Hallucinations

Кладбище до сих пор выглядело ужасно, несмотря на то, что я впервые видела его при свете дня. Я вообще не понимаю, зачем мне понадобилось приходить на то место, где чуть не погибли такие дорогие мне люди. Хотя, в данный момент именно из-за этих людей я чувствую себя как никогда одинокой. Кто-то позлорадствует, а кто-то, возможно, пожалеет меня. Зейн отдалился от меня после отъезда Гарри. Это было тяжело принять, но теперь у него не было причин появляться в особняке Торндайк. Меня причиной никак не назовёшь, я, скорее всего, даже повод лишний раз не соваться в этот дом. Неловко общаться с человеком, который испытывает к тебе безответную любовь, знаете. Мне приходилось общаться со своими так называемыми поклонниками не так уж часто, потому что их было от силы два-три человека, но, поверьте, это чувство не из приятных. Ах, да, совсем забыла добавить, что сама в свою очередь продолжаю страдать от своей влюблённости в Гарри. Гарри Стайлс – это вообще отдельная тема для разговора. И отдельный разорванный в клочья кусочек моего чёрствого и сгнившего сердца. Мне больно от одного воспоминания о нём. Он кинул меня. Я не преувеличиваю, это на самом деле так. Он бросил меня. Он знал о моих чувствах, поцеловал меня тогда на вокзале, больше месяца назад и исчез. Иногда мне кажется, что все-все в этом проклятом доме стараются не говорить со мной об этом. И, наверное, это даже было бы круто, если бы при этом Лилиан не скрывала от меня каждый звонок своего племянника, и папа постоянно не напоминал мне о нём какими-то случайными действиями, которые даже намёками-то назвать трудно. Для нормальных людей. Я же как помешанная фанатка вижу напоминания о нём повсюду. В его комнате, в которую я с успехом переехала, в кухне, когда иду ночью курить и по пути достаю себе яблоко, в гостиной, когда портьера неестественно дёргается. А теперь ещё и кладбище... Я долго-долго бродила за музеем, пока искала тот злополучный овраг, и каждая тропинка словно видела мою печальную историю любви, оборвавшуюся нашим единственном с Гарри поцелуем. Более того, я была уверена в том, что каждый листик и веточка тоже видят меня насквозь и та одинокая (ну, прямо как я) могила, ставшая причиной моего падения, когда мы с Зейном в первый раз отправились в музей «в обход». Кстати, благодаря этой старой и хорошо знакомой мне надгробной плите я без труда сориентировалась в какую сторону нужно идти, чтобы выйти к оврагу. Я оказалась с совершенно другой стороны оврага, о которой мне в тот ужасный вечер говорил Зейн. Старое заброшенное кладбище и правда оказалось у меня прямо под ногами, я же стояла на самом краю обрыва на высоте восьмидесяти футов. Вид, представший моим глазам, внушал мне неподдельный страх. Я как будто находилась на краю мира, но не той огромной Вселенной, о которой мы говорим с большой буквы, а на краю своего собственного тесного скучного мирка, в котором я вынуждена существовать. Внизу что-то шевельнулось у дальних могил, за статуей ангела. Я вздрогнула и прищурилась. Чья-то высокая фигура неспешно ходила между деревьями. Вы думаете, что я в ужасе бросилась бежать прочь? Ну... вы недалеко ушли. Я бросилась бежать по краю оврага туда, где был пологий спуск, усеянный кустами, держась за которые мы когда-то без особого труда спустились вниз и поднялись обратно. Мне чудилось, что это Гарри, и он вернулся ко мне. Надо было разу подумать о том, что это просто невозможно физически. Когда я прибежала на то место, на одной из каменных плит, опираясь о надгробную доску спиной, сидел Эштон, с просветлённой улыбкой человека, явно ищущего на кладбище мертвой тишины и спокойствия. Жаль, что это не Гарри. -Как дела? – не смотря на меня, поинтересовался парень. Я хмыкнула. -Мы на кладбище, где месяц назад Гарри чуть не умер, да и Зейн тоже... как думаешь, я в порядке? – сарказм так и сочился из моих слов. Эштон пожал плечами и закинул руки за голову. -А ты что забыл здесь? – я прошла мимо него и села по-турецки на траву. Он только пожал плечами, а я тем временем достала сигареты и зажигалку. Эш приоткрыл один глаз, затем второй и заинтересованно уставился на то, как я прикуриваю и делаю первую затяжку. -Здоровье подрываешь, да? – с усмешкой спросил он. -Люблю тот эффект, который они производят. Сигареты – единственная причина, по которой я нахожусь во вменяемом состоянии после всего этого дерьма, - выдыхая дым, пробормотала я. – Даже не пытайся «наставить меня на путь истинный». -Поделишься? – с надеждой, совсем не присущей интерну, спросил он. -Ты учишься на врача и... куришь? Эш, ты прямо сейчас резко упал в моих глазах. Мне придётся нагибаться, чтобы тебя поднять... - засмеялась я, но как-то глухо, без веселья. -Боже, разве тот факт, что я спасаю чужие жизни, запрещает мне губить мою собственную? – невинно поинтересовался Эштон. – Моя работа нервная, и это я ещё не на полную ставку работаю. А сколько бы я курил, если бы работал на скорой помощи... Пожалей меня. -На, - хмыкнула я, вытаскивая из пачки сигарету и протягивая её парню вместе с зажигалкой. – Травись на здоровье, молодой человек. Эш недовольно цокнул языком, зажав сигарету между зубов. -Ты мне не мамочка, - закатывая глаза, протянул он. – К тому же сама куришь. -Есть такая вещь как зависимость, и ты ещё можешь её избежать, знаешь. Я просто забочусь о тебе, - я медленно затягивалась, и постепенно приходило такое знакомое чувство насыщения. -Я уже зависим. Мне этого не избежать, - он покачал головой, подтягивая колени к груди и укладывая на них подбородок. – Бросал из-за Бри, но после разрыва эта херня просто началась заново. -Да, отлично, самое время обсуждать нашу жизнь. Мы на кладбище. Каркают вороны, погода хмурится. Самое время. Давай представим себя подростками с суицидальными наклонностями, - предложила я охрипшим голосом. – Кто начнёт? -Я джентльмен, так что ты, - согласно кивнул Эштон, жадно затягиваясь. Я покачала головой, сделала ещё одну затяжку и как можно красивее выдохнула дым. С чего бы мне начать? Я так давно ни с кем не говорила по душам... Как хорошо на самом деле освободить себя от душевного груза. Здорово, что Эш так кстати подвернулся мне под руку. Пожалуй, он входит в тот список людей, которые не так тебе близки, но которым ты можешь рассказать абсолютно всё, а они просто спокойно тебя выслушают и добавят в конце «да, дерьмо». И я начала говорить, напрочь забыв про сигарету, постепенно тлеющую в моих пальцах. -Парень, который мне нравится как будто сдох, а парень, которому нравлюсь я, занят учёбой и даже не достаёт меня. Я живу у мачехи и отца, потому что мама «всё ещё разбирается со старой работой» дома, в Ирландии. На дворе конец сентября, а её нет, хотя она обещала приехать в августе... - я стряхнула пепел с сигареты и снова затянулась. Эштон терпеливо ждал, когда я закончу говорить, заинтересовавшись в моих словах. Но я почему-то замолчала, я как будто исчерпала все силы говорить о своей тупой серой жизни. -Давай заострим внимание на самой первой проблеме, - предложил Эш совершенно спокойно, и этот его тон и заинтересованность немножко подняли мне настроение. – Что со Стайлсом? Я демонстративно пожала плечами. -Мы хорошо проводили вместе время летом. Я спала в его комнате, в его кровати, под его одеялом, в его объятиях, а он игнорировал тот факт, что между нами вообще что-то есть. Он запрещал мне пить, однажды отобрал у меня яблоко (после этого я их больше не переношу), потом неожиданно поцеловал меня перед тем, как сесть в поезд и уехать домой. А потом исчез и вот уже полтора месяца от него не слышно ничего. Но я знаю, что если бы он действительно хотел со мной поговорить или передать что-то вроде «знаешь, наш поцелуй ничего не значил», то он сделал бы это. Лилиан часто общается со своим братом, с его отцом... Я не понимаю его! Зачем целовать меня, если ты собираешься кинуть меня?! В чём прикол этого всемирного игнорирования Лу? -Я тебя не игнорирую, - с усмешкой заявил Эштон, докуривая сигарету. – Тебя возмущает только это? Всё? Почему же ты тогда не попросила у Лилиан его номер и не позвонила ему? Я уставилась на своего собеседника так, будто он неожиданно заговорил на китайском. -Я не... не могу! Зачем мне это делать? Я ему не нужна, я не хочу навязываться. У меня есть гордость, ты не заставишь меня ему звонить. Нет. Нет, - я тут же запротестовала. Идея, которую подкинул Эш, просто ошарашила. Признаюсь, если бы я додумалась до этого месяц назад, я бы поступила так, не задумываясь. Мне безумно хотелось услышать голос Гарри. Мне безумно хотелось накричать на него за тот поцелуй на вокзале и... вообще покричать на него, поссориться, перекинуться саркастичными репликами, да что угодно! Только вот чувство собственного достоинства запрещало мне так делать. Я не нужна Гарри, иначе он бы уже давно ответил мне взаимностью. Ему плевать. Я, наверное, была для него маленькой незначительной интрижкой, так пусть и он останется для меня маленькой незначительной интрижкой. -Если ты хочешь вернуть хотя бы часть того, что было между вами, то вообще не важно, кто сделает первый шаг, - терпеливо пояснял свои слова Эштон. -Да что там было... так, ерунда. Для него. Для меня это как чёртова любовь всей жизни, особенно, если учитывать то, что у меня и парня нормального никогда не было... - протараторила я и в конце сразу же покраснела. Как хорошо, что мои любимые длинные волосы всё ещё со мной и могут в любой момент послужить мне шторами, чтобы скрыть моё лицо от посторонних глаз. -Ну, тебе же не тридцать, я не понимаю, о чём жалеть, - пожал плечами Эш, а потом, поразмыслив пару секунд, удивлённо на меня уставился. – Подожди, что вообще? Как? Тебе почти двадцать, ты наглая как ёж и красивая, в чём проблема? Я выкинула сигарету и дотянулась до него, чтобы хорошенько стукнуть по плечу. -Может быть, ты просто слишком строптивая? – вдруг предположил Эштон, хрюкнув от смеха. – Да, это определённо главная причина. -Тебе вот смешно, хотя именно тебя бросила любимая прекрасная и бла, бла, бла девушка. А у меня же даже не появлялся парень. Так, на горизонте помаячил своей красивой подтянутой задницей и сексуальными татуировками и сбежал, - я начала довольно энергично, а в конце моя речь завяла как незабудки Зейна. Эштон залился громким смехом. -Я сейчас тебя ещё раз ударю. Не смей ржать, когда мне дерьмово, - фыркнула я. -Уже всё, можешь продолжать, - успокоившись, пробормотал он. – Давай поговорим о твоей личной жизни. Почему она не пестрит отрубленными головами твоих поклонников? Я на мгновение задумалась, смотря на свои руки. -Понятия не имею. В начальной школе мне нравился один остолоп, мы даже целовались, ну, знаешь, по-детски. Но он был хорошим другом... Господи, почему я тебе всё это рассказываю... А потом, когда мне было девять лет мы переехали из Донкастера в Белфаст после развода родителей. До семнадцати я занималась тем, что старалась не вылететь из школы. После семнадцати – тем, что пыталась не вылететь из колледжа. Как оказалось, безуспешно... - я вздохнула и уставилась на Эштона с поддельной печалью. – Как оказалось, я по нему даже не скорбела. -И всё? Этим ограничена твоя молодость? – он вскинул брови. -Нет, ты не думай, что я не напивалась, - прыснула я. – И курить начала в тринадцать... в пятнадцать курила марихуану, пока нас с друзьями не спалили родители... О парнях было некогда думать. Ох, боже, ну не смотри на меня так. Я целовалась, но не встречалась. Эш одарил меня хитрым взглядом. -Нет, у меня не было того, о чём ты подумал, совратитель маленьких девочек! Он только снова рассмеялся. -Чего смешного?! Да, я не считаю самой главной целью в жизни потерять девственность, и что с того?! Слушай, я тебя сейчас ещё раз ударю. Прежде чем ржать, расскажи лучше о своих похождениях с этой Бри. Ты говоришь о ней чаще, чем дышишь. Эштон мгновенно успокоился. -На самом деле ты права, это не главная цель в жизни, - тут он прокашлялся. – Я никогда не искал любви на самом деле. Я думал, что всё это бред. Что отношения – это заключение строгого режима. В принципе так оно и есть... Мы состоим в одной тусовочно-вечериночной группе людей, так что мы давно знакомы. И однажды мы по пьяни засосались... А вот теперь ты перестань ржать, - хмуро добавил Эш. – На следующий день кто-то из друзей показал нам видеозапись, где частично наш поцелуй попал в кадр и поехало. -М-м-м, - довольно протянула я. – Продолжай, продолжай. Эштон провёл рукой по волосам. Он недавно подстригся, кстати. Его причёска сейчас выглядит просто отлично, хоть и непривычно. С момента нашего знакомства я привыкла видеть его с прекрасной вьющейся русой шевелюрой, которая делала его похожим на невероятно знаменитую рок-звезду. И вдруг он подстригся... Было очень странно, но его волосы всё ещё вьются, а чёлка выглядит бесподобно. -Для начала мы долго выясняли, друзья ли мы после этого. Потом после всей той драмы я просто поцеловал её ещё раз, чтобы понять, есть ли чувства. И та-дам! Мы встречались год и три месяца, - торжественно закончил Эш. -Она твоя первая? – играя бровями, поинтересовалась я. -Пожалуй, первая настоящая влюблённость, которая реально заставила меня страдать, - покачал головой Эштон. – А Гарри первый, кто заслужил от тебя слова «сексуальный»? -Я не идиотка, я заглядываюсь на парней, когда ситуация этого позволяет, - хмыкнула я. – Но я понятия не имею, какого это, серьёзно страдать по своей любви, как ты. Гарри нравится мне, и меня коробит от мысли, что это не взаимно. Но это всё. -Позвони ему, возможно, благодаря этому ты всё-таки узнаешь, какого страдать после разрыва, - снова попытался Эш, наивно полагая, что я соглашусь на эту безумную идею. -Гордость, - я отрицательно покачала головой. – Вот ты бы позвонил своей Бриане? -Что это за шантаж? – воскликнул он. – Я позвоню ей, если ты позвонишь ему. -Что это за шантаж? – с сомнением фыркнула я, процитировав Эштона. -Тебе слабо? – Эш выгнул бровь и хитро улыбнулся. -Да, слабо. Ты не возьмёшь меня «на слабо», дурак. Когда мне слабо, я всегда говорю «мне слабо», чтобы не ввязываться в ещё более страшные проблемы. Он только закатил глаза. -Где твой энтузиазм, жажда приключений и влюблённость в Стайлса? Зачем ты сюда пришла? Эш пытался поднять мой боевой дух, но своими словами сделал только хуже, потому что я вспомнила, заем пришла на кладбище, зачем спускалась в этот чёртов овраг. -Вообще-то я пришла сюда для того, чтобы найти кольцо, которое я потеряла после ритуала где-то здесь, - я сказала это так, словно найти кольцо и правда было целью всей моей жизни. – Я совсем забыла о нём с тем враньём, на которое нам всем пришлось пойти, про приступы Гарри и всё такое. Ты знаешь, ты в этом тоже участвовал. -Кольцо? Серьёзно? Эх вы, девушки, только и мысли, что об украшениях. Я ведь так надеялся, что ты не такая, - Эштон только отмахнулся. Теперь пришла моя очередь закатывать глаза. -Ты многого не знаешь об этой истории. Это перстень Гарри. Он подарил мне его через Фэй, а потом отобрал, а потом я его выкрала. Длинная история, - я отмахнулась. – Вот скажи, ты что-нибудь видел в ту ночь? Ты видел странный гроб? Слышал крики? – загадочным голосом спросила я, вставая с травы и направляясь к лестнице, около которой я месяц назад сняла с пальца тот самый перстень с синим камешком и выкинула в траву. -Гроб? Да, видел. Я же не слепой, - хмыкнул Эш. – А кричали мы все. Чей именно крик ты имеешь в виду? -Крик призрака, которого Гарри запирал в этом гробу с помощью ритуала, - довольно сообщила я, скрещивая руки на груди и одновременно с этим шаря взглядом по траве. Эш смотрел на меня как на сумасшедшую, а я даже не обратила на это внимания и села на корточки, водя руками по земле. Где-то сбоку что-то блеснуло, и я бросилась туда. Под небольшим кустиком травы переливалось немного испачканное кольцо с синим камешком и узорчиками вокруг него. Это оказалось даже проще, чем я думала. -Крик призрака? Чего? -Смотри, вот это кольцо, - я окинула его победным взглядом и вернулась назад, к могиле, на которой сидел Эштон. – Оно заколдовано, ну, Гарри что-то с ним сделал. Я сняла его месяц назад, оно жгло пальцы. И оно пролежало здесь всё это время. -Скажи мне сразу, во что я вмешался, - осторожно попросил парень, недоумённо косясь на перстень в моих руках. – У меня ведь есть шанс выйти из этой странной игры? А то мне кажется, что я свихнусь здесь с вами. -Ты влип с того самого момента, как начал слушать рассказы своих престарелых пациентов, Эш. Ты думаешь, Зейн врал, когда говорил, что Гарри медиум? – выгнув бровь, поинтересовалась я. Он нахмурился и встал с земли. -Медиум? Экстрасенс что ли? -Именно. А ты пытаешься заставить меня позвонить ему, - добавила я. -Это только подтверждает, что ты должна позвонить ему! Я буду вас шипперить, клянусь, - в восторге воскликнул Эштон. – Лу, ты такого красавца на дороге не найдёшь. Ты хотя бы попробуй. Побудь милой. Он падёт перед твоей обаятельностью. К тому же, насколько мне известно, он сейчас здесь, в Ньюкасле. У меня внезапно спёрло дыхание. Гарри здесь?! Почему я узнаю об этом от Эштона Ирвина и только сейчас?! -Он здесь? – мой голос прозвучал крикливо. – Почему он ничего не сказал? -А вот этого я не знаю. Люк слышал, что он был здесь, да и Майки встретил его в больнице, когда ему снимали гипс. Ну, что ты стоишь? Вперёд! – командным тоном сообщил Эш, гордо вскидывая голову. Теперь уже я смотрела на него как на придурка. -Куда вперёд? -Мы отправляемся доставать номер телефона Гарри Стайлса, чёрт подери! – так, словно это элементарно, заявил парень. – Я вас сведу вместе, клянусь! Я не дам умереть Ларри Стайлинсон! -Ларри Стайлинсон? -Круто я придумал, да? Лу Томлинсон плюс Гарри Стайлс – Ларри Стайлинсон. Поблагодаришь меня потом. Вот так и началось полное сумасшествие, его вторая часть. И начал её сам Эштон Ирвин. Помните, как я говорила, что он важный персонаж в этом рассказе? Он стал, так сказать, крёстным отцом Ларри Стайлинсон, и всерьёз собирался заставить меня позвонить ему...