Причуда, изменившая мир

      Взглянув на белый потолок, он ощутил дежавю. Оно лишь усилилось, когда Мидория взглянул на руки и облегченно выдохнул. А затем в горле запершило после того, как в голове пронеслась мысль, что все случившееся с ним лишь безумный и совсем неправдоподобный сон. И сейчас он откинет одеяло, увидит гипс и испугается, а после в коридоре встретит неприветливую на первый взгляд девочку, которая станет его подругой. Глаза защипало, Изуку пришлось сделать усилие, чтобы не заплакать.       В попытке подняться он не преуспел. В районе живота, казалось, образовалось жерло вулкана, и с каждым движением его тело охватывала невыносимая боль и жар. Со всей доступной деликатностью дрожащих рук Изуку приподнял футболку и самыми кончиками бесчувственных пальцев невесомо провел по бинтам и дошел почти до груди, пока не коснулся горящей кожи.       Этот ублюдок проделал то же самое и с Микой.       Только ему не повезло выжить.       Изуку закусил губу и с силой надавил, чтобы хоть как-то переключиться на другие более важные мысли. Например, где он находился сейчас или что стало с Дайго Мацуо?       Определенно, это комната походила на больничную и могла обмануть кого угодно, но только не завсегдатая больниц Мидорию. По крайней мере на его памяти еще не попадалось ни одной палаты без окон и такой немаловажной вещи, как прикроватная тумбочка. А значит, смело можно было утверждать, что он не в больнице. И не под арестом.       Осталось только дождаться кого-нибудь, кто расскажет ему о судьбе Дайго, а до тех пор можно было дать себе немного отдохнуть. И стоило ему только прикрыть глаза, как в комнату вошли. Это оказался Кавадзири, поэтому Изуку не поскупился на недовольный взгляд, доктор же одарил его одной из своих выверенных улыбок.       — Что же вы так неаккуратны, Мидория? Еще бы чуть-чуть, и я не смог бы вам ничем помочь. Впрочем, как и любой другой врач, если только тот не обладает причудой воскрешения. На моей памяти таких, увы, нет.       Он коротко хохотнул, довольный своей шуткой, которая не произвела никакого впечатления на Изуку. Кавадзири понял это, поэтому сразу приступил к делу. Вколов обезболивающее, доктор размотал бинты. Мидория взглянул на рану и сразу же пожалел о несдержанном любопытстве. Кровавое месиво вместо живота еще долго маячило перед глазами и вспыхивало новыми красками на закрытых веках, пока рука Кавадзири сновала внутри него, долечивая раны.       И тут он вспомнил предыдущую операцию, где терял сознание каждые несколько минут, где его насильно приводили в чувство, а лицо заливали слезы от крика, заглушаемого какой-то тряпкой, которую ему наспех затолкали в рот. Наспех, потому что в середине операции Мидории удалось выплюнуть ее и молить прекратить, прежде чем ему вновь не засунули кляп.       Видимо, тогда на обезболивающее у Кавадзири не было времени.       Сейчас же Мидория почти ничего не чувствовал, только сильно хотел спать, но держался, помня о таком существенном минусе причуды врача. Действительно, только с преступниками и работать.       Когда Кавадзири закончил, то бинты больше не понадобились. От бессилия Изуку сразу же вырубился, как только врач разрешил поспать.       Через какое-то время ему удалось очнуться, но ощущения от пробуждения оказались отнюдь не из приятных. Казалось, операция выжала из него всю жизненную энергию, а оставшийся жмых закинула в блендер и обратила в пыль — вот так Изуку себя чувствовал. И хотелось просто перемотать до момента, когда ему станет лучше. Но Мидория так и лежал на границе между сном и реальностью, жалея, что вообще открыл глаза.       Отследить, сколько времени он так пролежал, было невозможно. А внутреннему ощущению времени едва ли стоило доверять, особенно после двух операций подряд. Если судить по ним, то с того боя прошло около трех дней, хотя, по меркам Изуку, это было уже слишком.       Вскоре его состояние можно было охарактеризовать как стабильное, раз уж он смог сесть и при этом не скорчиться в муках. После проделанного к нему в комнату пришли гости — Лан и Рика. Оба выглядели так, словно прошли через ад и с трудом остались в своем уме.       — Ты как? — Рика пыталась скрыть обеспокоенность, но вышло скверно.       — Тот старикан правда смог вылечить тебя? — влез Юнги, когда Мидория уже открыл рот.       — Вроде как. Что с Дайго?       Они переглянулись, будто решали между собой, говорить или все-таки поберечь его чувства.       — Отвечайте! — зло рыкнул Изуку, не желая тратить время на гляделки. Каждое произнесенное слово будто высасывало из него все больший кусок энергии. И вот-вот он должен был свалиться без чувств.       — Его пришлось оставить там, — не выдержав, протараторил Лан. — Тот душный мужик вызвал героев.       — Почему? — В голове звучали сплошные проклятия, виной всему был страх, что этот ублюдок каким-то образом вновь избежит своей участи, но сил хватило лишь на жалкий всплеск негодования.       — А сам как думаешь, дурья башка? — так же злобно ответила Рика. В ее светлых глазах сверкали огни. — Ты мне весь салон залил кровью, а я еще должна была думать о каком-то мудаке? Знаю, что он опасен, но ты умирал! Что нам еще оставалось делать?!       Мидория виновато опустил голову и стиснул зубы. Гнев отступал, и теперь Изуку ясно слышал голос разума, твердившего, что ребята сделали все возможное в подобных условиях и их не за что винить. Вдох. Злость накатывала с новой силой, когда в голове стали появляться куда более здравые решения в борьбе против Дайго Мацуо, чем лобовое столкновение. Выдох. Изуку отбросил мысли о том, что мог бы сделать, потому что это сейчас не имело никакого значения.       Важно лишь то, насколько серьезно влияние Тогаши на него. Изуку сделал мысленную пометку, чтобы узнать у Тома, кто мог нейтрилизовать действие причуды, пока это не зашло слишком далеко.       — Спасибо, — произнес он тихо, после чего на него вновь накатила слабость. Глаза сомкнулись, и уже ничто не могло их заставить открыться.       Проснувшись в следующий раз, Изуку смог не только сесть, но и подняться на ноги. Только накопленных сил хватило лишь на то, чтобы сделать пару шагов, после чего, если бы не подоспевший Сатору, он распластался бы на полу.       — Хватит геройствовать, — сказал Акио, подхватив Изуку на руки, будто тот ничего не весил, и донес того до кровати.       — Кажется, это выше моих сил, — ответил Мидория и по-дурацки хмыкнул. — Что с организацией?       — Не забивай голову, отдыхай. Как поправишься, я все расскажу.       От этих слов стало тошно. Будто его снова отстранили от уроков и вся школьная жизнь проходила мимо него.       — Значит, я не так уж и нужен, — прошептал Изуку, едва не задохнувшись от накативших эмоций. И почему это раньше не пришло ему в голову?       — Ошибаешься. — По лицу Сатору Мидория понял, что кроме этого ему нечего больше добавить.       — Кто угодно может надеть маску, — продолжил Изуку, хотя совсем не хотел развивать эту мысль дальше. — Найти кого-то моего роста и заставить читать с листка, никто и не различит.       Послышался тяжелый вздох. Мидория не смотрел Акио в глаза, но догадывался, что тот сейчас думал — вот же глупость. Изуку и сам не знал, с чего вдруг в его голове поселились эти мысли, однако остановить их был уже не в состоянии.       Мидория ухмыльнулся, и от этого стало еще хуже. А затем Сатору заключил его в объятья и прижал к себе. И Изуку заплакал, чувствуя, как слезы будто смывают нечистоты, застоявшиеся в нем. Он стиснул руки на спине Акио, а лицом уткнулся в плечо. От него приятно пахло парфюмом, но Изуку плохо разбирался в ароматах, так что не знал, чем именно. И просто продолжал глубоко вдыхать его, пока захлебывался слезами.       — Ты нужен нам, — шептал ему Сатору, поглаживая Изуку по волосам и спине. — Ты нужен мне и Даби, нужен Лану, Рике, Хэю, Сако и всем тем, кто состоит в организации. Но ты не должен брать на себя больше, чем сможешь вынести. Слышишь, Изуку?       — Да, — всхлипнул Мидория. — Пожалуйста, не оставляйте меня.       — Никто тебя не оставит. Обещаю.       А через день Изуку вышел из белой комнаты и очутился в кафе, где ему устроили небольшую вечеринку по случаю выздоровления. И уже вечером он вернулся к своим обязанностям, скрывая за улыбкой новоприбывший страх.

***

      Прием новых членов команды проводился раз в неделю, занимая особое место среди прочих обязанностей Изуку. Отобрать надежных, сильных и амбициозных, отбросив ненужных, оказалось для него серьезным испытанием, которое он раз за разом с трудом проходил. Хэй говорил, что таким образом Мидория научится отказывать.       Сейчас, когда угроза нападения на их организацию росла с каждым днем, им нужны были люди, способные сражаться, при этом не выходя за рамки дозволенного. Потенциальных бойцов отсеивали в первой волне, после чего их давали оценивать Мидории. В этот раз к нему присоединился Лан, явно осознавший, что Изуку не стоит оставлять одного.       Отсеяв часть людей с ничем не примечательными, так еще и слаборазвитыми причудами, Лан разочарованно надулся.       — А чего ты ожидал? Повезет, если из всех них один окажется сильным.       — Неужели в Японии не все развивают причуду? У нас в Корее это обычная практика, — устало произнес Юнги, зевнув.       Мидория пожал плечами. Рассуждать о том, какой подход в отношении причуд более подходящий для стран, совсем не хотелось. Если бы Лан спросил его полгода назад, то Изуку с горящими глазами расписал бы плюсы и минусы того и другого варианта, а еще прикрепил бы статистику и доказательства. Но не теперь.       Лан лениво поднялся, зевнул снова, вытягиваясь в струнку, вышел в коридор и пригласил следующего кандидата. Только Юнги уселся обратно к Мидории, как дверь с грохотом врезалась в стену.       — Хочу отомстить героям за то, что они выперли меня на последнем курсе геройской академии! — выпалил парень, словно скороговорку.       Мидория и Лан переглянулись, а потом уставились на претендента.       — Они сказали, что моя причуда недостаточно сильная, — продолжил негодовать парень. Изуку придвинул листок и прочитал его имя — Рё Иватами. Интересно, какое у него геройское имя? — Перед выпуском! Я им покажу, на что способен.       Иватами топнул ногой и злобно улыбнулся. Мстителей в группу брать не хотелось, тем более таких неуравновешенных, но угроза становилась все очевиднее, а им нужны были все, чья причуда хоть сколько-то представляла собой пользу. А кто подойдет лучше, чем бывший ученик геройского курса?       — Покажи, на что способен, — сухо потребовал Изуку.       Рё нервно засмеялся, надвигаясь на парней. Он продолжал улыбаться, когда положил руку на плечо Изуку, а потом отшатнулся, как будто его ударило током. Лан прищурился, пытаясь понять, что творит незнакомец, чтобы в случае чего незамедлительно атаковать. Иватами повернулся к ним спиной, после чего подошел к стене и ударил. Та пошла трещинами, образовав глубокую вмятину.       — Ну как? — в его голосе сквозило самодовольство, но при этом Мидория уловил легкий испуг, словно результат превзошел все его ожидания. А возможно, парень просто испугался за испорченную стену.       — Отлично, — ответил Изуку, уже записывая имя в бланк прошедших проверку. Лан выхватил ручку из его рук и поднял вверх. — Эй, что ты делаешь?       Юнги вскочил с места и подлетел к Рё, тот почему-то начал трусливо отступать, пока не врезался в стену. Он принял стойку в ожидании удара, которого не последовало. Лан распахнул его куртку, из которой тут же посыпались небольшие бумажные квадратики. Изуку поднялся, опираясь на стол, вглядываясь в парней с изумлением.       — Тебя ведь отчислили из-за того, что ты скрывал свою истинную причуду? — в голосе Лана звучала угроза.       — Да, — опустив руки, разочарованно признался парень. — На самом деле моя причуда слабая. Я прикасаюсь к человеку, высасывая из него небольшой сгусток силы, а потом помещаю ее в неодушевленный предмет, после чего делаю вид, что сам ее использую. Но я не могу использовать ее без переселения, а еще есть лимит, иначе листы просто уничтожатся. Ну и, естественно, не на всех причудах это работает.       — Тогда почему у меня? — спросил Изуку, догадываясь об ответе. Сейчас он не скрывал свое лицо, а значит парень с геройского курса наверняка видел его на испытании первогодок или же на получении временной лицензии.       — Ты мне больше понравился, — произнес он, одарив Мидорию многозначительным взглядом.       Изуку сел, пытаясь скрыть недоумение и смущение. Лан презрительно посмотрел на Рё и вернулся за стол.       — Мне кажется, он нам не подходит, — шепнул Юнги на ухо.       — Это из-за того, что я ему понравился больше? — так же спросил Изуку. Лан обиженно ткнул его под столом в бок.       — Так что? Вы принимаете меня?       — Сколько времени может причуда находиться в предмете?       — Достаточно долго. Пока не повредится предмет, — оттаробанил Иватами, словно попал на экзамен.       — Кто-то другой может пользоваться предметами, помимо тебя? — тут же задал следующий вопрос Изуку, не дав Рё перевести дыхание.       — Любой желающий, главное, соблюдать осторожность.       — Ты пробовал запечатывать причуду где-то кроме бумаги?       — Да. В зависимости от плотности и объема объекта количество причуды может варьироваться.       Мидория вытащил пистолет и положил на стол. Парень испуганно посмотрел на оружие.       — Сделаешь?       Изуку вытащил из магазина пулю и придвинул к Рё. Тот притронулся к Мидории, затем к патрону и отошел в сторону. Изуку предельно аккуратно вернул пулю на место и опустил предохранитель. Лан вовлеченно придвинулся к Мидории, когда тот направил оружие в стену. Иватами зажал уши. Пуля вылетела, пронзив бетон насквозь с оглушительным хлопком, от которого на несколько секунд их оглушило. Когда пыль осела, им предстало внушительного вида отверстие, в которое можно было просунуть кулак. Юнги подбежал к стене и заглянул в дыру, уходящую в полузаброшенное помещение, использующееся вместо свалки.       — Забудь мои слова! — восторженно выкрикнул Лан.       — Не хочешь познакомить его с Рикой? — намекнул Мидория, после чего Юнги схватил Рё и убежал.       Разобравшись с остатками претендентов, Изуку поспешил к выходу, где, судя по звукам, происходил скандал. Двое из охраны удерживали в дверях девушку, которая пыталась прорваться силой в здание. Увидев Мидорию, она закричала, прося выслушать ее. Незнакомка прерывисто дышала, едва не плача. В ее глазах Мидория прочел мольбу о помощи. Заведя девушку внутрь, он налил воды и поставил стакан перед ней. Она выпила залпом, а когда успокоилась, начала говорить.       — Меня зовут Каэде, моя мама… Она хочет запереть меня дома. Вчера она отвела меня в церковь…       Она заплакала, закрыв лицо руками. Изуку не знал, что делать. Девушка выглядела как его одногодка, из-за чего ему же стало неловко. Он налил еще воды и положил руку ей на плечо.       — Что было в церкви?       Ее лицо побледнело, она с ужасом взглянула на свои руки. Мидорию ударил озноб.       — Это секта, они все безумны. Каким-то образом этому монстру удалось собрать вокруг себя столько последователей. Просто не укладывается в голове. Мать уловками заставила меня пойти с ней, но это оказалось ловушкой. Меня связали, после чего он провел надо мной непонятный ритуал, а потом… у меня исчезла причуда! — Она схватила Изуку за руку и умоляюще посмотрела на него. — Помоги мне вернуть ее! Прошу!       То, что Каэде прочла в глазах Мидории, заставило ее снова заплакать. Изуку не знал, как ей помочь, а еще он оказался в полной растерянности перед ошеломительной информацией. Неужели у кого-то была столь могущественная сила и об этом никто толком не знал?       — Я так сразу не могу обещать, что смогу вернуть тебе причуду, но ты должна сказать, где это место, — нашел подходящие слова Изуку. Каэде опустила голову, всхлипнув.       — Хорошо, только можно я останусь здесь?       Поручив ее благоустройство Рике, Мидория набрал номер Тома.       — Я сам собирался тебе позвонить. Разговор не телефонный.       — У меня как раз есть место для встречи.

***

      Через час они оба встретились возле небольшого собора западного стиля, как раз к началу службы. Сев позади, они стали тихо переговариваться в ожидании священника. В зале люди громко переговаривались между собой, из-за чего было довольно шумно.       — Что-то случилось? — поинтересовался Мидория почти шепотом.       — Не думаю, что здесь мы в безопасности, но пока я могу сказать... За мной следят люди из организации. Кто из твоих знал обо мне?       — Я и еще один парень, но зачем ему сдавать вас?       — Вероятно, у тебя завелась крыса, будь осторожнее, — успел произнести Том, перед тем как все затихли.       На помост поднялся мужчина в рясе и вскинул руки к потолку. Люди встали и захлопали. После чего священник опустил руки и все сели. Мидория оглянулся. Зал был переполнен.       — Завидуешь? — лукаво произнес Том, сцепив руки в замок.       — Ваши информаторы плохо работают, раз вы не знаете, сколько людей к нам приходят.       Том прыснул, вытянув ноги вперед. Женщина спереди обернулась и шикнула, приложив палец к губам. Мистер Джи ей подмигнул, отчего та возмутилась, но ничего не стала предпринимать.       — Эх, женщины.       — …Причуды — грех. — Изуку прислушался к словам священника: — Они приносят в этот мир хаос и разрушения. Те, кто верен Господу нашему, должен избавиться сам и помочь ближнему отчиститься от скверны. Помыслы человека не должны быть продиктованы этой бесовской силой…       — Глупец, как будто человечество до появления причуд не справлялось с разрушением самостоятельно. — Том нахмурился, будто вспомнив что-то плохое.       — О чем это вы? — решил поддержать разговор Изуку. Речь священника вгоняла его в замешательство. Большую часть слов он слышал впервые.       — О том, что не важно, есть у всех причуда или нет: войны были, есть и будут. Люди неисправимы.       — Но разве сейчас где-то идет война? — Изуку не мог вспомнить, чтобы хоть раз по новостям упоминали о боевых конфликтах.       — Много где.       Том вздохнул и замолчал. Изуку не стал расспрашивать дальше, зная о том, на что пошла его мать, чтобы скрыть причуду сына от рук военных.       Он повернулся и понял, что что-то начало происходить. Священник читал молитву на непонятном языке, пока к алтарю седой мужчина подносил младенца, а помощник помоложе устанавливал чашу с водой на тумбу. Мидория хотел встать, но его остановил Том.       — Еще не время. Если мы сейчас поднимем шум, то могут пострадать люди. — Этих слов Мидория никак не ожидал услышать от него. — Хотя... Делай как знаешь. Этому ребенку и так не повезло родиться в семье идиотов, так хоть будет шанс стать человеком.       Изуку так и не смог решить, что лучше, поэтому ритуал очищения от «скверны» прошел успешно. Люди возрадовались и стали рукоплескать своему мессии, пока тот благословлял всех присутствующих. Том схватил буклет из рук одной из девушек и внимательно изучил, после чего отдал Мидории. Там перечислялись доступные услуги и цены на них. Обряд очищения оказался удовольствием дорогостоящим, хотя спрос на него не убывал.       — Пойдем, — позвал за собой мистер Джи, устремляясь против потока людей, направившихся к выходу. — Ты прав, у него причуда, которую он скрывает за силой, данной свыше. А тот младенец мог бы стать отличным пожарным.       У алтаря священника не оказалось, поэтому Том схватил самого молодого из его подчиненных и замахнулся.       — Где ваш босс?       Со всех уголков храма стали собираться враждебно настроенные люди. Том оглянулся и ослабил хватку, парень вырвался и отбежал в сторону. Пара охранников направилась к ним, угрожающе сверкая причудами. Изуку перекрыл им дорогу, заслонив мистера Джи. Они взглянули на него сверху вниз и ухмыльнулись. Том громко рассмеялся, когда Мидория без особых усилий уложил охрану. После чего остальные послушники, дрожа от страха, указали, куда идти.       Теперь, когда священник стоял так близко, Изуку с уверенностью бы дал ему тридцать пять лет. Его весьма хлипкое телосложение говорило о том, что он делал ставку на охрану, поэтому мистеру Джи не пришлось долго его уламывать. Он согласился сотрудничать, предупредив, что больше одного человека в день лишить причуды не может, как и вернуть отнятую им же силу.       Мидория выходил из церкви в скверном настроении. Грядущий разговор с Каэде ничем хорошим не кончится, а учитывая то, что узнала Рика, полоумной матери отдавать девушку опасно. Но через пару дней ее объявят в розыск, и тогда еще одна проблема в его копилку. Скоро она пойдет трещиной.       — Я ведь правильно понял? — сказал Том, натягивая кепку.       — О чем вы? — недоумевая, ответил вопросом на вопрос Изуку.       — Ты ведь хочешь пропустить неугодных героев через этого парня.       Изуку едва удержался, чтобы не открыть рот от восхищения. Идея настолько простая и очевидная, до которой он дошел бы сразу же, если бы голова не была забита другим.       — Не только их. Но да, я думал об этом, — обыденным тоном произнес Мидория. Ему совсем не хотелось падать в глазах этого человека. Теперь он по достоинству оценил потенциал, открывшийся перед ним. В голове уже зарождались планы, как он мог бы использовать священника для блага организации. Только вот…       — В любом случае я желаю тебе удачи. — прервал его размышления мистер Джи, остановившись посреди узкой улочки. — Это прощание, Мидория Изуку. Завтра я навсегда покидаю Японию.       Он протянул руку, которую Мидория тотчас пожал. Мистер Джи дернул его на себя и сцепил в объятьях, вороша волосы. Из-под ног Изуку будто выбили опору, почему-то ему стало так тоскливо. Они недолго знали друг друга, и поэтому это странное и даже опасное знакомство оказалось для него особо ценным приобретением.       — Счастливого пути, — с улыбкой произнес Мидория, когда Том освободил его из объятий.       — Приезжай ко мне как-нибудь, уверен, ты поладишь с моими девчонками.       — Обязательно.       Оба знали, что подобное никогда не случится, поэтому так легко говорили об этом. Это их последняя встреча. Том, как и собирался, уедет на остров мечты, созданный для людей без причуд, где его семье не будет грозить опасность, когда как Мидория останется здесь — тянуть непосильную ношу и дальше, пока окончательно не сломается под гнетом возложанной на него ответственности.       Ему предстояло еще многое завершить до тех пор, а пока он сделал самое главное, что должен был сделать уже давно. Мидория позвонил Хэю и приказал ему слить все данные по ликвидаторам в сеть.