***
До рассвета оставалось два часа. Альфа, облокотившись о мазерати, нервно выкуривал третью сигарету подряд, держа ее окровавленными руками. В голове никак не укладывалась информация, которую они выяснили от пленников. «Ким Сокджин. Ким Сокджин заказчик ». Услышав имя друга, альфа озверел убивая пленника, крича «забери свои слова обратно! Ты врешь!». Не верил, что тот мог оказаться предателем. Как бы он хотел, чтобы это оказалось ложью, но второй пленник произнес тоже самое, говоря, где лежат бумаги, подтверждающие причастность альфы. — Мразь, — вцепился пальцами в свои волосы, хрипло смеясь, поднял голову к небу, — какая же он мразь. Он действовал не один, — впиваясь взглядом в Минсу, альфа щелчком отбросил окурок. — Предупреди людей в которых уверен, чтобы не впускали его в особняк и держали ухо в остро рядом с главой. — Сообщить Чонгуку? — наблюдая за хозяином, который что-то набирал на телефоне, спросил альфа. — Я сам лично ему об этом скажу, — смотря перед собой, отрезал альфа. — Если мы начнем сейчас действовать не обдуманно, на эмоциях, то можем спровоцировать его, нам не известно сколько людей примкнуло к нему. А эта сука готовилась. Ему нужен лишь щелчок, чтобы начать действовать, — заведя автомобиль, альфа в последний раз посмотрел на Минсу. — Готовь людей.***
«Будь на стороже. Доверяй только Гуку. Избегай Сокджина» гласило сообщение от Тэхена. Он прекрасно знал, что доверять он мог только троим альфам. Троим ли? Положив телефон, омега протер глаза. Мысли в голове стали путаться. Но одна засела плотно, возможно, что Тэхену сообщили о случившемся в гостиной или же он что-то узнал… С момента ухода Джина, омега никак не мог уснуть. Хосок лежал, рассматривая лицо своего сына под первыми рассветными лучами, сжимая в ладони его маленькие короткие пальчики. Смотря на него, он все больше видел в нем схожие черты с Намджуном. Такие же светлые волосы, которые растрепались по подушке. Такая же милая родинка на скуле. Такие же голубые глаза. Увидев, как бровки ребенка изломились в кривую линию, Хосок поднял ладонь, проводя по волосам пальцами, пропуская их через них. Как ребенок заворочался, открывая свои сонные глаза, прямиком их устремляя на него. — Папа, — потерев ладошкой глаза, прошептал ребенок. — Прости, я тебя разбудил. — Почему ты не спишь? — ближе прижимаясь к омеге, ребенок устремил на него свои детские невинные глаза, смотря с беспокойством. — Не могу уснуть, — заправляя прядь волос за ухо сына, тихо говорит омега. — Ты должен отдыхать. Я тебя практически не вижу, я так скучаю. — с грустью в голосе, проговорил Чимин. — Я не могу по-другому. Я не могу позволить им навредить тебе. — поцеловал его в лоб, — Я должен защищать клан, чтобы в дальнейшем передать его тебе. — Почему я такой маленький? — обиженно пробубнил Чимин, от чего вызвал улыбку на лице омеги, — Ты подожди немного, я скоро вырасту и буду защищать тебя. — Ах, Тигренок. Ты обязательно вырастешь. — прижимая того к себе, шепчет омега, — И станешь самым сильным альфой. — Как отец? — Сильнее. Сон начал одолевать обоих. Прикрыв глаза, ребенок глубоко вдохнул, уткнувшись в его шею. — От тебя пахнет отцом. — засыпая, еле слышно проговорил Чимин. — Правда? — голос предательски задрожал. — Угу.***
— Папа. — Родной, почему ты так рано встал? — положив пиджак, омега присел на край постели, как Чимин потянулся к нему, садясь на колени. — Потому что я тебя только утром могу увидеть. — пробубнил ему в плечо. — Давай завтра поедем куда захочешь, ммм? — Я никуда не хочу ехать, я хочу с тобой просто побыть рядом. Можно я с тобой поеду? — теребя край его воротника, спрашивает ребенок. — Тигренок, — выдохнув, омега посмотрел ему в глаза. — Я приеду пораньше, и мы с тобой посмотрим что-нибудь или пойдем гулять с Чолли, согласен? — Обещаешь? — Конечно. — потрепав его волосы, он встал, беря пиджак с кресла, — Ты знаешь, что я люблю тебя сильнее всех на свете, — смотря на сонного ребенка, воскликнул омега, не удержавшись, стиснул его в объятьях. — Ну папа-а, — смеясь, ребенок начал уворачиваться, от поцелуев. — Мокро! — Люблю, люблю, люблю тебя!***
— Господин, — у ворот его встречает охрана. — Нам не говорили, что вы приедете. — Да? Странно, так я проеду? — Извините, но у нас приказ, вас не пускать. — один из охранников с подозрением смотрит на колонну автомобилей. — Как жаль, — заметив, как тот тянется к рации, цокнув, Джин достает пистолет. — А я хотел обойтись малой кровью. — выстрел.***
— Чолли, папа скоро приедет, и мы пойдем гулять в тот парк, ну я тебе про него рассказывал, — складывая в рюкзак плед, говорит ребенок. — Ты рада? — подняв взгляд на Чолли, видит, что щенок, который все время наблюдал за хозяином, насторожился, смотря на дверь. В один миг стало до жуткого тихо. — Чолли? — выстрел. Со двора доносились звуки, какой-то возни. Отбросив рюкзак, он подбежал к окну. — Чолли, тихо. — шепчет ребенок, лающему щенку. Чимин видит, как двор заполняется незнакомыми автомобилями. Снова выстрел, уже в доме. Подбежав к рюкзаку, альфа высыпает содержимое на пол, ища в куче вещей необходимый предмет. — Да где же он! — он слышит незнакомые голоса, на что Чолли стала рычать, найдя телефон, прижимает к груди. Взяв его, он аккуратно открывает дверь, — Чолли пошли, — щенок, навострив уши, идет следом за хозяином. Малыш осторожно выглядывает на лестницу, видит незнакомых людей, как один из них убивает его няню, успевающего крикнуть в мобильник о нападении. — Нет! — все взгляды были устремлены на верх. Прикрыв рот рукой, ребенок осознал, что выдал себя, — Чолли, бежим! Нужно успеть добежать до кабинета отца. В ушах слышен стук собственного сердца, который отдает по вискам. Через этот гул, он слышит приближающийся топот, от чего стук сердца становится быстрее. Оборачиваться страшно. — Стой! — совсем рядом раздается грозный голос. — Чолли, быстрее! — ребенок сворачивает на право, опрокидывая стоящую тумбу, надеясь, что это хоть как-то остановит врага. Он слышит, как альфа чертыхается. Вот она заветная дверь, осталось совсем чуть-чуть. Не успел он приложить ладонь, дубовая дверь раскрывается. — Куда-то торопишься, дружок?***
— Будьте тут. — кричит Вонсу. Получив утвердительный кивок от омеги, он выглядывает из-за колонны. — Мы должны спрятать Вас, пока не подоспеет подмога. Если что, — он дает ему в руки пистолет. — Вы умеете с этим обращаться. — альфа встает, идя вперед, раздавая приказы людям. Люди Шанхайского клана, они, словно вода во время потопа, все прибывают и прибывают. — Вонсу, мы долго не продержимся, их больше сотни. — Мы должны всеми силами защитить господина! Ты понял меня?! — смотря на него сурово, крикнул альфа, — Нам нужно держать оборону, все меня слышат? — окинув взглядом оставшихся людей, Вонсу не успел опомниться, как увидел омегу, который вышел из-за укрытия. — Господин! Вот оно, воспитание детей клана Чон. Готовых постоять за то, что дорого, ценой жизни. Вот оно, воспитание Чон Минхо, проявляющееся во всей своей красе. Хосок идет вперед, игнорируя взгляды своей охраны. С обеих сторон слышны приказы о прекращении огня. Выстрелы тут же стихли. Выйдя к главным воротам, он остановился, ожидая увидеть главного виновника всего торжества. Он видит, как из затонированного автомобиля выходит молодой альфа, улыбается так, будто пришел в гости к старым друзьям. Рядом с ним тут же становится охрана. — Здравствуй, Ким Хосок, рад тебя видеть. — показывая ряд белоснежных зубов, он осматривает омегу. — Не могу сказать тебе того же. — смотря на него, омега фыркает. — Ты видимо все силы свои привез в чужую страну, ради одной омеги? Как же ты оставил свои владения и без охраны, их и так осталось у тебя немного, большая ведь часть принадлежит нам. — Вонсу видит, как от слов Хосока, улыбка тут же стерлась с лица До, а на лице альфы стали ходить желваки. — Господин, — Вонсу, с оставшимися людьми становится рядом с омегой, если что, готовыми тут же прикрыть от пули. — Что тебе нужно, Ёндже? Мы же с тобою обо всем договорились, кто же тебя надоумил на это, мм? — проигнорировав его, омега продолжает выводить До из себя. Он видит, как лицо гостя начинает багроветь. — Не доводи меня. Ты всего лишь жалкая сука своего погибшего мужа. И если ты не закроешь свой рот, то я тебя пристрелю. — Ну пристрелишь ты меня, и что дальше? Ты думаешь, мой клан тебе так легко достанется? Мои люди никогда не преклонят голову. Давай, ты заберешь своих людей и уедешь отсюда, а я проявлю великодушие и забуду об этом. — Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия. — Не хочу ничего такого сказать, но ты уже позволил. — омега достает пистолет, точным выстрелом поражая одного из людей, стоящих рядом с Ёндже. В одно мгновение, воздух пронизывает сотня пуль. Спрятавшись за щит, омега слышит рев моторов и новый град пуль. Омега ловит обеспокоенный взгляд Вонсу и вопросительно поднимает бровь, не решаясь выглянуть из-за укрытия, как в одно мгновение, наступает тишина, разбавляющяяся шагами по битому стеклу. — И долго мы тут будем прятаться?***
Чонгук раздает приказы своим людям, ему звонят, докладывая о ситуации в офисе. Этот сукин сын всё рассчитал. Единственный день, когда большая часть людей уехала на порт, для охраны одной из самых крупных поставок за несколько лет, оставив штаб на несколько часов без защиты. — Там люди шанхайского клана, — идя следом за Чоном, говорит Дженгю. — Чонгук, они всё прибывают, их больше двух сотен. — Я и сам знаю! — кричит Чон, не замечая звонящий телефон. — Сколько у нас людей? — В двое меньше… Тэхен уже едет со своими людьми туда. — Блядство. Все наши силы в Китае, а его в Филиппинах, — идя вперед к припаркованному автомобилю, он замечает пропущенный от Вонсу. Сердце предательски ухает. Альфа ни на шаг не должен отходить от омеги, быть его живым щитом. Быть его глазами и ушами, если тот не видит и не слышит. Он звонит, слушая мучительно долгие гудки как замирает, слушая голос по ту сторону трубки. Сбросив вызов, он хмурит брови, не понимая. — Дженгю. Мин Юнги убил До Ёндже. — подняв взгляд на альфу, он видит, как тот весь бледный опускает мобильник, — Дженгю? — На дом напали.***
Тэхен несется по улицам, выезжает на встречку, до особняка оставалось ехать каких-то десять минут, как ему сообщили о нападении на офис, где находился Хосок. Не успел словно бегущая строка проносится в голове. Неведение того, что происходит с его омегой, разрывает его изнутри, мысли о том, что он может не успеть, альфа отгоняет прочь. Ему плевать, что людей недостаточно, ему плевать, что он может умереть. Нужно спасти Хосока. Не станет его, и смысла жить больше не будет. Сквозь эту толщу мыслей пробирается трель звонка. Проморгавшись, он видит звонящий телефон. Чонгук. — Такое просто не возможно…***
— Они явно какие-то самоубийцы, раз напали на Ваш штаб. — проговорил высокий альфа, перезаряжая пистолет. От его слов, Вонсу весь напрягся, вспоминая о сообщении, пришедшем за секунду до взрыва от Дженгю, гласившее: никому из клана доверять нельзя. Окинув взглядом присутствующих, ища в них предателей, альфа ближе встал к омеге. Хотя клан Мин помог им, они не внушали доверия. — Ты в порядке? — смотря на омегу, спросил Юнги. — Возьми. — смотря на протянутый стакан, Хосок взял его в руки. — Да… Спасибо за помощь. — Я не мог по-другому поступить. — прошептал альфа. — Вонсу, ты дозвонился до дома? — Нет, господин. Мы пытаемся. — У меня дурное предчувствие. Чимин всегда отвечает, когда я звоню. — смотря на стакан в своих руках, проговорил омега. — Юнги, ты знал, что Сокджин предатель? — увидев, как альфа потупил взгляд вниз, омега горько улыбнулся, отставил от себя стакан с водой. — Я еще не могу свыкнуться с этой правдой. Я знаю, что ты тоже причастен к смерти Намджуна, хоть не принимал прямого участия. За это я тебя никогда не прощу… Но я благодарен за то, что ты помог нам с Ёндже, спас моих людей. — омега прерывается, смотря на с шумом открытую дверь, в которую входят несколько людей клана Чон, а впереди них Дженгю. — Хосок, ты в порядке? — подойдя к нему, он хватает его в крепкие объятья, — Ты не пострадал? — Всё хорошо, нам помогли. — отстраняясь от него, с теплой улыбкой на губах произнес омега, в эту же секунду Хосок выуживает звонящий телефон, на экране которого высвечивается фото сына. Ответив, на его лице появляется ужас, воздуха катастрофически стало не хватать. — Папочка, мне страшно. — всхлипывает ребенок, — Они убили дядю Юка. — Что? Где ты сейчас? — Я, — ребенок всхлипывает, — Я… — Сыночек, спрячься в потайном месте. Слышишь меня, кабинет отца, Тигренок? — голос предательски дрожит. — Папа, здесь дядя Джин. — Что? — боится, — Нет-нет, родной, спрячься! — тишина, — Чимин-и! — Ох, а кто это у нас тут. — Сокджин, не трогай его, прошу. — Это вряд-ли, — гладя зареванного ребенка по макушке, говорит Джин. — Не могу иначе. — Пожалуйста, молю! Я сделаю все, что ты захочешь, только не тронь моего сына, он ни при чем. Это, это моя вина, я во всем виноват! — на последних словах омега кричит. Он отчаянно мотает головой, пытаясь избавиться от этой ужасной информации. Не может, не может быть, что Сокджин виновник их горя. Не может. — Глупый-глупый омега. Знаешь, как тяжело было убить твоего мужа? Он был не пробиваемым, но после твоей измены, его бронь дала трещину. Он стал не так внимателен. Хотя начинал до этого что-то подозревать, он начал копать под меня, и дошел бы, но я оказался первее. Ах, перед смертью он молил, чтобы я вас не трогал, но это идет наперерез моим планам. Ты лишишься их всех. И, когда ты останешься один, ты будешь моим. — Не смей трогать моего сына, слышишь! Если кого убивать, то меня, он здесь ни при чем! — Нет, милый. Как раз-таки ты не виноват. Знаешь, они приедут, и я поочередно лишу их жизни. А сына твоего оставлю на десерт. — Сокджин! — по ту сторону слышатся пустые гудки.***
Он прибыл первым.Не успев выйти из автомобиля, по нему идет автоматная очередь. Он ждет, пока его человек устранит стреляющего. И не проходит минуты, выстрелы прекращаются. Достав оружие, он отдает приказы своим людям, он понимает, что они в меньшинстве. Основная часть людей направлена к омеге. — Господин, Вам не кажется, что мы слишком легко вошли на территорию? — стоя по правую руку от Тэхена, спрашивает Минсу. — Тебе не кажется. — перезаряжая пистолет, он смотрит на своих людей. — Сколько их внутри, нам не известно. У нас с вами одна задача — спасти наследника. Меня все поняли? — дождавшись, чтобы люди заняли свои позиции, Тэхен поворачивается к Минсу, — Ты помнишь, что нужно делать. Зайдя во внутрь, с частью людей, альфа застывает, видя спокойно сидящего на кресле Джина. Он держит его на прицеле, но альфа будто его не замечает, словно его здесь нет. В доме полно врагов, которые не отводят взгляда от пришедших. Они лишь ожидают приказа. Тэхен понимает, что те превосходят их числом, но сколько их на самом деле - не известно. — Вот и первый. — ядовито улыбаясь, произносит альфа. — Я не могу поверить, что ты предал нас. Ты пошел против клана! — Знаешь, когда идешь к своей цели, то любые методы хороши. — Где он? Сукин сын, отвечай иначе я пробью в тебе дыру! — Тэхен, будь проще. Ты на курок нажать не успеешь, как мои люди превратят тебя в решето, — отставляя от себя стакан, говорит альфа. — Приведите его. У Кима сердце замирает, он видит, как в комнату вводят Чимина, который крепко в своих руках держит щенка. Глаза полны слез, которые готовы вот-вот сорваться, но малыш держится, он не издает ни звука. Его подводят к Джину, который гадко улыбается. — Ты чего молчишь? Поздоровайся с дядей Тэ. — малыш продолжает молчать. — Чимин. — Здравствуйте, дядя. — у ребенка голос дрожит, он взгляда с пола не в силах поднять. — Чимин, помнишь код три? — смотря на ребенка, с надеждой спрашивает Ким. Ребенок поднял свои глазки на него. — На счет три, Чимин. Раз. — О чем вы? — Сокджин хмурит брови, вставая со своего места. — Два. — Чимин. — грозно произносит Джин, как видит брошенную взрывчатку. — Три. — комнату оглушает взрыв, малыш срывается к Тэхену, воспользовавшись растерянностью охраны, но перед ним возникает альфа, который тут же падает на пол, от пули, которая прошибла ему голову. Ребенок в ужасе вскрикивает, пятясь назад. Минсу, словно тень, появился из ниоткуда, он стоит рядом с маленьким альфой, охраняет его словно цербер. Он поднимает ребенка на руки, пряча его за тумбу. «Сиди тут». Он видит растерявшегося Джина, направляется в его сторону, устраняя одного за одним противника. Перезарядив пистолет, он только поднимает его, как его грудь пронизывает катана, он роняет оружие, хватаясь за нее двумя руками, по которым тут же стекает кровь, а изо рта идет струйка крови. — Нет! — кричит ребенок, зарываясь лицом в щенка. Тэхен застывает в ужасе, видя, как его друг погибает.***
— Выпустите меня! — кричит омега на охрану, — Я должен ехать! — Мы не можем, господин. — охрана непреклонна. — У нас приказ. — От кого?! Я глава клана, вы должны исполнять только мои приказы! — Господин, приказ Вашего брата. — стоит на своем Дженгю. — Я глава клана. — твердым голосом произносит Хосок. — Ты клятву давал! — Хосок, успокойся. — хватая того за предплечье, говорит Мин, — Ты им ничем не поможешь. Он только этого и ждет, что ты приедешь туда. — И пусть. Там мой сын, ты понимаешь? Мой смысл жизни! Всё это, — очерчивает рукой помещение, — Не имеет смысла, если с ним что-то случится. — Хосок. Ты никуда не поедешь. Тебя никто не выпустит отсюда. — омега стоит растерянно оглядывая присутствующих. — Ты глава. Они поклялись защищать тебя. — Вы не посмеете, — еле слышно произносит, — Там же мой сын. — Прости.***
В помещении творится настоящая мясорубка. Тела один за одним падают на пол, с глухим стуком. Тэхен прячется за колонну, не отводя взгляда от места укрытия Чимина, пресекая любые попытки добраться до ребенка меткими выстрелами. Альфа понимает, что он основная цель, которую хотят устранить, но ему плевать. Он выглядывает из-за укрытия, слыша, как выстрелы прекратились, он не успевает опомниться, как его оглушают прикладом, от чего он теряется на несколько секунд в пространстве, этого времени хватает, чтобы суметь скрутить его. — Достаньте мальца. — улыбаясь, Джин держит на прицеле Тэхена, которого бросили под ноги в нескольких метрах от него. — Чимин-и, — смотря на укрытие ребенка, сладко зовет Ким. — Если не хочешь, чтобы дядя погиб, выходи. — выстрел, Тэхен чувствует, как его ногу прошибает боль, он подкошенный падает на колени. — Чимин, сиди там и не вылезай! — кричит Тэхен. — Ты же не хочешь, чтобы дядя Тэ-Тэ погиб, мм. — Чимин! Не смей! Сиди там! — на улице раздается взрыв, от которого люди валятся на пол, прикрываясь от разлетевшегося в разные стороны стекла. Дотянувшись до пистолета, Тэхен стреляет в Кима, который успевает прикрыться. Дым режет глаза, пытаясь приглядеться, альфа опускается на пол, он ползет к месту, где был ребенок, зовя его. — Чимин! Чимин, ты где? — Я тут. — рядом раздается тихий писк. Повернув голову, он видит, как малыш держит в руках щенка, прижав его к груди. На лице были размазаны слезы. Не успев притянуть ребенка к себе, он получает сильный удар ногой в живот, от которого валится на бок. Не успев поставить блок, он получает вновь удар, от которого начинает кашлять. — Беги! — кричит Тэхен, пытаясь хоть как-то задержать противника. Поднявшись, малыш не успевает сделать и шагу, как его хватают. Чолли кусает обидчика за руку, от чего получает пинок, который с писком отбрасывает собаку в сторону. — Чолли! — вскрикивает ребенок. Он пытается выбраться, но никак. Его сила, никуда не шла с силой взрослого альфы. Ребенок еще сильнее хнычет, от своей беспомощности, от того, что он слишком мал, что не может дать отпор обидчикам.***
Чонгук смотрит, рыщет взглядом, пытается найти белую макушку, но через это марево дыма ни черта не видно. «Чолли!». Повернувшись на до боли знакомый голос, альфа видит, как охранник тащит ребенка, прицелившись, он стреляет в него. — Чимин-и! Прячься! — Увидев, как ребенок ползет за тумбу, альфа вновь целится. Устраняя одного за другим противника. Сзади на него наваливается альфа, ударив головой того в лоб, он освобождается от захвата, стреляя тому в голову, он в последний момент замечает нацелившегося на него противника, как видит, что тот падает замертво. — Теряешь сноровку, Чонгук. — смеясь, произносит Тэхен, поднимаясь с пола. — Чего так долго? — Сукин сын, — издав нервный смешок, Чон поворачивается в сторону, где спрятался Чимин. — Собирал людей. Наши должны еще подъехать из офиса. — Как в старые добрые, — пригнувшись от выстрела, Чонгук снял противника. — Не сказал бы, — прихрамывая, Тэхен озирается по сторонам. — Надо уводить Чимина. Мы долго не протянем. — Чимин-щи, ты чего разревелся, иди сюда. — потянув к нему руки, у альфы сжалось сердце. Этот малыш вынес столько, что не каждому взрослому по силам. Ребенок, поджав губы тянется к дяде. — Они Чолли поранили. — прижимаясь к груди альфы, всхлипывает малыш, — Она меня защищала. Дядя, нужно ее найти. — Чимин, я ее найду. Нужно тебя вывести от сюда. Я за ней вернусь. — в кольце охранников, он двигается на выход. — Далеко собрались, — сбоку раздается голос Джина, подняв взгляд, Чон видит, как двор заполняют люди врага. Он падает с ребенком на пол, как следом идет автоматная очередь. Холл наполняется криками раненых. — Ты в порядке? — разглядывая взволнованно ребенка, он сажает его за шкаф. — Сиди здесь, что бы не случилось. — он поднимается на ноги, смотря сколько людей уцелело. Плечо нещадно жжет, подняв руку, он видит, как кровь очерчивает его ладонь. — Ты трус! — кричит альфа, перезаряжая пистолет, двигаясь в глубь, игнорируя болью. — За что ты так с семьей? Мы тебя приняли, но ты предал нас! — он пытается сфокусировать взгляд и видит его по другую сторону — взгляд у того безумный, в нем нездоровый огонь плещется, грудь тяжело вздымается, а рядом с ним становятся его люди, в последний момент он успевает спрятаться за диван, как вновь полился град пуль. Он ищет взглядом Тэхена, хоть кого-нибудь из уцелевших. — Выходи, Чон! — кричит альфа. — Как это Дракон прячется от меня?! От человека, которого никогда себе в равные не ставил! Неужели боишься? — смеясь, произнес Сокджин, указывая кивком головы одному из людей в сторону ребенка. — Пули поберег бы, а то в профанах останешься, — выкрикнул Чонгук. — Какого быть человеком предавшим семью? Поделись! — Чонгук выходит из-за укрытия, убивая альфу, который был близок к племяннику, плевать, что он открылся, стал легкой мишенью. К Чимину он их не подпустит. — Я семью не предавал! — вскипает альфа, выстреливая вновь в сторону Чонгука, как не успевает опомниться, его грудь раздирает жгучая боль, а альфа, стоящий рядом с ним, падает замертво. — О, Ким Техен, ты еще не сдох? А жаль. — смотря на целившегося в его сторону альфу, выплевывает Джин. — Вам все равно не выбраться. - видя, как его люди окружают альф, холодно говорит Ким. Они стоят в окружении врагов, нацелившиеся друг на друга. Их двое, против толпы. А в уголке сидит маленький альфа, пытаясь, хоть как-то спрятаться от настигающего его страха. Может ли быть так, чтобы дети чувствовали приход смерти? Ее ледяные пальцы, скользящие по волосам, ее холодное дыхание, ее безумный оскал. Она ходит вокруг всех них, выбирая, кого заберет следующим. Она становится напротив Чона и смотрит выжидающе на него. От ужаса, ребенок до боли закрывает глаза. — Чим-Чим, — смотря на укрытие ребенка, сладко зовет Ким. Он слышит, словно через толщу воды, как его зовут. Ему страшно, он оглядывается по сторонам, пол усеян трупами людей, он старается не смотреть, поднимает глаза вверх. Я обещал быть сильным. — Выходи, а то дядя твой погибнет. — Чимин! Не смей! — кричит Чон, как внутри него всё леденеет — ребенок встает в нескольких метрах от Джина, весь дрожа от страха. — Ребенок здесь ни при чем. Убей меня, — бросая пистолет, кричит Чонгук. — Стреляй в меня! — Не зря тебя зовут Тигренком, — усмехается Ким, игнорируя Чона, — Твой отец тобою бы гордился. Ох, ребята, а чего вы такие серьезные, улыбнитесь. — Чертов псих! — взрывается Тэхен. — Ты же знаешь, у тебя нет выхода, сдайся! До Ёндже мертв, клан его повержен! — Сокджин, опусти пистолет. — смотря с мольбой, просит Чонгук. Он слышит вновь усиливающуюся пальбу во дворе. Их люди прибыли. Они пробивают оборону, врываясь в дом. — Это конец. Ты проиграл. — говорит Чонгук, не сводя взгляда с пистолета, который нацелен на его маленькое сокровище. Он следит взглядом за своими людьми, лишь бы не спровоцировали его, лишь бы с ребенком всё было хорошо. — Нет, нет, нет. — качая головой, цедит сквозь зубы альфа. — Я столько лет об этом мечтал, но из-за вас лишался, — противно тянет альфа, держа пистолет. — Из-за вас Хосок от меня отвернулся, ну ничего, он всё равно будет моим. Я одним выстрелом могу вас всех склонить. Я одним выстрелом лишу вас будущего. — Ты спятил! — кричит Тэхен, сжимая до побеления костяшек пистолет, держа его на прицеле. — Ты сам себе придумал эфемерный замок, которого никогда не существовало! Опусти пистолет. — Сука, мы были тебе семьей! Ты предал нас! Ты сам виновен в том, что сейчас происходит! — кричит Чонгук, — Ты был нам братом! — Я им никогда не был. — бесцветным голосом, говорит Джин. — Нет! — кричит Чонгук и порывается вперед. Выстрел, после которого тут же наступает резкая тишина… Чонгук стопорится в нескольких шагах от них. Взгляд у альфы судорожно бегает по комнате, он смотрит на племянника, смотрит на Тэхена. Стоят. Тэхен успел. Джин пошатывается, роняя пистолет из рук, падает. Смотря на то, как кровавое пятно расстилается под альфой, напряжение, которое сковывало, словно стальные цепи, Чона последние несколько часов стало отпускать. — Нет! — кричит Тэхен отчаянно, подрываясь вперед. Чонгук видит, как за долю секунды на губах Сокджина застывает ядовитая улыбка, после взгляд становится стеклянным. Чон поднимает голову, от увиденного он словно подкошеный пулей, оседает на пол, застывает, не в силах сделать и шага. Он чувствует, как его душа раскалывается пополам. Для него в один миг весь мир погас. — Чимин-и…***
Омега сидит на диване, игнорируя всех присутствующих. Он смотрит на телефон, ждет звонка. От Чонгука, от Тэхена, да от кого угодно, где скажут ему, что всё хорошо. Что с его сыном все хорошо, что его сейчас отвезут к нему. Омега не сразу замечает, как в кабинете появляются несколько альф. А сзади них, словно тень идет Мин Юнги. — Господин, — не смея смотреть в глаза, окликнул его Вонсу. — Да. — Хосок подрывается с места. Он видит по бледным лицам, что что-то явно не так. Дурное предчувствие словно ждало своего часа, вышло, показываясь во всей красе. Он пытается его отогнать, но… — Ваш сын…он…его не стало. Омега отшатывается назад, не веря смотрит на вошедших. — Нет. Где мой сын, — он облизывает сухие губы и ждет. Ждет, что ему скажут, что шутка? Да, такая ужасная, не смешная шутка. — Где мой сын? — голос дрожит. Альфы отводят взгляд. — Дженгю. Смотри на меня. Я спрашиваю, где мой сын?! Юнги, скажи хоть ты что-нибудь! — Мин лишь смотрит на него, не замечая, как по щеке скатилась слеза. — Господин, простите. Мы не успели. Он погиб. — от последних слов осознание случившегося бьет обухом по голове. У него словно почву из-под ног отняли, он оседает на пол. Хосок хочет умереть. Он хватает пистолет, прикладывает к голове, омега успевает нажать на курок, но пуля попадает в стену, охрана отбирает его у него. Омега кричит. Он чувствует, как жизнь из него утекает. Утекает с осознанием того, что мальчика его больше нет. — Чимин-и! Сынок! — он не умер. Он жив. — Мне…мне надо его увидеть. — Господин. — Молю, прошу тебя. — Хосок не замечает, через это марево боли, как тьма начинает овладевать им. Он отключается.***
Звонкий детский смех разносится на всю округу. Кругом всё покрыто зеленью. Сидя на лугу, Хосок наблюдал за Чолли, которая весело бегала вокруг сына, пытаясь лизнуть его, вызывая у того смех. Омега подставляет свое лицо под весенние лучи солнца, как оно в одно мгновенье померкло, неся за собой холод. Небо застилают черные облака. Хосок чувствует, как у него начинает тянуть грудь, на место него приходит какое-то странное чувство пустоты, которое за собой ничего не несет хорошего. Он понимает, что что-то не так, когда не слышит звонкий смех Чимина. На столько стало тихо… Не успев повернуться, он ощущает теплую ладонь на своей руке. — Ах, Чимин-и, я испугался, — выдохнув с облегчением, он сжимает крепче его ладонь. — Нам нужно идти, погода меняется. — Папа, я же буду сильным? — обернувшись, он видит, как ребенок смотрит вдаль. — Чимин-и, пойдем. — Папа. — ребенок посмотрел на него, в его глазах словно миллиарды звезд, в которых можно было затеряться. — Ты будешь самым сильным. — Я защищу всех-всех, кого люблю? — Всех-всех, Тигренок. — ребенок кивнул, будто соглашаясь, с его ответами. — Ты же будешь рядом? — Конечно. Я буду всегда рядом. Чимин, ты куда? — ребенок отпустил ладонь Хосока, поднимаясь. Он встал напротив него, смотря на него жалостливым, сожалеющим взглядом. — Папа, а ты будешь сильным? — Чимин-и, стой! — омега пытается докоснуться до ребенка, но чувствует только холод. У Хосока сердце будто проткнули ледяными иглами. Он пытается пойти вслед за ним, но его ноги будто налились свинцом — не сдвинешься. — Папа, ты будешь сильным ради него? — смотря на живот, с грустью в голосе спрашивает ребенок. — Что? Чимин-и, пожалуйста! — Хосок слышит, как его голос срывается, а из груди вырываются всхлипы. — Не оставляй меня! — Я всегда хотел братика. — смотря на живот, шепчет ребенок. — Папа, он обязательно будет сильным. Ты только помоги ему. Будь рядом. — Чимин-и стой! — Пожалуйста, ты только не плачь и не вини себя. Будь сильным, ты ему нужен. — силуэт ребенка начал растворяться, словно дым. — Мне пора. — обернувшись назад, ребенок легонько улыбнулся. Омега видит родную до боли в сердце фигуру. «Намджун…» — Папа, у отца сердце болит, когда он нас долго не видит. Пожалуйста, ты только не плачь, мне от этого больно. Нам от этого больно. Я люблю тебя.«Чимин!»
Проснувшись, Хосок резко подскакивает. 'Это был всего лишь сон.' Поднявшись с постели, его голову прошибает боль, а белоснежный свет слепит, из-за которого перед глазами всё плывет. Пытаясь ухватиться о рядом стоящую тумбочку, он сбивает торшер, который со звоном разбивается на мелкие осколки. В комнату резко вбегает прислуга. — Господин, вам нельзя вставать. — Нет, мне…где Чимин? Приведите моего сына. Почему он не со мной? — подняв голову на прислугу, он увидел, как у тех заблестели глаза. — Нет. — Он… — Молчи! Нет! Этого не может быть! Это не правда! Сынок! Сыночек. — Хосок обхватывает голову руками, начиная истошно кричать. В комнату вбежавшая охрана не может смотреть на страдания омеги, опустив голову. — Чимин-и! — в палату вбегает Тэхен. — Хосок-а, — отталкивает прислугу. — Хосок-а! — Они говорят, что его нет, Тэхен-а, где мой мальчик… — дрожащими губами произносит омега, — Отвези меня к нему, молю. — Хосок, — не стесняясь, плачет, прижимает его к груди. — Бедный мой. — Тэхен-а, прошу. — воет омега. — Его больше нет.***
Управление кланом взяли приближенные люди семьи Ким и Чон. Надеясь, что в скором времени, омега вернется на свой пост. В глубине души понимая, что вряд-ли…после такого люди не возвращаются. Мин Юнги сразу же улетел в Гонконг, оставив территорию, которая ему принадлежала в Сеуле, клану Ким, понимая, что это ничего не исправит. Перед отъездом, он зашел к омеге, он не выдержал и пяти минут рядом с ним, та боль, которая исходит от него, медленно разрывает, словно по маленьким кусочкам. Он сбежал, решив стереть события этого месяца из памяти, словно ничего не было, словно не было в жизни Ким Хосока. Он понимает, что это не поможет, но осознание того, что ты причастен к смерти юного наследника, словно кислота, разъедает изнутри. Он понимает, что жизнь его не вернется в прежнее русло. Больше не будет света, отныне лишь темные облака.***
Хосока не впустили в морг. Все эти дни его держали на успокоительных. На второй день к нему заходит Чонгук. Тэхен отпускает из объятий Хосока, беззвучно покидая палату. Оставляя братьев одних. Альфа не в силах взгляда поднять на омегу, он падает перед ним на колени. — По моей вине его не стало. Я не успел. — дрожащими губами произносит, плача, — По моей вине его не стало, Хосок-а, я виноват, мне этот грех никогда не искупить перед ним… — он закрывает руками лицо, — Я обещал ему, что защищу, что со мной ему ничего не будет грозить… Но я не сумел… Мне…мне так его не хватает… — Хосок опускается на пол, он не замечает, как его щеки давно очерчивают дорожки слез, он тянется к рукам брата, убирая их. Они смотрят друг на друга, не в силах ничего сказать. И слов не нужно. У них одна боль на двоих. В глазах омеги плещется океан боли, Чонгук тонет. Он бросается на шею брата, обнимая его с такой силой, будто вот-вот сломает. Он чувствует под своими пальцами исхудавшее тело омеги, всхлипывает, боясь признать, что он может потерять и его. С этого момента, обещает себе, что ради брата он будет сильным. Иначе его не станет.***
В день похорон Хосок слезно молил, чтобы его отвезли к нему, обещает держаться. На похоронах никто не ожидал его увидеть. Ему говорят соболезнования, а он их не слышит, он словно не здесь. Он держался, весь путь держадся, пока не увидел его. Маленький, такой же красивый, только губки синие и сам весь белый. Хосока ведут под руку, сам он еле стоит на ногах. Он всматривается в родные черты лица, все такой же красивый. — Чимин-и. — нагнувшись, он целует его в холодный лоб. Больно. Больно на столько, что сгореть заживо это в милость. Он сдается. Он оседает на колени, просит встать. Обещает всегда быть рядом, купить ему ту игрушку, поехать туда, куда он только захочет… Лишь бы не оставлял. Лишь бы встал, так же звонко засмеялся, что от глазок лишь маленькие щелочки остались. Чтобы так же приходил к нему ночью… Лишь бы был рядом. Но этому не суждено сбыться. Хосок не может дышать. Он пытается вдохнуть, но легкие отказываются, словно все вокруг пропитано ядом. Он зарывается руками в свежезарытую могилу, как Чонгук садиться рядом, обнимает его. Они так и сидят на земле. Все отходят назад, ни кто не может смотреть на страдания, все ощущают эту боль, которая исходит от омеги. Слезы обжигают бледное, осунувшееся лицо. Он повторяет без остановки его имя, оперевшись в грудь альфы.Хосока больше нет. Он уничтожен.
***
— Я хочу умереть. — бесцветным голосом проговорил Хосок. — Не говори так. — Чонгук хмурит брови. Он боится. Он чертовски боится за него. Альфа следит за братом круглые сутки, боясь, что тот что-нибудь сделает с собою. — Ты предлагаешь забыть? Люди ведь так поступают. Ищут новые увлечения, пытаются отвлечься. — омега смотрит на Чолли, которая уместилась на кресле. Доберман не отходит от него ни на шаг. Охраняет. Хосок переводит взгляд в окно, где открывается вид на цветущую сирень. — Хосок. — Тэхен, стоявший в углу, делает шаг ближе, как останавливается. — Не Вам меня судить! Вы не знаете, что чувствует человек потерявший сына! Мужа! — смотря на них, полными слез глазами, вскрикнул омега. — Мне на столько больно, что я заставляю себя дышать ради него. — сжав рубашку на заметно округлившемся животе, выпаливает Хо — Я, я хочу, чтобы боль ушла. Но она не думает даже уходить. Я и она отныне одно целое. — У тебя есть ради чего жить, — Тэхен видит как омега сжимает крепче ладонь на животе. — Прошу. Молю. Живи ради него, не ради нас, а ради него…***
Откуда взяться силам, чтобы идти после таких ужасных вещей, что должно измениться чтобы выжить, кем нужно стать? Что делать если сил больше нет? Что если внутри ничего не осталось, кроме как… тишины? Что делать если…что делать, если вы давно уже не вы?От большого, доброго сердца остался пепел.