Плен

Речные земли замерли, наконец вздыхая свободно. Тайвин Ланнистер ускакал спасать столицу и своих коронованных родичей, и уже который месяц Риверран сидел в ожидании. После разгрома Близнецов Робб почти никуда не выезжал, выжидая. Куда двигаться дальше? Тайвиновы наемники медленно, но верно изничтожались отрядами под командованием Талли. Кто знает, может им удастся выбить эту заразу, хоть немного ослабить Ланнистера. Хотя Талли находил вырезание наемников занятием бестолковым. Юный король тем временем развлекался с молодой женой, редко покидая покои. Со всех сторон парень был окружен Вестерлингами, которых в Риверране стало больше, чем Талли и Старков. Бринден не возражал, простого рыцаря король спрашивать не обязан. Хотя на месте Неда Старка, он бы отвесил этому оболтусу крепкий подзатыльник. И лучше не один. Жаль только, что Неда уже нет и его место занял этот вздорный волчонок. Возвращаясь из очередной вылазки, Талли уже предвкушал, как отоспится и наестся досыта. Всё же возраст уже не тот, теплая постель лишней не будет. Недалеко от замка им встретился Серый Ветер, тащивший в зубах кусок туши олененка. Завидев отряд, зверь слегка наклонил голову, всматриваясь в людей. Встретившись взглядом с Талли, он будто кивнул и побежал в ближайший подлесок, откуда доносился вой его меньших собратьев. Проследив за удаляющимся волком, отряд продолжил движение. Лошади многих по прежнему тихо ржали, нервно прядая ушами. Впрочем, даже многие люди побаивались зверя Робба. Прибыв в замок, Талли уже собирался отправиться к королю, доложить о результатах вылазки. — Он еще спит. За день ещё ни разу не вышел. — Мрачно проговорила Кет, встретив дядю в коридоре. — Я, конечно, понимаю, что король юн и жаждет наследников, но… — Ты не понял. Он один спит, Джейн сейчас с матерью, говорит, что Робб отослал её с вечера. — Он заболел? — Нет. В последнее время он очень много спит, мейстер говорит, что такое бывает. Бринден пожал плечами, борясь с желанием высказать Кет всё, что он думает о её сыне. Но он не станет этого делать. Бедняжка потеряла всех сыновей, кроме Робба, а девочки… Девочек она вряд ли ещё увидит. Король не горит желанием отдавать Цареубийцу за сестер. Переговоры по поводу заложников вообще встали в тупик и уже долгое время ни с той, ни с другой стороны не было вестей. Вспомнив, что в седельной сумке остался плащ, который следовало зашить, Талли спустился в конюшню. Замок деловито гудел, навевая воспоминания о далеком детстве, когда мысли Бриндена занимали одни только турниры да подвиги. Наивный мальчишка! Впрочем, если замок несколько изменился, то вот в себе Талли особых перемен не ощущал. Да, он стал старше, организм больше не позволял пить всю ночь, а наутро побеждать в турнире, однако в остальном его жизнь и мысли остались прежними. Только выйдя из главной башни он услышал странный звук, будто кто-то кричал. Звук доносился со стороны темниц, которые находились совершенно не по пути в конюшню. Подумав, Бринден всё же решил проверить, кто там вопит. Мало ли. Звук действительно доносился из темниц, правда стражников, что охраняли вход, совершенно не волновали громкие вопли. Двое молодчиков в цветах Талли о чем-то болтали, изредка посмеиваясь. Заметив Бриндена, они умолкли и встали навытяжку. — Кто там орет? — Цареубийца, сир. С ночи ещё. Его Величество сказал не обращать внимания. Талли процедил сквозь зубы что-то похожее на ругательство, отпер дверь и стал спускаться вниз. Было слышно, что голос уже уставший, вот-вот сорвется. Спустившись чуть ниже, Бринден даже разобрал, что он там кричит. «Помогите! " Интересно, что ж у него там случилось? Ох, если это какая-нибудь издевка или ловушка, то он точно украсит холёную мордашку Цареубийцы сломанным носом. Со стен кое -где стекала вода, делая лестницу влажной и немного скользкой. Запах здесь тоже был не самым приятным. Затхлость, влага и холод. Да, в темницы Риверрана лучше не попадать! Дверь, ведущая в камеру Ланнистера, ходила ходуном, угрожая если не слететь с петель, то точно сломаться. — Угомонись! Что случилось? — спросил Талли, подходя к зарешеченному оконцу двери. В оконце показалась заросшая физиономия Ланнистера, на которой ярко горели встревоженные глаза. — Помогите! Дженна, она без сознания, давно уже. Пожалуйста! Бринден с недоверием поднял бровь, но всё же отошел к камере леди Дженны. Один из охранников спустился за Талли и теперь топтался рядом, видимо ожидая приказаний. Заглянув в оконце, Талли увидел, что женщина лежит поверх одеяла. Можно было подумать, что она спит, но мертвенная бледность кожи и тяжёлое хриплое дыхание утверждали, что Цареубийца был прав. — Открой камеру! Стражник поспешно стал открывать дверь, путаясь в ключах и с трудом попадая замочную скважину. Бринден злился на стражников, Робба и Ланнистеров, которые упорно доставляли проблемы, даже будучи за решеткой. Пекло, он злился даже на себя за то, что не обеспечил пленникам приличные условия. Цареубийце хоть бы что, он молод и здоров, а женщина… — Быстрей, идиот! Идиот заторопился и через мгновение дверь отворилась. Талли вошел в камеру, чуть не спотыкаясь о подносы с тем, что гордо именуют «едой для пленников». Впрочем, еда эта была не тронута еще со вчерашнего вечера, если не раньше. Женщина лежала в углу, на тонком тюфяке, прикрытом одеялом. Бринден присел рядом, осторожно прикасаясь к ее лбу, покрытому испариной. Жар! — Мейстера в мои покои! Живо! Парень испуганно кивнул и умчался, громко топая по ступенькам. Талли с запозданием понял, что стоило еще приказать принести носилки. Он с сомнением оглядел женщину и, вздыхая, поднял ее на руки. Чтож, по крайней мере, она весит не так много, как он думал. Видимо сказалось скудное питание. Цареубийца, пока Талли проходил мимо его камеры, пытался что-то спрашивать, однако Бринден был не в состоянии вести беседу. Лестница показалась ему длиннее Стены, а путь до покоев, казалось, был вовсе бесконечным. Талли похвалил себя за решение привести мейстера в свою комнату, она была ближе любой другой. Возле входа в башню Бринден был готов взвыть, но в момент, когда он остановился передохнуть, женщина тихо застонала. Это возымело успех и до покоев он домчался так быстро, будто его здорово ошпарили. Мейстер был уже там, расставляя на столике какие-то склянки, мешочки и кувшинчики. Бринден как можно аккуратнее опустил женщину на кровать, намереваясь сразу же уйти, однако у мейстера были иные планы. Он всплеснул руками и стал с тихой бранью растирать в миске содержимое мешочков. — Принеси горячей воды! — крикнул он вошедшей служанке, — Можете подбросить дров в камин, милорд? Талли послушно отправил несколько поленьев в огонь и вернулся к мейстеру, который в этот момент вливал какую-то жидкость в рот женщины. Странное чувство ответственности не давало уйти по своим делам. Вскоре вернулась служанка с небольшим тазом, из которого валил густой пар. Бринден отошел к окну, стараясь не мешать. Мейстер тихо бросал девушке короткие приказы, однако вскоре выгнал ее, когда она в очередной раз стала переспрашивать. — Что за идиотка?! — раздраженно крикнул он ей вслед, — Милорд, развяжите шнуровку на платье леди, пока я подготавливаю жир для растирания. — Может, лучше позвать… — Быстрее! Она же умереть может! Бринден несколько опешил от крика этого казалось бы тихого человечка, но просьбу его выполнил. Он долго возился со шнуровкой и мелкими завязками, чувствуя себя то ли насильником, то ли вором. Тихо вздохнув, он стал стаскивать с неё платье, стараясь не смотреть туда, куда не надо. Платье было изрядно грязным и местами порваным. Да, стоит всё же поселить ее в замке и снабдить одеждой. Если выживет. Мейстер удовлетворенно хмыкнул и сел на край кровати, держа на коленях небольшой горшочек с чем-то мерзким. — Это барсучий жир. Если натереть им спину и грудь, то можно избавиться от болезненных ощущений. Бринден помнил, что его тоже как-то растирали этой дрянью, когда он был еще мальчиком. Он тогда здорово накупался в реке, обманутый фальшиво-теплым весенним деньком. А потом больше месяца валялся в постели, своим кашлем не давая спать обитателям замка. Особенно Хостеру, что жил в соседней комнате. От воспоминаний отвлек голос мейстера, что просил перевернуть женщину. Талли снова прятал глаза, попутно размышляя, почему именно он собственно этим занимается? Наверно, потому что если она умрёт, то виноват будет он и никто больше. Его же заложница. Едва ли Робб сильно расстроится, но всё же Бринден смерти ей не желал. Что она сделала плохого? По сути, ничего. И смерти она не заслужила. Когда с растираниями было покончено, ее укрыли несколькими одеялами. Мейстер влил в неё еще какой-то настой и заявил, что если в ближайшие сутки женщина не умрет, то всё кончится благополучно. Запоздало сорбразив, что его покои теперь заняты, и освободятся не скоро, Талли хмуро приказал подготовить для себя другую комнату, чтоб соседствовала с покоями, где теперь «гостила» леди Ланнистер. Новая комнатушка была похожа на чулан с окном, да и кровать там оказалась жесткой, но рыцарь не жаловался. Подумаешь, кровать не мягкая, мейстер вообще утверждал, что для спины жесткое ложе полезнее. Прежде чем уйти из покоев пленницы, Бринден поручил нескольким служанкам проверить и вынести из комнаты всё, чем можно нанести увечье. Бритва, ножницы, пара ножей, кинжал, подсвечники, шнурки от штор и увесистая книга с северными легендами, непонятно как там оказавшаяся. Талли следил за работой, гадая, как долго продлится это безобразие. Нет, только подумать! Наверняка уже к вечеру весь замок будет в курсе, что в его постели женщина. К тому же станет известно, что он уделил пленнице гораздо больше внимания, чем следовало. Мысленно Талли послал в пекло всех, кому это не нравится. В конце концов, он не обязан ни перед кем отчитываться, кроме разве что короля, которому в общем-то плевать. Себе Бринден объяснил это тем, что он ответственен за сохранность тех, кого притащил в замок. Это правильно.

***

Луна заботливо освещала маленькие покои и Бет, что так упорно ласкала его. Однако блаженное спокойствие не приходило, мысли, вертевшиеся в голове, не давали успокоиться и как следует возбудиться. Робб заходил вечером, всё удивлялся, что за благосклонность такая к Ланнистерам. — Цареубийцу тоже скоро к себе поселишь? Не думал, что ты такой заботливый. — Робб, если эта женщина умрёт, то Ланнистер не станет церемониться с твоими сестрами. — Да-да, я это уже слышал! Что ж, ее жизнь в твоих руках. А потом ещё Бринден решил зайти к Хостеру и Эдмуру, что окончательно испортило и без того ухудшающееся настроение. Брат находился на пороге смерти, он бредил и с трудом узнавал его. Но даже сквозь бред умудрился вспомнить о девице Редвин и о том, что Черная Рыба позор рода, раз не хочет жениться. Так и не помирились. Эдмур уже давно не приходил в сознание. Он еще цеплялся за жизнь, но было очевидно, что на этом свете он не задержится. Ран было слишком много. Запах гноя валил с ног и чувствовался даже за пределами покоев. Бриндену хватило одного вдоха, чтоб понять, что племянник не жилец. Прав был Робб, даже Хостер выглядел здоровее. И вот теперь все эти мысли не давали ему расслабиться, несмотря на все старания Бет. Спустя какое-то время Талли понял, что будет лучше выспаться, а не резвиться, будто ему по прежнему двадцать лет. — Довольно, Бет. Уйди. — М’лорд недоволен? — проворковала девица, поднимаясь с колен и нависая над Талли. — Бет… Однако она самонадеянно не дала ему закончить, закрывая рот мужчины поцелуем. Талли вспыхнул от негодования. Крепко сжав девичьи плечи, он с силой отодвинул её от себя. Бет ойкнула, стараясь освободиться от болезненного захвата, однако он держал её достаточно крепко. — Ты разве не слышала? Я сказал уйти. — Простите, я не хотела… — С завтрашнего дня будешь убирать покои лорда Эдмура. А теперь прочь. Бринден разжал руки, наблюдая, как девушка спешно собирается и покидает комнату. Вот же идиотка! Он не терпел поцелуи, особенно столь навязчивые. Мерзость. Он провел по губам тыльной стороной ладони, стирая следы непрошенного поцелуя. Хотелось отмыть рот мылом, но пришлось довольствоваться парой кружек воды. Вот кто просил эту дуру лезть к нему с проклятыми слюнявыми ласками?! Он что ей, муж, жених, любимый? Нет! Ещё и сон пропал! Талли недовольно поморщился, сделав несколько шагов по покоям. Ни сна, ни даже намека на него. А всё из-за этой дуры. Нет, думать он о ней более не желал. Найдется еще какая-нибудь девка, благо их в Риверране всегда полно. Неожиданно сквозь его недовольные мысли пробился тихий стон. Поначалу Талли не обратил внимания, однако когда стон повторился, он вспомнил, что в соседних покоях пленница, которая, увы, тоже в шаге от погребального костра. Быстрым шагом он пересек коридор и вошел в комнату, откуда продолжали доноситься тихие стоны. На вид, женщина не собиралась умирать. Бринден осторожно прикоснулся к ее лбу, отмечая, что жара больше нет. Тряпочка, что ранее была мокрой и призванной сбить жар, теперь была подсохшей, почти теплой и лежала на подушке. Сама женщина крепко спала, изредка хмурясь и тихо постанывая. Поначалу Бринден хотел либо позвать мейстера, либо оставить всё как есть — не умирает и хорошо. Но женщина снова издала страдальческий звук, отчего Талли поморщился. Ланнистер она или нет, но равнодушно смотреть на все эти страдания он, как рыцарь, не мог и не умел. Подхватив тряпочку, он отошел к маленькому тазу, где находилась прохладная вода, пахнущая какими-то травами и будто шишками. Смачивая и отжимая ткань, Бринден вспомнил, что когда-то он делал это для маленькой Кет. Тогда Хостер был, как всегда, занят, а Миниса беременна. Бринден с радостью играл роль доброго дядюшки, посвящая девочке всё свободное время. Тогда он почти что чувствовал себя отцом… Да, здорово мысли разбрелись! Стряхнув с тряпочки налипшие на нее цветочные ошметки, которые плавали на поверхности воды, он подошел к кровати и осторожно опустил ткань на лоб женщины. Спустя мгновение она чуть улыбнулась и задышала спокойнее. Талли несколько дольше положенного задержал взгляд на ее волосах. Удивительно, вроде и ровесники, однако он уже седой, а у нее по- прежнему золото в волосах. Да ещё такие густые, крепкие… Красота! Бринден спешно обругал себя за праздные мысли, быстро вылетая из злополучных покоев.Просто заложница, не более. Подумаешь, волосы красивые. Мало ли, что у неё красивое! Вообще, это свет от свечей так играл, вот и засмотрелся. А что заботу лишнюю проявляет — это обычно для любого, у кого есть честь. Только и всего. Талли нырнул под одеяло, всё еще ругая себя. Вот же вредная Ланнистерша, даже лёжа при смерти она умудряется доставлять ему проблемы!