Когда мы только встретились...

      Возвращаться к трудовым будням трейни было сложно. Нет, они не вовсе тяжелее тех, которые были у нас в будущем, но для тел подростков, не приспособленных к подобным нагрузкам, жизнь показалась Адом. Ко всему приходилось привыкать заново, и я уже с трудом представлял то, как мы выживали раньше. Это всегда было так… выматывающе? Будучи юными, мы работали не покладая рук, вдохновленные мечтой стать настоящими артистами. Возвращение в прошлое дало мне понять, что весь тот азарт немного утих со временем, проведенным на сцене в качестве популярных айдолов. Мы покорили те высоты, о которых думали, являясь трейни, и стремились к новым вершинам, но уже со здравыми мыслями и четким планом. Не было того юношеского огня, который помог нам преодолеть все трудности дебюта. Этой мыслью я решил поделиться с Намджун-хеном за одним из наших «семейных» вечеров.       — Считаешь, мы потеряли наш запал? Брось, Тэхён! Мы и сейчас вполне себе мечтаем и работаем каждый день, чтобы улучшить наш результат, — махнул рукой лидер, когда я высказал ему свое мнение о ситуации. — У нас есть свои цели и огромное количество еще не достигнутых вершин. Не думаю, что дело в этом.       — Но хен… Наши цели и мечты стали… более реальными? Сейчас мы уверены в том, что сможем сделать это, да и огромная фанбаза, которая нас поддерживает, не дает усомниться в успехе. В какой-то степени мы разучились… бояться? Я имею в виду не тот страх на сцене, который каждый из нас испытывает, когда предстоит крупное мероприятие. Взять тот же Billboard или выступление на AMA, где у нас едва ли не колени тряслись перед тем, как выйти в свет софитов… Нет, я говорю о другом. Мы имеем стабильное положение, хорошие студии и лучших работников, каких только можем пожелать. Можем поехать в любую страну мира, повидать любое место на планете и купить почти все, что захотим. Тот огонь, страх остаться обычными детьми с разбитыми мечтами, которые вернутся домой ни с чем… Они исчезли. Но именно они заставляли нас сидеть сутками в зале и танцевать до обмороков. Сколько времени вы с Джин-хеном и Юнги-хеном посвящали танцам? А сколько часов потратил Чимин, чтобы научиться хорошо петь? Мы видели перед собой длинную дорогу, по которой нереально было пройти, поэтому и делали все возможное, чтобы иметь хотя бы один шанс дойти до ее конца и оказаться на Аллее Славы. Разве не так?       — Да, ты прав, — кивнул Шуга, задумчиво водя палочками по поверхности стола в поисках чего-нибудь съестного. — Мы стали спокойными взрослыми людьми. Но это нормально. Мы через многое прошли и имеем право расслабиться.       — Но сейчас нам придется стать теми, кем мы были раньше. Вспомнить все, через что прошли. И нам нужен этот юношеский пыл.       — Во мне азарта и сейчас хоть отбавляй, — хихикнул Чонгук. Но, несмотря на его хорошее настроение, было видно, сколько он сегодня работал и как сильно устал. — Я все еще юн и полон сил.       — Завтра ты не сможешь встать с кровати, — покачал головой Хоби-хен, касаясь пальцем ребер Гука. Парень громко ойкнул. — Ты перестарался, хотя мы тебя предупреждали. Нельзя доводить свой организм до такого состояния.       — Я не виноват, что это тело такое слабое.       — Это твое тело. Поэтому береги его и старайся делать все в меру. Твой «азарт» может привести к чему-нибудь плохому.       — Но дела и так обстоят хуже некуда, — вздохнул Джин-хен, поворачиваясь в мою сторону. — Ты ходил сегодня к тренеру?       — Да.       — И что он сказал?       — Посоветовал делать специальные упражнения для голоса. Думаю, он был приятно удивлен моим рвением.       — А я весь день провел в спортзале, — усмехнулся старший, пытаясь напрячь руку. — Думаю… Мы вполне сможем восстановить наш прежний уровень, если захотим. Тело охотно поддается тренировкам.       — Еще неделю назад ты говорил совсем другое…       — Цыц!       — Ты уже съездил домой? — Хоби-хен вдруг обратился ко мне с вопросом. Я кивнул.       — Да. Забрал с собой все необходимые вещи и как следует попрощался с родными. Мама сказала, что постарается приехать через месяц. Сейчас у нее такой завал на работе…       — Понимаю. Наверное, тяжело было прощаться с ними во второй раз. Нам в этом плане повезло. Почти все проснулись сразу здесь. Только Джин-хен приехал сюда немного раньше тебя. Но, думаю, он не особо грустил по поводу расставаний, да, хен?       — Мое первое утро началось с тумаков от брата, о чем ты говоришь, — закатил глаза старший, показывая синяк на плече. — Я даже неудачно вписался в поворот, когда убегал от него. Видите ли, его форму нужно было забрать с химчистки. Ну и записал бы это где-нибудь тогда, я-то тут при чем!       — А я сейчас как раз в том времени, когда мы с семьей не общались, — хмыкнул Юнги-хен. — Это первые годы после нашей ссоры. Как глупо… Я был довольно вспыльчивым подростком. Если бы сейчас я переместился на несколько месяцев пораньше, то попытался бы сделать это намного мягче. Слишком много гадостей мы наговорили тогда друг другу…       — Не вини себя, хен. У тебя были причины.       — Знаю, Хорс. Но о некоторых вещах мы никогда не перестанем жалеть. Это ведь тоже часть нашего прошлого. На таких ошибках мы и учимся.       — Хорошо уже то, что сейчас ты это понимаешь, — Намджун-хен похлопал старшего по спине. Тот болезненно ойкнул. — Ох, прости…       — Не-не, все в порядке. Просто занятия в тренажерке уже начинают сказываться. Кстати, пойдешь со мной завтра? Хотя… Слуууууушай, а откуда у тебя такие мышцы вообще? Не помню, чтобы в 18 ты был качком…       — Вообще-то я лет с 16 хожу в зал, — смущенно улыбнулся парень. — У меня же были проблемы с лишним весом, так что…       — Ах, точно. Я уже успел об этом забыть.       — Неудивительно. Это было 7 лет назад. А ведь иногда трудно вспомнить даже вчерашний день!       — Если бы вы с Чимином и Джин-хеном не собирались по пятницам, то «вспомнить вчерашний день» было бы намного проще, — усмехнулся Шуга, легко ударяя лидера по бедру.       — Я с ними не сижу!       — Кому ты рассказываешь! Я почти каждый раз вижу вас вместе, когда иду из студии.       — Но я же не пью!       — Да-да, все мы в курсе, что вы с Тэхёном латентные алкоголики. Ладно, не будем спорить об этом сейчас. В этом времени вы еще мелкие, поэтому пить вам нельзя, один фиг разница.       — Тебе тоже, хен, — хихикнул Хоби-хен. — Тебе всего 19. Еще два года придется потерпеть. Как раз сможешь дебют нормально отметить… Ай! Ну я же правду говорю!       — Помолчи. И… Чем собираетесь заняться? Я понимаю, что сейчас мы просто пытаемся делать все, как и раньше, но… Не хотите подумать о том, как вернуться в будущее?       — Я все еще считаю, что нам придется прожить здесь все два года до дебюта. А вот потом… — Намджун-хен в раздумьях почесал подбородок. — Я пока не совсем понимаю суть происходящего. В том плане… Да, мы все оказались здесь из-за мыслей о прошлом, но должна же быть цель у подобного перемещения во времени? Может, это что-то вроде поучительного урока?       — В каком плане?       — Ну… Как уже заметил Тэхён, мы немного расслабились, позволяя себе плыть по волнам славы. Да, расписание стало более суровым, вынуждая нас работать почти без перерыва, но стабильность, как финансовая, так и социальная, делает нас довольно самоуверенными, вам так не кажется? Я имею в виду… Появилось осознание собственной значимости и…       — Намджун, мы не зазвездились, — спокойно заметил Джин-хен, прерывая младшего. — И никто из нас не забыл ужасов прошлого. Я до сих пор помню все так, словно это было вчера. Никакая «излишняя» слава и популярность не сотрет воспоминаний. Ты же сам прекрасно это знаешь.       — Речь не об этом, хен. Как бы все правильно объяснить…       — Просто скажи прямо, что жизнь сказала нам: «Кажется, вы немного офигели» и послала к черту на куличики в далекое прошлое, чтобы заставить пройти через это дерьмо по второму кругу, как бы тыкая в него со словами: «Вот, засранцы, с этого вы начали!», — пробубнил Юнги-хен, прислоняясь к стене.       — Хаха, да, примерно это я и хотел сказать. Спасибо.       — Мне кажется, что дело немного в другом… — вдруг заговорил Хосоки-хен. Мы повернулись к нему в ожидании продолжения, заставляя парня немного смутиться. — Просто… Разве вы не думаете о прошлом с ностальгией? Я говорю именно об этих временах, до нашего дебюта. Что-то вроде: «Да, вот здорово! Мы были свободны и молоды!»… Ведь мы оказались здесь не в те дни, когда столкнулись с первыми проблемами в качестве новеньких исполнителей. Нас забросило именно во время, когда мы только-только узнавали о том, как тяжело быть артистами. Может… судьба решила напомнить нам, что это были вовсе не безоблачные времена? Показать, почему именно мы так старались и за что боролись все эти годы? В нашем времени мы почти всегда чем-то заняты, будь то работа над новыми песнями или очередные командировки, а сейчас… Да, я могу спокойно выйти без маски на улицу и походить по магазинам, купить себе баночку холодного кофе, а потом посидеть где-нибудь в парке, слушая музыку. Это все нереально круто, но… Я снова возвращаюсь в агенство и понимаю, сколько еще работы впереди. Сколько крови, пота и слез мне придется вложить во все это, чтобы получить хоть какой-нибудь результат. Несмотря на отсутствие постоянной занятости из-за невероятного графика, у нас были и другие проблемы. Страх сцены, страх остаться в тени других, более успешных групп, страх потратить свою юность впустую. Чонгуки…       — Да, хен?       — Из нас всех именно тебе пришлось поставить на карту все, ведь так? Ты, фактически, вырос в вечных тренировках и адской работе. У тебя даже не было нормального детства. Выйти на сцену в столь раннем возрасте… Вот о чем я говорю. Пришло время вспомнить, что кошмар начался не после дебюта. Он был до него.       — Мне кажется, вы оба в какой-то степени правы, — грустно улыбнулся Джин-хен. — Но все это вновь приводит нас к тому, что наше «приключение» займет очень много времени. Два года до дебюта, а потом все, что было после него… Я не знаю, готов ли к такому…       — Никто не готов. Но разве есть выбор? Однако, в отличие от того, что было в прошлом, сейчас у нас есть одно преимущество.       — И какое же?       — Мы уже стали командой. Нет «притирок», нет ссор по пустякам. Мы сможем выбраться из этого, потому что будем работать все вместе.       — Ты прав, — я протянул ладонь в центр стола. — Тогда… Как обычно?       — Да, — Намджун-хен положил свою руку поверх моей. Все остальные повторили за ним. — Насчет три. Два… три…       — БАН БАНТАН! ВПЕРЕД!!!

***

      Год пролетел почти незаметно. Мы усердно работали, заново наращивая мышечную массу и тренируя наши вокальные навыки. Кто-то учился танцевать, а кто-то тратил время на то, чтобы придумать новые песни. Все трудились не покладая рук. Но, в какой-то степени, это было даже весело…       Труднее всего приходилось с бытовыми мелочами. Мы отвыкли от крошечной комнатки, которую раньше делили на семерых. И пусть сейчас нас было только шестеро, но мы все чувствовали себя некомфортно, то и дело сталкиваясь друг с другом в узких проходах между двухъярусными кроватями. Джин-хену снова пришлось взять на себя готовку. Мы учились экономить деньги. Первое время получалось довольно паршиво, поэтому были дни, когда мы оставались без ужина, потратив сбережения на какую-нибудь ерунду. Но, привыкнув к таким условиям, умудрялись даже откладывать. Юнги-хен жаловался меньше всех. Если у него был кофе и пара часов для сна, то хорошего настроения парню хватало до конца дня. Страдали, в основном, я, Чонгук и Джин-хен. Как любителям вкусно поесть, нам было довольно тяжело привыкнуть к скудной общажной еде. Гук ныл, потому что не было мяса, а мы с хеном жаловались на однообразие пищи. Остальные в ответ лишь пожимали плечами и, спокойно доев свой рамен, отправлялись по делам. Со временем смирились и мы. Все шло своим чередом. А потом к нам приехал Чимин…       — Ребята! — он с громким криком вбежал в общую комнату, словно луч солнца прорезывающийся сквозь бесконечные тучи. Я встретил его радостными объятиями. На звук сбежались и все остальные. Приветствие затянулось на долгие минуты и часы, проходившие в обсуждении всего, что случилось с нами за этот год. Чимин много плакал, не переставая вытирать рукавом мокрые от слез щеки и рассказывая о том, как много работал для того, чтобы вновь попасть в компанию. Мы смеялись и громко шутили о том, что теперь-то его не должны попытаться выгнать, на что парень весело хихикал и шутливо хлопал нас своими маленькими ладошками. В душе потеплело. Мы все были в сборе. Последний кусочек пазла был вложен. Картина приняла свой конечный вид. Теперь механизм должен работать правильно.       — Ты учился петь? — с удивлением спросил я, когда мы с Чимином остались одни в комнате. Он хитро ухмыльнулся.       — Конечно! Пффф, думаешь я забыл о том, как трудно было поставить голос, чтобы успеть за год? Естественно я попытался подготовиться заранее! Родители, конечно, удивились, когда я попросил их об учителе по вокалу, но… сразу согласились. Думаю, сейчас у меня не будет подобных сложностей. А вы тут как? Все хорошо?       — Я был немного в шоке, когда мы с хеном впервые попытались исполнить песни из нашего нового альбома, — хихикнув, я завалился на кровать Хоби-хена, которая была на первом этаже. Лезть к себе на второй ярус было слишком лень. — Ты бы видел лицо Джин-хена, когда у него голос сорвался! Хаха, я думал, что он лопнет от разочарования!       — А я просто прорыдал сутки, — смущенно улыбнулся Чимин. Я аж сел. Он сказал это так спокойно, но… Думаю, именно Чимин был больше всего разбит отсутствием прежнего голоса, потому что среди всех нас только он постоянно разрабатывал свои связки, нервничая по поводу даже незначительных ошибок. И снова вернуться к началу… Это было нелегко принять. Я понимающе кивнул. — Мне показалось, что вся жизнь прошла зря. Как бы… Это стало жутким ударом по самолюбию, знаешь ли! К счастью, я больше не тот маленький мальчик. Быстро взяв себя в руки, решил сделать все, чтобы вернуться на свой настоящий уровень. Ведь теперь-то я точно знаю, на что действительно способен!       — Рад это слышать, — с улыбкой потрепал друга по щеке. Он ворчливо фыркнул. — Раньше ты каждый день ныл, что у тебя ничего не получается. Хорошо, что теперь ты знаешь себе цену.       — Еще бы! Я что, зря каждый день тренируюсь?       — Так, ты мне тут не привирай только, окей? Кто плачет после ошибок на концертах? Ага-ага! Задело, да? Ахахах, да не дерись ты сразу! Ай! Ну сейчас ты у меня получишь…       — Веселитесь? — в дверях появился Намджун-хен, с радостной улыбкой наблюдающий за нашим шутливым побоищем. Мы со смехом вернули подушки на кровати. — Чимин, тебя Сондык-ним вызывает. Он хотел вместе с тобой и Хоупом решить, что делать с дебютным танцем.       — Ох, уже? Хорошо~! — быстро махнув на прощание, парень выскочил из комнаты, оставив нас с лидером одних. Хен повернулся ко мне.       — Как он?       — Лучше, чем в первый раз. Сейчас Чимин — уверенный в себе парень. Конечно, он и раньше был тем еще сорванцом, но…       — Я рад, — Намджун-хен кивнул и сел рядом со мной. — Я боялся, что он опустит руки, столкнувшись с проблемами, которые были у него до дебюта. Нам всем довольно нелегко это далось, но он и Юнги-хен… Я очень переживал за них. У них обоих довольно сложный характер и трудное прошлое. Хену было тяжело вновь столкнуться с проблемами в семье, а Чимин… Он снова оказался в самом начале своего пути и… Ладно, я рад, что все в порядке. А ты сам как? Я видел твои танцы. Здорово получается. Ты молодец.       — Ты тоже, хен, — в порыве чувств я обнял парня. Он сначала неловко замер, а потом тоже положил голову мне на плечо. — Спасибо, что заботишься о нас.       — Да куда уж я от вас теперь денусь…       — Просто ты всегда такой серьезный… Хен, если возникнут трудности, ты тоже можешь с нами поговорить, хорошо? Хоби-хен говорит, что ты стал немного замкнутым в последнее время. Если тебя что-то беспокоит…       — Все в порядке, — улыбнулся лидер и, похлопав меня по плечу, встал с кровати.       — Ну ладно…       Он вышел из спальни и закрыл за собой дверь. Я остался наедине со своими мыслями. Пусть хен и сказал так, но… Я чувствовал, что его что-то тревожит. И не только его. В последнее время атмосфера снова накаливалась, но я не понимал, почему это происходит. Ребята копили в себе свои переживания и единственное, что беспокоило меня больше всего: когда «взорвется» эта «бомба замедленного действия», нам придется столкнуться с чем-то новым. И я очень боялся этого момента…