Трое

Мишель ехала на байке, привычно вцепившись в поясницу водителя. Не Мерла. Дерила. Мерл сидел в пикапе, на пассажирском сиденье. Сам пока что вести машину он не мог, а уж о том, чтоб управлять байком, и мечтать теперь не приходилось. Мужчина был хмур больше обычного, не зубоскалил и зло поглядывал на невозмутимого водителя. Гризли. На заднем сиденье, тихо, как мышки, сидели Керол и София. Байк и пикап в этот раз возглавляли процессию из машин, потому что только братья Диксоны знали, куда ехать. Была еще одна, основная причина для злости: внезапный отъезд из такого отличного убежища. Не отъезд, бегство. Военные грузовики с кунгами объявились перед воротами усадьбы через полторы недели после внезапной встречи в супермаркете. Скорее всего, все это время округа обшаривалась, но для людей, с местностью незнакомых, сразу обнаружить такое уединенное место было сложно. Потребовалось время. Слава Богу, незамеченными чужакам подобраться не удалось, поэтому эффекта внезапности не было. Дерил и Гризли, все-таки, по просьбе Рика, начавшие шерстить окрестности, нарвались на военных в первый же день проверки. Пару часов пронаблюдав, напарники сделали неутешительный вывод: ищут, причем очень тщательно. И найдут. Не сегодня- завтра. Посовещавшись с остальными спутниками, Рик принял решение уезжать. Брать все, что возможно, и уезжать. Иллюзий насчет того, зачем их группу так тщательно ищут люди, одетые в военную форму, ни у кого не было. А если и возникали сомнения, то и они испарились после того, как Дерил рассказал о двух совершенно замученных женщинах, которых они с Гризли увидели в лагере военных. Не надо было даже догадки строить, для чего там находились эти женщины. Мужчины в военной форме не церемонились и не стеснялись. По обрывкам разговоров, по манере держаться Дерилу стало понятно, что состав чужаков представляет собой сборную солянку, большую часть которой занимают уголовники и примкнувшие к ним военные. Откуда у них военная техника, оставалось загадкой, разгадывать которую никто и не собирался. Необходимо было принимать решение о дальнейших действиях. Также не было иллюзий насчет того, что удастся отсидеться. Все-таки люди собрались на редкость здравомыслящие. Воевать было бессмысленно: разведчики насчитали более тридцати человек, все с оружием, как на подбор, сильные и крепкие мужчины. Как это ни тяжело было осознавать, но надо было уходить. Конечно, в их группе практически все мужчины умели управляться с оружием, и были отличными бойцами, но все-таки их было слишком мало. Шейн предлагал устроить засаду, подорвать грузовики, расстрелять людей. Но Рик рисковать не собирался. Дерил и Гризли видели только грузовики, а до этого, на стоянке супермаркета еще и бронетранспортер, которого в этот раз не наблюдалось. Значит, где-то есть база. И неизвестно, сколько на этой базе людей. Один раз, скорее всего, группа бы отбилась, но где гарантия, что военные не придут еще? И где гарантия, что отбиться удастся без потерь? Гибель даже одного человека, мужчины, была по нынешним временам серьезным ударом. Даже выпавший из реальности на некоторое время Мерл серьезно подставил всех. Рик не хотел рисковать семьей. Собирались в спешке, но тщательно. Все, что можно было упаковать, упаковали. Все оружие, инструменты, медикаменты, еду, распределили по частям по всем машинам, чтоб, в случае потери одной, не остаться без чего-либо жизненно-необходимого. В итоге, когда пришло время отправляться, сами путники в транспорт поместились с трудом. Расселись по машинам. В последний раз с тоской и невероятным сожалением посмотрели на такое чудесное, такое обустроенное жилье, где можно было бы жить очень долго и безбедно. Дали по газам. На выезде дождались Гризли, который оставил небольшие сюрпризы захватчикам. И вот уже вторые сутки ехали, останавливаясь только на ночевки и пополнение бензина и припасов, если находилось, где. Мерл, относительно легко в этот раз перенесший ломку, практически ни с кем не разговаривал, с тоской смотрел на брата на байке, с Мишель за спиной. Неосознанно лез правой рукой за сигаретами, почесаться, сделать что-либо, совершенно обычное, повседневное, на что ранее бы не обратил даже внимания. И еще больше мрачнел. На ночевках спал отдельно от Мишель и Дерила, матерно рычал на всех, кто подходил ближе, чем на метр, практически ничего не ел. Мишель вся извелась, глядя на его мучения. Девушке было его безумно жаль. Видеть, как такой сильный, неунывающий, язвительный, но оптимистичный обычно мужчина превращается в злобного отшельника, было невыносимо. Дерил на опасения Мишель лишь пожимал плечами. Он знал, что брату требуется время. Но, конечно, он тоже хотел бы, чтоб прежний Мерл вернулся побыстрее. В том числе и из-за Мишель. С момента травмы брата, девушка не разрешала к себе прикасаться, целовать, убирала его руки, плакала, расстраивалась. Дерил понимал, особо не настаивал, но нервы-то не железные. В дороге Мишель вообще с ним не ночевала, предпочитая спать с Софией в машине. Дерил, не осознавая этого, безумно скучал по прежней веселой жизни втроем.Он вспоминал их жизнь в домике, невероятные по накалу страстей ночи, нежное гибкое тело Мишель в руках брата, вкус ее кожи на своих губах. Ему этого всего дико не хватало. Если раньше она с радостью отвечала на его ласки, то теперь сторонилась, плакала, все время говорила о Мерле. А Дерил знал прекрасно, что этому говнюку надо просто перетерпеть. Что он просто должен перестать себя жалеть и начинать уже думать о ком-то, кроме себя. Поведение брата безумно бесило мужчину. В такие моменты он чувствовал себя старше на сотню лет. Мишель же, в силу возраста, не задумывалась, почему она так себя ведет по отношению к Дерилу. Все ее мысли были о Мерле, о том, как ему помочь, как его расшевелить.Без Мерла их жизнь потеряла важную, основную составляющую, и сложиться обратно в целый пазл все могло только, если старший Диксон придет в себя. Совета попросить было не у кого. Никто из женщин подсказать ей ничего не мог. А мужчинам было не до психологических проблем Мерла. Тут бы выжить, найти место для ночевки. А все остальное подождет. Группа направлялась в Сансити. Маленький городок, один из многих, ничем не примечательных мест в Джорджии. Мерл какое-то время там жил, знал, где можно остановиться. В прошлый раз его знания очень помогли, поэтому Рик без колебаний сделал выбор в пользу предложенного Диксоном маршрута. Дом, куда Мерл в итоге привел своих спутников, стоял не в самом городе, а слегка на отшибе. Окруженный невысоким, но крепким забором, через который ходячие пройти не могли, с английским парком, строгий и роскошный. -Интересные у тебя знакомства, Диксон, — задумчиво пробормотал Шейн, оглядывая ландшафт возле здания. -На хуй иди, — прохрипел Мерл, — не нравится, пиздуй отсюда вместе с дружком своим и бабой вашей общей. И, глядя на то, как Шейн, сжав кулаки, разворачивается в нему, поощряюще ухмыльнулся: -Вперед, бля! Чувствовалось, что отвести душу он очень даже не против. Но Шейн, с видимым усилием переборов себя, только плюнул ему под ноги и ушел к группе. Кроме нескольких ходячих на территории они никого не заметили, можно заходить. А с этим наркоманом себе дороже воевать. В доме было тихо. Видно было, что его ощутимо пограбили, но в целом сохранилась и обстановка и даже кое-какая еда. Женщины затеяли ужин, мужчины, установив очередность дежурств, разошлись кто куда. Лори, всю дорогу пребывавшая в подавленном состоянии из-за их бегства, ушла отдыхать в одну из комнат наверху. Мишель, решившая помочь Керол с нарезкой, как раз несла от машины вяленое мясо, когда ее перехватил Дерил. Он просто курил на крыльце и перегородил ей путь. -Как Мерл? — Мишель не смотрела на мужчину, сжимая в руках пакет. -Нормально, че ему будет, говнюку. — Дерил поморщился, потом нерешительно добавил, — я наверху, в крайней комнате… -А он? -А он в машине, блядь. Выходить не хочет, так и сидит там, скот.- Чувствовалось, что Дерил уже на грани. -Не надо так, ему плохо сейчас…- Мишель говорила еле слышно. -Плохо? — Дерил не выдержал, наконец, повысил голос. Видит Бог, он был терпелив! — Это нам всем, блядь, плохо! Это мы все переживаем! А ему все заебись! Он не думает о нас! Он только о себе думает! Как и всегда, блядь! Он всегда думал о себе! -Не говори так! Он переживает, он руки лишился! Его надо поддерживать! И если он меня не хочет видеть, то ты…- Мишель, наконец, поднимает голову и обжигается о бешеный сумасшедший взгляд Дерила. Мужчина шумно выдыхает, делает шаг, хватает девушку за локти и прижимает к стене дома. Мишель дергается, пытаясь вырваться, безуспешно. -Мне больно! Пусти! -Ну уж нет! Ты, блядь, мать Тереза, хоть раз подумала о том, кто он такой вообще? Кто МЫ такие вообще? Че ты о нас знаешь? Ты знаешь, че этот говнюк делал раньше? Че я делал? Сколько народу мы пришили по заказу? — он зло глядит в широко раскрытые, испуганные глаза девушки. Этот испуг выворачивает ему все внутренности, сжигает, но Дерила несет, и остановиться он уже не может. Он лишь сбавляет громкость, начинает шипеть ей в лицо. Этот шепот продирает гораздо сильнее, чем крик, заставляет оцепенеть от ужаса: -А очень часто, крошка, нам надо было не просто пришить, а кое-что узнать… И как ты думаешь, как мы узнавали то, что нам надо? А мы всегда, слышишь ты, святоша французская, всегда узнавали… -Нет…- голоса не было, только тихий хрип. Смотреть в его глаза было невыносимо, но и закрыть их тоже не получалось. -Да, солнышко, да… Это именно то, о чем ты думаешь…- он продолжает шептать, наклоняясь все ниже, практически касаясь ее ушка губами, — мы резали людей, отрубали пальцы, уши, прижигали… Дерил выдавливает слова медленно, смакуя ужас Мишель, растягивая момент кошмара. Он уже себя не контролирует практически. -И когда этот скот садился, я оставался один… И выполнял всю работу за себя и за него. Только так я мог ему обеспечить нормальное существование в тюряге. Он до сих пор думает, что прикрывал меня. А это я, слышишь ты, я его прикрывал, блядь! — он опять срывается на крик, — и как, как мне теперь быть? Он руки лишился! Ах, какая беда! Сука! Да мы все чего-то лишились! Он живой! И это главное! Живой! И теперь, сука, теперь у него есть роскошь пострадать! И заодно напрячь всех! Да пошел он! Мишель не может ничего ответить, она слишком испугана, ошеломлена откровениями Дерила. Она пытается выскользнуть из его рук. Дерил, кажется, только теперь понимает, что удерживает ее силой, что его руки до побелевших пальцев вцепились в ее предплечья. -Боишься? — слегка хриплым и уже, кажется, более спокойным голосом спрашивает он, — правильно делаешь… Теперь ты в курсе, что мы нихуя не ангелы… Убежишь? Мишель лишь шумно выдыхает, ежится от его внезапно изменившегося помертвевшего взгляда. Она ошиблась. Он не спокоен. Совсем не спокоен. -Нихуя не убежишь. Входная дверь совсем рядом. Справа небольшая гардеробная. Мишель отлетает к стене, отброшенная сильными руками. Она не пытается кричать, звать на помощь. Страшно. Стыдно. Дерил груб и жесток. Он не думает о том, что причиняет боль, что уничтожает все то, что было между ними. Сквозь туман слез, застилающий глаза, Мишель видит его бешеный, какой-то потусторонний взгляд, чувствует жесткие ладони, обшаривающие, сжимающие до синяков грудь, бедра, слышит сквозь тошнотворный треск ткани сиплый злобный шепот: -Принцесса, блядь… Все у тебя всегда заебись было? Че ты знаешь о жизни… Узнаешь щас… Она не сопротивляется. Впервые испытывает боль в его объятиях. И не понимает, какая боль сильнее: физическая или душевная. Мишель лишь мучительно стонет, когда он резко входит, начинает двигаться, по-прежнему что-то шепча, уже неразборчиво, но по тону понятно, что оскорбительно. Дерил держит крепко, не дает упасть, смотрит в ее заплаканное лицо, грубо кусает губы, шею, грудь. В какой-то момент Мишель словно отключается, не в силах вынести ужаса предательства близкого, любимого человека. К счастью, все заканчивается быстро. Дерил застывает, выходит из нее, отшатывается. Кажется, он только теперь осознает, что сделал. Глядит на истерзанную девушку, медленно сползающую по стене на пол, и садится рядом, скрипя зубами, обхватив голову руками. -Блядь, блядь, блядь… Мудак! Какой же мудак! Он не решается смотреть на Мишель. Мишель, посидев немного, неожиданно всхлипывает и пытается встать. Он подскакивает, обнимает, но девушка отшатывается, в ужасе глядя на него. Дерил не может выносить этого выражения страха в заплаканных глазах любимой девушки: -Мишель…- он не знает, что сказать, — я… Мишель… Но девушка лишь пятится от него, выскакивает за дверь. Дерил беспомощно смотрит вслед, вздрагивает от стука захлопнувшейся двери и, застонав, валится обратно на пол гардеробной: -Мудак…