Яркое солнце

Любить кого-то, кого нельзя, кажется таким романтичным. Но на деле от идеи такой за версту пасёт идиотизмом, потому что, ну серьёзно? Это романтично только в книжкам и фильмах. В жизни ты не получишь счастья от такой любви. И Ричи знал это. Знал, но ничего с собой поделать не мог. Ричи смотрел на Эдди, как на яркое яркое солнце. Этот взгляд будто бы впивался в самую душу, пробирал бы до дрожи, но всегда оставался незамеченным. Каспбрак казался таким недосягаемым, удивительно светлым, и Ричи вообще пожалел, что позволил себе влюбиться. Все началось тогда, когда они впервые остались наедине. Эдди все причитал, что пустошь очень грязное и тупое место для игр, шарахался от каждого странного растения и почти впадал в истерику. Ричи старался не смеяться и не издеваться, но получалось плохо. В итоге они свалились в какие-то кусты, Каспбрак визжал, что нахватает клещей или у него начнётся аллергия, а Тозиер всеми силами старался не ржать слишком сильно. Но когда на лице Эдди появилось выражение настоящей паники, Ричи стало не до смеха. Мальчишка выглядел таким беззащитным и милым, что Тозиеру захотелось обнять его, уткнуться носом в густые волосы и… и это было ненормально. Ричи сам это понимал, но сколько бы он ни пытался отвлечься, подобные мысли все чаще лезли к нему в голову. В следующий раз, когда они были вдвоём, они сидели непозволительно близко. В кладовке в принципе места не много, а когда ты играешь в прятки и все самые классные и просторные места уже заняты, выбора больше не остаётся. Эдди прижимался слишком сильно, скорее всего, даже не осознавая этого, и Ричи с трудом сдерживал свои порывы. Пожалуй, его переходный возраст проявлялся не в самые лучшие моменты, а признаки взросления так и вовсе были похожи на гром среди ясного неба, но как бы Ричи ни старался посильнее сжать ноги и отвернуться в сторону, дабы не быть замеченным, но ничего не вышло. В один момент Эдди просто внезапно упал на него, после неудачной попытки подглядел в щель между косяком и дверью, и рукой упёрся прямо туда. Между ног Тозиера. Взвизгнул и быстро отстранился, однако даже в темноте было понятно, насколько покраснело его лицо. – И-и-извини, я случайно. – Не оправдывайся, ты просто искал случая меня полапать. А ещё стал говорить, как Билл. – Иди к черту. – Только с твоей мамашкой. Когда их нашли и они, наконец, вышли из кладовки, Ричи почувствовал некое разочарование. Весь оставшийся вечер Эдди держался от него на расстоянии, и стоило их взглядом встретиться, смущённо отводил глаза. Это казалось безумно милым и не будь здесь ребят, Ричи, наверное, не выдержал бы. Бросился к Каспбраку с объятиями и поцелуями, и наверняка отхватил бы. Но хотя бы попытался. Таких моментов у них было слишком много. Будто бы кто-то специально подстраивал самые неловкие ситуации, наталкивал их друг на друга, в общем, сводил как мог. А потом, в их пятнадцать, они впервые напились. Праздновали чей-то день рождения, Ричи смутно помнил, чей, но точно помнил, что набрался он знатно. Едва дошёл до машины, прав на которую у него не было, и когда заметил стоящего рядом с ней Эдди, контроль улетучился сам собой. Стоило ему подойти ближе, как Каспбрак сам шагнул навстречу и вовлёк друга в поцелуй. Алкоголь играл в крови вперемешку с адреналином и возбуждением, страх быть замеченными дразнил ещё сильнее, и в итоге они уже не пытались сдерживаться. Салон машины был до ужаса неудобным, запотевшие стекла скрывали все, что происходило внутри, и вряд ли после подобного можно называться просто друзьями. Ричи хрипло стонал, грубо сжимал рукой волосы Эдди, надавливая на голову, заставляя брать глубже. Каспбрак жмурился, едва слышно постанывал, усердно работая ртом, и совершенно не думал о том, что это не правильно. Ему даже нравилось. Ему реально нравилось отсасывать Ричи в машине, зная, что их в любой момент могут заметить, но при этом все равно продолжать все быстрее, изводя своего друга, доводя его до предела. Но Ричи не дал ему закончить. Притянул наверх, к себе, целуя и резким движением срывая с парня джинсы, а затем усаживая к себе на колени и неспеша вводя член в узкое колечко мышц, покрывая шею друга поцелуями, заставляя расслабиться и отвлечься. И когда Эдди, наконец, расслабился, Ричи стал двигать бёдрами, резко, быстро, ни капли не жалея хрупкого мальчишку у себя на коленях. Они были пьяны до умопомрачения. Трахались в машине всю ночь, оставляли на телах друг друга грубые отметины и царапины, стонали до хрипа в голосе и абсолютно не жалели. Утром оба решили сделать вид, что ничего не было. Просто оделись, покурили и Ричи довёз Эдди до дома. Воспоминания о прошедшей ночи опаляли сердце, смущали до невозможности, но от всего этого Ричи был так счастлив, что и не описать. Ричи смотрел на Эдди, как на яркое яркое солнце. Этот взгляд будто бы смотрел в самую душу, пробирал до дрожи, сводил с ума. Он смотрел на него так, словно весь смысл его жизни заключался лишь в одном человеке. И Эдди отвечал ему тем же.