Stories of Marvel

Для них двоих Будапешт — это константа. Это город, где все началось. Это город, куда он когда-то приехал, чтобы по заданию Ника Фьюри ликвидировать самую опасную шпионку в истории мира. Это город, где он впервые увидел ее. И без оглядки влюбился, когда она ушла из ловушки опять и опять. А в третьей его поджидала сама и без усилий уложила на обе лопатки: — Какая встреча, агент Бартон. Я польщена, что Щ.И.Т. отправил по мою душу лучшего из лучших. С этим званием он, однозначно, поспорил бы. Будь все так, не лежал бы перед ней на спине с холодным лезвием у беззащитного горла. Рыжие локоны на ее голове подпрыгивали, точно пружинки. В глазах ее отблесками маячила скорая смерть. А Клинт от нее совсем не мог оторваться. Ему однозначно было плевать, что через пару секунд Наташа Романофф отправит его на тот свет и уже завтра не вспомнит. Кто вообще он такой? Эпизод. Инцидент. — Убьешь меня? — тянул время зачем-то. Он видел, что надежды на спасение нет, но можно было лишних пару секунд полюбоваться улыбкой и очаровательной ямочкой на левой щеке. Светом, что падал на нее из окна и ласкал молочно-белю кожу. Она совершенна. — А ты бы меня не убил? Не для того ли приехал? Смысла спорить с ней он не увидел, согласно кивнул [лежа на спине это было неудобно чертовски]: — Для того. Но сейчас... для начала пригласил бы на ужин. Она рассмеялась чуть хрипловато и спрятала нож за голенище высокого сапога. Она начеку оставалась, конечно. Ямочки на [уже обеих] щеках играли кокетливо. Превращали ее сразу в девчонку. * Для них двоих Будапешт — это неизбежность. Город, с которого все началось. Город, в котором ничто не могло случиться иначе. Их первый ужин не прошел в ресторане. На берегах степенного Дуная, скованного набережными с каменными парапетами и редкими спусками к самой воде, они пили вино из бокалов, что пощипывало язык и в кровь добавляло пузырьки безбашенного веселья. Наверное, во всем был как раз виновен Дунай, его влажный воздух, а еще ароматы самого Будапешта. Конечно же, улыбка Наташи. И ямочки... эти ямочки на щеках. Клинт с первого взгляда понял, они-то его и погубят. Возьмут в вечный плен, нацепят на запястья и щиколотки кандалы, которые он до смерти снять не захочет. — Ты безумно красива, Наташа, — она лишь задирала левую бровь. Конечно же, ей об этом столько раз говорили. Она почему-то не смеялась над ним. Смотрела пристально, будто увидев впервые. Будто разглядела что-то в этих глазах... в первый раз. В самый первый во всей ее не такой уж веселой и правильной жизни. — Наша встреча, наше знакомство. Это странно, агент... — она немного охрипла или в горле у нее пересохло. Соединила бокалы, и мелодичный звон синхронно вызвал улыбки. В тот день они были похожи на пару влюбленных со стороны. Они могли бы это заметить по выражениям лиц случайных прохожих, которые будто озарялись внутренним светом. Ни тени зависти или злобы, только тепло и восторг. Они сочли б это странным, если способны были бы видеть кого-то еще. Эта встреча была спланирована на небесах, ответил бы кто-то, кто верит в Бога и высшие силы. Клинт назвал бы это судьбой. Но такие высокопарные фразы — не в его духе, наверное. Он просто встретил своего человека. * Для них двоих Будапешт — это все. Это место, в которое первые четыре года после знакомства они возвращались опять и опять, гуляли по тем самым набережным, старинным улочкам, заходили в соборы. Иногда он брал ее за руку, когда начинало темнеть. Вот чудеса, да и только — она ни разу ее не сломала. Для них двоих Будапешт — это остров. Это их тихая гавань, возвращаясь в которую они отключаются от внешнего мира, оставляют за границами города все неприятности и тревоги. Даже сейчас. Негласное правило — в Будапеште о работе, злодеях и заданиях Фьюри ни слова. Их молчаливый договор — команда Мстителей за прошедшие годы, конечно же, для обоих стала семьей. Но есть одно, что навсегда останется только между ними. Их тайное место. Их Будапешт. * — Как в Будапеште, очень похоже, — кричит ему задорно Наташа, одновременно с двух рук отстреливаясь от ошалевших читаури во время нападения на Нью-Йорк. — Мы с тобой помним Будапешт по-разному, — парирует Клинт, пуская очередную разрывную стрелу точно в лоб инопланетной чешуйчатой твари. Она отвлекается всего на секунду, чтобы подарить ему взгляд. Лишь один. Точно такой, как больше года назад в Будапеште. Этот взгляд — их общая тайна, их код, их сигнал. Именно после такого Клинт тогда понял, что время пришло. Он целовал ее в первый раз на одной из узеньких улиц, мощеных брусчаткой. Вокруг не было ни души или, может быть, им опять так казалось. Он целовал ее, дурея от аромата и от того, как на его плечи опустились ладони. Как она чуть на цыпочки приподнялась и раскрыла губы навстречу. Он целовал ее в первый раз в Будапеште на исходе апреля. Он целовал ее в первый раз в городе, в котором когда-то собирался убить. Он целовал ее в первый раз. Он был [стал] самым счастливым. Он сделал ей предложение через три дня. Их венчали в Базилике Святого Стефана. На ней было белое воздушное платье и венок из только что распустившихся нежных цветов. Пред лицом священника и Господа Бога он назвал ее своей женой навсегда. — Миссис Бартон, — шептал благоговейно ей Клинт, целуя на огромной кровати в номере для новобрачных. Впервые снимая одежду с жены. — Мы однозначно рехнулись. — Она закрывала глаза, она выгибалась навстречу и подставлялась касаниям. Его губы скользили по тонкой шее и спускались к груди. — Если Фьюри узнает... вышвырнет нас из Щ.И.Т.а. — На Щ.И.Т. наплевать, и на других. Мы им нужны, но все равно никому не расскажем. Потому что это — лишь наше... Это лишь для двоих. Она что-то говорила в ответ, от волнения сбиваясь на русский, такой непривычный... гортанный. Кажется, временами читала стихи. Ничего эротичнее он в жизни не слышал... * Портал в небе Нью-Йорка закрывается после ядерного взрыва на другой стороне. Один из крупнейших городов мира напоминает руины. Гудит в голове, там отзвуки взрывов пока что не отгремели. Кожу стягивает подсыхающей коркой из грязи и из крови. — Хочу шаурму. Кто-нибудь знает, что это такое? Я видел тут... в паре кварталов, — сипит миллиардер Тони Старк в своем напоминающем металлолом железном костюме. Кажется, все только "за". Клинт улучает минутку, чтобы сжать ее руку. Губы требуют поцелуя... горят. Не сейчас. Уже на следующий день оба найдут причины, чтобы ненадолго исчезнуть с радаров Мстителей и, конечно, Щ.И.Т.а. Для них двоих Будапешт — это иное пространство с другими законами Вселенной. Это их мир. Для них двоих Будапешт — это дом, куда они однажды вернуться, чтобы остаться там навсегда. Чтобы жить, как самые обычные нормальные люди.