Я твоя, Эдвард Каллен

      Здравствуй, мой дорогой дневник!       В десятый раз я откладываю ручку, чтобы хорошо подумать, писать ли здесь о Изабелле. Она, безусловно, заняла особенное место в моих серых буднях. Встав из-за стола, я подхожу к шкафу и роюсь в нем в поиске прошлогоднего новогоднего подарка от Элис. Невинно-белоснежные листы нового ежедневника, обитого красным бархатом, словно ждали все это время особенного рассказа.       Поворачиваюсь к столу, беру в руки чернильную ручку. Настало время рассказать о ней. Моя Белла.       Я верю, знаю — она создана для меня. Богом или Дьяволом, но только для меня.        Открываю титульник и красивым крупным почерком пишу ее имя и сегодняшнее число.       Дорогой дневник,       То, чего я опасался несколько десятков лет, свершилось. Я даже не представлял, насколько это сложно, и теперь не знаю, как мне быть.       Я встретил человека, от крови которого мне сносит крышу! Ее манящий вкус и запах сводит меня с ума! Я еле сдержался, но смог. У меня получилось. Хватит ли меня надолго? Не знаю…       Единственное, что я хочу сейчас, это разорвать ее маленькую нежную шейку и напиться вдоволь. Но эта девочка не заслужила такой смерти. Все, что она заслуживает — это обожание. Боги, как она красива!       Изабелла Свон. Правда, она предпочитает, чтобы ее называли Иззи. Ну что за бред? У неё такое прекрасное имя, а она коверкает его настолько обыденно. Мой любимый вариант — Белла. Просто, нежно и невероятно красиво. Как и она сама… Именно поэтому я и сдержался. Я был ослеплён ее красотой. В ее глазах и улыбке столько жизни!       Она удивительная! Даже в таком тусклом месте, она одевает контрастные цвета, словно старается выделиться из серой массы людей, не понимая, что она и так особенная, ведь я ее не слышу.       Обычно я игнорирую мысли людей. Все, что только может прийти в человеческую голову, я слышал уже прежде, и не раз.       Только четыре голоса я блокирую скорее из вежливости, а не отвращения. Голоса моей семьи: двух братьев и двух сестер. Конечно же, это только попытки…       Розали, как обычно, думает о себе. Скучно. Эмметт все еще бесится из-за того, что прошлой ночью проиграл в состязании по борьбе Джасперу. А Джаспер… мучается. Я подавил вздох.       Разве нет более безопасного пути, чтобы признать, что он пока не может справляться со своей жаждой так, как могут остальные?       Благо люди и сами держатся вдали от нас — спасибо инстинктам.       Братьям надо отправиться на охоту сегодня ночью. Было глупо так рисковать, чтобы проверить силы и испытывать свою выносливость.       «Эдвард Каллен». Я рефлекторно повернулся на звук моего имени, хотя его произнесли не вслух, а только мысленно.       Мои глаза на мгновение встретились с парой темно-карих человеческих глаз на красивом лице. Я узнал ее, хотя до этой минуты никогда не видел. Она сегодня была героиней дня. Новая ученица, Изабелла Свон.       Я скучающе отвернулся. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это не она мысленно произнесла мое имя. Не то чтобы я ждал этого, не думаю что ее мысли особо отличаются от остальных любительниц «полюбоваться в зеркало».       «Конечно, Каллены произвели на нее впечатление, » — я услышал продолжение мысли.       На этот раз я узнал «голос». Джессика Стэнли. Каким облегчением было, когда ее безумное увлечение мною прошло. Было совсем невозможно избегать ее постоянных глупых фантазий. Я даже хотел было объяснить ей, что может случиться, если мои губы, а заодно и зубы, окажутся где-нибудь возле ее шеи.       «Не такая уж она и хорошенькая».       Джессика мысленно перемывала новенькой косточки, хотя внешне выглядела вполне доброжелательной, когда рассказывала ей о моем семействе.       — Джессика Стэнли пересказывает Свон, все сплетни о клане Калленов, — прошептал я Эмметту, чтобы отвлечься.       «Я надеюсь, она хорошо с этим справляется, » — он тайком усмехнулся.       — Что думает новенькая?       Я настроился, чтобы услышать мысли Изабеллы. Что она видит, когда смотрит на странное, мертвенно-бледное семейство, которого все так старательно избегают? Мне надо проявлять бдительность. Если кто-то начинал нас подозревать, я всегда мог предупредить остальных, и мы могли скрыться. Очень-очень редко кто-нибудь мог предположить правду. Но мы тут же исчезали.       Я не услышал ровным счетом ничего, хотя Изабелла сидела ко мне ближе, чем болтающая Джессика. Как странно… Джессика еще бормотала что-то. Я обернулся, чувствуя себя так, как будто у меня выбили почву из-под ног. Я хотел проверить то, что мне сообщало мое шестое чувство. Мой пристальный взгляд снова встретился с большими карими глазами.       Эмоции, выдаваемые ею, меня поразили…безразличие? Это я видел впервые! Для них, наших потенциальных жертв, мы были прекрасны. А ей было абсолютно все равно, правда она смутилась, что я поймал ее на том, как она следит за нами. Но мыслей Свон так и не услышал.       Я почувствовал тревогу. Взволнованный, я попробовал еще. Все голоса, которые я прежде блокировал, взорвались у меня в голове.        «… интересно, какую музыку она любит… может, я смогу упомянуть в разговоре с ней новый компакт-диск…» — Майк Ньютон думал о Изабелле Свон.        «…только посмотрите, как он уставился на нее. Как будто недостаточно, что половина девочек в школе сохнут по нему…» — мысли Эрика Йорка тоже крутились возле девочки.        «… отвратительно. Можно подумать, что она знаменитость или что-нибудь в этом роде. Даже Эдвард Каллен пялится на нее».— на лице Лорен Мэллори отражалась ревность.        «…держу пари, об этом ее уже спрашивали. Но я хочу с ней поговорить. Надо бы придумать парочку оригинальных вопросов…» — размышлял Эшли Доулинг.        «…может, мы вместе будем на испанском…» — надеялся Джун Ричардсон.        «…сегодня вечером столько надо выучить. Тригонометрия и тест по английскому. Надеюсь, что мама…» — Анжела Вебер, тихая девочка, чьи мысли были столь необычны, была единственной, кто не был покорен этой Иззи.       Я слышал всех, каждую мелкую деталь, которую они пропускали через свой мозг. И совсем ничего от новой ученицы с такими прекрасными темными глазами.       Ну, конечно, я мог слышать, что Изабелла говорила, когда разговаривала с Джессикой. Не надо уметь читать мысли, чтобы услышать ее шелковый голос на другом конце столовой.       — Как зовут парня с медными волосами? — я услышал, как она спросила, взглянув на меня краем глаза и быстро отвернулся.       Обычно мысли людей звучат для меня также, как и их обычные голоса. Но этот ласковый голос был мне незнаком, он не походил ни на один из сотен голосов, звучавших у меня в голове. Я был абсолютно в этом уверен.       «Ох, удачи тебе, идиотка, » — подумала Джессика прежде, чем ответить.       — Это Эдвард. Он, такой сексуальный! Но гордец ни с кем не встречается. Очевидно, наши девушки для него недостаточно хороши.       Я отвернулся, пряча улыбку.       Тихий стук в дверь и в проеме показался Карлайл. Его родные черты лица не выдавали ни малейшего осуждения, даже когда под его взгляд попала моя дорожная полусобранная сумка. Он облокотился плечом о дверной косяк и скрестил ноги. Молчание. Я дописывал последнее предложение, а он смотрел на меня своим добрым отеческим взглядом. Мне снова стало стыдно за сегодняшний день. Я не мог подвести отца, поэтому мне и стоит уехать. Отложив ручку, я развернулся к нему. Ясное дело он пришёл не просто так.       — Не отговаривай… — я вздохнул, протерев ладони о брюки, как если бы я был в состоянии вспотеть.       — Я и не думал, — Карлайл кинул на мою кровать пару денежных пачек, стянутых резинкой, и снова спрятал руки в карманы.       — Эсми уже сказал?       — Да, — отец кивнул, — и еле удержал ее на месте.       Ох, мама. Эсми была самой доброй, нежной и ласковой женщиной из всех мне известных. Она идеальная мать для всех нас. Справедливая и невероятно любящая. Я знал: я причиню ей боль, но она, так же как и Карлайл, понимала: лучше так, чем ещё раз во тьму.       Однажды, я уже сорвался и ушёл от Карлайла. Я убивал монстров: убийц, насильников — преступников. Я оправдывал свои действия тем, что они мало напоминали людей. Но осознание пришло не сразу. Я не имел на это право. Как бы там ни было — я был чудовищем, поэтому и вернулся к Карлайлу и принял раз и навсегда его образ жизни.       — Элис увидела твоё решение. Можешь взять мою машину, сынок. Твоя «Астон Мартин» едва ли подходит для снегов.       Я постарался улыбнуться и коротко кивнул. Оставлять семью не хотелось, но выбора у меня нет. Иначе я подвергну всех опасности и разрушу тот хрупкий мир, что они создали за эти пару лет. Эта красивая и глупая девчонка свела меня с ума своей кровью. Я должен взять ситуацию под контроль и спасти всех.       Карлайл постоял ещё полминуты и молча вышел из моей спальни, позволив мне продолжить рассказ.       В тот момент у меня возникло странное желание встать между ними, оградить Изабеллу Свон от темных мыслей Джессики. Какое странное ощущение! Пытаясь найти его причину, я изучал девочку еще некоторое время. Возможно, это просто древний инстинкт — защищать более слабых. Свон выглядела гораздо более хрупкой, чем ее новые одноклассники, хоть внешне и излучала нескончаемый запас энергии, обаяния и силы.       Я ясно видел, что это было привычно для нее — вот так сидеть, разговаривать с незнакомыми людьми, быть в центре всеобщего внимания. Я ощущал природный магнетизм по ее очаровательной улыбке, как будто каждую минуту она ожидала комплиментов. Но все это я воспринимал только при помощи обычных человеческих чувств. В мыслях самой обычной человеческой девочки я не мог слышать ничего. Почему?       — Эдвард? — голос Розали вернул меня в реальность.       Я с облегчением отвернулся от Изабеллы. Я не хотел дальше продолжать бессмысленные попытки прочитать ее мысли — это раздражало меня. И я не хотел даже думать о том, что ее мысли могут быть интересными только потому, что они скрыты от меня. Наверняка, когда я расшифрую их — а я обязательно найду способ сделать это — они окажутся такими же мелкими и обыденными, как и у любого другого человека.       Направляясь на урок биологии, я заранее приготовился скучать. Аудитория постепенно заполнялась теми, кто уже пообедал. Я откинулся на стуле назад и ждал, когда пройдет время. Я размышлял о ней, когда Анжела Вебер провела новую девочку через дверь.       Изабелла выглядела такой веселой и жизнерадостной, но готов поспорить, что сегодня у нее трудный день. Жалко, что я не могу сказать ей что-нибудь…       «Да!» — Подумал Майк Ньютон, обернувшийся со своего места, чтобы увидеть, как она заходит.       Но там, где стояла Свон, я не услышал ничего. Лишь пустое место, где ее мысли должны действовать мне на нервы.       Она подошла ближе, двигаясь к столу преподавателя. Проклятье! Единственное свободное место в классе было место рядом со мной.       Автоматически я освободил половину стола, сдвинув мои книги в кучу. Возможно, сидя рядом с ней, я найду способ разгадать ее тайну. Хотя, я вряд ли найду там что-то, достойное моего внимания…       А тем временем она шагнула в поток ветра от кондиционера, и я почувствовал ее запах.       Ее аромат сразил меня как таран, как взрыв. Нет слов, достаточно сильных, чтобы передать то ощущение, которое поразило меня в тот момент.       Я столько лет старался казаться себе обычным человеком, но она разрушила все! Снова я был лишь жалким голодным вампиром, а у нее самая сладкая, самая ароматная кровь, какую я только ощущал за всю сотню лет своей жизни. Я даже не догадывался, что такой аромат может существовать. Если бы я знал, я бы давно отправился на его поиски. Я бы обошел всю планету из-за нее и мог только догадываться, какова она окажется на вкус…       Не было комнаты, полной свидетелей — они все отошли на второй план. Я забыл, что так и не разгадал тайну ее мыслей. Тем более что ее мысли уже не имели принципиального значения.       Жажда обжигала мое горло. Во рту пересохло. Желудок сжался от голода. Я рефлекторно напряг мышцы для прыжка.       Она украдкой взглянула на меня. Ее взгляд встретился с моим, и тут я увидел себя в отражении. Монстр! Потрясение, которое я испытал, когда увидел лицо хищника, спасло ее жизнь в те секунды. Я увидел себя в ее глазах — я снова стал чудовищем. Проклятье!       Румянец злости залил ее щеки снова, окрашивая ее кожу в самый восхитительный цвет, который я когда-либо видел. Она снова смотрела на меня с пренебрежением, но мне плевать, ведь аромат затопил мой мозг густым туманом.       «Нет!» — Я вцепился в край стола, пытаясь удержаться на стуле.       Я знал, что сейчас произойдет. Девочка подойдет, чтобы сесть возле меня, а я ее убью.       Часть меня содрогалась при одной мысли об этом, а другая часть тем временем планировала хладнокровное массовое убийство. Мне придётся убить ее, преподавателя и весь класс. Потребуется самое большее пять секунд, чтобы прервать каждую жизнь в этой комнате. Я глубоко вдохнул, а запах растекся по моим венам, сжигая мою грудь и уничтожая те остатки разума, которые у меня еще оставались.       Кто-то слева от меня захлопнул книгу. Движение воздуха перед моим лицом слегка рассеяло запах. На одну короткую секунду я был способен мыслить ясно.       Изабелла Свон опустилась на стул возле меня, ее движения были резкими, но настороженными (она опасалась меня?), и аромат ее крови окутал меня.       Я должен сдержаться. Карлайл так верил в меня. Я не оправдал бы надежд своего отца. Боль от осознания этого факта ранила меня так же сильно, как и жажда. Я с отвращением отодвинулся подальше, охваченный внезапной беспричинной ненавистью. Я не сделаю этого. Она меня не заставит.       Свон распустила хвост. Ее длинные густые волосы свободно упали на плечи. Она спятила? Она как будто приглашала монстра на обед! Дразнила меня.       Я остановил движение воздуха через мои легкие. Я не смог бы сопротивляться ее аромату в течение долгого времени. Но может, я выдержу один час. Только один урок.       Это было странное ощущение — не дышать. Мой организм не нуждался в кислороде, но это было вопреки моим инстинктам. В напряженные моменты я полагался на обоняние больше, чем на остальные чувства. Оно направляло меня на охоте, предупреждало в случае опасности.       Лучше, чем ощущать ее запах и погружать мои зубы в эту прекрасную, идеальную кожу, чтобы добраться до горячей, пульсирующей…       «Час! Только час. Я не должен думать о запахе и вкусе!»       Мое прежнее раздражение оттого, что я не мог прочесть ее мысли, побледнело по сравнению с теми эмоциями, с той ненавистью, которую я испытывал в эти минуты.       «Когда же, наконец, пройдет этот урок?»       Преподаватель задал Белле вопрос, и она, тут же спрятав свою робость, с улыбкой дала развёрнутый ответ. Мистер Баннер похвалил, а девушка с облегчением выдохнула. Я вздрогнул от обжигающей боли. Я прожил семь десятилетий без человеческой крови. Если я не буду дышать, продержусь еще два часа.       Хоть я ее и ненавидел, я знал, что моя ненависть несправедлива. Я знал, что на самом деле ненавижу самого себя. И я буду ненавидеть нас обоих сильнее, когда она умрет.       Но тут прозвенел звонок. Мы оба были спасены. Я от хладнокровного убийства, она — от смерти. Когда я бросился прочь из аудитории, у меня не хватило выдержки двигаться так медленно, как следовало бы. Но на меня никто не обратил внимания.       Я влетел в машину, хлопнув дверью. Мне надо отвлечься! Я жадно поглощал прохладный чистый воздух с дождем, задувавший в открытые окна автомобиля. Хотя я очень четко помнил запах крови Изабеллы Свон, но всеми силами я желал очиститься, словно от заразы.       Мне стало легче. Я мог мыслить разумно. И мог бороться с тем, чем я не хотел быть.       Зачем я должен позволять какой-то ничтожной девчонке, хоть и восхитительно вкусной, разрушать мою жизнь?       Если я смогу избегать Изабеллу Свон, если я смогу справиться со своим желанием убить ее, тогда моя семья снова будет в безопасности. Я не мог их подвести.       Последний урок в школе почти кончился. Я решил привести мой план в исполнение немедленно. Слишком уж большую власть имела надо мной эта девчонка!       — Миссис Коуп? — поздоровался я, зайдя в административный корпус.       — О, — женщина открыла рот, слегка взволнованная и разгладила складки на блузке.       О, Господи, она опять думает о сексе! Я всегда старался избегать это место, но сейчас, она единственная, кто может помочь мне спасти мою семью.       — Привет, Эдвард. Чем могу помочь? — ее ресницы затрепетали под толстыми стеклами очков.       Я наклонился вперед, встретил пристальный взгляд ее маленьких карих глаз. Это будет легко.       — Я надеюсь, вы поможете мне с моим расписанием, — сказал я мягким голосом, заготовленным заранее.       Я услышал, как ее сердце забилось быстрее.       — Конечно, Эдвард. В чем проблема? — она кусала внутреннюю сторону щеки, убеждая себя, что я слишком молод для неё.       — Я хотел бы узнать, можно ли мне поменять биологию на какой-нибудь другой предмет. Физику, например.       «Они все должны уже учиться в колледже. Я слышала, как учителя жалуются. Они всегда все знают, никогда не раздумывают над ответом, ни одной ошибки на тестах — словно они знают способ списывать на каждом предмете. Мистер Вернер скорее поверит, что кто-то жульничает, чем признает, что школьник может быть умнее него. А я готова поспорить, что просто с ними дома занимается мать».       — Вообще-то, Эдвард, на физике слишком много учеников. А мистер Баннер не любит, когда в классе больше двадцати пяти человек.       Сзади меня открылась дверь, но вошедший не думал обо мне, поэтому я не обратил на него внимания и сосредоточился на миссис Коуп. Я наклонился еще ближе и чуть шире распахнул глаза.       — Пожалуйста, миссис Коуп, — я сделал мой голос настолько вкрадчивым и настойчивым, насколько это было вообще возможно. — Разве нельзя меня куда-нибудь перевести? Я уверен, что где-нибудь есть место.       Я улыбнулся ей, следя за тем, чтобы не слишком оскалить зубы и напугать ее, и позволил улыбке смягчить выражение моего лица.       — Ну, может, я смогу поговорить с Бобом… то есть, я хотела сказать, с мистером Баннером…       Все вокруг изменилось. Всего секунда понадобилась, чтобы поток ветра от открытой двери достиг меня. Всего секунда понадобилась мне, чтобы понять, почему тот, кто вошел тогда, не отвлек меня своими мыслями.       Я обернулся, хотя уже знал, что я прав.       Изабелла Свон стояла возле двери и сжимала в руках лист бумаги. Глаза у нее стали еще темнее. Она изогнула бровь и встретила мой хищный взгляд ещё более враждебно. Я готов был упасть на колени и умолять ее отдать мне хоть каплю своей крови или взять ее всю, силой. Две жертвы все же лучше, чем целый класс учеников.       Аромат ее крови заполнил каждый уголок крохотной жаркой комнаты. В моем горле вспыхнул огонь. Рука замерла над стойкой администратора. Я остановил мои легкие и сосредоточился.       Держа ситуацию под контролем, как я научился за десятилетия упорных тренировок, я сделал мой голос ровным и гладким.       — Что же, ничего не поделаешь! Пусть все останется, как есть! Простите, что отнял у вас столько времени.       Я развернулся и бросился прочь из комнаты, стараясь не обращать внимания на жаркую кровь девочки, от тела которой я прошел на расстоянии всего несколько дюймов. Я не останавливался, пока не оказался в безопасности в своей машине.       Когда я нырнул в «вольво», остальные уже сидели там. Я пытался контролировать мое дыхание, но задыхался на свежем воздухе, как будто меня душили.       — Эдвард? — спросила Элис с тревогой в голосе.       Я покачал головой, все ещё стараясь очистить разум от Беллы Свон.       — Что с тобой, черт возьми, случилось? — требовательно спросил Эмметт.       Вместо ответа я включил зажигание. Мне нужно было убраться отсюда подальше. Я развернулся и вжал педаль газа в пол.       Даже не оборачиваясь, я знал, что Эмметт, Розали и Джаспер смотрят на Элис. Она пожала плечами. Она же не могла видеть прошлое — только будущее. Она посмотрела на меня. Мы оба анализировали то, что она видела в будущем.       — Ты уезжаешь? — прошептала она.       — Разве? — прошипел я сквозь зубы.       Затем она увидела, как я заколебался, и мое будущее изменилось в худшую сторону.       — Ох.       Изабелла Свон мертва. Мои глаза, жаждущие свежей крови. Охота на нас. Долгое время, когда мы вынуждены скрываться, прежде чем предоставляется возможность уехать и начать все снова.       — Хватит! — простонал я, не способный вынести больше.       — Прости, — шепнула она, распахнув глаза.       И видение снова сменилось.       Пустое шоссе ночью, деревья в снегу, вспыхивающем в свете фар автомобиля, мчащегося со скоростью почти двести миль в час.       Я дописал последнюю строчку и завинтил колпачок пера. Сколько ещё страниц я посвящу этой маленькой очаровательной девочке, которая за одно мгновение смогла лишить меня спокойствия и сна? Я не знал. Все в ней было для меня загадкой. Все, абсолютно все в ней привлекало меня. Я просто не мог позволить ей умереть. Она слишком совершенна, чтобы быть убитой.