Деревня рыжего цвета

- Ты дебил, - глухо констатировал Наруто. – Слышишь, ты? Прекрати сейчас же. Наверное, с ним до сих пор не случалось такого, чтобы на ровном, казалось бы, месте, силы оставили его так полно… если не считать, конечно, того раза, когда они с Саске сцепились у развалин убежища Орочимару, – тогда, вроде бы, он ощущал такую вопиющую беспомощность? С чертовым Саске, кто еще мог внушить ему полное осознание собственной слабости. …категорично при этом отрицая свою собственную, разумеется. Чертов Саске. Чертова слабость! Наруто вытерся, как мог, лицом об плечо, вспотевшее, липкое, и попытался с достоинством выпрямиться. Но вместо этого только сильнее привалился к груди Саске, не обращая внимания, что колено Саске еще плотнее уперлось ему в пах, - в какой-то мере это было даже кстати. Он подумал, что неплохо было бы вот так вот лечь и полежать, и почувствовал, как слабеет хватка его пальцев в складках футболки Саске. И глубокое, ровное дыхание Саске под разгоряченной щекой. А потом еще – он даже не поверил вначале, - осторожные руки Саске, спускающиеся по предплечьям, по плечам… ложащиеся на спину. Саске наклонил голову и носом уткнулся ему в макушку. Наруто закрыл глаза, опасаясь даже пошевелиться и не веря до конца в происходящее. Удивительная для Саске и совершенно ему не идущая нерешительность прикосновений, - откуда она взялась? Почему? Слезы тихо капали на белую футболку Саске. Наруто вдохнул тепло, поднимающееся между ними. Он не избежал всхлипа на вершине, беззвучного, только дернул плечами. Саске отозвался длинным горячим выдохом ему в волосы, Наруто даже почувствовал, как шевельнулась встопорщившаяся на макушке прядь. Он отцепился от футболки, свирепо утер глаза кулаком. Саске отстранился, стоило ему зашевелиться, осел на колени, расправил плечи, уперся руками в бедра. Наруто поерзал, удрученно понимая, что без колена Саске между ног как-то сразу стало тоскливо, и сел ровнее. Взглянул на Саске, с новой порцией внутренней своей боли отметив, что на левую руку тот старается не опираться. Саске, похоже, очень хотелось опустить глаза, и смотрел он совсем нездорово, с какой-то рассеянной настороженностью. Со своей прямой спиной и спокойным до отчужденности выражением лица он выглядел уверенным и собранным, хотя Наруто ни уверенности, ни собранности в нем не ощутил. Было от чего растеряться – Саске ждал, согласный молча встретить неизбежное. - Прекрати, - не выдержал Наруто, понимая, что собственная растерянность не мешает ему снова начать звереть. – Саске! Ты меня слышишь? Заканчивай с этим, хватит! Ты меня бесишь уже! Саске сжал губы и вскинул подбородок. Наруто стало видно рассыпавшуюся полосу подсохшей крови у него под челюстью. - Какое, как ты думаешь, к тебе должно быть отношение, а? - поинтересовался Наруто. Наклонился вперед, твердо решив во что бы то ни стало не отводить взгляда. Ему хотелось быть полностью открытым – он говорил искренне, но Саске же всегда было мало одних слов. Точеные ноздри Саске дрогнули. Он сощурился, и почему-то очень заметными стали хрупкие морщинки у него под глазами. Прекрасными, черт возьми, глазами. Как иначе – это были его глаза, Саске. Наруто заговорил снова – и обнаружил, что у него сел голос. - Ты не почувствуешь… такого. - Он замялся, не вполне уверенный, что найдет нужное слово, и продолжил решительно и безапелляционно: - …со мной. Никогда. - Ох, чтоб тебя, Саске! Я же не знал! – вырвалось у него мгновением позже то, что распирало грудь и вставало комом в горле. Наруто не почувствовал облегчения: он словно дернул пробку, закупоривавшую основную массу чувства вины, совершенно неподъемную. Это было просто самоубийственно, и только хуже ему сделалось от того, как отвернулся от него Саске. – Если бы только я знал… Я бы не лез к тебе, правда, ни разу не трогал бы! Смотреть на безразличный профиль Саске оказалось выше его сил. Наруто опустил голову, сокрушенно уставился на собственные руки. Он и не замечал, что простыня уже сбилась во влажный ком в его непослушных пальцах. - Я не буду больше, ты не думай. – Голос его оставался твердым, хоть и звучал значительно тише. – Большое дело, секс. На кой он вообще сдался. Ты не хочешь, значит, я тоже не хочу. По спине веером разбежались мурашки. Наруто помедлил, слушая биение в больной своей груди, сжал пальцы еще сильнее. Он ни разу еще не говорил об этом, но Саске же смог сказать. Это не было тяжело или страшно, или там тайной для кого-либо не только из них двоих, но и из всей Конохи. Только прозвучало просто чудовищно на фоне всего того, что творил Наруто до сих пор, путаясь в своих эгоистичных желаниях; а еще почему-то – очень нужно, вот прямо именно в эту минуту, словно наитие какое-то его подталкивало, или инстинкт старого Девятихвостого лиса. - Я же тоже, Саске, я тоже тебя люблю, - сипло признался Наруто, и голос его не дрогнул.