Корнелия и Калеб. Книга первая. "Однажды ты встретишь его"

Barlow Girl – Porcelain Heart

Вечер проходил замечательно, повсюду была музыка, много еды и вкусного пунша. Гости отдыхали и веселись, приветствуя Грейс, которая уже успела отбросить смущение, и развлекалась вместе со стражницами. Корнелия сквозь смех почувствовала, как кто-то сзади прикоснулся к ее руке, и она резко обернулась, но увидев Калеба, улыбку вновь засияла на ее лице. Однако слишком напряженный вид юноши заставил ее немного поморщиться. - Нам нужно поговорить, - повышенным тоном сказал Калеб, пытаясь одновременно перекричать и веселящуюся толпу, и музыку. Не став дожидаться ответа девушки, он взял ее за руку, и вывел на огромный балкон поодаль от зала, плотно закрыв дверь, чтобы звуки от пира не мешали ему собраться с мыслями. Корнелия совершенно ничего не понимала, наблюдая за Калебом, которого что-то со страшной силой терзало изнутри. Не успела она глазом моргнуть, как они уже стояли у самого края балкона, опираясь на массивные перила. И все. Наступила тишина, которую каждый не мог нарушить по своим причинам. Корнелия не понимала, зачем он оторвал ее от праздника и привел на балкон. Хотел поговорить? Тогда почему он сохраняет молчание? Калеб же думал, пытался построить диалог в своей голове, но у него это плохо получалось, от чего все эмоции появлялись на его лице, что еще больше пугало стражницу. - Калеб? – осторожно спросила девушка, заглядывая юноше в глаза. Калеб не стал отводить взгляд, всматриваясь в глаза девушки, пытаясь хоть что-либо в них прочитать. – Ты пугаешь меня, - тихо произнесла она, и он громко выдохнул, закрывая глаза. Первый раз он добровольно открывает кому-то сердце. Калеб надеялся, что никогда не пожалеет об этом, но он чувствовал, что находился в шаге от того, чтобы потерять девушку. - Я хочу кое-что тебе рассказать, - томный голос нарушил давящую тишину, от чего Корнелия вздрогнула, но слушала каждое его слово. Калеб смотрел куда-то вдаль, облокотившись о перила балкона. – Есть две вещи, которые ты должна знать, - он посмотрел на нее, такую внимательную и задумчивую, что внутри него все сжалось, но он заставил себя не отступать. Он воин. Он никогда не делает шаги назад. - Я люблю тебя, Корнелия, - в его голосе было столько уверенности, что девушка невольно отступила назад. Ее тело застыло от неожиданности, и она не смогла произнести ни слова, не сводя с Калеба своих удивленных глаз. Он только что сказал, что любит ее. Воздуха не хватало, и девушка глубоко вдохнула, как можно быстрее взяв себя в руки. В это время с абсолютно безэмоциональным лицом за ней наблюдал Калеб. Он понял, что она была не готова к его словам, она не ждала, что в нем проснется это чувство. И он сам не ждал, не хотел, боролся. Плохо ли, хорошо ли, но все же есть в этом мире что-то, что сильнее Калеба, и это любовь. Его размышления прервал очередной вдох Корнелии, и он увидел, что глаза ее засияли, она, наконец, осознала всю суть его слов, которые он произнес лишь сейчас, впервые в своей жизни. - Почему вдруг сейчас? – задала она совершенно нелогичный вопрос, отчего Калеб издал смешок, не сумев сдержаться. - Поверь, я сопротивлялся и оттягивал этот момент, как только мог, - с улыбкой ответил он, но его лицо было холодным, что привело девушку в замешательство, и она догадывалась, что это далеко не все, что она должна знать. - Что за вторая вещь, которую ты хотел рассказать мне? – неуверенным голосом спросила она, в глубине души не желая слушать больше ничего. Он любит ее, остальное значения не имело. Тревога, что преследовала девушку весь день, полностью скрутила ее в своих цепях, отчего дыхание Корнелии стало тяжелым, а сердце отбивало бешеный ритм, больно ударяясь о ребра. Калеб заметил эту легкую панику в лазурных глазах, но отступать было нельзя, и он ничего не мог с этим поделать. Все что мог, он уже сделал, что можно было разрушить, он разрушал сейчас собственными руками у себя на глазах. Остается только правда. - Это связанно с походом, - осторожно начал Калеб, желая как можно мягче и безболезненнее преподнести информацию. Корнелия так и стояла на расстоянии вытянутой руки, и она была напряжена до предела. Он видел, как от глубоких вдохов вздымалась ее грудь. Ему самому было не легче, жар прошелся по всему телу, что становилось трудно дышать, и это вывело Калеба из себя. Чем быстрее все рассказать, тем скорее все это закончится. Он сжал челюсть, посмотрев ей в самые глаза. – Я спал с Ребеккой, когда мы были в ином мире, - на одном дыхании выпалил он, и услышал, как девушка громко выдохнула, расширив глаза от неожиданности, и уже более тихим голосом добавил, - И с Грейс я тоже спал. Перед глазами Корнелии вмиг все поплыло. Она ухватилась слабой рукой за перила, и, облокотившись на них, пыталась начать дышать, потому что воздух в легкие поступать перестал. В глазах все потемнело, его слова эхом отдавались в ее голове, и она отказывалась в них верить. Она отказывалась верить в его предательство, ведь это означало, что все это время она была права, что сомневалась в нем. - Корнелия, - серьезный голос послышался где-то на заднем фоне, но она ничего не чувствовала и не слышала. Все ее тело сейчас ломило от боли. Она старалась, пыталась показать ему, что значит любить, но он так этого и не понял. Никогда не поймет. Он спал с ними обеими, в то время как она ждала его ночами, и не могла найти себе места, беспокоясь за его жизнь. Он позволил себе это, променял ее на двух совершенно других девушек. И после этого у него еще хватило наглости говорить ей о любви. - Корнелия, посмотри на меня, - сильные руки трясли ее за плечи, но пелена выступивших слез весьма ухудшала обзор, и девушка несколько раз сильно моргнула, отчего горячие слезы скатились по ее щекам. Она увидела перед собой человека, который только что растоптал ее ногами. Калеб осторожно стер пальцами очередную дорожку слез с ее лица, отчего блондинка поморщилась, стараясь дышать полной грудью. – Мне очень жаль за то, что я сделал, - его голос звучал так тихо и отдаленно, или просто она была сейчас не рядом с ним, а где-то там, далеко в своих мыслях. Взглянув на него в ответ, глаза снова наполнились слезами. Она хотела кричать, хотела ударить его настолько сильно, насколько была способна, она хотела сделать ему больно. Принести ему такую же невыносимую боль, которую он принес ей всего двумя предложениями. Но говорить с ним она совершенно не хотела. Он не достоин ни ее слов, ни ее внимания. Он не достоин в этом мире ничего, что хоть как-то связано с ней. Калеб в это время наблюдал за девушкой, он видел своими глазами всю боль, что вспыхнула в ее глазах. Он разрушил это маленькое создание своим лицемерием, своей ложью, своим предательством. И он уже никогда не сможет исправить это. И сейчас она смотрела на него, такая растерянная, такая незащищенная от него же самого. Ее глаза будто кричала ему «Зачем ты так со мной?», но она молчала. Она не проронила ни слова, и делать этого вовсе не собиралась. Утерев ладошками слезы со своих глаз, Корнелия отбросила руки Калеба от себя подальше, и, приподняв подол платья, она направилась в сторону тронного зала, чтобы как можно скорее скрыться у себя в комнате. Калеб сначала хотел позволить ей уйти, но он не смог, и, загородив путь девушке, осторожно взял ее за плечи. Блондинка лишь тяжело дышала, стараясь сохранить остатки самообладания, и не упасть в обморок от нехватки сил. - Поговори со мной, пожалуйста, - начал было просить Калеб, но от его слов глаза Корнелии вспыхнули злостью, и звонкая пощечина заставила его голову дернуться в сторону. Она не стала дожидаться его реакции, и, оттолкнув предателя в сторону, она ускорила шаг, желая навсегда покинуть этого парня. - Вот так уйдешь, ничего не сказав? – раздался жесткий голос за ее спиной, и, замерев на секунду, Корнелия подумала уже все ему высказать, но вспомнив, что он этого не достоин, она спешно скрылась за дверью, оставляя Калеба наедине со своей ложью, со своей правдой, со своим предательством. Я едва разбирала дорогу куда иду. То и дело я натыкалась на веселящихся людей, которые были повсюду, не давая мне возможности пробраться к лестнице. Слезы, постоянно скатывающиеся с глаз, задачу никак не облегчали, а лишь еще больше ухудшали обзор, вынуждая меня задыхаться от бессилия. Я ненавидела Калеба. Этого гнусного предателя, который унизил меня всеми возможными способами, как перед самим собой, так и перед Ребеккой, и перед Грейс. В потоке мыслей я не заметила, как налетела на кого-то высокого, и лишь моргнув из последних сил, я увидела перед собой Фобоса, который смеялся, но заметив мой вид, он взял меня под руку, быстро озираясь по сторонам. И да, перед Фобосом Калеб меня тоже унизил. - Что с тобой случилось, Корнелия? Где Калеб? – его обеспокоенный голос раздался прямо перед моим лицом, и я посмотрела в его глаза, уже зная ответ на мой невысказанный вопрос. - Ты ведь тоже это знал, не так ли? – еле слышно прошептала я, и принц меня услышал. Фобос сразу понял, в чем дело, и он с сожалением посмотрел на меня, отпуская мою руку, ничего не отвечая. Конечно, он знал, с самого начала он знал всю правду о своем брате, но не сказал мне ничего, позволяя жить в этом мире полным иллюзий. Развернувшись прочь от Фобоса, я уже более спешно продолжила путь в свою комнату, на ходу встречаясь взглядом с Грейс, которая искала кого-то в толпе. Не знаю, как именно я выглядела сейчас, но посмотрев на меня, Грейс застыла на месте, взглядом показывая, что ей очень жаль. Конечно жаль, она ведь спала с ним. Один Бог знает, сколько раз. Глаза в очередной раз наполнились слезами от представших перед глазами картинок, и резко отвернувшись от брюнетки, я побежала по лестнице верх к себе в комнату, умоляя себя не разрыдаться в голос. Лишь когда за моей спиной захлопнулась дверь, я позволила себе выпустить все эмоции наружу, медленно скатываясь по двери вниз. Рыдания, полные отчаяния заполнили стены моей комнаты. Я задыхалась не потому, что не хватало воздуха, нет. Я задыхалась, потому что дышать было больно, с каждым вдохом легкие словно пронзали тысячи иголок, безжалостно и с особым цинизмом. Я не могла выкинуть из головы его слова. Его голос звучал внутри меня снова и снова, словно желая причинить мне еще больше мучений, заставляя представлять все это. Что Калеб делал с ними, как это было. Я не могла представить, как он позволил себе обладать ими, но мое воображение давало о себе знать, и резко развернувшись к двери, я изо всех сил ударила по ней кулаком. - Сволочь! – как жаль, что это дверь, а не Калеб. Крики не помогали, кости ломило от удушающей тяжести. Я почувствовала, что на очереди стоит истерика, и дабы не наделать глупостей, я поднялась на ноги, путаясь в этом чертовом платье, от которого я хотела немедленно избавиться. Скинув себя ненавистный гардероб, я все же позволила себе слабость, и, зарывшись головой в подушку, стала выпускать в нее все страдания и терзания, душившие меня. Я знала, что не заслужила подобного с его стороны, но он позволил себе поддаться соблазну. Он знал, что потеряет меня, и все же пошел на это ради себя и своих удовольствий. Я никогда не была нужна ему по-настоящему. И это было чертовски больно осознавать. Калеб так и стоял на том же месте, где стражница покинула его, изо всех сил сжав кулаки. Впервые в жизни он с достоинством сказал правду, и вот что он получает взамен. Смысл тогда быть честным, если это в любом случае приносит проблемы? Говорить правду девушке, которая в итоге никогда не простит его – к чему все это? Лучше бы и дальше продолжал молчать... Юноша злился на себя за то, что пошел против своих инстинктов. Он послушал Фобоса, послушал Ребекку и Грейс, послушал своё слабое «я», и сейчас это разрушило его мир. Ее мир. - Ненавижу, - сквозь зубы прошипел повстанец, и твердым шагом двинулся к ней, чтобы попытаться вразумить девушку в том, что его поведение ничего не значит, и что чувства, в которых он признался, настоящие. Очутившись в зале пиршества, он сразу столкнулся с Фобосом, и судя по встревоженному выражению лица брата, тот уже видел Корнелию ранее. - Где она? – холодным голосом задал вопрос Калеб, не отводя взгляда от лестницы. Он уже и сам знал, что кроме как в свою спальню стражница больше никуда не пойдет. Фобос проигнорировал вопрос брата. - Ты рассказал ей все? – принц с трудом верил, что его, ничего не чувствующий младший брат, вот так возьмет и внезапно признается во всем девушке. Глаза Калеба вспыхнули огнем и он медленно перевел взгляд с лестницы на Фобоса, словно это он был виновником всей драмы. - Да, я рассказал ей все, - слегка склонив голову, прошипел юноша, а затем неожиданно толкнул Фобоса в плечи, из последних сил сдерживая желание ударить его. – Это ты сказал мне открыть ей правду. А теперь она разбита и даже разговаривать со мной не хочет! Повстанец говорил на повышенных тонах, что некоторые гости стали оборачиваться на братьев, но видя выражение лица Калеба, тут же отворачивались, стараясь держаться подальше от его гнева, зная, каким он был вспыльчивым. Фобос держался более достойно, как подобает принцу. Он поправил свой плащ, и сурово посмотрел на брата, заставляя того успокоиться. - Это не я спал с чужими девушками, пока моя ждала меня днями напролет и любила, - Фобос давил на больное место Калеба, тем самым разозлив его еще больше. – Это ты разбил сердце девушке, которая не просто тебя любит. Она к тому же защищает твой мир и рискует своей жизнью ради его спасения. А ты сейчас стоишь здесь как самовлюбленный эгоист, обвиняя всех вокруг в своей ошибке вместо того, чтобы быть рядом с ней и просить у нее прощения. Калеб сжал челюсть, сжимая кулаки с такой силой, что вены вздулись на его руках. Не отвечая за последствия своего поведения, он замахнулся и ударил Фобоса по челюсти, отчего голова принца дернулась, и из уголка губ выступили небольшие капельки крови. Калеб ненавидел Фобоса за правду. Какая ирония, ведь Корнелия также за иную правду ненавидела его самого. Правда убивает людей. Юноша тяжело дышал, наблюдая, как принц медленно проводит рукой по своей челюсти, убирая с нее выступившую кровь. Глаза Фобоса вспыхнули белым светом, он был готов выпустить силу в родного брата, не обращая внимания на нарастающий шум людей вокруг. Калеб приготовился любым способом отразить удар, но Фобос умело держал себя в руках с ранних лет, и его глаза постепенно вновь приобрели серый оттенок, не давая силе возрасти и нанести ответный удар брату. Увидев это, Калеб немного расслабился, но его тело все еще била дрожь, он был яростен и зол, он хотел рвать и убивать, лишь бы не чувствовать этот бушующий ураган в груди. Фобос видел, что творилось с Калебом, но он был зол не меньше. Он не мог спокойно смотреть, как Калеб медленно уничтожает Корнелию. Он не мог позволить себе оставить эту девушку наедине с таким монстром, как его родной младший брат. Но выбора не было, ведь именно сейчас Калеб единственный, кто должен быть там, рядом с ней. - Я бы на твоем месте не терял времени даром, - посоветовал он Калебу, и указал головой на лестницу. Повстанец бросил беглый взгляд на брата, и развернувшись, побежал наверх в спальню стражницы, скрываясь в темном коридоре. Каждый шаг, приближающий к ее комнате, давался ему с трудом. Он не хотел видеть ее слезы, ее боль и ненависть в глазах. Он не хотел слышать отчаяние и разбитость в ее голосе. Он не хотел любить ее, не хотел испытывать никаких чувств к ней, хотел просто развернуться и бросить ее одну, но он не мог. Сердце не позволяло. Ухмыльнувшись, Калеб задумался, а есть ли у такого подлеца, как он, сердце? Видимо, есть, если он чувствует боль Корнелии как свою собственную. Остановившись перед ее дверью, он вздохнул, и, постучавшись один раз, медленно открыл ее. Секунда, и Калеб успел увернуть голову от летящей в него настольной лампы, которую с ненавистью швырнула Корнелия. Девушку поразила его наглость заявляться вот так просто в ее покои после того, что он совершил. Ее глаза горели ненавистью, а рука уже тянулась ко второй лампе, стоящей неподалеку. Калеб сначала опешил от подобного гостеприимства, но учитывая ситуацию, ожидать можно было и худшего. Без тени страха юноша все же вошел в комнату, игнорируя жесткий, но заплаканный взгляд девушки, но стоило ему сделать шаг вперед, как уже вторая лампа полетела в него, и на этот раз увернуться парень не успел, пришлось выставить руку вперед, чтобы уберечь лицо. Лампа вдребезги разбилась об его руку, и звон битого стекла заполонил давящую тишину комнаты. На Калеба удар никак не подействовал, но он становился еще злее, видя что Корнелия даже не собирается идти с ним на контакт. - Бросишь в меня что-нибудь еще раз, и тебе будет еще больнее, я обещаю, - угрожающе прошипел юноша, сжимая кулаки, но Корнелию его слова мало испугали. Она схватила со стола небольшую вазу и запустила ее Калебу прямо в лицо. На этот раз юноша воспользовался своей ловкостью, и увернувшись от летящего стекла, он рывком подбежал к девушке, и прижал к стене, блокируя ее руки и ноги, чтобы она не смогла бить его или пинать ногами. Корнелия задергалась в его руках, пытаясь вырваться, но он лишь еще сильнее прижал ее своим телом, полностью изолируя от любых действий. Девушка отчаянно старалась вырваться, но все безуспешно, ведь Калеб был в сто раз сильнее нее. Вопль отчаяния сорвался с ее горла, и она откинула голову к стене, обмякая в его руках. Сил итак не было, девушка с трудом стояла на ногах, и бороться с ним она просто не могла. Во всяком случае не сегодня. Калеб внимательно наблюдал за лицом и движениями Корнелии, лишь тяжело вздымающаяся грудь говорила о том, как сильно она устала. Ее глаза были закрыты, голова повернута в сторону, но тело все еще не переставало отдавать дрожью. Калеб с небольшим сомнением, но все же отпустил руки девушки, которые медленно опустились к ее талии, где она их и задержала. - Надеюсь, больше ты не будешь пытаться убить меня, - спокойный голос Калеба нарушил тишину, и Корнелия медленно повернула к нему голову, издавая холодный смешок. - Я еще даже не пыталась, - сарказм, звучавший в ее голосе, пропитывал собой всю комнату. – Я буду убивать тебя с особым цинизмом, чтобы ты хорошенько помучался перед смертью. Девушка резко оттолкнула от себя повстанца, не позволяя ему приблизиться к себе ближе, чем на метр. Она не хотела видеть его лицо, его глаза, дышать его запахом. Она вообще не хотела, чтобы он присутствовал в ее жизни. - Зачем ты здесь? – холодно спросила блондинка, сложив руки на груди. Калеб немного растерялся от ее поведения. Он думал, он готовился к тому, что она будет плакать и захлебываться в истерике, а она стоит сейчас перед ним такая холодная, неприступная. Слезы на глазах уже успели высохнуть и сейчас они выражали абсолютное безразличие. От лазурного голубого цвета не осталось и следа. Стеклянные глаза, не выражающие ничего, прячущие в себе все эмоции стражницы. Калеб догадывался, каких усилий ей стоила эта маска бесчувственности. Он знал, что заслужил все это, и все же его бесило, что Корнелия так себя вела. - Это очевидно, - склонив голову, ответил он. – Я пришел поговорить, и я знаю, что тебе это важно. Тебе нужно дослушать меня до конца. - Неужели, - скривила она рот в улыбке, от которой Калеб засомневался, а действительно ли перед ним Корнелия. – Ты хочешь до конца рассказать мне, как все было? Клянусь, я не сомневаюсь, что секс у вас был отменный, можешь не рассказывать все в деталях. Я тебе верю. Как бы она ни старалась, но на последних фразах боль все просочилась в ее голосе, и она не могла ничего с этим поделать. Она итак контролировала в себе слишком многое. Воображение заработало с новыми оборотами, и девушка резко закрыла глаза, прогоняя непрошенные картинки из головы. Она не могла позволить себе представлять все это, тем более не при Калебе, который не сводил с нее своих глаз. Глубоко вдохнув, девушка встряхнула головой, отчего золотистые локоны затряслись из стороны в сторону, и в очередной раз посмотрела на юношу ледяными глазами. - Я ценю твой повышенный талант к сарказму, но нет, я не собираюсь говорить тебе о том, как я спал с ними. Я хочу рассказать тебе, почему это произошло, чтобы ты поняла меня, - Калеб стал медленно приближаться к девушке, что взбесило ее не на шутку, и глаза стражницы забегали по комнате, в поисках тяжелого предмета. Калеб проигнорировал ее поведение, успокаивая себя мысленно, чтобы случайно не сломать ей руку. Физическая боль сейчас никому не была нужна. - Я поняла одно, - девушка резко выставила между ними руку, заставляя Калеба остановиться в паре десятков сантиметров от нее, - я не хочу тебя видеть, я не хочу смотреть в твою сторону, не хочу сталкиваться с тобой, разговаривать, и уж тем более, понимать, - на последних словах ее голос плавно переходил в крик, но это мало кого заботило. Она теряла над собой контроль. – Ты просто ничтожество. Я ждала тебя, я спрашивала тебя, есть ли что-то, что я должна знать, но ты лгал мне прямо в глаза, а после этого тащил в свою постель. Корнелия не выдержала, и несколько слезинок все же скатились с ее глаз. Калеб не мог ничего сделать, и просто позволил девушке выговорить все, что терзало ее. Но ее слова сказывались на нем, пробуждая в нем одновременно ангела и дьявола. - Я верила тебе! – новый поток слез, и Корнелия замахнулась ладошкой, чтобы нанести Калебу удар, но юноша перехватил ее руку, обратно прижимая к стене, на этот раз чуть сильнее. - Ты знала, что я такой, - на этот раз взорвался сам повстанец, и когда Корнелия захотела отвернуть от него свое лицо, он развернул ее к себе, не позволяя отвести взгляд. – Я предупреждал, что я далеко не сказочный принц, который катается на пони. Я убийца, я использую женщин ради своего удовольствия, и я предупреждал тебя, что с тобой мне нужно будет время, чтобы стать хоть немного лучше. Ради тебя. Я не могу по одному щелчку пальцев стать твоим героем. Я переспал с Ребеккой и Грейс, потому что я хотел этого. В моей жизни не было ничего, за что бы я цеплялся и к чему бы стремился. - У тебя была я! - на этот раз Корнелия по-настоящему заплакала, перебивая Калеба, и не желая слушать продолжение его жалких попыток все исправить. – До последнего момента, всегда, со дня нашей первой встречи, у тебя была я. - Я знаю, - уже более спокойным голосом ответил Калеб, с болью в глазах смотря на слезы девушки, безостановочно скользящим по ее щекам. – Я понял это слишком поздно, как и то, что люблю тебя. Когда я был с ними, я сомневался в своих чувствах к тебе, отрицал их, и, наверное, поэтому искал утешения в других девушках. Чтобы доказать самому себе, что ты не способна пробудить во мне ненавистное чувство любви. Я понял, что ошибался, лишь когда вернулся домой и снова увидел тебя. - Это ничего не меняет, - выдохнув, ответила Корнелия, возвращая голосу прежнюю сталь. – Ты не представляешь, как я чувствую себя сейчас. Перед Грейс, перед Ребеккой. Ты унизил меня самым невообразимым образом, и твои слова о чувствах ничего не меняют. Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал. Между нами все кончено, Калеб. Раз и навсегда. Холодная. Именно так выглядела Корнелия в эту секунду, и у Калеба не получалось разрушить эту ледяную стену между ними. Корнелия возвела непоколебимую защиту против него, и не было шанса, что она позволит ему эту защиту обойти. Теперь она действительно его боялась, как и того, что он может сделать ей. И это чувство навсегда останется в ее сердце даже через десятки лет. Калеб тяжело выдохнул, опустив голову вниз, и отступил на один шаг, позволяя девушке спокойно двигаться. Корнелия даже не представляла, насколько она ошибалась на его счет. В нем бушевали смешанные чувства, он хотел полностью игнорировать ее всю оставшуюся жизнь, и в то же время хотел вернуть любым способом, ведь он никогда не сдается и всегда добивается своего. Он еще раз посмотрел на девушку, и лишь от одного ее вида, он понял, какое решение он примет. То, как она на него смотрела, какую ненависть передавала через этот взгляд пробудила в нем того самого дьявола, который управлял повстанцем без особого труда. - Прекрасно, - также холодно ответил Калеб, сверля Корнелию взглядом. – Это твое решение, оспаривать его у меня нет права. Если ты сказала, что все кончено, значит все кончено. Отныне каждый из нас сам по себе. Корнелии было трудно слышать эти слова. Хоть она и знала, что ни за что не поменяла бы своего решения, все же ей стало больнее от того, что Калеб так легко смирился с тем, что она уходит от него. Даже не попытался… - Прекрасно, - повторила его слово она, гордо распрямляя перед ним осанку. – Напоследок попрошу лишь об одном. Будь мужчиной хоть раз в жизни, не смей появляться у меня на пути. Не говори со мной, избегай меня любыми способами, словно тебя никогда и не было в моей жизни. Покажи мне, что у тебя осталась хоть капля мужского достоинства. Калеб внимательно слушал, и с каждым произнесенным ею словом, глаза его чернели, и тот дьявол, сидевший в нем, словно улыбался, убивая в юноше все хорошее, что он приобрел ранее. - А может, у меня нет никакого мужского достоинства? – внезапно спросил Калеб ядовитым голосом, медленно приближаясь к девушке. – Я ведь изменил тебе. Дважды. С двумя разными девушками. Какой же я мужчина после этого в твоих глазах? Его слова повергли Корнелию в шок. Он действительно сказал ей это прямо в глаза? Девушка опустила глаза, вдыхая полную грудь воздуха, но каждое ее движение отдавало физической болью, и хотелось просто не дышать. Никогда. - Убирайся, - прошептала она, не желая смотреть в его сторону. – Пошел вон из моей комнаты, - уже громче воскликнула стражница, и почувствовала, как пальцы Калеба поднимают ее лицо, чтобы обратить на себя ее взгляд. Он изменился, всего за секунду он снова стал тем, кого девушка презирала в самом начале. Хотя, он всегда таким и был, просто она этого не видела. Калеб разглаживал пальцами ее щеки, и его дыхание обжигало ее кожу, отчего пульс сводило на нет. - Я уйду, Корнелия, - в самые губы прошептал он ей, - но я вернусь. Я всегда возвращаюсь. И каждый раз, когда ты будешь думать, что я оставил тебя в покое, я буду появляться, чтобы напоминать об этом дне, о том, какую боль я тебе причинил, и о том, что я с тобой сделал. И сделал бы еще очень много раз, поверь мне. Не сказав больше ни слова, Калеб резко развернулся и покинул спальню девушки, оставив растерявшуюся Корнелию наедине с собой. Как только дверь за ним захлопнулась, она схватилась за шею, чтобы унять дрожь, и медленно опустившись на кровать, просто закрыла глаза. Калеб едва сдерживал свой гнев, и когда контролировать себя было уже невозможно, он сжал кулак, и ударил им по бетонной стене изо всех сил. Больно ему не было, ничего не произошло, лишь небольшая пыль посыпалась сверху. Тяжелое дыхание парня отдавалась по всему коридору, он был взбешен, растерян и зол, очень зол. - Ненавижу, - резко прошипел он, и последовал второй удар, сильнее первого, отчего на костяшках пальцев выступили небольшие капельки крови, но Калеб не обратил на это никакого внимания. Все рухнуло всего за какие-то сутки. Он не хотел оставлять Корнелию в таком состоянии одну, но у него не было другого выбора, или даже точнее, желания. Он бы убил ее, если бы остался рядом с ней хоть еще на одну секунду. И как всегда они наговорили друг другу много неприятных вещей, которые причиняли боль обоим. Калеб только сейчас начал осознавать свои слова, сказанные перед уходом из спальни девушки. Как же она страдает из-за него. И будет страдать еще больше, это неизбежно. И не важно, вместе они или нет, ей будет больно в любом случае. Он не сможет иначе. Где-то за стеной внезапно послышался шорох, и Калеб резко обернул голову в сторону звука, внимательно прислушиваясь. Мертвую тишину нарушил легкий бег рысью, и, увидев тень, Калеб побежал в то место. В темном коридоре никого не оказалось, но бег послышался снова, словно кто-то куда-то прокрадывался. Юноше это не понравилось, он понял, что вероятно на замок напали. Словно по системе, в голове Калеба сразу пробежали все возможные детали и план. Все празднуют в тронном зале, охрана стоит по периметру, значит, в замок провели кого-то. Это либо черный вход, либо портал. Звуки шума привлекают людей, значит, этот кто-то пойдет прямо в тронный зал. Есть еще люди. Они будут обыскивать замок в поисках чего-либо. Или кого-либо. Калеб побежал обратно по коридору, не желая терять время. Скорее всего, прибыли люди Оливии, в поисках Грейс. Грейс сейчас в зале с Фобосом, там стражницы, значит на какое-то время она в безопасности. А вот Корнелия… Тихо отворив комнату Корнелии, он увидел, что она стоит на балконе, и не слышит его. Калеб мысленно выругался, представляя, что было бы, если бы в комнату вошел не он. За стеной послышалось шуршание и шаги, и в считанные секунды скрывшись за дверью балкона, Калеб прижал Корнелию к стене, закрывая ей рот руками. Девушка стала вырываться, непонимающим взглядом уставившись на парня, но он лишь еще сильнее прижал ее к стене, не позволяя двигаться и издавать хоть какие-то звуки. Дверь в спальню стражницы отворилась, и неизвестный мужчина заглянул в комнату, тщательно осматривая ее. - Здесь никого нет, ищите дальше, - глухим голосом отдал он приказ, и, закрыв за собой дверь, двинулся дальше. Корнелия с Калебом внимательно прислушивались к тишине, и когда она наступила, юноша позволил себе отпустить все еще сопротивляющуюся девушку, сдерживая порывы поцеловать ее. Она была так чертовски сексуальна сейчас, растрепанные волосы, гневные глаза и тяжело дыхание. Он хотел ее даже когда ненавидел. - Какого черта ты здесь делаешь? – ее гневный голос вывел парня из раздумий, и он одарил ее наглой улыбкой. - Я же говорил, что всегда возвращаюсь, милая, - подняв брови, напомнил он, но затем его голос прорезали серьезные нотки. – У нас проблемы. Кажется, на замок совершится нападение. В эту секунду, где-то на улице послышались крики людей, а в тронном зале затихла музыка.