Хён, посмотри со мной порно.

- Хён. - Ну. - Посмотри со мной порно. Воскресное утро Юнги началось не с кофе. Чонгук стоял напротив, оттопырив свою пухлую нижнюю губку. "Ребёнок, честное слово." И сейчас этот самый ребёнок стеснительно поднимал карие глазки из-под пушистых ресничек и всего-то просил посмотреть с ним порно. Всего и делов. Юнги ещё никогда не открывал свои узкие глаза так широко. - Посмотреть что? - его голос прозвучал резко, остро и, кажется, на целый тон выше. Он не забыл о характерной вопросительной интонации, выразительно подчеркнув слово "что" чуть ли не писком. - Порно. Просто так, спокойно, будто, как обычно, шашлык из баранины просит. - Порно, значит. - Да. - Посмотреть. - Да. - С тобой. - Мг. - И конечно же я соглашусь. Чонгук стыдливо опустил свои прекрасные бесстыжие глаза. - Просто я боюсь идти к другим хёнам. - Боишься, значит. Чонгукки молчит, недоумевает, к чему клонит Юнги. - А меня ты, значит, не боишься? О нет. Нечаянно, сам этого не подозревая, задел его больное самолюбие. Головной мозг настоятельно рекомендовал: "Потрудитесь объясниться, господин Чон Чонгук". И Чонгук трудится, изо всех сил продумывая сказанное наперёд, вдумчиво подбирая слова и выражения. - Они бы посмеялись и прогнали. - Интересно, что же не даёт мне сделать так же? - Ты не такой, как они, хён. - Юнги сам лично отправил плюсик к карме Чонгука. - Хорошо, тогда как насчёт того, чтобы я не смеялся, а просто сразу прогнал тебя? - Ну хё-о-о-н. - Ты хоть осознаёшь, кого и о чём просишь? На самом-то деле - не очень. У Чонгука просто есть цель и, вполне предсказуемо, он не видит препятствий. - Пожалуйста?.. - тихий полувопрос-полупросьба. - Ответь мне на один элементарный вопрос. - Юнги будто не слышал Чона. - Почему я? Почему не Тэхён, который "такой классный, а ещё с ним в приставку можно рубиться"? Кривляя сказанные ранее Чонгуком слова, он пищал, беспорядочно жестикулировал и щурил и без того узкие глаза. У младшего промелькнула мысль о том, что не будь хён айдолом, был бы отличным актёром озвучки мультиков, но ему сейчас не до смеха. Чонгук серьезно задумался. И правда, почему всё-таки не "такой классный Тэхён", а холодный и неприступный Юнги, которому зачастую на всё наплевать? Мальчишка не находил ответа. Его разум ещё не до конца дошёл до того, что Мин Юнги - его любимый хён ещё с далёких времён дебюта. Не то что бы другие старшие не беспокоились о Чонгуке - нет, вовсе нет - каждый считал своим долгом выделить на макнэ хоть один вечер своей загруженной недели, чтобы сходить с ним в кафе или поиграть в Овервотч. Просто с Юнги... это всё по-другому. Вечера с Чонгуком он обычно проводил, молча работая в студии, иногда даже не заговаривая с младшим. И Мину вовсе необязательно знать, что, была б на то воля Чона, он бы проводил так не только вечера, а сутки напролёт, еле дыша, наблюдая за чуть приоткрытыми малиновыми губами, которые нашёптывали слова будущей песни, за подрагивающими ресницами и белоснежными тонкими руками. Чон думал о том, что только Юнги видел его по-настоящему сломленным, только Юнги вытирал его слёзы и кроличий нос, хрипло рассказывал всякие глупые историйки на ухо, лишь бы младший успокоился. Порой Чонгуку казалось, что хён переживает за него больше, чем за себя. И этому самому Чонгуку вовсе необязательно знать, что ему всё это время не казалось. Юнги по-прежнему ожидал ответа, вопросительно вглядываясь в задумчивое лицо шатена. - Тэхён - всего лишь мой друг. А ты - больше, чем друг. Ты - мой хён. И мне только с одним тобой не страшно. Юнги молчит. Думает, вспоминает. Он и правда беспокоится о Чонгуке больше, чем о других. Его сердце каждый раз пропускало удар, когда тогда ещё шестнадцатилетний мальчик забирался куда-то высоко и норовил спрыгнуть. Помнит, как бережно обрабатывал разбитые коленки, дул на ранки, чтобы не пекло. Помнит, как в первый раз угостил Чона шашлыком из баранины и какой неподдельной улыбкой светилось его лицо. Помнит, как мемберы смеялись над тем, насколько часто Юнги говорил о Чонгуке на разных шоу. Помнит, как переживал и долго-долго плакал из-за того, что Чонгук потерял сознание после концерта. Тогда Юнги мысленно дал себе обещание: беречь своего Чонгукки и во всём помогать ему, что бы там не случилось. Просмотр порно, правда, не входил в планы, но старшему было слишком интересно понаблюдать за реакцией маленького уже нет тонсэна. - Хм. Ну ладно. Но только один раз. - Не смотря на трогательные воспоминания, Юнги уверенно держал на лице пофигистическую маску. Чонгук тепло улыбнулся, слегка приподняв краешек губ, и тихо залепетал: - Спасибо. Я принесу ноутбук. Через пару минут он вернулся со своим ноутбуком, обклеенным милыми картинками с персонажами игр, и наушниками. Пока Чонгук искал свой развлекательный фильм, Юнги прошёлся по комнатам в общежитии - все они оказались пусты. Мин смутно припоминал, что за вчерашним ужином Сокджин настаивал на походе по магазинам в качестве "отличного времяпровождения на выходных". Изначально на предложение откликнулись лишь Чимин и Тэхён, но куда же они пойдут без Хосока! Намджун немного посопротивлялся, но вскоре был всё равно привлечён к массовому веселью. Юнги тихо зашёл в комнату, чуть прикрыв за собой дверь. Чонгук сидел по-турецки на нежно-голубом диване и упорно высматривал что-то на экране. Мин сел рядом, положив руку на большие подушки сзади. - Ну всё. - Так включай давай, раз всё. В кадре появились двое юношей. Один был облачён в лёгкую шифоновую блузу, а другой был лишь в чёрных боксёрах. - Это что ещё за-?..- вскрикнул Юнги. Чонгук залился румянцем. - Ах, да, хён, я забыл предупредить. - Очень интересно. Не знал, что тебе такое нравится, - Юнги сделал довольно немногозначительное выражение лица. Младшенький буквально всполыхнул алой краской до кончиков ушей и тихонько пробубнел себе под нос: - Ну, я просто... Мне как-то неловко, когда смотрю на девушек. А когда парни, вроде нормально. Юнги вопросительно вскинул бровь, но ничего не сказал, когда Чонгук нажал на кнопку Продолжить. Пареньки подошли друг к другу и тот, что в боксёрах, притянул другого в развязный мокрый поцелуй, оплетая шею партнёра руками, притягивая ближе. Юнги напрягся. Не то что бы он смотрел гейское порно раньше. Нет, вовсе нет! Смотрел, и не один раз. Точнее было бы сказать, на регулярной основе. Но Чонгуку об этом, конечно же, знать необязательно. Юноши продолжали влажно целоваться и медленно подходили к недалеко стоящей кровати с милыми розовыми подушками. Парень в боксёрах повалил младшего (насколько сумел понять Юнги) на мягкий матрас и прижал его раскинутые руки своими; затем принялся выцеловывать кожу в районе ключиц, попутно расстёгивая блузу. Мальчишка снизу был довольно отзывчив и всхлипывал при каждом прикосновении, закрыв глаза. Наконец все пуговицы были расстёгнуты и открылся неплохой такой вид на полностью обнажённое тело младшего. Старший оставил пару алых засосов на шее и снова прильнул к мягким губам партнёра, на этот раз целуя нежно и аккуратно. Стал спускаться ниже, оставляя влажную дорожку от подбородка до самого пупка, потом неспешно поглаживал внутреннюю часть бедра мальчишки, не обращая внимания на томное дыхание сверху. Парень в боксёрах на мгновение поднял глаза на младшего и затем дунул на уже покрасневшую головку. Партнёр его зажмурился и немного смял руками нежно-розовую простынь. Тут Юнги понял, что начал немного краснеть, поэтому быстро взглянул на Чонгука. Тот внимательно наблюдал за движениями актёров, буквально пожирая их своими большими карими глазами. Смотрел не отрываясь, изредка хлопая пушистыми ресничками. Мин медленно перевёл взгляд чуть ниже и его щёки невольно залились красной краской, да так, что их пришлось прикрыть рукой. Маленький Чонгукки так быстро успел возбудиться. "Уже?!" - молнией пронеслось в мыслях Юнги, когда он осматривал бугорок, прилично выпирающий из-под ткани домашних чёрных шорт. По ту сторону экрана стали доноситься отчётливые громкие стоны, но Мин даже не повернулся к ноутбуку, чтобы посмотреть, что происходит в фильме. Да и зачем, если Чонгук прямо здесь и сейчас краснеет намного ярче и милее всех когда-либо существующих порно-актёров вместе взятых? Томно прикрывает глаза и, как можно тише выдыхая, начинает еле заметно ёрзать по мягкому дивану. "Боится спугнуть", - усмехается сам себе Юнги. Под рваные скрипы кровати из динамиков Чонгукки, не спуская глаз с происходящего на экране, закусывает большой палец, подавляя таким образом свой робкий стон. Юнги до одури нравится такой Чонгук. Горячий, несмелый, податливый. Мин резко вспоминает о своей заветной мечте детства - быть режиссёром. И, надо сказать, уверенно и быстро начинает воплощать такое сокровенное желание в реальность. Старший по-хозяйски перебрасывает одну ногу за Чонгука и усаживается за ним поудобней. Младший широко распахивает глаза и пугливо оборачивается. Сзади сидит его любимый Шуга-хён, который по-лисьи улыбается, прищурив глаза, облизывает своим языком нежно-розовые пересохшие губы. - Хён, что- Юнги поворачивает голову Чонгука обратно к экрану и, нащупывая пухлые детские губки, прикладывает к ним палец. - Чшшш, Чонгукки, смотри, не отвлекайся. Младший сглатывает, мелко дрожит в таких желанных руках своего хёна, призрачно наблюдая за развитием "сюжета", боясь и пошевельнуться. Мин опаляет горячим дыханием ухо Чона, тонко лизнув мочку кончиком языка. По телу обоих проходит электрический разряд - слишком долго хотелось. Под пошлые шлепки и несдержанные стоны в фильме, Юнги мягко кладёт свою белоснежную ладонь на ещё более поднявшийся бугорок, жарко выдыхает в районе загривка, немного усмехаясь. Чонгук боязливо всхлипнул, зажмурив один глаз. Очень отзывчивый малый. Юнги растянул губы в ухмылке и стал потихоньку, неторопливо пробираться ловкими пальчиками под белую растянутую домашнюю футболку. Мягкие подушечки уже нащупывали очертания рельефного пресса, обводили смуглые кубики, гладили по линии талии и щекотали под рёбрами. Чонгук не сидел спокойно. Его тело зашлось мелкой дрожью, вдыхал и выдыхал он часто и быстро. Юнги вёл мягкими, но ледяными ладонями от рёбер вниз, постепенно дойдя до резинки домашних шорт. Он еле слышно хихикнул и медленно, но уверенно начал стаскивать боксёры вниз. - Нгх-... - младшенький захныкал - ткань коснулась возбуждённой плоти. Мимо чувствительного на стоны Чонгукки Юнги это, конечно же, не прошло. Мин решает, что сейчас самое время сжечь все мосты к островку здравого рассудка, поэтому слегка наклоняется и пошло шепчет в самое ушко: - Хочешь, я сделаю так, что ты будешь стонать громче, чем в порно? И даже сейчас Юнги необязательно знать, что Чонгук не единожды спускал в штаны от его хриплого, твёрдого голоса; не единожды вскрикивал "Хён!", уединяясь в ванной; не единожды ублажал себя, представляя белоснежные руки с выступающими венами. Младшему кажется, что он спит. Ведь сейчас эти самые руки обхватывают его немаленький член, касаются легко и невесомо, словно дразнят. Так и есть, Юнги самодовольно сидит сзади и бесстыдно наблюдает за такой чудесной картиной внизу. Он бы соврал, если сказал, что его любимое порно лучше мелодичных стонов Чонгукки, его мягких каштановых волос и такого особенного шоколадно-ванильного запаха тела. Младший изворачивается, вздрагивает от малейшей ласки своего хёна. Юнги уже уверенней ведёт по всей длине, доходит до покрасневшей головки и слегка надавливает на неё большим пальцем. Чонгук откровенно и протяжно стонет, заглушая доносящиеся из динамиков звуки. Стонет продолжительно и медленно, прикрывая глаза. Юнги буквально упивается чистым тенором* младшего - он ещё никогда не звучал так прекрасно. - Вот так, Чонгукки, не сдерживайся, - голос ласковый, бархатный. Мин нежно целует Чона в висок. Еле касается миндальной кожи, воздушно дотрагивается сладкими малиновыми губами. - Аа-ах, хён-... - младший задыхается. - А теперь - смотри только вниз, - голос по-прежнему бархатистый, но уже ниже; тон повелительный, приказной. И Чонгук не смеет ослушаться: несмело опускает свои большие карие глаза, пышные реснички которых предательски дрожат, и вмиг краснеет до кончиков ушей - настолько стыдно и хорошо ему сейчас. Он с ума сходит от такого Юнги - жёсткого, властного, не терпящего возражений. Ему не хочется перечить, ему хочется довериться полностью и подчиниться неимоверным ласкам. Мин одной рукой ритмично двигает по стволу, старательно оглаживая все набухшие венки, а другой гладит яички. Чон стал ещё громче; несдержанные всхлипы отлетают от тонких стен сладким эхом. Юнги ещё не слышал звука, прекраснее, чем этот. Даже в самых заветных снах он не мог представить такой красоты: сейчас малыш Чонгукки громко стонет, звонко всхлипывает, сбивчиво дышит - и всё от его прикосновений. - Хён, я-... - почти что кричит младший, пытаясь обернуться к Мину. Юнги сладко целует того в округлый носик и томно, медленно проговаривает, словно мешая ложкой густой мёд: - Кончай, малыш Чонгукки. Парня в тот момент словно молния прошила, разветвляясь до кончиков пальцев. Он так и не понял, от чего кончил: от тонких пальцев, белые костяшки которых так красиво оплетали его возбуждённый член или от пошлого, грязного, горячего шёпота, который, несомненно, теперь надолго останется отчеканеным на подкорке. Чонгук тяжело дышит и немного содрогается. Юнги собирает по всей длине белёсую жидкость, старательно обводит указательным пальцем головку и затем, поднеся испачканную руку к алым губам, дочиста вылизывает маленьким язычком. Чонгук, внимательно наблюдающий за этим всё время, широко открывает глаза, вновь заливается краской и, развернувшись к Мину полностью, хватает его за руку: - Хён! - младший непонимающе и разъяренно упирается взглядом в глаза Юнги. - М? - просто так хмыкает. - Что ты только что сделал?! - Слизал твою сперму. - Сперму. - Да. - Слизал. - Мг. - Мою. - Ага. - И тебе это- - -очень понравилось, - тихо и спокойно закончил Мин, тепло улыбаясь. Чонгук закрыл лицо ладошками от стыда. - Ну-ну, малыш Чонгукки, не смущайся и не плачь, слышишь? Твоему хёну и правда понравилось. Веришь? - младшенький вздрогнул, когда Юнги заботливо отодвинул ручки от его лица и слегка кивнул, опустив голову. - Вот так. А ещё этот хён, кажется, сделал всё, о чём просил его тонсэн. И даже больше. Мин заправил назад прядку мягких каштановых волос, упавшую на глаза Чона. Младший заплакал и увалился на Юнги в объятиях, крепко прижимая к себе. Тот размеренно поглаживал другого по спине, пробравшись под намокшую белую футболку всё ещё ледяными ладонями. - Хён, я люблю тебя. Очень. Ещё когда- Опять тонкий палец на пухлых губах. - Чшш, я знаю. И я тебя. Очень сильно. Они тихо лежали на запачканном диване, захлопнув злосчастный ноутбук, и, бестревожно посапывая, зарывались в уютные объятия друг друга. Юнги медленно и лениво рисовал подушечкой пальца витиеватые узоры на щёчках Чона, перебирал шелковистые волосы, вдыхал любимый аромат такого близкого и домашнего тонсэна. Чонгук же крепко прижимал, притягивал Мина к себе, не желая теперь никогда отпускать, чувствуя острые лопатки под тканью лёгкой толстовки, пересчитывая маленькие позвонки, выдыхая в белоснежную тонкую шею. - Хён. - М? - Посмотришь потом со мной ещё один фильм? - Посмотрю, и далеко не один. Комнату освещали две самые яркие, счастливые и искренние во всём мире улыбки. *Тенор - высокий мужской голос.