Хорошее предчувствие

Репульсорная баржа, удерживаемая Силой, мягко бьется о серый пепельный берег лавовой реки. Сапоги джедая утопают в песке; пятясь назад, он скользит обратно вниз, к жидкому огню, но не сдается. Джедай недооценивает мощь темной стороны, пробудившейся и расправившей крылья внутри молодого ситха. Энакин отталкивается от края баржи и прыгает, занося меч. Оби-Ван вскидывает свой. Ослепительное голубое пламя входит в мягкую податливую плоть, как нож в масло. В груди булькает кровь. Тихий, почти удивленный выдох на самом деле совсем не является таковым. Он знал, что это случится. Он был к этому готов. Из ослабевшей руки выпадает оружие, катится к краю берега и с шипением исчезает в лаве. Та довольно фукает, поглощая световой меч и отрыгивая красным всплеском. Энакин — то, что от него осталось — падает на колени, чувствуя, как пепел и жар разъедают ткань одежды и подбираются к коже. Еще теплое, практически горячее тело в его руках кажется тяжелее всей планеты, на которую их занесло последнее сражение. Где брат пошел против брата, друг желал смерти другу, ситх покончил с последним джедаем. — Оби-Ван… — хрипит Энакин, — Оби-Ван, ты слышишь меня? Посмотри на меня, скажи что-нибудь… Оби-Ван! Пустота внутри, еще мгновение назад заполненная чистой яростью, до краев наполняется болью. Чувством потери. Чем-то неправильным. Одна часть Энакина Скайуокера умерла еще во время штурма Храма. Другая его половина погибает вместе с Оби-Ваном Кеноби. Энакин прижимается к его лбу, покрытому бисеринками пота, чувствуя, как из сильного тела бывшего учителя медленно вытекает и с шипением впитывается в сухой раскаленный пепел его жизнь. — Не умирай, слышишь? Скажи хоть что-нибудь, что ненавидишь меня, что прощаешь, ты, джедайское отродье… Пожалуйста, только не умирай… Дрожащая рука ложится на обугленную рану на его груди. Отчаянными толчками Энакин загоняет в тело Оби-Вана Силу, пытается исцелить, сделать что угодно, чтобы исправить свою ошибку. Ресницы джедая дрожат, и Оби-Ван Кеноби, так и не сказав своему бывшему ученику ни единого слова на прощание, умирает. Нечеловечески взвыв от боли и отчаяния, Энакин запрокидывает голову к полыхающему смертью небу и видит, как на снижение идет серебристый челнок его нового мастера. — Я этого не хотел… Я не хотел, я… Зачем же ты врешь самому себе. Ты хотел смерти Оби-Вана и приложил все усилия для того, чтобы она наконец настигла его. Оби-Ван, который умудрялся выбираться целым и почти невредимым из самых смертоубийственных передряг, в решающий момент не смог поднять свое оружие, чтобы защититься. Защититься от него. Он сдался. Отдал свою жизнь, но не позволил себе причинить тому, кого любил, даже малейший вред. Что взять с джедая? Он всего лишь еще одна жертва, последний кирпичик фундамента Темной стороны Энакина Скайуокера, которого повелитель Сидиус нарек именем Дарт Вейдер. — Я не хотел этого… — Встань с колен, мой ученик, — шурша мантией, Дарт Сидиус тенью приближается к нему. — Только что ты доказал свою готовность служить Темной стороне. — Я убил Оби-Вана… — И я горжусь тобой, мой мальчик. Ты окончательно очистил галактику от грязных предателей и слабаков. Жизнь еще теплится в его руках. Энакин проводит живыми пальцами по лицу Оби-Вана. Простых сил на то, чтобы оторвать от него взгляд, нет. — Учитель… вы можете ему помочь? — задыхаясь от раздирающего носоглотку жара, сипло спрашивает Энакин. — Оставь его. Есть кое-кто другой, кто еще нуждается в нашей помощи. Да, верно. Падме. Энакин чувствует слабое трепыхание жизни на другом берегу смертоносной реки и выпускает Оби-Вана. Бережно укладывает его на песке. Поднимается на ноги. На плечо ему ложится тонкая рука Сидиуса. — Тебе предстоит свершить последнее величайшее деяние, — мягкий шепот, заставивший умирающую от жары кожу вмиг похолодеть, касается уха повелителя Вейдера: — Ты получишь знания моего учителя, Дарта Плэгаса, и спасешь свою возлюбленную от смерти. Ровно в девять месяцев от роду маленький Люк Скайуокер делает свой первый уверенный шаг. Затем второй, третий и все остальные. Гордый и довольный отец подхватывает Люка на руки и кружит счастливого ребенка по комнате. Мутно-серые глаза малышки Леи приобретают отчетливый оттенок темного шоколада. Мама показывает ей красивые разноцветные заколки, а после, смеясь, укладывает коротенькие, гораздо более темные, чем у ее брата, волосы девочки в первую прическу. В то же время на планете Камино глава сверхсекретного проекта, заказанного лично владыкой Вейдером, принимает на пад известие о том, что полученный конечный объект готов и полностью пригоден к эксплуатации. Каминоанец знакомится с результатом труда своей команды и приятно улыбается, когда из транспаристалевого бокса на него глядит синими, как спокойное море, глазами идеально функционирующий младенец человеческой расы со светло-рыжим пушком на голове.