Демон и его альфа

Он стоял у дверей кабинета начальника отдела и впервые в жизни не решался зайти. Сейчас Измайлов острее слышал запах альфы, исходивший от Яковлева – даже через дверь он чувствовался настолько сильно, как будто Владимир Сергеевич стоит сейчас рядом с ним. Впрочем, все запахи теперь стали резче и сильнее – даже от бет пахло по-особенному, чему Гриша был крайне удивлен. Он-то думал, что беты не пахнут вообще, ну, люди как люди. Размышления прервал внезапный голос из кабинета, от которого нач оперов вздрогнул: - Заходи уже, демон, чего у дверей мнешься. - Да я только подошел, - отмахнулся Гриша, слишком поздно сообразив, что это звучит, как оправдание. – Как ты узнал, что я там? Яковлев на мгновение завис, но потом ответил: - Телепатически, мать твою. А теперь объясни мне, пожалуйста, Измайлов, какого хрена ты устроил на задержании? Черт, черт, черт, подумал Гриша. И как теперь отвертеться? Володя ни за что не должен узнать о тех странностях, что творились с Измайловым. Выгонит с позором из полиции, или того хуже… трахнет. Гриша почувствовал, как холодеет от этой перспективы спина, и тряхнул головой, сгоняя наваждение. - А что такое? – как ни в чем не бывало, переспросил он. У Яковлева задергался глаз и сжались кулаки. Казалось, он сейчас взорвется. - Что такое? – постепенно повышая голос, заорал Владимир, - ладно, Елисеев его просто остановил, но ты! Зачем расстреливать его стал, а? А потом руку ему сломал! Ты знаешь, что он из-за тебя теперь лежит в больнице в гипсе, без одного яйца и с пробитым легким? Знаешь, сколько на меня сейчас начальство дерьма вылило по телефону, рассказать?! - Да уж представляю, Володь, - пожал плечами Гриша, засовывая руки в карманы и делая вид, что он совершенно не при делах. - Какой нахрен я тебе Володя?! – почти сорвался на рык начальник отдела, и Измайлов почувствовал, что боится. Черт возьми, он действительно боялся Володи! Нет, не так. Он боялся альфы, которым был Яковлев. Альфы, который может сделать с ним все, что угодно, и даже пистолет Грише не поможет. Стараясь не показывать своего испуга Владимиру Сергеевичу, он переступил с ноги на ногу. - Ну прости, ладно, - он развел руками, - не сдержался. Но грабителя-то мы поймали. - Хренали. Не-ет, ты у меня так просто не отделаешься, - постепенно успокаиваясь, произнес Яковлев. – Ты у меня останешься на три дежурства подряд – и только попробуй что-нибудь выкинуть или сбежать домой. Проведешь здесь все выходные, никуда отсюда не выйдешь, будешь ночевать в отделе и заполнять документацию, - он хищно улыбнулся и кивнул на кипу документов на другом конце стола. - Да ты гонишь, Володь, - округлил глаза Гриша. - Демон, с огнем играешь, - угрожающе отрезал Яковлев. – Все, бери документы, и шагом марш в свой кабинет, работать. Нет, только не это. Он же собирался ехать к Кристине, а теперь не попадет к ней ближайшие три дня. Как же так! Нужно позвонить ей, чтобы она приехала в отдел сама. Точно. - И да, Измайлов, - Володя как будто прочитал его мысли, - никаких посторонних гостей в отделе, я слежу. Да твою ж мать! Почему все так… через жопу. - Ладно, - буркнул Гриша, сдавшись, и толкнул дверь кабинета, выходя. - В трусах прохладно! *** Яковлев сидел за столом, подперев рукой подбородок. Демон в последнее время как-то странно себя вел. Эти перепады настроения, после которых грабители попадали в больницу, то, как легко он сдался и остался в отделе сейчас. Может, у него со здоровьем проблемы? - С головой у него проблемы, - одернул сам себя Яковлев. И все же… слишком странно Володя себя чувствовал рядом с Измайловым. Как будто демон стал даже пахнуть по-другому. Глупости какие, он обычная бета, просто думающий, что ему все дозволено, решил сам для себя Владимир и уверился в этом, злорадно думая, как несладко придется сейчас демону три дня сидеть в отделе – за все грехи. … Гриша лежал на диванчике в кабинете и тупо смотрел в потолок. Все было хреново. Как он мог попасть в такую жопу, было абсолютно непонятно. Ладно бы его оставили в обычное время, ему было бы все равно. Заказал бы пиццу, откупорил бы бутылочку чего покрепче и скоротал бы несколько вечеров, что в этом такого. Но теперь, когда с его здоровьем было не все в порядке, это заточение было адом. Он не мог позвать Кристину, ее Яковлев знал и наверняка бы заподозрил что-то. Черт, что же делать. Телефон зазвонил, уведомляя о входящем от Кристины – как вовремя. - Крис, - простонал в трубку Гриша. - Что случилось? – судя по голосу девушки, она не на шутку разволновалась. – С тобой все хорошо? Где ты? Измайлов вздохнул: - Меня Володя оставил на несколько дней в отделе. Никак не выбраться, и ты ко мне тоже приехать не можешь, он запретил кому-либо приезжать. - То есть как это – запретил? – возмущенно переспросила Кристина. – А если тебе плохо? - Его не ебет, - бесцветно ответил Гриша. – Если сказать ему о том, что у меня проблемы со здоровьем, то он может что-нибудь заподозрить. - Гриш, - Кристина хотела что-то возразить, но замолчала. – У тебя хватит подавителей на двойную дозировку? Измайлов почуял неладное и полез в карман за коробочкой. - О нет, - выдохнул он, смотря на белые пилюли, которых осталось всего две штуки. – И что теперь делать? Может, просто сбежать отсюда? - Хочешь, чтобы тебя еще сильнее наказали? – иронично протянула Крис. – Вот что сделаешь. Тебе нужно принимать их уже сейчас, но так как их мало, примешь сейчас одну, а последнюю оставшуюся разрежешь на две части и примешь в обычное время. Все понял? - Сделать из одной таблетки две, - кивнул Гриша, закидывая в рот одну. – И что, это сработает? Кристина вздохнула. - Не знаю. По крайней мере, это должно помочь тебе продержаться дольше. - Продержаться до чего?! – запаниковал Измайлов. – Мне здесь торчать еще три дня! - До того, как ты доберешься до таблеток, - ответила девушка. – И не вздумай паниковать, - чуть повысила голос она. – Ничего еще не случилось. - Похоже, случится… - пробормотал Гриша и скинул вызов. На самом деле, паникером он не был, разве что в детстве – до приема таблеток. Но чем слабее действовали на него подавители, тем больше он терял равновесие. Он готов был впасть в истерику и выпрыгнуть из окна своего кабинета, только бы сбежать отсюда. - Так, успокойся, - сам себе сказал Гриша, несильно ударяя по щеке рукой. – Как сказала Крис, ничего еще не случилось. *** Ночь прошла вполне себе сносно – Измайлов спал в кресле, откинувшись на спинку. Наутро болела шея, но ничего страшного в этом не было. Он подрезал у Олега ножик, распилил последнюю таблетку на два одинаковых кусочка, стараясь не раскрошить ни пылинки, и выпил. Конечно, такого мощного эффекта, как всегда, подавители уже не давали, тем более, начальнику оперов теперь требовалась двойная доза, но это было хоть что-то. Тем не менее, после того, как у него осталась последняя таблетка, точнее, ее половина, он заперся в кабинете и наотрез отказался выходить. Мало ли что. Выйдет вечером, а пока у него было, чем заняться – стопка документов высотой с бутылку коньяка никуда не девалась по волшебству. Последний кусочек подавителя он заглотил днем и постарался отключиться от всех мыслей и ощущений, углубившись в бумажную работу. Не думать, не думать о том, что таблеток больше нет, и если их не достать, то случится непоправимое! Может, стоило открыться кому-нибудь из отдела, кто смог бы ему помочь и достать подавители вовремя? Тому, кому Гриша доверял. На эту роль подходил больше всех Олег – самый адекватный среди всего цирка, что творился в отделе. Он мог даже передать таблетки через Крис. Нет, решил для себя Гриша. Елисеев, конечно, был его лучшим другом, но довериться он не мог даже ему. Оставалось только сидеть спокойно и не дергаться, в надежде, что течку как-нибудь пронесет. Олег, тем временем, вошел в кабинет Яковлева после короткого стука. - Что такое? – напрягся Володя. – Бумажками сегодня демон ваш занимается. - Я о нем пришел поговорить, - Елисеев плотно закрыл за собой дверь, понижая голос. – Владимир Сергеевич, может, отпустите его домой? Мне кажется, он плохо себя чувствует. Яковлев недоуменно воззрился на Олега. - Елисеев, ты дурак? Впрочем, не отвечай. Куда я его отпущу? Пусть сидит себе, бумажки делает, раз мозгов у него нет сдерживаться, работая на земле. Олег скрестил руки на груди и нахмурился. Он, конечно, не мог тягаться с Яковлевым и в звании, и в должности, и как бета, но Гриша был его другом. - Владимир Сергеевич, давайте я сделаю бумаги за него, а он домой поедет. - Точно дурак, - прикрыл глаза рукой Яковлев. – Да что ему будет, Измайлову твоему. Иди отсюда, пока я вас обоих не посадил за это дело. И только попробуй устроить ему побег или что-нибудь вроде того! Елисеев поджал губы, выходя из кабинета начальника. Не получилось. День клонился к вечеру, за окном медленно начинало темнеть, и Олег поднялся с кресла, взял куртку и вышел в коридор, собираясь уходить домой. Он подошел к кабинету Измайлова и постучал: - Гриш, у тебя все нормально? - Да, все… в порядке, - сдавленно ответил голос нача оперов. – Увидимся завтра, Олег. Елисеев принюхался – странный запах распространялся по всему отделу. Хотя, может, он просто накручивает себя и ему кажется. Он покачал головой: - Ладно, пока. Ответа не последовало, и мужчина направился к выходу из здания. Яковлев лежал на диване в кабинете и задумчиво разглядывал портрет Путина, висящий над креслом. - Вот скажи, Владимир Владимирович, - протянул он. – Почему все нормальные люди, кроме демона, конечно, уже давно ушли, а я, как дебил, торчу здесь и совершенно не горю желанием быстрее оказаться дома? Путин загадочно улыбался и молчал. - Да, родной, ты прав, я окончательно спятил, - по-своему истолковал молчание фотографии Володя. – Надо брать себя за яйца, вставать и ехать до… Он остановился на полуслове и принюхался. В отделе сладко пахло… омегой. Не может быть! Неужели демон настолько обнаглел, что таскает к себе омег, когда Володя прямым текстом запретил любых гостей? Вот Вельзевул! Яковлев рывком поднялся с дивана и почти выбежал в коридор, намереваясь пойти и разогнать эту сладкую, в прямом смысле слова, парочку. По мере приближения к кабинету Гриши, запах становился все сильнее. Володя сглотнул – это не просто омега, у этой омеги явно течка. Вот ведь… - Измайлов! – тяжелый кулак Яковлева впечатался в дверь начальника оперов. – Я тебе что сказал – никого в отдел не приглашать, ты что устроил тут? Запах сводил с ума, но Володя попытался думать головой. В кабинете Гриши было подозрительно тихо для всяких непотребств. Неужели затихли, услышав его? Вдруг он услышал тихий болезненный и жалобный стон. Напрягая слух так сильно, как только возможно, он смог различить то, от чего редкие оставшиеся волосы на голове встали дыбом, а челюсть поздоровалась с полом отдела. - Володя… уйди отсюда, пожалуйста…