Bad Blood

      Дом, в который меня привел Луис, был, наверно, в два раза больше моего. Столько пустого пространства я еще не видела.       Двухэтажное здание было белым и снаружи, и внутри. Единственным отличием было то, что в самом доме часто проскальзывали элементы золотого или чего-то подобного. Каждая вещь в этом доме блестела на столько сильно, что аж глаза болели. Хотя, может быть, я просто еще не отошла от удара цепью по голове. Кто знает? Вся эта чистота в доме завораживала, хотелось находиться здесь постоянно. Конечно, я тоже не живу бедно, и дом у меня хороший, но если сравнить мой дом с домом, в котором проживает Луис, то я просто уничтожена.       Я сидела на мягком бежевом диване в гостиной, передо мной стоял телевизор. Лу, когда усадил меня диванчик, включил мультики, после чего покинул комнату, прихватив с собой пульт от телевизора. Парень оставил меня наедине с вырвиглазными мультфильмами, пока он искал нужные принадлежности, чтобы подлатать меня. Сейчас я его ненавидела, но сказать ему это я, к сожалению, не могу. Ведь я толком не знаю Луиса, вдруг он обидится и выгонит меня из своего дома в таком состоянии. Я быстрее завалюсь в какой-нибудь куст по пути, чем дойду до дома, никак еще себя не повредив.       Луис возвращается. В его руках аптечка и упаковка со льдом, а на лице улыбка. Вроде веселиться не чему, но Лу каким-то чудом умудряется улыбаться. Усаживаясь со мной рядом, парень достает из небольшого ящичка тряпку, перекись, пластыри и йод. Не знала, зачем последнее, но пока что я доверяю Луису дело в своем лечении, поэтому его выбор я оспаривать не стала. Он протягивает мне упаковку со льдом и говорит приложить к больному виску, я послушно выполняю его указания. Затем лицо парня во мгновение меняется, становясь чуть хмурым и серьезным. Парень медленно выливает перекись на тряпку, после чего он пододвигается ближе и начинает водить ею по моему лицу. — Ты хочешь стать врачом? — мимолетно спрашиваю я, пока он гладит меня мокрой тряпкой. — Не-а, — мотает головой Луис. — Я люблю музыку и все, что с ней связано. — Так значит, ты музыкант… — парень кивает. — На каком инструменте играешь? — Пианино… С детства любил эту большую штуку, которой постоянно можно шуметь. Каждое утро я будил родителей, неумело играя на клавишах и создавая нелепую мелодию, которую, порой, слушать было просто невозможно, — Лу смеется, заканчивая обрабатывать и вытирать кровь с моего лица. Но когда смех закончился, парень снова принял хмурый вид. — Сейчас будет немного больно.       Парень одной рукой берет меня за голову, а второй хватает мой нос. Я уже чувствую эту боль, которую словами будет просто не передать. Луис еще ничего не сделал, а я, как маленькая девочка, зажмурилась, ожидая предстоящей боли. Я услышала, как он усмехнулся моему виду, а затем, так неожиданно и так больно, он сжимает мой нос и поворачивает его в нужную сторону.       И это чертовски больно. За всю свою жизнь я испытывала много чего, но вправлять сломанный нос оказалось одним из самых болезненных моментов жизни. Все мои части тела были сжаты, и я чувствовала себя отвратительно, будто опять ударили по голове. Лед, который приложил к моему носу Луис, конечно, немного поправлял ситуацию, но не так достаточно, как хочу этого я.       Впервые я чувствую себя слабой перед кем-то другим, мне это ох как не нравится, но я понимаю, что другого выхода у меня все равно нет. Обычно какой-то слабой, ну или поникшей, может видеть меня только Вилу. Ох, черт, Вилу!       Распахнув зажмуренные глаза, я ошарашенно бегаю взглядом по гостиной в поисках своего рюкзака. Я несла его все время, значит он где-то здесь. Лу застывает, приподняв одну бровь, взглядом спрашивая: «Какого хрена ты делаешь, деточка?». И я, нервно выдохнув, поясняю ему всю ситуацию. Луис улыбается и говорит, что сейчас он принесет мой телефон. Какой любезный, а я думала, что он заставит меня идти за ним самой.       Луис уходит, а я в очередной раз осматриваюсь. Справа от гостиной я вижу винтовую лестницу, которая для меня вела в неизвестность. Я видела обычную лестницу неподалеку от входа, поэтому винтовая лестница меня удивила. А вдруг там какой-то потайной проход? Мне хочется посмотреть. И тем быстрее, тем лучше. Проскользнув к краю дивана, я пытаюсь разглядеть лестницу получше, но у меня это не выходит. Единственное, что я смогла увидеть — фиолетового цвета свет, который ярко-ярко отражался от белых стен. — Э-э-э, Клем… — послышался голос Луиса из прихожей. — Тут небольшая проблема… — Чего случилось?       Луис заходит в гостиную, показывая мне телефон. Техника была изуродована просто в мясо. Экран потрескался и выпадал из корпуса, он держался на какой-то условной ниточке, которая не давала телефону перестать быть телефоном. Я прикладываю руку ко лбу и даже не сдерживаю мат, вывалившиеся из моего рта просто тоннами. Чертов Марлон, как же я его ненавижу.       Слава Богу, что у меня был по современным меркам доисторический телефон. Мне многие советовали его поменять, но я говорила, что поменяю его только в том случае, когда он покинет наш мир. Сегодня это произошло, только не так, как я хотела. Вероятнее всего экран потрескался, когда Марлон поднял меня и стукнул об стену, других вариантов просто нет. — Ебаный Марлон, — в очередной раз ругаюсь я. — Черт, Вайолет меня просто уничтожит. — Думаю, она не сможет покалечить тебя, как Марлон, — усмехается Луис, а я усмехаюсь в след за ним. — Ты недооцениваешь Вилу, — улыбка Лу пропала, глаза приняли шоковый вид. Брать свои слова назад я в любом случае не буду, потому что эти слова — правда. И парень только что в этом сам убедился. — Ла-а-а-адно, пусть будет так, — нервно протягивает парень, снова усаживаясь рядом со мной. — Осталось немного и ты будешь как новенькая. Ну, почти.       Луис пододвигает аптечку ближе и снова продолжает возвращать мое лицо к привычному виду. Готова признать, что Лу — первоклассный врач-травматолог. Теперь я знаю, к кому обратиться, если я опять подерусь с Марлоном. И, кажется, мой лечащий врач прочитал мои мысли, когда сказал мне, что после какой-нибудь драки я могу приходить к нему, чтоб он снова привел меня в порядок. Затем Луис улыбается, делая на мой нос компресс и говоря, что синяк около виска будет виден еще какое-то время. Несколько дней в лучшем случае, в плохом — больше недели. Я уже рассчитываю на худший исход событий, потому что удар по моей голове пришелся не слабый.       Мне впервые стало интересно, как я выгляжу. Честно, я никогда так сильно не желала полюбоваться своим лицом, как сейчас. Я чувствовала, как из-за йода мою бровь немного жжет, а нос предательски болит. К счастью, голова уже не раскалывается, видимо, лед помог. Выдохнув воздух из легких, я медленно поднимаюсь с дивана, дабы направиться в холл и посмотреть на себя в зеркало. Луис идет рядом со мной, чтобы, если мне вдруг станет плохо, подхватить меня и не дать мне окончательно расквасить себе голову.       Яркие белые стены теперь не заставляли меня зажмуривать глаза, я шла постепенно, хотя знаю, что могла бы пойти по-нормальному, просто мне один хороший врач посоветовал идти медленно, чтобы не делать нагрузку на мозг и все прочее. Хоть я и изучаю биологию, но какого-то черта я всего этого не знаю.       Не знаю, сколько я шла до этого дурацкого зеркала, но я это сделала. Проведя ладонью по своим глазам, я ожидала увидеть свое разорванное лицо, кое-как обклеенное пластырями, компрессами и все это просто сверху залито перекисью и йодом, но нет, все оказалось по-другому. Все мои раны были ухожены и профессионально заклеены или перебинтованы. Часть моей брови, конечно, было немного оранжевой, но другого исхода событий просто не существует. Я толком и не обратила на это внимания.       Синяк на правом виске оставлял желать лучшего. Цепь просто отпечаталась на мне и это ни капельки не выглядело привлекательно, ну или в крайнем случае, устрашающе. Выглядело это убого, никак по-другому. Нос, который сверху был заклеен пластырем, выглядел нормально. Хотя бы не криво и на этом спасибо.       Сзади меня стоял широко улыбающийся Луис. Он доволен своей проделанной работой, и это видно невооруженным глазом. Парень сам по себе симпатичный, но меня пугал его рост. Он и вправду о-о-очень высокий, если Вилу сядет мне на плечи, то тогда мы будет примерно как Лу. Я преувеличиваю, конечно, но все же. — Спасибо, — говорю я, и улыбка Луиса становится еще шире.       Парень несколько раз наиграно кланяется, после чего гордо выпрямляется. — Я всегда к твоим услугам. — А куда ведет винтовая лестница? — спустя пару минут я все-таки задала этот вопрос. — Ну, она еще рядом с гостиной. — В мою комнату. Там жуть как страшно. — Я все равно пойду туда, тебе меня не остановить.       Луис тихо выдыхает, а затем ведет меня к той самой лестнице в его комнату. Я верю его словам, поэтому жажду увидеть в этой комнате что-то необычное и пугающее…       Я поднимаюсь наверх, и фиолетовый свет медленно распространяется почти по всей комнате. И я была удивлена, когда его спальня оказалась полностью укутана в темных, а точнее — черных, тонах. Впереди стоял стол, сверху донизу заваленный бумагами, тарелками, тетрадками и учебниками. Где-то на этом же столе умудрился затесаться открытый ноутбук, который, к слову, уже был включен. Когда я заметила это, Лу выругался на самого себя. Оставлять технику включенной он точно не хотел. В этот момент я вставила саркастичную шутку про саму себя, сказав, что его техника хотя бы работает. Это была плохая шутка.       Справа от стола стояла кровать, она была такой же темной и мрачной, как и все предметы в этой комнате. Застеленной кровать не была и, кажется, не была очень давно. Сюда кроме Луиса никто не заходит, поэтому здесь такой срач. На кровати также валялась одежда парня, и смотреть на нее было страшно. — Твоя одежда как из задницы, — комментирую я, указывая пальцем на комок сложенных вещей. — Моя домашняя одежда как из задницы. На улицу я в таком не выйду, — фыркает Луис, а я продолжаю осматривать комнату.       Все было такое темное. Здесь можно было потеряться. Лампа освещала лишь половину комнаты, так что в темной стороне заблудиться точно можно было. Я отошла от кровати и взглянула на полку, которая располагалась рядом с ней. Столько книг, интересно, он все их прочел или они тут хранятся чисто для приличия? Пока Луис копошиться в своем ноутбуке, я достаю первую попавшуюся и рандомно открываю ее на какой-нибудь странице. Оу, это учебник истории, пожалуй, положу его на место. Следующая книга оказалась обыкновенной литературой. «Пианисты», так назывался рассказ. «Но меня требует музыка. Наконец, я целиком погружаюсь в нее. Так, как этого хотелось маме.» Мне хватило трех предложений, чтобы закрыть книгу и понять, что она такая же мрачная, как и эта комната. — Это одна из моих любимых книг, — молвит Лу, который уже успел как-то появиться рядом со мной. Парень выхватывает у меня из рук книгу, плюхаясь на кровать и всматриваясь в обложку. — Эта вещь сделала мою любовь к музыке еще сильнее. — Название об этом хорошо говорит, — я улыбаюсь, присаживаясь на кровать. — А что ты читаешь? — Точно не ту литературу, которую нам говорят прочитать в школе, — я коротко усмехаюсь собственной фразе. — Всегда по-разному. Люблю читать про психологию, в одном абзаце можно найти столько новых слов, ты бы знал. — Охотно в это верю.       Парень кивает, после чего в комнате назревает тишина. Никто из нас ничего не говорит, и это очень неловко. Я нервно бью пальцами по колену, продолжая разглядывать комнату, которую я уже выучила как свои пять пальцев. Черт, да я даже свою комнату так не знаю. А тут я впервые пришла в дом к парню, которого сама толком не знаю, при этом изучив его дом больше, чем свой собственный. Идеально.       Лу лежал на кровати, нервно перелистывая свою любимую книгу. Только вот его глаза бегали по комнате также, как и мои. Как хорошо, что наши взгляды не встретились, иначе я бы этого просто не пережила.       Тишина уже становится неприличной. За это время я бы уже могла отхватить какого-нибудь леща от Вилу, которая хоть и тихоня в школе, но стоит тебе прекратить с ней общаться на какой-нибудь прогулке, то все… Можно ждать, что тебя оседлает сзади шестидесяти килограммовая девушка, которая будет жаждать внимания. Причем она тебя не отпустит, даже если ты начнешь говорить, рассказывая разные занимательные истории. Потому что все, надо было раньше думать, а не когда мисс депрессии захочется покататься. Я до сих пор вспоминаю, как она издевалась надо мной в каком-то парке, пытаясь запрыгнуть мне на спину. — Дай мне свой телефон, — мотнув головой в сторону Луиса, говорю я, только чуть позже поняв двузначность этой фразы и в каком неловком положении я сейчас нахожусь. — Я… Э-э-э… Имею в виду устройство, по которому общаются с друзьями и… Вообще, не только с друзьями… Ну, ты понял, короче… Мне просто надо позвонить Вайолет. — Минутку, — Луис встает с кровати, а затем открыто смеется, не выдерживая после моего нелепого оправдания. Я кидаю в него подушкой, после чего он замолкает, еле-еле сдерживая смех, прикрывая свой рот рукой. Вот гад, это не я виновата, что у меня теперь сломан телефон.       Пока Лу был внизу в поисках своего телефона, я осталась наедине со своими мыслями о том, как я буду рассказывать всю эту дичь Ви. Есть вероятность, что она мне не поверит, потому что я иногда разыгрывала ее, говоря, что мне очень плохо и я умираю. Как она прилетала ко мне домой после таких сообщений, Боже… Не проходило и минуты, как в мой дом уже звонили. Надо будет придумать что-нибудь необычное, чтобы Вилу поверила мне сразу и без всяких отдельных проверок.       Парень возвращается спустя пару минут, после чего дает мне свой телефон. И как только это священное устройство оказалось в моих руках, я с невероятной скоростью снимаю экран с блокировки и набираю номер телефона подруги. И тут я понимаю, если она еще с Минни, в чем я практически не сомневаюсь, то можно не ждать голоса Ви на другом конце, так как если кто и успевает первым из них брать трубку, так это Минерва. Но вместо ожидаемого голоса девушки Вилу, я слышу только конвейерного робота, просящего меня оставить сообщение. — Оставьте сообщение после сигнала… «Пи-и-и-и-п» — высоким голосом пародирую я, когда робот закончил говорить. Я злостно бросаю телефон на кровать. — Вот твою мать. — Эй-эй, дорогая, поосторожней, — Луис махает руками. — Если ты еще хочешь дозвониться до своей подруги, то, пожалуйста, будь бережной с моим телефоном. — Как скажете, доктор, — мое лицо принимает максимально безразличный вид, а параллельно с этим я отдаю своему другу честь.       Какое-то время помолчав, я нервно вздыхаю и понимаю, что сегодня я не услышу Вайолет вообще. Эта новость меня не радовала, сильно не радовала. Встретимся мы только завтра, а завтра меня будет ждать порция криков и возмущений, потому что я ей все не рассказала сразу. Все это так тупо и так предсказуемо, что мне легче наорать сейчас на саму себя, чтобы потом Ви на меня не ругалась.       Нотки ревности, о-о-о, началось. Каждый раз когда я начинаю ревновать, я мысленно бью себя по лицу и говорю запихнуть все эти поганые мысли к себе обратно в задницу. Возможно, все из-за того, что я не общаюсь с таким большим количеством людей, как это делают мои одноклассники. У каждого есть по несколько друзей, а у меня есть только один — Вилу. Все, список закончен. Нет, конечно, еще семья и прочее, но черт, я не могу рассказать своему младшему брату о том, как сегодня меня избил Марлон. Он этого, во-первых, не поймет. А во-вторых, мне потом придется выводить Эй-Джея из маленького шокового состояния, попутно объясняя, что драться это не хорошо. Надо либо заводить новых друзей, либо отбивать Вайолет у Минни. Оба варианта мне не нравятся. — Могу проводить тебя до дома, — тихо произносит Луис. — Ты меня выгоняешь? — я оборачиваюсь к своему доктору, подняв бровь и усмехаясь, и теперь он тоже улыбается. — Ну, если ты здесь и останешься, то спать ты будешь со мной. — Я, пожалуй, пойду домой.       Мне становится немного неловко, но я успеваю покинуть комнату раньше, чем Луис разглядит мое лицо в этой кромешной тьме.       По пути домой Лу давал мне всякие советы по поводу самолечения в случае, если что-то пойдет не так. Рассказывал, как наложить бинт, приклеить пластырь, сколько перекиси нужно использовать и всю прочую медицинскую ересь. В тот момент я снова не верила в то, что этот парень не врач, а музыкант. Своими знаниями он похож на серьезного доктора, спасающего жизни у любого человека в этом городе. Но когда такое углубление в музыку идет в сочетании с его милым личиком, можно сразу давать Луису клеймо «музыкант-пианист».       Про музыку мой доктор тоже говорил много. Парень рассказывал, как он тайком брал книжку с набросками песен и разных мелодий у своего двоюродного брата, чтобы переписать несколько аккордов на какой-нибудь свой листочек. Как только брат уезжал, Лу играл эти аккорды своим родителям, выдавая их за свои. Но, конечно, он не был таким безталанным, ведь спустя какое-то время он добавлял что-то от себя и делал мелодии, как считал, гораздо лучше.       Я смеялась, потому что почти в каждом предложении Луис умудрялся вставлять какую-нибудь нелепую шутку, от которой становилось смешно. Парень профессионал в том, чтобы сделать даже самую грустную историю веселой. Ведь он махал руками, бегал, прыгал, пока рассказывал все эти по-настоящему захватывающие истории, раскрывающие его с совершенно другой стороны.       За этот, кажется, короткий период мы успеваем дойти до моего дома. Луис делает комплимент внешнему виду моих «хором», из-за чего мне приходится закатывать глаза. Мой дом тоже двухэтажный, но он не вычищен до блеска и далеко не белый. Голубой, скорее всего, хотя этому зданию лет, как и мне, а может и больше, так что я понятия не имею, какой здесь цвет отделки. — Еще раз спасибо за… — я махаю рукой перед своим лицом, — Это. — Всегда пожалуйста, — Луис, кажется, не успевает договорить, потому что он начинает быстро бить себя руками по своему пальто. — Чуть не забыл. Держи.       Лу протягивает мне небольшой листочек. Мне хватило увидеть плюс в самом начале, чтобы понять, что он сейчас дал мне свой номер телефона. Хитрая ухмылка проскальзывает на лице парня. Издевательская усмешка, и я вспоминаю, что телефона у меня нет. Вот он… Черт, его даже не обозвать сейчас. Я смогла лишь только закатить глаза на выходку Луиса. — Если ты сильно захочешь мне позвонить, то тебе не заставит труда найти телефон, — Лу подмигивает мне, после чего он чуть кланяется, благодарит меня за хорошее времяпрепровождение и уходит от моего дома.       Желание его убить у меня не появилось, что странно. Вот кому-кому, а я сейчас очень сильно хочу позвонить Вайолет, чтобы предотвратить свою завтрашнюю смерть. Но я уже знаю, что позвонить у меня не получится, так что я могу спокойно идти домой и писать завещание, одновременно с этим делая домашнее задание.

***

      Мои самые любимые моменты в жизни, на которые я готова смотреть бесконечно — это когда Эй-Джей смеется, когда младший Гарсия побеждает старшего в чем-то и когда Вайолет наиграно обижается. И, Господи Боже Мой, второе сегодня свершилось. Я не успела толком и зайти в школу, как перед моими глазами появилась занимательная картина, как Хави сильно-сильно расхваливал наш директор, говоря, что все ученики его безумно любят. Параллельно с этим наш директор просто закапывал Дэвида в торфяной яме, утверждая, что уроки старшего Гарсии слишком суровы и детям зачастую скучно просто бегать шесть-десять кругов вокруг школы, а потом приходить домой и заучивать определенный материал… Отлично. Настроение на день было поднято, можно ставить галочку в этом пунктике.       Первым уроком у нас должна была быть химия. С одной стороны, я рада, потому что химию знаю хорошо, но, с другой стороны, я понимала, что этот да и все уроки я проведу вместе с Вайолет. Первый урок она будет меня доставать и узнавать всю информацию, второй и, возможно, третий уроки Ви будет на меня злиться и обижаться, но потом все должно будет пойти как обычно. Хоть подруге будет немного обидно, но долго держать на меня обиду она не сможет. Ей же надо с кем-то разговаривать на уроках.       Я сижу на парте в кабинете химии. Учитель меня любил, поэтому позволял мне так делать. Из-за того что мой телефон умер, мне пришлось сидеть и читать учебник химии. Причем делаю я это не в первый раз, так что я получала просто неистовое удовольствие за чтением этой книжки. Когда мои глаза стали закатываться, я откинула учебник в сторону. Мимо меня прошло еще пару моих одноклассников, на которых мне просто смотреть не хочется.       Потирая больной нос, я быстренько перескочила с одной стороны парты на другу, чтобы полюбоваться видом из окна. Легкий ветер раскачивал деревья из стороны в сторону, попутно заставляя нескольких людей съеживаться от легкого холода. Это Атланта, нам везет больше всего, так как зимы у нас толком и нет. Хотя по календарю она уже совсем скоро начнется. — Мисс депрессия готова к любому исходу событий! — меня резко обнимают сзади, а мягкий голосок Вайолет обещает что-то хорошее. — В каком смысле?.. — я оборачиваюсь, после чего вижу уже удивленное лицо Вилу. — Господи Иисусе, детка, что с твоим лицом? — Подралась с Марлоном, — я говорю коротко, потому что вспоминать тот момент я начну только тогда, когда меня заставит моя подруга. — Серьезно? Ох, бля, ты жива еще? — одного моего кивка хватило, чтоб немного успокоить Вилу. — А я-то думала почему ты была у Луиса…       Я резко застываю, затем падаю с края парты. Как хорошо, что я опять ничего себе не разбила. — Стоп… Что? Откуда ты знаешь? — Ты забыла? — Вилу махает передо мной телефоном. — Ты вчера оставила мне сообщение. Ну, как я поняла, ты не планировала мне это отправлять, но…       Черт. Вот это я молодец, конечно, да. Видимо, я забыла сбросить трубку перед тем, как начать возмущаться. Даже не знаю, ругать себя за это или нет. Ладно, сегодня хотя бы без возмущений Вайолет, значит можно ставить галочку в еще в одном пунктике. Этот день становится еще прекраснее. — Мой телефон умер, — говорю я, а через долю секунды улыбаюсь. — Отныне, если ты захочешь поделится какими-нибудь мыслями, то звони Луису. Он прекрасный собеседник, поверь мне. — С его стороны было мило предложить довести тебя до дома, — Ви издевается, и мне хочется ее ударить, но вместо этого я просто сталкиваю ее с угла парты, усаживаясь за стол. — Он это сделал, потому что я была в отвратительном состоянии… — плохие отговорки, даже подруга это заметила. -… И потому что переживал за тебя, — Вилу много кивает, поджав губы и сдерживая смех. — Знаешь, по моему скромному мнению, после расставания с Гейбом… — Заткнись. — Ладно.       Гейб — это отдельная история, которую можно рассказывать бесконечно. Но если коротко… Габриэль был моей первой любовью, я пыталась держаться за нее и до последнего верила, что все у нас будет хорошо. Оказалось не так. После расставания с ним я потеряла смысл у слова «любовь». Не люблю это вспоминать, если честно, но Вилу учит меня относиться ко всему с юмором. Вот только я не вижу, чтобы она делала точно так же.       К счастью, Ви все понимает и закрывает тему также быстро, как она ее и начала. Мы какое-то время сидим молча, пока в проеме кабинета не показался Марлон. Я уже сжимала кулаки, и это замечает подруга, которая тихо шикает на меня, потому что драка в школе может закончиться гораздо хуже, чем драка в переулке. Здесь столько вещей, чем можно разбить голову за секунду, поэтому Вайолет меня останавливает и просит немного успокоиться. Но было уже поздно. Светловолосый и я встречаемся взглядом, после чего я вспоминаю его злобное рычание и то, как он поднял меня за шкирку. Кулаки парня сжимаются, и я краем глаза вижу, как Вилу, которая беспорядочно смотрит то на меня, то на Марлона, начала нервничать еще сильнее. Она что-то бормочет себе под нос, кажется, что она сейчас сама тут всех побьет. — Молодой человек, вы мешаете проходу! — Марлон опешил, после резко повернулся на звук. — Рад встрече снова. Можно пройти?       Светловолосый снова отступает, пропуская моего доктора в кабинет. Как я сразу не догадалась, что это он. Его улыбку можно почувствовать за несколько метров от сюда, но сегодня я что-то сама себя подвожу.       Луис присаживается на парту, здороваясь со мной и Вайолет, затем он перекладывает рюкзак, весящий за спиной у парня, на стол. Только этот рюкзак был мой. И это меня удивило. — Ты так сильно спешила домой, что забыла свой портфель у меня, — Лу улыбается, хлопая по вещи рукой. — Да, так и есть, наверное. Спасибо. — Пожалуйста… Ты, конечно, еще забыла у меня свой телефон, — я смеюсь, прикрывая лицо рукой. — Ладно-ладно. В общем, будь внимательней, иначе потом оставишь что-нибудь более ценное.       Луис быстренько машет нам рукой и уходит. Только сейчас я обращаю внимание на Вайолет, которая сидит с очень-очень необычной ухмылкой на лице. Я прищуриваюсь и провожу рукой перед лицом подруги, она окаменела. — Это не к добру, — выдыхаю я. — У меня есть идея. — Нет. Только не это, — это будет тупая идея. Просто отвратительная, я уже ее представляю. Боже, почему я должна это услышать. Ведь будет убого, это знаю я, это знает Вайолет, но, черт, мне все равно не избежать этой участи. — Какая идея? — Ты, — Вайолет специально ставит паузы. Ненавижу ее, Господи Боже Мой. — И Луис. Официально. Приглашены. На, так называемый, «Вечер Знакомств» — Вилу делает двумя руками воображаемую радугу. — О, нет! Звенит звонок, и вместе с ним я слышу смех Вайолет.