Да будут названы они Малефикары

      — Благословенны праведные, свет во тьме. В их крови начертана воля Создателя.       Долгие часы дежурства подходили к концу. Проповедница затихла и проследовала обратно в Церковь, кивнув на прощание стоявшему в дверях храмовнику.       В этот день рыцарь-лейтенант патрулировал район возле церкви Благословенной Невесты Создателя. Вечерний воздух был душен, но отдавал приятным ароматом хрустальной благодати, прорастающей в клумбах у входа. Стоило замолчать проповеднице, сверчки завели собственную песнь. Через затянувшееся облаками ночное небо начали проклёвываться звёзды, то и дело стыдливо исчезая, а потом снова появляясь с неуверенным мерцанием.       Незнакомец грациозно подступал по каменной дорожке прямо к воротам церкви. Лейтенант смог разглядеть его лишь когда тот зажёг лампу на воротах. В глазах незнакомца блеснул огонь, а затем и не только в глазах — его ладони держали в невесомости маленький шар света.       Рыцарь-лейтенант насторожённо всмотрелся во тьму, которая стала только ярче вокруг искрящего магией шара.       «Отступник? Прямо перед Церковью? Вот же дерьмо!»       Храмовник знал, что делать — разве что корил себя за то, что понял всё не сразу.       — Эй, ты! — мужчина держал руку на ножнах и медленно начал подступать к незнакомцу. — Именем Ордена, сейчас же сдайся!       Парнишка и не думал сдаваться, но свечение в его руках ослабло. Храмовник почти сбился с толку — маг спокойно стоял на месте, а во взгляде читалось… превосходство? Лейтенант продолжал наступать, готовый в любой момент рассеять магию или, в случае чего, пронзить отступника лезвием. Меч зазвенел, отзываясь на хватку храмовника.       — Рыцарь-лейтенант Андерсон? — послышался женский голос.       Маг погасил свет в ладонях и обернулся на преподобную мать маркхэмской церкви. За ней, склонив головы, шли несколько сестёр-послушниц.       — Ваша милость? — растерялся храмовник, привычным движением скрывая меч обратно в ножны.       — Прошу меня простить, — виновато улыбнулась преподобная мать, останавливаясь около парня. Андерсон молча пронаблюдал за тем, как Её милость кладёт руку магу на плечо. — Вас должны были познакомить в более… официальной обстановке.       — Ваша милость, — лейтенанту казалось, что он теряет суть происходящего. — Разве этот маг — не вероотступник?       — О, нет, — женщина улыбалась, не убирая руку с плеча парня. — Это преданное дитя Создателя, маг из братства лоялистов, безупречно прошедший Истязания и служащий на благо народа.       «Преданное дитя Создателя» едва заметно улыбнулось, скромно дёрнув уголком губ. В свете зажжённой лампы Андерсон начал различать символику Церкви на его робе.       — Почему он не в Круге? Выглядит слишком юным для опытного чародея, — всё ещё не доверял храмовник, однако осмелился подойти ближе.       — С вашего позволения, — подал голос парень, — моё присутствие здесь одобрила Владычица церкви, поскольку у меня есть дело с печатью самой Верховной Жрицы.       Лейтенант Андерсон несколько раз открывал рот, но так и не смог придумать ничего вразумительного в ответ. Преподобная мать поспешила сгладить ситуацию:       — Рыцарь-капитан Фаулер передал, чтобы вы посетили его. Вдвоём. Там вы сможете в подробностях обсудить детали задания.       — Замечательно, — сквозь зубы проговорил лейтенант.       Сёстры-послушницы сопроводили Андерсона и его, по всей видимости, будущего компаньона до величественного здания маркхэмского Круга Магов. У входа в Круг прибывших остановили храмовники. Недоверчиво оглядев робу паренька, они пропустили его дальше, под ответственность лейтенанта.       Кабинет рыцаря-капитана находился прямо на первом этаже. Дорога до него выкладывалась широким бордовым ковром, который собирался в складки и нередко являлся причиной падений. Стены застилали привычные для Андерсона полотна со священными символами Церкви, а с потолка свисали горящие магическим огнём лампы. Сам этаж, как всегда, неустанно охраняло ещё несколько храмовников.       — Хэнк, — совсем неофициально обратился к нему рыцарь-капитан Фаулер, увидев посетителей. — Рад, что ты здесь. Уже знаком со своим будущим напарником?       — Будущим кем…?       — Коннор, это — рыцарь-лейтенант храмовников Хэнк Андерсон, — пояснил пареньку капитан, указывая на мужчину.       — Рад знакомству, рыцарь-лейтенант Андерсон, — маг радушно улыбнулся храмовнику. — Моё имя Коннор, я маг, присланный по инициативе Церкви.       — Вы, блядь, издеваетесь? — вместо вежливой реплики прорычал Хэнк, лязгнув перчаткой в сторону новоприбывшего. — Маг? Я должен работать с магом?!       — С квалифицированным магом из лоялистов, — поправил его капитан храмовников Фаулер. — Он присягнул на службу Церкви и будет действовать в её интересах. В направлении также стоит печать Верховной Жрицы, и мы не имеем права ослушаться, — последние слова капитан произнёс нарочито твёрдо.       Коннор коротко кивнул, подтверждая сказанное капитаном.       — То есть, ты хочешь сказать, — начал закипать Хэнк, — что я двадцать гребанных лет ловил этих гадов, которые размахивали порезанными запястьями и приманивали демонов из Завесы, только чтобы начать работать вместе с одним из них?       — Прошу прощения, — совсем неизвиняющимся тоном вмешался Коннор, — но я не маг крови. Более того, охота на магов крови является моей прямой обязанностью, а значит, мы с вами имеем общую цель.       — Заткнись, — обернувшись, шикнул лейтенант и вернул взгляд на капитана. — Задница Андрасте, ну почему именно я, Джеффри? Почему?       — Потому что ты — хороший храмовник, переловивший на своём веку не один десяток малефикаров, а ещё, — Джеффри нахмурился, — потому что ты мне подчиняешься, Андерсон. А ещё потому что я закрываю глаза на то, что ты посещаешь таверны чаще, чем стены Церкви.       Капитан храмовников продолжил, мигом пресекая очередную попытку Андерсона:       — Этот маг прошёл тренировку не только среди своих. Ему дали доступ к некоторым знаниям из ремесла храмовничества, он имеет все необходимые навыки для вычисления и поимки отступников. И то, что Коннор сам является магом, отлично поможет в переговорах с другими магами там, где они будут возможны.       Хэнк громко вздохнул, оповещая о том, что аргументов у него нет. Ещё раз недоверчиво взглянув на мага, который крайне невозмутимо приглаживал свою тёмно-синюю робу, лейтенант грузно опустил руки на стол капитана и, понизив голос, произнёс:       — Если он хоть раз облажается, отправится в свой грёбанный Круг и словит клеймо на лоб.       Капитан Фаулер безмолвно указал на выход из кабинета. Хэнку ничего не оставалось, кроме как уйти, грозно вышагивая под лязг собственных доспехов.       — Хорошего вечера, рыцарь-капитан, — попрощался «квалифицированный маг-лоялист», и, судя по шелесту мантии, проследовал за лейтенантом.       «Напьюсь к чертям сегодня» — думал Хэнк.       Провожая взглядом уходящего в ворота Церкви парнишку, лейтенант с насмешкой представлял реакцию прихожан на пребывающего внутри мага. Впрочем, если бы не его роба, Коннор выглядел бы обычным человеком, пытающимся найти покой в церковных песнопениях. Если парнишка не будет пытаться зажечь священный огонь Андрасте своей магией, то его там даже примут с радушием. В противном случае, его действия считались бы кощунством и чуть ли не демоническим пятном на божественных одеждах Создателя.       Хэнк понял, что уже некоторое время стоит без дела, размышляя о новоприбывшем маге. Поморщившись, он направился в сторону своей скромной лачуги, купленной пару лет назад. Этот день вполне можно было пережить, ведь в буфете Андерсона ожидал выдержанный односолодовый виски.       Храмовник до конца не мог уложить в голове, что его перевели с мирного патрулирования на отлов магов-отступников. В последний раз лейтенант поймал отступника чуть больше двух лет назад. Когда в семье храмовника случилось горе, рыцарь-капитан Фаулер решил подсобить одному из лучших подчинённых и вместо охоты на магов давал задания на патруль довольно спокойных районов. Вот только Хэнк это воспринял как ещё один знак того, что он, во-первых, стареет, и что, во-вторых, он стал жалким.       — Да меня любой маг в два счёта уделает, — рассказывал Хэнк бутылке ядрёного виски. — А если не маг, то лириумная зависимость точно.       Бутылка блестела в свете луны, но не могла высказать слов поддержки, поэтому лейтенант просто брал из неё всё, что мог. Горячительная жидкость раз за разом растекалась внутри, пока у Андерсона не начал заплетаться язык. Даже если бутылка односолодового и понимала что-то раньше, то в тот момент точно перестала.       Выражение «напиться до демонов» не нравилось Хэнку, но каждый такой вечер он уже был готов к тому, что прямо тут, из Тени, вывалятся кричащие демоны отчаяния и сойдутся ледяными когтями на его шее. Потому что по ощущениям так оно и происходило, только без разорванного полотна Завесы, зияющего ядовито-зелёным, нет, намного хуже — в обычном полумраке одинокого дома под пение скрипучих стен.       Утром Хэнк сотню раз проклял себя за то, что снова уснул в доспехах. Всё тело ныло, а горло высушилось, одежды под сильверитовыми пластинами измялись в поту. По счастью, несколько опрокинутых на себя тазов с прохладной водой хватило, чтобы взбодриться.       Под доспехи лейтенант надел единственную чистую рубаху и штаны, пестрящие заплатками. Теми самыми заплатками, которые нашивала жена и по-доброму журила Хэнка, заставляя маленького сынишку смеяться.       «Давай пришьём ему красную, — подсказывал матери Коул. — Будет красиво!»       Хэнк вздрогнул, лихорадочно осматривая себя в отражении зеркала. Всё было по-прежнему: он седой, заросший бородой и невероятно уставший. Высохшие волосы мужчина убрал в низкий хвост. Дальнейшие размышления о том, насколько же плоха внешность Хэнка прервал короткий, но громкий стук в дверь.       — Лейтенант Андерсон?       Мужчина издал вздох, узнавая в голосе снаружи того самого мага из Церкви. Догадки подтвердились, стоило входной двери распахнуться.       — Доброе утро, лейтенант. Прошу прощения, если не вовремя.       — Если ты по поводу задания, то я и так собирался выходить, — не пытался скрыть раздражительность Андерсон.       — Лейтенант, — уже в третий раз за утро повторил Коннор. — Дело в том, что нам обоим будет лучше, если я буду передвигаться исключительно при вашем присутствии.