Слишком гордая девочка и её путь в светлое будущее?

      Хотите знать где сейчас Ад? Он в Хогвартсе. Сначала ученики этого не понимали, но потом, когда Долорес Амбридж установила полный контроль над школой, все с ужасом это осознали. Всё началось с первого урока Защиты от Тёмных искусств. — Меня сейчас стошнит, — недовольно изрекла соседу Анаис, слушая профессора. — До сих пор ваше обучение этому предмету было пугающе отрывочным. Но вам будет приятно узнать… Слизеринка, увидев, что в учебнике есть только теория, медленно вздохнула. Ей, как Пожирателю, вовсе не надо уметь использовать никакие заклинания. Да, однозначно. — Зачем вам в моём классе использовать заклинания? — воскликнула Амбридж. — Не представляю. — Мы не будем применять магию? — спросил Рон. — Вы будете изучать применение защитных заклинаний совершенно безопасным образом, без всякого риска. Волшебники и волшебницы, которым было не плевать на умение применять магию, закатили глаза почти в унисон. — Если на нас нападут, мы должны уметь ими воспользоваться, — заметил Поттер. Тут слизеринка была с ним согласна. — Те, кто хотят что-либо сказать должны поднимать руку. Анаис подняла руку, сидя на последней парте, её распирало чувство несправедливости. — Да? — Значит, наше Министерство хочет, чтобы при встрече с Тем-Кого-Нельзя-Называть, у нас не было ни малейшего шанса выжить? — хмурилась она. Долорес сделала вид, что думает над ответом, но потом как ни в чем не бывало начала говорить дальше, не ответив на вопрос. Некоторые ученики довольно усмехнулись. — Так вот, по мнению нашего Министерства, теоретических знаний будет достаточно для того, чтобы вы сдали экзамен. На что в конечном счете и нацелено школьное обучение. И правда, учиться надо в школе, чтобы сдать экзамен, а не для того, чтобы научиться жить самостоятельно и справляться с разными проблемами. — И как теория подготовит нас к опасностям, которые нас ждут? — Поттер тоже подключился. — Это глупости, дорогой. Кто же будет нападать на детей, таких как вы? — Хм, не знаю, может Лорд Волан-де-Морт? Он посмотрел на профессора, а потом взглянул на слизеринку через спину. Она улыбнулась краешком рта. Они были на одной волне, Мерлинова борода. Ученики зашептались, они качали головой, выражая своё отношение к «выдумкам» Поттера. — Давайте поговорим с вами совершенно открыто: вам внушали, будто некий Тёмный волшебник снова гуляет на свободе, но всё это ложь. Анаис закатила глаза. Понятно, что теперь это им будут вдалбливать. Нет никого Тёмного волшебника! Это всё ложь! Поттер лгун! При этом забывая, что был свидетель. — Это не ложь. Я его видел. Я дрался с ним! В этом классе даже есть тот, кто может это подтвердить, — Гарри уже почти сорвался на крик. — Наказание, мистер Поттер! — но она его поставила на место. — Так, по-вашему, Седрик Диггори сам умер в прошлом году? — Смерть Седрика Диггори была несчастным случаем, — какой невозмутимый ответ. — Это было убийство. Волан-де-Морт убил его! Анаис подтвердит это! — он указал рукой на заднюю парту, где она сидела, снова закипев. — Хватит! Довольно. Долорес успокоилась, Поттер тоже. Тогда, слизеринка медленно подняла руку и сказала: — Вы не ответили на мой вопрос, профессор. Разве это не входит в ваши обязанности? Амбридж медленно вздохнула, видимо, сдерживая порыв накричать на неё. — Зайдите после занятий, мистер Поттер и мисс Снейп, в мой кабинет, — сказала она напоследок, противно хихикнув в конце. Слизеринка закатила глаза, откинувшись на спинку стула. Полная бессмыслица. Драко хмыкнул: — Доигралась? Негоже старосте оставаться после уроков. Не ответив, она начала листать учебник. Да, их с Драко выбрали на роль старост в этом году. Теперь они могут отбирать очки у своих сокурсников. Жаль, что у гриффиндорцев нельзя… Когда все уроки кончились, Анаис пошла к Амбридж. Сегодня у них с Гриффиндором было одинаковое количество занятий, поэтому на пути она встретила Поттера. — Что вы сейчас там делаете? — спросил он, поравнявшись с ней. Ему так и хотелось всё знать об Ордене. — Уши везде, Поттер, — недовольно ответила она, услышав, как сзади них кто-то шёл. Волшебница резко завернула за колонну, потянув за собой Гарри. — Ты видел её в Министерстве? — тихо спросила она. — Она была на моём слушании, — так же тихо ответил он. — Проклятие… — выругалась волшебница себе под нос, уходя оттуда. Сегодня прямо день открытий! А зайдя в класс, где проходит урок Защиты от Тёмных искусств, она строго сказала: — Ни слова об этом. Не то, чтобы Поттер доверял слизеринке, но раз ей доверяет Дамблдор и Сириус с Люпином, то может и стоило. Они постучались в дверь, поднявшись по лестнице. А войдя, волшебница попыталась не засмеяться. Вокруг эти котики, розовые стены, цветочки. Слишком уж приторно. И она была уверена, что в чай, который пила Амбридж, она положила не меньше пятнадцати ложек сахара. — Добрый вечер, мисс Снейп, мистер Поттер. Присаживайтесь. Они молча уселись за предложенные им парты, а она начала: — Вы напишите мне некоторое количество строк, — на этих словах Гарри потянулся за своим пером, а слизеринка осталась сидеть на месте, потому что ничего с собой не взяла. — Нет, не вашим пером. Вы воспользуетесь моими специальными. Анаис немного нахмурилась. Специальное перо? Это что-то новенькое. — Итак, я хочу, чтобы вы написали, — медленно продолжила профессор, — «Я не должен лгать». В вашем случае, мисс Снейп, «не должна». — А где же я вам лгала? — спросила она тут же. Долорес снова не ответила. Видимо, она задает слишком сложные вопросы. — Сколько раз писать? — задала она вопрос полегче, сдавшись и примиряясь с наказанием. — Столько, сколько понадобится, чтобы смысл впечатался, — наконец она ответила! — Вы не дали нам чернил, — заметил Гарри. Анаис поняла, что это какое-то перо для наказаний. — Они вам и не нужны, — ответилa профессор, точно злорадствуя. Выхода нет. Волшебница начала писать: «Я не должна лгать». На левой кисти руки вдруг начали прорезаться слова. Их будто бы вырезали ножом. Больно было, но терпимо. Они с Поттером и не такое пережили. Гарри остановился — он был в шоке. Издевательство над учениками? — Ну, что? — Амбридж подошла к нему. — Ничего, — спустя какое-то время ответил он. — Правильно, потому что вы знаете, в глубине души, что заслуживаете наказания. Не так ли, мистер Поттер? — она посмотрела на него, потом и на слизеринку. — Мисс Снейп? Волшебница подняла глаза, но ничего не сказала. Она решила, что будет лучше, если она без разговоров всё быстро напишет и уйдет отсюда. — Продолжайте. Слизеринка хмыкнула и сквозь боль продолжила быстро выводить слова. С каждым разом становилось легче всё это переносить, хотя буквы снова и снова вырезались на руке. — До свидания, — вскоре грубо сказала она, выходя из комнаты и оставляя там Поттера. Хорошо, что волшебница не отвлекалась на пустые разговоры и закончила быстро. Настроение пропало, а рука кровоточила. Она быстро шагала вниз, в подземелья, желая убить каждого встречного. Просто возмутительно. — Анаис, — позвал её кто-то. Она не ответила и лишь прошла мимо. Злость собиралась вокруг неё слоями и это невозможно было не заметить. От неё сразу все отстали, пока она аккуратно закрывала кровоточащую кисть другой рукой. — Мандрагора недоделанная, — выдохнула слизеринка, усаживаясь рядом с чемоданом и вытаскивая оттуда маленькую склянку с зельем. Простое обезболивающее. Перевязав кисть бинтом, она села на кровать. Решив выпить и успокаивающее, волшебница снова полезла в чемодан. Ей в руки попалась маленькая рамка с колдографией, на которой были они с Драко. «Драко Люциус Малфой и Энни» — гласила надпись. На самой колдографии они вдвоем были в шарфах Слизерина на фоне замка, дурачась. Она усмехнулась, но а это маленькое воспоминание всё же немного подняло ей настроение. Жаль, она не могла предугадать, что с ними потом будет. — Всё нормально? — спросил он на ужине, где слизеринка не могла не появиться. — Да, — она немного улыбнулась, делая вид, что бинты — это ничего страшного. Зелье сработало. Она даже немного отдохнула. И всё будто стало нормальным. Снова уроки, домашнее задание, ужины и завтраки в Большом зале. Даже лучше — они с Драко, как старосты, проверяли ночью коридоры и имели какую-то власть над сокурсниками. Хотя, если честно, изменилось только то, что они теперь официально имеют эту власть и никто их не ругает, не спорит. Знаете, как хорошо становится на душе, когда из-за первокурсников отнимаешь очки от факультета, а потом на занятиях получаешь их. Но бывают, конечно, плохие моменты. Как например, они вдвоём шли по тёмным коридорам и в один момент четыре волшебника, сказав «люмос», светят друг другу в лицо, а это оказываются старосты других факультетов. Всем в тот момент хотелось встретить кого-то, кто бы гулял без спроса и отругать его. Так, наверно, с каждым случалось, хотя гостиные находятся далеко друг от друга. Было бы всё и дальше так, адом бы этот год не прозвали. — Что там? — спросила Паркинсон, опуская вилку с едой. — Там кто-то ругается… — сказала слизеринка, схватив Малфоя за руку и поспешив к месту, откуда шли громкие голоса. За ними пришли и остальные. Все вокруг внимательно слушали двух профессоров. — Вовсе нет, Долорес, — ответила профессор Макгонагалл, — только в ваших средневековых методах. — Вот как. Простите, дорогая, но сомневаться в моих методах, значит сомневаться в Министерстве. Я так понимаю, вы ещё и в Министре сомневаетесь? …Я весьма терпелива, но чего я никогда не потерплю, так это измену, — от чуть ли не писклявости, Амбридж пришла к строгости за несколько секунд. — Измену? — переспросила ошеломленная Минерва. Глаза некоторых поникли. Что-то в словах обоих говорило, что здесь происходят просто немыслимые перемены. И волнение на лицах было нескрываемым. Анаис даже неосознанно ещё сильнее сжимала руку Малфоя. — … Корнелиусу придётся действовать решительно. — Теперь нам точно покоя не будет, — объявила слизеринка друзьям. Им велели разойтись и через некоторое время, как и ожидалось, Амбридж назначили на должность генерального инспектора Хогвартса. Это понравилось ровным счётом никому. Но Волан-де-Морту это играло только на руку. — Не думаю, что Поттер будет сидеть сложа руки. Если она возьмет полный контроль над школой, то нам всем не сдобровать, — сказала волшебница, усаживаясь напротив отца. Говорила она уже не как одиннадцатилетняя девочка, да и после прошлогоднего все точно будут к ней прислушиваться. Как же быстро она повзрослела… — Кстати об этом. На собрании… — тихо ответил он, — мы решили, что будет лучше, если за ним будете присматривать вы, а не Дамблдор. — Что это значит? — она нахмурилась. — Кто «вы»? — Старшие Уизли и… ты. В случае опасности вам нужно будет сразу доложить всё Ордену. Хмуриться слизеринка не перестала. Как она будет «присматривать» за ним? И, о, Мерлин, она за Поттером? Не смешите мои подковы. — Думаю, тебе надо начать готовить приворотное зелье, — задумчиво продолжил он, а она не могла найти слов. Анаис вопросительно изогнула бровь. — Если Тёмный Лорд узнает… — Северус не договорил, так как его взгляд упал на её левую руку. — Что это? — Наказание от Амбридж, — хмыкнула та, взглянув на свой шрам — ужасный шрам. — Переверни руку — вдруг потребовал он. — Не думала, что кто-нибудь заметит чёрное под белой рубашкой? Она снова хмыкнула и одёрнула левый рукав, под которым ничего не было. На первый взгляд. Если приглядеться, видно, что тон кожи отличается — слишком тёмный. — Девчачья магия, — усмехнулась она. И именно в тот момент, когда она показывала отцу предплечье, в кабинет ворвалась Паркинсон, но быстро захлопнула дверь, сказав что-то на подобии «извините». Анаис зло одернула рукав обратно. Теперь объясняй ей, что ничего она не видела. — Я приду позже, — сказала она, намереваясь догнать сокурсницу. — Пусть всё-таки зайдёт. Но она не успела. Пэнси уже прибежала в гостиную Слизерина и всем рассказала. — Что у тебя с рукой, Анаис? — спросили у неё тут же. — Ничего, простой шрам, — ответила она, показывая всем шрам от Амбридж, в надежде, что это сработает. Лицо Драко странно скривилось. Он всегда любил наблюдать за её красивыми кистями рук, но теперь… они превратились в нечто ужасное. И раньше он не замечал этого, так как она пыталась скрыть это от него, но сейчас не получилось. Но Энни повезло и это сработало. Хотя Пэнси прекрасно видела, что девушка показывала предплечье с внутренней стороны. — Пэнси, профессор ждёт, — сказала она уже уходящей Паркинсон. — Ах да, точно… — пробормотала та. Анаис понаблюдала, как все снова возвращаются к своим делам и задержала свой взгляд на Малфое. Он был разочарован. Получается, из-за того, что она не может держать язык за зубами, пострадала её красота. Как бы глупо это ни звучало. И какой он всё-таки эгоист. — Ты чего? — спросила она, садясь рядом с ним. — Это того стоило? — он даже не посмотрел на неё. — Думаю, нет, но жалеть уже поздно, — хмыкнула та. И правда, жалеть или думать об этом уже поздно. Драко, видимо, не понял этого. Он просто встал и ушёл в спальню. Блейз, наблюдавший за этим, усмехнулся. Анаис же ничего не понимала. Она вопросительно взглянула на Забини: — Что с ним? — Думаешь, ему не всё равно на твою внешность? Все считают тебя идеальной, — усмехнулся он. Идеальной это, конечно, громко сказано. Обычно, на каждом факультете выбирали самую красивую девушку, но не официально, конечно. Просто разные слухи и так далее. Анаис была красавицей Слизерина. Где же ещё найти такую подходящую под свой факультет представительницу? Умная, хитрая, высокомерная, гордая и красивая — это всё Слизерин. Так же, многие считали идеальной гриффиндоркой Грейнджер — храбрая, красивая, умная и так далее. — Мерлин, — рассмеялась она, — что за чушь? Какой же поддельный смех. За время, проведённое с ней, Блейз уже научился различать её смех. Всё-таки, он был не так глуп. — Ты не видишь, как Паркинсон к нему липнет? — гораздо тише спросил он. — Если так пойдёт, он не будет различать вас. Анаис отпрянула от него. Когда он стал таким… прямым? Она помотала головой, не веря своим ушам. Да что за вечер такой? Она ещё пару мгновений пыталась найти в его лице поддержку, но ничего не нашла и, резко встав, ушла. Они повсюду, эти носы. Никому ненужные, задевающие за живое, знающие будто всё. Это всё Гринграсс, она его так поменяла. За этими делами по спасению своей никчёмной жизни, волшебница перестала наблюдать за теми, кто слишком близко. Всё может же попросту выйти из-под контроля. Они могут узнать всё. Стать опасными. Мысли быстро разлетаются, а отношения с людьми меняются медленнее, увы. — И что она ей сказала? — слишком уж заинтересованным голосом спросила Энни. — Попросила предсказать ей что-нибудь, — хмыкнул Малфой, глядя куда угодно, но не на неё, пока они гуляли по осеннему замку. — Ну и? Она предсказала? — Ага, смертельную опасность. Анаис не успела как-то даже среагировать на его ответ, как на горизонте показалась сама Амбридж. Она прошла мимо, посмотрев волшебнице в глаза, а потом взмахнула палочкой и руки слизеринцев разомкнулись. Даже за ручку нельзя ходить, или она ей на зло? Хотя Драко был даже рад, что больше не придётся держать её за руку с этим шрамом. Почему же она так глупа, что не видит этого всего? Да и всё вокруг менялось просто с такой скоростью, что скоро Долорес залезла даже в подземелья: — Вы претендовали на должность преподавателя Защиты от Тёмных искусств, верно? — спросила Долорес у Снейпа, а получив положительный ответ, она спросила снова: — Но безуспешно? — Как видите, — выдавил тот на глазах у всего класса. Рон захихикал, потому получил от него по голове, когда она вышла. Но Амбридж вернулась, сказав: — Прошу следовать за мной ко мне в кабинет, мисс Снейп. Всё-таки, вы единственная, у кого преподаватель является также и родителем. — Хотите сказать, что мне завышают оценки? — изумилась она. Как же это унизительно. — Это мы и проверим, — улыбнулась та. Рон хихикнул во второй раз, но за это ему ничего не дали, ведь профессор находился немного в шоке. Анаис нахмурилась, но не сдвинулась с места. Ещё чего. — Она зайдёт к вам после уроков, — растягивая слова, сказал Северус. — Не думаю, что эта проверка стоит пропущенного занятия. Тут они её сделали. Амбридж кивнула, пытаясь скрыть недовольство, а волшебница довольно усмехнулась. Промашек Северус не допускал никому, особенно ей. «Позор — являться дочерью зельевара и быть плохим зельеваром» — думала Энни с того момента, как начала изучать зельеварение. После уроков она снова пошла в тот ужасный розовый кабинет и прекрасно доказала, что знает даже больше, чем нужно в школьной программе. Вышла она оттуда с хорошим настроением, так как ей удалось одержать победу, хоть и маленькую. Но через некоторое время Амбридж всё же удалось чего-то добиться. — Что происходит? — спросил Драко, подходя к Анаис. — Профессора Трелони выгоняют, — ответила та. — Разве это было не очевидно? — да, она не испытывала к ней симпатии. Но он ей не ответил, поэтому она заговорила снова: — Когда Амбридж пришла к нам на Древние руны… — Пошли к остальным, — резко и очень «тактично» перебил её Драко. Он взял её за руку и пошёл вперед, но она выдернула её и нахмурилась. Всё же сделав шаг вперед, волшебница увидела, что остальные — это слизеринцы, среди которых была Паркинсон и сёстры Гринграсс. Блейз Забини повернулся к ним и, увидев её потерянный взгляд, еле заметно пожал плечами. И как она так быстро перестала интересовать его? Разве это вообще было вежливо? Малфой виновато улыбнулся и хотел было сказать что-то, но передумал. Слизеринка смотрела в одну точку с минуту, размышляя об этом, но потом собралась и ушла оттуда. Поблагодарив всех и вся за то, что никто за ней не пошёл. И в какой момент всё пошло не так? Это всё же не из-за шрама. Всё же не может быть таким глупым. И это была первая весточка — он предпочитает друзей, вместо неё. Но даже если это ещё не конец, он уже совсем близко, так ведь? И как нельзя было понять этого раньше? Разве Драко Малфою нужна девушка, которая только и возится с Поттером непонятно где? Вечно попадает в передряги и портит свою прекрасную внешность, в которую он влюбился первым делом? Только потом он влюбился в её насмешливый тон, гордо поднятый подбородок и хорошее чувство юмора. Влюбился в моменты, когда пытался её добиться. Сейчас она хранит слишком много тайн, это ли не отталкивает? На вопрос «что ты делала летом?» отвечает: «да ничего такого», натянув поддельную улыбку и переводя тему. «И всё закончится вот так?» — спросила она сама у себя, немного горько усмехаясь. Как бы то ни было, нужно действовать, а не сидеть на месте. Хотя, лучший способ избежать боли — игнорировать её? Если да, то этим Энни и займётся. Есть ещё куча вещей важнее какого-то парня. — Анаис, — окликнул её он. Девушка остановилась, но поворачиваться не захотела. «Опять он» — пронеслось у неё в голове. — Мне нужно готовиться к экзамену, — безразлично ответила она и ушла вперед, на самом деле намереваясь продолжить изготавливать приворотное зелье. Драко тяжело вздохнул. И что он наделал вообще? Вытащив палочку из кармана мантии, он ушёл в противоположную сторону в поисках нарушителей. После почти выгона Трелони прошло всего несколько часов, но они шли мучительно долго. Слизеринец чувствовал вину за свою нетактичность и неуважение по отношению к его девушке (если она таковой до сих пор являлась). Ему очень хотелось извиниться, но в голову то и дело лезли мысли о том, что без неё ему будет только лучше. Но волшебница его явно избегала. И за ужином даже села с Теодором, что вызвало у Малфоя неоднозначную реакцию. Но держалась она достойно. Нет всяких презрительных взглядов в его сторону, нет мести, вообще нет ничего. Полное безразличие. — И ты до сих пор его избегаешь? — усмехаясь, спросил Забини. Он сидел на диване в гостиной рядом с Дафной, которая тоже усмехалась. Вот стерва-то. — Не твоё дело, Забини, — грубо ответила Анаис, проходя мимо них. Он закатил глаза и что-то сказал слизеринке сбоку, та негромко рассмеялась. Как же быстро люди переобуваются. Вокруг Анаис слишком много неуважения, нужно взять всех в узду. Утром до неё дошли неприятные слухи о ней же. Кто же их распустил не трудно догадаться. И в голове сразу возникло решение всех проблем. За завтраком, когда она убедилась, что все её «друзья» в Большом зале, слизеринка подошла к ним с маленьким пузырьком в руках. — Ох, Анаис, — улыбнулся Забини. Неискренне. Не так, как раньше. Почему все вдруг стали такими враждебными? Драко, наоборот, сидел тихо. Он не смог бы намеренно сказать о ней что-то плохое, пока его угрызает чувство вины. Впервые он с таким встречается, раньше было всё равно на чьи-то чувства. Она подошла к столу и поставила на стул ногу, чтобы опереться о неё и выглядеть выше, но иметь возможность подобраться ближе к еде и напиткам. — В следующий раз, если вы распустите обо мне слухи, или попытаетесь перейти мне дорогу, моя рука не дрогнет, — она скривила губы в неком подобии улыбки и пальцем открыла крышечку от пузырька с зельем, держа его над чьим-то тыквенным соком. — Это напиток живой смерти, к вашему сведению. Волшебница выглядела довольно угрожающе, нависая над однокурсниками. Она пытливо оглядела всех их, понимая, что угроза подействовала. А само зелье было лишь мощным усыпляющим. Но если допустить ошибку в приготовлении, это приведёт к смерти выпившего. Оно было в курсе шестого года обучения, но слизеринка уже прекрасно могла его готовить. Против врагов, так сказать. И Анаис уже отошла от них, но её опять окликнул Малфой. Он, видимо, не уловил её плохого настроения, или не слышал слухи? — Давай поговорим, — попросил он, хотя отошли они недалеко, и кто-то мог всё прекрасно расслышать. — Конечно, сейчас как раз подходящий момент, — саркастично ответила та, тоже подметив это. — Хорошо, я хотел извиниться… Волшебница нахмурилась. Он не понял её сарказма. Всё настолько плохо? Поэтому она его выслушала. Драко искренне извинился, хотя никогда так не делал. Но ничего лишнего не сказал. Простые извинения — пустышки на подобии: «Ты всё не так поняла; я сглупил; такого больше не повторится». — Извинения приняты, — хмыкнула она и сняла с шеи подарок, подаренный им ещё год или два назад. — Всё кончено. Слизеринка протянула ему руку, и он забрал украшение. Затем она сразу же развернулась и ушла прочь. Скрыть эмоции было трудно, но ни один мускул на её лице не дрогнул, пока она гордо шла к выходу из зала, зная, что они все смотрят ей вслед. Хотя на глазах стояли слезы. — Да она не стоит этого всего, — его пытались приободрить, но всё равно понимали, что она стоила этого и даже большего. И как бы ему не хотелось назвать её «неблагодарной полукровкой», он не мог. Да, он был с ней почти всегда искренен, рассказывал о своих переживаниях, смешил и был почти идеальным, а она просто выкинула это всё. И часто не отдавала это же взамен. Хотя любила проявлять к нему заботу, то и дело идеально завязывая галстук и помогая с учебой. И сейчас ей было больно, хоть она и не плачет. — Я сосредоточусь на помощи Ордену, — возразила слизеринка отцу, когда он вдруг усомнился в ней. Зачем ей друзья? — Уверена, что всё нормально и тебе не нужна их помощь? Она нахмурилась, а потом коротко рассмеялась: — Мне не нужна помощь однокурсников. И никогда не нужна была. Они все вместе взятые не умнее пня. Звучало убедительно, но всё равно немного жалко. — Какой у тебя план? — требовательно спросил он, спустя некоторое время в тишине. — Уизли скажут мне, если что-то будет. Мы работаем… в команде, — было непривычно так говорить, но это была чистая правда. Всю неделю она налаживала с ними контакт и у неё получилось. Пришлось немного заручиться помощью Дамблдора, но оно того стоило. Наверно. Северус хмыкнул. Никогда бы он не подумал, что такое может произойти, но приближающаяся война и не таких объединяла. — Удачи вам. Она и понадобится. План был практически идеальным, если Поттер всё же решится действовать, но всё могло пойти не так в любой момент. Когда настанет день икс, придётся действовать быстро. То есть нужно добыть волосы одной пуффендуйки и выпить приворотное зелье, затем переодеться и пойти куда надо. Смысл во всём этом был, да. Это всё очень рискованно, но необходимо для волшебницы. И… тайная организация… она не могла это пропустить. Тем более, она должна хорошо уметь применять заклинания для боя, ведь когда-нибудь Тёмный Лорд её позовёт и отправит на какую-то миссию. Да, она умела, но надо уметь лучше. А другой облик — это чтобы до Тёмного Лорда её имя никак не дошло, если их раскроют. — Анаис, — шикнул Фред, — иди сюда. Волшебница, оглянувшись назад и убедившись, что там никого нет, подошла ближе к близнецам, один из которых стоял на шухере в другом коридоре. — Завтра встречаемся там, где и запланировано. Волосы вот, — он протянул мешочек, — её зовут… Мелисса Мелендес. Обычная пуффендуйка, друзей особо нет. И да, волосы все сразу не используй, — он усмехнулся. — Нашёл, кого учить, — закатила глаза она, тоже усмехаясь. Если честно, то близнецы были хорошими. Не раздражающими, нет. Они никогда не раздражали слизеринку, хотя она предвзято относилась ко всем гриффиндорцам и тем более, к Уизли. Ради их помощи она даже перестала вести себя как обычно. Разговаривая с ними без злых шуток, издевательств. И сотрудничать с ними было новым опытом. — Фред, закругляйтесь! Там кто-то идёт! — шикнул Джордж. — Плохой идеей было встречаться ночью, — хмыкнула волшебница. — Дальше сама разберешься. Сказав это, Фред с Джорджем быстро удалились, а она, наоборот, пошла в сторону приближающегося гостя. И кто это был? Угадайте с третьего раза, у вас одна попытка. — Анаис? — удивился Малфой. Она не ответила, но хмыкнула, заметив небрежно завязанный галстук. Но, если о другом, то вы не заметили, как сильно поменялась Энни? От той, кто брызгает желчью на Поттера, Грейнджер и Уизли, она пришла практически к сотрудничеству с ними. Раньше вечно недовольная, она научилась ценить моменты. Эти их приключения сближали их. Но у них всё равно были непонятные отношения. Никто не мог представить Анаис, стоящую рядом с Золотым Трио и смеющейся с шутки Рона. Всё-таки, она поменялась, но не настолько. Хотя хоть какое-то уважение появилось. Это заметил и Драко. То, как Гарри отчаянно указывал на неё, как свидетеля на том уроке Защиты от Тёмных искусств говорит о чём-то, да? Он понимает, что как раньше не сможет зло шутить над ними тремя вместе с волшебницей. Но разве они не выросли с этого? Позволила бы она себе такое, не пережив ничего подобного? Но ничего уже не поменять и после обеда она отправится в Хогсмид. — Извините, я опоздала, — виновато улыбнулась миловидная девушка. Гарри нахмурился. Он не знал, кто это, да и мало кто знал. — Это Мелисса, — спохватился Фред. — Я её позвал. — Я из Пуффендуя, — снова улыбнулась она. — Хорошо, присаживайся, — доброжелательно ответила Гермиона. Анаис, то есть Мелисса, села рядом с близнецами и оглядела всех. Все почему-то сидели молча. Но ещё пару минут молчания никто бы не выдержал, поэтому Гермиона начала: — Вы знаете, зачем мы все тут собрались. Нам нужен учитель, особый учитель, у которого есть опыт защиты от Тёмных искусств. — Зачем? — спросил некто. — Зачем? — переспросил Рон. — Сами-Знаете-Кто вернулся. — Это он так говорит, — некто взглянул на Поттера. — Так говорит Дамблдор, — сказала Грейнджер. — Дамблдор так говорит, потому что верит ему. «Мерлин, зачем вы пришли, раз не верите Поттеру?» — закатила глаза слизеринка, позабыв, что она не слизеринка, а пуффендуйка. Было не очень сложно подделывать поведение хорошей девушки, но она ещё не привыкла. Подростки ещё спорили о правдивости слов Гарри, но вмешалась Полумна, и они начали пересказывать его подвиги. — А в прошлом году он правда сражался с Сами-Знаете-Кем, — подытожила Гермиона. — Постой. Ну, я… Слушайте, всё это звучит отлично, когда вы говорите об этом, но на самом деле мне везло. Я почти не понимал, что делаю и мне всегда помогали. На первом курсе я бы не справился без Гермионы с Роном и… — Он скромничает, — перебила она его. Как жаль, так как слизеринке очень хотелось узнать, что он о ней скажет. Никто ведь так и не узнал, что Анаис помогла Поттеру ещё на первом курсе. Но когда все наконец-то поняли, что Поттер не лжет, они решили, что каждый должен будет написать свое имя в список Отряда Дамблдора. И слизеринка ни разу ничего особого не сказала, решив привлекать к себе меньше внимания. — Вы же не думали, что я здесь просто так? — спросила «Мелисса», наносив на пергамент своё имя, специально писав просто нечитаемым почерком для ещё большей конспирации. Гарри нахмурился. Он не понял. — Приятно быть единственной слизеринкой, как думаете? — гораздо тише снова спросила она, усмехнувшись. До них дошло и их брови взлетели вверх. Да, она не удержалась, но что с того? Их лица того стоили. Дальше пошли их тайные занятия. Тренировки проходили в приятной атмосфере. Они были без злых шуток, как привыкла Анаис. Всё было так просто и волшебно. — Да ладно, Поттер, дашь мне себя одолеть? — усмехнулась она, когда Гарри предложил ей продемонстрировать заклинание на нём. Гриффиндорец развёл руками. А он, однако, полон азарта. И когда Анаис была в другом теле, ему было проще с ней общаться. Это замечали и другие. Она не поливала его ядом и оскорблениями, как в другие года. Для них это было тайной — почему же неизвестная ранее пуффендуйка так легко с ним общается? Чжоу пыталась не ревновать, стоя в сторонке. — Остолбеней! — вдруг воскликнул он. Волшебница улыбнулась, успев отбить заклинание. — Экспеллиармус! — ответила она сразу же. Палочка Поттера отлетела на добрых три метра. Он снова развёл руками и она подошла к нему ближе: — Я не смогу поддаваться, — предупреждающе шепнула слизеринка ему, так как её умение так хорошо сражаться было подозрительным. — Так зачем скрываться? — он улыбнулся. Какой он всё-таки странный. Предыдущие годы просто… забыл? — Никто не должен узнать, — серьёзно сказала она ему. Гарри кивнул. Он знал столько, сколько нужно. Нельзя же ему сказать, что если Тёмный Лорд узнает с кем она возится и зачем, то посчитает это за измену? А что делают с изменщиками? И вот, за ними начал охоту Филч. Амбридж выпустила указ о распускании всех организаций. Квиддичные команды и другие должны были взять разрешение. Но Отряд Дамблдора не боялся, они продолжали собираться и учиться. Лже-пуффендуйку там уважали, она хорошо владела почти всеми заклинаниями и могла их свободно применять. Но что у неё не получалось, так это заклинание Патронуса, хотя она очень старалась. Было очень трудно найти именно то хорошее воспоминание. И ещё она попросила не подходить к ней вне этих занятий, с надеждой, что её не раскроют. В обличии слизеринки всё было не так хорошо. На Слизерине началась война — Драко Малфой против Анаис Снейп. Они враждовали, желая занять лидирующую позицию на факультете. Ему было сложнее соревноваться с ней в знаниях, но зато он имел соратников. Не то, чтобы это было так важно, но так ей победить было сложнее. У них были разные планы, а Анаис просто делала то, что считала нужным. Иногда подставляя кого-то из его шайки, отнимая очки или заваливая на очередном батле по знанию какого-либо урока. Даже меняла или уничтожала домашнее задание! — Тебе не выиграть, Анаис, — скривив губы, говорил каждый из них, кроме самого Малфоя. Не он начал эту войну, но один из них. Волшебнице пришлось лишь принять это как должное, не сдаться же. Хотя было сложно, ведь она одна против них всех. — Что у вас там происходит на Сли… — начал Фред. — Ничего, — резко перебила она. — Против меня пошли большинство однокурсников, но это пустяки. Слухи такие быстрые. Вся школа вскоре знала, что раньше действовавшие вместе Анаис с Драко начали вражду. Даже профессора удивились, но, конечно, Снейп был на стороне своей дочери. Он не мог на глазах у других факультетах унижать своих слизеринцев, но на занятиях без них был какой-то кошмар. Северус заваливал всех, так сказать в наказание за эту бессмысленную войну. — Мерлин, он с ума что ли сошёл? — не выдержав, шепнула Пэнси, читая задание на урок. — За языком следи, Паркинсон, — сразу же ответила Анаис. — Да как она услышала, — немного испугавшись, снова шепнула она. — Я слышу каждого, — усмехнулась та. Хоть она и сидела за другим столом, слышала она всё прекрасно. На этот раз профессор дал очень сложное задание, с которым даже Анаис справлялась с трудом, не говоря уже о других. — Готово! — воскликнул вдруг Малфой. Волшебница нахмурилась. Он не мог так быстро, даже она ещё не закончила. — У меня тоже. Спасибо, профессор, зелье очень интересное, — через пару минут сказал Забини. — Я тоже сделала, — сразу же за ним Гринграсс. Анаис усмехнулась. А они подготовились, молодцы. Работа в команде — это похвально. Когда из этой команды закончили почти все, она встала с места и начала медленно хлопать. До ужаса медленно, даже мурашки по коже. — Поздравляю, — саркастично сказала она, — хорошо сработались. Все сидели тихо, даже не ответили. Но когда она села и все продолжили говорить о чем-то, волшебница добавила, улыбнувшись и подмигнув им: — Больше я вам такого не позволю, — так, чтобы услышал только соседний стол. Она продолжила готовить зелье, улыбаясь. Мерлин, она выглядела так завораживающе-страшно, когда угрожала. Если бы они не враждовали, Драко признался бы ей в любви. «Как же она прекрасна» — пронеслось у него в голове, но он быстро смёл эту мысль.