7:32
Проснувшись, я приподнялась на двух локтях и увидела такую картину, какую точно не увидишь каждый день: Вильям спал на полу у кровати Вильде, обнимая какую-то маленькую подушку, а сама Вильде спала к верху попой и тихо-тихо сопела. Сначала я даже было умильнулась, но затем резко вспомнила про ту ссору с кареглазым… Интересно, а как бы вообще сложился этот день, если бы я и Вильям всё-таки переспали? Конечно, я понимаю, что мы бы не стали встречаться ни в коем разе, но, может, между нами хотя бы изменились отношения с язвительных до просто нормальных? Я зеваю, а потом вдруг вижу следующее: входная дверь начала медленно-медленно открываться, после чего оттуда показалась взъерошенная голова Шистада. При чём настолько взъерошенная, что можно было подумать, что он не спал всю ночь. — Что ты тут?.. — так же тихо спрашиваю я, и тот быстро показывает мне знаком, чтобы я замолчала. Я слегка улыбаюсь, наблюдая за действиями зеленоглазого. Крис входит внутрь на одних только носочках и достаёт откуда-то из своих штанов длинный фломастер. После этого он вновь заговорчески смотрит на меня, и я начинаю кивать ему в сторону Вильяма. «Давай, давай» — подганяю я его, и тот расплывается в улыбке, из-за чего моё сердце пропускает пару ударов. Как же Нуре с ним повезло! Шистад опускается на колени перед своим другом и начинает рисовать на лбу кареглазого мужской половой орган. Потом Крис обращает своё внимание на меня и встаёт от своего друга подальше на два шага: — Теперь ты! — шепчет тот, но с такими яркими эмоциями, что всё происходящее становится очень заразным. Я встаю со своей кровати, думая, что Крис предлагает порисовать и мне тоже, но как же я ошибалась… Стоило мне подойти к нему, как он начал делать рывки вперёд, рисуя на моей коже что-то неразборчивое. Я ахаю и выбегаю прочь из комнаты, так как дверь была раскрыта чуть ли не на распашку — как говорится, всё для меня. Продолжаю бежать, зная, что Крис не отстаёт, но всё равно чувствую себя счастливее всех. — Если догоню, то нарисую то же самое, что и Магнуссону, — кричит тот угрожающе позади меня, и я, заворачивая за угол, неожиданно врезаюсь в Нуру. Все так и встали на своих местах, тяжело дыша. — Крис, — выдыхает Сатре, склонив голову, а затем посмотрев на меня таким тяжёлым взглядом, что мне стало даже как-то неловко. — Что делаете? — Ох-х, ну я ходил рисовать сначала Джереми, а потом Вильяма, — на одном дыхании произнёс Крис, и я посмотрела на него, замечая, как сильно покраснели его щёки и как ощутимо его каштановые волосы стали ещё более взъерошенными. Мы встретились взглядами, и тот добавил. — А эта спортсменка… Эта наша Эва оказывается так быстро бегает — прям не догнать! Я расплываюсь в улыбке, но когда вновь перевожу взгляд на Нуру, то сразу же угасаю. Такого неодобрения, пожалуй, я уже сто лет не видела. — Эм-м, лучше пойду, — невнятно произношу я, начиная идти обратно в комнату. — Берегись Вильяма! — предупреждает Крис, всё ещё ни на сколько не унывая. Я киваю зеленоглазому, уже было подходя к своей комнате, как вдруг слышу звук какого-то настойчивого, почти равномерного скрипа. Открываю дверь и вижу то, чего вряд ли развижу хотя бы за один только день. Прямо на кровати моей «любимой соседушки», не просто спали, а медленно целовались Вильям и Вильде. Я кривлюсь и захлопываю дверь с другой стороны. Теперь мне так и хотелось собрать всех вместе в одном месте и громко-громко поблагодарить за начало такого «прекрасного» дня.16:28
Всё это время я скучающее провела на конкурсах. Учителя устраивали то какие-то дурацкие блиц-опросы, то игры в поиск спрятанного предмета, а мне оставалось лишь наблюдать за происходящим вокруг. Я думала, что поездка в загородный дом пройдёт просто шикарно и без каких-либо проблем, но пока что получается какой-то сплошной бред сумасшедшего, от которого было почти невозможно избавиться. Всё ещё сидя на длинном диване, пока какая-то старая учительница музыки проводила конкурс «кто быстрее сядет на стул», я почувствовала своим плечом мягкое прикосновение. Обернувшись, я увидела позади дивана Марка, который безэмоционально делал вид, что вовсе и не коснулся меня пару секунд назад. — У меня, через десять минут, — он мимолётно посмотрел мне в глаза, а затем ушёл в противоположную сторону. Теперь это так делается? Что ж, я думаю ещё какое-то время, прежде чем всё-таки пойти следом за Марком. Миную учеников, которые с азартом следили за конкурсом, как передо мной вдруг стремительно возрастает Вильям с заметным рисунком Криса на лбу. — Ох, не смывается? — спрашиваю я, начиная улыбаться. Тянусь рукой, чтобы коснуться его лба, но тот грубо откидывает её: — Не сейчас, блять! Неужели наша ссора оказалась гораздо серьёзнее, чем я думала? Прежде чем я успела что-то сказать, Вильям потянулся в карман своих джинс и достал оттуда телефон. Он начал листать обыкновенную новостную ленту инстаграмма, пока не остановился на каком-то аккаунте. Не прошло и пары секунд, как Вильям протянул свой телефон мне в руки. @william_and_whore… — новый аккаунт. Я стала листать фотографии и увидела на них себя и Вильяма. Где-то я была к нему прифотошоплена, а где-то нас и вправду кто-то фотографировал посреди школьного коридора. Например, была фотография, явно исподтишка, где Вильям близко-близко стоял ко мне и смотрел на меня таким взглядом, будто мы пара уже как сто лет, и лишь я помню, что тогда мы разговаривали с кареглазым о том, как он переспал с учительницей испанского. Быстро перевожу взгляд на Магнуссона, который наблюдал за моей реакцией: — И чья это работа? — спрашиваю тихо, чуть ли не виновато, хотя мне совершенно не в чем чувствовать своей вины. — Мне и самому интересно, — отзывается тот, забирая свой телефон. — И много кто знает об этом аккаунте? — спрашиваю я, начиная оглядываться и в действительности замечать взгляды ребят из своей школы — при чём они образовались только тогда, когда мы оказались вместе. — Знают почти все. — У тебя есть догадки, кто это может быть? — задаю очередной вопрос, начиная стабильно игнорировать внимание к нам двоим. Тот начал надурно молчать и тогда я посмотрела ему в глаза. — Ты знаешь?! Вильям вновь молчал, словно желая, чтобы я сама пришла к этой мысли. — Я знаю этого человека? — беспрерывно смотрю ему в глаза. — Да. — Так сложно сказать мне, раз всё так прекрасно знаешь? Вообще-то, Вильям, не тебя назвали шлюхой в этом аккаунте, — чувствую прилив смелости и делаю шаг вперёд, впираясь своим плечом в его плечо. — А ты у нас теперь храброй стала? — А тебе не всё равно? — я вновь обращаю внимание на нарисованный член, озаряющий лоб Магнуссона. — Чёрт, ну и постарался же Крис!.. Вильям дёрнулся, отстраняя меня, но я всё равно делаю вид, что меня это нисколько не задевает. — Аккаунт создала Вильде. — Шутишь?! — я чуть ли не вскрикиваю. — Нет, но теперь она спит на полу со своей жирной подругой, — Магнуссон хмыкнул, подставив кулак ко рту. — Я выгнал Вильде. Я изгибаю бровь: — Мы теперь вместе в одной комнате без Линн? — Ну да. — В последний день поездки? — Эва, ты Капитан Очевидность, — он выдыхает и я чувствую еле уловимый запах сигарет. — Ты спрашивал у Вильде, зачем она создала аккаунт? — Из-за ревности, — сказал Вильям, и я заметила за его спиной Марка. — Хорошо, что ты уже разобрался с этим, — произношу я, начиная огибать его.21:12
Чувствую себя максимально рассеянно: волосы растрёпаны, губы горят от поцелуев, щёки в румянце, всё тело расслаблено, а лифчик застёгнут так плохо, что казалось, вот-вот и слетит в неизвестность. Всё-таки, как бы запретно не выглядела вся ситуация — мне нравится проводить время с Марком. Нравится то, что мы не можем быть вместе; нравится, что он мой учитель, а я его ученица; нравится, что он даже по фигуре мужчина, в отличии от многих в Хартвиг Ниссен. Мне даже нравится в Марке то, что ему не нужно от меня что-то большее, кроме флирта и секса. Да, он случайно познакомился с моей мамой, но это такой пустяк, что можно почти забыть про него, ведь моя мама такой человек, который попереводил к нам в дом почти весь учительский состав. Бреду в темноте в свою и Вильяма комнату. Открываю дверь и слышу такую тишину, что хоть уши отрывай, да выкидывай, ибо зачем они, если нет и единого звука. Может, Магнуссона здесь нет вообще? Подхожу к кровати и медленно отодвигаю одеяло, после чего ложусь в это прекрасное место, где почти сразу погружаюсь в сон, как слышу голос Вильяма: — Вы решили с мистером Бекетом ребёночка заделать? И всё-таки, он здесь… Я выдыхаю и облизываю нижнюю губу: — Прости, мам… Я пришла слишком поздно? Тот выжидает секундную паузу, прежде чем подать голос. — Да, дорогая, — его голос даже исказился, после чего я услышала шорох одеяла. — Нельзя было пораньше? Я почти уснул. Привстаю на одной руке и вижу тёмный силуэт Вильяма, который делает абсолютно то же самое, что и мой. — Ну, мамочка! Я же уже извинилась! В следующий раз приду пораньше, — я тоже изменила свой голос, напоминая озвучку какого-то старого фильма. Магнуссон фыркает: — А ты в этом мастер… — его голос вновь звучит, как обычно. — О чём ты? — не понимаю я. — Во флирте. Я уже не понимаю, когда ты со мной просто разговариваешь, а когда флиртуешь. Вот и опять наш разговор приобрёл вселенский масштаб. И почему мы не можем поговорить о чём-то отвлечённом? Например, о том, куда он хочет поступить после школы или о том, что его беспокоит, когда тот остаётся наедине сам с собой. — А ты не разделяй так нашу беседу, — начала я. — Когда я говорю, то я совсем не знаю, что решу сказать в следующую секунду. Вновь слышу шорох одеяла, после чего вижу, как Вильям теперь и вовсе сел на одном месте. — Вот смотри, я могу быть много с кем, но не долго — просто я бы ни за что не связал себя реальными отношениями хоть с кем-то. Могу переспать с одной девушкой, а позже с ней даже и не заговорить. А ты… Ты как будто готова общаться с каждым настолько долго, насколько это возможно. Вот объясни: зачем ты спишь с учителем литературы больше одного раза? Кажется, ничего длиннее этих слов от кареглазого, я и не слышала. — А ты и вправду хочешь это обсуждать? — Хочу, — быстро ответил Магнуссон, а затем снова ушёл в эту неприятную тему. — Но любишь ты Криса? — Ну, «любишь» — это громкое слово. Когда я говорила тебе те слова, то я поспешила. Скорее всего, Крис мне… очень сильно нравится, при чём настолько сильно, что путаю понятия «нравится» с «люблю». Я перестала вглядываться в почти неразборчивую фигуру Вильяма, и перевела взгляд в неопределённую темноту. — А спишь с мистером Бекетом, — когда кареглазый произнёс это, то мне показалось, что это утверждение, а не вопрос. — Эва, ты не нужна Крису. Я молчу. Но молчу теперь не из-за того, что обидно, а из-за того, что совершенно нечего сказать. — Я знаю, — отвечаю я практически шёпотом, теряя всю лёгкость, появившуюся после времяпровождения с Марком. — Может, он полюбит твоё безразличие? Знаешь ли, такие вещи тоже срабатывают. Думаю около минуты, прежде чем дать ответ: — Я не смогу игнорировать его существование. На словах то это просто, но на деле… Мне даже проще забыть про тебя, чем про него. — Ого, меня почти задели твои слова. Теперь я вяло улыбаюсь в темноту и вновь ложусь на спину. — Знаешь, я готова быть для него даже другом, лишь бы быть рядом. Мне не нужны поцелуи, не нужны объятия — я теряю контроль даже на одном лишь внимании. Да, мне больно, когда он с Нурой, но боюсь, что я никогда не смогу сказать ему об этом. Обычно… обычно я всегда стараюсь, чтобы играли лишь по моим правилам, но в случаи с Шистадом — он устанавливает их сам… — Скажи ему, — перебивает меня Вильям, а потом продолжает. — Скажи ему, что чувствуешь. — Ты издеваешься? Ты же и сам говорил мне, что я ему не нужна и что я веду себя, как полный лузер. — Да, говорил, но тебе лучше услышать всё это от него самого, — Вильям был серьёзен, что в глубине души удивляло и поражало меня на повал. — Это будет слишком тяжело, — я фыркаю в потолок. — Скорее всего, да, но зато всё хотя бы прояснится. Блять, да скажи ему! Как до тебя это ещё донести?! — Да что ты приста… — Скажи ему завтра, когда мы будем возвращаться по домам, — вновь перебил Вильям. — Либо скажешь ты, либо скажу я. Я резко сажусь, откидывая одеяло, и мой голос машинально повышается: — Ты этого не сделаешь! Не смей! Просто… просто не лезь. — Да я не особо-то и настаиваю, просто… гхм, пошутил, — небольшая, но безумно неловкая заминка. — Это, конечно же, твоё дело… Блять, проехали! — слышу звук зажигалки, затем мимолётно вижу лицо Вильяма в свете огня, после чего до меня почти сразу же доходит запах сигарет. — Спи, завтра рано вставать. — А, уже можно? Спасибо, что разрешил! — бурчу я, вновь укладываясь на спину, но на этот раз уже окончательно. — Вообще, я вполне могу сделать так, что ты и не уснёшь до конца ночи, — говорит тот, после чего слышится звук выдоха сигаретного дыма. — И я сейчас не в пошлом смысле. Молчу, при чём упорно. Что будет дальше? Вильям всегда был непредсказуемым, но в этом он мне даже симпатизирует, хоть это и сложно признать. — Спокойной ночи, — произносит Вильям Магнуссон, сопровождая свои слова звуками одеяла и скрипами кровати. Теперь я смотрю в темноту, вслушиваюсь в звуки, которых почти и не существовало в действительности; мечтаю о сне, чтобы оказаться в завтрашнем дне, но его нет ни в одном глазу. Казалось бы, фраза «Спокойной ночи» должна навеять сон, но на деле же — меня накрывали всё более и более мрачные мысли. Я начала вспоминать отца, который покинул мою семью, когда я была совсем маленькой. Вспомнила даже дедушку, который умер пару лет назад. А к чему всё это?.. Я ложусь на один бок и смотрю в сторону Вильяма, который, вроде, как открытая книга — общаясь с ним, думаешь, что всё понятно с его жизнью и мыслями, но в тоже время, осознаёшь, что он один из самых закрытых людей, которых я когда-либо встречала.