— Ты везунчик, знаешь? — Знаю.
Парень смущенно опустил голову, будто прячась за темными очками. С напряженными плечами и скрещенными на груди руками он казался совсем крохотным, но я знал, какая сила скрывается за внешней хрупкостью и мягкостью. В конце концов, если бы не этот ребенок, меня бы здесь тоже не было. — Хен… — замявшись, парнишка почесал затылок и нерешительно поднял взгляд. — Хен, как ты справился с этим? Как я справился? Воспоминания обо всех прошедших годах пронеслись сквозь мысли бурной рекой. Дело было не в тренировках и усиленной работе над собой, хоть их значение и сложно переоценить. Нет, моя сила была в команде. В шестерых парнях, которые старательно прорубали путь среди джунглей бесчисленных слухов, сплетен и грязных слов, сказанных в адрес группы. — Я не справился. Мы справились. На лице Джуна расцвела мягкая улыбка. — О, кажется, понимаю, о чем ты. — Правда? — Да, — он легко кивнул и, сняв очки, позволил, наконец, взглянуть в наполненные искренним восхищением карие глаза. — Сначала я презирал тебя и твое решение пойти по пути «девчачьего к-попа», но теперь… Я понимаю, почему жизнь сложилась именно таким образом. Неизбежность? Судьба? Предназначение? Мне было о чем подумать в эти дни. И, могу сказать, за время, проведенное в будущем с группой, я обрел намного больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. Они невероятны, хен. Ты невероятен. Судьба — забавная штука, не так ли? Мы можем прожить десятки лет, блуждая в поисках ответов на ненужные вопросы, а потом найти то, что расставит точки над «i», самым неожиданным для себя образом. Думал ли я в свои шестнадцать с небольшим, что один выбор способен перевернуть целый мир? Что парень, встретивший меня в одном нижнем белье, когда-нибудь станет ближе, чем просто брат? Что мысли, которые так сложно выразить словами, могут коснуться миллионов сердец с помощью музыки? Я действительно невероятный везунчик. — Надеюсь, ты не будешь перегружать себя лишними заботами. Уж кто-кто, а я точно знаю о твоей гиперответственности. Будь осторожнее, ладно? — Конечно, хен. — За этими сорванцами нужно хорошо следить, понимаю. Не перечислить все мероприятия, на которых у нас случались неприятные ситуации вследствие чьей-нибудь невнимательности или халатности, но… Знаешь, спустя столько лет совместной жизни я понял одну очень важную вещь. — Какую? — Тебе нужно им доверять, — мягко улыбнувшись, коснулся пышной шевелюры своей младшей версии, стараясь заглушить плохие воспоминания о ней. — Раньше мы часто спорили по мелочам, пытались защитить собственную индивидуальность и едва не дрались, чтобы убедить друг друга в правильности своей позиции. Да только это все глупости, понимаешь? Хорошая команда — это единый механизм, где вы не отращиваете шипы, чтобы отгородиться от остальных, а встаете на свои места, как шестеренки в часах. Другое — не значит плохое. Смотря на те или иные вопросы под разными углами, вы способны создать намного больше, чем следуя одной дорогой. Тебе нужно просто направить их энергию в нужное русло, чтобы из разрушительной она превратилась в созидательную. — Спасибо за совет, хен, — парень уважительно поклонился и взял меня за руку, слегка сдавливая пальцами ладонь. — Я сделаю все, что в моих силах! — И еще… — Да? Я замер, не зная, как правильно продолжить разговор. Он должен знать, с какими проблемами придется столкнуться, но как объяснить шестнадцатилетнему себе, что мир не примет его любовь к музыке и красивые тексты с радостными объятиями? Что злость и желание доказать свою значимость станут единственной силой, которая поможет двигаться вперед? Мы разбивали кулаки о непреодолимые, казалось бы, стены долгие годы, даже не зная, скрывается ли за ними счастливое будущее. И я так сильно, так безудержно хотел заставить всех, кто недооценивал нас, забрать свои слова обратно… Нас слишком рано лишили крыльев, оставив ползать по земле. Но он должен знать, что нам не нужны были крылья, чтобы забраться на вершину. — Хен, что-то не так? — Нет, просто… — я глубоко вдохнул, прикрыв глаза, чтобы сосредоточиться, и все же попытался объяснить свою мысль. — Никогда не сдавайся. Как бы ни было сложно, какая бы безнадежность ни витала в воздухе между ребятами, какими бы словами вас ни называли — не сдавайся. Пожалуйста. Пусть рухнет хоть весь мир, но ты должен крепко стоять на ногах, потому что держишь в руках не только свою жизнь, но и жизни остальных парней. Злишься — пиши музыку. Грустишь — снова пиши. Изливай душу в мелодиях, доноси до людей свои чувства, и, поверь, они тебя услышат. То, что создано от всего сердца, всегда найдет своего ценителя. Не позволяй никому убедить себя в обратном. — Хен… — Они говорят, что все зависит от таланта и возможностей. Но на самом деле причиной всему — любовь. Я много размышлял о том, какая же настоящая глубина у этого слова, но, думаю, еще не смог найти полный ответ на свой вопрос. Знаю лишь то, что любовь не ограничена рамками и не передает какой-то определенный спектр эмоций или чувств. Она воплощает собой непреодолимую привязанность, выходя за границы понимания и элементарной логики, чтобы научить тебя не просто восхищаться — дышать объектом своей любви. Ты поймешь, о чем я говорю, когда почувствуешь это, стоя перед десятками тысяч людей, подпевающими написанные тобой песни. Благодарность, благоговение, восхищение, нежность и страсть — любовь не описать одним словом. Именно поэтому у тебя и есть музыка. — Но что, если когда-нибудь это разобьет тебе сердце? — Джун поморщился и грустно покачал головой. — Что, если однажды наступит день, когда твои чувства окажутся никому не нужны? Что тогда? — Всему рано или поздно приходит конец, — пожав плечами, я огляделся по сторонам, будто впервые замечая мягкое сияние знакомых огней. Словно звезды в бесконечном космосе, они манили и пугали своей загадочностью, притягивая взгляд. Их свет — мой первый и последний вдох. — Ты почувствуешь, когда он приблизится. И знаешь… Перед заключительной главой этого путешествия я буду рад вспомнить, как выкладывался на полную и получал взамен все и даже больше. Лучше прожить эти годы в любви, наслаждаясь установившейся связью и близостью, создавая волшебные воспоминания, чем бояться открыться и упустить их. Мне не о чем жалеть. И тебе тоже не будет. — Хотелось бы верить. — Обещаю. Когда вспышка света на мгновение ослепила нас, я в последний раз взял себя прошлого за руку и мягко сжал ее.— Ты замечательный человек. Не забывай дарить любовь и себе тоже.
***
Тишину нарушали лишь посапывания Тэхена, уже которую ночь посвящавшего себя онлайн-играм, и мерное тиканье новеньких часов. Я стоял у окна, вглядываясь в едва различимые силуэты, скрытые утренней дымкой, и размышляя о времени. Пять лет на сцене — это много или мало? Относительно прожитой жизни, пожалуй, не так уж и много. Четверть? Одна пятая? Но насыщенные событиями дни превращались в недели и месяцы, растягиваясь и ускоряясь одновременно, следуя своему течению. И я понимал, что проведенные с группой годы были настолько яркими, будто кроме них не существовало ничего. Будто я сам — лишь созданное их руками творение, не умевшее жить вне выдуманного образа. Больше RM, чем Ким Намджун. Больше айдол, чем человек. Но такая жизнь — благословение и проклятие. Мы теряем, получаем и снова теряем, проходя каждый новый виток этого долгого, но не бесконечного цикла. Вместе. Как единое целое чего-то большего, чем просто семья. — Ты уже проснулся? Так рано? — тихо прохрипел Тэхен, приоткрывая один глаз и тут же жмурясь от слабых лучей солнца. — Да, почему-то не спится. — Так ведь еще только шесть утра! — Я тебе мешаю? — весело улыбнувшись, присел на край кровати соседа и коснулся взъерошенных после сна светлых прядей. Парень что-то невнятно пробурчал, натягивая одеяло почти до самой макушки, но прогонять меня не стал. Как бы я жил без них? Как сложилась бы моя жизнь, если бы однажды в ней безудержным ураганом не появились шесть таких разных и по-своему прекрасных людей? Каким мог бы стать тот, иной путь?Как хорошо, что я никогда этого не узнаю.