Окно

Ник шел по темной аллее к своему корпусу и злился на себя. Зачем он сделал это, и зачем пообещал Родьке, что завтра придет. Он вовсе не планировал продолжать общение с этим скучным книжным червем. И уж тем более не собирался… - Стоп! – Ник резко остановился возле лавочки. – Это он мне что, свидание назначил? Ник сел на лавку, притулив рядом с ней палку с трусами, достал из кармана шорт помятую пачку сигарет и такую же мятую коробку спичек. Чиркнув спичкой в сложенных ладонях, он ткнулся в нее сигаретой и, с удовольствием затянувшись, стрельнул спичкой в траву. «А все же интересно, как оно?», - подумал Ник, глядя в темное небо. При свете уличных фонарей оно не казалось таким красивым и звездным как там, на речке, - «Вот интересно, то, что мы делали, считается сексом? Скорее нет. Хотя… было забавно. В конце концов, в жизни нужно попробовать все!» Эта мысль успокоила Ника и, он даже обрадовался, что ему подвернулся шанс попробовать секс с парнем. Теперь главным было не спугнуть этого Родьку своим напором. В общем, Ник решил воспользоваться безотказностью тихого очкарика, и тогда можно поставить галочку еще одного безумного поступка в жизни. Но галочку очень тонкую и незаметную. - Ну и кто она? – услышал Ник громкий шепот за спиной, когда крался по коридору в свою комнату. Он обернулся и увидел в освещенном проеме двери женской вожатской крупную фигуру Лидки. - Не она, а он, - ответил Ник и мысленно усмехнулся тому, что сказал правду. - А почему без трусов? - не сдавалась Лидка. - Может, потому, что они мокрые? – отшутился Ник. - Предвижу новый вопрос, – он поднял вверх руку, - они мокрые потому, что мы купались в речке. - И с кем же? – ответы Ника все больше раздражали девушку. - С Родькой из тринадцатого, - Ник развернулся и сделал несколько шагов в сторону своей комнаты. - Кому ты врешь? – сказала в полный голос Лидка ему в спину и тут же, спохватившись, повторила фразу шепотом. - Кому ты врешь? Все знают, что Родька плавать не умеет. Он и зачет по плаванью не сдал. Ник не стал спорить с девушкой. После плавательного марафона и секса ему хотелось только одного: упасть на кровать и уснуть. В комнате все так же громко и натужно храпел Иваныч, а в паутине под самым потолком громко жужжала перепуганная мошка. Через тюлевые занавески в комнату врывался прохладный ночной ветерок и голоса ночных цикад. Ник улегся на кровать и закрыл глаза. Странно, но ему действительно было приятно лапать худое тело Родьки, целовать теплые пухлые губы и чувствовать, как бугорок в его штанах напрягается. В принципе, если бы это был не Родька, а кто-то другой, было бы тоже неплохо. Но этот стон, который Родька издал в конце, был настолько возбуждающим, что Ник не выдержал, и у него тоже случилось семяизвержение. Вспомнив это смешное слово, Ник сонно улыбнулся и тут же уснул. День начался, как всегда, с громкого лагерного горна, умывания холодной водой на улице и зарядки. На большом поле Ник с удовольствием разминал сонные мышцы и краем глаза поглядывал на Родьку. Сейчас он почему-то не казался ему неприятным. Скорее забавным. Родька с серьезным лицом старательно повторял за физкультурником упражнения, стараясь прыгать как можно выше. От напряжения его щеки и лицо краснели, а на худеньких руках и ногах напрягались тонкие слабые мышцы. На секунду обернувшись, Родька поймал взгляд Ника и улыбнулся ему своей открытой детской улыбкой. Ник подмигнул ему, как сделал бы, будь Родька девушкой. Тот смутился, быстро отвернулся и стал помогать какому-то малышу правильно делать очередное упражнение. В лесу было душно. От деревьев шел тяжелый запах смолы и хвои. Ник вместе со своими воспитанниками залег за поваленным стволом дерева в ожидании «врага». Ник не очень проникся этой военно-спортивной игрой под названием «Зарница». К ней отряд готовился с самого первого дня в лагере. Из лагерного склада достали выцветшую форму, и каждый пионер должен был собственноручно пришить к ней белый воротничок. У отрядов, помимо названия, был еще и символ. Так, у «Юных патриотов» это был сокол, распластавший в стороны крылья. Детям было дано задание украсить специальные повязки на руки этим символом. Кто-то просто нарисовал на красной повязке подобие птицы. Кто-то сделал большую деревянную пуговицу и выжег на ней сокола на кружке выжигания по дереву. Девочки, конечно, вышивали эмблему на кружке рукоделия. Ник просто нарисовал на куске белой клеенки птицу, но потом решил, что для вождя «Юных патриотов» это как-то убого. Найдя кусок разбитой белой плитки, он долго стирал гипсовую прослойку надфилем, оставив только глянцевую глазурь. После этого он выпилил из нее птицу и проковырял в ее голове дырку для веревки. Увидев удивительный амулет на шее Ника, дети заинтересовались им и потом целый день выпиливали из кусков плитки такие же. То, что враг будет такой мелкий, никто из Патриотов не ожидал. И никто не ожидал, что враг пойдет с тыла. На малышей формы не было, поэтому им было предложено придумать себе костюмы. Октябрята тринадцатого отряда были индейцами. На их головах были индейские шапки из листьев папоротника, а лица ярко раскрашены гуашью. Заслышав позади себя громкий индейский клич, Патриоты повскакивали с мест и ринулись на противника. - Срывай с них повязки! – орал вошедший в раж Ник. - В атаку! Но все оказалось не так просто. «Индейцы» были маленькими, но достаточно шустрыми. Они бежали по лесу, громко улюлюкая и теряя громоздкие шапки. - Лови их! – кричал Ник. – Я за командиром! Он увидел между деревьев Родьку, который бежал позади группы. На нем была пестрая рубашка, завязанная на животе узлом, спортивные штаны и шапка из папоротника. Лицо очкастого «Чингангука» было тоже разрисовано разноцветными полосочками гуаши. Как и пловец, бегун из него был плохой. Родька несколько раз спотыкался о коряги, цеплялся штанами и рубашкой о ветки деревьев, и его индейская шапка постоянно падала на глаза. В результате он здорово отстал от орущей и визжащей компании и устало прислонился спиной о дерево. - Ну что, сдаешься? – Ник подошел с другой стороны дерева и, схватив руки Родьки, завел их назад. - Не-а, - замотал головой Родька, пытаясь освободиться. Ник отпустил его руки и провел ладонью по его голому животу. - А сейчас? – Ник обошел дерево и шепнул это ему прямо на ухо. - Да-а-а… - прошептал Родька, кивнув головой. Шапка из папоротника покачнулась и завалилась вперед на его очки. - Вечером приходи на пляж, - снова прошептал Ник, поправляя шапку на голове Родьки, одновременно проводя тыльной стороной руки по щеке. Завидев между деревьями очередной отряд игроков, Ник резко отдернул руку и громко крикнул, - ты убит! – и с этими словами сорвал с плеча Родьки повязку.