Твое темное прошлое

— Слушай, Купер, я тут тебя спросить хотел, — окликнул Люка его приятель по работе Сем. Он даже слегка ускорился, нагоняя Купера в коридоре, чтобы поравняться с ним на ходу. Мужчины как раз прохаживались по корпусу клиники, где только что многие камеры освободились от заключённых, которые отправились на дневную прогулку во двор. Двор этот был похож на какой-то загон для животных, если сказать честно, но, люди, что вынуждены жить в четырех стенах палат были рады и такому выходу на свежий воздух. Люк старался не думать об этом, но, мысли как-то сами по себе приходили в голову, когда он проходил мимо открытых дверей временно пустующих палат. — А? Ты что-то сказал? — отвлекаясь от своих мыслей, спросил Купер, повернувшись к приятелю. Сем уже прекрасно понял, что он не слишком-то его слушал, но, не придал этому особого значения. Купер немного одернул форму, снова по пути глядя по сторонам. — Прости, я что-то задумался немного, что ты хотел? — поинтересовался Люк, замедляя шаг, чтобы не так торопиться. Они не слишком опаздывали, хоть и должны были следить за прогулкой. Народу из работников сегодня было много, так что те несколько минут, что эти двое прохаживались по корпусу уж точно не повлияли бы ни на что. — И о чем ты там таком задумался? — со слегка саркастичной усмешкой поинтересовался Сем, кивнув мужчине. Он закрыл распахнутую на половину прохода дверь камеры, сам проходя за Люком и дальше. Сем, что нравилось Куперу, был парнем простым и приятным. У него не было каких-то загонов или предвзятого отношения к Люку, как новичку и, надо сказать, они оба были рады, что встретились на этой работе. — Да я попросить тебя хотел за меня выйти на смену в субботу, мне надо съездить в другой город, там, — поделился Сем, вопросительно глядя на мужчину. Почему-то он и так предполагал, что Купер ему не откажет, но эта вечная задумчивость на его лице всё-таки заставила его засомневаться. — В другой город? Эмм, что-то случилось? Не вопрос, я заменю, да, — отозвался после небольшой паузы Люк. Он решил, что вполне себе сможет уйти от вопроса о том, о чем там он таком думал, просто не отвечая на него, продолжим тему Сема и дальше. — Мне нужно как-то предупредить об этом, да? Или просто приезжаю и всё? Я просто не знаю еще как тут вы обычно делаете, — поделился Купер, глядя на приятеля. Они уже прошли весь корпус, начиная спускаться вниз по лестнице в сторону прогулочной зоны. Там уже слышался привычный шум, а по пути то и дело попадались санитарки, что освободились от пациентов, отправив их гулять, и теперь со спокойной душой отправлялись по делам дальше. Перед глазами мелькали трещины стен, люди, двери кабинетов, но Люк уже чувствовал себя куда увереннее в коридорах лечебницы. Он даже старался сам показывать путь, когда они были вместе, чтобы лучше запоминать, что и где у них тут находилось. — Да нет, не случилось, точнее, да, — немного замешкался Роджерс, весь нахмурившись. Он повернулся к Куперу, словно раздумывая, стоило ли говорить этому человеку что-то личное. — Мне надо там помочь с похоронами, сам понимаешь, нехорошо отказать. У тетки муж умер, я его почти не знал, но, она меня вырастила, так что просто не могу не помочь ей сейчас, — поделился всё-таки мужчина. Он, как и любой другой, не так уж охотно делился чем-то своим личным с мало знакомыми людьми, но, кажется, Купер всё-таки вызывал у него достаточное доверие, чтобы рассказать больше. Они уже оказались практически в самом последнем коридоре, в конце которого уже и был поворот к прогулочной площадке. Мужчины слегка ускорили шаг, уже готовые снова окунуться в работу. — Нет, нет, тебе просто приехать, я предупрежу нашего главного, всё в порядке, — ответил всё-таки Сем. — Да, понял тебя, конечно надо поехать, я поработаю, ничего, сам хотел смен побольше взять, — признался Купер, соглашаясь. — Всё равно, мои соболезнования, — сдержанно добавил Люк, продолжая двигаться по коридору. Он достал из кармана телефон, посмотрев, что за смс пришло там ему, тут же откладывая мобильный обратно в карман, убедившись, что там не было ничего, кроме рекламы. Навстречу им прошел какой-то еще незнакомый Куперу мужчина, как-то особенно неприятно покосившийся на Сема и Купера. Кажется, это был какой-то новый врач, Роджерс уже рассказывал о нем раньше. Высокомерный тип, по которому было видно всё его уничижительное отношение ко всем и каждому, кто только был ниже по должности. Вот только в случае с Купером выглядело это даже как-то смешно, учитывая, что Купер был выше его на целую голову. — Спасибо, Люк, — отозвался Сем, и сам покосившись на нового доктора. Он неприятно наморщился, через пару секунд снова возвращаясь мыслями в компанию Купера. — Так что там с твоими мыслями? О чем ты задумался, так ведь и не рассказал. Ну, если есть желание делиться, конечно, — поинтересовался Сем, скорее, просто переводя тему подальше от себя и своих проблем. Хотя, узнать о том, что там творится в голове у Купера ему и правда было бы интересно, особенно, учитывая, с каким задумчивым выражением тот ходил всё последнее время. Они, наконец, прошли на улицу, оказываясь прямо перед большой огороженной площадкой. Из-за прохлады, а может и просто потому, что не всем было позволено видеться с другими, тут было не слишком уж много пациентов, но, по мнению Купера, которое тут, конечно, никто не спрашивал, нужно было всегда выпускать гулять не слишком много людей за раз. Какое-то время проработав, он уже заметил, насколько лучше они общались в более маленьких компаниях и насколько реже кого-то приходилось разнимать, чем, конечно, занимался именно он. Они с Семом, как могло показаться, не следили за всем всегда из-за решетки. Напротив, почти всегда охранники оставались прямо на площадке, особенно, если врачи решили позволить гулять немного большей компании или попытать счастье, выпустив ко всем какого-нибудь «перевоспитанного» негодяя. — Вот об этом и задумался, — поделился Купер, кивая на площадку. Со второго входа туда всё еще пропускали других пациентов, в основном, новеньких, которым, видимо, что-то еще объясняли до того, как отпустить прогуливаться ко всем. — Всё никак не возьму в толк, как вообще тут проводят годы? С таким режимом и отношением, можно посадить нормального человека, а вот уже через годик получить настоящего идиота с извращенным сознанием. Я бы точно слетел с катушек вот так вот, на какое вообще исцеление тут кто-то надеется? — спросил Люк, посмотрев в сторону площадки. Он глубоко вздохнул, как-то особенно презрительно посмотрев в сторону подгоняющей людей санитарки. — Купер, я тебя умоляю! Ну и наивный ты временами бываешь, — воскликнул Сем. Роджерс достал из кармана ключ, открывая калитку на площадку. Первым он пропустил Люка, чтобы за собой всё снова закрыть, а уже потом прошел сам. — Какое тут исцеление? За ним отправляют в центр Вилльямса или куда-то еще, а тут просто держат, чтобы людей обезопасить. Это же, по сути, тюрьма. Думаешь, вот то, что ты сейчас сказал, тут не практикуют? И нормальных хватает, вот их мне жаль больше всего всегда. Но вот лечение психов, — Сем почесал затылок. — Терапия? Ты вот сам в нее веришь? Особенно, вот шоковая меня всё время удивляла, они правда считают, что прогоняя сквозь человека разряды помогут ему мозги вправить? Ну не бред? — возмутился Сем. Он начал говорить немного тише и спокойнее, чтобы их рассуждения не услышали пациенты, среди которых мужчины оказались. Люк всё это время слушал его предельно внимательно, став еще боле суровым и недовольным на вид. Он уже вовсю включился в работу, оглядываясь по сторонам, но и Сема слушал во всех подробностях. — После всего, что ты рассказал мне про это место трудно и врачей врачами называть, а ты про терапию. Мне кажется, скорее это просто запугивание, разве нет? Хотя, откуда мне знать, я не медик и уж тем более не мозгоправ. Вот кем бы я не смог стать, так это точно им. Хотя, читал где-то, что импульсы воздействуют на мозг и, — Купер задумался, всё равно отрицательно мотнув головой, встречаясь в Семом взглядами. — Не знаю, по мне это всё равно настоящее зверство, — заключил он, в чем мужчины уж точно были совершенно друг с другом солидарны. — Да ладно? Не смог бы? Ты такой спокойный, как слон, вот кому надо быть психологом или психотерапевтом, как там их, — усмехнулся Сем. Он зацепился взглядом за одного парнишку, что принялся бегать по территории, причем, изображая какое-то животное. На него уставились не только охранники, но и несколько других пациентов, на что Сем только головой покачал. — О, смотри, Пирс у нас снова антилопа, опять коленки все порасшибает, только зажили, — вздохнул Сем. Это Люку в нем и нравилось, то, что несмотря на свою работу мужчина всегда как-то ближе положенного относился к пациентом. В этом они точно были с Купером похожи. Да, они разнимали их, направляли в камеры, хлопали железными дверьми и велели сидеть тихо, а иногда и кричали, помогая успокоить, но в отличии от многих делали свою работу с осадком вины, с которым каждый справлялся по-своему. — Нет, нет, нет, точно не смог бы. Это только на первый взгляд, будь я таким спокойным, я бы не психанул настолько, чтобы их Вашингтона свалить в Готэм за одну ночь и почти без вещей, — Люк слегка хмыкнул и сам наблюдая за тем, как Пирс радостно бегал по территории. Вообще, редкие улыбки пациентов заставляли поверить, что что-то в их жизни еще может измениться, вот только жалко, что в большинстве своём это была не совсем искренняя радость. Они были заложниками своего состояния, того, что диктовало им, что делать, когда улыбаться и как отвечать. — Главное, чтобы на его эту антилопу не нашелся хищник, а то снова ведь сцепятся, а так, пусть бегает парень, — рассудил Купер, продолжая прохаживаться по территории вместе с приятелем. Где-то в другом углу группа людей в полосатом решила во что-то поиграть вместе, но они никак не могли придумать для себя правила, поэтому, это сидение в кругу и кричание друг на друга было скорее похоже на какой-то обряд, со стороны уж точно. Сем только усмехнулся на его слова, загораясь каким-то неподдельным интересом. — Слушай, а ты так никогда и не говорил, почему приехал в Готэм, что-то случилось у тебя, что ты так от проблем убежал или что-то посерьезнее? — поинтересовался Сем, слегка кивая Люку. Купер только немного пожал плечами, встречаясь взглядами с мужчиной. Он остановился на месте, где-то у самой загородки, явно думая о том, как бы стоило лучше преподнести то, что на самом деле случилось у него в жизни. — Нет, если это, конечно, какой-то секрет, я не настаиваю, просто интересно, — добавил Роджерс, сводя брови немного домиком при взгляде на приятеля. — Да нет, какой там секрет. Ничего такого, просто не смог больше жить со своей эгоистичной матерью. Никак не решался уехать раньше, потому что боялся, что она не справится одна после смерти отца, но, она своим отношением только точку поставила, а я просто психанул и уехал подальше. Даже не спрашивай почему сюда, я сам не понял. Папа часто работал тут, вот я и подумал о Готэме, — поделился Купер. Как ни странно, ему было совершенно не стыдно или неудобно за всё, что он сказал. Вроде как, делиться настолько личным было не положено, да и как-то не так говорить про маму тоже, но, Сем отнесся к нему совершенно спокойно, даже с пониманием, кивнув так, словно это всё было совершенно привычным делом. Хотя, почему словно? Так оно, в общем, и было. — По тебе и не скажешь, — признался Сем, нахмуриваясь. Он всё-таки улыбнулся Куперу, слегка толкнув его в плечо, подбадривая. — Тогда, знаешь, я тебя только поздравлю, что ты выбрался. Не многим хватает характера через всё это переступить, а ты начал новую жизнь. Я бы, конечно, на твоём месте поехал куда-нибудь в Калифорнию, например, ну или в Нью-Йорк, но, ладно уж, и в Готэме можно начать жить иначе, — Сем снова улыбнулся, отводя взгляд на гуляющих людей, почесывая свою отросшую щетину, что уже скорее напоминала бороду. Люк и сам расположился лицом к заключенным, спиной облокачиваясь о забор. Он слегка улыбнулся Сему в ответ, тоже принимаясь наблюдать за порядком, как и полагалось на его должности. — Спасибо, я тоже рад, что вышло. Хватит мне прежнего, — вздохнул Купер. Как оказалось, поделиться и правда было полезно. Он еще больше ощутил, что поступил правильно, перебравшись в Готэм. Что же, работа, конечно, оставляла желать лучшего, но и в ней было что-то своё, что заставляло думать, что ты делаешь всё-таки не такое уж и плохое дело. Люк так и остался стоять на месте, поймав на себе немного, но всё-таки греющий луч солнца, что проглянуло сквозь тучи. Мужчина отвел взгляд в сторону заключенных, думая о своём. Сем и сам притих, очевидно, думая о чем-то своем, как и Люк. Они решили оставить друг друга в покое на какое-то время, каждый погружаясь в собственные мысли так и проводя, наверное, полчаса, не меньше. Не так много времени спустя, Купера увлек вид одной из заключенных. Она еще не видел ее тут прежде. Девушка, на вид лет семнадцати, наверное, может даже немного меньше, отдельно от всех медленно брела вдоль изгороди на том конце площадки. Она так и не поднимала головы, глядя себе под ноги, но Люка заинтересовала незнакомка, ему было интересно, почему он не видел девочку раньше и что с ней было такое. Никто особо из пациентов рядом и не ходил, точнее, она сама отдалялась от всех, слоняясь в одиночестве. Длинные густые волосы ниже плеч, аккуратная фигурка, которую было видно в этой мешковатой одежде только благодаря ветру, который прижимал ткань прямо к ее телу. Девушка редко поднимала голову, а когда это делала, осматривалась кругом, словно кого-то искала. Такое поведение уже было знакомо Купер, но он никак не мог вспомнить откуда. В те редкие моменты, когда она поднимала глаза на окружающий мир, точнее, на окружающий ее ужас, Люк смог рассмотреть личико девушки, пусть и пока издалека. Она была и правда симпатичной и до невероятного очаровательной, непонятно только, как допустили, что такая не похожая на большинство неопрятных и дерганых пациентов девчушка попала сюда. Люк и правда на какое-то время засмотрелся, нахмуриваясь и отрывая спину от забора, пока ни решил обратиться к Сему, который всё-таки знал тут куда больше него самого. — Слушай, а что за девушка вон там? Новенькая? — поинтересовался Купер. Он произнес это непринужденно, но с интересом, снова переводя взгляд в сторону незнакомки, только сейчас замечая, что на виске у нее был тёмный синяк, судя о всему, совершенно свежий. Люк убрал руки в карманы, продолжая посматривать то в ее сторону, то на своего приятеля, и сам для себя не способный объяснить, почему вообще ему так вдруг интересно стало узнать про какую-то там девочку. — Эмм, ну да, вроде недавно она совсем, их с сестрой сюда передали и развели по разным камерам. Вчера, кажется, с ней уже работали. Да, точно, — проговорил сем, добавив последнее, как только увидел на ее лице тот самый синяк, начиная мотать головой от разочарования. — А что такое? Тоже жалко девчонку, да? У нее такое в карте написано, что она вообще чуть ли ни опасно-безумная, а ты только посмотри вот на человека, я тебе об этом и говорил, — Сем включился в разговор с особым рвением. Он и сам, видимо, уже успел заметить девочку раньше. Люк же так и продолжал посматривать в ее сторону. Почему его вообще стало волновать всё это? Девочка и девочка, тут таких целая больница. Хотя, он бы точно промолчал, не будь у него искреннего интереса и желания узнать. — С сестрой? Это та, что в столовой мы видели? Ты тогда так же сказал ведь про нее, помнишь? Это и есть сестра той рыжей девчонки? — тут же слегка оживился Купер, включаясь в разговор больше прежнего. Он начал вместе с Семом прохаживаться вдоль заграждения, всё равно время от времени посматривая в сторону той самой девушки, что остановилась на том конце, присаживаясь на скамеечку. Она явно чувствовала себя не очень хорошо, точнее, не очень хорошо было бы слишком уж мягким описанием, ей было отвратительно и видно это было еще издалека, причем, это не имело совершенно никакого отношения к психическому состоянию девушки. Не надо было быть опытным доктором, чтобы понять с первого взгляда, что в этом плане с девушкой не было ничего настолько ужасного. — А тебе всё неймется, да? — с сарказмом переспросил Сем, мотнув головой. — Да, она, вроде. Я тут не всех в лицо знаю, как ты думаешь, но они вроде похожи, — рассудил Роджерс. Они продолжили идти дальше, осматриваясь по сторонам. В какой-то момент Сем остановился, но только потому, что заметил неладное. Пара пациентов там что-то не поделила между собой, начиная ругаться. — Эй, отдай ему! Давай, не вынуждай меня отнимать. Это что вообще? Откуда у вас ложка? Ладно, черт с ней, просто отдай, — прокричал Сем своим строгим голосом, что выходил у него особенно хорошо. Конечно же, пациенты послушались его с первого же раза, прекрасно зная, что охрану тут надо было слышаться, чтобы не собрать еще больше проблем. На крик Сема в их сторону снова подняла голову та самая девушка, теперь посмотрев прямо на Купера. Его она так же увлекла куда больше парочки с ложкой, так что в этом их с Рожерсом взгляды точно разошлись. — Я просто понять не могу, что за хрень тут происходит, — произнес Люк, как только девушка снова опустила свою голову. Она выглядела такой подавленной и грустной, что хотелось подойти к ней прямо сейчас, но, мужчина только помотал головой, продолжая наблюдать за ней, только иногда отводя взгляд и на кого-то другого. — Как они попали сюда? — поинтересовался Купер, снова обратившись к своему приятелю, встречаясь с ним взглядами. Сем, хоть и с легкостью выходил на общение, кончено, не мог знать всего. Он был простым охранником, просто с куда большим опытом работы, чем у Купера, он слушал сплетни, иногда узнавал про пациентов и интересовался их историями, но, в основном, просто делал свою работу, не нарываясь на лишнее. Хотя, тут он всё-таки что-то, да знал, судя по его взгляду, который уже научился в читать в людях Купер. — Да вроде родители привезли. Я не уверен, но слышал там парни в раздевалке обсуждали. Вот псы, как хорошенькую девушку привозят, так всем сразу интересно, — проворчал Сем, тут же замолкая, учитывая, что Люк и сам сейчас спрашивал у него про нее. Роджерс даже как-то виновато посмотрел на него, сводя брови, дав понять, что его он, конечно же, в виду совершенно не имел. — Короче, Люк, я больше ничего не знаю, но раз они тут, у Стренджа точно есть планы, — добавил уже куда более грустно и немного раздраженно мужчина, продолжая шагать. Купер же так и не ответил на все его слова сразу. Мужчина вообще задумался еще больше прежнего. Он прекрасно помнил всё, что рассказывал ему приятель и это совершенно не клеилось с тем, какую очаровательную девчушку он видел перед собой сейчас. Люк даже и представлять не хотел, как она получила свои синяки, а ведь это один только был виден, кто знает, сколько их на самом деле. — Родители? Ты серьёзно сейчас? Просто взяли и привезли своих собственных дочерей в этот ад? — всё-таки подал голос Купер, причем, довольно-таки громко. Он просто не мог уложить у себя в голове что-то подобное. Да, Купер не был отцом и, может, многого не понимал, но для всех было очевидным фактом, что отдавать детей в психушку, причем, совершенно без какой-либо на той нужды было чем-то за гранью ненормального. Люк остановился на месте, снова посмотрев на девушку. В этот момент к ней подошла какая-то женщина, усаживаясь на скамеечке рядом, начиная что-то рассказывать девушке, точнее, судя по кивкам молоденькой пациентки, женщина что-то у нее спрашивала, хоть та и не слишком искала, и желала общения. Купер всё так же посматривал на эту картину, желая узнать о сестрах, особенно этой, как можно больше. — Перестань делать вид, будто тебя тут еще что-то удивляет, Люк, — весьма серьёзно отозвался Сем, посматривая на часы. Время уже ползло к обеду и совсем скоро нужно было провожать пациентов, в камеры. За кем-то даже уже пришли санитарки. Это были пациенты с особым контролем, которых всегда уводили и приводили первыми, чтобы не смешивать со всеми остальными. Люк и Сем постепенно направились обратно. Прогулка сегодня выдалась не слишком долгой, да и погода особенно не радовала. От лучика солнца, который прежде грел, не осталось и следа, а на смену ему пришел гром, говорящий о скором начале очередной осенней грозы. — Удивляет, такое не так уж просто воспринять, — недовольно отозвался Купер, всё-таки проходя с Семом рядом. Они шли в сторону выхода, а пациенты и сами стали собираться уходить, ведь никому не хотелось остаться на улице под дождем. Кто-то из них и грома, что гремел на всю округу и то боялся, а что уж говорить о настоящей грозе, которую, кстати, с самого утра обещали по радио. — Привыкай, других советов я не дам, — ответил ему мужчина, вместе с Купером снова проходя за пределы площадки. Даже Пирс уже успокоился от своей беготни, ожидая, пока его отведут обратно в сторону камеры, где хотя бы ветра такого не было, как поднялся ту сейчас, задувая за шиворот. — Пойдем, что ты там встал, она из корпуса А, так что еще узнаешь может что-то, но, я уже советовал тебе не лезть, куда не надо, Купер. Тут проблемы заработать легче, чем кажется. Ну, давай, нам нужно возвращаться, — снова окликнул Купера Сем, пропуская его через калитку. — А вы подождите еще, сейчас отведут вас, не переживайте так, мокнуть не оставят, — Рождерс хотел было улыбнуться пациентам, но, недружелюбный взгляд пары мужчин заставил его, напротив, принять еще более серьезное выражение лица, отходя с Купером в сторону корпуса. Люк же, не смог не обернуться назад, замечая, что девушку вместе с парой других пациентов уже уводят в сторону здания через другой вход. Не сказать, что это особенно его успокаивало, но, почему-то мужчине хотелось убедиться, что ее не оставят на улице. Хоть Сем и сказал обратное, верить тут во что-то было даже слишком опрометчиво. Мужчина всё-таки кивнул приятелю, вместе с ним отправляясь в сторону корпуса, чтобы проследить за размещением по палатам, а потом и за тем, как пройдет обед. Казалось бы, работа была не из трудных, ходи, да смотри, чтобы всё было спокойно, но, к сожалению, слишком часто именно спокойно-то и не было. Много случаев приключилось с Купером всего за несколько дней, что заставило его всецело осознать, где он работал и что тут происходило. Сем и сам как-то помрачнел, став раздражительнее, на что Люк просто перестал мучить его своими расспросами, продолжая работу уже молча. У Купера и самого остался какой-то не слишком приятный осадок после всего, что происходило сегодня. Девушка на площадке, новые подробности от Сема, всё, что он видел и сам — ничего хорошего тут точно было не узнать и не увидеть, как бы кому ни хотелось. Оставалось только работать, просто делать то, что положено, засовывая в одно место все свои человеческие чувства и все, что только было с ними связано.