Твое темное прошлое

— Поторопитесь, эй, время идет, я тут вечно всех ждать не собираюсь, — проворчала женщина-кухарка, размахивая своим здоровенным половником. Конечно, всё прозвучало бы куда более грубо, будь это обращение к пациентам. Но нет, сейчас она обращалась именно к докторам и персоналу, что пришли сюда на завтрак. Народу было не так много, но достаточно, чтобы понять, насколько же хотелось во всей этой суете остаться хотя бы на время наедине со своими мыслями. Люк только вошел в столовую, но уже пожалел, что вообще пришел сюда в это время. Ему не хотелось видеть коллег, не хотелось как-то пересекаться с докторами и прочими личностями, а уж тем более с кем-то тут говорить. Он отыскал взглядом самый дальний столик, что только был, уже направляясь туда, чтобы отстраниться от всех. Мужчина был мрачным и угрюмым, да еще в этой черной форме, он никому не ответил на приветствия, ничего не сказал даже врачу, когда столкнулся с ним лицом к лицу в проходе. Нет, конечно, нормы приличия были Куперу вполне себе знакомы, но вот осадок после ночной встречи с рыжеволосой девчонкой наложил на него свои отпечатки. Люк стал испытывать ещё большее отвращение ко всем, кто был причастен к происходящему ужасу, а главное, к самому себе. Он работал в этом же месте, был частью всей этой ужасной цепочки, но при этом не мог совершенно ничего сделать. Именно об этом он и думал всю ночь, понимая, что не спит уже вторые сутки. Даже утром, когда дежурство было закончено, он не лег отдохнуть, выходя на улицу, чтобы выкурить под утренний туман парочку сигарет. — Доброе утро, — поздоровалась с мужчиной одна из молодых санитарок, обиженно фыркнув, как только тот не просто не ответил ей даже кивком, а вовсе не посмотрел в ее сторону, продолжая шагать вперед. Что же, в таком состоянии ему точно было ни до кого, особенно, не до девушек, о которых он думал сейчас в самую последнюю очередь. Вообще, Купер всегда обладал каким-то не совсем понятном ему самому обаянием, но тут он изменил даже сам себе, не проявляя ни малейшего интереса. А ведь Ханна, как и звали девушку, второй день надеялась подсесть к мужчине за столик, чтобы познакомиться. Водрузив себя на место в углу, Купер принялся осматриваться кругом, краем глаза замечая, что приехал Сем. Роджерс явно был в настроении, что показалось Куперу весьма странным, учитывая причину его отъезда. Но, Купер привлекать к себе внимания приятеля не стал, просто отворачиваясь к столу начиная перебирать в руках какую-то ерунду вроде зажигалки. На нервах хотелось занять руки хотя бы чем-то, чтобы не сидеть, сжав кулаки. Люк почему-то думал о том, как он поговорил с мамой после того, как устроился сюда. А ведь с тех самых пор она ему даже не позвонила. Люк мимоходом усмехнулся на эту свою мысль, понимая, что вопросы Мей и Ден, в истории которых он начал особенно пристально копаться, волновали его куда больше, чем эгоистичные выходки мамы. Он даже подумал, как она бы высказалась, узнав, что заботит ее сына тут, в лечебнице. От таких мыслей становилось противно. Но, конечно, не больше, чем от того, что творилось в больнице. — О, вот ты где, а я тебя искал как раз, — послышался из-за спины дружелюбный голос Роджерса, — Что это ты забился сюда? — поинтересовался Сем, плюхаясь на соседнее место. Он даже слегка покачнул весь стол от своей неаккуратности, укладывая локти на него сверху. Мужчина осмотрелся, особенно пристально рассматривая своего коллегу. Он знал Купера всего ничего, но уже прекрасно видел, что с тем было что-то не то. На какое-то время, даже не получив ответа, Сем замолчал, глядя на Купера с интересом и легкой встревоженностью во взгляде. Не сказать, что его особенно заботили проблемы Купера, но, какую-то долю сопереживания тот всё-таки испытывал. — Люк? Слышишь меня? — снова окликнул его приятель, слегка толкнув мужчину в руку, отчего Люк, кажется, на вид стол еще злее и раздраженнее. — Что? Привет, всё в порядке у меня, захотелось сесть тут, — отозвался всё-таки Купер, откидываясь на спинку стула складывая крепкие руки на груди, словно не хотел позволять к себе снова прикасаться, зажимаясь еще больше прежнего. — Ты что такой довольный? У тебя же кто-то умер вроде? — Конечно, звучало это со стороны Люка, как явный упрек, но он почему-то не обратил на это внимания. А, еще это был прекрасный способ перевести тему, который, судя по сошедшей с лица приятеля улыбки, оказался весьма действенным. То, что Сем и правда был в настроении, видимо, спасало ситуацию, потому что ругаться сразу, отвечая на настроение Люка, тот совершенно не собирался. Более того, мужчина даже слегка хмыкнул, отводя в сторону взгляд. Люк же продолжил пристально, но совершенно безразлично смотреть на него, сжав губы крепко прижав к себе локти. — Да там такая история, и смешно, и плакать хочется, — ничуть ни обиженным тоном ответил Роджерс, пожимая плечами. Он отвел глаза от Люка сначала куда-то в сторону, а затем снова встретился с ним взглядами, видимо, рассуждая, стоило ли вообще говорить ему о своих семейных проблемах. Но, судя по тому, в каком состоянии пребывал сам Сем, поговорить ему и правда хотелось. Мужчина был на взводе, даже не сидя на месте спокойно. Он подергивал ногой, переминал в руках салфетку и бегал взглядом из стороны в сторону, словно надеялся увидеть кого-то знакомого. — В общем, да, у тетки муж умер, я тебе говорил. Хотел помочь, посочувствовать, а она там со своим хахалем вино пьёт. Нет, ну ты представь, да? Помог, называется, родственнице, — поделился мужчина, снова усмехаясь. То ли это правда вызывало у него смех, то ли им он просто прикрывал ту стыдливость, что испытал от недоумевающего взгляда Купера. Люк долго смотрел на него совершенно молча, всё-таки усмехаясь на рассказы приятеля. Что же, одно тут радовало точно. Без этого фокуса его родственницы Купер точно не пошел бы на это дежурство и всё могло пойти совершенно иначе. — Ты серьёзно сейчас? И ты ехал черт знает куда, чтобы на это всё посмотреть? — Люк снова ухмыльнулся, представляя, как же глупо, наверняка, чувствовал себя Сем там, в гостях у своей не особо обременённой трауром тети. — Вот так и делай людям хорошо, — рассуждал Купер, снова поставив свои локти на стол, укладывая на руки тяжёлую голову. Она еще гудела у него после бессонной ночи и переживаний, но Люк уже научился не обращать на такое внимания. После того, что было с ним по причине наркотиков, больная голова не казалась такой уж страшной штукой. Люк упорно избегал тему себя и надеялся уйти от расспросов, но, судя по тому, как Сем заинтересованно посматривал в его сторону, Роджерс уже собирался спросить о чем-то не касающемся его ни каким образом. — Вот так вот, больше пусть не звонят мне даже, — ухмыльнулся Роджерс, мотнув головой. Он почесал затылок, как-то печально посмотрев в сторону раздачи, видимо, жалея, что не успел взять хотя бы чай. — Лучше ты расскажи, как прошло дежурство? Первое всё-таки, справился? Никаких инцидентов? — начал расспрашивать мужчина. Он не успел задать и первого вопроса, как Люк уже стал замученно вздыхать, давая понять, что говорить об этом совершенно не хочет, но, Сема это совершенно не волновало. Он по-пержнему смотрел на Купера с присущим ему интересом в глазах, пока не поднял взгляд выше, расплываясь в довольной улыбке. Ханна, видимо, решила не отчаиваться на том, как ее проигнорировали раньше, и пришла к мужчинам сама, причем, с настолько непринужденным видом, словно каждый день сидела с ними вместе и знала обоих, как близких друзей. Ответить Люк Сему не успел, понимая, что прямо за его спиной возвышалась чья-то фигура. — А у вас не занято? Я присяду? — улыбнулась брюнетка, получая сразу несколько одобрительных кивков от Сема и один только безразличный взгляд со стороны Купера. Что-то такое начало ему, определённо что-то напоминало. Именно так он и познакомился с той девушкой, к которой приехал на ночь в тот же вечер, прокувыркавшись с ней в кровати до утра. — Спасибо, — ответила на согласие Сема Ханна, располагаясь на самом краю, так, что по одну руку от нее сидел Люк, а по другую Роджерс, который всё еще убирал с лица глуповатой улыбки. Люк на это его поведение лишь в очередной раз хмыкнул, ради приличия кивая незнакомке в знак приветствия. Что же, по крайней мере она спасла его от расспросов и долгого обсуждения его дежурства, говорить о котором ему сейчас уж точно хотелось меньше всего. — Ханна, привет, какими судьбами к нам? — усмехнулся Сем, рассматривая девушку, как и все сотрудницы, одетую в аккуратненький приталенный белый халат. У нее были короткие тёмные волосы и такие же, практически совсем черные глаза, которыми она без конца посматривала в сторону Люка, начиная улыбаться на вопрос Роджерса. Конечно же, Купер не заметил, что девушка накрасила губы с того момента, как здоровалась с ним несколько минут назад. Она, определённо, поставила перед собой задачу познакомиться с мужчиной поближе, но, пока ее кокетства влияло на одного только Сема. Он всё никак не мог отвести от девушки глаз. Это было вполне оправданно, учитывая, что была она весьма симпатичной и приятной, вот только не его внимания она искала всё это время. — Да вот, хотела чай выпить, — отмахнулась Ханна, снова посмотрев на Купера, что безучастно сидел у себя на месте, перебирая в руках ту же самую зажигалку. — Мы, кажется, не знакомы, да? Сем вас не представлял, — обратила она внимание на Люка, не дождавшись этого с его стороны. Купер поднял голову, встречаясь с девушкой взглядами. Он выглядел еще более недовольным, чем прежде. Сем только увлек его разговором, помогая хоть немного включиться в общение, а тут она. Никого кроме приятеля видеть Люку совершенно не хотелось, ведь даже на разговор с ним он настроился с трудом. — Меня Ханна зовут, Сем уже говорил только что. Я санитаркой работаю, уже три года, приятно видеть новенького у нас в команде, — с улыбкой поделилась девушка поднося к губам чашечку чая, сделав пару глотков напитка. Она глубоко вздохнула, нехотя посмотрев на тоненькие белые часики на запястье, понимая, что совсем скоро должна будет отправиться к себе в корпус, чтобы помогать с процедурами. — Люк, — отозвался Купер, кивая ей снова. Роджерс при этом посмотрел на него так, словно Купер сейчас делал что-то ужасное, не принимая девушку так, как сделал бы это он сам. Купер вздохнул, доставая из кармана телефон, чтобы набрать какое-то сообщение. Всё его поведение говорило о том, что на разговор мужчина настроен не был, что даже начинало злить санитарку, учитывая, как недовольно та стала прикусывать губы, нахмуривая тоненькие бровки. — Ты прости, он у нас не разговорчивый сегодня, — вмешался в диалог Сем, оправдывая приятеля. Он слегка махнул в его сторону рукой, снова разочарованно мотая головой. Сем уже прекрасно понимал, что присоединилась к ним девушка исключительно из-за Купера, что, надо сказать, немного принижало его самого. Сколько времени Роджерс старался обзавестись кем-то ближе разряда знакомой, а тут пришел Люк и, совершенно этого не желая, привлек внимание такой приятной на вид девушки. — Ничего, пройдет, плохой день, — добавил Сем, как только Ханна снова посмотрела на него, сделав еще пару глоточков чая. Люк же только слегка хмыкнул на его слова, про себя понимая, что это был не просто плохой день. После всего, что стало становиться для него явным вчера ночью, плохим оказывался не просто день, а то, как обстояли дела в клинике. — Ну ладно, просто хотела познакомиться, — сдержанно ответила девушка. — Я бы могла постараться как-то помочь, но у меня смена начинается через пару минут, так что придется идти, — санитарка вздохнула, снова поглядев на циферблат начиная подниматься с места, слегка одернув юбку, чтобы ничего нигде не выглядело смятым. Она выпрямилась окончательно, поправив короткие волосы, а в этот момент почему-то от нее снова повеяло духами. Ханна вообще была куда элегантнее и приятнее большинства других санитарок, что, само собой, привлекало мужчин. Но, в своих мыслях, кажется, Купер думать о ней совершенно не планировал. — Приятно познакомится, Люк. Надеюсь, еще поговорим, когда появится настроение и время, — с надеждой, но в то же время ноткой обиды в голосе предположила девушка, посмотрев на Купера, что как раз поднял к ней свой немного потерянный взгляд. — До скорого, Сем, приятно было встретиться, — добавила она, начиная цокать своими каблучками в сторону выхода из столовой. По мере того, как девушка уходила, Роджерс всё больше округлял свои глаза, не отрывая взгляда от Купера. Люк же, заметив это, только безразлично усмехнулся, складывая на столе руки, постукивая по его поверхности пальцами. — Слушай, Купер, я знаю, ты странноватый у нас, но что это такое было? — возмутился Сем, не сводя с приятеля своего изумленного взгляда. Мужчина замотал головой и даже хотел было слегка толкнуть Купера, чтобы его взбудоражить, но правильно решил, что идея была не из лучших. — К тебе такая девушка просто открыто подкатывает, а ты? Серьезно? Ты там не гей, а? Нормально вообще? — Сем продолжал возмущаться, а от его вида Купер только начинал постепенно расплываться в усмешке, глядя, как мужчине неймется. Люк снова откинулся на спинку, деловито сложив руки и слегка склонив вбок голову, глядя то на друга, то куда-то в сторону, изучая происходящее в столовой. Компания Роджерса и правда влияла на него не так уж плохо. По крайней мере, как для себя понял сам Купер, говорить с ним желание у него вполне себе было, да и настроение, определенно, стало немного лучше. — Сем, Сем, Сем, всё, успокойся ты, что завелся? — прерывал его череду вопросов Люк, всё еще улыбаясь на слова об ориентации. — Я похож по-твоему на гея? Это даже смешно, где ты, интересно, таких видел? — ухмыльнулся Купер, снова мотнув головой. — Просто нет у меня желания ни с кем говорить, особенно, знакомится, вот и всё, что ты привязался? Или мне к ней в ноги упасть только потому, что она глазки стоить научилась? Так? Не будет этого, к тому же, не до того мне сейчас, правда, голова не тем забита, — поделился Купер, пожимая плечами. Мужчина немного расслабился, уже не выглядя настолько озлобленным и закрытым, как тогда, как только сюда пришел. Люк стал свободнее в компании приятеля, хоть мрачные мысли из его головы так никуда и не делись. Сем всё так же непонимающе смотрел на него, видимо, ожидая, что Люк скажет что-то еще, но Купер только притих. Само собой, он не собирался докладывать ему о том, что делал на дежурстве. Да и как это прозвучало бы с его стороны? Как вообще можно было сказать о том, что он пробрался в чужой кабинет, что он навестил палату, и что в голове у него поселились такие странные мысли. — Слушай, давай на чистоту, ладно? Что такое произошло за это дежурство? Даже я вижу, что с тобой что-то не так, — прямо спросил Сем, посмотрев на Купера. Они встретились взглядами напрямую, оба убирая даже намеки на улыбку. Люк совершенно не собирался отвечать ему сразу, рассуждая про себя, как и о чем стоило сказать Сему. По взгляду мужчины было понятно, что в голове у него точно уже сидели какие-то подозрения, но тот, определенно ждал ответов от самого Люка, не высказывая никаких предположений. — Ничего, дежурство, как дежурство, я не знаю, что ты там от меня надеешься услышать, — совершенно спокойно и непринуждённо отозвался Купер. Но, в ответ на это Сем только сузил глаза, начиная улыбаться. Люк нахмурился, теперь и сам не понимая, что бы это всё могло значить. Он закинул одну ногу на другую. Разводя колени, случайно задев ножку стола, отчего тот снова покачнулся, а Сем даже оторвал от него локти, но так и не перестал смотреть на Купера. — Что ты так смотришь? — ухмыльнулся Люк, не разводя брови, между которыми уже одной полосочкой пролегла глубокая морщинка от того, как тот вечно хмурился. Купер снова вспомнил о том, что уже довольно скоро им нужно было бы отправляться в корпус. Точнее, Люк скоро должен был уже ехать домой, а Сем сменять его на посту, но подниматься с места и куда-то идти прямо сейчас им обоим было слишком уж неохото. — Может о том, что ты вчера делал в камере Мейси? — с коварной улыбкой спросил Сем, выгибая бровь. Люк даже на какой-то момент перестал моргать, глядя прямо на него, пока ни засмеялся, негромко и легко, но искренне, чего уж точно Роджерс не ожидал, но поддержал усмешкой. Люк совершенно не думал, что это вообще станет кому-то известно, а уж тем более так быстро. Непонятно почему, но он совершенно не переживал, что узнал об этом Роджерс, ему даже отчасти хотелось довериться ему, пусть и, конечно же, не всё. Напрягло его только то, как Сему стало об этом известно. Если в курсе был даже он, то кто еще мог знать об этом со вчерашней ночи. — Нет, прости, ничего смешного, просто как у вас тут так оперативно донесли? Свои пташки? — усмехнулся Люк, не отрывая спины от спинки сиденья. Он помотал головой, постепенно переставая смеяться становясь немного серьезнее, хоть при этом всё равно сохраняя весьма доброжелательное выражение лица, поражаясь происходящему. — Был, да, я принес ей поесть, — признался Купер, говоря об этом так, будто не было совершенно ничего особенного и заращённого в том, чтобы проникать в палаты по ночам. — Ну вот что ты на меня так вылупился? Да, да, ходил, что теперь? — снова проворчал Купер, на пару секунд отводя взгляд в сторону. Было видно, как мысли об этом заставили мужчину о чем-то задуматься, а даже выражение его лица изменилось. Исчезли последние остатки усмешки, а сам про себя Люк снова вспоминал всё, что вчера увидел и узнал, чувствуя себя от этого ничуть не менее паршиво. — Люк, ты просто, — Сем замешкался, всё-таки ухмыляясь на происходящее. В какой-то степени он даже предвидел, что Купер не оставит девушек в покое. А тот, в общем, не стал и ждать. — Ты не понимаешь, как рискуешь сейчас. Работаешь тут всего ничего, а уже лазишь там, где не надо. Тебе положено охранять пациентов, а не знакомится с ними и кормить, — пояснил Сем, так, словно Купер без него никак бы это еще раз не осознал. — На кой-черт тебе эти проблемы? — снова обратился к Люку он, приподнимая брови. Сем смотрел на него, слегка усмешливо и в то же время серьезно, не понимая, чем вообще тот думает и, главное, для чего всё это устраивает. Возможно, дело было в немного ином складе характера, а может еще в чем-то, но Роджерс сам вряд ли полез бы вот так в то, что его совершенно не касалось и могло навлечь на него настоящие проблемы. — Ну давай только без нотаций, хорошо? Я всё прекрасно понимаю не глупый мальчик, Сем, — с легким сарказмом отозвался Купер, мотнув головой. Он отвел взгляд в сторону, даже несмотря на упреки приятеля всё так же не считая, что поступал он как-то неправильно. Да, не положено, да, опасно, но куда хуже Купер чувствовал бы себя, если бы совершенно ничего не попытался. — Я хочу помочь, будут проблемы, ну, значит сам виноват, только вот оставить всё в стороне у меня не получается, — заявил Люк, разводя руки в стороны, немного ближе придвигаясь к столу, слегка нависая над ним своей широкой грудью. Мужчина почесал кудрявый затылок, снова переводя взгляд серых глаз на приятеля. Сем смотрел на него то ли как на какого-то полного идиота, то ли, наоборот, отчасти с пониманием. Не понятно, но, во всяком случае он не собирался особенно спорить, просто предупредив Купера о том, что было известно тут каждому, кто читал правила для работников. — Ты точно безумец, Купер, тебе тут самое место, — ухмыльнулся Сем, снова начиная перебирать в руке и без того сложенную им до предела салфетку. Где-то в другом конце столовой загремели подносами, но мужчины не обращали на это совершенно никакого внимания, слишком уж увлекаясь их разговором. Люк думал о том, что ему, а главное, девушкам может быть за то, что он так вот вмешивается. Но, в мыслях его не было совершенно никакого выхода, кроме как просто стараться делать всё более скрытно. — И что думаешь с этим дальше делать? Странно, что она в тебя ничем не кинула, говорят эта твоя рыжая кидалась тарелками в первый день, — поделился Сем. Люк подумал при этом про то, что же надо было сделать с девушкой, такой приятной, как ему показалось, чтобы она стала вести себя именно так как описывали его недоколлеги. Да, у нее был характер, он сам прекрасно это заметил, но, она была далеко не такой, чтобы отреагировать так на нормальное к себе отношение. — Что я думаю делать? — после, наверное, минуты размышлений и паузы в разговоре произнес Купер, напоминая тему разговора. Он почесал подбородок, медленно переводя взгляд от стола к приятелю. — Я думаю, что должен вытащить их с сестрой из этого ада, — заявил Люк, на что Сем посмотрел на него еще более круглыми и ошарашенным взглядом усмехаясь на слова Купера. Он уже, если честно, просто не знал, верить ему или нет, ведь зачастую в речь Люка сарказм звучал, как совершенно обычное предложение, а серьезные слова казались какой-то шуткой. Мужчина так долго не переставал улыбаться, поражаясь тому, с каким же человеком ему теперь приходилось работать. Ему, определенно, нравилось в Люке это, его стремление не остаться в стороне и нежелание принимать реальность, но, видеть, как тот из-за этого вылетит Сему хотелось не слишком. — А вот эту ерунду ты просто забудь. Выкинь из головы и всё, слышишь меня? Ты рискуешь, причем так, что сам, видимо, даже не понимаешь насколько сильно, — заявил Роджерс, став еще более серьезным. Он посчитал, что просто обязан хотя бы попытаться вразумить Люка, хоть отчасти и понимал, что с его характером, насколько вообще он успел узнать его за эти несколько дней работы и общения. Сем обернулся назад, как раз, когда в столовую начали проходить люди, и сверил время. А им пора было уже идти, но, оставить такой разговор незаконченным он просто не мог себе позволить. Люк смотрел на него так же серьёзно, специально принимая это каменное выражение лица, пока слушал Сема. Он даже слегка тому кивнул, оставаясь таким же сосредоточенным пока ни рассмеялся, еще больше вышибая этим ничего не понимающего Роджерса. — Боже мой, я же шучу, Сем, всё, расслабься ты, — отмахнулся Купер, отчего Сем просто не выдержал и, когда они поднимались, толкнул Купера плечом через стол, заставляя того усмехнуться еще больше. Мужчины засмеялись вместе, выходя из-за стола. Они постепенно направились в сторону выхода из столовой. Люк всё еще слегка усмехался на то, с какой серьезностью подошел ко всему этому вопросу Сем, а Роджерс проклинал Люка за то, что тот заставил его выглядеть таким идиотом. Самым странным, наверное, тут было именно то, что Люк сам для себя не мог сказать, что он никогда не думал о том, чтобы решить для себя что-то подобное. За эту ночь его кудрявую голову посетило множество различных мыслей, а общим в них всех было именно то, что он был твердо намерен помочь девушкам. Он почему-то подумал о старшей, гадая, как ему было лучше отыскать ее. То, как младшая сестра расспрашивала о второй тронуло даже такого сурового человека, как Люк. Купер почувствовал на себе долю непонятно откуда взявшейся ответственности за происходящее. Он уже начал копаться в этом всём больше других, так как теперь он мог просто взять и оставить свои идеи, лишь только потому, что ему сказали что это опасно? Он знал это и так, всё равно совершенно не собираясь поддаваться обстоятельствам. — Тебе точно надо было тут лечиться, а не работать, — заявил Куперу Сем, пока они шли в сторону выхода, где как раз показывались первые пациенты. Сегодня в столовой были не они, так что мужчины могли спокойно оставить всё это на кого-то другого, а Купер вообще уже собирался, наконец, переодеться в обычную одежду и отправиться домой. Ему слишком хотелось подумать обо всём в одиночестве. — Не будь ей тринадцать, я бы пошутил насчет твоих ночных визитов, но, знаешь, не стану, — Сем слегка усмехнулся, попутно переглянувшись с Купером. Они вышли в большой коридор, где всё уже оживало к более позднему утру. Выводили пациентов, туда-сюда катали какие-то подставки с капельницами и инвалидные кресла, а от вида суровых работников хотелось сморщиться. — Нет, ты за кого меня вообще держишь? Она же ребенок! Кстати, далеко не такой, как говорили. Хорошая девочка, спокойная, только забитая, — на последних словах Люк стал немного серьезнее, вспоминая Мейси в камере прошлой ночью. Он до сих пор не мог выпустить из головы то, как она говорила о сестре, как-то задумчиво отводя взгляд вперед, как оказалось, очень даже вовремя. Прямо по коридору, в сопровождении почему-то сразу двух медсестер шла та самая Дени. Девушка шагала так же, как и тогда, на улице, опустив голову вниз, глядя себе под ноги. Медсестры переговаривались, иногда поторапливая Ден двигаться скорее. Девушка выглядела совершенно потерянной. Она так же поднимала глаза на каждого проходящего мимо человека. Люк прекрасно понимал, что она высматривала именно сестренку и просто готов был взорваться от того, что не мог подойти прямо сейчас и сказать, что она в порядке. В какой-то момент она посмотрела на него. Так пристально и проницательно, что Купер даже замедлил свой шаг, глядя девочке в глаза. Он ведь не смог тогда рассмотреть ее этого взгляда. Он был не таким, как у всех остальных, таким глубоким и искренним, что хотелось просто сорваться с места и сделать хоть что-то, чтобы помочь ей. Вблизи девушка была еще очаровательнее, что Люк не мог не заметить даже за эту пару секунд. Красивые голубовато-серые глаза, аккуратненькие губы, милая родинка на щеке, волнистые волосы. Нет, такое место точно не было домом для такой хорошей девушки, как Дени. Люк прошел мимо, оглянувшись. Он понял, что что-то внутри него никак не желало отпускать мыслей о ней. Мужчину буквально переклинило. — Люк? Эй? — окликнул его Сем. — Ты чего это? — снова спросил он, глядя на приятеля. Но, Купер так и не отвечал, он даже не слышал его слов, теперь совершенно точно думая только об одном. Именно сейчас он понял, что готов рисковать, готов продолжать, только бы не оставить всё, как есть. Сему он так и не ответил, даже и не замечая, как тот остановился в коридоре. Купер просто ушел дальше уже совершенно один, погрузившись в собственные мысли.

***

Люк не любил дневные смены, сам попросившись, чтобы в большинстве случаев его ставили именно на ночь или хотя бы сутки. Меньше народа, шума, суеты и разговоров и больше свободы и возможностей, которые всё еще искал для себя Купер. Вот и сегодня он прибыл именно на ночное дежурство, как раз переодеваясь в форму. Он как-то особенно долго топтался в раздевалке, не слишком торопясь на работу. За ним следить ночью было точно некому, так что Люк вполне мог позволить себе немного привольности. Он постепенно облачился в необходимый для работы черный наряд, убирая вещи в шкафчик в задумчивости останавливаясь напротив. На металлической стенке были видны какие-то царапинки и пятно, а Люк просто уставился на нее, погрузившись в собственные мысли. Он думал о том, как проходит его жизнь, точнее, впервые о том, для чего она проходит и с чем в итоге он хочет остаться, но, такие выводы, наверное, делались явно не в раздевалке перед ящиком, когда уже через пару минут должна была официально начаться смена и ему желательно бы было уже направляться на нужный этаж, прихватив на посту ключик от комнаты отдыха. Красивое название для небольшой коморки, в которой он проводил небольшие перерывы в сменах и спал по утрам во время суток. Купер добрался туда быстро и даже успел забрать запасную связку ключей от палат у коллеги, которого как раз встретил уходящим в коридоре. В комнате отдыха часто бывали другие, наверное, именно поэтому небольшая столешница всегда была забита каким-то печеньем и всем тем, что сюда приносили сотрудники, чтобы пить кофе долгими сменами. Ради того самого кофе Купер сюда и зашел. Ни на час не уснув в предыдущую ночь, мужчина ходил каким-то растерянным, решив, что кружечка горячего напитка хоть как-то помогла бы ему взбодриться. За время работы тут он стал немного более усталым внешне, учитывая, что сам себе брал побольше смен, зарабатывая на оплату квартиры. Мужчина какое-то время просидел за столом, перебирая ключами, вспоминая, как провел тут первый рабочий день и как озирался по сторонам на всё, что ему казалось странным и неправильным. Теперь он привык. Нет, не к обращению с пациентами или тем странным подробностям, что ему открывались об этом месте. Он привык делать вид, что его это совсем не заботит, сам для себя понимая, что никогда не сможет со всем смириться. Но, других вариантов у него не было. Это была его работа, шанс хоть как-то накопить денег, а главное, возможность помочь другим, насколько это выходило. Он прекрасно помнил, как тогда приходил к Мей, еще пару раз заносил ей еду и видел сестер за это время, но больше так ничего и не произошло. То ли к лучшему, то ли нет, не понятно. Но, опускать руки в том, что он начал делать для девушек Купер не собирался, хоть сам над собой иногда за это посмеивался. Кофе помог почувствовать себя человеком, придавая бодрости, время уже показывало полночь, так что, забрав те самые ключи, Купер покинул комнатку на своём этаже, выходя в коридор, чтобы пройтись, проверяя, всё ли было в порядке. Обычно даже пациенты в это время в палатах помалкивали, им старались не давать много спать днем, вытаскивая на прогулку или в общие залы, дабы ночью они не будили друг друга голосами. Кто-то болтал сам с собой или даже иногда пел, но, слава богу у голосистого жителя палаты 140 была тяга к медленным мелодиям, что не слишком будоражили остальных. Люк уже привык ко всему этому, принимая, как должное. Он даже уже ждал, когда там мужчина из одной из первых палат обзовет его уже по какой-то сложившейся привычке, когда послышится храп его соседа или голоса переговаривающейся через стенку по ночам парочки. Купер никого обычно не трогал, если уж они не шумели слишком сильно. Да, однажды, в один из первых дней его вывели ругательства того самого мужчины, и он уже думал войти к нему, чтобы приструнить нахала, но, увидев, насколько белыми были его глаза просто не смог поднять на мужчину руку или слишком сильно повысить голос. Люк не старался запоминать пациентов, но это иногда выходило само собой. Он не мог работать среди людей, не воспринимая их за таковых, хотя, у многих других это вполне получалось. Привычные голоса, привычные тёмные коридоры, в которых горел экономный ночной вариант подсветки и привычные мысли, от которых руки Купера то и дело сжимались в кулаки, а зубы стискивались. Он уже настолько привык жить в напряжении, что уже просто этого не замечал, считая такое состояние частью своей привычной жизни. Да и как тут будешь расслаблен, когда столько всего происходит? Он так и не нашел старшую сестру, точнее, не смог узнать номер ее палаты. В коридоре, где располагалась палата Мейси стал намного чаще ходить другой охранник, а никакой новой информации раздобыть не получалось. Так Люк и жил, изо дня в день понемногу стараясь узнать хоть что-то. Думая о том, как стоило ему поступить дальше, он и не сразу заметил какие-то непривычные для этого места звуки. Нет, он уже привык к стонам и прочим показателям ужасной жизни тут, но такого голоса еще ни разу не слышал. Как раз мужчина приблизился к самой последней палате в коридоре, до которой, если честно, не всегда доходил в силу лени и нежелания натыкаться на очередную шутку от обитателя. Именно за этой дверью звучал голос. Слишком болезненный для этого блока. На месте Купера другой охранник, наверняка, просто стукнул бы по двери, рыча, чтобы пациент вел себя тише, но, что-то не позволяло мужчине так поступить, заставляя его подойти поближе и прислушаться. Это явно была девушка, судя по голосу, молодая, но совершенно охрипшая. Непонятно, что двигало им в этот момент, но долго ждать мужчина не стал. Он слегка толкнул дверь, на тот случай, если она не была заперта, всё равно нащупывая в кармане ключи. Но, доставать их не пришлось. Тяжелая дверь поддалась сама собой, вот правда открыть ее пришлось на себя, о чем мужчина сразу конечно же не подумал. В палате всё было страннее некуда. Так же, как и в любой другой, в ней стояла небольшая металлическая кровать, вот только помимо обычного белья тут она была вся обвязана какими-то ремнями. Они удерживали крохотное тельце лежащей там девушки в одном положении. Дени. Он точно узнал, что это была она, подскакивая к постели буквально за пару шагов. То, что девушка была привязана было самым меньшим из ужасов, что творились в этом месте. В ее руку был воткнут катетер, явно неаккуратно и не с первого раза, судя по запекшейся крови, а капали через него сразу две капельницы, причем, по состоянию девочки можно было сходу понять, что были там далеко не полезные витаминки. Одна из жидкостей даже была какой-то мутноватой, словно воду смешали с молоком, но, смотрел Люк сейчас совершенно не на нее. Сама Дени с трудом глотала воздух, совершенно непроизвольно выдавливая стоны с каждым новым выдохом. Ее тело было привязано к постели, но даже кистью руки девушка не могла подвигать от бессилия. Она просто лежала и смотрела перед собой, вскоре даже это нормально делать оказываясь не в состоянии. Люк тут же стал судорожно осматриваться кругом, по закатывающимся глазам девушки, которые не могли посмотреть даже на него, понимая, что она вот-вот и вовсе потеряет сознание. Дыхание хрипело, лицо было до невозможного бледным, всё тело дрожало, а на руках, как раз под теми самыми ремешками оставались багрового цвета следы, так сильно ей их затянули. Думать о том, зачем и кто это сделал Люк просто не мог, он тут же начал судорожно ощупывать сначала эти ремни, только потом метнувшись к капельницам. — Что же они с тобой делают, — прорычал он себе под нос, бегая взглядом от девушки к капельницам, которые перекрывал и выдергивал. Руки мужчины действовали как-то нервно и резко, когда он видел ее состояние. — Сейчас, сейчас я всё уберу, потерпи, — Люк закончил отключать сами капельницы, принимаясь уже куда осторожнее вытаскивать из руки девушки иголку, откинув ее в сторону, заставляя повиснуть на трубочках. Он тут же кинулся к личику Ден зачем-то обхватывая его своими ладонями, не давая ей мотать головой. Он даже слегка похлопал ее по щекам, боясь не суметь ничего сделать, если девушка и правда лишится чувств. — Посмотри на меня, ну давай, девочка, посмотри, слышишь? Я сейчас всё сделаю, — когда ее взгляд всё-таки встретился со взглядом мужчины, он даже как-то нервно улыбнулся, принимаясь расстёгивать ремни на ее руках и ногах. Даже ему это далось не так просто, так что не трудно было представить, как старались те, кто пристегивал ее, прилагая такую силу. От каждой кожаной ленты на ее теле остались заметные следы, красные, а где-то, как на лодыжке, например, даже слегка кровоточащие. Как только с ремнями было покончено, Люк буквально раскидал их в стороны, позволяя Ден перекатиться на бок, что никак не получалось у нее самой от бессилия. — Вот так? Давай, я помогу, можешь опираться о меня, — не замолкал Люк, стараясь хотя бы говорить спокойно, настраивая ее на то, что сейчас станет лучше. Было искренне страшно, видеть ее такой, чувствовать, как вздрагивает в теле девушки каждая мышца, как трясется сжавшая край его футболки ручка, видеть, как место укола капельниц набухает синяком, а по щекам текут не прекращающиеся слезы. Люк, наверное, впервые был настолько в ужасе. Он видел наркоманов, видел много ужасного, но то, что творили с еще, по сути, ребенком, было просто за гранью всякого его понимания. Девушка согнулась, поджимая ноги к животу слегка свесив их с кровати, одной рукой держась за ее бортик, а другой по-прежнему не отпуская мужчину. Но, если бы ни он, она бы просто завалилась на пол, учитывая, что руки девушки держали ее просто до невозможного слабо. Люк вовремя сообразил, что под кроватью у нее стоял металлический тазик, вовремя подвинув его, не отпуская из рук Дени. Конечно же, ее тошнило, ее просто выворачивало наизнанку от всего, чем перекачали ее крохотное тело, а дыхание слышалось хрипами, тяжелыми и иногда прерывающимися на то, чтобы облизать губы или избавиться от очередной порции желчи и переполнявших ее препаратов. Состояние это не отпускало девушку, наверное, еще минут десять, пока она совершенно без сил ни завалилась обратно на кровать, даже прикрывая глаза. Всё это время Купер продолжал с ней разговаривать. Слова тут были лишними, но его голос действительно помогал успокоиться. Девушка лежала, сжавшись в комок и всё равно то и дело вздрагивая от каких-то внутренних импульсов. Плакать она перестала не сразу, как и вообще смогла развернуться на другой бок, впервые встречаясь с мужчиной уже осознанным взглядом. Ее губы дрожали, а сказать хоть что-то девушка пока просто не могла, хоть и пыталась, что было видно по тому, как она вздыхала и шевелила губами, морщась от ощущений. — Тихо, тихо, не надо сейчас говорить. Просто ложись, я тебя укрою, Сколько же этой дряни они тебе ввели, ты же маленькая, как котенок, — всё никак не успокаивался Купер. Он мог сказать много чего грубее, но при девушке и под влиянием взгляда ее красноватых глаз у него это просто не выходило. Хотелось быть осторожным, заботливым и тихим, только бы ей стало хотя немного лучше. Состояние начало постепенно приходить во что-то более похожее на просто плохое, учитывая, что до этого Люк боялся за то, что доза была для нее смертельной. То, как Ден закатывала глаза и захлёбывалась в слезах и хрипе говорило о том, что всего несколько минут и она точно лишилась бы чувств, а препарат бы так и капал, постепенно убивая ее в этом состоянии. Люк укутал девушку в одеяло, которое подобрал уже практически с пола и расположился на краю ее кровати. Сам не зная почему, но он начал осторожно поглаживать ее по волосам, помогая успокоиться. Слезы катились из ее глаз еще долго, а плакать Дени перестала только тогда, когда на это совсем не осталось сил. Она с трудом смотрела на него и перед собой, даже под одеялом дрожа всем своим маленьким телом. — Ссс-пасибо, — тихо, заикаясь, совсем шепотом смогла выдавить девушка, собрав силы, чтобы повернуть к нему голову и встретиться взглядами. — Не говори ничего, всё будет в порядке. Меня не за что благодарить, я просто вовремя тебя увидел, — отозвался мужчина, снова поправляя одеяло немного выше, протерев покрывшийся испариной лоб Ден и всё ее личико полотенцем, которое, видимо, тут забыли врачи. Хотя, назвать врачами этих людей просто не поворачивался язык. — Я останусь тут, до утра точно, — пообещал Люк, даже и не думая оставлять ее в таком состоянии одну. Наклейки капельниц были сняты, но и без того было понятно, что препараты в них были далеко не медицинскими. Не так много времени прошло до того момента, как мужчина понял, что девушка совершенно без сил уснула. Точнее, она просто отключилась, весь ее организм уже не выдерживал происходящего, погружаясь в беспокойный сон, который Люк так и остался охранять, сидя с ней на кровати. Он был в ужасе от всего, чему стал свидетелем, боясь даже подумать о том, что бы было, если бы он остался у себя в комнатке или так и не дошел бы до конца коридора. Эти мысли он старался гнать прочь, что выходило с огромным трудом, глядя на бледную Дени, ее синяки и тяжелые вздохи. Люк, конечно же, не оставил девушку одну и остался сидеть, убеждаясь, что ей и правда станет лучше. Он чувствовал свою ответственность, даже вину, а главное, желание быть рядом и помогать всем, чем только сможет. Сегодня он спас ей жизнь, понимая, что просто не может позволить себе подвести девушку. Дени была особенной, не такой, как другие.