Научись чувствовать

      Темно и холодно. Ночь давным-давно вступила в свои права.       Удивительно, насколько прохладно в конце мая. Вдалеке вижу свет и иду к нему. Магазин, наконец-то куплю чего-нибудь поесть.       Покрепче обхватываю себя руками.       Сегодня я убежала от своей приемной матери. Достало жить в постоянном страхе за свою жизнь, волноваться не изнасилуют ли тебя ее многочисленные любовники, терпеть постоянные побои. После такой школы выживания мне ничего не страшно.       Светофор загорается зеленым светом, и я медленно иду по дороге. Дальше все развивается очень быстро: визг шин, крики прохожих людей, которых я не замечала, толчок и боль.       Снова боль, тупая физическая боль. Сколько можно? Уже не кричу, просто надоело, да я и привыкла к ней.       Потом приходит спасительная темнота, в которой можно скрыться. И почему люди так боятся умереть? Это же, как сон, который приносит умиротворение и покой.       Резкий запах ударяет в нос. К моему глубочайшему сожалению, я не умерла, да еще и боль чувствуется в голове. Ну и где справедливость?       Поворачиваю голову и изучаю местность. Огромная двуспальная кровать с красивым постельным бельем. Напротив нее широкий диковинный диван и плазма. На полу белый мягкий ковер, у окна столик на одной ножке с корзинкой фруктов. Повсюду картины, в которых чувствуется богатый изыск. Да, это явно не тротуар той улицы.       Напротив меня сидит мужчина двадцати пяти лет и нагло усмехается. Ухмылка сразу не нравится, но она не портит его прекрасного чистого лица: медовые глаза, отливающие ироническим блеском, густые темно-каштановые пряди падают на лицо, высокие скулы, пухлые притягательные губы, не то что мои тонкие полоски.       Чёрт возьми, и я знаю этого человека, трудно не узнать мужчину, портрет которого висит буквально на каждой улице нашего маленького города.       Кайл Блейк.       И я заранее ненавижу его, потому что только он, используя все свои связи, добивается любыми способами своей цели, только он способен тратить кучу денег на выпивку, девушек и наркотики, только он пользуется своей дьявольской красотой и влиянием, подчиняя себе всех. Но, увы, на меня это не подействует.       — Какого черта я нахожусь у дьявола в обители? — наконец-то можно вылить всю накопившуюся злость.       Он слегка удивлен моему резкому тону. Да, вряд ли кто-то смел с ним так говорить. То-то еще будет.       — Нечего лезть под машины, — усмехается он. По телу проползает волнение. Пухлые губы чуть приоткрыты и маняще призывают. А он ужасно действует на людей.       — По-моему, кто-то не умеет отличать зеленый от красного. Я шла на зеленый, ага, — откуда столько дерзости сама понять не могу, может, просто нечего уже терять?       Опана, кажется, он разозлился.       Приятно.       — Крошка, если ты сейчас не закроешь свой рот, то пожалеешь, что не умерла, — снисходительно ласковым тоном ответил он.       Ненавижу, когда так со мной разговаривают!       Он встал с кровати, подошел к столику, взял какую-то папку и вернулся ко мне. Лучше держался бы на расстоянии. Я настроена не совсем дружелюбно.       — Тут написано: «Выход на перекресток на запрещающий сигнал светофора», следовательно, виновата ты, но поскольку тебя уже сбросили давным-давно со счетов, то волноваться не о чем, — приторно-ласковым голосом проговорил Кайл.       Я прищурила глаза и скорчила презрительную мину.       — Похоже, это тебя надо лечить, Блейк. Ты, видно, больше пострадал, чем я.       — У тебя удивительно милое личико, крошка, не стоит рисковать им, — угрожающе произнес Кайл. Ага, испугалась, что же он мне сделает? — Но так даже интереснее, —он сделал небольшую паузу и облизнул нижнюю губу, меня передернуло от отвращения. Ну да, не совсем нормальная реакция на красавчиков.       — Так вот, поскольку ты уже официально мертвая, думаю, у тебя были мысли по поводу моего участия в некоторых преступных организациях.       — Наркотики, — презрительно сплевываю я. Да, действительно много было слухов по этому поводу. — И все-таки, какого чёрта, я официально мертвая?! — вот здесь я ничего толком не понимала. Он говорил какие-то несуразные вещи.       — Тебя сбил какой-то бомж… — он посмотрел на свои дорогие золотые наручные часы, наверняка швейцарские. А я всегда питала слабость к наручным часам, чёрт возьми! — Три часа назад. И ты скончалась на дороге, — сделав паузу, одарил меня холодной улыбкой. Фу. — А поскольку эта история весьма удачно укрепляет мою репутацию, то лучше тебе и остаться мертвой. Понимаешь, крошка, у некоторых остались сомнения, что я не готов пойти на радикальные меры, если меня кто-то ослушается, а раз весь преступный мир в нашем городе думает ,что я убил тебя и чисто замел следы, то это играет на руку, — снова пауза и ледяной взгляд. — Я доступно изъясняюсь?       Раздражение снова дало мне сил.       — Не мог бы ты мне изъяснить, — на последнем слове я передразнила его, — что ты хочешь непосредственно от меня? И ты, и я знаем, что ты виноват, а теперь, после моего оживления, ты тонко намекаешь, что тебе снова придется меня убить, — неприязнь и сарказм соскочили из моего голоса.       — Крошка, я еще раз повторяю, ты должна следить за своим языком, — пустые угрозы. — Ты будешь жить здесь, со мной, — коварный блеск в его удивительных медовых глазах.       Что? Жить здесь? С ним? Что он несет?! Не буду! Лучше уж бездомной быть!       — Я не хочу здесь жить! — возмущённо вскрикнула, — Я ухожу сейчас же! — поддавшись порыву, встала и прошла к огромной мраморной двери. Когда я потянулась открыть ручку, мою правую руку схватили и нагло развернули всем корпусом.       — Ты, похоже, не поняла, что тебе говорят! — голос был спокойным, но угроза не покидала его ни секунды. — Я сказал, будешь жить здесь, значит будешь жить здесь, тебе все равно некуда идти, — либо мне показалось, либо в его голосе скользнула нотка мягкости.       Противоречивые чувства боролись в душе. Действительно некуда пойти, но я ведь это знала, когда убегала. Хочу ли я снова скитаться по грязным улицам со всеми бомжами и разными уродами?       — Мне нечего дать взамен, — твердо говорю я. Когда не злая, становлюсь слабой и податливой, способной себя уговорить, а я не хочу быть такой.       Он смотрит мне в глаза, прожигая холодом. Интересно хоть какие-то светлые чувства у него остались? Или он уже все убил в себе?       — Ты уже дала мне себя сбить на машине, подтвердив мою репутацию. В этом весь разговор, ты живешь здесь и не высовываешься, пока я не дам зеленый свет.       Можно поспорить, хотя в этом мало смысла. Ему выгоднее, чтобы я оставалась тут, и … Мне тоже.       — Ну ладно, — согласившись, кивнула я.       — Так я и думал, — самоуверенный ответ Кайла меня слегка взбесил. Но я сдержалась от следующего язвительного замечания. Он разжимает мои запястья и выходит из комнаты.       И только сейчас приходит сумасшедшее осознание, что возможно я совершила огромную ошибку, соглашаясь с Кайлом Блейком.