Слишком гордая девочка и её путь в светлое будущее?

      Анаис сидела напротив какого-то доктора и вспоминала всё, что произошло за эти пару дней. Ну, во-первых, она чуть не убилась, когда заметила Поттера с Уизли в коридоре, ибо из-за наручников не могла вскочить. За неё это сделал Реймонд, он позвал тех волшебников, не зная, кто они такие. Затем у них состоялся очень короткий разговор, где они выявили, что она немного не в себе. Извините её за такое поведение, конечно, но когда человек почти приговорён к тюрьме и у него появляется надежда на спасение, то он немного счастлив и взволнован. В общем, она вспомнила, что Гарри с Роном мракоборцы и их сюда позвал один детектив, узнав, что здесь волшебница, а не обычный магл. Это был не детектив Холстед, который работал над этим делом. Но он знатно расстроился, когда его работу передали вообще другому отделу. Ну и во-вторых, когда её арестовали мракоборцы, счастья поубавилось. Очень значительно, если быть честным. Волшебницу молча отправили в камеру в Министерстве. Она даже с Реем не попрощалась, смогла только грустно посмотреть на него, пока её выводили из маггловского здания. Снова минус друг… А Гарри с Роном даже не разговаривали с ней. Это не была такая уж большая неожиданность, потому что работа запрещала. На своей смене каждый должен был забыть о том, что преступники могут быть друзьями. От них ведь зависит безопасность магического мира. Итак, сидя перед «волшебным» доктором в маггловском тюремном костюме, Анаис размышляла о смысле своей жизни. Не в слух, конечно. — Как вы себя чувствуете? — в который раз пытался тот. Но всегда она молчала. Спроси он что-то другое, она бы ответила. Но этот чертов вопрос… — Хорошо, — выдохнул он. — Вы же знаете, что мой отчет повлияет на судебный процесс? Она молча кивнула. А теперь ей надо сдаться — рассказать всё, что чувствовала. Всё это время, пока она была там и здесь, она испытывала невыносимое желание. Но ни один мускул на лице так и не дрогнул в присутствии кого-то. — Почему вы плачете каждую ночь, Анаис? — ой, как тактично. Он смотрел ей прямо в глаза, а она удивленно нахмурилась, встретившись с ним взглядами. Почему она плачет? Может, тот факт, что якобы её друзья не перекинулись с ней и парой слов не по работе, приносит ей больше боли, чем физическая от ломки? Но она молчала. Снова отвела взгляд влево, ведь ничего она не плачет каждую ночь. Вам показалось. — У вас что-то болит? — продолжил он. — Да, — вдруг ответила та. — Моему организму определённо лучше без алкоголя, но точно не мне. Он вопросительно изогнул бровь и записал что-то к себе в заметки. А потом отложил перо и снова посмотрел на неё, когда как она не отводила с него глаз. — Вам плохо физически? — спросил, но скорее сказал доктор как утверждение. — Вы не знали, что от моральной боли страдает не только «душа»? — съязвила та, выделив последнее слово. Он кивнул и снова что-то записал. Сегодня есть хоть какое-то продвижение. Она язвит, а не молчит, это уже лучше. Суда не будет до тех пор, пока он не разберётся в ней. — И как долго вы испытываете все эти чувства? — снова спросил он, но в голосе был неподдельный интерес. И тут она снова замолчала. В её глазах он увидел волну навалившегося отчаяния и скорее всего, не веселые воспоминания. И он решил пойти ей на встречу. — Со дня смерти отца, так ведь? — осторожно сказал, скрестив пальцы в замок. Ему не хотелось всё испортить, ибо тогда пришлось бы с самого начала пытаться открыть её. И тут волшебница снова замолчала, ничего не говоря, но из глаз покатились одинокие слёзы. Она кивнула ему, но смахивать что-то не торопилась. И… только лишь напоминание давало такую реакцию?.. Он кивнул в ответ и подождал, пока она немного успокоится. Ему хотелось что-то записать, но не стал, изучая её ещё внимательней. И вот, Анаис глубоко вздохнула и снова посмотрела на него обычным взглядом. Боль была видна, но она снова её закопала глубоко в себе. И каждый раз, выбираясь оттуда, эта боль была в сто раз сильнее. А выбиралась она теперь часто. Весь этот волшебный мир и её трезвость… — А сейчас ответьте лишь «да» или «нет», — продолжил тот, но выдержал паузу. — Вы употребляли и пили только из-за этого? Она на секунду застыла, но потом нахмурилась. На её лице проскользнуло непонимание, затем неверие и отрицание. Что в этом вопросе было сложного, ведь ответ был так лёгок? Но только ли смерть отца повлияла на образование её нового образа жизни? Она ведь тяжело рассталась с Малфоем и глупо было бы говорить, что это ничего не значило по сравнению с тем что произошло с Северусом. Волшебница вдруг зажмурилась, пока док не сводил с неё глаз. Он пытался понять её, но пока выходило не очень. — Я не знала, что ещё делать, — грустно выговорила она вдруг. — Я… Её лицо сменилось вдруг на лицо, наполненное болью. Он немного нахмурился и неосознанно наклонился к ней ближе. Хотел успокоить? — Да… да, это было невыносимо, — сдалась затем. Док кивнул и записал что-то очень быстро на бумаге, а затем демонстративно закрыл всё и отодвинул на край. Она даже внимания не обратила. Мысли снова улетели куда-то далеко. — На сегодня достаточно, — оповестил он её, но вставать не собирался. Анаис минуту ещё думала о чем-то другом, а потом наконец взглянула на него и тихо сказала: — Лучше бы я тогда умерла. А дальше всё как в тумане, хотя нет. Она мыслила ясно и в этом вся проблема. До самого слушания по её делу к ней никто не заходил. Она была одна. И она не сказала ни слова за эти дни. Смотрела в потолок и сил не было даже чтобы встать. Обычно люди в камерах шумели или пытались заняться чем-то полезным. Например, делали упражнения, но она не сдвинулась с места. Это было неудивительно, но сколько уже можно, так ведь? Одним ранним утром её разбудил скрежет и шум открывающейся двери. А она ведь заснула прямо только что… — Пора, — сказал до жути знакомый голос. Чертов Поттер так менялся на своей работе. Она встала и не обращая ни на что внимания, пошла вперед. На её руки нацепили наручники, волшебные, правда. А затем в зал суда. Он проводил её до двери, а затем они отворились и на неё, буквально, посмотрел весь зал. Сегодня тут был весь состав, и он собирался посадить её, да? На остальных трибунах тоже были люди, хотя слушание считалось закрытым. Она не взглянула ни на кого, примерно зная, кто там сидит. Скорее всего Уизли и Грейнджер. Волшебница села за стул по середине «арены». Хорошо, хоть прожектор на неё не наставили. Итак, звезда нашего дня — герой войны под угрозой сесть за решетку. Слушание началось с вопросов подсудимой. Она отвечала, ибо выбора у неё не было. А вопросы шли и не кончались. «Ваше полное имя и фамилия… вы употребляли что-нибудь сегодня… вы в здравом уме… вы понимаете, что здесь происходит?». Она смотрела строго на судью и отвечала на каждый вопрос без запинки. А когда они кончились, снова стала отстраненной. Он объявлял что-то другим и её это не касалось. Затем зачитали обвинение и всё было так по-настоящему. Её что, уже судили? — Вы признаете свою вину, мисс Снейп? — спросил кто-то вроде прокурора. Она часто заморгала. Она ведь даже не думала об этом. Признавала ли она свою вину? Все зрители смотрели на неё со своих мест в разных чувствах. Фред волновался за неё, как и Молли, а Гермиона терпеливо ждала её ответа. Иногда её мысли улетали обратно к своей дочери, которая родится через полгода. Да, она была беременна. Но она пыталась не думать об этом, честно. Остальные зрители сидели тихо, не издавая ни звука. Их здесь будто и не было. — Мисс Снейп? — позвал её снова «прокурор». Анаис вдруг резко взглянула налево, туда, где сидели гости, и её дыхание попросту остановилось. Она видела почти всех Уизли, а позади них сидел Малфой. Она тут же отвернулась обратно. Зажмурилась на секунду, а затем сказала: — Да, признаю. И любой, кто тут был знал, что признавать свою вину — это уже полпути в тюрьму. Фред грустно выдохнул, а судья ответил спустя какое-то время: — Хорошо. Мне надо переговорить с доктором Хидд наедине. Он встал, а это означало, что сейчас будет перерыв. Вау, как круто. Анаис и с места не сдвинулась. А никем незамеченный Драко вышел за судьей и доком, который опрашивал её и имел далеко не последнюю роль здесь. Она выглядела такой подавленной, что никто не осмелился и пары слов ей сказать. Десять минут пролетели как секунда, и мужчины прошли обратно в зал. Взгляды всех участников они привлекли, но они так же быстро вернулись обратно. А она не двигалась, будучи в раздумьях. Или нет. Может, она больше вообще не думала? Судья начал говорить о чем-то, а потом сказал: — Мисс Снейп, у вас обнаружили тяжёлую степень депрессии, вызванную пост травматическим стрессом, ещё алкогольную и наркотическую зависимости. Поэтому, мы приняли решение не лишать вас свободы. Но вы должны в обязательном порядке пройти лечение и оповестить суд о выздоровлении. Иначе, дело возобновят. Когда он закончил свой монолог, Анаис подняла на него взгляд, который ничего, черт возьми, не выражал, а затем так же быстро отпустила его. — Вы согласны с приговором? — спросил он затем. Она помолчала, закрыв глаза и думая о сне, а потом ответила: — Согласна, — таким уставшим голосом, что всем сразу же захотелось её отпустить (нет). — Тогда, суд объявляю закрытым, — стукнул он молоточком. Все работники поднялись и разошлись, а гости и волшебница остались. Хотела ли она видеть всех этих Уизли и беременную Гермиону? Скорее всего, вопрос был риторическим. Она медленно встала, не смотря на них, пока те ждали её у выхода. К ней подошёл Поттер и молча отдал палочку, перед этим сняв наручники. Она взглянула лишь на него, а затем пошла на них твёрдым и уверенным шагом. Чтобы что? Чтобы пройти сквозь них и выйти отсюда, конечно же. Она думала о том, чтобы просто вернуться в свой номер и поспать. И неважно сколько, хоть неделю, но просто поспать. Они все были в шоке и тогда Фреду только пришло осмысление. Он увидел какая она стала. Это была не просто грустная Анаис, это был вообще другой человек. Он думал иначе, действовал и чувствовал по-другому. И как ему мог нравиться этот уже некто? Он остановил свою матушку, чтобы она не шла за ней и выглянул за угол. Там он увидел знакомый черный силуэт с палочкой в руке, который внезапно остановился. — Стой, — сказал кто-то сзади. Она встала как вкопанная и зажмурилась. «Почему это снова происходит со мной?» — пронеслось в голове, прежде чем она повернулась. Перед собой она увидела Малфоя. Как и что он делал здесь? Драко вообще не думал приходить. Он решился на это прямо перед началом суда и вот, он здесь. Тогда он и увидел её снова. Анаис показалась ему такой знакомой, но её вид… Она выглядела не только до смерти уставшей, но и сломленной до такой степени, что не могла и взгляда выдержать. И он незамедлительно принял решение. — Я помогу тебе, — наконец сказал он. Та нахмурилась на долю секунды, а потом расслабилась и развернулась, уходя. — Мне не нужна помощь, — бросила напоследок. — Ты не понимаешь, — быстро нагнал он её и схватил за плечи, резко развернув к себе. — Тебе нужна помощь. Если ты не пойдёшь на это, то через год-два всё равно сядешь. Она смотрела на него с таким невинным взглядом. Какая же она наивная. Фред недалеко от них кивнул сам себе. Он знал, что это того не стоит. И он решил забыть о ней. А Драко сам не ожидал от себя такого. Хватать кого-то и разговаривать таким тоном, а тем более с ней… Он отпустил её, пока она осмысливала его слова и пошёл вперед, засунув руки в карманы. — Сегодня отдохнёшь, а туда поедем завтра, — сказал он ей, пока она догоняла. Волшебница даже в лице не поменялась. Она никак не среагировала, пока он стоял сбоку и наблюдал. О чем она думала? А о чем думал он сам? Малфой не медлил и взял её за руку, заводя в лифт. Они быстро поехали назад и через минуту уже были в главном холле. Здесь всё было новое… Анаис оглянулась, но мысли опаздывали, и они уже оказалась у каминов. Он пропустил её вперед, и она, не колебавшись, растворилась в зелёном пламени. Встретились они уже в мэноре. Он поручил какой-то девушке отвести её в гостевую комнату, а сам пошёл к родителям. Это, кстати, идея Нарциссы. Она наняла помощницу, чтобы помочь сыну со всеми его делами. Но он не поручал ей каких-то больших дел — делал всё сам. Но сейчас довольно милая девушка пригодилась. Проводила волшебницу и показала ей её новую комнату. Правда, всего на день. Тем временем Драко пытался объяснить родителям зачем она тут. Их он не предупреждал, но Люциус знал, что Анаис судили. Эти слухи… Теперь он много чего о ней знал. И его жена тоже. А теперь они были немного против её нахождения тут. Всё-таки она преступница и о её болезнях с зависимостями знала почти вся Волшебная Англия! Ну, или узнает к следующей неделе. Известности ей не избежать, хотя суд считался закрытым, люди слишком много говорят. Им подали обед, как раз, когда они это обсуждали. Драко был убедителен, но Люциус стоял на своём. — Так она не придёт на обед? — спросила Нарцисса, взглянув на сына. Он немного подумал, а затем ответил: — Нет, она спит. Он знал, что она устала, но спала ли? Конечно, нет. С обеда до вечера она пыталась заснуть, но в итоге всё равно сидела в кресле, глядя в окно. Об этом он узнал от той помощницы. Её он попросил следить за мисс Снейп, чтобы никаких бед не произошло. А сам пытался найти ещё информацию о месте, куда завтра её отвезёт, ибо родители сдались, когда он сказал, что разберется с этим сам. Драко был… удивительно спокойным. Его будто уже ничего и не заботило кроме неё. Обручального кольца на пальце уже не было, а колдографии с Асторией он убрал со столов. Ему во всем удалось разобраться. Он отпустил Дафну и теперь ничего не напоминало ему о бывшей жене. Но он не забывал её, конечно. Хоть она ему изменила… Малфой чувствовал злость на неё, но смысл злиться на покойного? За счет этой злости на Асторию, он понял, что уже не злится на Анаис. Всё было запутанно, но так было легче. Он простил её. И сейчас сидел, помогая ей. Примечательно, что он ни на секунду не задумался, чтобы согласиться ей помочь. Прямо как она ему. Хотя она и не просила. Расстегивая рубашку, дабы переодеться, он читал какие-то бумаги. Их ему только что прислали из Министерства, и да, это были бумаги по её делу. Всё-таки она сейчас была не надёжным человеком. В дверь легко постучались. Он сразу узнал кто это и велел заходить. Девушка сразу же зашла, а потом так же сразу покрылась румянцем, увидев его почти полуголого. Но ему и дела не было, продолжая читать. — Ужин готов, — коротко оповестила она его, тупо глядя в пол. Платили ей хорошо, тем более, за такие обязанности. Дженнифер бы позавидовала. Но эта голубоглазая и низковатого роста девушка испытывала ещё кое-что… Она пыталась скрывать, но он всё видел — она просто сходила по нему с ума. Нет, ладно, преувеличение. Её звали Эвер, и он ей просто немного нравился. Но её скромность не позволяла выходить за рамки позволенного. — Спасибо, что-то ещё? — спросил тот, продолжая читать, а иногда и писать что-то. — Нет, — поспешила та уйти. — Стой, Эвер, — опомнился он. — Чем занята наша гостья? Наконец отвлекся от бумаг и взглянул на неё. Она залилась ещё сильнее, опустив подбородок до груди. — Мисс до сих пор сидит в кресле, — немного виновато ответила та. Драко тяжко вздохнул, размышляя. Он простоял минуту, решая, вмешиваться ли ему. — Ладно, пригласи её на ужин, — сказал он ей и отпустил помощницу. Эвер послушно пошла к их гостье и постучалась, прежде чем зайти. Анаис ей никогда не отвечала. Она весь день просидела в этом чертовом кресле, ничего не поев и не пив. — Мисс Снейп, — осторожно подошла она к волшебнице, — вас приглашают к столу. Она сидела лицом к окну и спиной к двери, но так и не скажешь, где было её лицо, ведь оно было чуть ли не мертвым. Таким неподвижным и ничего не выражающим, что кровь в венах стыла. Но Анаис вдруг кивнула и посмотрела на Эвер. Та быстро опустила глаза в пол и ждала её слов. Её скромности нужно бы поучиться. Особенно «мисс Снейп». Но, к сожалению, именно такие нравились Драко. У Эвер вряд ли были шансы… — Я не пойду, — сказала она ей. — Передай мои извинения. Та кивнула и поспешила удалиться. Волшебница сейчас выражала такое странное спокойствие, будто она и правда была наполовину мертвой. Эвер пошла оповестить Малфоев, а Анаис наконец встала с кресла. Она не понимала, что чувствует, так что сказать злится ли она на Драко было невозможно. Затем волшебница легла на кровать, вспоминая его образ. С утра они больше не виделись, но она знала, что он не выглядит сломленным вдовцом. Он был одет как всегда с иголочки, а в голосе не было ни капельки грусти. Она вдруг разозлилась на себя, ведь по сравнению с ним, она просто погрязла в прошлом и сидела в океане боли. И снова с ней что-то начало происходить. Девушка зло выдохнула, сжимая кулаки. Сейчас она чувствовала себя отвратительно. Казалось, что у неё вдруг начался жар. Руки затряслись, а в голове снова туман. Восприятие мира поменялось. Она поняла, что хотела лишь одного — дозу. Хоть немного. Хотя бы чуть-чуть, иначе умрёт. Она простонала, сжимая подушку и зажмурилась. Было не больно (ложь), просто она пыталась разубедить себя в этом безумном желании. Выхода никакого не было. Она не могла найти то, что хотела рядом с собой. Лаборатория, которой она раньше пользовалась, была слишком далеко. А эта чертова ломка так неожиданно настигла её. Кости начали будто ломаться внутри сами по себе и терпеть уже не было сил. Она поднялась с кровати и выглянула за дверь. — Эвер! — позвала уже испугавшуюся девушку. Та быстро подошла к ней и спросила в чем дело. — Достань мне снотворного, пожалуйста, — попросила Анаис, понимая, что лучше поспит, чем будет мучиться. Она кивнула и пошла искать снотворное, пока волшебница решила принять ванну. Было ощущение, будто она вся липкая от пота, хотя на коже ничего не было. Галлюцинации? Вода набралась быстро, но она всё равно ждать уже не могла, запрыгнув туда в одежде. Стало легче, но это глупое и неприятное чувство осталось, раздражая и заставляя съёживаться. Она легла на спину и попыталась успокоиться. Мысли в голове крутились словно бешенные и через них было не понять лучше ли ей или нет. Но через минуту тишины она снова зажмурилась и промычала что-то неподобающее, измываясь от боли. В дверях появилась Эвер, удивленно пялясь на волшебницу. Закрыться она не догадалась, но смотреть тут всё равно не на что. — Спасибо большое, — промычала та, смотря на баночку в руках у Эвер. Она опустила наконец свои брови и поставила баночку у раковины. — Обращайтесь, — кинула на прощание и практически убежала. Что странного в лежащей в ванне в одежде девушке, которая к тому же ещё корчится от боли? Ничего, как по мне. Эвер ушла по своим делам, решив забыть это всё. А Драко ковырялся в тарелке, понимая, что она снова не придёт. Он поел, а затем пошёл обратно к себе. В это же время Анаис уже приняла две таблетки, не зная, сколько нужно чтобы уснуть. Она лежала в остывающей воде, засыпая, но резко просыпаясь. Легче не становилось. Оно и понятно, ведь оно ещё не до конца подействовало. Но она снова потянулась за баночкой и снова приняла ещё две. Легла снова в воду и прикрыла глаза. Чувствовался такой туман, что ужас. Драко в это время сидел в своей комнате за столом и разбирался с этими бумагами. Там было много чего, даже отчеты от магглов. Он ухмыльнулся, когда узнал, что её просто ударили шокером. А она снова вздрогнула, резко просыпаясь. В холодной воде она не чувствовала пальцев ног и рук, но подумала, что после первого принятия двух таблеток прошло несколько минут и решила выпить ещё. Получается, что через полчаса после начала её «ванных процедур» она уже выпила в шесть раз больше, чем надо было. А нужна была всего одна… После третьего подхода волшебница наконец уснула, оперевшись руками о бортики, этим самым, не опускаясь под воду. — Анаис? — постучались к ней в дверь. Это Драко наконец решил её проверить. Он, конечно, мог бы сделать это раньше, но он не знал, что ей сказать, ведь она была такой отстранённой. Заглянул к ней, не услышав ответа, и не увидел её там, решив, что она ушла. — Эвер, — окликнул он девушку. — Ты не видела Анаис? Он не паниковал, хотя стоило бы. Малфой был даже немного рад, что разобрался в её бумагах и наконец понял, что она сделала там, у маглов. — Она была у себя, — вспомнила та. — А сейчас? Она на улице? — он посмотрел вниз через перилла лестницы. — Не думаю, она принимала ванну, — пожала плечами та. Драко нахмурился, не понимая ничего. — Она, наверное, уже спит, — добавила она. — Я принесла ей немного снотворного. Эвер немного улыбнулась, понимая, что хоть когда-то оказалась полезной в этом доме. — Черт подери, — выдохнул резко тот, разрушив всё хорошее в голове у помощницы. Он забежал в её комнату, а затем и в ванную комнату, а она за ним. Они увидели сначала почти синее тело волшебницы, а затем баночку с рассыпанным снотворным. Драко сразу же запустил руки в холодную воду, поднимая её. Благо, силы на её поднятие у него всегда были. Вспомнить хоть тот курс с кубком огня, где он нёс её на руках так много раз… Но сейчас не об этом. Малфой положил её на кровать, сразу же накрывая одеялом, а затем проверяя пульс на шее. Обронил бранное слово, когда понял, что он слабый. Не думая, он снова поднял её и трансгрессировал в больницу святого Мунго. А дальше всё было как обычно. Только он был весь на нервах, ожидая новостей. В голове Драко крутился лишь один вопрос: «Зачем ей надо было убивать себя?», ведь то, что он увидел явно выглядело как самоубийство. Откуда же ему знать, что это было не специально? Анаис погрузилась в очень глубокий сон, но без последствий. Спала она дня два-три, восстанавливаясь. А затем проснулась. «Черт бы побрал эти лекарства» — подумала она первым делом, открыв глаза и почувствовав головную боль. Только потом она поняла, что не в мэноре. Резко вскочила, приняв на кровати вертикальное положение, и увидела перед собой мужчину в очках. Нахмурилась, оглядываясь. А затем закатила глаза, поняв, где она. — Доброе утро, мисс Снейп, — внимательно глядя на неё, сказал мужчина. — Где Драко? — вырвалось у неё сразу же. Потом прикрыла глаза, поняв, что зря она это. А он хмыкнул и подошёл ближе. — Он очень волновался, — заметил тот. Девушка снова нахмурилась. А что, собственно, произошло-то? Он заметил её замешательство и спросил: — Вы ничего не помните? — вскинув одну бровь. Она уставилась на него совсем другим взглядом. Зачем лезть к ней в мозги? — Это он отправил меня сюда? — но это ведь было неизбежно… — Значит, вы знаете, где находитесь, — понял тот. Она фыркнула. Звучало как оскорбление. Конечно, она догадалась, что её отправили в «психушку» и что перед ней стоял её психиатр. — Вы не ответили на мой вопрос, — заметил док. Психиатры всегда такие скользкие? — У меня снова началась ломка, — быстро сказала она, заглянув в его глаза. — И я решила принять ванну. Но затем замолчала. Что было дальше помнила она смутно. А он изучал её. В их больнице не впервые волшебник, но на его долю такие не выпадали. Да, сам он был маглом. Да и больница была маггловская, если сразу. Малфой решил, что оставаться в Мунго будет не безопасно… Но об этом позже. Доктор, в который раз, поправил свои очки и скрестил руки на груди. Выглядел он не как доктор, если честно. На нём не было белого халата, а стиль в одежде напоминал Реймонда. Кстати о нём, после всего этого Анаис пыталась о нём не думать, но не получалось. Она бросила его, снова вернувшись в волшебный мир, и это было нечестно, так ведь? Но продолжить ей всё-таки пришлось: — Я выпила слишком много снотворного, да? — усмехнулась она. Теперь он прищурился, не говоря ни слова. — Я не хотела, — выдохнула волшебница. Ей льстил тот факт, что он волновался, но откуда же ей знать, что он бы не выдержал второго самоубийства в своем доме?.. Затем доктор кивнул и завёл разговор о другом. Если быть точнее, то о её лечении. Тот факт, что она не хотела себя убивать, менял много чего. В обед он отвел её в столовую, где были ещё пациенты и она чувствовала себя не в своей тарелке, но деваться было некуда. Взяла поднос с едой и села за свободный столик. На неё сразу обратила внимание какая-то девушка. Выглядела она взволнованной, но подсела к ней уже через пару минут, сказав робкое «привет». Анаис увидела перед собой девушку лет пятнадцати, сразу не поняв, что она забыла здесь. — Ты новенькая, да? — улыбнулась девчонка, поедая свой обед. Волшебница кивнула, так и не притронувшись к своему. Обстановка была такой непринужденной, но всё равно было не по себе. — Я Фрэнсис, — представилась та. — А ты? Анаис уже открыла рот, чтобы ответить, но тут кто-то резко опрокинул стол с едой и начал кричать. Она дёрнулась, а в глазах уже паника. — Эй, — позвала Фрэнсис, — всё нормально, это Джек, с ним часто так. Та, прежде оглядывающаяся по сторонам, начала успокаиваться, будто ей было лет восемь. Она попыталась вернуть улыбку девочке напротив, но вышло не очень. — Я Анаис, — коротко сказала она. Все было так неожиданно, но аппетита как не было, так и не осталось. Волшебница попрощалась со своей новой знакомой и пошла за таблетками. Их тут ей будут давать ежедневно по несколько раз в день. Нужно будет привыкнуть. Фрэнсис немного расстроилась, что её собеседница ушла, даже не поговорив, но одновременно и обрадовалась, ведь теперь ей будет чем ещё заняться. Она была тут уже давно и знала, что люди тут делятся на два типа: те, кто сразу открываются ей и те, к кому нужно подобрать особый подход. Второй ей нравился больше, а Анаис была как раз из таких. После обеда была групповая терапия, где она познакомилась со своей новой группой. Фрэнсис была в другой. Может к счастью, а может и нет. — Анаис, как у тебя дела? — спросила главная тут. Они сидели на стульях, которые делали круг. Было неуютно, ибо все сразу посмотрели на неё. — Всё хорошо. Спасибо, — ответила она, попытавшись принять спокойный вид. Ну, вежливости у неё не занимать. — Тебе нравится здесь? — спросила та снова. — Да, всё… — но она не договорила, потому что её перебили: — Я видел, как она испугалась на обеде! — воскликнул вдруг молодой парень, который явно был не в своём уме. Она и пугаться? — Хорошо, спасибо, Марк, — ответила куратор. — Что случилось во время обеда, Анаис? Она молчала, не зная, что сказать. На групповых терапиях обычно рассказывают всё, что гложет душу, а как она расскажет о взрывах? смерти? Но у неё получилось увернуться от этого вопроса и вообще от разговора. Её пытались разговорить, но всё зря. От всей этой атмосферы её тошнило. Она еле дождалась ночи, чтобы побыть одной и просто попялиться в потолок. Уснуть-то уснула, но сколько раз она просыпалась… не сосчитать. Сны не снились, но мысли крутились очень разные. Например, зачем Драко так поступил с ней? Она застрянет тут на год с лишним уж точно, хотя могла бы за год собрать хоть какую-то часть потерянного имущества. Или нет. Может, это было всё не зря? Может, он прав? Но встречаться с посетителями ей разрешат только через неделю. Если он придёт. Решив просто ни о чем не думать, она прожила следующий день одна. Ни с кем не хотелось говорить, хотя ей и было одиноко. Фрэнсис исчезла куда-то, а никто кроме неё не хотел общаться с Анаис. Ещё никто не хотел ей доверять, потому что она была такой гордой. Она не отвечала на вопросы кураторов как следует, не разговаривала с другим персоналом и иногда смотрела на всех таким оценивающим взглядом. Волшебница просто решила развлечь себя и пыталась угадать у кого какое заболевание. У некоторых всё было понятно: вспышки агрессии, наркотические зависимости и так далее. А некоторые были такими странными, говоря, что править двадцать лет подряд — это хорошо (сложный случай). С остальными было сложнее. Но так прошла эта неделя. Она развлекала себя как могла, особо не испытывая желания вылечиться. Пила таблетки, ходила, ела, ни с кем не разговаривала. Друзей так и не нашла. — Привет, Анаис, — вдруг сзади кто-то воскликнул. — Фрэнсис? — повернулась та. — Скучала? — улыбнулась та, садясь с подносом напротив неё. Взгляд Анаис сразу переместился на предплечья знакомой. Сегодня она была в футболке, не скрывая свои шрамы. Она была удивлена, увидев следы тушения сигарет о руки девушки. — А, это? — сразу спохватилась она. — Это мой отец. Странный был человек. Фрэнсис продолжила есть, набивая рот и даже не волнуясь об этих отметинах. В то время как волшебница только ниже натянула рукава своей кофты, спрятав и ладони. — Мисс Снейп, к вам посетитель, — громко сказал кто-то у двери. — Вау, — улыбнулась снова та. — Удачи. Анаис благодарно кивнула и пошла на выход. Тут, кстати, всё было под надёжной защитой. Она могла бы выбраться, но было как-то лень продумывать всё. Её отвели на улицу, где была специальная территория для прогулок, конечно, ограниченная забором. Но сначала она никого не увидела, только затем заметив знакомую спину. Анаис подошла ближе, уже соображая, как уговорить его забрать её отсюда. Побег был бы сложнее. Но он услышал её шаги, точнее снег, хрустящий под ней, и повернулся прежде, чем она что-то придумала. — Привет, — выдохнул, глядя на неё сверху вниз. Она открыла и закрыла рот, не зная, что и сказать. Он был в чёрном костюме с черной рубашкой, накинув сверху такое же черное пальто и засунув руки в карманы. Не очень сюда вписывался, если честно. — Как ты? — продолжил он. Драко выглядел немного опустошенным. Снова. За что же с ним так? — Ты не должен был отправлять меня сюда, — ответила она, нахмурившись. Он поджал губы, кивнув. Она была права, но знаете, как он испугался, когда нашёл её в той ванне? — Знаю, — виновато сказал, а потом помолчал, прежде чем сказать: — Я тогда не знал, что ты не специально. Теперь она почувствовала себя виноватой. Так ещё и неосознанно воспользовалась легилименцией, сразу поняв, что он испытывал. А он снова забыл про окклюменцию… Повисла такая немного неловкая тишина. Никто не знал что сказать, но затем Анаис пожала плечами и указала ему на скамью. Они отправились туда в полнейшем молчании, разглядывая деревья, покрытые снегом. Сама больница снаружи была довольно милой. Этот «парк» был даже приятным. Но он, конечно, не сравнится с тем парком, где они всё время гуляли с Джули. В итоге никто не выдержал, и они одновременно сказали что-то друг другу, но разобрать не удалось. — Ты первая, — усмехнулся он затем. Анаис закатила глаза, но потом всё же сказала: — Я не должна тут оставаться, — уже серьёзно. И его ухмылка тут же пропала с губ. И они как раз дошли до скамьи, куда она сразу же села. — Нет, — сразу возразил Малфой, поняв, о чем она. — Ты должна остаться. Он смотрел как она направила свой взгляд куда-то за ограду. Там было поле, потому что они были на окраине Лондона. И оно было таким просторным, что удивительно. Разве тут такое встретишь? И Анаис поняла, что хочет на свободу. Ей надо уйти отсюда. Все и так знали, что она трудный пациент, который не хочет лечиться, ведь таблетки — это лишь малая доля. Она должна сама пойти к ним на встречу, чтобы раскрыться и отпустить всё. Но… без этого всем будет легче. Зачем усложнять всем жизни? И Драко тут же сел перед ней на колено, чтобы взять её ладонь в свою, начав говорить: — Тебе надо остаться, Анаис, — и так серьёзно говорил. — Это сложно, но ты должна вылечиться, чтобы снова стать собой. Она посмотрела на него с неким удивлением, но он был уверен в своих словах, говоря честно. — Я помогу тебе, — продолжил, сжав её ладонь сильнее. — Буду приходить так часто, как захочешь. Но ты должна хотя бы попытаться, Анаис. Пожалуйста. Ради отца. Повисла тишина, в которой её глаза округлились и в них появились слёзы. Снова по больному, но он был прав. Она это понимала, ведь волшебница уже давно не та. Она ступила на неправильную дорогу, а когда пришло время вернуться на правильную, она струсила. Но теперь он будет рядом. Он поможет ей. — Не плачь, — улыбнулся Малфой, смахнув с её щеки слезу. Она тоже попыталась улыбнуться, но получилось неубедительно. Зато изумруды в её глазах говорили за неё, показывая ему, что она немного… счастлива? — Спасибо, — только и смогла выговорить потом, глядя в его серые добрые глаза.