Smaragdus Omega

POV Тома Риддла Вновь просыпаясь посреди ночи, от очередного сновидения, я готов был выть от безысходности. Еще до моей мнимой смерти меня преследовали сны, а может и видения о девушке. Она была невероятно красива и в тоже время смертельно опасна. Сила и опасность окружали ее словно защитный полог. Глаза полыхали ледяным пламенем, когда вокруг нее клубилась магия самого Ада и люди падали замертво. Эта бестия с улыбкой на губах рассекала глотки своим неугодным. Но сегодняшней ночью я видел нечто необычное: в постели на белых простынях лежал юноша. Он спал без одеяла, и я видел его большой живот, в котором развивалось дитя. Даже во сне юноша ревностно оберегал своего еще не родившегося ребенка, положив на живот обе руки. Присмотревшись, я увидел общие черты этого юноши и моего видения. Словно девушка, являвшаяся мне во снах, сменила свою ипостась и попала в другое время. И именно во время этих видений мой разум, затуманенный безумием, прояснялся, и я мог видеть и мыслить здраво, как множество лет тому назад. Но безумие никогда не оставляло меня и даже эти прекрасные мгновения сна превращало в пытку, заставляя гнаться за миражем в реальной жизни. Мои видения стали моим неисполнимым желанием. В реальной жизни помимо борьбы с седовласым дедом и его сторонниками я пытался разыскать ту, что на самом деле и не существовала. Я гнался за ее прекрасным образом, забывая, что в настоящем мире не существует подобной красоты и жестокости в одном сосуде, а безумие, окутавшее меня, просто подгоняло меня словно хозяин свою лошадь плетью. Впервые, когда я увидел ее, она сидела в кресле, ее алое платье струилось по точеной фигурке, а в руках она держала сверток из пеленок. В этом свертке копошился маленький ребенок, ему было всего пара месяцев. Он беспокойно ворочался и пытался освободиться от своего временного плена из мягких тканей. Девушка пела ему колыбельную и пыталась укачать беспокойного малыша. Ее тихий голос смешивался с треском дров в небольшом камине, с тиканьем настенных часов и воем ветра за окном. И эта колыбельная была самая прекрасная, что я слышал в своей жизни. Именно в ту ночь, еще при здравом рассудке я влюбился в бестелесный образ незнакомки. С тех пор она являлась ко мне каждую ночь. Иногда она укачивала ребенка возле камина и смотрела на огонь. Иногда убивала неизвестных мне людей, а иногда придавалась постельным утехам с неизвестными мужчинами. Но каждый раз после того как они доставят ей удовольствие, она словно черная вдова убивала посмевшего к ней прикоснуться. А я был просто невольным свидетелем ее кровавых утех, тем, кто не мог оторвать глаз от богини с ледяными глазами. С течением времени мои сны менялись, но девушка оставалась нетронутой статуей изо льда. Сейчас сидя в своей постели обезумевший после возрождения своего тела и разделения души на множество частей, я мечтаю только об одном: о смерти, но я настолько боюсь этой ведьмы с косой, что продолжаю цепляться за ничего незначащую для меня жизнь. А что может значить жизнь, в которой сплошная стена из боли, страха, ненависти, недоверия и одиночества. Я никому и никогда не верил, и не доверял. Никому и никогда. Только миражу из моего сна. Моей несбыточной мечте, за которой я продолжаю бежать изо дня в день. ***** POV Драко Гарри после прочтения письма уже неделю ходит как зомби. Делает все на автомате, ест мало, практически не разговаривает и постоянно погружен в свои мысли. Только однажды, когда я спросил, что было написано в письме, и назвал его по имени, он посмотрел на меня потемневшими зелеными глазами и сказал: «Больше никогда не называй меня Гарри, мое имя Гавриил», и на этом все. Он снова закрылся в себе. Сегодня воскресенье, через два дня Хэллоуин. Честно, я боялся представить, что будет с моим ангелом тридцать первого октября, прекрасно зная, что именно в этот день погибли его родители. Сегодня день, когда мы можем посетить Хогсмид и я надеялся вытащить свою омегу погулять, но Лунарис приказал явиться всем студентам в большой зал для какого-то объявления. Вот теперь я сижу рядом с Гарри за слизеринским столом и дожидаюсь, когда Лун, соизволит выступить со своей речью. И в тайне надеясь, что речь эта будет очень короткой, но при этом содержательной. Все уже давно закончили завтракать, и смотрели на преподавательский стол. Когда король встал из-за преподавательского стола, по залу прошелся взволнованный шепот студентов. - Прошу потише господа студенты. Я не займу у вас много времени. Я всего лишь хочу объявить о том, что через два дня в школе чародейства и волшебства Хогвартс будет бал маскарад в честь Дня Всех Святых. В нашу школу прибудут юноши и девушки из других стран. Надеюсь, общение с нашими гостями поможет вам в вашем дальнейшем обучение. А также я надеюсь, что вы заведете новые знакомства, когда-нибудь, это поможет в укреплении международных отношений и усилении добрососедской помощи. Я так же понимаю, что сообщаю вам об этом очень поздно и именно поэтому, сегодня с помощью каминов в комнатах ваших деканов все желающие смогут отправиться домой или в любую часть магического Лондона. Постарайтесь вернуться до шести вечера в семь мы закроем все камины. Удачных покупок. Лунарис сдержанно улыбнулся и вышел из зала. Как только закрылась за ним дверь, большой зал взорвался десятками голосов. Парни досадовали на очередной бал, а девушки щебетали о праздничных костюмах и подборе подходящей пары на вечер бала. Только за нашим столом было относительно тихо, если кто-то и переговаривался между собой, то тихим сдержанным голосом, не теряя аристократических манер. Гарри только хлопал глазами и непонимающе смотрел на шумные толпы студентов, которые выбегали из зала. - Что-то мне не очень хочется участвовать во всеобщем веселье, - прошептал он мне на ухо. - Знаю. Пойдем. Узнаем у Лунариса нельзя ли нам избежать этого празднества, - я помог Гарри встать из-за стола и приобняв за плечи несколько бледную омегу, пошел с ним в сторону кабинета директора. Кабинет директора школы сильно изменился, с тех пор как король занял его и сидя за столом в приемной, мы с Гарри ждали, когда Лунарис почтит нас своим вниманием. Лунарис впорхнул в кабинет спустя полчаса в сопровождении измученного Левиафана. Смотря на альфу короля мне было его искренне жаль, кроме вопросов о безопасности школы в общем, на него повесили еще и вопросы охраны во время грандиозного празднества. Бедный, бедный Левиафан. А ведь то, что бал будет запоминающимся я не сомневался ни на секунду. -Хорошо, что зашли, я как раз хотел послать за вами - сказал король, опускаясь в директорское кресло и взмахом руки, убирая все ненужные бумаги. – Вам никуда не нужно идти, все необходимое вам уже доставили в ваши спальни. Да, еще Гарри я очень прошу тебя немного задержаться, нам нужно поговорить наедине. Ну, а ты Драко можешь помочь лорду Левиафану с подготовкой портала, через который прибудут наши гости. Ни я, ни Гарри не успели рта открыть, чтобы возразить, а меня уже выпроводил из кабинета короля верный Левиафан. - Успокойся, Лунарис знает, что делает. Твою омегу что-то беспокоит и из-за этого с каждым днем ему становиться все хуже, - лорд с сочувствием посмотрел на меня и ободряюще сжал мое предплечье. - Я пытался поговорить с ним, но так ничего и не добился. Сириус тоже пытался разговорить Гарри. Даже у Хикари ничего не получилось. Единственное что он сказал мне за все это время, было имя. Он попросил называть его Гавриилом. - Возможно это его настоящее имя. Имя, данное магией, так же как твоему папе-омеге или Аде. Мне жаль Драко, если бы я мог чем-то помочь, но ты сам знаешь, что это невозможно. Если он и правда Гавриил, то рано или поздно он осознает свою силу и ему придется принять ее. Мы спускались по лестнице и шли к выходу из замка, а я думал, насколько возможно, что имя, данное Гарри при рождении будет не соответствовать своему смыслу. Я понимал, в честь кого назвали моего ангела, но судьбу воина и постоянного борца за вечное добро, я ему не желаю. Все прекрасно знают, что архангел Гавриил был одним из четверых приближенных к божьему престолу, и был его левой рукой, слепо веруя Господу и сражаясь за него во всех восстаниях, во всех временах и во всех мирах. Так же всем известно и его второе имя – Ангел Смерти или Личный адъютант госпожи Смерти. Я даже представлять себе не хочу, что будет если имя войдет в свою силу. Единственное что я знаю, нужно не допустить этого любыми методами, пробуждение Ангела Смерти в моем Гарри очень нежелательно. Помогая Левиафану устанавливать портал за школьными воротами, я старался успокоиться и не переживать раньше времени, но получалось у меня из рук вон плохо. Взглядом я искал директорские окна, знаки, которые я чертил, получались криво из-за того, что руки дрожали. В конце концов, лорд просто отправил меня обратно в замок, сказав, что от меня все равно нет никакого толка. Когда я вернулся в свою комнату, Гарри еще не было, к ужину он не вернулся. Понадеявшись на чудо, встреть его уже за трапезным столом, я отправился в Большой зал, но и там его не было, так же, как не было Лунариса за столом преподавателей. Вернувшись в комнату, на кровати я обнаружил записку от Лунариса с сообщением, что до Хэллоуина Гарри для меня недоступен, а тренировать его в это время будет лично Лунарис. Так же в письме выражалась большая просьба от короля помочь с подготовкой к празднику лорду Левиафану и моему отцу, который так же выявил желание помочь с подготовкой. Не успев, как следует по возмущаться, я был прерван отцом, который без лишних слов схватил меня за локоть и повел в свои комнаты. ***** POV Гарри Я старался не показать растерянности после прочтения письма, но у меня это мало получалось. Все же не каждый день узнаешь, что у тебя есть хоть и сошедший с ума, но все же кровный родственник. Что он не мог причинить тебе вред. Возможно в тот вечер Волан-де-Морт прибыл в Годрикову впадину не для того чтобы убить моих родителей и наделить меня шрамом, а совершенно с другими целями. Но тогда возникал вопрос: кто убил моего отца и Лили Эванс? Этот вопрос стоял на одной ступени с вопросом, как вернуть разум безумцу? И на оба этих вопроса я не знал ответа. Кроме этого я задавался вопросом, что означает мое имя и стоит ли мне говорить его в присутствии посторонних людей? Как теперь мне реагировать на короля Лунариса, ведь номинально мы являемся хоть и дальними, но все же, родственниками. Я прекрасно осознавал, что все глубже погружаюсь в себя, пытаясь отыскать ответы, и эти заставляю нервничать людей, которым я не безразличен, но не мог прекратить поиски. А эти ответы ускользали от меня, стоило мне протянуть руку, чтобы ухватиться за один из них. Сначала это бесило, потом я приходил в ярость, громя в башне Гриффиндора комнату, а после, убирая последствия, чтобы никто не заметил вспышек моей ярости. А сейчас я пребываю в уныние, понимая, что самостоятельно мне не справится, а у кого попросить помощи я не знаю. Отец все равно ничего не знает, Драко только нервничать начнет, а к королю я просто боялся подойти с подобными вопросами. Боялся, что стоит мне только заикнуться о том, что я его потомок, и он рассмеется мне в лицо, сказав, что я слишком много о себе возомнил. Куда мне мальчишке, который вырос среди маглов, жил в чулане под лестницей, не знающий манер говорить о родстве с королем королей. Вот и приходится мучиться в одиночестве. И сейчас сидя один в кабинете, перед Лунарисом который пристально смотрел на меня, мне становилось хуже с каждой секундой. Я ощущал себя ничтожеством, грязью под ногами величайшего из правителей. - Я не знаю, что ты себе придумал и не хочу этого знать. Но я слишком дорожу тобой, чтобы позволить и дальше уничтожать самого себя и Драко заодно. – Мое сердце сжалось от одного упоминания имени любимого человека, а перед глазами встало его бледное из-за волнения лицо. - Если тебе не жаль себя, то пожалей, хотя бы своего альфу, на котором уже много дней нет лица из-за беспокойства. – Правдивые слова короля резали не хуже острого ножа, а он все продолжал. И его голос с каждым сказанным им, словом становился все сильнее и увереннее. - У нас есть всего лишь пара дней для того чтобы привести тебя в чувство и вернуть прежнего радостного юношу на место его бледной копии. Как мы это будем делать, я не знаю, но мы должны справиться. Слышишь Гарри? «МЫ», ты больше не один, тебе есть у кого, попросить о помощи. – На последних словах мои глаза распахнулись шире прежнего и из них заструились слезы. Я никогда так не плакал, даже после мнимой смерти Сириуса мной овладевала ярость, но сейчас я просто рыдал. Слезы не прекращающимся потоком лились из глаз, а из горла вырывались хриплые звуки рыданий. Лунарис подошел ко мне и присев на подлокотник кресла, обнял меня за плечи, стал укачивать, словно маленького ребенка, который разбил коленку, упав с любимого пони. Спустя час моих рыданий слезы высохли, глаза опухли и болели, горло сильно саднило, а Лунарис продолжал обнимать меня, изредка целуя меня в висок или макушку. И я чувствовал себя невероятно счастливым, потому что я чувствовал, меня любят. Любят ни как мужа или любовника, брата или друга, а как ребенка, которым я и являлся. Сириус был моим отцом, а я хотел оказаться в объятьях папы, а не отца. Лунарис движением руки подозвал два бокала и небольшой графин с янтарной жидкостью, налив в оба бокала один он протянул мне. Я выпил, не задумываясь, залпом и сильно пожалел. Горло обожгло, а дыхание перехватило, и я закашлялся, настолько крепкий напиток был в графине. Лунарис поднялся с подлокотника и помог подняться мне, придерживая за плечи. - Пойдем мой хороший, тебе нужно поспать. Как только ты проснешься, мы с тобой продолжим наш разговор, - король мягко улыбнулся и провел меня в небольшую спальню с ванной комнатой, которая примыкала к кабинету. Выходя из ванной, я был уверен, что Лунарис уже ушел, но к моему удивлению, он сидел на расстеленной кровати, задумчива смотря в окно, закрытое тяжелыми портьерами кремового цвета. Я неуверенно подошел к кровати с другой стороны, взялся одной рукой за одеяло. - Ложись мой хороший, - улыбаясь, сказал Лунарис. – Ложись и ничего не бойся, я сумею защитить твой сон. Все с той же неуверенностью я забрался на кровать и укрылся одеялом. Лунарис только улыбнулся и стал напевать колыбельную, перебирая тонкими пальцами пряди моих волос. Голос Лунариса был поистине волшебным, таким прекрасным и завораживающим. А возможно он просто казался мне таковым, из-за того, что он пел для меня. Песня было чарующая своими мягкими переливами и волшебными словами, которые проникали в самое сердце, оставляя там свой отпечаток. Так я и заснул зачарованный прекрасным голосом и не менее, прекрасными словами. Утром я проснулся от резкой боли в животе, Лунарис сидевший рядом с кроватью в большом кресле, подошел ко мне и погладил по голове, после чего вышел из комнаты, а вернулся спустя минут десять с двумя флаконами, в которых плескалось зелье. - Выпей, - король протянул мне один из флаконов с прозрачной, словно вода жидкостью. - Тебе стане лучше. Лунарис присел возле меня на кровать, и помог мне сесть, чтобы было удобнее принять лекарство. Взяв в руки флакон и принюхавшись к его содержимому, я тяжело вздохнул и опрокинул в себя прозрачную жидкость. К моему большому удивлению, зелье было чуть сладковато, но не отвратительно как зелья, которые варил Снейп. Через минуту боль уже отпустила, и я смог вздохнуть с облегчением. - Эти боли будут повторяться, - Лунарис неуверенно посмотрел на меня и со вздохом протянул мне второй флакон, с белесой жидкостью. – Выпей и я объясню, из-за чего у тебя болит живот. Лунарис встал и отошел к окну, одним движением рук распахивая тяжелые портьеры, а я выпил второе зелье с привкусом имбиря. На фоне света из окна хрупкая фигура короля словно источала мягкий свет, который не резал глаза, а выделял его из тысяч людей и магов, словно ангела среди грязи. - Вот и молодец, - поворачиваясь ко мне лицом, сказал Лунарис. – У тебя начинается течка, из-за этого у тебя режет низ живота, но это только начало, организм будет подготавливаться к стрессовой для него ситуации, чтобы сам процесс течения прошел легче. Подготовка занимает в среднем неделю. Сначала боли, потому что открываются маточные ворота. Боль легко снять с помощью обезболивающего, а помочь телу расслабляющим зельем. Весь процесс занимает примерно дня три. В это время начнет меняться твой запах, он станет более резким, сообщая всем окружающим тебя альфам, что ты готов зачать. Магия будет скакать как сумасшедшая, в это время она наиболее активна, потому что основная нагрузка ложиться на магические резервы. Видишь ли, во время самой течки ты вряд ли вспомнишь, что организму нужна вода и еда. Сама течка длится всего дня два, максимум три, а в этот период магия будет питать организм вместо пищи и воды, оберегая от истощения. - Три дня подготовки я понял, а остальные четыре дня? – спросил я, посмотрев на короля. - Ты внимательный слушатель,- рассмеялся Лунарис. – Будут частые приступы, либо болей, либо возбуждения, - король поежился и скорчив недовольную мину сказал, - а бывает, что возбуждение накатывает вместе с болью, вот тогда помочь ничем нельзя. Как хорошо, что у меня больше нет этих проблем, - с облегчением вздохнул он, а я вопросительно на него посмотрел. На мой взгляд, он только криво улыбнулся и сказал, - я бесплоден, после смерти Анно из-за сильного стресса магия уничтожила мою матку. Ну, а теперь завтракать, и поговорим о том, что тебя мучило до моего объяснения. Лунарис улыбнулся мне и вышел из комнаты. Выйдя через полчаса из спальни и спустившись в кабинет директора, я обнаружил накрытый на два человека стол и Лунариса который уже сидел за столом. Я сел напротив короля и притянул к себе тарелку с легким бульоном, твердой пищи мне определенно не хотелось. - Лунарис, если у меня скоро течка, то может мне стоит пропустить бал? – тихо спросил я. - Наоборот, - возразил король, и отпил из фарфоровой чашечки. – Вы с Драко уже состоите в магическом браке, но до твоей первой течки он не имел права прикасаться к тебе. На балу будут не только студенты школы, но и представители магических рас: эльфы, вампиры, вейлы, оборотни, темные эльфы. Будут принцы, принцессы и вассалы этих народов. Им стоит знать, что ты уже можешь встать у престола. - Возле какого престола? – почему-то сердце в груди замерло в предвкушение ответа. - Видишь ли, - Лунарис прикрыл глаза и продолжил. – Мы с тобой не посторонние люди, мои сыновья основали род Поттеров и род Блэков, после смерти моего младшего сына, который должен был сесть на престол, я положился на волю магии, попросил ее отметить моего будущего приемника. И союз твоих родителей был одной из прихотей магии, чтобы благодаря их любви на свет явился новый король. Лунарис посмотрел на меня своими огромными изумрудными глазами. Глядя в его глаза, я видел свои, и с восторгом осознавал сказанное им. - Это нельзя изменить? – с замиранием сердца, спросил я. - Нет. Всего одно слово, а мне показалось, что мое сердце остановилось от отчаяния. «Ну, какой из меня король?» - билось у меня в голове. Не может мальчишка, выросший среди маглов сесть на престол короля. - Лунарис прошу вас, скажите, что это неудачная шутка, - взмолился я, падая перед ним на колени и молитвенно складывая руки, - я очень счастлив, что вы рады нашему родству, но я не могу быть наследником. Я просто мальчик, какой из меня король. Король опустился возле меня и обнял, стараясь успокоить. Он говорил со мной и его слова внушали успокоение и доверие, в которых я так нуждался. - Прости, но я ничего не могу сделать. Ты отмечен Магией, и твои глаза это подтверждают, так же, как и мои. Маги с такими глазами рождаются раз в пять сотен лет. Последний с такими глазами был Анно, но он умер. А затем родился ты и не смотря на все невзгоды, что выпали на твою долю, ты не сломался и сохранил чистоту своей души, ты остался чистым. Ты не ненавидишь, не мстишь за боль, которую ты перенес по вине других, ты продолжаешь любить, верить и надеяться даже в те моменты, когда это невозможно. Ты взрослый юноша, но душа у тебя новорожденного ребенка. Я твоя полная противоположность, я ненавижу, убиваю и причиняю боль тем, кто посмел задеть меня. Анно не был чист, так как ты, но он был добрее меня, он умел, и любить и мстить за свои обиды. Хватит быть просто мальчишкой. Пора показать миру, что Новый король родился. И как мне кажется, пора представить наследника престола магическому сообществу. А как ты считаешь? - Я не король, я ничего не знаю об этом. И почему именно сейчас? - Потому что у тебя будет первая течка, а это значит, что твоя магическая сила с этого дня становится больше и сильней. А после слияния со своей парой сила омеги из королевского рода становиться в два раза сильнее, чем была до этого момента. После родов магический потенциал увеличиться еще на треть, вот почему именно сейчас мы должны представить тебя миру и продемонстрировать всем твою изначальную силу магии до того, когда она будет на пике. И поверь мне ты в данный момент сильнее кого бы то ни было, даже меня. А теперь хватит философствовать, вставай, нам пора на твою тренировку, я пообещал Драко, что занятия не прервутся. Лунарис грациозно поднялся с колен, и мы отправились в тренировочный зал. Тренировка была ужасна, Лунарис гонял меня из одного конца зала в другой, обучая не только ведению физического боя, но и магическому противостоянию. К концу на мне не было живого места, я весь был в синяках, ожогах, порезах и грязи. Помимо тренировок Лунарис объяснял мне основы политологии и этикета, чтобы я увереннее чувствовал себя на балу. За два дня проведенные только с Лунарисом я смог прийти в себя и принять свой новый статус его приемника. За два дня я узнал больше чем за пять лет среди магов. В ночь перед балом Лунарис смазал все мои синяки и ссадины специальной мазью. Проснувшись, я не обнаружил ни одного напоминания о жестоких тренировках с королем. После завтрака была легкая разминка и урок политологии и этикета, а вот после обеда настал мой персональный ад. Лунарис лично отконвоировал меня в ванную. Сначала он долго колдовал над ванной наполненной теплой водой, добавлял в воду различные зелья. Меня он натер резко пахнущей мазью и только после этого засунул в воду. Не слушая мои возражения Лун, как он приказал себя называть, самостоятельно вымыл меня, особое внимание, уделяя моим волосам. После чего вызвал молодую ведьму и приказал ей заняться моими ногтями. Больше к посторонней помощи король не прибегал. Прическу к балу он сделал мне сам, так же, как и одел меня. Единственной моей мечтой на тот момент было желание спрятаться под одеяло и сгореть от стыда, потому что я чувствовал себя замурзанным уличным котом, которого приволокли в дом и пытаются превратить в роскошного льва. Коту с одной стороны все очень нравится, а с другой стороны ему очень хочется смыться в знакомый подвал и спрятаться за теплой и такой знакомой батареей, ну так, на всякий случай. ***** POV Драко В комнатах отца в тот вечер присутствовал обеспокоенный самочувствием сына Сириус, и Лейт с Аро’ном в компании Левиафана. Единственное что я помню из того вечера так это большое количество выпивки, которое я вливал в себя как воду. Утром сильную головную боль перекрывала только подступающая волнами тошнота. Но умереть мне никто не позволил, напоив меня бодрящим и антипохмельным зельем, отец потащил меня на улицу помочь проконтролировать уборку территории, и ее облагораживание. После обеда встреча с гарнизоном авроров и темных эльфов, призванных на защиту замка от внешних вредителей. Вампиров, прибывших вчера вечером, мы распределяли по замку на их посты, и мне заранее было их жаль. Как только один из вампиров заступал на пост, к нему тут же подлетала стайка из щебечущих девушек, пытавшихся очаровать без эмоциональных охранников. На какие только ухищрения не шли представительницы слабого пола. Все же зря Лунарис на своих парах рассказывал нам о вампирах и развеивал мифы, которые о них существуют. Хорошо, что у каждого из «охранников» уже были супруги, все же специально отобранные воины оплот порядочности и добродетели. В день бала беготни и проблем стало катастрофически много. Меня отпустили за час до открытия бал-маскарада, чтобы я успел переодеться. Я только и успел, что принять душ и заплести волосы в сложную косу, которую плетут наемники из гильдий убийц. Костюм был из той же тематики. Плотные кожаные штаны, на бедре удобно устраивается любимая катана, сапоги из мягкой кожи с высоким голенищем, в которое так удобно, а главное не заметно прячется короткий кинжал. Черная рубашка на серебряной шнуровке, плащ с серебряной окантовкой и аграф с крупным рубином у воротника. И как последний штрих: черный платок на лицо чтобы сохранять инкогнито. Сейчас меня действительно не отличишь от наемника, только татуировки на виске не хватает. Хотя это легко исправимо, я навожу на себя волшебную палочку, и на моем виске красуется искусно нарисованный ирис. «Вот теперь можно отправляться в Большой зал» - подумал я и вышел из комнаты. Все с удивлением провожали меня взглядами, поражаясь моему выбору костюма. Большой зал был усыпан свечами с магическим, синим пламенем, тыкв нигде не наблюдалось, но вместо них стояли напольные вазы с кроваво красными розами на черных стеблях, по углам зала росли деревья, обвитые терновником, вокруг них полыхало пламя. И черная кошка с ярко синими глазами сидит на троне из черного мрамора, поставленного на возвышение. Кроме весьма жутких декораций в зале были столы, застеленные белыми скатертями с невозможным количеством разнообразных закусок. Официанты, специально нанятые для сегодняшнего праздника и загримированные скелетами, разносили напитки. Приведения кружили по залу, пугая разряженных студентов. Девушки в основном вырядились в принцесс, королев или сказочных красавиц из детских книг. Только Грейнджер была одета в костюм куртизанки шестнадцатого века, и выглядела просто прекрасно. Густые волосы были завиты в крупные локоны и тяжелыми волнами ложились на пышную грудь. Тонкая талия была подчеркнута тугим корсетом бежевого цвета, и пышные юбки в тон. Туфельки на небольшом каблучке и минимум макияжа на симпатичном личике довершали образ. О том, что мисс Грейнджер не останется сегодня без кавалера, можно было не переживать. Не далеко от нее стояли Блейз в костюме пирата и Симус, который не стал ничего придумывать и принял зелье частичной анимагии, из-за чего на его голове появилась пара милых ушек и длинный пятнистый хвост гепарда. Парни, к моему удивлению, проявили фантазию и организационные способности: у нас был полный набор мушкетеров, вместе с Фердинандом и императором, несколько футболистов разных команд, зомби, скелеты и еще множество различной нечисти, животных и различных персонажей книг, и кино. Через час в зал зашла первая группа гостей. Вампиры под предводительством принца Секима. Все были изящно и со вкусом одеты, им не было нужды в костюмах, ведь они сами порождение тьмы. За ними вплыли очаровательные вейлы, практически без одежды. Как всегда, с опозданием прибыли темные и светлые эльфы. Ингис испарился в тот же момент как завел своих подопечных в зал. А принц светлых эльфов подошел ко мне попросив составить ему компанию. Единственные кто отсутствовал, были Лунарис и Гарри. Они появились ближе к середине вечера. Лунарис был одет в королевскую мантию в красно-черных тонах, в его волосах поблескивали рубины, а глаза были оттенены черным карандашом, король выглядел более чем эффектно. Гарри вошел вслед за ним, и от одного его образа у меня перехватило дыхание. Тонкие шелковые штаны в восточном стиле, на обнаженном бедре опасно блестел стилет, оголенный торс и короткое полупрозрачное болеро с серебряными отбоями и тонкой серебристой цепочкой проходящей по оголенной груди. На его лице была такая же полупрозрачная вуаль, скрывающая нижнюю часть лица. Кожа матово светилась в свете факелов и свеч, а в волосах переливались агаты. Завершал его образ нагината с выгравированным драконом на изогнутом лезвии, внушающее трепещущий ужас оружие за спиной у моего ангела, который на сегодняшний вечер изображал наложника. Я стоял слева от трона, на котором расположилась черная кошка - главный атрибут сегодняшнего праздника, и Гарри заметив меня, блеснул изумрудными глазами и демонстративно пошел в другую сторону, очаровывать компанию вампиров. Лунарис посмотрел на меня и пошел вслед за Гарри, окунаясь в общество боготворящих его магов и вампиров. Спустя час, Лунарис исправно следовал за Гарри по пятам, но смотреть какими взглядами провожают мою омегу, я больше не мог. Пытаясь справиться с яростью, плещущейся во мне я быстрым шагом направился в сторону очаровательного наложника, с холодным оружием за спиной. Гарри общался с принцем светлых эльфов, Лунарис в компании Секима стоял невдалеке. Я постарался взять себя в руки, но посмотрев на то, как принц эльфов, как бы невзначай прикасается к бедру Гарри, я не выдержал. Подойдя к этой парочке, я схватил Гарри за локоть и рыкнув что то, мало похожее на извинения потащил его к черному трону, вокруг которого не было людей. Только выйдя из толпы, я учуял резкий запах мяты, который предвещал скорую течку моего омеги. Именно это и стало последней каплей. Сорвав с себя и с него повязки на лицах, я впился в его губы жестоким поцелуем. Я хотел всем показать, что омега в тонких шелках и с изумрудными глазами принадлежит мне и только мне. Гарри тихо постанывал от нашей близости, а я дурел от его запаха, усиливавшегося с каждой секундой. Гарри первый разорвал поцелуй, схватил меня за руку и повел вон из зала, в сторону нашей комнаты.