Контракт с условием (Через тернии к звездам)

Мартен сидел в своем офисе и внимательно изучал полный отчет о проделанной работе, предоставленный ему Шемппом. Все-таки немец был действительно непревзойденным мастером в своем деле, а на пару со старшим Фуркадом — они вообще оказались поистине убийственно-безжалостной командой. Шемпп со всей своей беспринципностью легко расправился со всеми, на кого указал Мартен, оправив кого на тот свет, кого в психушку, а кого и в тюрьму под разными предлогами. И нигде, ни разу не всплыло имени Мартена и, тем более, Антона. Симон тоже не сидел сложа руки, он со свойственной ему дотошностью сделал все возможное и не возможное, но добился-таки того, что Гросс распрощался со всеми своими активами и деньгами, которые быстренько прибрала к рукам через мелкие подставные фирмочки, огромная Империя Фуркад. Мартен с удовлетворенным видом отложил от себя папку с документами, отмечая про себя, что нужно будет сделать братишке и его любимому пройдохе-немцу какой-нибудь подарок, в виде небольшой собственности, о которой будут знать только они и где смогут спрятаться подальше от любопытных глаз, когда это понадобится. Он снова опустил взгляд на стол — там лежал еще один пухлый конверт. Лежал нераспечатанный уже год. Мартен так и не мог заставить себя его вскрыть, так как прекрасно догадывался о его содержимом. Ровно год назад Эмиль прислал ему эту бандероль с фотографиями, которые он сделал во время совместно проведенного времени. Фуркад протянул руку и, наконец, взял конверт со стола. В конце концов, сколько можно было оттягивать этот момент? Он дрожащими пальцами вытащил содержимое и все-таки не смог заставить себя не вздрогнуть, кинув взгляд на первый же снимок — Антон! Его Антон, которого не было рядом уже полтора года, который просто молча, не прощаясь, ушел в никуда, оставив его один на один с разбитым сердцем. Мартен никогда не забудет то утро, принесшее в его жизнь пустоту и боль от разбившихся надежд и потерянной любви. Мартен проснулся от ощущения пустоты — Антона рядом не было. Он поднялся с постели и, на всякий случай, обошел все комнаты. Так и есть, Шипулин свалил по-тихому, не прощаясь. Не сказать, что для Фуркада это стало неожиданностью, но где-то в глубине души он все-таки надеялся, что Антон останется. Он помнил, как вчера, уже проваливаясь в сон, прошептал эти три слова, давно рвавшиеся из его сердца. Помнил, как Антон вздрогнул и застыл, услышав их, и только крепче прижал к себе Мартена. И именно это давало маленькую надежду на то, что еще не все потеряно между ними, что можно еще раздуть тлеющие угольки чувств, которые он чуть было полностью не затушил своими собственными руками. «Он все сделал правильно.» — Пытался достучаться до него разум. — «Вам нужна пауза.» «Он ушел навсегда.» — В ответ плакала душа. — «Он не простит.» Мартен невесело усмехнулся. Как же все-таки умно он сделал, что еще вчера обо всем позаботился — положил в почти собранную дорожную сумку Шипулина пару кредиток на его имя и договор на получение пятидесяти процентов от прибыли за туристический бизнес. С этим Антон сможет начать новую самостоятельную жизнь, ни в чем не нуждаясь. Фуркад еще раз растерянно огляделся и, наконец, заметил записку, оставленную Антоном на прикроватной тумбочке. «Марти, спасибо тебе за все, что ты сделал для меня. Это были лучшие три месяца в моей жизни, несмотря ни на что. И не обвиняй себя ни в чем — во всем, что произошло, виноват только я сам. Прощай и прости.» Мартен запрокинул голову вверх, не давая скатиться непрошенным слезам, которые предательски навернулись на глаза. Потом сделал глубокий вдох, заставляя чуть замедлить сердцебиение, и постарался взять себя в руки — Антон ушел, но остались не решенные проблемы, и теперь он мог основательно заняться реализацией своих планов. Фуркад долго рассматривал фотографии и печально улыбался, вспоминая проведенное с Антоном время. Эмиль действительно был великолепным фотографом — снимки, сделанные им, с такой четкостью запечатлели самые счастливые и прекрасные моменты, а ракурсы, которые он выбирал, просто поражали своей художественностью и красотой. Вот он сам, считая, что на них никто не смотрит, мягко касается щеки Антона губами, а тот смущенно улыбается в ответ… Вот Антон, прижимающий к своим губам его руку, смотрящий на него из-под слегка опущенных ресниц с такой нежностью… Вот они вдвоем посреди почти пустынного пляжа, на фоне заходящего солнца… почти темные силуэты двух атлетично сложенных тел, слившихся в поцелуе… Как давно они уже не вместе, но Мартен помнил все, как будто это было вчера. Телефонный звонок выдернул Фуркада из сладко-горьких воспоминаний. — Марти! — орал в трубку радостный Шемпп, — Я нашел его! — Что? — голос Мартена сел от неожиданности, а дрогнувшая рука выронила фотографии. — Я нашел Антона. Он в России. Сейчас кину тебе на почту всю информацию. — Немец был очень доволен собой, — Ну что, не зря я ем свой хлеб? — И трахаешь моего брата тоже не зря, — усмехнулся Фуркад, проверяя свой е-мейл. — И это вместо «спасибо». — Притворно огорчился Симон. — Спасибо. — Прошептал Мартен, внимательно вглядываясь в знакомый силуэт на снимках, все еще не веря своим глазам. — Я правда очень ценю все, что ты для меня делаешь. С меня причитается… — Что мне дальше делать? Продолжать следить? — Нет, Симон, спасибо. Дальше я сам… Ну, вот и все, осталось самое трудное — вернуть Антона. Возможно, не получится. Возможно, Антон не подпустит его к себе и на пушечный выстрел. Но, не попытаться он не мог. Слишком мучительными и болезненными были для него эти полтора года. …Мартен толкнул дверь небольшого арт-кафе и шагнул внутрь. — Простите, кафе уже закрыто. — Антон даже не обернулся, чтоб посмотреть на припозднившегося посетителя. — Может быть, все же нальете чашечку кофе? Антон выронил из рук бокал, который до этого тщательно протирал — этот голос он узнал бы из миллиона. Шипулин резко обернулся и вперился удивленным взглядом в стоящего в дверях Мартена. — Ну, так что? Напоишь кофе с дороги? — Фуркад улыбался. — Черт, Марти, прости… просто не ожидал… Проходи, конечно! — Антон в одно движение оказался около француза, одной рукой запирая за ним дверь, а другой слегка приобняв, подтолкнул внутрь. — Присаживайся, рассказывай, какими судьбами в нашу глушь? — Шипулин улыбался, стараясь скрыть смущение, но чуть подрагивающие пальцы выдавали его с головой. Он молча поставил на стол две чашки с ароматным напитком, присел напротив Мартена, всем своим видом показывая, что готов слушать. Мартен, сделав небольшой глоток, достал из сумки довольно-таки толстую папку и протянул ее Антону. — У меня для тебя подарок. — Хватит с меня уже подарков, Марти, — устало проговорил Шипулин, но папку все же взял. — И тот, что ты мне сделал полтора года назад, я хочу вернуть… мне не нужны подачки. Как видишь, я неплохо устроился. Мне вполне хватило того, что ты мне заплатил за работу. — Это не подачка, Антон! — Мартен вскинулся, отодвигая от себя чашку. — Если бы не твой талант, не твоя реклама, то бизнес бы так не процветал! Так что… все по-честному, ты имеешь полное право на пятьдесят процентов от прибыли. И это не обсуждается! Шипулин снова улыбнулся, примирительно подвигая кофе обратно к французу. — Почему ты уехал? — Мартен не удержался от вопроса, хотя знал на него ответ с самого начала. — Я должен был… Мне нужно было научиться жить заново… самостоятельно, без тебя… — Антон сглотнул комок, так некстати подступивший к горлу, но упрямо продолжал смотреть прямо в глаза французу. Как же все это время ему не хватало Мартена! Вот такого Мартена, который не терпит возражений ни при каких обстоятельствах. И он, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, сделал то, чего не собирался делать еще секунду назад. — Я скучал по тебе, Марти… — он мягко сжал обеими руками ладонь Фуркада и слегка коснулся ее губами, как когда-то давно… кажется, в прошлой жизни. Все тело Мартена прошило словно разрядом молнии. Одно легкое прикосновение любимых губ, чуть было не заставило его кончить не сходя с места. Он резко вскочил и прижал Шипулина к себе, утыкаясь носом куда-то в плечо, и горячечно зашептал. — Не могу без тебя… слышишь, не могу! Я не живу без тебя, Антон. Как робот на батарейках… но батарейки скоро сядут и что тогда? — Фуркад чуть отстранился. Теперь он смотрел Шипулину прямо в глаза, стараясь прочесть в них хоть что-нибудь. — Скажи что-нибудь, Тош, не молчи. Ради Бога, только не молчи. — О Боже… Марти… — прошептал Антон, закрывая глаза, — Ну что ты со мной делаешь?.. Снова… Он резко рванул его на себя, зарываясь пальцами одной руки в его волосы, а второй выдергивая из штанов рубашку, сжимая до синяков нежную кожу, и впился голодным поцелуем в его губы. Антон перестал терзать губы француза только тогда, когда необходимость в воздухе стала настолько острой, что нехотя, но все же пришлось оторваться от Мартена. Окинув Фуркада шальным взглядом, Шипулин, схватив его за руку, потащил по направлению лестницы, ведущей на второй этаж помещения. Кое-как, поднявшись наверх, на ходу стаскивая друг с друга одежду, Антон втолкнул Мартена в одну из комнат, почти сразу роняя того на кровать. — Хочу тебя… — выдохнул он, зацеловывая лицо и шею француза, — Безумно… Этого хватило, чтобы Мартен рванул со старта, как болид в Формуле-1. Он с диким рычанием опрокинул Антона на спину, перекатываясь и подминая того под себя, и накинулся на него с жадными поцелуями. Губы, руки, язык гуляли по телу Шипулина, заставляя его извиваться и стонать, подставляясь под уверенные ласки все больше и больше. Влажный, теплый язык прошелся по внутренней стороне бедер Шипулина, Антон выгнулся навстречу и замер, с шумом выдохнув лишь тогда, когда этот же умелый язычок проложил дорожку вдоль его напряженного члена. Мартен еще немного помучил любовника почти невесомыми касаниями прежде, чем захватить его в рот целиком, с силой всасывая почти до основания. — Мартииии, я… я скоро… остановись… Выпустив изо рта член мужчины, француз снова вернулся к его губам. — У меня с собой ничего нет… — Фуркад виновато посмотрел на Антона. — Черт, — выругался Шипулин, — И у меня нет… Улыбка на лице Мартена сменилась легкой обеспокоенностью, а потом, когда пришло понимание только что услышанного, удивлением и страхом одновременно. — Никого?.. — Никого… после тебя, никого… — прошептал Антон, пристально вглядываясь в темную бездну глаз Мартена, — Кажется, я где-то слышал, что слюна самая лучшая смазка, — он нервно усмехнулся и потерся возбужденным членом о живот Фуркада. Мартен облизнулся и чуть подтолкнул Шипулина в бок, заставляя перевернуться. Антон перекатился на живот и сразу почувствовал на своей заднице руки Мартена. Ладони сначала просто нежно поглаживали его ягодицы, потом слегка раздвинули их, и Шипулин жалобно застонал, ощутив, как влажный, теплый язык коснулся его входа. Фуркад довольно долго вылизывал заветное отверстие, не жалея слюны, попеременно заменяя язык пальцами. Антон стонал от наслаждения и совершенно бессовестно толкался бедрами навстречу рту и рукам любовника. Наконец, Мартен оторвался от своего занятия, и Шипулин почувствовал, как в его задницу пытается втиснуться член француза. Он постарался расслабиться, но жуткая, раздирающая боль, от которой он уже так давно отвык, не дала ему этого сделать. Антон зашипел и подался вперед, желая избежать вторжения, но властные руки Фуркада сильно рванули его на себя, насаживая до конца. Мартен не двигался, давая Антону возможность свыкнуться с ощущениями, только ласковые руки, успокаивающе гладили Шипулина по покрытой холодной испариной, спине. И еще это глупое бормотание… за которое Антон был готов продать душу… — Тшшш, тихо, потерпи… сейчас все пройдет… потерпи немножко, мой сладкий… мой хороший… мой… Наконец, Антон чуть приспособился, выровнял дыхание и толкнулся бедрами назад. И Мартен с радостью принял разрешение. Он двигался медленно, но сильно, почти выходя до конца и снова врываясь на всю длину. По-видимому, он сразу же нашел нужный угол, так как стоны Антона стали тише и уже не были похожи на стоны боли, скорее наоборот, он начал получать удовольствие от происходящего. — Да, Марти… быстрее, — стонал Антон и уже сам с силой насаживался на член Фуркада. Движения француза стали быстрее и сильнее, весь мир для него сузился до размеров задницы его любовника, ему казалось, что он может оставаться в нем вечно… — О Боже… Антон… — Мартен почти потерял сознание от ошеломительного оргазма, накрывшего его с головой. — Мартииии… — Шипулин изогнулся в немыслимой дуге, изливаясь в руку любовника. Фуркад аккуратно выскользнул и лег рядом. Развернув Антона к себе лицом, обнял и поцеловал. — Мой… — прошептал он. — Только мой… люблю тебя… слышишь, Антон, люблю… Антон промолчал и только сильнее прижался к французу, утыкаясь носом в ложбинку между плечом и шеей… Мартен опять проснулся от ощущения пустоты — Антона не было рядом. Дежа-вю. «Неужели снова?» — ужасающая мысль мелькнула в сознании, но тут же испарилась, стоило только ему повернуть голову. Увидев Антона, Мартен постепенно отходил от паники едва не охватившей его от осознания чувства потери. Шипулин, абсолютно обнаженный, сидел на подоконнике в привычной позе и курил. — Какие-то вещи никогда не меняются, да? — Мартен, тоже в чем мать родила, подошел к окну и присел рядом с Антоном. Антон перевел внимательный взгляд на француза, затянулся и выкинул окурок в окно. — Я посмотрел твой подарок, Марти, — он чуть улыбнулся кончиками губ, — Спасибо, конечно, но не стоило… — он еще чуть-чуть помолчал, словно решаясь на что-то, и продолжил: — Ты только из-за этого приехал? Чтоб сообщить мне, что Гросс и компания теперь меня не достанут? — Нет, не только. — Мартен встал с подоконника и притянул Шипулина к себе, нежно, но крепко обнимая, — Хочу предложить тебе новый контракт. — С условием? — усмехнулся Антон, но не сделал не единой попытки выпутаться из теплых рук. — Конечно, — в тон ему ответил Фуркад, — Ты принимаешь мой контракт только при одном условии… только если ты меня любишь… — последние слова Мартен произнес шепотом, пристально глядя в серо-зеленые глаза, которые снились ему каждую ночь на протяжении этих долгих полутора лет. — И что же это за контракт? — так же шепотом спросил Антон. — Брачный.