P A R A L I Z E.

8:22

      Просыпаюсь и не сразу понимаю где нахожусь. Меня окружают белые стены, светлый паркет, массивные шторы без узоров, большая плазма напротив кровати в которой я лежала ни живая, ни мёртвая, хотя, лучше бы именно мёртвая… И мне хватило лишь пару секунд, чтобы понять, что я так и осталась в квартире Магнуссона. Сажусь на одном месте и начинаю вяло потирать виски. И почему я не отношусь к тем людям, которые спокойно переносят похмелье?.. С этой мыслью я встаю на ноги и бреду к двери, за которой, скорее всего, должна была быть ванная комната — моя спасительница. Захожу внутрь, подхожу к белоснежной раковине, над которой висело большое круглое зеркало и невольно вижу своё отражение: размазанные тени, потёкшая по двум щекам тушь, грязноватые волосы — всё это придавало мне такой вид, будто я большую часть своей жизни прожила где-то в коробке, лишь по праздникам узнавая, что такое душ. Начинаю хмуриться и одновременно злиться на саму себя. Как я могла запустить себя до такого ужасного состояния?! Плотно захлопываю за собой дверь и начинаю снимать с себя всю одежду. Включаю воду в душевой насадке и благовейно ступаю под их тёплые струи. Приступаю к снятию макияжа, а потом беру какой-то единственный гель для душа, после чего начинаю активно им себя обтирать, так как никакой мочалки поблизости не было. Спустя около двадцати минут, я заканчиваю незамысловатую процедуру, и тихонько отжимая свои мокрые волосы от воды, вновь подхожу к зеркалу. Что ж, теперь я выглядела куда лучше, чем раньше, да и голова стала не так сильно болеть. Беру большое махровое полотенце и обвязываю им себя, как в короткое платье. Подбираю с пола свои вещи и направляюсь к выходу, потом открываю дверь… и так и замираю в проходе. На кровати, в которой я прежде лежала, теперь безмятежно сидел Вильям. — Что ты здесь делаешь? — говорю я впервые за долгое время, и моё горло начинает как-то неприятно побаливать. Кареглазый оглядывает меня с ног до головы и я машинально крепче обвязываю на себе полотенце, так как под ним не было абсолютно ничего. — Вообще-то, ты в моём доме — так, на всякий случай, — Вильям встаёт с кровати и подходит ко мне. — Собирайся, я отвезу тебя до дома, — с этими словами он уходит из комнаты. Я начинаю задумчиво надевать на себя вчерашнее бельё, а затем и прочую одежду. Позже я спускаюсь на первый этаж, где уже, кажется, нетерпеливо ждал меня Магнуссон. Он указал мне кивком головы на дверь и мы одновременно направились к ней; затем вышли на улицу и сели в его машину, в которой, за всю свою жизнь, я оказалась впервые. Расположившись с ним в достаточно тесной атмосфере, я почувствовала запах сигарет, который уже являлся практически ассоциацией к кареглазому. — Так ты всё-таки призналась ему, — начал Вильям, заводя машину и отъезжая от своего дома. — Прошу, не начинай… — я громко выдыхаю, приобретая грустное выражение лица. — Итак стараюсь даже не думать о вчерашнем, а уж говорить — тем более. — Ничего, — коротко отзывается тот, и я начинаю вопросительно поглядывать в его сторону. — Не одна ты вчера совершала ошибки. Вильям останавливается на светофоре, после чего уверенно ловит мой взгляд. — И что же ты сделал? Уверенна, тебе будет очень сложно меня переплюнуть, — я коротко откашливаюсь. — К тому же… Ты знал, что Марк переезжает в Берген?.. — Я поцеловался с Нурой, — перебил меня Магнуссон, вновь начиная ехать на зелёный цвет. — ЧТО?! Я не могла поверить своим ушам, а его беспечность лишь поражала меня до глубины души. Так вот почему я не видела его весь вчерашний вечер! — Зачем ты это сделал?! — с моих губ сорвался самый странный вопрос, который только мог придти мне в голову. — Прости, что не спросил разрешения, — лениво произнёс Вильям, после чего я стала старательно смотреть в окно. — Мне, кстати, пришлось пропустить из-за тебя уроки… — Да мне всё равно! — грубо бросаю я, также перебив его, как и он меня до этого. Повисает молчание аж до самого приезда к моему дому. Магнуссон припарковывается на моей подъездной дорожке, но я не спешу выходить, а тот в ответ, не спешит меня прогонять. — Как теперь поступишь с Крисом? — уже осторожнее спрашивает Вильям. — Я не знаю. Теперь я даже боюсь смотреть на него, — мне опять становится настолько плохо, что захотелось просто зажаться в ближайшем углу и не выходить оттуда долгое время.  — Как ты хоть умудрилась признаться именно при Нуре? Я почти весь вечер провёл с ней… Теперь мне становится реально неприятно. Какого чёрта он вообще говорит мне всё это?! Потом меня неожиданно осеняет… — Я поняла, что ты делаешь, — мой голос становится уверенным и спокойным. Магнуссон приобретает максимально заинтересованное выражение: — Ну и что же? Прикусываю нижнюю губу и открываю дверь, чтобы выйти на улицу к своему дому. Вильям повторяет свой вопрос, думая, что я его не расслышала, но я продолжаю игнорировать его, после чего спокойно подхожу к крыльцу дома. Магнуссон быстро догоняет меня, поворачивая к себе лицом. Я чуть ли не падаю в бок, покачнувшись, но Вильям успел достаточно небрежно придержать меня за локоть, чтобы этого всё-таки не случилось. — Ну? Говори, — произносит тот, прекращая удерживать меня. — Не строй из себя идиота. Всё-то ты знаешь, — я начинаю доставать ключи от дома. — Ты играешь со мной! Зачем такому как ты вообще общаться с такой, как я? Начинаю открывать дверь. — Тебе так сильно нравится давать мне советы? Нравится целовать мою подругу, а потом говорить мне про это? — я задерживаю на Вильяме долгий взгляд, прежде чем пройти внутрь. — Давай ты разберёшься в себе, а в ответ, я обещаю разобраться в себе… Пытаюсь захлопнуть перед его носом дверь, но тот неожиданно ставит ногу в проход. — Чего тебе ещё?! — срываюсь я, готовясь ломать эту самую ногу чем только можно. Тот делает шаг вперёд и быстро целует меня в губы, хотя это вовсе неправильное слово — он, скорее всего, чмокнул меня, но уж точно не поцеловал. Поцелуй в клубе и то был более чувственным, чем сейчас. Такое ощущение, что Вильям таким образом хотел просто заткнуть меня. — Не ревнуй, Эва, — лепечет кареглазый, отстранившись и убирая ногу с прохода. — Поцелуи для меня совсем ничего не значат, так что перестань акцентировать на этом такое большое внимание. Теряю дар речи, хотя подобных слов от него, пожалуй, стоило ожидать… — И что для тебя тогда вообще имеет смысл? Он пожимает плечами, после чего я громко втягиваю воздух и всё-таки закрываю перед ним дверь. Мне надоело! Вот просто надоело! Столько глупостей случилось за один только вечер и утро: моё признание, эта ночь в квартире Вильяма, этот долбанный недопоцелуй… Спускаюсь на пол и достаю телефон. Вижу сообщение от Нуры и мне становится хуже вдвойне. @noorasaеtre: нам нужно обязательно встретиться и нормально поговорить. я приеду с Крисом к тебе после уроков. Вот чёрт!