Всё хорошо.

А Джеймс Поттер, вероятно, больше всего в своей жизни ненавидел клетки. Большие и маленькие, каменные, картонные, с железными прутьями, не дай Бог стеклянные. Джеймс Поттер разбивал лоб в кровь, стараясь отвоевать себе пространство, выйти из каждого ограничения, почувствовать себя свободным и таким быть. Можно пережить что угодно, если знать, что ты сделал всё возможное и нет. Не сразу, со временем. Продолжать себя винить, продолжать жалеть, но знать, что ты не сидел сложа руки. Но когда ты стоишь в стороне и смотришь, читаешь в газете, слышишь в новостях, но ничего не делаешь, впору доставать верёвку и вешать себя на кухне вместо люстры. «Правила созданы для того, чтобы их нарушать». Это правило Джеймс Поттер не нарушил. Маленькая клеточка внутри большой клетки, возведённая ним самим, как насмешка над собственными принципами. Потому что эта клетка д-о-л-ж-н-а у-б-е-р-е-ч-ь е-г-о с-е-м-ь-ю. Джеймс Поттер нервно смеётся с себя, ненавидит того Джеймса, что иногда срывается на Лили, ненавидит ту плещущуюся боль в глазах жены и то, что она не отвечает на его выпады. Джеймс Поттер тонет в её объятиях, на время получая возможность забыться, перестать переламывать себе каждую кость за бездействие, но уверяя себя, что хотя он не может помочь Ордену, он помогает своей семье. Джеймс Поттер непроизвольно ощупывает стены своего дома, будто ищет в трещинках под обоями какой-то выход, средство от всего этого, панацею, что избавит их от всех проблем разом. Он старательно вслушивается в голос жены, часто упуская из внимания суть очередной страницы книги, что она читала двум своим мужчинам каждый день. Сказка за сказкой. Круг за кругом. Джеймс Поттер держит сына на руках и светится от счастья. Джеймс Поттер носится из комнаты в комнату, не в силах найти себе места. Джеймс Поттер смеётся, корча весёлые рожицы, и просит жену превратить очередное перо в ящерицу, чтобы они вместе с Гарри её поразглядывали. Джеймс Поттер бьёт ногой кухонный шкаф так, что дверцы распахиваются, когда у него случаются мелочи, вроде сбежавшего кофе или пригоревшых тостов. Джеймс Поттер смотрит на свою солнечную Лили, которая не такая уж и солнечная, когда с мрачным видом вслушивается в новости по радио, и когда там начинает играть какая-то дурацкая песня, подходит ближе и протягивает ей руку. – Хей, Лилз. Она смотрит на него своими большими зелёными глазами, а после протягивает свою, и Джеймс подхватывает её, прижимает к себе и утыкается носом в рыжую макушку. Он кружит свою жену в танце, сжимает горячую ладонь и вдыхает родной запах. – Всё будет хорошо, – зачем-то говорит он очень тихо. То ли ей, то ли самому себе. – Конечно, будет. Лили соглашается так же тихо и кладёт голову мужу на плечо. Джеймс Поттер улыбается в ответ на её нежную улыбку и старательно выбрасывает из головы мысль о том, что они оба лгут. Временами такое просто знаешь, но совесть в такие моменты никогда не мучит. Ведь иногда просто необходимо, чтобы кто-нибудь тебе соврал. Джеймс Поттер кружит Лили вокруг её оси в их совместной клетке и снова прижимает к себе. Он целует её в висок и в очередной раз убеждается, что поступает правильно. Так нужно. Он сделает ради своей семьи что угодно.