слишком мало слов.

Трам покинул гостинную и я подошел к камину. Огонь проглатывал дрова, как голодающий проглатывает самые вкусные кушанья. Как будто в последний раз. Хотя слова "последний раз" тут совсем не к месту. Я перестану сидеть у камина только тогда, когда что-то будет греть сильнее этого огня. Когда она будет рядом. То есть никогда. Хотя люди и говорят, что надежда умирает последней. Я взял с каминной полки большой альбом в с красным кожанным переплетом. "Qween Susan". Ее портреты. Честно говоря, у меня никогда не было способностей к рисованию. Однако ее профиль вырисовывается сам по себе. Черты лица. Губы, глаза, улыбка. И я чувствую себя рядом с ней, когда рисую. Я пытаюсь забыть, конечно же, понимая, что вместе мы с ней уже не будем. И даже более того, я смогу увидеть ее только на своих рисунках. Портреты, портреты, портреты... А еще пишу стихи и через слово снова 'Прости...'. Да, я прошу у нее прощение. За что? За возможную боль. Если она испытывает то, что испытываю я, ту же всепоглощающую агонию, захлестывающую тебя волну, заставляющую сократить дыхание... Я бы хотел, чтобы она меня не помнила. Я устал слушать комментарии друзей и подданых. Другую найти. Что они понимают? Кто сравнится с ней? С ее грацией, характером, улыбкой? У кого еще будет такая способность завораживать. Нет никого прекраснее на свете, кроме нее. Сьюзен. Я произношу ее имя на разный манер. С разной интонацией, словно пробуя на вкус. И этот вкус мне приятнее всего остального. Я почти смирился, а внутри осколками кадры из памяти. Этот прощальный поцелуй. Слишком долгожданный и запретный. Что-то из запредельного. И такой нежный. Наполненый тем теплом и любовью, которую я уже никогда не смогу выразить ей. Моей королеве. Всю ночь не спать, рисуя ее прекрасное лицо. А утром смотреть в окно на пробуждающуюся Нарнию и понимать, что это все - ее. Что она имеет к этому самое прямое значение. И чувствовать прилив сил и бодрости. Только потому, что она хоть немного, но рядом. Ближе к десяти часам утра рассвет наполнит комнату светом. Я снова не спал всю ночь. А она, в далеком Лондоне, проснулась. Где-то. Где-то в своем мире, в своей жизни. Возможно даже с мыслью обо мне. Она бы обязательно пристыдила меня за такое поведение. И словно сейчас она корит меня за это и хочется в ответ крикнуть: "Знаю, что это слабость, но ведь тебя рядом нету..." Даже когда стою перед зеркалом, поправляя одежду, мне видится в отражении рядом она. Наверное, я схожу с ума. Но так явственно видеть Сьюзен - предел моих мечтаний. Черные волосы по плечам лучами разбросаны, улыбка, наполненная нежностью. Платье лёгкое, яркое, губы, как вино, сладкие. Целый мир в глазах, и я в это мире тону без остатка, без желания продолжать свое существование. Мне кажется, протяни я руку - дотронусь до Сьюзен. Но пальцы встречаются со стеклом и она уходит. Опять. Я никогда не услышу 'Люблю' ее нежным голосом. Я взял карандаш и свой самый любимый портрет Сьюзен. В верхнем правом уголке вывел 'Я люблю…', и снизу подпись - ' Твой и навечно.' Прости меня, моя девочка, если сможешь конечно. Слишком мало слов, чтобы сказать о том, как я люблю тебя О том, что мне тебя забыть нет сил О том, что в жизни есть лишь ты и я...