Слишком гордая девочка и её путь в светлое будущее?

      Проснулась Анаис, резко почувствовав боль в грудной клетке. Она медленно огляделась, понимая, что вырубилась прямо на полу и, одновременно не понимая, где она вообще находится. Это была сестра Выручай-комнаты, как она потом поняла, она приходила человеку, оказавшемуся «на грани жизни и смерти», если быть грубым. Никогда нельзя предугадать, что потребуется человеку в такой ситуации, но, наверно, профессиональная медицинская помощь? Волшебнице было достаточно и такой помощи, по мнению спасительной комнаты. И, если бы не она, девушку нашли бы только утром. Немного пристав, она поняла, что вокруг выставлены медикаменты, которые должны были ей помочь. — Какого чёрта? — прошептала она, обнаружив себя забинтованной. Её грудная клетка болела, но ей была оказана необходимая помощь. Наверное. Скорее всего, у неё были сломаны ребра. Вокруг были полки, на которых стояли десятки ингредиентов или уже готовых зелий. Рай для зельевара. Жаль, что сейчас этим не воспользоваться. Слизеринка попыталась встать, но боль снова пронзила грудь, но ещё с большей силой. Глубоко вздохнуть не получалось. В голове она сравнила боль со вчерашней, оценивая её, пытаясь поставить себе хоть какой-то диагноз. Благо, в медицине волшебница немного разбиралась. Но отозвавшееся в голове гудение вернуло её обратно. И, потрогав лицо, она поняла, что у неё перелом и парочка больших синяков. Паркинсон бьёт сильно, но не действенно. С болью и усердием она перебралась на койку, возле которой стояла тележка с бинтами. «Инструкция?» — удивилась она. И правда, инструкция. Она здорово помогла в правлении носа и по ней она обработала себе рассеченную губу. «И откуда у меня все эти увечья…» — подумала она, усмехаясь, и сразу получив за эту ухмылку неприятные ощущения. Когда Анаис разобралась с лицом, она облегченно вздохнула, выпивая зелье для быстрого погружения в сон и выпив за ним зелье для заживления костей. Сестра Выручай-комнаты оценила её состояние и дала всё необходимое для самолечения. Это было прекрасно, но бесполезно. Комната любила моменты, когда выздоровевший объявлялся перед учениками «восставшим из мертвых»? Уснув, волшебнице во сне пришли не самые лучшие воспоминания, если точнее, то вчерашний вечер… Эта боль, пронизывающая жизненно важные органы. Боль, которая всё никак не прекращалась. Боль, от которой грудь горела огнём. Боль, заставляющая сердце сжиматься очень быстро. От неё никуда не деться. Никуда не деться и от крови, стекающей из носа, или это из губы? Разницы нет, когда вокруг всё начинает вертеться и ты падаешь на пол. Вроде боль должна усиливаться, но нет, всё плывёт. Ещё эта Гринграсс пристала со своим «Ты за всё поплатишься!». Это она за всё поплатится вскоре. Обязательно, просто надо избавиться от боли. Эта боль, из-за которой невозможно придумать свои дальнейшие действия, но спереди показалась дверь… Было бы лучше, вырубись она на полу в коридоре, или надо благодарить эту комнату, что пришла на помощь? Но вдруг снова боль, кровь, крики, шаги, тишина и Драко, протягивающий руку. Взявшись за неё, она получает удар кулаком ровно в грудину. И снова это ощущение, при котором теряешь желание дышать, бороться, жить и, тем более, доверять. Проснувшись в холодном поту, Анаис резко приняла сидячее положение, уже не обращая внимание на то, что уже порядком надоело. Слово, начинающееся на букву «Б», заканчивающиеся на «оль». Ей хотелось уйти отсюда. Хотелось к отцу. Он, наверное, места себе не находит. И сколько она уже здесь? Двое или трое суток? Неделю, две? Время текло иначе. Вокруг было тихо. Не слышно студентов, обычно бегающих по коридору за дверью. Было практически умиротворенно. Время, чтобы подумать обо всём, или просто придумать, как отомстить? Хотя, ответ уже был. Напиток живой смерти был у неё в фаворитах из-за его интересного изготовления, да и его действие на выпившего заставляло её немного улыбаться. Пришло время его использовать по делу. Надо только научиться ходить, не испытывая дискомфорт и приготовить его. Жмурившись каждый раз при движении верхней частью тела, волшебница потихоньку вставала. Лежать не было сил. И, не думая о недавних событиях, она думала о событиях первого курса: черепно-мозговая травма. Уставшее лицо отца, сжимающего её ладонь, кома, маггловские врачи… Её назвали очень удачливым человеком, не ожидая такой реакции на лечение. Спасибо волшебному происхождению. Её прогноз был очень хорошим, как им сказали, когда она очнулась. Но двенадцатилетняя Анаис думала лишь о том, что слышала от отца, пока находилась в коме. Она всё слышала, но не могла подать знак, так часто бывает. Северусу посоветовали разговаривать с ней, поэтому он рассказывал о своей жизни, притворяясь, что читает книгу. Он не был уверен, что она слышит и рассказывал всё как есть, сказав в конце своего рассказа: «Пожалуйста, возвращайся. Я не могу потерять и тебя…». И может именно поэтому она и очнулась? — Не получается, — раздражённо выдохнула слизеринка. Ей осталось приготовить одно зелье для поддержания хорошего состояния хотя бы на время, потому что её самолечение не очень помогало. Это неудивительно, ведь она должна лежать вместо того, чтобы готовить зелья. Стиснув зубы, она каждый день вставала и пыталась отвлечь себя от надоедающих мыслей. И, поняв, что тут она не вылечится, было решено, что она уйдет. Спустя несколько попыток, у волшебницы кое-как получилось сделать нужное зелье. Выпив его, она не стала терять и минуты, забирая палочку со стола и двигаясь к выходу. Осталось только надеть маску полного безразличия и притвориться, будто она может уверенно шагать. Ноги не слушались. Когда зелье подействовало, она уже отошла от своего двухнедельного пристанища, встретив на пути пару учеников, что не обратили на неё никакого внимания. Каждый день тут разгуливают девушки с огромными синяками на лице, да. Настроение было мстить. Перед выходом Анаис вылила на себя немного зелья, что заставляло людей вокруг слушаться её. Действовало оно не всегда, точнее, почти никогда. Только если человек умел влиять на других. Её случай. Зайдя в Большой зал, волшебница оглядела все помещение. Золотая троица сидела, о чем-то оживленно разговаривая. Её обидчики были тоже достаточно радостными. Так хотелось испортить им настроение. Хорошо, что она может это сделать. Каждый считал своим долгом задержать свой взгляд на ней, особенно на лице. Их нельзя винить, вызвала она своим возвращением шок у всех присутствующих. Вскоре, все ученики смотрели на неё, желая узнать дальнейшее развитие событий. А дальнейшие её действия все мы знаем. Всё сработало. Они выпили. Получили по заслугам. Все остальные были в ещё большем шоке. Взгляд Драко надо было видеть. Он или начал бояться её, или восхищался. Осталось только увидеться с отцом. При встрече он почувствовал её слабость и сразу же отвел в больничное крыло. Мадам Помфри очень помогла, больше не надо пытаться вчитываться в инструкции или гадать какое зелье верное. Надо было лишь лежать. Её погрузили в сон, чтобы перебинтовать грудную клетку и очнулась слизеринка уже поздно ночью, не успев даже поговорить с отцом. Зато на других койках лежали её любимые однокурсники. Слава Мерлину, что они были практически в коме. Томно вздохнув, Анаис поняла, что боли почти нет. Тогда она засомневалась, что спала немного. — Люмос, — шепнула она, освещая пространство вокруг. Рядом лежала книжка, что обрадовало волшебницу. Она начала читать, но появился нежданный гость. — Пришёл навестить друзей? — недовольно спросила та. «Она заговорила первая…» — пронеслось у него в голове. — Да, — соврал Драко. — Они не проснутся, не волнуйся, — безразлично ответила слизеринка, принимаясь дальше читать. У неё были разные чувства к нему. Больше всего разочарование. — Помнишь, как на первом курсе я тоже так пришёл? — грустно улыбнулся он. Волшебница не ответила. Она помнила, но ей было всё равно. — Анаис, — начал он, спустя несколько минут молчания. — Я не хотел этого. Она снова не ответила. Он надеялся, что она поймет и не будет злиться. Он что, зря был искренним? — Они делали всё за моей спиной, — сказал Драко снова после её молчания. — Уходи. Думаешь, я тебе поверю или прощу, или ещё лучше, захочу снова быть с тобой? — усмехнулась она. — Этому не бывать, ты же знаешь. И, если ты не заметил, каждого и тебя особенно, я читаю как открытую книгу. Хотела бы я всё вернуть, вернула бы, но ты слишком жалок. Повисло недолгое молчание, в котором его захлестнула ярость. — Они были правы, ты заслужила этого, — практически выплюнул он, сжав кулаки. Ему захотелось сделать ей больно, и у него получилось. Что-то внутри неё в тот момент треснуло. Ему не нравился тот факт, что Анаис знала обо всех его чувствах. — Проваливай, если ценишь жизнь, — буркнула волшебница, снова принимаясь за чтение. — Я пытался тебя остановить! — не сдержался тот, продолжая сжимать кулаки и стоять практически у входа. — Меня? Зачем меня останавливать, Малфой? Это не я собиралась избить кого-то! — прикрикнула та, но сразу же успокоилась. — Уйди сейчас же, или я запущу в тебя Непростительным, — сказала она серьёзно. Её нельзя было недооценивать, поэтому Драко ушёл, сказав напоследок: — Идиотка неблагодарная. В уже закрывшуюся дверь полетел кувшин с водой, громко разбившись. Это была последняя капля. Больше сдерживаться уже не было сил, поэтому Анаис тихо заплакала, сжавшись в клубок. Это чувство несправедливости разъедало изнутри. Разве она заслуживала этого? Она же была ребенком… И она никогда не плакала в школе, это было что-то на подобии табу. Никто никогда не видел её рыдающей, за исключением Северуса, конечно. В детстве много чего приключалось. Но ей снова было невыносимо больно, только не физически, а морально. Она устала. Столько всего навалилось на её хрупкие плечи. Терпеть побои, унижения, наказания и предательства не входило в её план обучения в этом году. Когда уже можно будет зажить спокойно? Раньше волшебница не ценила обычную жизнь без таких событий, но теперь так хотелось жить спокойно. Чувствовать себя защищенной, несломленной и здоровой, в конце концов. И говорить, что волшебница ничего не испытывала к Драко было нельзя. Это не так. Она понимала, что в последнее время он не такой, как был до этого. Он запутался и не знал, что делать, поэтому неосознанно тянулся к ней. Или он просто понял, что лучше неё никого не найдёт? Если бы все чувства угасли, он бы не хотел извиниться и не чувствовал вину за то, что не остановил друзей. Но сейчас, после разговора с ней, он понял, что всё было не зря. Якобы она заслужила, но в нём играл гнев. Всё так сложно. В тот момент Энни чувствовала себя опустошенной. Слишком. Сил ни на что не было, просто хотелось выздороветь, и чтобы это всё прекратилось. Больше никаких войн, Малфоев, Выручай-комнат. Просто книгу и лабораторию, чтобы отвлечься. Лежа на уже мокрой подушке, волшебница пыталась успокоиться. Слёзы текли, не останавливаясь, а глаза стали стеклянными. Ею правили эмоции и чувства, поэтому она сейчас тут. Пора стать другой. — Они бы понесли заслуженное исключение, если бы ты не захотела отомстить сама, — говорил Дамблдор. — Но теперь мы все исключены? — не особо заинтересованно спросила она, разглядывая небо за окном. — Нет, никого не исключат. Вам запретили разговаривать и вообще контактировать. Волшебница прикрыла глаза, усмехнувшись про себя. Больно ей надо контактировать с ними. — Когда ты поправишься, их разбудят, — сказал он напоследок. Разговаривать с ней было тяжело. Теперь никаких эмоций. Уголки губ даже не двигаются, когда она вроде усмехается. Простое ничего. — Прости, что не вернулась сразу, — сказала она уже отцу, когда они остались вдвоем. Он кивнул, садясь рядом с ней. — Я снова не знаю, что мне делать, — призналась затем, опустив голову. — Мы что-нибудь придумаем. Тебе нужно отдыхать, — заверил её Северус, погладив по голове. Подействовало. Сейчас лучше поспать, чем думать обо всём. Время, проведённое в больничном крыле, быстро закончилось. Анаис сидела на ужине, о чем-то думая. Она приняла решение, что Отряд Дамблдора не нуждается в её постоянной компании. Придётся ходить, но не так часто, как другие. Рука, на которой была Чёрная метка, покалывала. Что-то происходило, но хорошо, что не здесь. Не придав этому особого значения, слизеринка продолжила ужинать в гордом одиночестве. Её радовала лишь мысль, что при пробуждении после её мести, её однокурсники скорее всего на некоторое время будут овощами. Будет хорошо, если они при этом будут ещё и чувствовать сильную боль, но это были лишь надежды. Забини злобно косился на неё, обвиняя её во всех бедах. Его синяк почти прошёл, жаль, что волшебнице не удалось сломать ему ребро. Хотя, она бы не выдержала его компании в больничном крыле. — Успокойся, идиот. Так ты ничего не добьешься, — недовольно заметил Малфой. — Ревнуешь? — усмехнулся тот, резко поменяв настроение. Драко смерил его недовольным взглядом и в этот момент к ним в Большой зал пришёл Северус. Он остановился возле слизеринки, громко сказав: — Анаис, Драко, вас вызывают к директору. Волшебница закатила глаза и поднялась в места, последовав за отцом. — На меня подают в суд? — хмыкнула она. — Там пришли родители твоих однокурсников, они хотят разобраться во всём. «Интересно». Малфой шёл где-то сзади, но он услышал их. Зайдя в кабинет директора, слизеринцы увидели мистера и миссис Гринграсс, а с ними миссис Паркинсон. Встретившись со всеми взглядами, Анаис выжидающе уставилась на Дамблдора. Он поприветствовал всех и кратко рассказал о состоянии пострадавших от мисс Снейп. — Расскажешь, как всё было? — обратился он к ней. Стоящая возле стены волшебница вздохнула, решая, с чего начать её интересный рассказ. Выглядела она совсем иначе с прошлых встреч с родителями её однокурсников. Сейчас она была высокой и ещё более красивой девушкой. Но они всё равно были настроены против неё. — Всё началось с них, как ни странно. Я их предупреждала, но они не послушались, организовав на меня покушение. Одним вечером они вырубили меня и потом избили. Мистер Малфой всё знал, но увы, никого не остановил, зная о последствиях, — она на него и не посмотрела, а он нахмурился, захотев сказать что-то в свою защиту, но взгляд Северуса заставил его передумать. — В конце концов, они получили по заслугам. После рассказа, оказавшийся короче, чем все думали, она развела руками, принимая исходное положение. — Они этого не заслужили, — практически прошипела миссис Гринграсс. Усмехнувшись одними лишь глазами, слизеринка спросила их: — Вы хотите, чтобы меня исключили? — Да, — ответил мистер Гринграсс. — Никого не исключат, — подключился Дамблдор. В чём смысл этой встречи понимали не все. Затем директор попросил Драко рассказать свою версию. Он немного подумал, пока волшебница рассматривала свои ногти, показывая, насколько ей скучно. — На протяжении всего года Анаис неподобающе относилась ко всем нам, и просто сама получила по заслугам, — ответил Малфой, своровав её слова. Наглец. — Прошу заметить, что никакого физического насилия я не применяла, в отличии от ваших детей, — сразу же сказала та. Это был сильный аргумент. — Вы должны исключить её, Дамблдор! — воскликнула миссис Паркинсон. Анаис нахмурилась. Что за дурдом… — Так, давайте мыслить разумно, — сказал директор, но за него продолжил Северус: — Если бы не Анаис, ваших детей бы исключили. Скажите спасибо, что их всех решили оставить, — сказал он быстро и недовольно, как обычно никогда не делал. Волшебница кивнула, а Драко усмехнулся — «Её ещё и благодарить». — Думаю, вопрос мы уладили, — она скривила губы и решила ретироваться. Родители пострадавших затихли, думая над словами Снейпа. Правда же. Дамблдор кивнул Северусу и его дочери, сказав этим, что они могут идти. Малфою же он решил дать наказание, ибо он скрыл тот факт, что готовилось нападение. Хотя, скорее всего, наказание не придёт в силу из-за Амбридж. Скоро пришло долгожданное многими тепло. В Хогвартсе спокойные дни, что удивительно… Может, время ещё не настало. Кто его знает. После тех дней, когда Анаис была не совсем здорова физически, прошло уже достаточно. Всё было более-менее хорошо. Война между слизеринцами закончилась ничьей, обе стороны хорошо так получили. Сейчас же враждебности не было, были презрительные взгляды, но ничего более. Обычные уроки, обычные дни, завтраки, обеды, ужины. Волшебница с каждым днём будто становилась красивее и красивее, по мнению Малфоя, конечно. Все негативные чувства ушли, остались другие. Он не мог долго злиться на неё, это было вне его сил, несмотря на всё то, что она ему говорила. Драко пытался скрыть свои вновь появившиеся чувства (как он думал. На самом деле, они никуда и не девались), и у него это вроде как получалось. Ему вновь нравится в ней абсолютно всё, за исключением полного безразличия к нему. Хотя, чего же он мог ждать в ответ? Она с ним практически не разговаривала, только иногда и только по делу. С остальными же слизеринка и словом не обмолвилась. Всем было хорошо, у всех свои заботы. Волшебница сосредоточилась на более важных вещах. Она проводила в лаборатории много времени, пытаясь готовить сложные зелья и даже создавая свои, но с последним выходило не очень хорошо. Ей нравилось проводить больше времени одной или с отцом. Полезнее в тысячу раз, чем проводи она время с однокурсниками. Иногда она заходила в кабинет, ловля на себе взгляды Драко, улыбаясь в себя. Как бы ей не хотелось, она не могла его простить. Её забавляли его неосознанные попытки привлечь к себе её внимание. Но ничего нельзя поделать. Ответить ему взаимностью, значит простить предательство. В Отряде Дамблдора всё тоже было замечательно. Увлекательно, полезно, интересно… Анаис делала успехи, как всегда, но не получала должного удовольствия, отстранившись от гриффиндорцев. Она старалась не общаться с ними, не зная, почему. Просто не хотелось. Ей хотелось спокойной жизни, без мыслей о том, что её могут раскрыть из-за их общения. Почему её раньше это не интересовало было понятно, ибо раньше ей нужны были друзья, но, понимая, что любой может предать, волшебница решила никого не подпускать близко. — Я чувствовала что-то неладное, — усмехнулась она, протянув отцу газету с новостями из Азкабана. — Ты же не думаешь, что Блэк организовал их побег? — вопросительно изогнув бровь, спросил её отец. — Конечно, он! — воскликнула наигранно та. — Кто же ещё?.. Северус покачал головой, немного улыбаясь. — Что-то приближается, — потом серьёзно сказал он. Глубоко вздохнув, Анаис кивнула несколько раз. Что-то приближается, это точно. Будет ли она участвовать в этом? Если да, то за какую сторону воюя? Ничего не узнать, если умрешь в начале боя, поэтому она училась заклинанием усерднее. — Экспекто Патронум! — проговорила она, взмахивая палочкой. В который раз не получалось. Вокруг получалось почти у всех, что огорчало слизеринку. Она сосредоточилась, пытаясь найти самое хорошее воспоминание. — У тебя получится, Мелисса, — возник откуда-то Поттер. Она кивнула, взмахнув палочкой снова. Опять неудача. Через несколько минут волшебница закатила глаза, недовольная очередной попыткой. — Что это? Люстра на потолке затряслась и свет погас на долю секунды. Все напряглись. Только не это. «Нам конец» — подумала волшебница. — Бомбарда максима! — послышался голос Амбридж. В проеме показался Малфой, довольно сжимающий за шкирку Чжоу. Анаис в голову ударила мысль, что она не смогла предотвратить их раскрытие, хотя она об этом много думала. «Какая я никчемная». К счастью, её не раскрыли. Отряд Дамблдора распустили, а Амбридж назначили директором Хогвартса. Бывший директор пропал, и никто не знает куда. «Какие довольные» — скривила губы волшебница, смотря на Инспекционную дружину. Спустя какое-то время всех, кто входил в список ОД, подвергли наказанию. Слизеринке приходилось всегда таскать с собой приворотное зелье и галстук Пуффендуя. Хорошо, что пригодилось. Настоящая Мелисса ничего не подозревала, наверное. И да, опять этот шрам на руке… Анаис вскоре тоже подверглась наказанию с тем пером из-за своего поведения. Амбридж любила издеваться над детьми, это точно. — Готова к СОВу? — спросил Северус. Волшебница кивнула. Настроения не было вообще. В Хогвартсе стало неуютно, не хотелось больше гулять по замку ночами напролёт. Тучи нависали над ним практически всегда, что не могло радовать. — Приступайте, — улыбнулась Амбридж. Решив закончить всё одной из первых, слизеринка начала строчить ответы. «Быстрее бы этот ужас закончился» — думала она, писав работу. Подготовилась она основательно, поэтому спустя час или чуть больше всё написала. Нахмурившись, Анаис исправила свою ошибку и встала с места. Она уверенно направилась к Долорес, почему-то думая, что Драко смотрит ей вслед. Сдав работу, она пошла к выходу и именно в этот момент раздались какие-то громкие звуки. Директор решила проверить, что это, пока слизеринка с интересом открывала дверь, впуская в зал маленький фейерверк. Через несколько секунд она довольно улыбнулась, когда туда резко залетели близнецы, бросая салюты в потолок. Все стали радостными, довольствуясь воплями Амбридж и бунтом. Закончилось это всё не сразу, слава богу. Ученики и некоторые профессора довольно улыбались, выбежав на улицу. Сейчас туч уже не было. Ещё одна причина для счастья. Недолго счастье продлилось для Золотой троицы. Они быстро сбежали оттуда, значит и Анаис за ними. Она побежала к себе, чтобы переодеться во что-то более подходящее и взять оборотное зелье. — Где они могут быть? — спросила она у себя. Волшебница задумалась на мгновение, а потом решила, что они могут быть у Амбридж в кабинете (если им надо уйти из Хогвартса). Она быстро побежала туда, и не зря. Забежав туда, она наткнулась на гриффиндорцев у камина. — Что случилось? — требовательно спросила лже-пуффендуйка. — Волан-де-Морт поймал Сириуса и пытает его в Отделе тайн, — быстро проговорил Поттер. Анаис без лишних слов выбежала из кабинета, не успел Гарри даже сказать ей, чтоб она предупредила Орден. — Что ты тут делаешь?! — воскликнула Амбридж, увидев волшебницу в классе Защиты от Тёмных сил. «Вот черт» — пронеслось у неё в голове. Директор потянула её за шкирку в свой кабинет, где они встретили Гарри, до сих пор не ушедшего. Волшебница развела руками, а через несколько минут в кабинет завели других участников ОД. Полумна, Джинни, Джоу и Невилл, которого привёл Малфой. Решив воспользоваться эффектом неожиданности, Анаис резко высвободилась из рук Гойла и побежала к двери, но её остановил Драко, также резко схватив её. Он грубо одернул девушку и оттащил подальше от двери. Как же ей не повезло, что её пуффендуйское прикрытие было маленького роста. — Не трожь меня, — дёрнулась она. — Идиот. Теперь наша волшебница была зла на него. Он нахмурился, ещё никогда никто не называл его идиотом в лицо. Это могла быть только Анаис, но Драко сжал её руки за её спиной сильнее, не веря своей интуиции. Когда все успокоились, Амбридж спросила у Поттера: — Ты собирался к Дамблдору, не так ли? — Нет, — ответил тот, за что получил пощёчину. — Ложь! Тут появился Северус: — Вы меня вызывали, директор? Он оглядел присутствующих и задержал взгляд на «Мелиссе», она взглядом просила помощи, ибо находилась в безвыходной ситуации. Драко направлял на неё своей палочкой и в любой момент мог выкинуть что-то. — Снейп, да. Пришло время отвечать на вопросы, хочет он того или нет, — ответила Амбридж. Северус пытался придумать что-то. — Принесли сыворотку правды? — продолжила та. — Вы потратили все мои запасы, допрашивая учащихся. Последний пузырек ушёл на мисс Чанг, — сказал зельевар. — Если вы не хотите отравить его, что я бы воспринял с огромной симпатией, я вам ничем не могу помочь. Северус посмотрел на дочь и попытался её спасти: — Прошу отпустить мисс Мелендес со мной, — сказал осторожно он, и, прежде чем Долорес смогла ответить, продолжил. — Я дам ей особое наказание, можете не сомневаться. — Она оказалась на месте преступления! — воскликнула та. — Уверяю вас. Моё желание поквитаться с особо нелюбимым учеником больше вашего. Она получит даже больше, чем следовало, — он коротко и фальшиво улыбнулся. Анаис пыталась скрыть улыбку и, высвободившись из рук Малфоя, последовала за отцом. Гарри надеялся, что слизеринка незамедлительно оповестит Орден. Она так и сделала. Оповестив кого надо, волшебница решила остаться в замке. Она должна была помочь ОД, если будет нужно. Но помощь она так и не оказала. Вся на иголках она ходила по школе, а потом узнала, что у них все нормально, раз Малфой и остальные бегали возле кабинета Долорес с изуродованными лицами. Конфеты Уизли. Замечательно. Довольная зрелищем, слизеринка переоделась в свою одежду и начала ждать. Чего, пока неизвестно. Поттера нигде не было, а у неё не было зацепок. Почитав книжку, она поняла, что и сидеть не может. Но, выйдя в коридор, она услышала чьи-то голоса. — Это его воля, Северус, — говорил кто-то, чей голос был до ужаса знакомым. Зельевар не ответил ему, постояв в тишине и раздумывая о чем-то. Анаис нахмурилась: «Чья воля?». Неужели Темный Лорд вспомнил про нее? Затем Снейп смирился и кивнул. — Позови её, — ответил тот. И в этот момент волшебница поняла, кто это был. И как она сразу не узнала голос Люциуса… Северус зашагал в ее сторону. — Что случилось? — будто бы ничего не зная, спросила она. — Темный Лорд отправляет тебя на задание. Ее глаза округлились. Задание. Гарри как раз отправился в Отдел тайн. «Только не это» — подумала испуганно она. Драться, или даже кого-то убить… Тем более, кого-то из Отряда Дамблдора? — А ты? — с надеждой в голосе спросила она. Он отрицательно помотал головой. Волшебница встряхнула головой, пытаясь смести разные мысли. Она же храбрая, она всё сможет. Самое главное не умереть. Кивнув отцу, слизеринка пошла к мистеру Малфою и без лишних слов они ушли из замка. Северус смотрел им вслед и надеялся, чтоб его дочь не пострадала. Люциус поведал об их задаче и сказал, что с Тёмным Лордом она увидится позже, ибо времени у них особо нет. Волан-де-Морт хотел проверить её на верность, послав сражаться против своих однокурсников. Анаис знала, что её раскроют перед ними. Она Пожиратель Смерти, неожиданно? «Просто заполучить пророчество. Всё просто» — подытожила она, уже находясь где-то в Отделе тайн. Её лицо скрывала маска, но разве нельзя догадаться, что под ней совсем молодая девушка? На ней, кстати, было её любимое черное платье, которое отлично подошло под дресс-код Пожирателей. Медленно вздохнув, волшебница вышла из-за угла и направилась к группе таких же, как она, подростков. Гарри разговаривал с Малфой-старшим и Беллатрисой, так как их назначили главными. Или только одного Люциуса? Разницы нет. Направив палочку на Грейнджер, Анаис остановилась. Поттер не сдастся просто так. А ей просто нужно выжить. Вот и всё. Не предав при этом Тёмного Лорда, конечно. — Ты никогда не задумывался, в чем причина этой связи между тобой и Тёмным Лордом? Почему он не смог убить тебя? — спрашивал мистер Малфой, медленно подходя. Хорошо, что слизеринка наколдовала себе плащ, а то бы сильно отличалась от других Пожирателей. Она стояла, внимательно смотря на них всех. Внимательно слушала каждое слово и внимательно наблюдала за каждым их действием. Пока никто не знает, кто она такая. Что к лучшему, наверно. — Я ждал четырнадцать лет… — начал Поттер. — Я знаю, — ответил Люциус. — Могу ещё подождать. Давайте, ребята! Остолбеней! — закончил тот. Отбив заклинание Гермионы, Анаис поспешила бегом за ними. Парить как чёрное облачко она не могла. Этому нужно научиться, как никак, трансгрессия. Слизеринка и ещё один Пожиратель окружили Золотую троицу и те начали нападение. Они побежали от неё, бросая заклинания на ходу, но она их просто отбивала, ничего не кидая в ответ. В итоге Гермиона взмахнула палочкой в сторону пророчеств, и они начали сыпаться на неё. «Вот черт» — подумала Энни, пытаясь отбиться от них. Никто до сих пор не узнал её. Через пару минут начал раздаваться сильный грохот, будто тысячи пророчеств сыпятся на пол. Так и происходило. Хорошо, что волшебница была далеко от них. Она оглядывалась по сторонам, пытаясь найти кого-нибудь. Поттер и остальные, видимо, сбежали. Не зная куда податься, к ней начал подбираться тот самый грохот. Весь Отдел тайн сыпался. «Надо найти выход» — поставила задачу она сама себе. Анаис практически бежала по осколкам, добираясь к двери, что виднелась вдалеке. Она сделала круг, избежав грохота. Сейчас было бы полезно полетать в качестве чёрного облачка. Запыхавшись, волшебница добралась до массивной двери. Никого из Пожирателей по пути она не видела. Думая, выходить или нет, слизеринка замешкалась. Неизвестно, что там за дверью. Медленно открыв её, она выглянула и увидела, что там уже вовсю летают Пожиратели. «Это мой шанс» — подумала она, прыгая вниз. Умереть такой глупой смертью ей было не суждено, поэтому, встав, она взобралась на камень, на котором стояла Джинни. «Снова мой шанс». Она схватила гриффиндорку и направила на неё свою палочку. Через несколько секунд некой чёрной бури всё резко успокоилось. Все были без масок, одна Анаис была в ней. Держа младшую Уизли за шею, она наблюдала за реакцией Поттера. Он оглядел всех, задержав свой взгляд на ней. Если точнее, он оглядел всех и уставился на неё. Ему было так важно кто под маской? Слизеринка посмотрела на Малфоя, тот тоже смотрел на неё, нахмурившись. Сдавшись, волшебница взмахнула палочкой, оголяя лицо. — Анаис? — тихо спросил Гарри, не ожидая её тут увидеть. Не в рядах Пожирателей так точно. Остальные подростки тоже не ожидали этого, но они быстро смирились. Чего ещё от неё ожидать? Она не была героиней. Может, иногда она вела себя так, но никогда не являлась таковой. Джинни дёрнулась, но волшебница сжала её сильнее, тихо проговорив: — Не дергайся, — и это было немного грубо… Люциус начал говорить с Гарри. Все остальные молча держали своих жертв. Когда он сказал, что, если Поттер не отдаст ему пророчество, они убьют его друзей, волшебница моргнула несколько раз. Она не сможет убить кого-то их них, ей всего шестнадцать, а они ей не злейшие враги! Когда гриффиндорец отдал голубенький шар, из ниоткуда возник Сириус. «Наконец-то» — подумала слизеринка. Она оглядывалась по сторонам, а когда к ней направилась белая тучка, резко отскочила назад, свалившись за камень. Падать было больно, но лучше, чем если бы её откинули в стену. Встав, волшебница снова начала оглядываться и увидела, что Люциус разбил пророчество. «Драко остался без отца» — пролетело у неё в голове, прежде чем она увернулась от падающего рядом тела. Она посмотрела на однокурсников, понимая, что вышла из Ордена. Она не будет ставить свою миссию, как двойного агента под угрозу. Рассказав или показав как-то кому-то, что она за добрых, волшебница может умереть. Этого ей не хотелось. Она кинула заклинанием в попавшегося на глаза Люпина и убежала. Он не смог ответить ей. Она же из Ордена, тем более, ещё ребенок. Анаис первая напала на Тонкс, и её лицо ничего не выражало, а голос был резок и сух. Бой продолжался недолго, ведь против неё подключился и Грозный Глаз. Она бросила ещё пару заклинаний в кого попало и убежала, улететь же она не могла. Перед тем, как выйти оттуда, она услышала заклинание, которого боялась. «Авада Кедавра!» — крикнул кто-то. Выяснить кто и в кого ей не удалось, так как пришло время уносить ноги. С чего вдруг? Ну, это было понятно, так как своё задание они провалили. Добежав до каминов, волшебница остановилась, думая, куда ей податься. Вокруг никого не было, лишь тишина, а через несколько секунд она оказалась в школе. Добравшись до подземелий, будто в тумане от волнения, она постучала в дверь к отцу. Вокруг было множество учеников, они ходили туда-сюда, иногда обращая на неё внимание. На пути она даже встретила Малфоя, он с интересом взглянул на неё. А она не понимала, что не так. Северус сразу же открыл. Разом лишилась места в Отряде Дамблдора и Ордене, возможно, Северус тоже. — Всё нормально? — Да, — сказала она, разглядывая отражение в зеркале. У неё всего лишь-то была рассечена бровь, ничего, по сравнению с тем, что получала она в прошлых боях. Но она всё равно была какая-то нервная. Рассказав отцу всё в подробностях, слизеринка пошла спать, не переставая думать о сегодняшнем. Он наложил пару швов и обработал рану. Ничего критичного. — Опять подралась с кем-то? — не удержавшись, спросил Забини. Анаис закатила глаза, проходя мимо. Сейчас хотелось просто лечь на кровать и всё. Всё пролетело так быстро. Её уход, её возвращение, её разговор с отцом. Слишком быстро… Вечер был опасным, и она могла лишиться жизни пару раз так уж точно. А кто-то лишился. Она чувствовала, что это был кто-то важный, но узнать никак не могла. Не подойти же к гриффиндорцам и не спросить у них. Теперь слизеринка вообще не надеялась на хорошее отношение к ней. Предательница, если проще. Но всё же лучше, если никто кроме Северуса и Дамблдора не будет ничего знать. Почему? Потому что, да. Никому нельзя доверять. — Это был Сириус, — услышала она позже. Анаис медленно выдохнула, закрыв глаза.