Слишком гордая девочка и её путь в светлое будущее?

Анаис сидела, прикрыв глаза и думая обо всем этом. Всё оказалось сложнее, чем можно было предположить. В Хогвартс даже немного расхотелось. Эти однокурсники, ещё и Кэрроу… — Эй, будет ещё одна? — вдруг появилась рядом девушка её же возраста. Волшебница оглядела её и усмехнулась. Они были до безумия похожи. У незнакомки были такие же чёрные, как смоль, волосы, и даже такой же стиль в одежде. На ней был чёрный костюм, с тёмно-зелёными вставками. Смотрелось красиво. На лице, к тому же, красовалась надменная ухмылка. — Ты магл? — первое, что она спросила у незнакомки. — Нет, — ответила та, закатив глаза. «Ясно. Магл. Про волшебство, наверно, никогда не слышала» — пронеслось у той в голове. Она, не думая, достала ещё сигарету и дала ей. — Я Джули, — сказала та и села рядом. — Спасибо. — Анаис, — ответила другая, внимательно следя за каждым её движением. — Денёк выдался паршивым, — говорила Джули, закурив сигарету. — Парень — тот ещё подонок. Вот это откровения пошли. Волшебница ухмыльнулась. У неё ведь то же самое. — Что, позвал всех друзей, но не тебя? — спросила она, сделав непринужденный вид. Теперь усмехнулась «незнакомка». — Не у меня одной дерьмовый день? — задала вопрос она и даже повернулась к ней лицом. — Он не виноват, — отмахнулась та. Убеждает саму себя. К слову, Джули куда проницательнее, чем она ожидала. — Они всегда не виноваты, — недовольно ответила та, отвернувшись обратно. — Дрю хороший и милый, но этим и раздражает. Меня от него тошнит. Анаис вздёрнула бровь. Драко не дотягивает до хорошего и милого, особенно, чтобы прям тошнило. — Я с ним только из-за денег, — объяснила та и всё встало на свои места. Волшебница не смогла бы встречаться с таким. Она откинулась на спинку скамьи и решила залезть ей в голову. Сказав невербально «Легилименс», она сразу же наткнулась на образ этого Дрю — качок с тёмными волосами, но и вправду милый. Затем были непонятные моменты и эмоции. Стало даже скучно. — А ты? Это выбило её из головы Джули. Надо было отвечать? — Насколько «хорош» твой? — ухмыляясь спросила она. Анаис поняла, что последнее, что она успела увидеть в её голове — это смерть матери Джули прямо у неё на глазах. Ужасная была смерть — собственный муж зарезал ножом. А всё вроде так невинно начиналось. — А-а, он… не виноват в том, что все его друзья меня недолюбливают, — она постаралась как можно быстрее забыть увиденное и не подать виду. Но, плохо недооценивать кого-то. «Незнакомка» нахмурилась, заметив в тоне собеседницы что-то неладное. Повисла напряжённая тишина. — Я поняла, — вдруг сказала она, замотав головой. — Ты одна из них? — Что? — искренне не поняла та. — Из тех, кто видит человека насквозь, — пояснила другая, сменив тон на разочарованный. Анаис ничего не понимала. Это организация волшебников, или просто тип людей? Она вдруг почувствовала себя виноватой. Что с ней не так? Явное замешательство выдавало её с головой. Кто-то же всю жизнь умел скрывать эмоции. — А, нет. Я ошибалась. Ты такая же, как и все. Думаете, что знаете меня, но нет. Ты ничего обо мне не знаешь, — раздражённо и даже зло говорила Джули, вставая с места. Волшебница окончательно потерялась, не зная что нашло на неё и на новую знакомую. Она будто обозлилась на неё за якобы осуждение в её глазах из-за того, что она с Дрю только из-за денег. — Я же просто спросила сигарету, — продолжила сыпать обвинениями та. — А ты уже смотришь так, будто знаешь чем я думала, когда совершала тот или иной поступок. — Да пошла ты, — вскочила слизеринка. Она в последний раз посмотрела на Джули и ушла прочь. Да ещё и так надменно. Мысли вдруг стали такими громкими. Что, черт возьми, она не так сделала? Родилась? «Идиотский вечер» — повторяла она, уходя подальше от этой скамейки. — Стой, — вдруг послышался этот знакомый голос. Анаис не остановилась и тогда её схватили за руку, насильно развернув на 180 градусов. В следующий момент она встретилась своими изумрудными глазами с глазами фиолетового оттенка Джули, а затем почувствовала её губы на своих. — Ты что творишь? — через секунду оторвалась та. В глазах «незнакомки» горели озорные огоньки, а на губах довольная улыбка. Какая же ты неоднозначная, Джули. — Я передумала с тобой прощаться, — заявила она. — А я нет, — ответила та, снова развернувшись к ней спиной. Волшебница снова пошла прочь, думая о том поцелуе. — Извини меня, — послышалось сзади. Это были неуверенные извинения. Такие давались с трудом каждой из них. Анаис не нравилось признавать свою вину или неправоту. Вот тут можно было догадаться, что и Джули тоже. — Что ты сказала? — развернувшись, спросила она. — Что слышала, — ответила та, закатив глаза. Другая усмехнулась. Она была удивлена. Не из-за поцелуя. Всё таки, она не настолько невинна, чтобы её можно было так удивить обычным поцелуем. Просто, на кой черт она сдалась этой девушке? Общего у них было немного, не считая внешности и характера, хотя на счет последнего можно поспорить. — Ладно, — сдалась она. — Я прощу тебя за твои глупые предъявы и такой же глупый поцелуй. Это было сказано так уверенно, потому что по-другому попросту нельзя. — Глупый поцелуй? — переспросила та, сделав обиженное лицо. Тон разговора смягчился, но поведение Джули оставалось непонятным и загадочным. Анаис закатила глаза, не ответив. Она не считала их поцелуй чем-то серьёзным. Это было глупо, как и всё, что произошло этим вечером. Благодаря этому знакомству, она, конечно, отвлеклась от мыслей о Драко, но появилась ещё куча других. Что, если это не Джули-магл, а Джули-волшебница? Были разные опасения на счёт неё, но так хотелось просто поболтать, без всяких этих залезаний в головы и проверок. — В любом случае, сегодня поцелуев больше не будет. Мне уже пора идти, — сказала та, усмехнувшись. Эти слова нарушили все планы нашей волшебницы. Этот вечер мог стать лучше, но нет. Отдохнуть ей не удастся, как и завести себе хоть какую-то подругу. Но зато не будет больше никаких незнакомых губ. — Иди, — она тут же скрыла своё недовольство. — Завтра тут же, в это же время, — сказала девушка, подмигнув другой. Слизеринка успела только вздернуть бровь от удивления, как Джули уже и след простыл. Оставались лишь неоднозначные эмоции. Она что, завтра встретится с человеком, который не является ей отцом или парнем, и они будут просто гулять? Ухмыльнувшись мыслям, она трансгрессировала обратно к себе домой. Можно было заняться более полезными делами, чем шляться на улице, в поисках ещё таких «удачных» знакомств. — Ты быстро, — заметил Северус, зайдя на кухню, спустя пару часов после её возвращения. Да, обычно она приходит куда позже. А сам он тоже уходил и только вернулся. — У него, как оказалось, были дела, — не отрывая глаз от книги, ответила она. — Занятно, — ответил равнодушно тот. — От него только что пришло письмо с извинениями. — Что? Ты прочитал? — сразу же нахмурилась та. — Нет, они были написаны прямо на конверте, — немного усмехнувшись, ответил он. — Драко… — раздражённо выдохнула она, закатив глаза. Идиот, что ещё сказать. Волшебница встала со стула и пошла за письмом. Всё таки, ей было интересно, что он скажет в своё или в их оправдание. Конверт лежал в гостинной, а на нём было написано «Анаис, прости» большими буквами. Не то, чтобы извинения, но внутри, видимо, они и будут. Он написал это сразу после ухода гостей, чувствуя себя паршиво. Нельзя отрицать, что ситуация вышла хуже некуда. Драко не ожидал, что она придёт сегодня. А встречу с друзьями он назначил ещё до Рождества. И в этом письме он извинился за причинённые неудобства и пригласил её на завтрашний ужин. Малфой надеялся, что она поймет и придёт. Анаис вздохнула, отложив письмо и вернулась на кухню. Не хотелось принимать решения. Просто попить бы чай. — Только не говори ничего по этому поводу, — сказала она отцу, когда села за стол. Он развел руками. Да и не хотелось (чушь). Всё равно, всей картины он не знает. — Кстати, ты же понимаешь, что староста школы у нас теперь не ты? — перевел тему он. — Как же жаль, — ответила та. Сарказм в её словах заметен был бы даже для Крэбба. Северус хмыкнул, продолжая читать газету, которую не успел прочитать утром. Так проходили обычные их «застолья». На следующий день она, как обычно, готовила обед, думая о чем-то своём. Мучал этот вопрос. Вроде бы, что тут думать? А вроде есть о чем. Волшебница сказала себе, что так устала от всего этого. Особенно бесило одиночество. Не хотелось признавать, что ей кто-то нужен, но если не признать, то будет только хуже. Руки отпускались, за какое бы дело она не взялась. Стало так непривычно. Эмоциональное выгорание? Слишком много было разных эмоций. Противоречия на противоречиях. Хотелось побыть в тишине и набраться сил, но в то же время хотелось проводить хоть с кем-то своё время. В непонятном настроении она проходила до вечера, а потом настроилась и решила, что нужно идти к Драко. Завтра уже в Хогвартс, им надо провести вечер вдвоем, потому что есть сомнения, что потом такого не будет. — Я ушла! — крикнула на последок она отцу и вышла из дома. Волшебница не наряжалась, надев черные колготки и такое же черное короткое платье. Возможно, не совсем то, в чем следовало идти. Но терять уже нечего. Она трансгрессировала к Малфой Мэнору и остановилась у двери. Кивнула самой себе и подняла руку, чтобы постучать. Уже смогла себе представить запах парфюма Драко, который она сразу же почувствует, когда увидит его. — Привет, — немного улыбнулась. — Ты пришла, — ответили ей. — Как я могла не прийти? — спросила та, сев рядом. Они тут же заговорили о чем-то, будто не виделись сто лет. Про вчерашнее никто и слова не сказал. Решили забыть, даже не вспоминая. Хорошая работа. — Да, он мне тоже самое сказал, мол, не будь такой высокомерной, а я ему… — улыбаясь, рассказывала слизеринка. — Нет, не надо, я знаю что будет дальше, — но её перебили. — Не перебивай меня, — ответила на это она. — Я же могу забрать своё прощение и будешь снова просить его. — Тяжёлая артиллерия? — послышался смех. — По-другому никак. И тем более, вполне заслуженно, — рассуждающе объяснила та. — А как же… — снова ухмылка. Анаис искренне улыбнулась. Давно не было так легко на душе.

— Что случилось? — мягко начала она. — Да я знаю, что это всё моя вина. — О чем ты говоришь, милый? — Она не пришла, мама. Будто ты не знаешь, — он грустно усмехнулся.

Она выбрала не его. — Дай угадаю, ты собиралась не ко мне на встречу. Ко мне ты бы не стала надевать такое короткое платье, — усмехаясь спрашивала девушка. Может, хватит так открыто заигрывать с ней? Весь вечер уже так. — Если не помнишь, у меня, всё-таки, парень есть, — ответила волшебница, тоже усмехнувшись. Впервые за вечер они заговорили об этом. В голове сразу возникла мысль, что «как он там? Сильно, небось, расстроился». Это что? Маленькое чувство вины? — Думаю, вы с ним встречаетесь максимум полгода, — уверенно заявила та. — Суммарно, уже где-то года три, — ответила та, призадумавшись. — Суммарно? — переспросила та. — Да, на год мы расставались, — она вспомнила каким он был козлом при Амбридж. — Неплохо, — протянула Джули. И… Анаис даже не постучалась к Малфоям. Она сразу же трансгрессировала в этот парк, где встретила знакомую «незнакомку». Это они сразу завели разговор, не вспоминая о вчерашнем. Это они выглядели как подружки, которые не виделись сто лет. Знаете, как волшебнице повезло встретить такую родственную душу. В обществе они обе были высокомерными и бездушными, а наедине весёлыми и эмоциональными. Одна иногда не сдерживала свою змеиную натуру и получались колкие шутки с замечаниями, а другая просто не скрывала, что не прочь оказаться на месте её парня. Если вы понимаете, о чем я (но это было в шутку, наверное). Вечер был приятным. Наконец-то волшебница нашла себе подругу. Даже грустно признавать, что за всю жизнь у неё не было такой настоящей подруги. Была Пэнси, но Пэнси? И даже если Джули воспринимала её как-то иначе, замечательно, что они теперь есть друг у друга. Жаль, что она магл. — А ты? Зачем тебе нужен этот Дрю? — задалась вопросом та. — Я закончила школу в прошлом году и мне теперь негде жить, — ответила почти честно девушка. На самом-то деле, она сбежала от отца-убийцы к Дрю сразу же после того, что он сделал. Обычное бытовое насилие зашло слишком далеко. Это был её самый ужасный день в жизни, но о нём она никому ещё не рассказывала. А вчера, она будто увидела в глазах Анаис, что она всё знает. Это так и было, но это считалось невозможным. — А работа? — нахмурилась та. Последнее, что она бы стала делать, так это жить у парня на шее. Этим она и занималась последние пару месяцев, но другого выхода не было. — Думаешь, я хочу работать? — усмехнулась та. Вот тут они не сошлись во мнениях. — Ну, уж лучше, чем ни к чему не стремиться, — пожала плечами та. — Стой, тебе же есть восемнадцать? — вдруг спохватилась другая. — Ну да, — ответила волшебница, посчитав это даже немного оскорблением. — Ты говоришь так, будто тебе четырнадцать и ты не знаешь как это всё устроено, — усмехнулась Джули. — С кем же ты, тогда, живешь? Одна? — В школе, а так, с отцом. А может, надо было сказать наоборот. — Устрой меня в эту школу, я тоже буду там жить, — пошутила та, попытавшись не думать о своём отце. — В моей школе ты в первый же день умрешь, — усмехнулась волшебница. — Да ладно, — рассмеялась та, не поверив. Откуда же ей было знать, что это чистая правда. А за ней умрет и Анаис, возможно, даже от руки Волан-де-Морта, если не от Кэрроу или однокурсников. — Уже поздно, — заметила волшебница. — Тебе не пора, недосодержанка? — Кто? — снова рассмеялась Джули. Что тут непонятного? Содержанкой её не назвать, но как-то же надо. — А так, да, пора, — вдоволь насмеявшись ответила она. За эти пару секунд Анаис поняла, что этот смех был таким чистым и приятным, что не хотелось, чтоб она уходила. У неё появился второй человек, с которым она могла быть настоящей. Можно было бы сказать, что жизнь налаживается, если бы не эта чертова война. — Увидимся завтра? — с нескрываемой надеждой спросила слизеринка. — Завтра нет. Прости, милая, — ответила та, вставая с места. Другая усмехнулась этому обращению, а на лице застыла улыбка. Ей стало так тепло на душе, что она и забыла, что не сможет найти её потом. — Хорошо, — встала та за ней. — Встретимся в пятницу. — В это же время, на этом же месте, — улыбнулась в ответ девушка. Она поцеловала Анаис в щеку и убежала. «Что, влюбилась, идиотка?» — спросила она сама у себя, немного отойдя, пока волшебница стояла на том же месте, пялившись в одну точку. Хорошее настроение ей обеспечено. С глупой улыбкой она трансгрессировала к себе домой, сразу в свою комнату. Какое же счастье найти себе друга… Не уверена, что все поймут. Про Малфоя даже думать не хотелось, если честно. — Анаис? — в комнату, постучавшись, заглянул Северус. — Что? — поднялась с кровати та. — Как всё прошло? — он оперся о косяк, вопросительно уставившись на неё. Он никогда не спрашивал о таком. Что сегодня на него нашло? Он что-то понял? Узнал о Джули? — Нормально, — ответила она, немного нахмурившись. — Так, ты его простила? Неважно за что, просто да или нет, — говорил он слишком подозрительно. — Тебе-то какое дело? — не поняла та. Он прищурился, глядя ей в глаза. Получилось немного грубо. — Да, — в конце концов соврала она. И Снейп усмехнулся, а затем вытащил из кармана письмо, где на конверте снова было написано «Анаис, прости», только теперь ещё и «пожалуйста» в конце. Волшебница закатила глаза и встала с кровати, чтобы забрать его. — Где ты была? — но он не отдал ей его, отодвинув руку. «О, Мерлин, что с ним?» — тут же пронеслось у неё в голове. Отцу была интересна её жизнь на улице только в детстве, и когда он что-то подозревал. — Гуляла, — недовольно ответила она. — И мне уже восемнадцать. Я в праве сама решать, что делать. — Ты соврала мне, — напомнил тот. — Значит, скрываешь что-то. Да, врала она ему не часто. Это было непривычно для него. Да и обычно, вранье было по мелочи. — Я просто гуляла… — состряпав невинное личико, сказала волшебница. Он поверил, но она чего-то не договаривала, это точно. Северус вздёрнул одну бровь, продолжая молчать и ждать, пока она всё скажет сама. — С маглом, — под его пытливым взглядом сдалась она. Теперь он закатил глаза и отдал ей конверт. Он ведь чуял, что что-то не так. — Тебе жить надоело? — спросил недовольно, когда она села на кровать читать письмо. — Да она истинная слизеринка, только без способностей, — оправдывалась та. — Так это «она»? Что ж, лучше, чем «он», — недовольно продолжил тот. — Эй, в мои отношения с Драко лезть не надо, — нахмурилась она, оторвавшись от чтения. Он закатил глаза. Его терзал вопрос: «почему же ей спокойно не живётся-то?». — Ты же знаешь, что будет, если кто-то узнает? В лучшем случае её смерть, в худшем, твоя, ещё и с кучей мучений, — качая головой говорил Северус. Анаис поджала губы. Здесь он был прав, но… риск того стоит. — Я знаю, пап. Буду осторожна, обещаю, — заверила она его. Осторожность не помешает, это точно. Северус ещё несколько секунд вглядывался в её глаза, но потом кивнул и, развернувшись, ушёл. Ей было сложно верить. Не потому что она соврала недавно, а потому, что это же Энни. Её осторожность, скорее всего, пустое слово. Но выхода не было. Если что-то пойдет не так, она скажет, наверное. Остаётся только надеяться, что никто не узнает и самому держать всё в тайне. Как же сложно завести себе подругу, однако. Волшебница устало выдохнула и уронила голову на ладони. Вечные проблемы, как от них избавиться-то. Она обратно взяла в руки письмо и начала сначала. В этот раз он не распинался, а лишь высказал свои мысли. Если точнее, то рассказал, что не хотел её обижать. И попросил её прийти, чтобы поговорить. Драко знал, что лучше не надоедать длинными письмами с кучей громких слов. Но завтра ей уже отправляться в Хогвартс. Даже если захочет, то встретятся они точно не в ближайшие пару дней. Увы.

***

Волшебница, как всегда, сидела и читала книжку в поезде. Она не любила сидеть с кем-то, кроме Драко, но его сейчас тут нет. Потом, она усмехнулась мысли о том, что единственная причина по которой она здесь сидит — это еда, которой кормят всех, кто в этом вагоне. Раньше здесь были только слизеринцы, но теперь и гриффиндорцы. Что они тут забыли — непонятно. Совсем оборзели? Было немного некомфортно, но когда она смотрела на недовольные лица своих однокурсников, то отпускало. Они о чем-то разговаривали и иногда поглядывали в её сторону. Она сидела одна, потому что на любого, кто подходил близко, смотрела взглядом «только попробуй сесть здесь». Никому не хотелось иметь с ней дела и слизеринка была полностью довольна этим. И кстати, как вы думаете, были ли какие-то смешки в её адрес из-за того вечера? Естественно. В самом начале, когда её только завидели эти чистокровки, то начали улыбаться, переговариваясь. И, конечно, она это заметила. Пришлось воспользоваться моментом неожиданности. — Никогда не пойму, что Драко в ней нашёл, — говорила одна из слизеринок. — Слава Мерлину, её никто не пригласил. — А я хотел, чтоб она пришла, — сказал Забини. — Что? — усмехнулась Гринграсс-старшая. — Его тайное желание. Как и моё, к слову, — мило улыбнулась Паркинсон. Все сидели в недоумении, производя ртом непонятные смешки. Но потом только догадались что не так. Всё таки, они говорили это очень странным голосом. А Анаис сидела, смеясь. Их так легко развести. Они раздражённо закатывали глаза, пока Пэнси и Блейз ничего не понимали. Легилименция — хорошая штука. — Не открывайте, — попросила одна из слизеринок, когда через несколько секунд к ним на стол упал бумажный самолётик с рисунком. Забини усмехнулся: — Что, боишься её? — разворачивая бумажку. К взору любимых однокурсников Анаис открылась прекрасная волшебная иллюстрация — человечки, которым отрывали их головы. А по надписи можно было догадаться, что это они, если не перестанут вести себя неразумно. — А ты не боишься её? — недовольная этим исходом событий спросила Дафна у Блейза в ответ. Он не ответил. Что-что, а за годы учёбы с Анаис все они поняли, что её угрозы — это не шутки. Только вспомнят, как оказались под воздействием её зелья в глубоком сне, так сразу мурашки по коже. А она довольно хмыкнула и продолжила заниматься своими делами. И вот так все они доехали до Хогвартса. Как приехали ученики, так начался ад. Все четыре факультета зашли в школу в строю, четко вышагивая. Некоторые слизеринцы, свободные от этого всего, насмехались над другими, и за это их не любили Кэрроу. Они нарушали дисциплину, но ничего с этим поделать было нельзя. Анаис не была одной из них. Ей было всё равно. Все считали решение Снейпа сделать всё строже в тысячу раз садистким решением, но она-то знала, что это всё для безопасности этих глупых голов, которые должны, в недалёком будущем, сражаться за эту школу. Она с безразличным выражением лица прошла мимо Амикуса, примерно зная, что нужно будет делать при его нападении. Это случится, только вопрос — когда? Он внимательно проводил её глазами, ничего не предприняв, и продолжая следить за строем учеников. А может, он всё-таки успокоился и больше не хочет её убить? Узнаем позже, а сейчас, у нас в выпуске — сон. Волшебница не хотела ни с кем контактировать, и просто легла спать. Перед сном её посещали мысли о Джули, которая осталась далеко в Лондоне и о Драко, который остался дома, думая о том, что он поступил плохо. Его не за что винить, просто она хотела немного побыть одна. А и правда, что такого он нашёл в ней? Хотя, уже заезженный вопрос. Они же просто идеально смотрятся. И смотрелись с самого первого курса. Неудивительно, что именно с ней у него всё сложилось. Какая там навязчивая Паркинсон, или бесхарактерная Дафна? Он запомнил все изгибы её тела и все её счастливые улыбки. Как можно было не хотеть вернуть её в свои объятия? Иногда он романтик, да. Но не смотря ни на что, он мысленно пожелал ей спокойной ночи. Как делал каждую ночь. Грустно улыбнувшись, она всё-таки заснула. Анаис уже и отвыкла засыпать здесь, а не у него под боком, или в соседней от него комнате. С завтрашнего дня волшебница будет снова носить тот парный кулон, который если надо, уведомит её о чем-то срочном. Если Драко посчитает это нужным. Но вообще, он ни разу не пользовался им. Это даже хорошо. Следующим утром всё снова встало на свои места. Занятия, домашка, преподаватели, ученики. Но теперь всё в одиночку. Никаких друзей, даже Теодор от неё отвернулся. Ожидаемо, учитывая с кем он общается. Но пока её не было, они что, проводили лекции «почему стоит ненавидеть Анаис»? Все вроде и так всё знали. Или это им Амикус вдалбливал на Защите от Тёмных искусств? А тех, кто будет с ней общаться посадят в темницу. Определённо. Одной, так одной. Ей не привыкать? «Здравствуй, Драко. У нас никаких новостей. Крэбб снова налажал на зельеварении, за что поплатились и мы с Пэнси. Вся форма была испорчена. К слову, немного досталось и Анаис. Её учебник развалился на глазах. Но описывать её реакцию, думаю, не стоит. Астория (младшая из Гринграсс, и я понятия не имею, как ты можешь их путать) получила наказание от Макгонагалл. И вполне заслуженно. Дафна сильно за неё волновалась, но зря, как всегда. Кстати, о твоём артефакте. Я думаю, тебе бы всё-таки стоило его вымыть. А мне пора уходить. И кое-что об уходах. Анаис не к тебе в пятницу уходила? Пришла поздно ночью с таким пучком на голове, вместо волос. Кто-то постарался? И напиши, наконец, письмо Паркинсон, она скоро все мозги мне съест.

Блейз З.»

Малфой, нахмурившись, отложил письмо. К нему никакая Анаис не приходила с того вечера. Он стукнул кулаком по столу и усмехнулся сам над собой. «Даже не осмелилась поговорить со мной» — подумал он. Но мы-то знаем, что она ходила не к новому парню, а к новой и единственной подруге. Звучит по-детски, согласна. Волшебница и правда не пропустила встречу с Джули. Она прошла как в прошлый раз, так что рассказывать особо нечего. Малфой же, решил не писать Блейзу об этом всём. Это было не его дело. А для Драко всё стало только хуже и запутаннее. Посмотрим, что будет через несколько дней?

***

— Я знаю, ты сможешь, — улыбнулась девушка. Так искренне. — Спасибо, — поблагодарила тихо та. Неожиданно Джули начала уговаривать её пойти к Малфою. Для неё это был обыкновенный блондин, немного богатый к тому же, но точно никакой не особенный, ещё и волшебный. Она была рада, что хоть у Анаис всё не ради денег. И она не хотела, чтоб всё так закончилось — из-за друзей. Это же так глупо. Сама Анаис думала по этому поводу только то, что она права. Им нужно поговорить. Она не знала, что он там себе надумал, потому что писем больше не было. Ей дали право выбора. Всё равно, он прийти и сам поговорить не мог. Всё в её руках. — Ладно. Всё будет хорошо, — говорила она самой себе, когда шла к выходу из парка. Джули наблюдала за ней, поэтому трансгрессировать было нельзя. Прошло две недели с их последней встречи с Драко. А будто месяц. В школе, за это время, не было никаких громких событий. Только уроки и мелкие скандалы. Всё ещё впереди. — Анаис? — удивилась миссис Малфой. — Добрый вечер, — вежливо ответила та. Нарцисса наверняка всё знает. И строить из себя виновницу горя их сына не хотелось. — Драко у себя, — немного улыбнувшись, сказала его матушка. — Но он просил не заходить к нему. Странно, но она была рада ей. Может, понимала, что её вины тут нет? — Спасибо, — немного задумавшись, сказала слизеринка в ответ. Она представляла чем он там мог быть занят и шла к его комнате. Надеялась, что не плачет в подушку. Подошла к его двери и прислушалась. Никаких звуков. Может, спит? Она постучалась и стала ждать ответа. Но его не было. Волшебница постучала снова. Так и не дождавшись, она открыла дверь, воспользовавшись заклинанием. И зайдя, увидела Малфоя за столом, лениво выводящего буквы на листке. — Мам, если это ты, то я занят, — вяло отозвался он. Анаис усмехнулась. Он не мог развернуться, чтобы посмотреть кто пришёл? — Надеюсь, мамой меня будут называть только лет через десять, — довольно сказала она. Он застыл, поняв, что это не мама. Захотел обрадоваться, но вспомнил, что она «кинула» его два раза. Имея в виду то, что его первое приглашение она не приняла, а потом ещё и ушла к другому. — Зачем ты пришла? — недовольно спросил Малфой. Голос у него был странным. А волшебница не ожидала настолько «приятного» приёма. — Я… пришла поговорить, — ответила она, немного напрягшись. — Уходи отсюда, — тут же потребовал он. Она нахмурилась и подошла к нему ближе. Тогда, всё встало на свои места. Возле него стояла бутылка огневиски, а голова так и норовила упасть на стол. Да ещё и этот запах. — Ты пьян, — усмехнулась снова та. И что делать? Прийти в другой раз или попытаться помочь ему стать трезвым? Ну, бросать его в таком состоянии не хотелось, это точно. Надо умыть и отправить его спать. — Так, Драко, пойдём-ка в ванную, — сказала волшебница и попыталась его поднять. — Что тебе непонятно в слове «уходи отсюда»? — протянул недовольно он, медленно поднимаясь с места. — Ну, во-первых, это два слова, — усмехнулась та. — А во-вторых, тебе повезло, что сюда пришла я, а не твоя мама. Тебе надо вытрезвить, пока она ничего не узнала. Она поволокла его умываться, попутно не понимая почему он такой тяжёлый и почему не может идти сам. И с чего вдруг Драко решил напиться — ей было непонятно. Но на самом деле, после письма Забини прошла пара дней. И эти пару дней он искал, чем бы напиться. Просто, он же думал, что всё теперь у них совсем не то. Немного потерял надежду, так сказать. — Врёшь, — «понял» тот. — Да, мне бы только врать тебе. Всё равно, завтра даже не вспомнишь ничего, — хмыкнула та и решила просто посадить его в ванну. Он усмехнулся. А она застыла, наблюдая за ним. В голову пришла отличная идея. Малфой не понимал что к чему и смотрел на неё в ответ. А в следующий момент на него полилась ледяная вода и он закричал от неожиданности. — Выключи! — крикнул он, пока она смеялась от его безысходности. — Выключай! И она выключила, довольная наблюдая за его ошарашенным лицом. — Какого черта, Анаис? — протянул Драко, зажмурившись. — Почему без меня-то пьёшь? — усмехнулась она и пошла за сухой одеждой. Она принесла штаны с рубашкой и вручила ему, надеявшись, что он сможет переодеться сам. А пока, волшебница вышла оттуда и подошла к столу. Ей было интересно что он написал и кому. Почерк был неразборчивым, поэтому это должно было занять какое-то время. А он сидел там, пытаясь прийти в себя. Молчал. — «Она… перевела меня»? Что? — не понимала она. «Может, предала? Когда я его предавала-то?» — потом подумала, нахмурившись. Начала читать дальше, но там снова куча непонятных слов и всё было так сложно разобрать. Через минуту вышел сам Малфой, вытирая голову полотенцем. Выглядел он помято и Анаис отложила письмо. Вряд ли теперь он захочет спать. Она внимательно глядела, как он садится на кровать и трёт пальцами лоб. О чем он думал, интересно? «Всё мне испортила, идиотка»? Или же, «как же хочется сейчас жаренной курочки»? Повисла тишина, которую никто из них не знал какими словами нарушить. Драко хотел спросить куда она ходила, но тянул, а она хотела спросить почему он пил, но тоже тянула. — У вас всё нормально? — вдруг постучалась в дверь Нарцисса. — Я слышала крики. Он закатил глаза и поспешил к двери, а волшебница спрятала бутылку с алкоголем и открыла окно. Матушка отступила, услышав ложные объяснения. И затем Драко повернулся к ней лицом, наконец встретившись с ней взглядами. Оба прекратили двигаться. — Зачем ты пришла? — снова завёл он свою шарманку. Она выдохнула, поняв, что трезвый и пьяный Малфой думают об одном и том же. Но с пьяного можно хотя бы посмеяться. А тишина затянулась, надо было что-то ответить. — Ты же сам писал, чтобы я пришла, — якобы не поняла она. — Две недели назад, — напомнил он, а в его тоне было что-то не то. Обида? Или разочарование? — Я не знаю, что ты там себе придумал, но я ничего не делала, — нахмурившись, говорила та. Разве это не он должен был просить прощения? Сейчас Анаис будто оправдывает себя. — Придумал? Блейз собственными глазами видел, как ты пришла поздно ночью с гнездом на голове, — в ответ нахмурился тот. И на это она улыбнулась. Так вот как она его «предала». Нашла другого… В тот вечер Джули нечаянно столкнула её с холма (не рассчитала силы) в том парке, и она упала, немного прокатившись вниз. Так смешно ей никогда не было, в то время как волшебница чуть не свернула себе руки и ноги. — В тот вечер… Ты мне не поверишь, — покачала головой она, поджав губы. Ему это всё больше и больше не нравилось. На лице так и было написано. — Говори уже, — не очень-то по-доброму потребовал Малфой. — На меня напала белка в парке, — пытаясь сдержать смех, всё-таки сказала Анаис. Это, кстати, была полная правда. Скатившись вниз, она не ожидала ещё чего-то, как по руке на неё забралась эта рыжая белка и запутала всё волосы на голове. Повезло, что не оставила на лице никаких царапин. Драко закатил глаза и пошел к столу, чтобы там прибраться. — Не поверил, — поняла она. Он не ответил. Она что, не могла придумать что-то правдоподобнее? «Черт бы тебя побрал» — подумала слизеринка потом. Но повезло, что волшебница не отошла от стола, а он оказался так близко. Она наклонилась ближе к нему, а он делал вид, что ему всё равно. — Если хочешь, можешь посмотреть на царапины у меня на голове, — тихо сказала она. А потом улыбнулась. Это казалось таким глупым, а потому и смешным. А Малфой не мог не поверить. Других вариантов не было. Но он снова закатил глаза. Верить в эту чушь не хотелось, но это уж лучше, чем вариант с изменой. — Ну Драко-о, — протянула та, оказавшись так близко, что он мог почувствовать её дыхание на своей шее. Ей было весело, но если бы он залез в её волосы и начал искать там царапины было бы веселее. — Черт, — выдохнул он, решив покончить с этим. Он повернулся к ней и заглянул в глаза. Она встретила его усталый взгляд и искренне ему улыбнулась. Поверил, но так устал. — Прости меня, — тихо сказал он ей, а затем поцеловал. Если бы можно было чувствовать цвета, то сейчас оба почувствовали бы этот нежно розовый оттенок. Этот оттенок воздуха, когда на улице тепло, а вокруг лишь цветы, а солнце медленно приближается к горизонту, за которым постепенно исчезает. Это оттенок неба, такой, словно кусочки сладкой ваты смешались с последними лучами солнца и покрыли всё над головой цветом подростковой любви. Этот оттенок губ той самой хорошей девочки в старших классах, которая в конечном счёте встретит того самого придурка, и он своими губами уберет эту помаду раз и навсегда. Это просто оттенок их поцелуя. Хоть в комнате было и мрачно, поцеловав волшебницу сквозь её искреннюю улыбку, он окрасил всё здесь этим волшебным цветом. — Если я когда-нибудь изменю тебе, или кому-то, то можешь меня заавадить, — сказала она, оторвавшись от него. — Это же так унизительно. Не любила она измены. А он поймал её на слове: — Как скажешь, — усмехнувшись. Но голова у нашей пьяницы гудела. Спать даже захотелось. — Останешься? — спросил у неё. Что ответить? Хотя, это как спрашивать у шизофреников есть ли у них друзья.

Ответ всегда положительный.