2.Оговорки.
6 апреля 2013 г. в 16:09
Как ни странно, первый месяц прошел спокойно. Конечно, Кайл пытался иногда пригласить меня в ресторан или сходить в его ночной клуб, но я отказывалась.
Зачем мне это? Нет, серьёзно. Я же отказываюсь не потому, что не хочу, а потому, что не имеет смысла с ним куда-то идти. Всё равно только злить его буду. Мои замечания, которые я до сих пор отпускаю в его адрес, жутко выбешивают хозяина дома.
Кроме всего прочего, двойственные чувства никуда не исчезли, с одной стороны я его недолюбливаю за его характер и отношение к остальным, а с другой я ему благодарна за его гостеприимство.
В данный момент я сижу в гостиной в широком кожаном кресле и читаю книгу. Да, кстати, дом его оказался трехэтажным, и порой я терялась в нем. Первый этаж был полностью для гостей и развлечений, то есть бильярд, гостиная, в которой всякие приставки и куча разных электронных приборов для отдыха, диваны, плазма, музыкальный центр, библиотека - всё здесь. Кухня тоже на первом этаже, в которой постоянно находятся повара и готовят всякие изыски на завтрак, обед и ужин, туда я даже не суюсь. Лестница вниз, которая ведет в сауну, бассейн и джакузи.
На втором этаже живем мы, причем в разных концах коридора, что не может не радовать, и нас разделяют еще комнат шесть. И куда ему столько? А вот на третий этаж я еще не заглядывала, да и желания нет.
Перелистываю страницу и слышу хлопанье дверью. На секунду отрываюсь и смотрю на прибывшего хозяина дома. Он одет чертовски сексуально, но меня это мало волнует. Джинсы сидят на узких бедрах, а футболка подчеркивает его загар и широкие мускулистые плечи.
— Извини, я занята, — сосредотачиваю все внимание на книге, там как раз кого-то убивают.
— Я не спрашиваю тебя, занята ты или нет, — книга исчезает из рук, прежде чем я успеваю среагировать. — Когда я прихожу, то следует акцентировать все внимание на мне, — спокойный требовательный тон, банально и противно. Тут же выливаю всю злость в сарказме.
— По-моему у тебя легкая мания величия, — склоняю голову набок, чтобы лучше смотреть в его холодные глаза. — А, нет, показалось, у тебя она уже переросла в нечто большее, — наглый взгляд, самоуверенная улыбка.
Он улыбнулся, меня передернуло от этого выражения лица.
— Я решил все дела. Теперь ты можешь выходить на улицу, — здорово!
— А до этого типа было нельзя? — не удержалась. Бывает.
— Ты молчишь хотя бы иногда? — ну вот, снова разозлился. — Итак, теперь можешь выходить на улицу, но прежде, мне нужно обсудить нашу сделку.
Кидаю вопросительный взгляд.
— Ты уже забыла о ней? — Кайл облизнулся, как довольный кот. — Да и ладно, теперь уже она не имеет значения, ты целиком и полностью моя.
— Чтооо? — его самоуверенность выводила меня из себя, — Я не твоя собственность, увы. Похоже, ты совсем потерял рассудок, если говоришь подобное.
— Не смей так со мной разговаривать! — он нависает надо мной, и учитывая, что я сижу, становится страшно, впервые настолько страшно. — Ты и так себе многое позволяешь. Думаешь, живешь здесь, хамишь постоянно мне, и всё будет дальше так продолжаться? Нет, крошка, платить надо. И ты заплатишь, — голос убийственно спокоен и расчётлив.
Я поднимаюсь на ноги.
— Что ты от меня хочешь? — и тут меня накрывает догадка. Возмущение, хлеставшее через край, перерастает в спокойную злость. — Да ни за что на свете! Я лучше умру, чем пересплю с тобой! — чистая правда, по крайней мере сейчас я уверена в ней.
Я ненавижу таких как он, подчиняющих себе других, расчетливых, эгоистичных. В глазах стараюсь выразить всю ненависть к нему.
— Ты слишком самоуверенна и нахальна. Возможно, тебе настолько понравится, что ты сама потом будешь умолять меня заняться с тобой сексом, — опасная искорка горит в его глазах.
— Я ухожу, — бросаю я и решительным шагом направляюсь к двери. Меня перехватывают на полпути и прижимают к стене. — Убери от меня свои руки! — рычу я сквозь зубы.
Он лишь усмехается. Одна рука перехватила обе мои, вторая вела по ноге, приближаясь к попе. Я извиваюсь и пытаюсь его оттолкнуть, но ничего не получается. Еще раз. Приложив все свои силы, вырываю руки и толкаю его в сторону. В следующий момент он обхватывает меня сзади, лишая возможности двигаться. Я только могу пихать его ногами сзади, но пользы все равно никакой.
— А ты, оказывается, сильная, — шепот на ухо будоражит кровь.
Испуг все никак не приходит, только злость и раздражение.
«Да не сделает он мне ничего!» - уверенный голос в голове.
Да, сильная, только вот во второй раз вырваться не удается. Он затаскивает меня в мою комнату и опрокидывает на кровать. Ну, интересно, что же он сделает дальше, на кровати гораздо легче сопротивляться, чем около стены.
Неожиданно он садится мне на живот, не всем весом, конечно, но хватает, чтобы не дать мне вырваться, достать его ногами тоже не могу.
— И что дальше? — даже перестаю вырываться и улыбаюсь.
Вот это ошибка, потому что в следующий момент, оказываюсь прикованной к спинке кровати наручниками. Запястья больно сдавливают. Дергаю изо всех сил, пытаясь выбраться, боль усиливается.
— Теперь уже не весело, да? — снисходительная улыбка.
Я смотрю ему в лицо и понимаю насколько была раньше глупа. Он сможет меня изнасиловать, причем сделает это извращенным способом, чтобы наказать меня и показать свою силу. Какая же дура.
Кайл слезает с меня и куда-то уходит. Я стараюсь извернуться и снять наручники. Зря, на то они и наручники. Он возвращается с оголенным торсом и еще двумя парами наручников.
— Почему бы тебе просто не снять какую-нибудь дорогую шлюху? — нагло спрашиваю я.
— Как это ни прискорбно, но они мне уже надоели. Знаешь, я тут подумал…
— Не знала, что ты умеешь думать, — срывается с языка, прежде чем я успеваю обдумать.
Он подходит ко мне, разворачивает на живот, насколько это позволяют наручники и сопротивляющаяся я, и больно ударяет по заднице. Я ошарашено пялюсь на него: он только что меня ударил по попе?! Ну, нифига себе! Он берет одной рукой меня за подбородок и выдыхает в рот:
— В следующий раз будет больнее. Научись держать язык за зубами, — не могу оторвать взгляд от его красивых полных губ.
Через секунду они накрывают мои. Воинственная натура заставляет плотно зажать зубы, не впуская его язык. Думай о хорошем, думай о хорошем.
— Так вот я подумал, что просто отыметь неинтересно и легко, и тебе будет больно.
— Надо же, ты думаешь о моей боли? — задыхаюсь от ярости. Глаза сверкают.
— Вообще-то, мне всё равно. Просто не хочу, чтобы ты потом меня ненавидела. Ненависть плохо влияет на сексуальные отношения, — ирония, одна сплошная ирония и всё.
— Я тебя уже ненавижу! — медленно говорю я. Он хитро усмехнулся.
— Этого я и ожидал. Знаешь, настоящее наказание это не жестко оттрахать тебя, — приковывает левую ногу, я бью ею, стараясь вырваться. Все было игрой с самого начала. — Настоящее наказание это видеть, как предает тебя твое тело, как ты подчиняешься мне, прося, чтобы я продолжил, – вторую ногу я упорно не даю ему, но в итоге и ей некуда деться.
Я распята на огромной кровати широко раздвинув ноги. Пока что одета. Да, я одета! Появилась крошечная надежда, что он сейчас меня отстегнет и получится избежать изнасилования. Страха всё еще нет, только ярость и надежда.
— Что-то много на тебе одежды, — будто прочитав мои мысли, замечает Кайл. Он берет в руки ножницы. Надежда рушится на маленькие осколки.
— Не смей! У меня нет другой одежды! — предупреждаю я.
— Будет, — отмахивается мужчина. Он грациозной походкой тигра идет ко мне и снова садится на меня, только уже не на живот, а чуть ниже.
— Не двигайся, — приказ. Я его исполняю, потому что боюсь ножниц.
Он аккуратно разрезает мою рубашку и бросает ее на пол.
— А у тебя неплохая фигура, — большинство синяков, полученных от побоев приемной матери, уже прошли. Остались только самые большие желтоватые.
Я нагло пялюсь на него, бросая во взгляде вызов. После рубашки на пол летит лифчик. Стыд не накрывает меня, только ярость и вызов. Ни за что не сломаюсь! Ни за что не стану умолять его о пощаде!
— Ух ты, дополнительный бонус, — чем быстрее начнется, тем быстрее закончится, успокаиваю я себя, только он нарочно медлит.
Руки уже онемели от боли, надо их расслабить. Он ведет рукой от шеи до начала юбки и обратно. Потом медленно ведет к груди и обхватывает ее, сжимая. Тело реагирует странно, оно возбуждается. Спазмы внизу живота начинают активную деятельность. Я злюсь, что чуть не сорвался стон. Соски твердеют, выдавая меня.
— Нравится? — с усмешкой спрашивает Кайл. Не отвечаю. Пошел он к чёрту!
Руки оставляют в покое мою грудь, и я немного расслабляюсь. Он снова берет в руки ножницы и разрезает юбку. Остались трусики. Я закрываю глаза, поддаваясь отчаянию.
— А вот и главный приз, — до боли закусываю губу, чтобы не закричать.
Ногти на руках впиваются в кожу. Его губы целуют мою шею, медленно идут вниз к груди и берут один сосок, лаская языком.
Перехватывая дыхание, я снова еле сдерживаю стон. Другой сосок пошел на расправу его руке. Она сжимает, массирует, подчиняет его.
— Отпусти меня немедленно! — хрипло требую я.
Чёрт, и голос подводит. Я жутко зла: не могу сопротивляться, вообще не могу ничего делать, да еще и собственное тело поддается его умелым ласкам!
Он отрывается от груди.
— Не нравится? — ухмыляясь, спрашивает мужчина. Во рту пересыхает. Прочистив горло, я уверенным голосом бросаю:
— Нет! Отпусти сейчас же! — для убеждения я взбрыкиваю телом.
Он недоверчиво на меня смотрит. Неожиданно я чувствую его руку у себя между ног.
— Лжешь, — он рвет трусики. — Ты вся промокла, а я еще даже не дошел до половины всего придуманного, — он вставляет в меня два пальца. — Да, ты девственница, — не в силах смотреть на его усмешку я закрываю глаза, на которых выступили слезы отчаяния.
Нет, ни за что. Снова открываю глаза и надеваю нахальную маску.
— Чем дальше, тем интересней, — пропуская фразу мимо ушей, перевожу упрямый взгляд на потолок.
Пусть делает, что хочет. Мое желание не закричать в порыве экстаза становится еще сильнее.
Он же, не обращая внимания на мои переживания, продолжает изучать мое тело.
Снова вставляет в меня палец и теребит им, переходя выше на клитор, начинает его ласкать. Снова волна возбуждения накрывает мое тело. Из губы уже идет кровь, но я не останавливаюсь и продолжаю ее кусать, потому что только боль помогает восстановить контроль над эмоциями.
Кайл слезает с меня и снимает штаны вместе с трусами. Я смотрю в потолок. Первый раз пожалела, что сбежала от приемной матери. Хотя изнасилование произошло бы, так или иначе.
— Смотри на меня, — приказ. Я не подчиняюсь и закрываю глаза.— Открой глаза и смотри на меня! — я с ненавистью смотрю на него. Желание отступает на второй план, оставляя всепоглощающую ярость.
— Я ненавижу тебя! — Кайл рывком входит в меня и начинает быстро двигаться.
Задыхаюсь от боли, растущей внутри тела. Не кричу, как и задумала, просто резко втягиваю воздух и считаю секунды. Вдох-выдох... На тридцать восьмой боль стала уходить, но пришедшее чувство испугало меня еще больше. Растущее удовольствие заполнило каждую клетку моего тела. Нет, нет, нет! Не смей! Губа превратилась в кровавое месиво, на руках определенно останутся синяки.
Достигнув высшей точки кипения, я разлетелась на кусочки. Кайл кончает следом. Закрываю глаза, окунаясь в свой уничтоженный внутренний мир. Мне понравилось, нет, не мне, телу понравилось. Оно в его власти.
Кайл расстегивает наручники, освобождая меня. Я с закрытыми глазами накрываюсь одеялом и сворачиваюсь калачиком.
— И не говори, что тебе не понравилось, — бросает он. Не вижу его лица. Злые слова грозят сорваться с языка, но я настолько устала, что не решаюсь ответить. — Ты свободна до завтра.
Слышу стук закрывающей двери. Как же я ненавистна сама себе. Я позволила ему контролировать свое тело. Я едва сдерживала стоны наслаждения. Я ничтожество, но он еще хуже. Что он сказал? Свободна до завтра? Увы, я не его шлюха, и ему придется считаться со мной и моим мнением.
P.S. Первый раз описывала изнасилование, не судите строго)