяснить какие, но в лоб же не спросишь.
- За тобой должок, - чуть охрипшим голосом сказал Рен, поднимаясь.
- Поспать бы лишний часик, - лениво протянул я, делая вид, что игнорирую слова Минки, и почти с блаженным видом начал вслушиваться в звук будильника, который заверещал из спальни, - Да на работу нужно собираться.
Рен по виду совсем не опечалился ни тому, что я все таки собрал себя в кучу, ни тому, что я картинно начал его игнорировать. Даже не то что не опечалился, а был вполне себе доволен. Это настораживало.
За завтраком это чувство лишь усилилось, когда я заметил, как Минки всячески пытается подавить наглую улыбку, но все таки она то и дело пробегала по его лицу. Меня так и подмывало легонько его встряхнуть и все выяснить, но это было бы неразумно. Не в каменном же веке живем, где все решала грубая сила. А жаль. Сейчас свое превосходство нужно доказывать иначе. Вместо грез о физической расправе я спросил:
- А чего ты подводку смыл? Не хочешь в таком виде на учебу идти?
Рен немного удивился и, как мне показалось, в его глазах промелькнула тень разочарования:
- Ты думаешь многим людям я позволяю видеть себя в таком образе? - ответил он вопросом на вопрос, сделав при этом акцент на слове "позволяю".
- Откуда же мне знать? - отпарировал я, прихлебывая кофе.
Минки долго и пристально смотрел мне в глаза, словно подбирая слова, чтобы разразиться тирадой, но в итоге только лишь фыркнул. До меня наконец дошло, что его разочаровывает, когда ему не уделяют достаточно внимания. Раньше это тоже было заметно, но теперь я понял почему. Рен совершал какие-то поступки или говорил какие-то слова, надеясь на совершенно определенную реакцию, которая кажется самой логичной. По его мнению. И он очень сильно расстраивался, когда реальность не совпадала с теми сценариями, которые протекали в его голове. В этом Минки был похож на маленького ребенка, которому постоянно нужно одобрение, похвала, даже восхищение, иначе он начинает думать, что делает что-то не так. Самый простой способ нейтрализовать его - игнорирование. Не будет получать желаемой реакции, да или вообще какой либо реакции, начнет изворачиваться. А вот куда подобное может завести - весьма интересно.
Я спокойно закончил завтрак, в то время как Рен больше не проронил ни слова. Зато он настойчиво буравил меня взглядом, а я делал вид, что совершенно не замечаю этого. Взглянув на часы, я обнаружил, что времени до назначенной встречи с моим новоиспеченным напарником осталось всего ничего, поэтому я не впопыхах, но в темпе начал собираться. Решил надеть то, что мне не жалко будет устряпать, в случае если спецовка не будет предусмотрена.
После того как мои сборы были завершены, до меня дошло, что я сегодня выйду из дома раньше Минки. Я на пару секунд впал в ступор. Мне еще не доводилось оставлять человека в моей квартире, пусть даже съемной, одного. Обуваясь, я обнаружил, что Рен вышел в коридор меня проводить.
- Ну, до вечера? - слегка неловко выдал я, после того как проверил не забыл ли я чего. - Закроешь дверь на два оборота, когда будешь уходить?
Минки встрепенулся, будто он меня и не слушал, а был погружен в свои мысли. Затем порывисто дернулся ко мне, поцеловал в щеку:
- Да, хорошо, закрою, - последнее слово он произнес шепотом мне на ухо, потом отстранился и загадочно улыбнулся. Снова замыслил какую-то пакость, негодник.
Когда я вышел на улицу, первым, что я ощутил, был холод. Затем был свет. Слишком ярко для раннего утра. Когда глаза привыкли, я обнаружил черный внедорожник в назначенном месте и Донхо, который со стаканом кофе в руках притулился к боковой двери.
- Приветствую! Давно ждешь? - поинтересовался я, после того как дошел до него.
- Да нет, только подъехал, а тут как раз кофейню напротив заметил. Хорошо, что она у вас тут рано открывается, - он махнул в знак приветствия рукой, и указал на здание, в котором располагалась кофейня, находящееся в нескольких метрах от места парковки. - Я-то думал, что ты тут меня ждать будешь, а не наоборот. Что, ночка бурная выдалась?
Я чуть воздухом не поперхнулся от неожиданности и удивления, но вместо этого осторожно спросил:
- В каком смысле?
- В таком, что засосы бы лучше как-то скрывать, что ли. Или ты наоборот похвастаться хотел? - Бэкхо хитро прищурился.
В моей голове творился полный кавардак и это, видимо, отобразилось на моем лице, потому что Донхо за шиворот подтащил меня к боковому зеркалу машины, и насильно повернул мне голову. Я уже напрягся, чтобы высвободиться, но потом увидел отражение. На моей шее действительно красовался засос, который и не заметишь, если не вывернешь голову хитрым образом.
- Вот же маленькая дрянь, - сквозь зубы пробормотал я, кляня про себя Минки самыми последними словами.
- Интересные у тебя отношения, - хохотнул Бэкхо. Я в ответ кинул на него испепеляющий взгляд и он примиряюще улыбнулся, - Я не буду лезть не в свое дело. Поехали, а то опоздаем.
- Спасибо, - тихо проговорил я, садясь в машину.
- Да пока что не за что, - ответил он, заводя свой внедорожник и выезжая с припаркованного места.
- Слушай, у тебя случайно не завалялось какой-нибудь пудры или чего-то такого? - жалобно спросил я, не особо-то и надеясь на положительный ответ, но узнать все равно нужно было.
- Я похож на того, у кого что-то подобное может быть где-то припрятано? - усмехнулся Донхо. - Вроде бы был пластырь. Посмотри в бардачке, если нужен.
Несколько секунд я раздумывал над тем, что позорнее - ходить первый рабочий день с засосом или с пластырем, который его закрывает. Решил, что второе - меньшее из двух зол, и полез в бардачок искать пластырь.
По дороге я размышлял над тем, что судя по всему выходило так, что утренняя акция Рена была направлена именно на это? Доставить мне дискомфорт? Или он мне так отомстил за прошлый раз, когда я сделал то же самое с ним? Но я же, в отличие от него, озаботился тем, что сразу признал дело рук своих. Ну, не совсем рук. Значит это была не месть. Минки намеренно отвлекал мое внимание с утра теми же поведенными глазами, например. Чтобы я не заметил как он устроит свою пакость. Ох и получит он у меня вечером. Устрою Рену допрос с пристрастием как вернусь. После завершения этой цепочки размышлений у меня даже подскочило настроение, а мы подъехали к офису.
***
Первая половина дня прошла как в тумане. Я действовал почти что на полном автопилоте. Одни и те же механические повторяющиеся действия. Пробросить кабель от точки доступа до каждой машины, которую нужно завести в сеть. Не лажануть с обжимом, а то у меня в далеком прошлом была пара случаев, когда я по незнанию напортачил и удивлялся - почему же не работает? А затем уже программно забить настройки сети в сами компьютеры и проверить как все работает.
Радовало то, что на меня почти не обращали внимания. Так, ковыряюсь чего-то с кабелем, в компьютере что-то делаю. Зато вот Бэкхо просто облепили. Уж не знаю, это нам так повезло или что, но подавляющее большинство тех, кто находился вместе с нами в офисах, клиенты так сказать, были взрослые женщины. И я так понял, что это целевая аудитория моего новоиспеченного напарника. Именно такой возраст, который уже не совсем юный, чтобы западать на плохих парней, но и не настолько зрелый, чтобы умиляться с мальчиков-цветочков, а то облепили бы не его, а меня. Золотая середина, когда женщины начинают о семье задумываться и ценить мужиковость, надежность. Донхо производил такое вот впечатление. Надежное. Да и вспоминая наш разговор, это впечатление не очень-то расходилось с реальным положением вещей, ведь как я понял, пока его отец приболел, финансово семью на себе тащил именно Бэкхо. Иначе он бы так отчаянно не хватался за подработки. Однако наблюдать как он неловко отбивался от... поклонниц, было забавно.
Приближалось обеденное время, а мы как раз заканчивали заказ. Поэтому решили покушать в какой-нибудь кафешке, которая попадется по дороге к следующему месту по разнарядке. Кто будет платить за обед мы установили через очень разумный и зрелый метод разрешения споров - камень/ножницы/бумага. Я проиграл. Где-то глубоко в душе царапнуло обидой за проигрыш, но виду я не показал. Достаточно быстро нашли уютное местечко и даже цены показались вполне приемлемыми. Примерно на середине трапезы у меня зазвонил телефон. Я посмотрел на экран, который отобразил звонившего, затем перевел взгляд на заинтересованное лицо Донхо. В голове промелькнула соблазнительная мысль отойти куда подальше, но я почему-то не стал. Вместо этого нажал кнопку ответа, даже не собираясь двигаться с места.
- Джонхен-ааа, щеночек мой! Привет, как ты? Я тебя ни от чего не отвлекаю? Ты покушал? - послышалась из динамика нескончаемая череда вопросов, из-за которой я не успел вставить даже банальное "алло".
- Привет, нуна, - хоть что-то ответил я, чтобы прервать этот поток. - Я нормально, не отвлекаешь, в процессе.
- Ты ходишь к врачу или опять пропускаешь? - мне показалось, что она просто проигнорировала мои ответы на ее предыдущие вопросы.
- Хожу. Как там дядя? - я попытался перевести тему, спросив про вдовца старшей сестры. Хоть он и не был мне родным, я все же считал его частью семьи и беспокоился об этом человеке.
- В порядке, хотя немного расстроен тем, что ты ему совсем перестал звонить, - в голосе нуны прозвучал упрек. - Ты помнишь про воскресенье?
- Воскресенье? - рассеянно ответил я вопросом на вопрос.
- Ну да, это воскресенье. Благотворительный аукцион у вас в Сеуле. Ты что, забыл? Я же говорила тебе о нем минимум за месяц! - на том конце негодовали, причем не зря, ведь я действительно совершенно об этом забыл.
- Мне точно обязательно там быть? - я заранее знал ответ, но все же хотелось попробовать избежать этого мероприятия.
- Господин Пак не сможет присутствовать на этом аукционе, потому что останется в головном офисе здесь, поэтому нужен представитель нашей компании, которым буду я. А ты будешь меня сопровождать и это мы уже обсуждали. У тебя нет выбора, - пока сестра это все говорила ее тон был сухим, формальными и в нем иногда проскальзывала сталь.
Меня окутал жгучий стыд. Мало того, что я забыл про то, о чем мне не раз повторяли в течение прошлых нескольких недель, так еще и вел себя совершенно эгоистическим образом. Я совершенно не хотел думать о том, что дяде итак тяжело с управлением чужой, по сути, компанией, что нуне тоже нелегко на фоне всего, что произошло с семьей, но она все же осталась, а не сбежала как я. События последней недели совершенно выбили меня из колеи и вытащили из привычного болота повседневности.
Я устало потер переносицу:
- Да, конечно. Позвони мне в субботу, чтобы напомнить детали, хорошо?
- Обязательно, - ее голос вновь стал теплым и приветливым. - И еще напишу несколько раз. И еще сейчас напомню разок, что требуется официальная форма одежды, - она выделила интонацией слово "официальная". - Чтобы не было никаких безразмерных свитеров и джинс, которые ты так любишь.
- Хорошо, нуна, - я закатил глаза и был совершенно уверен, что сестра почувствовала, что я так сделал. - Передай от меня привет дяде.
- Если у господина Пака найдется для такого время, я ему передам, - протянула она, а затем куда более тихим голосом, - Хотя мог бы и сам все таки ему позвонить. До связи, щеночек!
- Пока.
Я убрал телефон и встретился с заинтересованным взглядом напротив. Не знаю сколько Бэкхо смог выжать для себя из этого разговора, но я точно был уверен в том, что звонок он проанализировал. Начал раздумывать о том, что будет если я поделюсь информацией о своей семье. Что
плохого будет, если я это сделаю. Не придумав веских аргументов против я спросил:
- И насколько тебе интересно?
- Интересно, но не так чтобы не спать от этого по ночам, - Донхо легонько пожал плечами, добивая свою порцию.
Я наблюдал за ним, тщательно подбирая слова. Одна сторона меня, та которая параноик, не хотела говорить вообще ничего и никому, а вторая почему-то хотела поделиться. Возможно, эта вторая часть меня верила, что некоторые из людей все таки не одержимы деньгами и статусом. У Бэкхо определенно были проблемы с первым, но он пошел на сомнительные приработки, забросив учебу и, возможно, поставив крест на своем будущем, вместо того чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления. Он мог просто воспользоваться повышенным вниманием, которое я имел удовольствие наблюдать сегодня в первой половине дня. Но однако же Бэкхо не то что не стал этого делать, так еще и по его неловкому поведению было заметно, что он даже не допускал подобных мыслей.
- Мне хочется поделиться, но я не знаю, что именно нужно говорить, - наконец произнес я.
- Что нужно? - удивился Донхо, - Кому нужно? Если хочешь что-то сказать - говори. Что тут сложного?
- Я не очень-то верю людям.
- О да, - саркастически произнес он, - Сразу все встало на свои места.
- Много времени назад в моей семье случилось горе, - начал я аккуратно, - По идее, горе должно сплачивать людей, укреплять связи. Потому что вместе его переживать не так болезненно. Однако, я оказался слабым. Я сбежал от ответственности. Нуна осталась и многое легло на ее плечи. Часть груза, который я должен был нести тоже.
- И ты теперь чувствуешь вину? - спросил Бэкхо.
- Да.
- И не подпускаешь никого близко, ведь одному проще? - этим вопросом он попал в самую точку.
- Да, - ответил я после небольшой паузы.
Донхо некоторое время молчал, слегка нахмурив брови и глядя мне прямо в глаза, однако было чувство, что он смотрит сквозь меня, погруженный в раздумья. Наконец он произнес:
- И как ты с этим справляешься?
Я лишь горько усмехнулся:
- Не справляюсь.
- Так, - он встрепенулся, - В субботу вечером я тебя набухаю...
- И трахнешь? - я перебил его, едва сдерживая хохот.
- Типун тебе на язык, - Бэкхо косо на меня посмотрел и фыркнул, - Я не по этим делам. Набухаю и ты нормально все расскажешь.
- У меня сразу много вопросов появилось.
- Да ладно? - ухмыльнулся мой напарничек.
- Прохладно. С чего ты взял, что у меня нет планов на субботний вечер? С чего ты взял, что я пью? С чего ты взял, что я вообще соглашусь на это все? - выдал я несколько сумбурно.
- У тебя нет планов на субботний вечер. Ты производишь впечатление человека, который преимущественно сидит дома, когда у него выдается свободное время. Ты пьешь. И я думаю, что здорово пьешь. Именно потому что сидишь дома чаще всего, а не с людьми общаешься, - тут я хотел возразить, что с людьми я все таки общаюсь и из дома выхожу, но подумал, что то чем я занимаюсь не назвать "общением", поэтому все таки возражать не стал, и Донхо продолжил, - А согласишься ты на это все потому что сам сказал, что хочешь поделиться, но не знаешь как. Алкоголь имеет свойство развязывать язык, знаешь ли.
Я молчал, осмысливал. Потом осторожно спросил:
- Ну а тебе-то это зачем нужно?
- Можешь расценивать это как шаг к укреплению командной работы.
Интересно, а я тоже настолько же подозрительно выглядел, когда по своим причинам предлагал пожить у меня совершенно левому тогда Минки? Если это так, то это стремно. В общем-то Бэкхо по всем пунктам был прав и выбора у меня особо-то и не было. Да и если уж быть совсем искренним, то мне давно уже нужно было кому-то выговориться. Кому-то, кто не будет копаться в моих мозгах, анализируя, как психотерапевт, а просто выслушает.
- Хорошо. - наконец ответил я, - Только платишь ты.
- Так я вроде это и имел ввиду когда говорил "я набухаю".
- А что если я вдруг предпочитаю какие-то элитные напитки? Смотри не разорись из-за меня... оппа, - я хихикнул, увидев как Донхо передернуло от последнего слова.
Конечно же я не настолько поганый человек, чтобы вымогать деньги, в которых Бэкхо итак не купается, и даже мыслей не было говорить про это всерьез. Я лишь надеялся, что и он отнесется к этому так же и не станет себе придумывать обещаний, которых он не давал.
После обеда мы вернулись к работе, которая мало чем отличалась от первой половины дня.
***
Первый рабочий день с напарником прошел куда лучше, чем я ожидал. Как физически, так и морально я не особо был истощен. Сказалась какая-то легкость в общении с Донхо. Да и не только в общении, но и в работе. Как мы и договорились вчера, он довез меня до дома после вечернего посещения офиса.
Добравшись до квартиры я обнаружил, что Рен все еще не вернулся с учебы. Это было мне на руку - успею немного поработать с дневником для терапевта. А еще мне пришло в голову, что нужно договориться с одним человеком. Я достал телефон, набрал нужный номер, после пары гудков мне ответили:
- Приветствую! Я не отвлекаю? Мне нужна небольшая помощь. На воскресенье запланировано одно мероприятие с дресс кодом, - я прервался, выслушивая ответ. - Да конечно. Думаю, что утром в субботу будет самый раз. Спасибо!
Нажав отбой я подумал, что суббота выйдет у меня весьма насыщенной - с утра только что назначенная встреча, потом в час прием у врача, а вечером разговор по душам с Бэкхо. Пока что я был преисполнен боевым духом, который явно через день выветрится, и мое настроение начнет портиться из-за такого количества людей в один день, который вроде как был у меня выходным. Отягчающим фактом было то, что и воскресенье тоже забито. Еще положение усугублялось тем, что даже дома я не могу теперь отдохнуть от всех, как раньше, потому что у меня завелся сосед. Сам во всем виноват. Надо было головой думать прежде чем что-то предпринимать. Я тяжело вздохнул.
Записывая свои сны в дневник, я думал о том, как же мне вывести Минки на чистую воду и понять, что у него на уме. Ведь постоянно ждать от него подвоха тоже не вариант, да и без этого проблем хватает. Хотелось бы все таки избавиться от постоянного морального напряжения хотя бы по этому фронту. Только вот как это сделать - большой вопрос. Пока я занимался раздумьями и записями, Рен успел вернуться домой.
Один его мимолетный взгляд на злосчастный засос на моей шее, и последующая наглая ухмылочка привели меня в ярость. Еле удержался от того, чтобы прямо с порога не выбить из него всю дурь. Вспоминая собственные утренние рассуждения о том, что нынче решает вовсе не грубая сила, я решил, что по всей видимости ошибался, и что в отношении некоторых людей просто нет иных способов воздействия. Я решил выждать немного времени, чтобы Минки ничего не заподозрил. После того как он прошел в спальню переодеваться, я через некоторое время неслышно скользнул за ним.
Не сказать, чтобы я имел какой-то богатый опыт в драках, но как заламывать руки я знал. И еще знал пару захватов. Рен очень удачно стоял спиной ко входу в спальню и я не стал медлить. Схватив его за шиворот я с силой дернул в сторону кровати, поваливая лицом вниз. Уперевшись коленом в хребет, я заломил ему обе руки. Затем, крепко удерживая за запястья, уселся сверху, придавливая своим весом к кровати, а бедрами плотно прижимая предплечья его загнутых за спину рук. Минки охнул от боли, а я почему-то восторжествовал.
- Что, не особо приятно, когда боль неконтролируемая, а? - вырвалось из меня едкое замечание.
- Слезь с меня, - он говорил совершенно спокойным голосом, будто моя выходка совсем не застала его врасплох. Это бесило.
- Не раньше, чем ты расскажешь мне, что задумал.
- Бегу и спотыкаюсь.
- Зачем ты это все вытворил с утра? Это что, была месть? Или что?
Рен молчал. Неужели он из тупого упрямства не хочет говорить, что было причиной такого его поведения? Или же это все таки нечто другое и мне
стоит опасаться. Так и не получив ответ, я слегка привстал на колени, приподняв этим движением его оба предплечья от спины. Минки вскрикнул. Видимо даже его внутренний мазохист не способен наслаждаться настолько сильной болью.
- Ты знаешь, что если я резко подамся вперед, то могу выбить тебе плечо? - отстраненно спросил я, не особо торопясь сесть в изначальное положение.
- Хорошо, хорошо! - выпалил он, - Я все скажу, только слезь с меня!
Несколько мгновений я все так же оставался в том же положении, пытая Рена. Мне это почему-то причиняло мстительное удовольствие. Но затем я все таки немного отодвинулся назад, аккуратно освобождая его руки. Через пару мгновений Минки, отошедший от болевого шока и почувствовавший свободу, брыкнулся так, что я слетел с него. Напротив меня были два его огромных глаза, взгляд которых был пронзителен как никогда:
- Что ты хочешь узнать?
