Я твоя, Эдвард Каллен

      Утро следующего дня было просто ужасным. Поведение Каллена взбесило меня до такой степени, что всю ночь, вместо того чтобы спать, я расписывала в своём воображении гневную речь, которую я собираюсь выплюнуть в него.        Кое-как я привела в порядок своё помятое лицо. Пришлось снова наложить макияж, дабы спрятать синяки от двухдневного недосыпа. С грустью я вновь напялила джинсы. В скором времени я забуду, что такое шорты и юбки!        Чарли ушёл очень рано. Видимо по работе. Я не горела желанием проводить с ним много времени, просто жаль, что не успела накормить отца завтраком.        Грея руки о чашку кофе, я глянула в окно и увидела, как на крыльце Майк переминается с ноги на ногу, активно жестикулируя еловым веником.       — Интересно… — Вполне ожидаемо, но все равно приятно.        Отложив чашку, иду открывать дверь, на ходу завязывая волосы в хвост, обмотав прядью резинку.       — Эй, мистер мокрая майка, кофе не желаешь?        Открыв дверь, я застала Ньютона врасплох, успев заметить, как он разговаривал сам с собой. Его милая простота вызывает у меня улыбку. Парень просиял, шагнул на порог и протянул мне странный букет из еловых веток с шишками.       — Доброе утро! Не отказался бы, — не раздеваясь, он идёт на кухню и усаживается за стол, — я не знал, во сколько ты выходишь и поэтому приехал пораньше.       — Нехило так, — указываю взглядом на настенные часы. Выходить я собиралась лишь через полчаса.       — Я боялся разминуться.       — Но я знаю дорогу в школу, — протянув Майку горячий кофе, я пододвигаю тарелку с сэндвичами.        Парень не спускает с меня взгляда, полного преданности. Мне становится неловко. Я глотаю кофе. Майк добавляет молоко и следует моему примеру.       — Мне хотелось проводить тебя самому и побыть с тобой немного дольше, чем я вижу тебя в школе. — Он смотрит в свою чашку, прокручивая ее между ладонями.        Похвально. А Ньютон времени зря не теряет. Но признаться честно, из всех парней в этом провинциальном городе именно Майк вызывает большую симпатию, чем остальные. Ведь он меньше всех похож на местного жителя, да и спортивное тело, вымуштрованное частыми тренировками очень даже привлекает меня.       — Мне нужно ещё немного времени, хорошо? — Я постаралась улыбнуться как можно обаятельнее, но привлекать его внимание мне не требовалось. Такого обожания я не видела ни у одного из знойных парней Аризоны.        Поднимаюсь наверх и захватив сумку, накидываю желтый пиджак в клетку поверх свитера. Закатываю рукава, снова проверяю внешний вид в зеркало.        Должна ли я испытывать восторг и радость от того, сколько внимания привлекла моя персона? Думаю да. В Финиксе я не была королевой школы, хоть и имела большой круг друзей. Но здесь внимания слишком много. Отовсюду. Ещё немного и меня начнёт тошнить от одного вида людей. Но если со мной рядом будет такой парень как Майк Ньютон, то думаю большая часть парней и половина девочек школы уже отсеются. Огромное облегчение.       — Ты прекрасна, — Майк уже ждет меня в коридоре у двери с тёплым пальто в руках.       — Спасибо, ты очень мил.        Помогая мне одеться, Майк нарочно долго держит свои руки на моих плечах, приобнимая. От него приятно пахнет дорогим одеколоном и мятой. Я ещё раз утверждаюсь в своём решении общаться с ним больше и забить на этого фрика Каллена. Пошёл он к черту!       — С тобой мне не нужно стараться, все идёт от сердца, — руки Майка скользят по моим рукам вниз. Я чувствую его тяжелое дыхание затылком и мне это ничуть не нравится.       — Я думаю, нам стоит выходить, — пытаюсь разрядить неловкость момента, иначе Ньютон позволит себе лишнего, а мне это сейчас совсем ни к чему.        Мы выходим во двор, решаем поехать на машине Майка, который обещает доставить меня домой, после занятий, если я отобедаю с ним в кафе и вытерплю экскурсию в магазин спорттоваров к его родителям.       В школе все проходит на той же дружелюбной ноте. День пролетел, и я даже не заметила отсутствие Каллена, ведь вся четверка сидела в столовой за ланчем и только стул Эдварда был пустым. Мне очень хотелось высказать своё вчерашнее недовольство, но срываться на его родных я не стала. Ничего, подождём.       На третью ночь мне все же удалось уснуть до полуночи и я почти выспалась. Отчего мое настроение в разы улучшилось. Майк снова ждал меня у дома, как только Чарли уехал на работу, и вновь радовал меня своей заботой и вниманием. Майк — это именно то, что мне было нужно. Сильной симпатии я не испытывала, мне просто нравится когда он рядом.       Но все мое приподнятое настроение исчезло за ланчем. Эдварда Каллена снова не было в школе. Я словила себя на мысли, что постоянно думаю о нем и разозлилась на себя ещё сильнее.       На мгновение у меня даже закралась мысль, что он забрал документы, перевёлся, раз не получилось перейти с урока биологии. Бред, конечно. Дело далеко не во мне. Я уверена.       Унимая странное ощущение в животе, я поплелась на биологию. Меня провожал Майк, расписывающий по дороге все достоинства ретриверов. Невероятно интересно, особенно учитывая, что я терпеть не могу собак, но мне приходилось улыбаться.       Затаив дыхание, я зашла в класс — Каллена нет. Что ж. Оно и к лучшему. Я пошла к своему месту. Майк не отставал ни на шаг и делился планами на летние каникулы, пока не прозвенел звонок.       — Сяду с тобой! — Огласил Ньютон, перетаскивая свои учебники на мою парту.       Я поджала губы, поборов желание закатить глаза. Чувствую, этот урок с болтовней Майка будет очень долгим. Успокаивало только одно — он был последним. А потом я спрячусь дома.       Вчера вечером выяснилось, что Чарли в основном питался в местном кафе. Теперь я ежедневно буду готовить. Я составила список, взяла деньги из жестяной банки с надписью «На еду» и после школы решила заехать в супермаркет.       Я подошла к своей машине. Эрик окликнул меня. Пришлось улыбаться ещё пятнадцать секунд, пока паренёк не перестал махать мне рукой. Мое внимание привлёк серебряный вольво. В него усаживались Каллены и близнецы Хейлы. Ну, конечно же! Завороженная дивной красотой лиц, я не обращала внимания на одежду и только сейчас отметила, что вещи на них очень простые, но явно дорогие, скорее всего из авторских коллекций. С такой внешностью и грацией они и в лохмотьях были привлекательны.       Супермаркет был довольно большим, и здесь я почувствовала себя в своей тарелке. Есть на что посмотреть, и не слышно набившего оскомину дождя. В Финиксе именно я покупала продукты, поэтому и тут быстро нашла то, что нужно.       Приехав к Чарли, я разложила продукты и преступила к готовке.       Картофель отправился в духовку, а отбивные замаринованы. Кажется, все. Я поднялась на второй этаж, переоделась в сухие брюки и толстовку и собрала влажные волосы в хвост. Надо порыть в сети информацию про хорошие салоны. Этот дождь скоро совсем разъест меня.       Включив ноутбук, я сразу зашла в почту. В моем ящике было три новых сообщения от мамы.       Последнее гласило:       «Белла! Почему ты мне не отвечаешь? Если до половины шестого не получу ответа, позвоню Чарли».       Я посмотрела на часы. Половина пятого. Зная мою мать, лучше поспешить.       «Мама, успокойся, сейчас напишу обо всем подробно. Прошу, не делай глупостей!»       Отправив первое письмо, я тут же принимаюсь за второе, более развёрнутое.       Остаток времени провожу в поиске хорошего салона. Мне просто необходим полный апгрейд и желательно в ближайшие дни.       — Белла? — зовет отец.       Дверь хлопнула, Чарли поднимается по лестнице.       Интересно, а кого еще он ожидал увидеть?       — Привет, папа! — Я спускаюсь вниз, пока отец не наследил в грязных сапогах по всему дому и помогаю ему снять куртку.       — Что на ужин? — Он разувается, отстегивает кобуру, наблюдая, как я спешу на кухню.       — Отбивные, — достаю картофель и выкладываю на решетку мясо.       Чарли уселся за телек, а я мурлыча под нос любимую песню режу салат, ожидая пока мясо жариться.       — Как тебе школа? Успела завести друзей? — спрашивает отец, расправившись с салатом.       — Ну, на тригонометрии и испанском я сижу с девушкой по имени Джессика, мы вместе ходим на ланч. А еще мне понравился Майк, такой высокий и светловолосый. Довольно приставучий, но остальные ученики тоже ничего, за одним-единственным исключением.       — Высокий и светловолосый, Майк… Ньютон? Славный парень, и семья хорошая.       — Майк уделяет мне слишком много внимания, считает, что из нас выйдет хорошая пара…но я вполне довольна, — я подливаю отцу воды в стакан, внимательно следя на его реакцией, но Чарли жует с каменным лицом. — А Калленов ты знаешь?        — Доктора Каллена и его семью? Конечно. Доктор — замечательный человек.       — Боюсь, его дети… э-э… не так популярны. В школе их не любят.       К моему удивлению, Чарли злится.       — Чего и следовало ожидать! — бормочет он. — Доктор Каллен — великолепный хирург. Нам очень повезло, что он живет здесь и работает за гроши. Для Форкса он настоящая находка, а его дети прекрасно воспитаны.       — Каллены сами виноваты, они держатся особняком, не особо рвутся к общению. Странно, они ведь такие симпатичные!       — Ты еще доктора не видела! — смеётся отец. — Половина медсестер и так сходит по нему с ума…       — Хм…молодой, красивый, успешный, — я усмехнулась, — прям как я люблю.       — Изабелла, оставь свои городские замашки в Финиксе, мне здесь не нужны проблемы! — Предостерёг меня отец и я покорно прикусываю язык.       Остаток ужина проходит в тишине, а потом Чарли помогает мне убрать со стола и снова садится перед телевизором, а мне приходится мыть посуду. Вручную! Посудомоечных машин дед не признавал, а отец ещё не приобрёл, по тому что, в большинстве случаев, он не ел дома.       Я нехотя поднимаюсь в свою комнату, где меня ждет домашняя работа по математике.       Ночь оказывается на удивление тихой, я быстро засыпаю.        Остаток недели прошел спокойно. Я привыкаю к школе, а к пятнице знаю в лицо почти всех студентов.       Эдвард Каллен на занятия не приходит. С каждым днём меня злит это все больше. Неужели дело и правда во мне? Может спросить у его родственников?        Шли дни. Постепенно я расслабилась и почти не думала о странном однокласснике.       В четверг мы сидели за ланчем и обсуждали поездку к океану в Ла-Пуш, которую Майк организовывал в следующем месяце. Я не особо хочу ехать, но не быть же мне белой вороной, да и дома скучно. Надеюсь, на побережье посуше и потеплее.       В выходные Чарли дежурил, а я убиралась, делала домашнюю работу и написала маме ободряющее письмо. В субботу объехала город, приметив пару мест, которые мне могут быть полезны: магазин одежды и салон. Библиотека оказалась скудной, придётся ездить в Сиэтл. Воскресенье провела с Майком в кино. Он выбрал романтику. Отвратно. Лучше бы пошли на боевик. После кинотеатра, Ньютон проводил меня до дома и поцеловал. Первый раз. Спустя три свидания. Не сказать, что это был лучший поцелуй в моей жизни, но Майк совсем не плох, только напорист.       Ночью идет дождь, но несильный, так что я отлично высыпаюсь.       В понедельник утром на стоянке все приветливо улыбаются и желают удачной недели. Кажется, я начинаю вливаться. Даже быстрее, чем я предполагала.       Утро выдалось особенно холодным, зато без дождя. На английском я как обычно сижу с Майком, пишу тест по «Грозовому перевалу». Пришлось подсказывать ему половину ответов. Утомительно — не то слово.       Когда мы выходим из корпуса, в воздухе летают белые хлопья. В школьном дворе царит радостное возбуждение. Чему они радуются? Я чувствую, как от холода краснеют уши и нос.       — Bay! — кричит Майк. — Снег идет!       Я с опаской смотрю на танцующие в воздухе хлопья, из которых медленно растут сугробы.       — Да уж, снег… — настроение падает ещё ниже.       —  Да ладно! Ты не любишь снег?       — Нет. Снег всегда означает холод. К тому же мне казалось, что сначала падают снежинки, такие красивые шестилучные, похожие на звезды.       — Ты что, никогда раньше не видела снегопад? — недоверчиво ворчит Майк.       — Почему же, видела, — хмыкнула я. — По телевизору.       Ньютон смеется и качает головой. В тот самый момент большой снежок ударил меня в спину. А затем второй с другой стороны. Я кричу проклятья всем, кто в радиусе пяти метров. Майк черпает голыми руками снег и обстреливает всех. А все в ответ его. Я же стою посередине. Твою ж мать!       Майк смеясь, подбегает ко мне и пытается прикрыть от пальбы, но в итоге мы оба свалились в небольшой мокрый сугроб. Кучки холодной мерзости пробираются за шиворот и попадают на лицо, я жмурюсь, не подумав, что так могу размазать тушь и скулю от злости.       — Ребят, брейк! — кричит Ньютон сквозь смех, прижимая меня к себе. — Игра в снежки не для Иззи.       Как только Майк назвал мое имя, все резко прекратили бой, и я смогла встать на ноги. С помощью Майка естественно. Отряхиваю снег с моей жилетки, но это не означает, что толстовка не промокла насквозь.       — Идиоты! — Гневно выкрикиваю я, сверля всех глазами и громко топаю, направляясь в столовую.       Воздух во всю бороздят снежки, и я держу перед собой большую папку, готовая отбиваться. Все только и восторженно кричат, что о снеге. Как же! Первый снегопад в этом году… Я иду, кисло поджав губы. Снег — это конечно здорово, а вот мокрые ноги — не очень.       Джессика нагоняет меня, высказывая по дороге негодование, как можно ненавидеть снег. У самого входа нас ровняется Майк. Воск в его волосах замерз, и он стал похож на ежа.       Пока мы стоим за едой, Ньютон с Джессикой шумно радуются снегу. А я, переминаюсь с ноги на ногу, машинально взглянув в дальний конец зала и буквально прирастаю к месту. За столом сидят пятеро.       Джессика дергает меня за рукав.       — Иззи, чего ты копаешься?       — Пропал аппетит. Пожалуй, я возьму только кофе, — я закусываю губу и ещё больше дрожу от холода. Мурашки бегут по спине от воспоминаний чёрных злых глазах. Ещё один урок наполненный ненавистью, причём непонятной мне ненависти, не улучшит мое настроение.       — Как ты себя чувствуешь? — испуганно спрашивает Джессика.       — Замёрзла.       Я жду, пока Джессика и Майк выберут еду, и, прохожу за ними, украдкой наблюдая за дальним столиком. Эдвард встречается со мной взглядом. Странно. Я не вижу в нем той злобы, что была ранее. Глаза посветлели и потеплели одновременно. Уголок его губ дрогнул в легкой улыбке. Мне стало не по себе. Ещё сильнее сжав поднос с чашкой крепкого кофе, я, глядя в пол, двигаюсь за ребятами.       Через несколько секунд меня окликает незнакомый, но очень приятный голос.       — Изабелла.       Я резко разворачиваюсь, расплескав кофе по подносу. Передо мной стоит Эдвард Каллен. С растрепанных бронзовых волос капает вода, а на бледном лице сияет улыбка. Впрочем, глаза остались настороженными.       — Я слушаю, — очень стараюсь сделать так, чтобы мой голос звучал как можно ровнее и спокойней.       — Ты замёрзла, — неужели я вижу в его глазах заботу? Из, ты чокнулась!       Но Каллен не нуждается в ответе, бросает на родных неуверенный взгляд и качает головой. Они внимательно глядят, не скрывая интереса. Только блондинка сжала губы. Розали вроде как.       Я все ещё гадаю зачем Эдварду понадобилось подходить. Если он хотел извиниться за своё поведение, то сейчас самое время. Джессика за нашим столиком толкает Майка в плечо и он, окинув нас быстрым взглядом, возвращается к увлекательному разговору с Эриком, но через секунду резко разворачивается в нашу сторону и сверлит нас взглядом, словно не может до конца поверить в происходящее.       — Ты что-то хотел сказать? — Очень хочется поторопить Эдварда. Мне уже приходилось бывать между двух огней ревнивых парней, а Майк слишком явно проявляет на меня свои права, чтобы промолчать в такой ситуации. Учитывая накаченное тело Ньютона и худобу Эдварда, я заранее знала исход ситуации.       Эдвард стягивает через голову джемпер, предлагает его мне, оставшись в одной футболке. Я раскрываю рот в немом вопросе, не сразу поняв что он имеет в виду, но Эдвард вешает свитер на мою руку.       — Не хотелось бы, чтобы ты заболела.       Боковым зрением я замечаю, как Майк вскакивает со своего стула и направляется к нам. Черт. Надо что-то делать.       — С…спасибо, — бормочу я в ответ и разворачиваюсь к идущему навстречу Майку.       — Эй, Каллен!       — Майк! — Осадила я своего парня, — не начинай.       Но уже поздно. Тестостерон вдарил в голову. Ньютон снова окликает Эдварда, и я спешу поставить поднос на наш столик, дабы освободить руки. Эдвард смотрит на Майка с иронией, не двинувшись с места. Неужели он не понимает, что капитан футбольной команды сейчас наваляет ему по полной?! Братья Эдварда привстают со своих мест, настороженно следя за ситуацией.       — Я лишь сделал то, до чего твои отбитые мозги не дошли самостоятельно, — Каллен усмехнулся, и я снова вижу в его глазах тот опасный огонёк.       Мое сердце бешено колотится, отбивая в грудную клетку чечётку. Я словно мелкая собачонка рядом с этими высокими парнями, но все же сделать что-то стоит, причём срочно. Кулаки Майка сжались, мышцы напряглись, а Эдвард стоит и ухмыляется. К счастью в дверях показался тренер и, свистнув в свисток, подозвал к себе Майка.       — Ньютон! Возьми расписание тренировок!       Вздохнув с облегчением, Джессика тащит меня за наш столик, а все остальные рассаживаются по местам. Я все ещё держу в руках тёплый вязаный джемпер и больше даже назло выходке Майка, чем из-за холода, решаю принять жест Эдварда как извинение. Стащив жилетку и мокрую толстовку, я ловлю на себе парочку голодных взглядов, сидящих за нашим столом парней. Не моя вина, что от жуткого холода сквозь мой топ прорисовываются соски. Тупые слюнявые молокососы. Желая, как можно скорее, прикрыться и оказаться в тепле, я окунаюсь в кашемировое счастье.       «Какой же сногсшибательный у Эдварда запах! Интересно, что это за парфюм? Слишком яркий, но если приглушить, то аромат нереальный!» — Я заметила, что стала поглаживать свои руки, одурманенная ароматом джемпера.       Майк в этот момент присев обратно за столик, вешает мне на плечи свой бомбер в цветах школьной команды по футболу. Куртка слегка влажная. Я снова ёжусь от холода, но ничего не говорю. Майк дважды спрашивает, все ли со мной в порядке. Но мне приходится отнекиваться.       Я решаю взглянуть на Калленов один-единственный раз. Пряча лицо за чашкой кофе, я украдкой смотрю на пятерку из-под опущенных ресниц. Никаких буравящих взглядов. Каллены смеются. Волосы Эдварда, Эмметта и Джаспера мокры от тающего снега. Элис и Розали визжат, отворачиваясь от холодных капель. Парни трясут волосами прямо на них!       Однако дело даже не в смехе и игривом настроении; изменилось что-то еще, а что именно, я не могу понять. Я внимательно смотрю на Эдварда. Сегодня он гораздо румянее, возможно, от игры в снежки. Темные круги под глазами исчезли почти полностью.       — Иззи, на кого ты смотришь? — неожиданно перебивает мои мысли Джессика, заметив мой легкий смешок.       В этот самый момент я встретилась глазами с младшим из Калленов и тут же отвернулась, успев заметить его полуулыбку.       — На тебя смотрит Эдвард Каллен, — шепчет моя подруга.       — Перестань на него пялиться! — прошипела я, стараясь говорить как можно тише.       Джессика хихикает, но отводит взгляд. Тут нас перебил Майк, собиравшийся после уроков устроить массовую игру в снежки. Естественно, и речи быть не может, чтобы я в этом участвовала!       А когда мы вышли из столовой, мои спутники чуть не разрыдались от отчаяния. Пошел дождь, превративший снег в островки серого льда.        «Отлично!» — Тайно злорадствую я.       Всю дорогу к четвертому корпусу приходится слушать сетования Ньютона.       Войдя в класс, я увидела, что за моей партой никто не сидит, и вздохнула с облегчением. Я села на место, достав учебник и блокнот. Мистер Баннер кружит по классу, раздавая микроскопы и предметные стекла. До начала урока остается еще несколько минут, и студенты оживленно болтают. Майк сидит на соседнем стуле, видимо надеясь, что ему позволят поменять место. Но тут рядом с нами оказывается Эдвард и он естественно хочет свой стул.       — Пошёл вон, Ньютон, — вкрадчиво произносит Каллен, снимая чёрную кожанку и вешает ее на спинку.       — Найди себе другое место, я хочу сидеть здесь, — Майк разваливается на парте специально подначивая Эдварда.       — Мест больше нет, свободное только твоё, вот и вернись туда.       — Ну раз мое место свободно, ты можешь занять его.       — Я не буду сидеть с Калленом! — Джози, девочка, сидевшая с Майком, вскакивает на ноги, — мистер Баннер, скажите Ньютону, чтобы он занял своё место!       Закатив глаза, я закрываю ладонью лицо. Интересно, весь год я буду смотреть на эти разборки? Я безразлична Эдварду Каллену, неужели Майк не понял этого в прошлый раз?       Скрипнул стул — справедливость восторжествовала. Майк пытается чмокнуть меня в щеку, но я уворачиваюсь, делая вид, что переплетаю влажные волосы с хвоста в высокий небрежный пучок.       — Привет, — произнес низкий грудной голос.       — Доволен собой?       — Определённо, — он улыбнулся, но отчего-то его улыбка меня пугает.       И почему все девочки считают его таким привлекательным? Его красота дикая, грубая, отталкивающая. Ее слишком много, она безвкусная и пустая.       Как и в прошлый раз, парень сидит на самом краешке парты, но его стул повернут в мою сторону.       — Забыл представиться, меня зовут Эдвард Каллен, — невозмутимо продолжает парень. — На прошлой неделе мы нормально не поговорили. Прошу прощения, Белла.       У меня голова идёт кругом. Может, мне все показалось? Ведь сейчас Эдвард безукоризненно вежлив и вовсю старается расположить меня к себе. Очевидно, он ждёт моего ответа, а я не могу придумать ничего подходящего.       — Что-то я не помню, чтобы ты в прошлый раз горел желанием сидеть рядом со мной,  — я упрямо смотрю вперёд на доску, где мистер Баннер аккуратно выводит тему лабораторной.       Смех Каллена необычен и чарующ.       — Горел желанием… — задумчиво вторит мне сосед.       — Что?!       В тот момент звенит звонок, и мистер Баннер приветствует всех. Я пытаюсь сосредоточиться, слушая задания на сегодняшнюю лабораторку. Лежащие в коробках предметные стекла с клетками корня репчатого лука нам предстоит разложить по порядку, в соответствии с фазами митоза без помощи учебника.       — Можете приступать! — командует он.       — Дамы вперед? — криво улыбнулся Эдвард, а я все ещё не могу поверить своим глазам. — Но если хочешь, начну я.       — Нет, все в порядке, — самоуверенно придвинув к себе микроскоп, я вставляю первый препарат и настраиваю сорокакратное увеличение.       — Профаза! — объявляю, мельком взглянув в окуляр.       — Можно посмотреть? — просит Эдвард, увидев, что я вынимаю препарат. Пытаясь меня остановить, он легонько касается моей руки. Его пальцы ледяные, будто всю перемену он держал их в сугробе. Но вовсе не поэтому я отдергиваю руку так поспешно. От ледяного прикосновения кожа вспыхнула, а по всему телу разнеслись электрические импульсы.       — Прости, — бормочет Эдвард, поспешно убирая руку подальше от моей. Однако от мысли заглянуть в окуляр микроскопа он так и не отказался.       В полном недоумении я наблюдаю, как парень изучает препарат.       — Профаза, — соглашается Каллен, аккуратно вписывая это слово в первую колонку таблицы. Затем вставляет второй препарат и быстро изучает.        — Анафаза, — провозгласил он, тут же заполнив вторую колонку.       — Можно мне? — надменно интересуюсь я.       Ухмыльнувшись, он двигает микроскоп ко мне. Заглянув в окуляр, я сетую на себя. Черт побери, он прав!       — Препарат номер три? — прошу я, протягивая руку.       Эдвард осторожно передаёт мне предметное стекло, стараясь не касаться моей ладони. На этот раз я не смотрю в окуляр и секунды.       — Интерфаза!       Каллен отказывается взглянуть в микроскоп и сразу заносит результат в таблицу.       Как итог — мы закончили раньше всех. Я замечаю, как Майк с соседкой в немом отчаянии смотрят на коробку с препаратами. Еще одна пара тайком листает учебник. Всеми силами я стараюсь не глазеть на Каллена. Тщетно.       К нашей парте подходит мистер Баннер, очевидно, обеспокоенный тем, что мы не работаем. Увидев заполненную таблицу, он удивился и стал проверять ответы.       — Эдвард, кажется, ты не подумал, что Изабелле тоже неплохо бы поработать с микроскопом? — саркастически журит учитель.       — Она любит, чтобы ее называли «Иззи», — тактично поправляет Каллен. — Я определил только две фазы из пяти.       Мистер Баннер скептически смотрит на меня.       — Ты уже делала эту лабораторку? — догадался он.       — Не моя вина, что программа здесь отсталая, — хотелось казаться умной, но я все равно заливаюсь краской.       — Ну, — задумчиво тянет мистер Баннер, — очень удачно, что вы сели вместе. — Пробормотав что-то еще, он отправляется к своему столу.       — Ты ведь не любишь снег, верно? — неожиданно обращается ко мне Эдвард.       — Не очень.       — И холод тебе не нравится, — это звучит как утверждение, а не как вопрос.       — И сырость тоже, — добавляю я, грустно улыбнувшись.       — Наверное, Форкс не самое лучшее место для тебя, — задумчиво говорит Эдвард.       — Очень может быть, — я снова улыбаюсь, думая о маме.       — Зачем ты тогда приехала? — тон его требует ответа.       Что мне ему сказать? Я долго молчу, но потом не выдерживаю. Стоит хоть с кем-то поделиться правдой. Город итак слишком много сплетничает о папе.       — У мамы… — я стараюсь говорить как можно тише, — любовник.       — Ну вот, а ты говоришь, что сложно, — мягко и сочувственно проговорил Эдвард. — И ты не поладила с новым отчимом?       — Да нет, Фил… он, конечно, редкостный козел, но мама... с ним счастлива.       — Почему же ты не осталась с ними?       Я понятия не имею, чем вызвана его настойчивость. Парень смотрел на меня так, будто его действительно интересует моя довольно заурядная история. Я же чувствую себя словно на исповеди, но нутро подсказывает, что ему можно доверять.       — Фил много путешествует, он профессиональный бейсболист, — невесело рассказываю я. Зачем, спрашивается, я все это ему говорю? — После развода родителей, моя учеба пошла коту под хвост. Фил с мамой в разъездах вечно, мне приходилось таскаться с ними. Оценки стали хуже некуда, а я ... я не могу рисковать своим будущим.       — Ты несчастна здесь, — делает вывод Каллен. У меня нет желания его переубеждать.       — И что с того?       — Это несправедливо, — он пожимает плечами, буравя меня взглядом, — ты этого не заслуживаешь.       Я невесело смеюсь.       — Жизнь вообще несправедлива, разве ты не знаешь? А я, я всего лишь человечек… Вот и вся история, — подвожу итог, недоумевая, почему Эдвард не отводит взгляда.       — Ты здорово держишься, —хвалит он, — но, готов поспорить, что страдаешь больше, чем хочешь показать.       В ответ я корчу гримасу и, с трудом поборов желание высунуть язык, как пятилетняя девчонка, отворачиваюсь.       — Уверен, что все именно так, — самодовольно продолжает Каллен.       — Ну, а тебе-то что? — я раздражаюсь, наблюдая, как мистер Баннер кругами ходит по классу.       — Хороший вопрос, — произносит Эдвард тихо, будто обращаясь к самому себе.       Тут мистер Баннер попросит внимания, и я с облегчением выдыхаю. Невероятно, я рассказала историю своей отчаянно скучной жизни странному парню, который неизвестно как ко мне относится! Эдвард вроде бы расспрашивает меня с интересом, но сейчас я замечаю, что он снова отодвинулся, а тонкие пальцы судорожно вцепились в край стола.       Едва звенит звонок, мой сосед, как и в прошлый понедельник, срывается с места и изящным галопом уносится из класса.       Ко мне тут же подскакивает Майк и принимается собирать мои учебники. Ну точно ретривер, виляющий хвостом!       — Ну и лабораторка! Эти препараты ничем не отличаются! — Майк подает мне руку и ведёт в спортзал.       На физкультуре мне становится легче. Я смогла вымести весь свой накопившийся гнев в игре. Едва я брала мяч, моя команда бросалась врассыпную.       Когда я вышла во двор, уже моросил холодный дождь. Бегу к жуку и забравшись внутрь, тут же включаю печку и распускаю волосы, чтобы по дороге домой они подсохли. Терпкий сладкий аромат, исходящий от кашемира заполняет весь мой салон, и я невольно прикрываю глаза, откинувшись на спинку. Интересно, каким парфюмом пользуется Эдвард?       Согревшись, мои ноги начинает ломать от тепла, и я, наконец-то, открываю глаза, решив тронуться с места. Оглядевшись по сторонам, я замечаю темную фигуру Эдварда Каллена, склонившуюся над «вольво». Парень пристально смотрит на меня, и я естественно отворачиваюсь, но отвлекшись и чуть не тараню ржавую «короллу». К счастью для неё, я вовремя втапливаю тормоз, ругая себя. Глубоко вздохнув, я аккуратно выезжаю со своего места и, проезжая мимо «вольво», боковым зрением замечаю, что Каллен улыбается. Вот говнюк!