Дешевые драмы

Когда он не увидел своего имени в списке, его прошибло ледяной дрожью. Результаты вступительных экзаменов в полицейскую академию огласили полчаса назад, вывесив списки поступивших на доске в коридоре. Счастливые будущие копы ютились вокруг них, поздравляли друг друга, звонили родителям с хорошими вестями. А он лишь стоял и смотрел в одну точку, не понимая, почему судьба вновь повернулась к нему задницей. Это была детская мечта. Наивная и несбыточная, как оказалось. Он хотел стать хорошим копом, уверенно продвигаться по карьерной лестнице и ловить негодяев, избавляя Детройт от преступности. Но нет, не сложилось. Гэвин мотнул головой, отбрасывая тяжелые мысли. Он так красочно все просрал, не хватало еще начать себя жалеть. Впрочем, чего он вообще ожидал с такими познаниями? Казалось, все так легко и просто - нужно всего лишь сдать вступительный экзамен на знание базовых школьных предметов, основ психологии и права. Но нет, совсем не просто. Он был неудачником в школе - им же и остался, едва переступив порог взрослой жизни. Из школы его несколько раз чуть не выгнали, он чудом держался на плаву, его оценки были никудышными. Но кому нужна школа? У него за плечами два года армейской подготовки - тесты казались формальностью рядом с реальными умениями и навыками. Одни идиоты в этой комиссии! Неужели образованные слабаки, что приперлись сюда после колледжа в надежде стать реальными служителями закона, лучше, чем тот, кого изматывали до седьмого пота ежедневно на протяжении двух лет? Зря только время потратил. Не сумев поступить в колледж после школы, Гэвин послал все к чертям и откликнулся на призыв. Родину защищать - это ведь великое дело. Но армия выжила из него все соки - он понял, что жить так не хочет. Он всегда мечтал стать копом, а армия давала отличные шансы на то, чтобы вступить после нее в полицейскую академию. Вот и замахнулся уверенный в себе Рид на место в полиции, рассчитывая на то, что армия открыла ему двери и будет держать их до победного конца. Но выше головы не прыгнешь, остается только смириться, что неудача поджидает его на каждом углу. Сраные экзамены... Сначала он честно пытался готовиться, агрессивно гуглил право, без понимания листал психологические книжки, да только сдался рано, так ничего полезного и не выучив. Что сейчас ему здорово аукнулось. Ну да, в академию идиотов не берут, физическая сила теперь не так решает, как светлый разум. Видимо, он совершенно все завалил, раз его вычеркнули из списков. Гэвин медленно сползает по стенке за зданием академии, чувствуя спиной неровную и холодную кирпичную кладку. Сейчас он сбежал в этот безлюдный уголок, хоть и прекрасно знал, где здесь находится курилка. Он просто не хотел видеть этих радостных идиотов, которые, в отличие от него, успешно вступили в ряды будущих копов. Вот же удачливые сволочи… Он тоже этого заслуживал! Дрожащими руками он достает из кармана помятую пачку сигарет, излишне нервно щелкает зажигалкой. Но та не поддается. Видимо, газа в ней уже не осталось, как и нервов у Гэвина после чертовых экзаменов. Он почти не курил в части, это не поощрялось, но вновь ощутив свободу - опять взялся за старую дурную привычку. В данный момент он ощущал в этом острую потребность. Почку бы сейчас продал за огонек. - Да блять, давай же! – негромко шикает он, хоть и понимает, что зажигалка не услышит его отчаянных возмущений и не заработает как прежде. Это был полный провал. Курить хотелось неимоверно. - Да чтоб тебя! – он агрессивно швыряет зажигалку на серый асфальт, отчего та отскакивает куда-то в кусты, покидая поле видимости. Гэвин тяжело хватается за голову и невнятно, бессильно мычит. Это лето не принесло ему ни единого момента радости… А ведь после армии-то он надеялся, что наконец заживет по полной. Все, что угодно, лучше, чем коротать одинокие вечера в казармах, надеясь не умереть раньше срока от изнеможения. Все такие счастливые вокруг, аж тошно. Гэвину до ужаса хочется набить кому-нибудь рожу или же выплеснуть свой гнев на стену позади себя, сбивая в кровь кулаки. - Держи, - у него перед носом появляется чья-то рука с зажатой в ней зажигалкой, из которой выбивается живой огонек. Красивая, металлическая, с витиеватыми узорами. Похожая была у его кузена, который не упускал возможности прикупить себе безделушку подороже. Такая зажигалка стоит приличных денег, но прослужит наверняка не один год. Но Гэвин не позволял себе такую роскошь, довольствуясь дешевками, что ломались так же часто, как его жизненные планы. От неожиданности Гэвин чуть дергается и отрывает руки от лица, хмуро смотрит исподлобья на незнакомца, что привалился к стенке плечом рядом с ним. А он-то думал, что здесь один. Этот парень подошел так тихо и незаметно, что Гэвин не успел понять, откуда он вообще вылез. Словно просто материализовался рядом с ним, как гребаная Фея-крестная – видимо, Гэвин слишком сильно хотел курить и вселенная послала ему исполнителя желаний. «Если так, то дебил ты, Гэвин, нужно было загадывать, чтобы придурки из комиссии пересмотрели твои результаты». Он молча окидывает незнакомца взглядом, хмурится и достает сигарету. Подносит к огоньку и тут же с наслаждением делает затяжку. Ему это было сейчас очень нужно. Парень тут же притягивает зажигалку к себе и тоже подкуривает. Они курят в тишине еще минуту или две, не проронив ни слова. Парень где-то на голову выше и ненамного шире в плечах, у него аккуратная прическа, из которой выбивается несколько прядей, падая на лоб. Его взгляда не видно за стеклами темных очков. Гэвин сейчас жалеет, что не надел свои, так как солнце сегодня явно не собиралось щадить его глаза. Глаза, однако, продолжают осматривать незнакомца, отмечая крепкое телосложение и подкаченные мышцы, что хорошо проглядываются под тонкой тканью черной водолазки. Хотя чего уж, Гэвин и сам мог похвастаться развитой мускулатурой - два года все же сделали свое дело. Этот, видимо, тоже не пренебрегает физическими упражнениями, может даже занимается какой-нибудь борьбой. Скорее всего он из академии - либо же сегодня поступил, либо просто пришел поглядеть на молодняк. - Не переживай ты так, - внезапно разрывает тишину незнакомец, и Гэвин переводит на него хмурый взгляд, выпуская изо рта облачко дыма, - это не конец жизни. Ты можешь подготовиться лучше и поступить в следующем году. Нельзя так просто сдаваться. Он ободряюще хлопает его по плечу, уголок губы тянется вверх, но назвать это улыбкой можно с натяжкой. Гэвин не чувствует чужой жалости к себе, лишь хороший совет и попытку успокоить его нервы. У незнакомца приятный голос, который, несмотря на то, что Гэвин на данный момент хочет отгородиться от любого общения, успокаивает и заставляет прислушаться. И задуматься. Он ведь и правда может попробовать еще раз. Да, пусть и через год, но все же. Каждый имеет право на еще один шанс. Года ему с головой хватит на то, чтобы стать потом лучшим студентом, лучшим копом во всем Детройте. Он очень постарается. Нельзя же просрать все свои старания из-за того, что в голове сквозняк. - Я мог бы попробовать… - отвечает Гэвин, делая последнюю затяжку, и бросает бычок под ноги, раздавливая его ботинком. Парень рядом тушит свой об стену и достает еще две сигареты из пачки, с вопросом протягивая Гэвину. - Еще по одной? - Да, - на выдохе произносит он, принимая сигарету. Уже не так нервно, уже как-то легче. Уже меньше хочется биться головой об стену и проклинать превратности судьбы, - спасибо. - Ты сам строишь свою жизнь. Так что постарайся, если хочешь, чтобы она удалась, - парень затягивается и передает ему зажигалку. Гэвин смотрит на него немигающим взглядом еще целую минуту, смотрит, как его руки подносят тлеющую сигарету к губам, как он неспешно выдыхает через нос, окружая себя сизым дымом. Сквозь стекла очков на него смотрят в ответ, и Гэвин жалеет, что не видит его глаз. Интересно, какого они цвета? «Ой, да не насрать ли тебе? Ты с ним минуту знаком, не пялься». - Андерсон! Вот ты где, мы тебя обыскались, - из-за поворота выходит еще один незнакомец и зовет этого самого «Андерсона» подойти, махая ему рукой, - давай быстрее, там Хэнк хочет вас с начальством познакомить. - Что ж, рад был познакомиться, - он отлипает от стенки и пожимает Гэвину руку, тут же поспешно шагая вперед и исчезая из виду. Гэвин чувствует себя странно. Слишком быстро закончилась эта внезапная встреча, он даже не успел нормально попрощаться. Тут же до него дошло, что они даже не познакомились толком, Гэвин не называл ему своего имени, да и загадочный Андерсон не представился. Одна лишь фамилия из чужих уст впечаталась Гэвину в голову. Он подносит к губам по-прежнему незажженную сигарету и замирает, тупо пялясь на свою руку… Между пальцев зажата та самая красивая, вычурная зажигалка с неведомыми завихренями. - Эй, - кричит Гэвин, оборачиваясь туда, где только что в последний раз видел Андерсона, подбегает к углу здания и осматривается. Того уже и след простыл, - Черт. Эта короткая встреча отложилась в памяти на весь следующий год. Зажигалка, как бы то ни было иронично, добавляла огня в его раздумья. Она служила ему вот уже целый год, каждый раз напоминая о своем владельце, который появился в жизни Гэвина всего лишь на короткий миг, но, сам того не ведая, уже успел все к чертям перевернуть. Когда у Гэвина сдавали нервы, он непроизвольно теребил зажигалку в кармане, вслепую очерчивая пальцами гравированные узоры. И каждый раз, вспоминая ту самую внезапную встречу, он жалел, что не взял номер. Черт, да ведь даже имя не узнал. Как-то глупо все вышло… Неужели стоит так часто вспоминать человека, который всего лишь однажды смог вовремя появиться и утихомирить стоящего на грани истерики Гэвина? Не стоит. Но из головы он его выкинуть все никак не может. Зажигалка снова заведет в этот тупик в лабиринте собственных мыслей. Никто еще не был так добр с ним, обычно все стремились избегать этого хмурого неудачника. Такие вещи запоминаются. Не смотря на хороший совет, во второй раз экзамены в академию Гэвин сдавать не стал. Хотел, да, но за год он уже совсем отчаялся. Сидеть дома и страдать от безделья было невыносимо. В армии ему хоть платили, но нет, к черту, туда он не вернется. Он устроился на работу в супермаркет и, наконец-то, у него снова появились деньги, которые можно тратить на себя. Пусть и гроши, но это все же лучше, чем дыра в кармане и пустой кошелек. У матери просить не позволяла гордость, а сигареты еще нужно было на что-то покупать. Хорошо, что извечная проблема с дохнущими зажигалками перестала его донимать. У него теперь была своя-чужая, уже такая привычная, незаменимая в хозяйстве вещь. И она каждый чертов раз снова и снова напоминала ему тот день. Переносила в то самое лето, когда он так легко просрал свое успешное будущее. За стены академии. В компанию Андерсона, воспоминания о котором приятно грели душу, словно огонек той самой зажигалки. Наверняка он захотел бы ее вернуть. Ведь хорошая же вещь. У Гэвина все еще взыграла бы жадность при мысли о подобных покупках. Теперь Гэвин чувствовал себя по-настоящему самостоятельным. Он съехал от матери, как только понял, что денег ему вполне хватит, чтобы оплачивать какую-нибудь дешевку, в которой можно обосноваться. Пусть и не своя квартира, но уже хоть что-то. Вот он, вкус взрослой жизни, вкуси его и насладись. Наслаждаться было нелегко, когда через стенку постоянно кто-то трахался, а в соседней комнате дети орали так, будто из них изгоняли Дьявола. Коммуналка – не лучшее место для жизни. Но места хуже, чем казарма, этот мир все равно уже не придумает. Гэвин устало вздыхал и в очередной раз плелся на работу, закидываясь дешевым кофе из автомата и на ходу поджигая сигарету, зажатую между зубов. День, как обычно, грозился пройти по тому же сценарию, что и прочие. Скучно, однообразно. Погода тянулась серостью вслед его депрессивным размышлениям и вызывала желание разве что только застрелиться. Чертова осень. Учебный год только начался, Гэвин уже привык к мысли о том, что студенческая пора обогнула его десятой дорогой. Теперь его призвание – стоять на кассе и натягивать сухую улыбку, медленно пересчитывая мелочь. Хотелось бы чего-нибудь большего, наверное... Он ведь побывал в армии, должны вроде были быть какие-то привилегии. Гэвина так все вымотало, что он смирился и пошел по наклонной. Да похер вообще. В последнее время на работе стало немного веселее, пополнение в штате принесло с собой ураган Норт. С которой прежде они собачились и дрались, когда были еще мелкими личинками, которых оставляли после уроков. Норт оказалась действительно шикарной бабой. И хорошей подругой, как выяснилось после нескольких совместных смен. Они вместе выходили на перекур и говорили о жизни. Норт повезло больше – она училась, но при этом подработка выжимала ее как лимон. Так что насчет «повезло» можно было еще поспорить. Очередная ночная смена тянется бесконечно долго, вызывая раздражение методичным тиканьем часов. Стрелка бесконечно вращается под разрываемый тишину тик-так и невыносимо давит на барабанные перепонки. В ночное время посетителей здесь не дождешься. Лишь редкие полуночники заглядывают, чтобы пополнить запасы энергетиков. Или же местные, которым приспичило посреди ночи зайти за пивом. Они ведь стоят на окраине, другого и ожидать не следовало. На перекур они выходят чаще, чем следовало бы, коротая ночь за бессмысленным трепом. Все должно было закончиться по извечному сценарию, но кузен Гэвина уже не первый раз нарушает привычный ритм его жизни. Его появление сбивает пелену сна перед глазами светом фар, что залили собой всю территорию перед магазином. Конечно, куда же без пафоса, с такой-то машиной он не нуждается в представлении. Один только вид братца поднимает уровень раздражения до пометки в сто процентов. Элайджа приехал не один. Подружка Хлоя, что вечно крутится у его ног еще с самого детства, и еще два каких-то непонятных субъекта выпадают из машины. Камски, ряженый в домашний халат, как последний придурок, сверкает солнцезащитными очками, игнорируя холодный ночной ветер и хреновую погоду. Подходит к ним с усмешкой, явно издевается, сволочь. Даже здоровается с издевкой. Сколько они уже не виделись? И как этот гад только пронюхал, где Гэвин сейчас работает? Наверняка мать проболталась. - Какого хрена ты здесь забыл? Норт между тем подбегает к братской свите, сгребает в объятия шатающегося светловолосого паренька, закидывает его вопросами. Она явно счастлива видеть их всех. «А уж не Саймон ли это?» - думает Гэвин, задумчиво почесывая колючий подбородок. Саймона он, конечно же, помнит. Саймон просто образец счастливого ребенка, которого любят родители. Ему Гэвин всегда завидовал больше всех, ведь тот выглядел как типичный домашний мальчик, которого часто гладят по голове и кормят конфетами. Весь школьный сброд всегда казался однообразным, а вот Саймон в детстве был милой фиалочкой, послушным мальчиком и вообще хорошим ребенком, который никогда не огорчает родителей. Гэвин таким не был и никогда бы не стал. Каждый раз, когда он видел Саймона, потоки ругательств сами лезли из всех щелей, потому что нельзя же выглядеть таким довольным жизнью, когда другие страдают! Саймон был легкой мишенью для задиры, которого бросил отец, променяв их с матерью на молодую подстилку без ноши в виде маленького спиногрыза. Сейчас уже Гэвин осознает, насколько все это было глупо. Чему он вообще завидовал? Саймон хороший мальчик, а Гэвин до хорошего не дорос, споткнулся и упал на несколько ступенек ниже. Возможно, если бы он был таким же хорошим мальчиком, то отец бы его не бросил? Логика детского мозга – непробиваемая штука. За нее он когда-то и получил от Норт по носу, о чем и сейчас ему напоминает помятая рожа в зеркале. По-хорошему, перед Саймоном стоило извиниться за свое тупое поведение. Школьные годы давно прошли. Сейчас и Норт – хорошая подруга, так почему бы и нет? Как выяснилось позже – с Камски она тоже хорошо знакома. Вот ведь тесен мир. Детройт вроде и большой город, а иногда напоминает деревню, где знакомые все рожи в каждой подворотне. В этом Гэвин убеждается окончательно, когда второй выпавший из машины субъект, который опасливо оценивал обстановку, прижимая к себе банку кофе, словно переживая, что ее сейчас отнимут, посмотрел на него в упор и подошел знакомиться. - Мое имя Коннор. Друг Элайджи. Из общежития, - вежливо представился тот, пожимая Гэвину руку. Того словно током прошибло. Эта аккуратная укладка с выбивающейся прядью, легкая улыбка на губах, вежливый тон… Он ведь уже видел все это, он ведь знает его. Не видел только этих теплых карих глаз, которые сейчас оценивающе пробежались по нему с ног до головы. Этот чертов Коннор, в своей идиотской футболке с глупой мультяшной собакой, с вежливой манерой речи, с ярким взглядом и легкой улыбкой. С банкой любимого кофе, которым Гэвин давится, когда есть деньги на нечто серьезней гадости из автомата. Этот Коннор, чье имя он наконец-то узнал лишь спустя год, о встрече с которым он втайне мечтал каждый раз, когда смотрел на оставленную им зажигалку. Тот самый Андерсон из полицейской академии, который однажды привел его в чувство после большого жизненного провала. Незнакомец что поделился сигаретой и дал хороший совет, а после – упорхнул из жизни так же резко, как и пришел. Оставив после себя лишь зажигалку, как каждодневное напоминание о том дне. Как гребаная Золушка, которую принц так и не смог отыскать. И вот сейчас он здесь. И он совершенно точно не помнит тот день. Не помнит Гэвина и это, признаться честно, расстраивает. Да и с чего бы ему это помнить, когда прошло уже столько времени? Люди не запоминают лиц случайных прохожих, с которыми столкнулись больше года назад. Вот только Гэвин не забыл. С ним точно что-то не так. Пальцы нащупывают в кармане зажигалку. «Блять…». Заинтересованный взгляд сто процентов не укрылся от Норт. Гэвин подвис на минуту, не в состоянии перестать пялиться на старого-нового знакомого. И даже не пытаясь отдернуть себя от этого занятия. Чертов Коннор. Теперь Гэвин хотя бы знает его имя. Собственный интерес начинает напрягать, и когда Коннор вместе с Саймоном, которому внезапно поплохело, решают прогуляться, Гэвин срывает свой гнев на Камски. Тот все никак не отстанет - вот точно банный лист на заднице. - Ну что, как дела вообще? Работаешь на износ, как я погляжу? - Какого хрена тебе от меня надо? Поиздеваться решил? Ну, конечно, блять, я же не такой успешный, как ты! - Да чего ты? Расслабься, я с миром. Интересно, как ты тут и чем вообще занимаешься по жизни. Я слышал, что ты съехал от матери. - Вот и пиздуй туда, где это услышал, а я не хочу с тобой ничего обсуждать. Брат его все еще безумно раздражает. Гэвин начинает вспоминать, за что так сильно его ненавидит. Все те же детские травмы. Однажды Элайджа просто не придал значения тому, что сделал ему больно своими словами, а вот Гэвин воспринял все близко к сердцу и пожелал больше не общаться с ним. Столько времени прошло с тех пор, обида давно уже могла стереться, они ведь не дети. Удивительно, что сейчас Элайджа здесь, что он пытается развести его на разговор, что вроде как даже добродушно улыбается. Гэвин бурчит что-то нечленораздельное, когда Камски просит его пройти к кассе, потому что ему нужно приобрести еще бутылку чего-нибудь крепкого. - Слышь, что можешь сказать о Конноре? – спрашивает Гэвин у Норт, пока Элайджа маячит между стеллажами, набивая тележку провизией. Норт в ответ ухмыляется, Гэвин готов ей врезать за тот намекающий взгляд, которым она его одарила. - Коннор Андерсон, та еще лапушка. Он мечтает стать детективом, очень порядочный, даже не бухает. А еще постоянно зазывает нас смотреть документалки, - с улыбкой отвечает она, а у Гэвина ускоряется сердечный ритм – это ведь он, это действительно он, - а что, заинтересован? Еще только бровей, с намеком ходящих ходуном, ему не хватало. Гэвин сходил с ума от бешенства и никак не мог успокоиться. Оставалось только молча курить в сторонке, пока Норт развлекает посетителей. Коннор вызвал столько эмоций, что Гэвин сейчас находился в полнейшем замешательстве от собственных реакций, но так же и злился, потому что Коннор его не помнил. Давно люди не вызывали в нем столько интереса. Хотелось познакомиться поближе. Подружиться? Гэвин пока сам не понимал, чего он хотел. Наверное, хотелось поблагодарить за тот случай и отдать зажигалку, но отчего-то он чувствовал себя полнейшим идиотом. Не зная, как подступиться с учетом того, что его хмурое лицо не отложилось у Коннора в памяти. Впрочем, Коннор был сейчас целиком и полностью занят Саймоном. Сейчас эта веселая компания разделилась на две группы: Коннор с Саймоном что-то обсуждали в стороне, а Норт и Камски весело трепались, периодически вовлекая самого Гэвина в разговор. Курить он стал бегать еще чаще... Это какой-то очередной жизненный провал, только Гэвин пока еще не понял, в чем прикол. Вскоре Норт попросила прикрыть ее перед боссом, потому что до конца смены еще было полно времени, а ребята собирались прыгнуть в Кайен и свалить в общагу уже сейчас. Рид поворчал немного, но согласился. - Если что-нибудь будет нужно - звони, - на полном серьезе говорит ему Камски перед тем, как по-братски похлопать по плечу напоследок и загрузиться на водительское кресло. Он махнул на прощание, непринужденно улыбнулся, натянул очки и дал по газам, унося всю свою веселую компанию на встречу рассвету. Оставляя Гэвина наедине со своими мыслями и чувствами. - Может быть, - снисходительно отвечает он пустоте, ведь брат уже скрылся из виду и, конечно же, не услышал его слов. Холодный ветер дует в лицо, зажигалка привычно щелкает, зажигая огонек, взгляд задумчивый и устремлен в никуда, - может быть...