Too Late

      Вытерев последние следы грязи, Кэмерон отодвинулся на корточках, любуясь серебряным бассейном. Он был таким чистым и блестел так, словно сегодня на рассвете его не использовали для семи перемещений. Кэмерон зевнул, выбросил грязную тряпку в мусорное ведро и выпрямился. Пятницы всегда были долгими и изнурительными днями с парой перемещений, но иногда их было намного больше. Он потянулся и вернулся к своему столу, снова зевая. Еще было очень рано ─ всего начало первого, но он уже был изнурен. Или, по крайней мере, ему так казалось. Кэмерон знал, что в Посередине он не мог устать по-настоящему, но ему все равно нравилось вспоминать это ощущение.       Он подвинул свое рабочее кресло, взял чашку с холодным кофе, делая глоток напитка. Скривившись от вкуса, Кэмерон отставил чашку подальше, открыл файлы на экране, проверяя последнее перемещение. Конечно же, Гюнтер без каких-либо проблем добрался до Колумбуса. Это была его первая серьезная миссия, в которую его отправили в одиночку, и Кэмерон переживал о том, как мужчина справится.       Но вместо того, чтобы следить за первой миссией Гюнтера, Кэмерон закрыл его файл и обратил внимание на другие файлы, которые открыл утром, но еще не успел просмотреть.       Первым был файл Купера ─ там он не обнаружил никаких изменений, после чего открыл Временной поток в Теперешнем, чтобы взглянуть на старшего внука. Ему потребовалось подождать несколько секунд, но он, наконец, увидел на экране слегка размытую картинку светлой спальни. Пожилой человек свернулся калачиком на единственной двуспальной кровати, которая там стояла, и беспокойно спал. На протяжении пары минут Кэмерон наблюдал за тем, как Купер ворочался. Ему все еще было непривычно видеть Купера таким старым; сейчас он был старше самого Кэмерона. По крайней мере, он не облысел. Кэмерон был рад, что не прожил достаточно долго, чтобы потерять свои волосы. За последние года его жизни они и так достаточно поредели.       После того, как на протяжении еще нескольких минут он понаблюдал за сном внука, Кэмерон закрыл Временной поток, а после и весь файл. Он ненавидел то, что он не мог ничего сделать, чтобы помочь Куперу, забрать обратно свои слова, которые он так давно говорили или изменить свои прошлые действия. Он никак не мог вернуться в прошлое, но это не означало то, что он не мог все исправить.       Он открыл файл Блейна, после чего открыл Временной поток в Теперешнем младшего внука. Когда он увидел, что парень сидел на полу возле больничной палаты, но ни на секунду не удивился. На прошлой неделе файл Берта Хаммела замигал, показывая ему информацию о приближающемся сердечном приступе. Он надеялся, что это не произойдет настолько быстро. Он предположил, что реакция Курта должна была быть спокойнее, когда Блейн был рядом. Нахмурившись, он открыл файл Берта, чтобы прочитать, что произошло тем утром, после чего переключил на файл Курта, чтобы прочитать, как тот обо всем узнал, и почему сейчас Блейн сидел на полу у двери в палату с таким несчастным видом.       Когда он все прочитал, то снова переключился на Временной поток Блейна и увидел, что теперь рядом с ним была Кэрол с сыном. Финн помог ему подняться на ноги, а Кэрол осторожно обняла. Пару минут они поговорили, но Кэмерон не слышал их слов, после чего Финн ушел вместе с Блейном, а Кэрол постучала в дверь и зашла в палату.       Спустя пару мгновений Кэмерон выключил Временной поток. Эти недели будут сложными для всех. Сейчас даже он не знал судьбу Берта. Этот вопрос висел в воздухе и, к сожалению, зависел от Курта с Блейном. Если Курт продолжит отгораживаться от Блейна, а Кэмерон не думал, что так и будет, тогда Блейн станет не единственным человеком, которого Курт потеряет в июне. Сейчас мальчику было больно, но когда он немного придет в себя, то подпустит Блейна ближе.       Кэмерон как раз собирался закрыть файл Блейна, когда осознал, что тот ярко замигал. Удивившись, мужчина кликнул на край, проматывая вниз, где остановился на пункте "романтические интересы". Кэмерон не мог не улыбнуться, когда увидел там имя Курта Хаммела. Иногда Блейн был так похож на него самого, что его это пугало. Мальчик влюблялся так же быстро, как и Кэмерон когда-то.       Продолжая улыбаться, он закрыл файл и выключил все мониторы.       С ними все будет в порядке. Если Блейн уже начал влюбляться, он ни на минуту не оставит Курта одного. Даже если он еще не осознал, что влюбился, он все равно не бросит парня. Он был очень сопереживающим другом и подопечным. Это была та черта, которую Блейн смог привить остальным подопечным Кэмерона, которые приходили и уходили.       Наташа ─ одна из его первых подопечных, научилась этому до того, как сам Кэмерон попал в Посередине. Она отправилась в свою последнюю миссию под его руководством. Кэмерону все это не нравилось, но она была жизнерадостной, доброй и заботливой женщиной. Единственное, что ему не нравилось именно в ней, была ее сексуальная ориентация. Она была первой, кто действительно начал учить его тому, как мало значения это имело. Как и Блейн, она всегда была рядом с тем человеком, кому должна была помочь во время миссии. Она ни на шаг не отходила от женщины, которой должна была помогать, несмотря на то, что едва ее знала или что у нее диагностировали рак мозга.       Огромное количество остальных его подопечных научились подобному благодаря Блейну. У кого-то это получалось делать инстинктивно, но для остальных это был огромный шаг по направлению к их За гранью. Они учились быть рядом и заботиться, но что важнее ─ быть открытыми настолько, чтобы искренне помогать людям. Они говорили, что именно Блейн их этому научил. Даже тогда Кэмерон знал, что это было правдой, но он отказывался относиться положительно к своим подопечным на протяжении долгого периода времени.       Он перевел взгляд на темный монитор и задумался. Так или иначе Курт сможет со всем справиться, потому что рядом был Блейн. Он всегда был там, где в нем больше всего нуждались. Даже если Курт хотел от него отгородиться, он не сможет долго это делать. Даже если ты не хочешь, чтобы Блейн был рядом, он все равно будет поблизости; он будет терпеливо ждать и надеяться.       Комната, в которой он проснулся, была тусклой; здесь пахло плесенью. Кэмерон застонал и пару раз моргнул, пытаясь удержаться в сознании и понять, где же он находился. Он упал на пол в своей гостиной, когда вернулся с работы, а сейчас он был… в каком-то другом месте. В каком-то темном и незнакомом месте.       Спустя пару минут борьбы с собой, он смог сесть и осмотреться. Это была какая-то старая спальня с тусклыми и порванными обоями. Что-то казалось знакомым, но отсутствие мебели сбивало его с толку.       ─ Ох, хорошо, что ты наконец пришел в себя.       У него перехватило дыхание от голоса, который он услышал. Это было невозможно. Блейн умер; он умер очень много лет назад.       Молодой парень стал перед ним на колени, с удивлением осматриваясь вокруг.       ─ Моя комната действительно так теперь выглядит, или это ты такой ее представил?       Он потянулся рукой вперед, но Кэмерон отшатнулся. Как он посмел попытаться прикоснуться к нему, даже если он вообще был его внуком. Он должен был им быть, потому что он был прав. Обои с баскетбольным рисунком вокруг них были точно такими же, как и в спальне Блейна с того момента, как ему исполнилось четыре, и до теперешнего времени. Кэмерон помнил, что он упал, его сердце болело и, казалось, что было готово взорваться. Он тяжело сглотнул от этих воспоминаний и снова осмотрелся вокруг. Если он умер, а Блейн был здесь…       ─ Я в Аду, ─ неверяще прошептал он.       Блейн рассмеялся и отрицательно покачал головой.       ─ Нет, ты не в Аду.       ─ Да, я в Аду, ─ настаивал мужчина. ─ Если ты здесь, значит, это Ад. Все гомосексуалисты отправляются в Ад за свои грехи.       Блейн снова покачал головой.       ─ Нет, ─ слегка улыбнувшись, хмыкнул парень.       Легкий тон парня удивил Кэмерона. Это был не его внук. По крайней мере, не тот, которого он потерял много лет назад.       ─ Это Посередине. Это… тебе нужно много всего объяснить, но это работа Томаса. Я твой встречающий.       Кэмерон с сомнением на него посмотрел и встал. Он отряхнул свой костюм от пыли и выпрямился до того, как снова посмотрел на Блейна. Парень почему-то продолжал слегка улыбаться одними губами ─ как он всегда делал, но в его глазах было терпение и надежда, которую Кэмерон не мог не заметить.       ─ Ты изменил свой стиль жизни? ─ резким тоном спросил Кэмерон, когда Блейн отошел к двери в ванную комнату.       ─ Мой… Дедушка, я гей. Я не выбирал это и никогда не буду отрицать свою ориентацию, ─ уже без улыбки сказал Блейн.       Кэмерон неверяще хмыкнул и подошел к двери. Он понятия не имел, куда она вела, но это был единственный выход отсюда. Теперь, когда он знал, кому принадлежала эта комната, он не собирался здесь оставаться.       ─ Я бы хотел, чтобы ты прекратил лгать самому себе, ─ сказал мужчина, когда Блейн открыл дверь. ─ Блейн, внутри тебя сидит дьявол. Тебе должно быть стыдно.       ─ Я… давай просто пойдем. Тебя ждет Томас, ─ с горечью ответил Блейн. Казалось, словно он ожидал какую-то другую реакцию деда. ─ Он расскажет тебе все, что тебе нужно знать.       Блейн подождал, пока мужчина переступил порог, после чего последовал за ним.       Кэмерон покачал головой, отгоняя эти воспоминания. Он вел себя как настоящая задница по отношению к своему внуку на протяжении тех первых лет, но это не могло сравниться с тем, как он вел себя на протяжении последнего года жизни Блейна. Воспоминания о том, насколько резким и жестоким он был так долго, все еще его преследовали, заставляя живот неприятно закручиваться в узлы. Ему казалось, что внутри него было безмерное количество этих узлов.       Только сейчас ─ годы, десятилетия спустя Кэмерон, наконец, был готов что-то изменить; исправить ту боль, которую он ему причинил; попытаться наладить отношения, на которые сам наплевал. Блейн всегда был рядом с ним, и Кэмерон поклялся себе, что будет рядом с внуком, когда все это закончится, неважно каков будет исход. Если и было что-то, чему он научился у Блейна, так это тому, что, несмотря ни на что, ты всегда должен быть рядом с людьми, о которых ты заботишься.

***

      Курт не мог вспомнить, как вернулся домой и спустился в свою спальню. Шум и шаги над головой означали, что Кэрол и Финн тоже были здесь, но ему было все равно. Его отец был в больнице. Он мог никогда не прийти в себя. От этой мысли все внутри Курта сжалось, а в живот словно опустили шар для боулинга, когда он повернулся на кровати, прижимая к груди колени. Курт обнял подушку и зарылся лицом в мягкую, красную ткань.       Весь день прошел словно в тумане. Казалось, он только что был на уроке, а теперь он лежал на кровати в своей комнате. В гостиной ослышались шаги Финна, который пошел в ванную комнату. Если бы Курт закрыл глаза, то мог бы с легкостью представить голос отца, который кричал парню перестать притворяться стадом слонов. Внутри Курта все сжалось, и он прикусил край подушки, пытаясь приглушить всхлип, который вырвался из его горла.       Хуже всего было то, что он очень сильно хотел оказаться в объятиях Блейна и забыть обо всем, что сегодня произошло.       Блейн должен был знать, что это произойдет. В конце концов, он был мертв. По мнению Курта он должен был быть в курсе о приближающихся смертях других людей. Курт не видел парня с того момента, как вышел из палаты отца. Несмотря на то, как сильно он хотел его обнять и не отпускать, он не был уверен, что хотел его видеть. Перед его глазами возникло печальное и расстроенное лицо парня до того, как он начал осыпать его обвинениями.       Даже если Блейн знал, что он мог сделать, чтобы это предотвратить? Сказать ему, сказать обо всем Берту; но это ничего бы не изменило, правда?       Курт не знал. Он всхлипнул, вытер глаза подушкой и осмотрелся вокруг. Солнце уже зашло, не освещая его комнатку, а свет был выключен. Было нелепо то, что комната ни капли не изменилась, когда все в его жизни, что он считал неизменным и стабильным, перевернулось с ног на голову. На его столе все еще был беспорядок ─ единственное место в его комнате, где был беспорядок ─ на нем лежали горы разных галстуков, галстуков-бабочек, шарфов, которые он начал шить для себя (и для Блейна) пару недель назад. Там лежала стопка журналов "Vogue", которые он собрал по всем уголкам своей комнаты и со всех полок, чтобы показать Блейну все, что тот пропустил с момента своей последней миссии. На спинке стула висело несколько поло и свитеров, которые он достал из своего шкафа, подумывая о том, что они могли понравиться Блейну; сам Курт их не носил. Они были ему малы или не подходили по стилю. Старые подарки от его бабушек или теть, которые никогда не понимали его вкус, но все равно пытались выбрать ему что-то стоящее.       Каждая деталь или предмет в его комнате напоминали ему о Блейне. Журналы были для Блейна, несколько галстуков-бабочек были для него же, пустые книжные полки напоминали Курту о десятках книг, которые он заставлял читать парня, пока тот здесь был. В комнате даже витал аромат духов Блейна ─ у подножия кровати (чаще всего там Блейн валялся). Запах был теплым и сладким, словно корица; Курту всегда нравился этот запах, потому что его мама готовила домашние синабоны с корицей на завтраки по воскресеньям. По крайней мере, пока у нее оставались силы.       Курт печально смотрел на потолок и слушал топот Финна, который стал не таким громким и замедлился, когда парню уже не требовалось мчаться в ванную комнату, чтобы опустошить мочевой пузырь. Сейчас он пошел на кухню, где была Кэрол. Время от времени ее легкие шаги продолжали раздаваться сверху, пока она готовила ужин. Сейчас Курт даже не мог думать о еде. Скорее всего, сегодня Финн будет единственным, кто сможет что-то съесть.       На протяжении долгого времени Курт просто лежал, позволяя своим слезам подсыхать, пока слушал эхо от телевизора сверху и шаги Финна с гостиной на кухню и обратно. Он не хотел подниматься наверх. Если он туда пойдет, значит он их увидит, а это снова сделает все реальным. Если он останется здесь, то сможет забыть все, что сегодня произошло; вместо того, чтобы ждать новости из больницы, он будет лежать и думать о том, что его отец только закрывает мастерскую и едет домой.       ─ Курт, если ты проголодался, ужин скоро будет готов, ─ сказала Кэрол с верхней ступеньки.       Ее голос прозвучал слабо и хрипло. В нем не хватало ее материнского тона, к которому он привык за последние пару лет. Вместо того, чтобы ответить, Курт развернулся и зарылся лицом в подушку, пытаясь игнорировать биение своего сердца или давления в глазах.       Запах чего-то, что в обычной ситуации Курт счел бы безумно вкусным, достиг его носа; сейчас от одного запах он почувствовал подступающую тошноту. Он не мог есть, особенно сегодня. Сегодня был семейный ужин, а его отца не было рядом. Возможно, его больше никогда не будет рядом. Курт зажмурился так сильно, как мог, и выпустил резкий вдох, а после чуть не задохнулся от нового всхлипа. Он попытался выровнять дыхание, пока сжимал подушку и пытался думать о чем-то другом, но сейчас он мог думать только о своем отце.       ─ Курт?       Кто-то сжал его плечо и отодвинул от подушки. Сквозь слезы на глазах Курт увидел Блейна с подносом в руке, на котором стояла тарелка с едой. Выражение лица парня было неуверенным.       ─ Я… Кэрол попросила меня принести тебе ужин, но…       Курт снова всхлипнул, начиная задыхаться, и Блейн поставил поднос на стол, быстро подвигаясь к парню и прижимая его к своей груди. Дыхание Курта участилось, когда Блейн обнял его и положил подбородок ему на плечо.       ─ Шшш, Курт, старайся делать глубокие вдохи, ─ пробормотал он, зарываясь одной рукой в волосы парня, массажируя его голову, а второй начиная поглаживать его грудную клетку. ─ Сфокусируйся на моем дыхании, хорошо? Делай так, как я говорю.       Курт сделал резкий вдох, но Блейн был рядом, шептал успокаивающие слова напротив его уха и прижимал к себе. Он мог услышать стабильные, но слегка учащенные удары сердца парня, осознавая, что его дыхание начало замедляться, пока Блейн продолжал его успокаивать. Курту потребовалась пара минут, чтобы понять слова Блейна ─ сфокусируйся на моем дыхании. Делай так, как я говорю ─ до того, как он на них отреагировал. Не открывая глаз, Курт попытался контролировать свои резкие вдохи, коротко выдыхая, после чего попытался сделать глубокий вдох, чувствуя, что Блейн делал то же самое.       ─ Вот так, ─ прошептал Блейн, продолжая поглаживать его волосы. ─ Отлично; просто продолжай дышать вместе со мной, хорошо?       Курта слишком трясло, чтобы он смог ответить, поэтому он попытался сделать второй глубокий вдох, ощущая, что внутри него начал распутываться узел. Пару минут они сидели в таком положении, пока дыхание Курта не восстановилось, а мышцы не расслабились. В конце концов, он сильнее зарылся в объятия Блейна, ощущая себя слабым и вспотевшим, когда Блейн обнял его крепче и поцеловал в висок. Курт поежился от такого жеста, внутри него все сжалось от искры, которая пробежала по его коже от прикосновения губ парня. Ничто никогда не ощущалось так приятно и уютно, как объятия Блейна.       ─ Ты в порядке? ─ спросил Блейн.       Курт закусил губу и сделал еще один глубокий вдох. Сейчас ему слегка полегчало, но когда он снова смог дышать, то снова начал думать об отце и о возможной связи появления Блейна и того, что случилось с Бертом.       Он пожал плечами и вытер глаза. Что он мог ответить, чтобы его слова не прозвучали, словно обвинение?       ─ Курт, я… я знаю, что ты на меня злишься, ─ тихо начал Блейн. ─ И я понимаю, почему, ладно? Ты имеешь право думать, что я здесь… ради этого. Но я тебе не лгу, когда говорю, что я не знаю, почему я здесь. Я просто… Я знаю не больше, чем ты. Если бы я вернулся сюда за этим, то сейчас меня бы не было рядом с тобой.       Курт тяжело сглотнул и пожал плечами. Он еще очень много не знал о нем, о Посередине и о том, как люди туда попадали. Его затошнило от одной мысли, что Блейн мог забрать туда его отца.       ─ Но, что, если это так? ─ слабо спросил Курт. ─ Что, если ты вернулся сюда, чтобы в июне забрать его с собой? Как я могу просто п-позволить этому… разве нет ничего, что может это остановить или…       Блейн посмотрел Курту в глаза и впервые с того момента, как Блейн вернулся в его жизнь, он выглядел таким же юным и напуганным, каким был сам Курт. Он действительно знал не больше, чем Курт, но подобные предположения об уходе отца его пугали. Блейн побледнел, открыл рот, чтобы что-то сказать, и снова его закрыл. Прошло несколько минут до того, как он снова заговорил; для Курта это были самые долгие минуты в его жизни. Они показались ему даже дольше их утренней поездки в больницу.       ─ Если это часть моей миссии… Курт, тогда я должен буду это сделать. Нет никакого способа этого избежать. Если твой отец… должен будет пойти со мной, тогда я не смогу это остановить или отказаться забрать его с собой, ─ аккуратно начал он. ─ Я не хочу этого делать, и я буду помогать тебе с чем угодно, чтобы он поправился, но если он должен будет уйти со мной в июне, я его заберу. Если он умрет и отправится в Посередине, я бы хотел быть рядом с ним и провести его туда вместо того, чтобы бросить его и заставить самому со всем справляться.       Курт хотел услышать не такой ответ. Он хотел, чтобы Блейн достал из кармана карточку с волшебным лечением для людей в коме и дал ее Курту, или предоставил ему машину, чтобы он смог вернуться во времени и убедиться в том, что его отец поехал бы в больницу до того, как у него случился сердечный приступ. В какой-то момент Курт возненавидел честность Блейна и правду, которую тот рассказал. Его отца могла постичь судьба Блейна; он мог умереть и стать очень реалистичным призраком, которого преследовала бы его старая жизнь, из-за которой он не смог бы двигаться дальше.       ─ Я знаю, что это не то, что ты хочешь услышать, ─ мягко сказал Блейн, пока Курт продолжал молчать. ─ Это не то, что я хочу говорить, но это правда. Я никогда не думал, что это произойдет, и мне жаль, но, Курт, пожалуйста, не закрывайся от меня. Или от Кэрол, или Финна, или кого-либо еще. Твой отец этого не хотел бы.       ─ Он был так же не хотел умирать или впадать в кому, ─ зло выпалил Курт до того, как успел себя остановить.       Блейн поежился и беспомощно опустил взгляд на свои колени. Почти сразу Курт почувствовал себя виноватым, но прикусил язык. Сейчас все казалось неправильным. Его дом, его отец, Блейн, и он сам. Казалось, что его жизнь запихнули в один их тех тупых пластиковых шаров для хомяков, и сейчас он скатывался вниз по бесконечным ступенькам.       Пара рук дотронулась до его щек. Курт почувствовал, как Блейн вытер его слезы большими пальцами; он даже не осознавал, что снова начал плакать, но Блейн это видел. На протяжении пары секунд Курт пытался сопротивляться, когда Блейн снова его обнял, а боль разрывала его грудь, но парень продолжал крепко его удерживать. Громко всхлипнув, Курт ухватился за Блейна, начиная всхлипывать и рыдать еще отчаяннее, чем раньше.       ─ Шшш, я рядом, ─ прошептал Блейн.       Курт почувствовал, как его приподняли, и Блейн переместил их к изголовью кровати, чтобы им было удобно лежать. Он крепче обнял Блейна и продолжал плакать, пока у него не закончились силы. Последнее, что он помнил до того, как отключился, было нежное прикосновение ладони Блейна к его щеке, и нижней челюсти к его носу.