Baby when it's cold outside I will keep you warm Save you from the storm I will light a fire...
Прострация. Потеря реальности. Остановка времени. Не могу точно описать словами, что именно со мной происходит, но я будто потеряла саму себя в этом огромном порочном мире душевных истязаний, растворилась в нем, словно я была лишь тенью все эти годы. Я ощущала себя так, будто и вовсе никогда не существовала в этом мире. Ни в его мире тоже… Сколько времени прошло? Неделя? Две? А может и все три? Я не знала, да и не очень-то хотела. Я окружила себя защитной стеной, за пределы которой не впускала никого - ни родителей, ни подруг, ни даже саму себя. Дни проходили однообразно и серо, что было хорошо, ведь я устранила все причины, способные причинить мне боль. Так я выживала. Со стороны, наверное, кажется, что я выглядела как девочка-подросток, которая страдает от неразделенной любви и морально уничтожает себя, потому что ее бросил парень. Боже, до чего же смешно. А разве мне не плевать, как это выглядит со стороны? Еще как плевать, но в груди почему-то что-то покалывает. Меня никто не бросал, я ушла сама. Любовь, она вообще существует? Если судить по тому, как бьется мое сердце, и как душа сжалась в маленький комочек от всех воспоминаний, то, видимо, да, существует. Любить можно всем сердцем, но нельзя быть с тем, кто позволил себе такую роскошь, как предательство. Уничтожить себя, убить этих сладостных бабочек в животе, страдать и выть от боли, но никогда не возвращаться к прошлому. Иначе, рано или поздно оно тебя убьет, без сожаления и без жалости. Не думаю, что это того стоит. Если тебя обманули и променяли на кого-то другого, твои подвиги в любви и преданности не нужны никому. Отныне ты сама по себе и выживаешь как можешь, а ты именно выживаешь, ведь если позволить себе испытывать эмоции и погрузиться в боль хотя бы на минуту, ты погибнешь, и ничто тебя уже не вернет. Я тяжело выдохнула, переворачиваясь на бок и подминая под себя подушку. Примерно с такого мысленного монолога с самой собой начиналось мое каждое утро вот уже почти…. месяц? Чуть меньше, хотя кого это волнует. Сегодня будет тоже, что и вчера - школа, дом, комната. Если повезет, я все же смогу съесть хотя бы что-нибудь, а если не повезет, то буду ждать завтра, надеясь, что мой желудок перестанет пытаться уморить меня голодом и хоть что-нибудь потребует. Подниматься с кровати совершенно не хотелось, впрочем как и в предыдущие дни. Признаться, я боялась выходить из комнаты, изо дня в день ожидая каких либо катаклизмов, стремящихся нарушить мой покой. Слава Богу, пока все было без происшествий. И я не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы пережить произошедшее, сколько бессонных ночей и удушающих дней я должна прожить, прежде чем отпущу Калеба не только из повседневной жизни, но и избавлю от него свое сердце. Я правда не знала, возможно ли это, но учитывая, что у меня нет другого выбора, то да, это вполне возможно. Перевернувшись на спину, я вдруг задумалась. Мне нужно чем-то занять себя, вновь встать на коньки, подтянуть учебу, хотя с ней и так все в порядке. Может стоит найти кого-нибудь и начать новые отношения? Я сморщилась от отвращения и сдвинула брови. Во первых, не смогу я начать новые отношения, пока не перестану целыми днями думать о Калебе и его похождениях, о нашем уже невозможном будущем, о приятных моментах, что мы пережили. Время для чего-то нового в моей жизни еще не пришло, но и от старого нужно избавляться. Я тяжело выдохнула, поняв, что это невозможно. Мы на Меридиане почти каждый день, не считая месячного отгула, что я себе устроила. Мы одна команда, мы спасаем один и тот же мир, мы по одну сторону баррикад. С трудом сжечь воспоминания о Калебе я могу лишь в том случае, если полностью изолирую себя от Меридиана и от роли стражницы, уеду учиться в другую страну, и возможно, через пару лет прежняя Корнелия без раны в сердце вернется в этот мир, даря ему свою искреннюю улыбку. А до тех пор… А до тех пор мне нужно проживать один и тот же день снова и снова. Благо, я больше не плакала, пустоты внутри было вполне достаточно. Кое-как поднявшись на ноги, я стала собираться в школу, где предстоит очередное испытание для меня. Мои подруги. Они очень переживают за меня, и я вижу, что всеми силами пытаются помочь, да вот только не знают как. Я и сама не знаю, чего уж там. Они регулярно бывают на Меридиане, за исключением пары-тройки нападений, серьезных происшествий не было, Оливия пока толком не дает о себе знать, что было весьма странно. Тем временем все члены Кондракара в ярости, что я не проявляю инициативу по спасению Меридиана вместе с остальными стражницами. Нам нужно держаться вместе, а получается так, что меня никогда нет рядом с ними в том мире. Из-за этого гневается Фобос, как рассказывали мне девочки, он поддерживает меня в глазах Совета, но в тоже время понимает, что они правы. Стражницы должны быть едины, и никто не должен отделяться. О Калебе мы не говорим вообще. Я не знаю, как он, что у него происходит, и как именно он наслаждается своей жизнью, и я брагодарна подругам, что они избавили меня от этих подробностей. Я лучше как-нибудь без этой информации проживу, сама по себе. Но отчего-то мне было очень тяжело… Зажмурив глаза, я потрясла головой, избавляясь от сентиментальных мыслей, и спустившись на завтрак, постаралась сосредоточиться на школе. Мама как всегда бегала вокруг меня и Лилиан, выкладывая перед нами целую тарелку с только что приготовленными блинами, папа допивал свой горячий кофе, читая параллельно свежий выпуск новостей из газеты, Лилиан, убедившись, что я нахожусь далеко от реальности, перекладывала мои блины к себе в тарелку. А я вдруг осознала, что у меня выпускной класс, и совсем скоро состоится выпускной бал. Надо же, а я хотела пойти на него вместе с Калебом и получить свою заветную корону Королевы вечера. Кажется, больше не хочу. - Принцесса, ты совсем ничего не ешь? - укоризненный голос отца вывел меня из раздумий, и я подняла на него взгляд, слегка поджав губы. А ведь и правда, уже полчаса я перебираю пальцами маленький кусок блинчика, даже не притронувшись к нему. Аппетита снова нет, браво, Корнелия. - Я поем в школе с подругами, - будичным тоном, если его можно было назвать таковым, ответила я, поднимаясь из-за стола. Пока не начались излишние вопросы, нужно убираться из дома. Уже у самого выхода родители вдруг окликнули меня, отчего я обернулась. - С днем рождения, Корнелия, - теплота в их голосе окутала собой всю комнату, а у меня встал ком в горле от неожиданности. Надо же, неужели мне сегодня исполнилось восемнадцать? Май месяц? На дворе уже десятое мая, а я даже не знала об этом, не заметила, упустила дату? Задержав дыхание, я выскочила из дома, даже не поблагодарив родителей, молясь, чтобы они не закатывали никакого праздника. Я не хочу ничего праздновать, я хочу после учебы запереться у себя в комнате, и только. Разве я так много прошу? Но одна мысль все продолжала вертеться у меня в голове, пока я медленными шагами ковыляла на занятия. Я забыла о дне своего соврешеннолетия, забыла, что сегодня был мой праздник, который я так долго ждала. И что теперь? Теперь я даже не заинтересованна в нем, и надеюсь, никто не заинтересован. Быть в центре внимания мне хотелось быть сейчас меньше всего. Уже у самой школы я замедлила шаг, придавая своему лицу более дружелюбный и счастливый вид. Улыбку натягивать получается легко, а вот с глазами проблемы были посерьезнее. Они словно погибли без него, потухли словно спички, не хотели смотреть ни на кого другого, и ждали, когда же он появится перед ними, и вернет им прежний свет и лучезарность. Не появится, - успокоила я свое подсознание, чувствуя, что обманываю саму себя. Признаюсь, крошечная часть меня очень хотела увидеть его, посмотреть ему в глаза и вдохнуть сладостный запах его тела. Но только это, больше ничего, совершенно… Пока я стояла застыв напротив школы, погруженная в свои противоречивые мысли, ко мне неожиданно подбежал незнакомый юноша с розочкой в руке. Его приветливая улыбка смутила меня, ведь мы не были знакомы. - С днем рождения, Корнелия, - весело воскликнул он, и всучив в мои окаменевшие руки красивый цветок, поспешно скрылся из виду. Я какое-то время смотрела ему в след, время от времени переводя взгляд на розу, и выражение полного недоумения так и застыло на моем лице. Никто не знал что сегодня мой день рождения, обычно я готовила школьников к этому событию заранее, но не в этом году, так откуда они помнят дату? Но это был не самым странным. Худшее случилось дальше, когда на протяжении всего пути от школьного двора до кабинета, где был мой первый урок, большинство учеников поочереди подбегали ко мне с розами, дарили, и тут же уступали место другим поздравлявшим. Я смущенно улыбалась каждому, стараясь не показывать шок и удивление, но голос нет-нет выдавал меня с потрохами. К тому времени, как я дошла до своего класса, в моих руках уже был огромный букет красных душистых роз. Кто, черт возьми, это устроил? Неожиданно в голове мелькнул образ Калеба. Что это, я сейчас надежду в своем сердце учуяла? Слегка ударив себя по щеке за подобные мысли, я отнесла цветы в конец класса, положив их на подоконник. Пусть лучше останутся здесь от греха подальше. Игнорируя заинтересованные взгляды одноклассников, я таки уселась нормально за своей партой, и приготовилась выслушивать очередную лекцию наискучнейшей математики, которую я так сильно не любила. Мне не давали покоя эти розы. Кто-то должен был все это провернуть, вот только кто? Как только в моей голове всплывал образ Калеба, я тут же отгоняла от себя подобную мысль, ведь он логически не смог бы этого сделать, он на Меридиане, никого из моей школы не знает, и если бы он видел своими глазами, как незнакомые парни флиртовали со мной и с улыбками дарили мне розы, он бы их всех перерезал своим мечом. Так что, этот сюрприз устроил мне явно не Калеб и слава Богу, не придется тешить себя ложными надеждами. А была ли это надежда? Что бы я делала, появись он сейчас передо мной, какой была бы моя реакция? Самой что ни на есть очевидной, видеть его не хочу, после того, что он устроил с Грейс у меня на глазах. Все, никаких мыслей о Калебе, математику слушать куда интереснее. Кое-как дождавшись окончания еще трех уроков, я наконец спустилась в школьную столовую, где должна была встретиться с подругами. Часть меня, признаюсь, не особо хотела видеть их сегодня, ведь они точно помнили, что значит сегодняшняя дата. Господи, пожалуйста, не дай Бог они расскажут о дне рождения кому-нибудь на Меридиане или чего хуже, приведут их жителей в этот мир. Мне придется повесить собственных подруг, а у меня их не так много. Заметив обедающих подруг, я поспешила к ним, пробираясь через толпу голодных школьников. - С днем рождения, именинница! - встретила меня объятиями Хай Лин, повиснув на моей шее. - Тебе понравился наш подарок? Она выпустила меня из своих рук, уступая место для поздравлений остальным подругам, Вилл, Тарани, вечно хохочущая Ирма, которые тепло меня окружили, тиская со всех сторон. - Какой подарок? - сдвинув брови, спросила я, обведя их взглядом. Мое настроение улучшилось хотя бы потому, что они к моему празднику подошли с куда большей радостью, чем я сама. Мы уже сидели за столом, и я пыталась выведать у них, что они там натворили, или пока еще не натворили, не дай Бог. - Ты получала сегодня какие-нибудь загадочные цветы? - словно ни на что не намекая спросила Ирма, проглатываю огромный кусок школьного пирога. - А где, кстати, твой букет? Я рассмеялась, вспоминая забавное и неожиданное утро, и потрепала ее за каштановые волосы. - Цветы получила, но было бы странно, если бы я таскалась с ними по всей школе, так что, я оставила их в классе, - мой ответ произвел на Ирму и Хай Лин должное впечатление, они обиженно надули губки, а Хай Лин показала язык, видимо за то, что я все-таки не взяла букет с собой. Откуда я могла знать, что это их рук дело. Вилл и Тарани подмигнули мне, и я не могла скрыть благодарной улыбки. Как же они старались помочь мне жить дальше и ни о ком не думать. Получалось ли у них? Наверное, совсем немного, но получалось. - Корнелия? - голос Тарани отвлек меня от мыслей, и я оглянулась, возвращаясь в реальность. Поразмышляю в одиночестве чуть позже, не хочу, чтобы они что-то заподозрили. - Твоя мама нам звонила, сказала, что сегодня будет праздничный ужин в честь именинницы, - осторожно воскликнула Тарани, предугадываю мою реакцию заранее. - Что? - такого я явно не ожидала, а меня спросить никто не собирался? - То есть как праздничный ужин? Я ничего об этом не знала. Настроение моментально упало. Я планировала провести вечер наедине с собой, возможно немного погрустить, подумать и просто насладиться тишиной в моем личном исполнении, но я никак не рассчитывала на то, что придется улыбаться толпе ненужных мне гостей. Я не пыталась продемонстрировать свой эгоизм, нет, но, черт возьми, это ведь мой день, разве я не вправе решить сама, как именно я хочу его провести? Мне и так сложно постоянно наигранно улыбаться, порой от напряжения сводит скулы, постоянно контролировать, чтобы глаза выражали спокойствие, пряча за собой то, что я на самом деле чувствую. Я не выдержу целый вечер притворства с большим количеством людей. Просто не выдержу. - Корнелия, - я почувствовала тепло на пальцах, и посмотрела на Вилл. Глаза ее горели беспокойством, она сжала мою руку, догадываясь, о чем я думаю. - Твоя мама просто хотела порадовать тебя, но если хочешь, мы попросим ее все отменить. Она поймет, если сказать, что ты себя неважно чувствуешь. Я напряженно сжалась, жалея, что не осталась сегодня дома. Мне вообще следовало уехать в другой город давным давно. Спрашивается, что я до сих пор здесь делаю? Страдаю самым натуральным образом. Так страдаю, что даже не имею ни малейшего желания праздновать свой день рождения. А ведь мне исполнилось восемнадцать, я стала совершеннолетней, это очень значимое событие для меня. Я мечтала запомнить этот день, провести его так, чтобы остались только самые теплые воспоминания. И что теперь? Я злюсь на близких мне людей, которые ради меня стараются сделать мой праздник памятным и наполненным любовью. Я не имею права отказывать им, даже если очень хочу этого. Они не заслужили подобного отношения от меня. Только не сегодня. Только не сейчас. Я закрыла глаза, еще раз все обдумывая, в то время как рука все еще тепло сжимала мою. Это придало мне уверенности, если что-то пойдет не так, мои подруги будут рядом и помогут мне. Они меня не бросят. - Пусть будет праздник, - открыв глаза, с трудом согласилась я. - По крайней мере, восемнадцать исполняется всего раз, нельзя игнорировать такое событие. Я старалась придать голосу максимум уверенности, но у меня плохо выходило, отчего я тяжело вздохнула, бросая это дело. Сейчас мне будет сложно спрятаться за маской спокойствия, увы, эмоции. Девочки наблюдали за моим лицом, не зная, что еще сказать, но я видела по их глазам, что они были благодарны за возможность - подарить мне этот памятный день. Они так хотели порадовать меня, так хотели развеселить, что я лишь еще больше убедилась в правильности своего решения. Кто знает, может у них и получится. Внезапно, я почувствовала, как кровь прилила к лицу, и жар разнесся по всему моему телу. Как быстро разлетаются новости из одного мира в другой? Подруги, заметив мою панику, пришли в недоумение, надеясь, что все тупиковые ситуации исчерпали себя. Но было одно «но»… - Кто еще будет на празднике помимо наших с вами семей и моих гостей? - слишком быстро задала я вопрос, готовая в любую секунду отменить все праздники на свете, связанные со мной. Не дай Бог… Тарани первая догадалась, о чем, или точнее о ком идет речь, и она тут же поспешила меня успокоить. - Никто из Меридиана не знает о твоем дне рождения, Корнелия, не паникуй, - заверила меня она, качая головой. - Будет совсем небольшой круг друзей, только самые близкие, по крайней мере со слов твоей мамы. - Хорошо, - успокаиваясь, прошептала я. - И не смейте никому говорить, я не хочу видеть посторонних на вечере в мою честь. Все поняли, кого я имела в виду. Ни один житель Меридиана не должен знать, какой сегодня день. По сути, это был обычный день, но если Фобос, и не дай Бог Калеб, узнают, что сегодня мне исполнилось восемнадцать, они не лишат себя возможности поздравить меня лично. Только они не знают, что тем самым добьют меня еще больше. Я не готова с ними столкнуться. Особенно с Калебом… Его имя прошлось болью по вискам, кажется, на данный момент с меня достаточно. Я потратила так много энергии за пару минут, что казалось, будто я вот-вот потеряю сознание. Я поднялась из-за стола, прощаясь с подругами, сославшись на то, что нужно подготовиться к вечеру, подобрать платье и так далее. Праздник начинался в восемь вечера, сейчас было только два часа дня. Времени, чтобы отдохнуть от скопления людей вполне достаточно, осталось только добраться до своей комнаты как можно скорее. Еще эта боль в висках… Покинув здание школы, я стремительными шагами направилась в сторону дома, стараясь не обращать внимание на то, как сильно билось мое сердце. Как только Корнелия скрылась из виду, стражницы посмотрели друг на друга, ведя между собой зрительный диалог. Каждая думала об одном и том же, но не решалась произнести это вслух. Корнелия была не права, отказываясь приглашать братьев на свой день рождения. Даже не приглашать, а просто видеть. И все они знали, что чуть позже, когда все закончится и к ней придет осознание, она будет страдать. Она хотела видеть Калеба, только никому в этом не признавалась, особенно самой себе. - Мы не вправе решать за нее, - подала неуверенный голос Хай Лин, обращаясь к подругам. - Кто знает, может она действительно не хочет его видеть, и мы своим вмешательством только все испортим. Ирма фыркнула, понимая, что это полная чушь. Единственный человек, который мог бы скрасить вечер Корнелии, даже против ее воли - это Калеб. Блондинка может кричать всему миру, что ненавидит его, но ее учащенное сердцебиении при малейшем упоминании о нем чуть не разнесло всю школу. Соответственно, обсуждать ее нежелание смысла не было, ибо желание у Корнелии было неимовреное, вот только уступало место ее чрезмерной гордости. Хотя, гордость была уместной, ведь Калеб оказался тем еще кретином. Девушки долго не могли принять правильное решение. На карту было поставлено слишком много, одно неверное движение может положить всему празднику конец, или же наоборот, хоть немного осчастливить Корнелию. Вот только кто возьмется за это на свой страх и риск? - Я поговорю с Калебом, - спустя какое-то время воскликнула Вилл, ссылаясь на дружеские отношения с повстанцем. - Я поставлю его в известность, хотя бы просто знать о ее дне рождения он имеет право. - Если ты скажешь ему, он к ней придет, - предупредила ее Тарани, хотя была полностью согласна с подругой. Может Калеб и оказался ублюдком, но этот ублюдок любит Корнелию, кто бы что не говорил. Он лишь слишком поздно это осознал. - Убедись, что это того стоит, и его поведение не скажется на ее настроении. - Я все проконтролирую, - подмигнула подругам Вилл, веря в душе, что помогает Корнелии вновь обрести искреннюю улыбку на лице. - Во всяком случае, хуже уже не будет. Отправимся на Меридиан вместе, вы скажете все Фобосу, я найду Калеба. И да, ничего не рассказывайте Корнелии, пусть это будет маленький сюрприз. - Она нас потом закопает за такие сюрпризы, - предупредила Ирма, и подруги хором рассмеялись от представленной картины. Прозвенел звонок на очередной урок, и все ученики направились в свои классы, все, кроме стражниц, которые намеренно решили не терять ни минуты, и отправились на Меридиан в надежде, что их план сработает. Но у Вилл было кое что еще, ведь Калеб был ей нужен не только для того, чтобы обсудить сегодняшний вечер. Разговор предстоял долгий. На Меридиане светило солнце, весна была в самом разгаре, погружая в свое тепло всех обитателей Королевства. Диковинные цветы благоухали в садах и на полях, принося немного больше радости тем, чей взор падал на богатства природы. Вот бы сюда Корнелию, в это мгновение она бы точно засияла, ведь она так любила природу, всю ее красоту и естественность. Пора бы ей уже перестать утопать в себе и навестить Меридиан, в конце концов. Стражницы поднялись в замок по парадной лестнице, и как и ожидалось, в тронном зале подавали обед, чему очень обрадовалась Ирма, она восхищалась меридианской кухней. На обеде присутствовала все таже компания: Фобос во главе стола, по его правую руку Калеб с довольно безразличным лицом, напротив него Ребекка и Роланд. Все вели между собой оживленную беседу, кроме Калеба, который без единой эмоции на лице смотрел куда-то в сторону. Стоило стражницам войти в тронный зал, как Фобос и Ролнад поднялись на ноги в знак уважения, приветствуя девушек с улыбками. Калеб даже не повернул голову в их сторону, лишь слегка покосившись на прибывших едва уловимым взглядом. - Вы как раз вовремя, - улыбнулся Фобос, приглашая девушек за стол. - Пообедайте с нами, сегодня Трил на славу постаралась. Стражницы с почтением поклонились присутствующим, и заняли свои места, после чего на стулья опустились Роланд с Фобосом. Все сразу заметили, что состав стражниц неполный. Роланд посмотрел на Калеба, чьи глаза почернели из-за отсутствия Корнелии, однако юноша так и сидел, словно ничего не изменилось за последние полчаса, затем на Фобоса, но принц лишь покачал головой, не желая поднимать эту тему при Калебе. Повстанец был одержим гневом, он сжал руку в кулак под столом, чтобы никто не видел, но сейчас ему хотелось перевернуть все к чертовой матери, хотелось разнести всю комнату в хлам, спалить все дотла. Она снова не пришла. Опять. Тяжелое молчание воцарилось за столом, от предвкушения вкусного обеда не осталась и следа, накаленная обстановка вот-вот взорвала бы всех в радиусе ста метров. Стражницы неуверенно переглядывались между собой, понимая, что сейчас не самый подходящий момент говорить о Корнелии, нужно немного подождать. Фобос с Роландом сидели на готове, на случай если Калеб решит переступить черту и дать волю своей вспыльчивости. И все бы ничего, но тут неожиданно в игру решила вступить Ребекка, которая до этого едва ли привлекала к себе внимание. Она настроилась бить Калеба по больному. Натянув на себя дружелюбную улыбку, блондинка вдруг резво заерзала на месте в предвкушении от предстоящего шоу. - Вас опять только четверо? - обратилась она к девушкам, чьи лица вмиг сменились от неожиданности. - Корнелия и сегодня решила нас проигнорировать? Вилл хотела было что-то ответить, но тут же закрыла рот, не находя нужных слов. Корнелия была права, Ребекка стерва. Какого черта она спрашивает о том, что и так очевидно? Краем глаза Вилл заметила, как напрягся Калеб, его тело сгруппировалось, кулаки сжались, отчего проступили вены и побелели костяшки пальцев. Сжатая челюсть повстанца еще больше напугала девушку, и она обернулась к Ребекке, не имея представления, как лучше ответить на столь глупый вопрос. - Да, она не придет сегодня, - на помощь Вилл пришла Тарани, демонстративно поправляя свои очки. - У нее сегодня особый повод, чтобы пропустить визит на Меридиан, так что тему «Корнелия» можно пропустить. Послышался звон столовых приборов. Все обернулись на Калеба, швырнувшего на стол свою вилку, которой он толком ничего не ел. Юноша резко отодвинулся от стола и поднялся на ноги, покидая тронный зал. Фобос хотел было остановить брата, но лицо повстанца прямо таки кричало всем, чтобы никто не смел его трогать. - Калеб? - позвал брата принц, но безнадежно. - Я не голоден, - холодно ответил юноша, и пробежав по лестнице верх, скрылся в коридоре. Спустя мгновение послышалось несколько сильных глухих ударов об стену, после которых тишина снова навались на всех своим давящим весом. Фобос закрыл глаза, устало потирая лицо, в то время как Роланд сердито посмотрел на дочь. - Довольна? - принялся отчитывать он дочь, которая не испытывала не малейшего сожаления в содеянном. Ее искрящиеся глаза были тому подтверждением. - Зачем тебе нужно было спрашивать о Корнелии? Ты же знаешь, как это на него влияет. - Извини, отец, - состроив гримасу полного сострадания, воскликнула девушка. - Я спросила не подумав, большего такого не повторится. Конечно думала, поэтому и устроила этот спектакль. Конечно она повторит это снова при первом удобном случае, чтобы досадить Калебу еще больше. Стражницы с отвращением посмотрели на блондинку, которая с едва заметной улыбкой на губах отпивала небольшими глотками вино из своего бокала. Бог с ней, c Ребеккой, ее уже ничего не исправит, лучше попытаться изменить то, что еще подлежит переменам. Вилл, осознавая, что лучшего момента уединиться с Калебом у нее может больше и не быть, поднялась из-за стола, сообщив, что хочет поговорить с повстанцем, но эта идея не понравилась Фобосу, зная своего брата, ему сейчас нужно было уединиться. Лишняя компания может негативно сказаться не только на нем, но и нас самой Вилл. - Все в порядке, - успокоила девушка Фобоса, стараясь придать голосу больше уверенности. В глубине души она боялась оставаться с таким Калебом наедине, который в приступе гнева не контролировал себя и свои действия. - Разговор не займет много времени, просто я должна ему кое-что сказать. Прежде чем уйти, Вилл посмотрела на подруг, взглядом показывая, что им предстоит рассказать Фобосу о дне рождения сейчас, и направилась на поиски Калеба, в надежде, что он не убил никого на своем пути. К великому разочарованию Вилл, Калеба не было в его спальне, впрочем как и спальне Корнелии. Его не было ни в одной из комнат, которые она обходила на своем пути. Куда в случае полного бешенства может уйти вспыльчивый мужчина? Вилл неожиданно остановилась посреди коридора, разочарванно покачивая головой. - Господи, Калеб, не дай Бог ты ушел к Грейс, я убью тебя собственными руками, - в пустоту сказала Вилл, словно обращалась к самому повстанцу. Если он отправился искать утешение в руках Грейс, Вилл лично проследит, чтобы его сердце принесли Корнелии на блюдечке. Девушка устало прислонилась к стене, раздумывая, стоит ли ей идти в Заветный Город, где была Грейс, соответственно и сам Калеб. Вдруг она прервет их на самом… - Черт возьми! - разозлилась Вилл, и быстрым шагом направилась к западному выходу из замка, выходящим на тренировочное поле. Стражница так надеялась, что ее выводы насчет повстанца ошибочны. Она не была сторонницей поспешных решений без детального изучения и наглядного подтверждения, поэтому не намеревалась уничтожать Калеба, пока не встретит его лично. Какого же было ее облегчение, когда выбежав на улицу, она увидела его одинокую фигуру на тренировочном поле, где он подтягивался на металических брусьях. Вилл на секунду остановилась, внимательно наблюдая за парнем. Он был без футболки, и у него было чертовски потрясающее тело, чего уж там. Он специально, видимо, носил обтягивающие футболки, дабы не скрывать свою мышечную массу. Неудивительно, что у Корнелии сводит дыхание всякий раз, когда она видит его. Постояв в стороне еще немного, девушка все же направилась в сторону повстанца, настраиваясь на разговор. Она надеялась, что беседа пойдет Калебу на пользу и принесет должный эффект. По другому быть просто не может. Кто-то ведь должен уже начать действовать. Подходя ближе к месту, где тренировался Калеб, Вилл замедлила шаг, ожидая, когда юноша решит передохнуть. Девушка хмыкнула от подобной мысли, ведь зная этого убийцу спорта, отдыхать он решит не скоро. Калеб делал очередной подход на турнике, когда Вилл появилась в поле его зрения, и он на секунду замер, не понимая, что ее привело к нему. - Привет, - помахала рукой девушка, усаживаясь на землю перед ним. Все ее тело кричало о неуверенности в себе, что сразу заметил Калеб, хитро улыбнувшись. - Привет, - поприветствовал ее он, спрыгнув на землю. - Чем могу быть полезен? Калеб вытащил из своей сумки полотенце, и закинул его к себе на шею, разминая плечи. Приход Вилл его немного удивил, ведь с тех пор, как Корнелия перестала появляться на Меридиане, они толком не разговаривали, тем более наедине. Он заметил, что Вилл нервничала от того, что вокруг не было никого. Она боялась его, или смущалась того, что он перед ней полуобнаженный? Сейчас он это и выяснит. Он сел на землю напротив стражницы, которая внимательно наблюдала за его действиями и поведением, изредка бросая кроткий взгляд на его торс. Кажется, от прежнего гнева не осталась и следа, Калеб вел себя легко и непринужденно, вот только так ли это на самом деле? - Я пришла поговорить с тобой, - воскликнула девушка, после небольшой паузы, и улыбка, с которой посмотрел на нее Калеб после этих слов, ей не понравилась. Он выглядел словно хищник, поймавший жертву в свои цепкие когти. Он и был хищником. Юноша непринужденно засмеялся, протирая полотенцем свои волосы, затем посмотрел на стражницу игривым взглядом, качая головой. - Прости, Вилл, темы, на которые я обычно разговариваю с девушками, тебе не понравятся. Это был не флирт. Он дразнил ее, хотел смутить или просто поиграть с ее эмоциями, как тот Калеб, которого она впервые встретила много месяцев назад. Либо он пытается стать прежним, либо же никогда и не менялся. Вилл посмотрела на него, сузив глаза, понимая, что тактику разговора придется менять, иначе чего доброго, он начнет с ней флиртовать, намеренно показывая свою не самую лучшую сторону. Девушка не сводила глаз с повстанца, который тем временем пристально смотрел на нее. - Вот именно из-за таких шуточек Корнелия от тебя ушла, - голос ее поменялся с приветливого на осуждающий, но стоило Вилл произнести имя стражницы Земли вслух, как глаза Калеба тут же почернели и налились злобой. Он догадывался изначально, что разговор пойдет о Корнелии, но упоминать ее в таком контексте было ошибкой Вилл. Однако на девушку вмиг переменившееся настроение Калеба не повлияло никак, она стала чувствовать себя смелее под его испепеляющим взглядом. А взгляд у Калеба был просто уничтожающий. - Одни уходят, другие приходят, - опасные сексуальные нотки в его голосе не заставили себя долго ждать. Он посмотрел Вилл в глаза, скривив рот в соблазнительной улыбке. - Она ушла, ты пришла. Все работает очень просто, - слегка пододвинувшись к застывшей девушке, он наклонился к ее лицу и прошептал, - но заметь, всегда работает. Вилл разозлила подобная дерзость, и она отпихнула от себя парня, стараясь при этом сделать ему как можно больнее. - Я убью тебя, Калеб, - угрожающе сказала она, время от времени ударяя его кулачком в плечо. - Я здесь для того, чтобы серьезно поговорить, а не выслушивать твои глупости, которыми ты всех уже достал. Калеб начал смеяться, неожиданно для нее, и каждый раз, когда она пыталась нанести следующий удар, он отмахивался от ее рук. - Хорошо-хорошо, - сквозь смех воскликнул он, уворачиваясь от метких ударов стражницы, но ему становилось только смешнее, что она надеялась сделать ему больно. - Давай поговорим, о чем ты там хочешь, но послушай внимательно, - он быстро перехватил руки девушки, приближая ее к себе. Голос его снова изменился, стал серьезным и тихим, будто предупреждал о чем-то важном. - Если ты скажешь о Корнелии еще хоть слово, я сломаю тебе руку и вырежу язык, чтобы ты не смогла рассказать никому, что это сделал я. Ты поняла меня? Снова эти черные глаза уставились на нее со всей серьезностью. Он же только что смеялся, как у него получается так быстро перестраивать свое поведение? Вилл попыталась отодвинуться от него, осозновая, что они находятся в недопустимой зоне близости. И если бы сейчас подобную картину видела Корнелия, она уничтожила бы всех вокруг себя. Калеб заметил попытки Вилл отсесть от него как можно дальше, и не стал этому препятствовать, отпуская руки девушки. Она выглядела такой беззащитной в его глазах, хоть и была лидером стражниц и хранительницей Сердца Кондракара. - Так-то лучше, - усевшись поудобнее на земле, подала голос девушка. Калеб последовал ее примеру, и расположившись напротив, принялся к разговору, который уже заранее ему не нравился, но он просто не мог отказать Вилл. Она набралась смелости прийти к нему, он не мог просто взять и вырубить ее желание под корень. Хотя бы просто выслушать стражницу он должен. Вдруг что-то случилось у Корнелии… - Так о чем ты хотела поговорить? - спросил ее Калеб, в нем проснулось любопытство. - О Корнелии, - медленно начала Вилл, следя за реакцией повстанца. Лицо Калеба оставалось прежним, лишь челюсть немного сжалась, и глаза стали серьезнее. - Ты не знаешь, но сегодня ее день рождения. Я не могла не сказать тебе, хотя она хотела оставить это в тайне, даже взяла с нас клятву. Калеб удивленно выдохнул, и замер, словно был не способен пошевелиться. Он и вправду не знал об этом, даже не догадывался, что день ее рождения именно сегодня, он лишь знал месяц, май, и черт возьми, май то уже сейчас. - Ей исполнилось восемнадцать, - глядя вдаль, тихо сказал Калеб, закрывая глаза. Он хотел быть там, рядом с ней, подарить ей самый незабываемый день, наполнить ее сердце радостными и трепетными моментами, вспоминая которые, ее душа наполнялась бы любовью и светом. - Надо же, - прошептал он, не открывая глаз, - я и забыл об этом. - Она не хотела праздновать, мы ее заставили, - начала рассказывать Вилл, видя, как Калебу тяжело говорить вслух о своих чувствах, особенно при ней. - Она вообще последние три недели предпочитает проводить время либо в одиночестве, либо на кладбище с Элион. С нами она очень мало общается, и старается держаться подальше от всего, что хоть как-то связано с Меридианом и Кондракаром. - Она держится подальше от всего, что связано со мной, - усмехнулся Калеб, поправляя Вилл. Ведь это было чистой правдой, Кондракар тут не причем, Меридиан тоже. Единственной причиной ее отчуждения был только он сам. - Ей все еще больно? - задал вопрос Калеб, посмотрев на Вилл одновременно печальными и задумчивыми глазами. Девушке не очень хотелось описывать всю безнадежность, в которой погрязла ее подруга, но Калеб должен был знать, иначе он не сможет вылечить ее. - Она тебя любит, конечно ей больно, - спокойно ответила стражница, вспоминая угасшие глаза своей подруги. - Она потеряна и чувствует себя очень одинокой, хоть и не показывает никому свое истинное состояние. И что бы она не говорила, ты нужен ей больше, чем вы оба думаете. Калеб вслушивался в каждое слово девушки, переваривая услышанное. Сколько же внутренней силы было в Корнелии, если она умудряется держать всю боль в себе и никого к ней не подпускать. Она обладает твердым внутренним стержнем, раз переживает его предательство в одиночку. Ей так совсем не легче, но спокойнее. Едва ли кто-то, кроме Калеба, знал, какая буря творится у нее на душе, как она, возможно, плачет по ночам, уткнувшись в подушку, или же пустыми глазами смотрит в потолок, пока не уснет. Если вообще уснет. Калеб вдруг вспомнил, как она смотрела на него, тогда в коридоре, когда увидела с Грейс. Он удивился, как она не закричала от боли во все горло, не расплакалась на месте, смотря ему прямо в глаза. Эту боль в ее глазах он не забудет никогда. - Я не могу, Вилл, - отрицательно покачал головой Калеб, возвращаясь в реальность и собираясь с мыслями. - Всякий раз, когда я оказываюсь в поле ее зрения, Корнелия перестает себя контролировать, и совершает необдуманные поступки, влияющие не только на нее, но и на других. - Ты это про Грейс? - жестко перебила его Вилл, сверля глазами юношу, и по взгляду девушки, Калеб понял, что теперь уже все стражницы ненавидели чужестранку. Ситуация становится все более веселой. - Я не пытаюсь никого защитить, но Корнелия уже чуть не убила Грейс. - Неужели?! - эмоции стали овладевать Вилл, она взбесилась, что Калеб приплел к разговору о нем и Корнелии постороннюю девушку, которая уже давным-давно должна была исчезнуть из Меридиана. - Я рассказываю тебе, как Корнелии больно по твоей милости, как отчаянно она борется с этой болью и у нее не получается, а ты волнуешься, что она чуть не убила Грейс, с которой ты спал? - девушка громко выдохнула, - Корнелия права, ты кретин. - Вилл резко поднялась на ноги, пожалев, что пришла к Калебу. Ему не до Корнелии, у него на уме он сам, Меридиан, и Грейс, с которой он периодически делит свою постель, заменяя ее Ребеккой. Она уже собралась уйти обратно в замок, но Калеб поднялся на ноги следом за ней, и схватил ее за руку прежде, чем она смогла сделать шаг вперед. Вилл демонстративно на него посмотрела, не понимая этого человека совсем. Она знала что он любит Корнелию, но не понимала, почему он вел себя с ней как последний подонок. А этот самый подонок в эту самую секунду стал сильно сдавливать руку стражницы, отчего боль волной прошлась по венам, заставляя лицо сморщится от неприятных ощущений. Калеб снова был в гневе, на этот раз по-настоящему. - Сядь на место, или я сверну тебе шею, - процедил он сквозь зубы, и для верности своих слов схватил растерянную девушку за горло. - Немедленно. Вилл не стала вырываться из его рук, и послушно опустилась на землю, пристально наблюдая, как Калеб сделал тоже самое. Сейчас его поведение поменялось кардинально, он даже дышал агрессивно, стражница видела, как его грудь тяжело вздымалась, а торс напрягся вместе со всем телом. Калеб набрал в легкие побольше воздуха и медленно выдохнул, успокаивая самого себя. Ему хотелось отрубить Вилл голову и насадить на пику за все слова, что она ему сказала. Хотя, по сути, она не сказала ему ничего, что было бы неправдой. Он кретин, и сам прекрасно это знает. А Корнелия… Он просто не знал, как это - вновь увидеть ее, почувствовать сладкий запах ее волос. Не знал, что сказать ей, как смотреть в глаза после всего пережитого, как находиться рядом после того, как он оставил ее одну, наедине с болью, причиненной им же самим. Он сразу захочет прижать ее к себе, как только увидит. Он понимает, что даже не может сказать вслух, что любит ее. Она не позволит. Не после того, как он признался, что предал ее, не после того, что она видела своими глазами. - Ты слишком много думаешь, - подала голос Вилл, все это время наблюдая, как Калеба поедало заживо чувство вины. - Как я могу много не думать, когда ты вынуждаешь меня делать это? - горькая усмешка сорвалась с губ Калеба раньше, чем он смог остановить ее. Не его это дело - демонстрировать свои чувства. - Я не знаю, почему вы до сих пор все тычете меня носом в Грейс. Ладно, согласен, спать с ней было большой ошибкой, но я не вижусь с ней сейчас, не разговариваю, не хочу и не планирую. Я только защищаю ее от врагов, которые с помощью Грейс могут уничтожить мой народ. Иначе я не могу, это мой долг. Выговорившись, Калеб посмотрел на Вилл, внимательно слушавшую каждое его слово. И она поняла одно, после всего, что сказал ей повстанец - он боится. Он знает сам, что боится любить, но все время придумывает какие-то иные оправдания, вместо того, чтобы признаться во всем самому себе в первую очередь. И это было так похоже на Калеба. - Зачем ты полюбил ее, если так этого не хочешь? - внезапный для Калеба вопрос, задала стражница. - Я не говорил, что не хочу. - Не нужно ничего говорить, я вижу это сейчас четко и ясно, - Вилл начала давление на повстанца, чтобы еще больше разговорить его, а потом либо отправить пинком на Землю, либо навсегда избавить Калеба от присутствия Корнелии. - Зачем ты сопротивляешься тому, что можно так легко закончить? Избавься от чувств, если они приносят тебе столько дискомфорта. Если бы не тяжелая атмосфера, витающая в воздухе, Калеб бы рассмеялся от слов Вилл, вот только сейчас было не до смеха. Стражница настроена серьезно, и так просто от нее не избавишься. Калеб посмотрел на Вилл, пытаясь в парвильной форме изложить свои мысли. - Я пытался избавиться от любых проявленных чувств к Корнелии с самого начала, как понял, что может из этого выйти. Может по этой причине я и совершил то, что уничтожило ее полностью без остатка, - Калеб выдохнул, отгоняя от себя непрошеный образ Корнелии, возникший перед глазами. - Но всегда было одно «но» - я никогда не мог отпустить ее полностью, я проиграл еще тогда, когда думал, что все это только игра, не более. Я заигрался, от чего мы оба погрязли в омуте, и выбраться из него уже невозможно. - Выходит, ты не сможешь вот так просто взять и разлюбить ее? - задала Вилл заведомо глупый вопрос, чем вызвала недоумение на лице Калеба. Он сдвинул брови, и едва ли не засмеялся ей в лицо, - Ну, я не знаю, как это происходит у тебя или у других, но в наших отношениях с Корнелией это невозможно. Я люблю ее, неважно, даже если вновь буду бороться с самим собой, я все равно буду ее любить, а Корнелия…, - неожиданно юноша замолчал, прекрасно понимая, что предстоит Корнели, и как это будет тяжело для нее. - А она будет любить меня даже вопреки своей боли. Ей будет невыносимо от воспоминаний и чувства горечи, но она будет меня любить. Вот и ответы на все вопросы. Кому из них будет больнее друг без друга, спрашивать не нужно, ведь Калеб умеет заглушать боль всевозможными способами, в то время как Корнелия полностью погружается в себя. И если она покинет реальность, погрузится в свою одинокую гавань с головой, это будет надолго, и потом даже Калеб не сможет вытащить ее оттуда. Повстанец понимал это также ясно, как и рядом сидящая Вилл, чьи переживания за подругу стократно возрасли. - Если ты любишь ее, если ты намерен любить ее и дальше и не хочешь убивать в себе это чувство, тогда какого черта, позволь узнать, ты сидишь сейчас здесь, а не пытаешься вернуть девушку, которая тебе дорога? - Вилл поражалась упрямству и глупости Калеба, который собственноручно губил и себя, и Корнелию. - Почему ты не там, не рядом с ней, ответь мне? Неужели она действительно ничего для тебя не значит? Глаза Калеба вспыхнули недобрым огнем, стоило Вилл произнести последнее предложение. Он понимал, что она пытается помочь и ему, и подруге, но ему не нравилось, когда кто-то упрекал его в том, чего нет, даже из благих намерений. Но сердится на хранительницу Сердца он не мог, кто знает, быть может без ее помощи ему не удастся приблизиться к Корнелии ни на шаг. Но кого он обманывал, он не собирался трогать Корнелию, не важно, любовь там или нет, он должен оставить ее в покое. Он дал себе слово. - Я не могу вернуть ее, Вилл, - устало воскликнул Калеб, его взгляд упал вдаль на горизонт, где уже садилось солнце. - Я причинил ей сильную боль, самые настоящие страдания, и больше причинять не хочу. Я не делаю ничего по отношению к ней, потому что думаю в первую очередь о ее чувствах, а не о своих желаниях. Я не могу быть эгоистом только потому, что хочу быть с ней. Вот и все. Со временем она поймет, что мое исчезновение пойдет на благо в первую очередь ей. Она забудет все и будет жить дальше. Калеб посмотрел на Вилл, и увидел в ее глазах одно только разочарование. Она ждала другого ответа, других слов, а услышала совершенно иное. Девушка смотрела на повстанца печальными глазами, на секунду Калебу показалось, что она хочет что-то ему сказать, убедить его в обратном, но она лишь закрыла глаза, выдавая грустную улыбку. Она больше ничего не скажет, все было ясно без дальнейшего разговора. - Чтож, - протянула она, поднимаясь на ноги, - признаться, я удивлена. Я думала, ты добиваешься девушек не только, когда тебя интересует лишь секс. Видимо, я ошибалась, - после этой фразы Калеб хмыкнул, улыбаясь куда-то в сторону, но Вилл уже не обращала на него внимания. Прежде чем уйти, она сказала ему последнее, что еще можно было сказать после такого разговора, - в восемь вечера в ее доме будет празднование дня рождения. Говорю это на случай, если она все же окажется на первом месте в твоем беконечном списке претенденток. И Вилл ушла, ощущая в себе тяжесть от проведенного времени с Калебом, чувствуя, как он провожает ее пристальным взглядом. Пытаясь помочь подруге, она, кажется, потерпела крах, но она хотя бы попыталась. Просто Корнелии попался не тот человек не из того мира. Тут бессильна даже любовь. С тяжелым сердцем Вилл отправилась в тронный зал, чтобы как можно скорее переместиться на Землю. Хватит с нее Меридиана для одного дня, этот мир отбирает слишком много энергии. Калеб провожал Вилл взглядом, пока она не скрылась в стенах замка, и снова посмотрел на горизонт. Он не пойдет к Корнелии сегодня, он не должен. Он не имеет права снова появляться в ее жизни, также, как и впускать ее в свою. Сердце повстанца забилось быстрее, он не мог описать то ощущение, которое нахлынуло на него. Это было больше похоже на пустоту. Если он увидит ее, то уже не отступится, пока не добьется стражницу Земли, и тогда все снова пойдет по кругу, поэтому он должен оставить ее в покое навсегда, как и обещал. Должен ли? Сумерки опустились на Хитерфилд, и Корнелия печальными глазами посмотрела на могильную плиту Элион, понимая, что пора возвращаться домой. Сегодня она в очередной раз провела с подругой большую часть своего дня, и ей вновь не хотелось уходить от нее, даже если физически Элион не было рядом. Здесь на кладбище Корнелия чувствовала привкус горечи от утраты подруги, боль, засевшая в самых глубинах сердца стражницы, все еще пульсировала и погружала в себя. И все же, Корнелия стала приходить на могилу подруги гораздо чаще, ведь только с Элион она чувствовала себя спокойно и легко, пусть и таким извращенным способом. Корнелия закрыла глаза, вспоминая ту злополучную ночь, когда она потеряла свою подругу, свою сестру, вторую половинку самой себя. Они с Элион были такими разными, и одновременно такими похожими… Чувствуя приближающуюся буру в виде слез, Корнелия резко поднялась на ноги, стряхивая траву со своих джинс. Пора было возвращаться домой. - Как бы я хотела остаться здесь с тобой, Эли, - тихим голосом воскликнула девушка, и присев на корточки, провела пальчиками по надгробному камню. - Если бы ты знала, как я не хочу возвращаться домой, как мне хочется от всех сбежать и укрыться, ты бы, наверняка, убежала вместе со мной, - легкая улыбка скользнула по лицу Корнелии, и глубоко вдохнув, она мечтательно закрыла глаза, представляя свою подругу рядом с собой. Внезапно за ее спиной раздался приятный мужской голос: - Я, конечно, не похож на Элион, но могу скрыть тебя ото всех на Меридиане, если захочешь. Корнелия резко открыла глаза от неожиданности, оборачиваясь на не неожиданного гостя. Фобос стоял в стороне подле небольшого дерева, наблюдая за ней, и приветливо улыбался, забавляясь удивленным лицом Корнелии. - Что ты здесь делаешь? - задала первый пришедший в голову вопрос девушка, поражаясь, как он оказался так рядом, ведь она не слышала ни малейщего шороха на протяжении всего времени ее пребывания на кладбище. Фобос оттолкнулся от дерева, подходя ближе к блондинке, и лишь поравнявшись с ней, одарил ее очередной королевской улыбкой. - Ну, ты перестала заходить на Меридиан в гости, - будничным тоном воскликнул Фобос, не желая накалять обстановку, пусть и не самой приятной темой, - поэтому, я подумал, что вполне могу воспользоваться твоим гостеприимством, и навестить Землю, в надежде, что моя подруга примет меня с распростертыми объятиями. Они пристально смотрели друг на друга, казалось, время шло бесконечно медленно, ни один не желал первым нарушать зрительный контакт, и все же Корнелия не выдержала первая. Сузив глаза, ее губы растянулись в улыбке, и она пихнула Фобоса в бок, только сейчас осознавая, как сильно она, оказывается, скучала по нему. Словно они никогда и не ссорились…Принц засмеялся, и неожиданно для Корнелии, притянул ее к себе, крепко обняв. - Я скучал по тебе, - искренне признался он, и Корнелия крепко обняла его в ответ. Она вдруг перестала чувствовать себя одинокой, на секунду ей показалось, что ее сердце забилось быстрее от радости и тепла. - Я тоже по тебе скучала, - посмотрела своими яркими глазами на принца стражница. - Даже несмотря на то, что ты предатель и обманщик, я очень рада, что ты здесь, - стоило ей произнести эти слова, как улыбка с лица вмиг пропала, и девушка паническим взглядом посмотрела на Фобоса. - Кто еще? - только и спросила она едва различимым шепотом, но Фобос сразу понял, кого она имела и ввиду, и отрицательно покачал головой. - Я пришел один, - успокоил он стражницу, и заметил, как паника в ее глазах постепенно сменилась спокойствием. Корнелия выдохнула и попыталась улыбнуться, но у нее не очень это получалось, и Фобос решил взять все в свои руки. - Пройдемся? - предложил он девушке, подставляя ей свой локоть. Корнелия приняла предложение принца, и взяв его под руку, она направились к выходу из кладбища, блуждая по городским улицам. - Это уже второй раз, когда я натыкаюсь на тебя в подобном месте, - заметил Фобос, но Корнелия не стала ничего ему отвечать, лишь слегка улыбнулась, продолжая смотреть вперед. Какая часть нее, где-то очень глубоко внутри сжималась в муках. Эта крошечная часть ее самой хотела, чтобы вместо Фобоса с ней сейчас был Калеб. Но хорошо, что это был не он, иначе все ее старания за последние недели обратились бы в пыль. Даже Фобос - это опасно для нее, он ведь был его братом, но раз так случилось, присутствия принца вполне вполне достаточно. Тем более, сам Фобос явно имел мотив сегодняшнего визита. - Ты ведь пришел не просто так? - обратилась с Фобосу стражница, нарушая тишину их прогулки. - Почему так неожиданно? - У меня было несколько причин, - пожал плечами Фобос, искоса поглядывая на стражницу. - Уверен, ты догадалась о каждой из них. Они одновременно засмеялись, продолжая шагать по тропинкам ночного города, который уже успел зажечься сотнями огоньков со всех сторон, придавая этому вечеру особую атмосферу. - Ну уж нет, давай сам все выкладывай, я не буду ничего отгадывать, - отрицательно замотала головой девушка, и Фобоса позабавил тон, которым она это говорила. Она была сейчас такой естественной, было трудно поверить, что ей пришлось пережить столько боли в одиночку. Фобос решил начать с самого важного, чтобы не было больше никакких недосказанностей и вопросов, а потом уже переходить ко всему остальному. Корнелия терпеливо ждала, когда он начнет говорить. - Впервую очередь, я бы хотел извиниться перед тобой за тот инцидент, вернее за то, что я никак тебе об этом не сказал, - начал говорить Фобос, и на секунду он вспомнил глаза Корнелии, полные боли и слез. Если бы он мог, то отчетливо бы услышал, как в тот момент ее сердце остановилось. - Я не сказал бы тебе об этом прямо, но все же должен отправить к Калебу поговорить. Извини, что не принял должного участия, если учесть, что я заранее уже обо всем знал. Мне очень жаль. Корнелия шумно выдохнула, против воли вспоминая ту ночь. Вместе с воспоминаниями вернулась и та боль, образовавшийся ком в горле заблокировал доступ воздуху, и девушка крепче сжала локоть Фобоса, чтобы случайно не споткнуться и не упасть. - Я не буду вставать между вами, Фобос, - твердым голосом промолвила она. - Он твой брат, ты должен быть на его стороне всегда, с кем бы у него не возник конфликт, но в следующий раз, пожалуйста, хотя бы намеками давай знать, что дело дрянь. - В следующий раз? - удивленно переспросил Фобос, отчего Корнелия осеклась, поняв, что подставляет саму себя. - Ты думаешь, между вами будет нечто подобное снова? - Нет, - резко отрезала девушка, но голос ее задрожал, и Фобос это отчетливо заметил. - Между нами ничего не будет снова, никаких следующий разов. Это я так, ляпнула не подумав. Корнелия прикусила губу, коря себя за глупость, но Фобос был человеком учтивым, и не стал оспаривать наивное утверждение девушки. Он догадывался, что на этом история его брата и стражницы не закончится, и что «следующий раз» непременно настанет. Но он видел, что Корнелия морально не могла рассуждать на эту тему сейчас, поэтому быстро смениил ее на более приятную, чтобы позволить стражнице хоть на мгновение забыться. Он замедлил шаг, вставая напротив Корнелии, отчего девушка вскинула брови, не понимая, почему Фобос вдруг остановился. - Что такое? - заинтересованно спросила она, ее глаза загорелись, но Фобос лишь улыбнулся, поражаясь ее любопытству и нетерпеливости. - Другой более значимый и особый повод, о котором я узнал почему-то только сегодня, привел меня сюда, - скрытый упрек проскользнул в голосе принца, и девушка прикусила губу, одаривая друга виноватым взглядом. Фобос полез в карман своего пальто, очень смахивающее за земное, и достал оттуда маленькую квадратную коробочку черного цвета. - С днем рождения, Корнелия, - тихим голосом воскликнул он, открывая свой подарок. На черном бархатном материале девушка увидела кольцо, в центре которого красовался небольшой синий камень квадратной формы. Корнелия задержала дыхание. Тело отказывалось двигаться, она застыла в немом ужасе, лишь ее расширенные глаза панически смотрели то на кольцо, то на Фобоса. Она не могла произнести ни слова, и Фобос, вдоволь насладившись ее минутной истерикой, принялся смеяться во весь голос, доставая кольцо из коробочки. Тут Корнелия уже совсем запаниковала, не понимая, что это сейчас происходит. - Это не то, о чем ты подумала, - звонкий смех принца привлекал прохожих вокруг, которые с улыбками оглядывались на пару. - Я не собираюсь просить у тебя руку или сердце, не знаю, что просят в такие моменты у леди, - его смех все разрастался, отчего Корнелия с вылупленными глазами смотрела на принца Королевства Меридиан, на которого Фобос был сейчас мало похож. Мужчина кое-как совладал со смехом, и улыбнулся растерянной Корнелии теплой улыбкой, аккуратно беря ее руку в свою. - Это кольцо открывает порталы на Меридиан, - воскликнул он, положив в ее дрожащую ладошку свой подарок. - Теперь у тебя всегда будет свой личный проводник на Меридиан, когда бы ты не захотела, в любое время дня и ночи. Он отпустил руку девушки, которая еще пару секунд не сводила глаз с кольца, поблескивающего в свете фонарей, и услышал, с каким облегчением она выдохнула, переваривая все увиденное и сказанное Фобосом. - Черт возьми! - неожиданно закричала девушка на всю улицу, и налетела на Фобоса, лохматя его волосы. - Я убью тебя за такие шуточки. Я же чуть сознание из-за тебя не потеряла! Не осознавая своих действий, Корнелия уже вместе с Фобосом смеялась с этого забавного момента, напрочь испортив всю прическу принца. Мужчина ловким движением перехватил ее руки, прижимая к себе спиной, и все попытки Корнелии вырваться не увенчались успехом, Фобос держал ее очень крепко. Ощутив спиной его тело, Корнелия сбавила обороты смеха, неловко отодвигаясь от мужчины. Она не хотела стоять к нему так близко, не могла. В ее голове сразу возникал образ другого человека. - Как ты могла подумать, что я делаю тебе предложение? - перебив мысли Корнелии, спросил изредка посмеивающийся Фобос. - Ты бы видела свое лицо. Мужчина стал поправлять свои волосы, а Корнелия лишь показала ему язык и принялась разглядывать свой подарок. Кольцо на первый взгляд было простым, но в нем было что-то таинственное и притягивающее, серебряного цвета ободок и синий камень по центру - просто и красиво. Девушка надела его на указательный палец, и принялась с наслаждением разглядывать, вертя рукой из стороны в сторону. - Спасибо большое, Фобос, - она обняла его за плечи, вставая на цыпочки. - Очень полезный подарок, учитывая последние события. - Теперь ты от нас не отделаешься, - предупредил он стражницу, и Корнелия на секунду застыла, понимая, кого Фобос имеет в виду под словом «нас». Все разговоры так или иначе сводятся к Калебу. Девушка закрыла глаза от внезапной головной боли, чем встревожила Фобоса, уже через секунду стоявшего около нее. - Ты в порядке? - приподняв ее лицо, спросил он. Девушка покачала головой, ощущая боль в ребрах от бьющегося с невероятной силой сердца. - Все разговоры всегда так или иначе будут сводится к нему, не так ли? - с болью в голосе спросила она. - Извини, я не хотел напоминать тебе об этом. - Как он? - неожиданно спросила Корнелия, от воления ее ладошки вспотели, а воздух перестал поступать в легкие. Фобос видел внутреннюю борьбу стражницы: она не хотела слышать о Калебе ничего, и в тоже время хотела знать все. Ей пора перестать убегать от реальности. - Не очень хорошо. С тех пор, как ты видела его в последний раз, он стал совсем невыносимым. Девушка усмехнулась, смотря себе под ноги. Она даже думать не хотела, какими способами Калеб развлекал себя c момента ее исчезновения. Сколько еще таких как она в его жизни? - Что, Грейс уже не скрашивает его одинокие ночи? - с сарказмом спросила девушка, напрасно стараясь скрыть свою боль от принца, ведь он читал ее как открытую книгу. - Ему не нужна Грейс, - с нажимом ответил Фобос, словно Корнелия должна была запомнить это раз и навсегда. - Ему нужна ты. Вот они снова медленно идут по улицам, на этот раз в сторону дома Корнелии, понимая, что предстоящий разговор будет не из легких. Корнелия как могла оттягивала этот момент, но девушка была рада, что говорит об этом именно с Фобосом, ведь он как никто другой знал своего брата. - Ты смог бы простить его, если бы был на моем месте? - спросила Корнелия. Фобос на какое-то время задумался, сам не зная, как бы он поступил в такой ситуации. Если скажет «да» - солжет, ведь скорее всего принц бы не простил предательство. Скажет «нет» - разрушит жизни и Корнелии, и Калеба. Да уж, эта девушка умеет задавать вопросы. Мужчина решил пойти другим путем - Нельзя сравнивать, кто и как поступил бы, все мы разные, и любим тоже по-разному, - посмотрев на стражницу краем глаза, и убедившись, что она внимательно его слушает, он решил, что продолжать можно. - Ты сама должна решить, стоит он твоего прощения, или нет. Стоит ли ваша любовь того, что бы двигаться дальше и бороться за нее, как бы тяжело не было. Либо, ты можешь его забыть и жить дальше, словно его никогда не существовало в твоей жизни, в твоем мире. Выбор за тобой. Часть Корнелии понимала, что Фобос прав. У нее есть два варианта: простить Калеба или отпустить Калеба. Но барьер на пути к ее сердцу отказывался от любого из этих решений. Корнелия не собиралась прощать его, но и отпустить не могла, ибо любила его с каждой секундой лишь отчаяннее. Мазохистка. - Я не могу быть с ним, но и без него тоже не могу, - прошептала девушка, чувствуя, как по щекам скатились две едва заметные дорожки слез. - Я хочу его забыть, чтобы не было ни одного воспоминания о нем. - Это не выход, - таким же тихим голосом, как и ее, воскликнул принц. - Запомни, стараться кого-то забыть - значит помнить о нем навсегда. Ты обрекаешь себя на еще большие страдания. - Спасибо, утешил, - буркнула Корнелия, и провела пальцами по щеке, вытирая непрошеные слезы. Фобос, заметив это, тут же остановился, разворачивая Корнелию к себе лицом. - Калеб по тебе скучает, Корнелия, хоть и не признается в этом, - без зазрения совести сдал своего брата Фобос, позволяя стражнице переваривать его слова в молчании. Но от каждого следующего предложения ей становилось лишь тяжелее, она не могла поверить в подобное. - Он перестал нормально есть, перестал с кем-либо общаться. Он всегда один, либо тренируется на поле, либо сражается где-то за пределами Меридиана, выпуская на волю всю свою агрессию, - заглянув в глаза девушке, Фобос отчаянно надеялся до нее достучаться. - Не только ты потеряла того, кого любишь, - тихим голосом напомнил он, от чего новые дорожки слез потекли из ее закрытых глаз. Слышать все это было для нее больно. - Он сам виноват, - только и сказала она. - То, что между нами было, уничтожил он, Фобос, не я, - и вот они, долгожданные слезы, которые в очередной раз против ее воли покатились из глаз. Девушка заплакала, механично вытирая лицо ладонями, но Фобос перехватил ее руки и прижал к себе, пряча лицо девушки у себя на груди. Тело Корнелии то и дело содрогалось от нового приступа слез, но она впервые не корила себя за слабость. Все это время она была настолько сильной, даже наедине с собой ни разу не позволила себе лить слезы, и данная встреча с Фобосом была ее спасением. С ним она могла позволить себе быть слабой и поддаться эмоциям хотя бы на один вечер. Принц бережно гладил ее по голове, не мешая девушке насладиться этой минутной слабостью, ведь завтра она выстроит вокруг себя новый, более крепкий барьер. Если бы Калеб своими глазами видел то, что происходило сейчас… - Мне кажется, если я позволю себе смотреть в его глаза, я погибну, - подняв свое лицо к Фобосу, прошептала девушка. - Я не могу видеть его, Фобос, просто не могу. - Тогда оставь его, - тихий голос мужчины успокаивал стражницу, и горькие слезы постепенно высыхали на ее глазах. - Если ты погибаешь от него, если тебе так будет лучше, тогда действительно следует оставить его в прошлом. - Мне так не лучше, - отрицательно помотала головой Корнелия, положив голову Фобосу на грудь. - Так я всего лишь не думаю о том, что за моей спиной он любит кого-то также, как обещал любить только меня. Вот и все. Фобос не смог ей ничего ответить, ведь по сути, Корнелия была права. Калеб ударил ее по самому больному, и даже через десятки лет Корнелия не сможет этого забыть. Она ошибалась лишь в том, что отказывалась верить в любовь Калеба, и никто не сможет ее переубедить, никто не сможет доказать ей обратное, тем более сам Калеб. Понимая, что продолжать говорить о Калебе больше нельзя, они вместе направились в сторону дома Корнелии, и весь долгий путь Фобос обнимал девушку за плечо, а она облакотила на него свою голову. Ей вдруг стало страшно, что как только Фобос уйдет, она не выдержит и снова начнет истерику. Придется заново работать над собой и своими эмоциями, а на это уже итак столько сил было потрачено. Оказалось, что впустую. Дойдя до дома стражницы, Фобос отпустил Корнелию, и девушка благодарно ему улыбнулась. - Спасибо, что провел, - воскликнула она, стараясь придать голосу больше жизни. - Еще больше спасибо за то, что пришел сегодня, я была так счастлива тебя увидеть. - Это твой день, дорогая, еще раз с днем рождения, - принц по королевски поклонился ей, и рассмеявшись, Корнелия сделала реверанс в знак взаимности. Ей так не хотелось, чтобы Фобос уходил. - Останься пожалуйста, - выпалила девушка, в ее голосе было столько надежды, что Фобос смутился, но из чувства такта не показал этого. - Мои родители устраивают семейную вечеринку, я была бы рада, будь ты на ней вместе с нами. - Я бы с радостью остался, но ты ведь понимаешь, почему я не могу, - отказывать ей в такой день было жестоко, но мужчина понимал, что Калеб придет в ярость узнав, что Фобос был с Корнелией в ее день, а он нет. - Калеб не придет сегодня, мне жаль, но я не хочу разрушать твое спокойствие его гневом. Корнелия это прекрасно понимала, поэтому не стала настаивать, хотя грусть мгновенно вспыхнула в ее глазах. Но это уже было не важно. - Тогда до встречи, - Корнелия снова поднялась на носочки, и поцеловав Фобоса в щечку, скрылась за дверью своего подъезда, не дожидаясь ухода принца. Фобос тяжело вздохнул, и как только Корнелия исчезла с поля его зрения, он обошел ее дом, где не было людей, и открыл портал на Меридиан. Наверное, сейчас был тот самый момент, когда покой мне нужен был больше всего. Я понимала, что это невозможно, снизу ждут родители и гости, они в предвкушении празднования моего дня рождения, тогда как сама я хотела зарыться головой в подушку. Последний штрих, последние приготовления, и я была почти готова. Надев сережки, я расправила плечи, стоя напротив огромного зеркала в своей комнате, покрытой мраком. Я выбрала черное элегантное платье в пол с большим вырезом на спине неспроста. В черный цвет окрасилась вся моя жизнь, каждый ее день, каждый ее вдох. Мрак вокруг меня сгущался с каждым днем, и выбраться из него я не могла, ибо мучения были сильнее моего желания вырваться на свободу. Мысли о нем не отпускали меня. Собрав волосы в хвост, я психанула и распустила их обратно. Светлые локоны опустились на черное платье, стараясь привлечь к себе внимание, но черный цвет всегда был доминирующим. Я задумалась. Если говорить по существу, Калеб и не держал меня, чтобы отпускать, это я цеплялась за него, одновременно отталкивая. Это я отгоняла от себя любые воспоминания о нем, при этом постоянно вспоминая его лицо, его голос, его глаза… Только он мог смотреть на меня так, словно я была стимулом в его жизни, его сокровищем, его единственной… Я резко встряхнула головой, закрывая глаза. Подобным мыслям нет места в голове, это ложь, которая, словно огонь, сжигает меня заживо. Я никогда не была единственной в его жизни, это было лишь притворством и его очередной игрой. Игра удалась, и она, наконец, окончена. Занавес… И все же, было одно «но», которое напрочь топило в себе мои старания двигаться дальше. Изо дня в день, секунда за секундой, там, в глубинах своего подсознания, я его ждала. Хотела ли я быть с ним? Нет, категорически не допускала эту мысль, ибо быть с ним я больше не могла. Но с ним хотели быть моя душа, которой не хватало его присутствия рядом, мое тело, которое так скучало по его рукам, мое сердце, которое без него и вовсе остановилось. Именно они топили мои старания в этом омуте бесконечной любви. Я ненавидела саму себя больше, чем ненавидела Калеба за его поступок. Смотря на себя в зеркало, я увидела в отражении девушку, чьи глаза выражали внутреннюю тоску и боль, которую спрятать было едва ли возможно. Глаза были пустыми и потухшими, и казалось, ничто уже не сможет вернуть их к жизни. Уйти от любимого человека - это настоящая мука. Когда ты смотришь в его глаза, глаза предателя, когда твое сердце беззвучным грохотом падает вниз, разбиваясь о все надежды на счастливое будущее, когда от боли ломает кости по всему телу, потому что ты больше не с ним. Ты одна. Любовь - штука поганная, это скорее болезнь, нежели прекрасное чувство. От любви люди морально погибают, а значит, любовь действительно способна убить человека. Пора было двигаться дальше, не оглядываясь на прошлое. Возможно, я так и останусь стражницей Завесы, я буду видеть его чаще, чем мне хотелось бы, но я не сдамся. Я буду бороться за саму себя до самого конца, и не позволю себе морально погибнуть. Я буду жить дальше во что бы то ни стало. Я должна. Самой горькой частью было то, что я понимала, насколько это сложно - быть вдали от него. Эти долгие бесконечные дни были сущим для меня адом, едва ли более приятным, чем когда он рядом со мной. Но его рядом не было, он предпочел остаться в стороне, не желая разгребать то, что сам устроил. Оставить меня один на один со всем этим дерьмом - это так в его стиле. И ведь даже ни разу не появился. Я закрыла глаза, чувствуя, как дрожит мое тело. Я позволяю себе думать о нем слишком много, высшая степень мазохизма. Сжатые до боли кулаки, его расплывчатый и до боли знакомый образ в голове, слезы, так стремящиеся вырваться наружу. И неожиданно тихие шаги, раздавшиеся за моей спиной. Я резко открыла глаза. Казалось, сердце, которое утратило способность биться, застучало с новой силой. С широко раскрытыми глазами я видела в отражении зеркала, как он вошел в мою комнату через балкон, так медленно, так уверенно. В голове мимолетно пронеслось лишь одно - он пришел. Я забыла, как нужно было дышать, я обо всем забыла в ту самую секунду, как увидела его, а он продолжал идти ко мне медленными дразнящими шагами, будто ждал, что я брошусь к нему навстречу. На его лице было столько эмоций, что прочесть их все было практически невозможно. В глазах мерцала радость на пару с сожалением и осторожностью, он боялся напугать меня, боялся сделать резкое движение. Его тело, напротив, двигалось в мою сторону уверенной походкой, и я поняла, что Калеб полностью отдает себе отчет в том, что он сейчас делает. Я не поворачивалась к нему, так и стояла спиной, пристально смотря в его глаза, которые также отчетливо смотрели в мои. Он оценивал мое состояние, и я не знала, оправдались ли его ожидания или нет. Господи, как же он был прекрасен. Черные брюки сидели на нем идеально, белая рубашка, пару расстегнутых пуговиц - я любила в нем все. Ненавидела тоже все, но это уже другая история. В комнате стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь его едва уловимыми шагами и моим громким дыханием. Вот его рука потянулась в задний карман брюк, а уже через секунду он держал в своих пальцах красную душистую розу, прекрасней которой не было ни одного цветка на всем белом свете. Я тяжело выдохнула, чувствуя, как к горлу подступает ком. Калеб уже стоял у изголовья моей кровати, и плавным движением положив розу на подушку, вновь медленным шагом направился теперь уже непосредственно ко мне. С каждым шагом, что он приближался, его дыхание становилось все тяжелее, ровно как и мое. Наши пристальные взгляды друг на друга наколяли воздух до предела, разжигали тот бушующий огонь в наших сердцах, который грозился пылать вечно. Я знала, что пропаду в ту же секунду, как почувствую на себе его запах, забуду обо всем на свете, как только моя кожа ощутит на себе его дыхание. Все-таки разлука с ним сделала свое дело - я безмерно по нему скучала. Глаза Калеба кричали мне о том же - ему было не легко без меня. Еще шаг, и вот он уже стоит за моей спиной, так близко, и одновременно так далеко. Его горячее дыхание опалило кожу на моей шее, и я задышала еще чаще, чем вызвала на его лице легкую улыбку. Он даже не прикасался ко мне, а моя кожа вся покрылась миллионами мурашек только от одного его вида. Еще никогда я не осознавала с такой отчетливостью, насколько сильно я могла его любить, как именно сейчас, в эту самую минуту, когда ни о какой любви между нами не могло быть и речи. Я не сводила глаз с Калеба, застыв на месте как вкопанная, в то время как он любовался мной, медленным взглядом скользя по всему моему телу. Он всегда любил смотреть на меня. На какую-то долю секунды его взгляд задержался на моей груди, которая от тяжелого дыхания вздымалась верх, и я заметила, как его глаза загорелись огнем, но уже в следующую секуду он поднял взгляд, акцентируя свое внимание на моих глазах. За все это время ни один из нас не проронил ни слова. Мое сердце пропустило удар, когда я почувствовала руки Калеба на своих волосах, он бережно собрал их вместе и аккуратно убрал на мое плечо, открывая себе доступ к моей, покрытой мурашками, спине. Я резко откинула его руки в сторону. Глаза повстанца вспыхнули, и он пристально посмотрел на меня. Нет, Калеб, ты не можешь прикасаться ко мне, даже не надейся. Но, кажется, он еще как надеялся, и был намерен действовать до последнего. Его пальцы едва ощутимыми касаниями заскользили по моей спине все ниже, и ниже… Дрожь не заставила себя долго ждать, хотелось закрыть глаза и наслаждаться его ласками, но я не могла ему позволять подобное, я должна помнить, о том, какую боль он мне причинил. И я прекрасно помнила, потому что в следующий миг резко отдернулась в сторону, отчего ему пришлось убрать свои пальцы с моей пылающей кожи. Я видела, что он был недоволен, в нем начинал закипать гнев, и он подошел ко мне вплотную, вдыхая запах моих волос. Не прерывая зрительного контакта, он стал проводить пальцами по внешней стороне моей шеи, его тяжелое дыхание передавалось мне, атмосфера накалялась все больше. Какого черта он вообще ко мне пришел? На это раз я больно ударила его по руке, пытаясь отодвинуться, но он резко прижал меня спиной к своей груди, не желая отпускать. Подобная наглость за долю секунды отрезвила меня, и я стала вырываться из его хватки, но повстанец обхватил меня одной рукой так крепко, словно не отпустит больше ни на секунду. Его пьянящий запах, его рука, так крепко обвивающая мою талию, его дыхание на коже… Я была на грани потерять голову, спасало только то, что я была не так слаба моральна, как Калеб думал. Я снова попыталась вырваться, но хватка Калеба стала лишь крепче, а вместе с хваткой усиливалась и его злость на мое сопротивление. Я пыталась избавиться от него, от нашей близости, я хотела избавиться от этих объятий, сильно толкая его локтями и вырываясь, как вдруг он быстрым движением обхватил рукой мое горло, немного сдавливая, а другой резко ударил кулаком об шкаф прямо передо мной. Я вздрогнула от неожиданности и испуга, не в силах противостоять ему, ведь он был в разы сильнее. Мы одновременно замерли, переводя дыхание - я от внезапно пришедшего страха, он в попытке усмирить свой гнев. Часть меня знала, что Калеб не сделает мне больно, но все же я не сводила с него глаз, не понимая, что он намеревается добиться подобным поведением. Неожиданно перед моим лицом опустилась его рука, в которой что-то блестело, а уже через секунду на ней покачивалась тоненькая цепочка, на которой вместо кулона висело аккуратное колечко с камнем по центру. Из моих глаз одна за другой покатились слезинки, мне пришлось прикусить губу, чтобы не давать эмоциям волю. Калеб это сразу заметил. Не говоря ни слова, он убрал руку с моего горла, и расстегнув цепочку, аккуратно надел мне ее на шею. Я не сводила с него глаз, и вздрагивала всякий раз, когда его пальцы то ли намеренно, то ли случайно касались моей кожи. Слезы все продолжали литься, я посмотрела на кольцо, висящее на моей шее, и поняла, что это было его подарком на мое восемнадцатилетие. Все-таки он пришел меня поздравить. Я тяжело выдохнула, слезы было уже невозможно сдерживать, но я держалась из послених сил, не обращая внимания на то, что Калеб не сводил с меня глаз, считывая каждую мою эмоцию. Он все понимал, глядя на то, как я тихо плакала, на мое вздрагивающее тело, на то, как я смотрела в зеркале на его подарок. Он видел мою любовь к нему через мои слезы. Но он не сказал ни слова, не хотел нарушать тишину, спасавшую меня от него самого. Я была ему за это благодарна. Я увидела через зеркало, как его рука потянулась к моему локтю, и вот он уже разворачивает меня к себе лицом, старательно не обращая внимания на мои слезы. Калеб был так спокоен, так решителен и уверен в своих действиях, что мне оставалось только завидовать такому самоконтролю. Он скрывал свои эмоции превосходно, позволяя мне видеть только то, что он сам считал нужным. А позволял он мне не так много. Мы стояли так близко друг к другу, обмениваясь дыханием. Я хотела было отодвинуться от него, но Калеб медленно взял меня за плечи, прежде, чем я успела это сделать, и придвинул к себе еще ближе. Его губы были так близко, что мне пришлось закрыть глаза и упереться руками в его грудь, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нами. Я не хотела целовать его, но если он решит это сделать, я не смогу помешать ему. Он всегда получает то, что желает. Я не открывала глаза, не хотела видеть его, тем более, не хотела видеть ничего из того, что он собирался сделать. В следующую секунду я почувствовала, как его губы прижались к моему лбу в самом нежном поцелуе, который он когда-либо мне дарил. Я громко выдохнула, потому что в этот момент слезы перестали слушать меня, скатываясь одна за другой по моим щекам нескончаемым потоком. Этого момента не должно было быть. Такой нежности и трепетности не может быть между нами, между нами больше ничего быть не может! Калеб медленно отодвинулся от меня, прекратив поцелуй, и прикоснулся щекой к моей голове, мягко разглаживая руками мои волосы. - С днем рождения, Корнелия, - прошептал он мне в ухо, после чего наши лбы соприкоснулись на одно лишь короткое мгновение, показавшееся нам обоим целой вечностью, но этот момент был неизбежен, ведь мы были так близко друг к другу. Сердце пропустило еще один удар, и вот его руки уже перестали прижимать меня к себе, его дыхание больше не опаляло мое лицо, и я поняла, что он ушел. Собравшись с силами, я все-таки решилась открыть глаза, и оглядела свою пустую комнату, оставившую в себе от парня лишь легкий аромат. Если бы не его запах, пропитавший собой всю меня, я бы подумала, что мне приснился сон. Повернувшись к зеркалу, я провела рукой по шее в том месте, где его пальцы касались меня. Вспоминая эти ощущения, я осознавала, что чудом продержалась сегодня. Сопротивляться повстанцу было не самой моей сильной стороной. Я нащупала рукой цепочку, и пальцами стала перебирать кольцо, которое он подарил мне. Это просто подарок, сказала я сама себе утвердительно. О мотивах такого подарка я знать не хотела, мне и без этого было нелегко. Наверное, я просто восприму приход парня как мимолетный сон, оставивший после себя такой сладостный осадок. Ты мой сладкий кошмар, Калеб, и в глубине души, я мечтаю никогда не проснуться.Глава 47 Сладкий кошмар.
11 февраля 2015 г. в 23:53
Rachel Taylor - Light a fire. /музыка к последнему абзацу главы/