З — Забыть
Забыть… Это слово до сих пор мучает её мысли. Не даёт думать ни о чём другом. Он сказал забыть, а она не может. Потому что любит их…
***
Сегодняшний день был бы самым обычным. Утро в доме Мещеряковых тоже. Только вот в том-то и дело, что было бы. Да и совсем не в доме. 3 июня 2018 года, они оба запомнят надолго. Именно в этот день, в 04:04 и в 04:16 родились они. Александр и Влада. Мещеряков всю ночь провёл рядом с женой. Он не мог пропустить такое важное событие. Сегодня на свет появились его дети. Маленькие Владиша и Саша. Девять месяцев казались ему мучительно долгими. И вот сейчас, оббегая свежие лужи после ночной грозы, он бежал с букетом фиолетовых колокольчиков к ней. К той, кто и подарила ему этих малышей. Вручив медсестре на посту большую шоколадку и заранее поблагодарив за разрешение попасть в палату к жене, спросил, в какой она лежит. После недолгих убеждений, Артём быстро помчался к ней. — Кира! — воскликнул он, заходя в палату. — Как ты? — Тише, — улыбнувшись, прошептала Мещерякова. — Они спят. В маленьких кувезиках, мирно лежали два малыша. Александр спал спокойно, а вот Влада иногда дёргала ножками. — Кажется, ей снится что-то плохое, — встревоженно сказала Кира, смотря на дочь. — Ну же, Кир, — Арт обнял свою жену и она уткунулась ему в плечо. — Всё хорошо. Мне вообще кажется, что дети не видят сны в таком возрасте. — Это может только казаться, — не до конца поверив Артёму, сказала она. — Кир, всё хорошо, — он поцеловал её в лоб. — Главное, что они родились здоровыми. А всё остальное, так, мелочи. — Наверное, ты прав, — посильнее обняла Кира мужа…***
Спустя 14 лет
Кира в который раз, придя с работы, включала старые видеозаписи. Сначала шли просто моменты прошлого, снятые на камеру, ещё до рождения двойняшек. Потом видео её маленьких солнышек. Как они росли и радовали родителей. В который раз Мещерякова под них готовит себе на скорую руку ужин и садится к ноутбуку, чтобы, не доедая уже подстывшую еду, закрыть его и тихо заплакать от безысходности. Её аж трясло от каждого всхлипа. Руки дрожали, а голова не соображала. Всё опять по новой. Она будто бы застряла в дне сурка после развода. После того, как детей оставили с Артёмом. Руки сами собой тянуться к ноутбуку, в попытке досмотреть все видеозаписи. Ей это нужно. Она не может. Хотя бы где-то, но она должна их видеть. Да, возможно, всё было бы не так печально, если бы она могла хотя бы видеться со своими детьми. Уже девять лет Мещеряков запрещает ей с ними видеться. Сколько было судов, но она все их проигрывала. Что может сделать простой психолог против состоятельного бизнесмена? Совсем ничего. Лишь терпеть его выходки. А она так соскучилась по детям. По обидчивой и беззащитной Владочке. По смелому и храброму Сашеньке, который и в обиду сестру не даст. Кира даже не знает, какие они сейчас. Вновь открывает ноутбук, утирает слёзы. Нажимает на иконку видео. Оно начиналось просто. Включается камера, на диване сидит Кира, подогнув ноги под себя, и играет с Владой. Где-то рядом бегает Саша…***
— Владиша, помаши папе ручкой, — весело просит Артём, направляя камеру на дочь. Та даже не подозревает, что идёт запись. Испугавшись странной штуки в руках отца, она отворачивается. — Ну, Владишенька, ну помаши папе ручкой. — Я оюсь, — тихо ответила малышка. Всего два годика, а она уже умела довольно неплохо говорить. — Владочка, чего ты боишься? — усмехнулась мама, протягивая руки навстречу маленькой доченьке. — Той стучки, — обнимая маму, говорит Влада и указывает маленьким пальчиком на камеру. — Владиш, Солнышко моё, это камера, — усмехается отец. — Не надо её боятся. — Папа, а сто делает камела? — подбегает к отцу Александр. — Камера нас снимает, — ласково улыбнулся Арт. — Вот смотри сюда, — показывает на объектив. — Сейчас я вижу тебя. Озорные зелёные глазки и вечно-растрёпанные чёрные волосы. — Как у тебя, папа, — сидя на руках у мамы, улыбнулась Владочка. — Да, как у меня, — соглашается с ней Мещеряков. — Саша, а вот если ты возьмёшь камеру себе в руки, то ты увидишь через неё нас. Явно заинтересованный такой необыкновенной вещью, маленький Александр потянул руки к камере. — Ну, что видишь? — весело спросила Кира. Мальчик навёл камеру на сидящих на диване маму и сестру. Теперь оператором этого видео становится он сам. — Тебя, мама, — улыбается малыш. — И Влату. Здолово! — Я тосе хосу! — говорит Владочка, протягивая маленькие ручки к камере. — Мне! — Неее! — восклицает мальчик. — Ты меня найди! Если надёс, де я сплячусь, то я дам тебе это, а если нет, то не дам. — Мама! — восклицает малышка и на глазах появляются слёзки. — Владочка, соглашайся, — шепчет дочке на ухо Кира. — Мы в два счёта его найдём и камера твоя. Хорошо? Девочка долго обдумывает предложение мамы, хитро улыбаясь, и в итоге говорит: — Я ситаю, — и закрывает глазки ручками. Пока сестра считала Саша, не теряя ни одной лишней минуты, быстренько побежал в комнату родителей и спрятался в шкаф. Естественно, что оба родителя знали, где их сын. И они решили, что будут следить за решениями Влады и, если что, направлять на правильный путь. — Я иду искать! — воскликнула малышка и спрыгнула с дивана. — Мама, де он? — Ну, не на этом этаже, — усмехается Кира, давая намёк дочке. Но девочка застыла на месте. Как-то плохо она поняла намёк. По этому папа решил дать ей ещё одну подсказку. — Нужно идти вверх, — усмехнулся Арт. Поняв, девочка побежала к лестнице. И тогда перед ней предстал выбор. Он спрятался в комнате родителей или же в детской? Недолго думая, Влада выбрала первый вариант и стремглав побежала в комнату родителей. — Саса, сдавайся! — воскликнула малышка, бродя по комнате. — Я снаю, сто ты сдесь! Но ответом девочке послужила тишина. Тогда Владе стала жутко надоела это игра, ведь она не может найти брата. Заметив опечаленую моську дочки, Кира решила дать ещё одну подсказку. А то Влада любит устраивать скандалы и, чаще всего, они начинаются именно с вот такой опечаленный моськи. — Он в этой комнате, — прошептала Кира, чтобы сын её не услышал. — Может, под кроватью, может, в шкафу, а, может, и за шторой. Услышав мать, малышка ринулась к шторам, но там брата не оказалось. Тогда она посмотрела под кровать, но и там его тоже не было. Оставался лишь шкаф. — Насла, насла! — стала восклицать Влада. — Туки-туки, Саса! Шатенка стала дергать дверь, но она не открывалась. Ни сильнее она дёргала, ни слабее. — Саса, отклывай! Я снаю, сто ты там! — стала восклицать Владочка, пытаясь открыть дверцу шкафа. — Нет! — возразил Саша. — Я хосу с камелой иглать! Я тебе её не дам! — Мама! — заплакала Влада. Скандал неизбежен. — Мама он не хосет отдавать мне камелу! — Саша, нужно играть по очереди, — ласково сказала Мещерякова. — Ты поиграл с камерой и Влада тоже хочет. — Нет! Мальчик остался непреклонен. Камеру он сестре не отдаст. Влада же тем временем всё равно пыталась открыть шкаф, дёргая ручку дверцы, но ничего не выходило. И вдруг Александр решил отпустить дверь со своей стороны и найти другое место, где можно было бы спрятаться. И именно в этот самый момент Влада дёргала ручку очень сильно. В итоге, Влада заехала себе дверью в губу и упала, а Саша убежал. Мещерякова тут же подходит дочку на руки. — Мама, кловь! — воскликнула малышка, потрогав губу и увидела на руке кровь. — Тише, Владочка, тише моё солнышко, — стала просить Кира, гладя дочку по голове. — Пошли вниз, мы кровь уберём и всё будет хорошо, — успокаивать не так уж и легко, ведь Влада продолжила плакать. — Артём! А ты чего снимаешь?! Помогай! С Сашей пойди поговори! Или Владе ранку обработай! Нет! Вместо того, чтобы предложить помощь, он стоит и снимает происходящее на камеру телефона! Зачем?! Утерев выступившие слёзы и буркнув на ходу что-то вроде «зачем я вообще выходила замуж» или же «к чёрту мне такой муж нужен», Кира быстро пошла вниз, чтобы быстрее помочь ревущей дочке. — Кир, да ты чего? — удивился ей вслед Арт. — Ничего, Мещеряков! — по щеками покатились новые слёзы. — Ты такой хороший отец! Очень часто пропадаешь на работе, а когда с детьми, так совсем о них не заботишься! Что ты! Ты просто чудо! — Кир, ну, — она быстрым шагом вышла из комнаты, и слушать его не желая. — Кира, ну подожди. Ну, Кира!***
На этом моменте запись, что была склеена в итоге, ибо на камере была только первая часть видео, а на телефоне у Артёма вторая, закончилась. — Может, он и сейчас не заботится о детях, — тяжело вздохнула Кира и уже совсем полностью растёрла тушь по лицу. Следующее видео начиналось не так спокойно, как прошлое…***
— Папа, а бить девочек, это плохо? — спросил пятилетний Саша. — Очень плохо, Сашенька, — серьёзно сказал Артём. — Девочек нужно не обижать, а защищать. — А Игорь поступил плохо, толкнув Владу? — вновь спросил Александр. — Плохо, — кивнул головой отец. — Очень плохо. Мальчик ушёл в раздумья. Сейчас в детской сидела его сестра и плакала. А мама копошилась над ней, пытаясь успокоить и заодно готовя ватку с зелёнкой. — Пап, а ты маму защищаешь? — опять спросил малыш. — Конечно, Сашенька, — удивился такому вопросу Арт. — Ты чего, как я могу не защищать маму? Она же тоже девушка. Пусть и немного грубая, а также может постоять за себя, но ей всё равно нужна защита. — И Владу будешь защищать? — И Владу, — кивнул головой Мещеряков. — Когда я рядом, я всегда защищаю Владу. Но ты должен понимать, что я не всегда смогу быть рядом. И тогда тебе придётся её защищать. — Хорошо, — кивнул головой мальчик. — Я всегда буду защищать Владу. — Вот и молодец, а сейчас пошли поможем маме, — камера выключилась, но не надолго.***
— Тише, Владочка, не плачь, — стал просить братец, когда коленку сестре уже обработали. — Я всегда буду тебя защищать! И никакой Игорь или кто-нибудь ещё не сможет тебя обидеть! — Плавда? — улыбаясь сквозь слёзы, спросила Владочка. — Правда-правда!***
Видео шло дальше, а Кира, положив голову на руки, спала. На часах было десять вечера, а за окном холодно. Осень же…***
Мещерякова впопыхах бегала по дому и собирала сумку. Сегодня она будет первый день преподавать психологию в школе. Всё равно она работает три раза в неделю. А тут по вторникам и средам у неё будут ещё уроки, общение с детьми и неплохой дополнительный заработок. Тем более, что её попросила подруга, что сама преподавала в той школе астрономию, помочь им ненадолго. Их учительница психологии ушла в декрет и нужна замена, хотя бы на первый год. Вот Кира и согласилась. Ей не трудно, да и меньше времени останется на то, чтобы реветь по вечерам. — Так, вроде бы, я всё взяла, — она перебирала вещи лежащие в сумке. — Да, вроде бы, всё. Быстро обувшись, Кира вышла из квартиры, не забыв её закрыть…***
— Здравствуйте, дети, — весело улыбнулась Мещерякова сидящих в классе детям. — Я ваша новая учительница по психологии — Кира Андреевна. Сегодня будет лёгким урок. Но так для начала давайте познакомимся. Как я понимаю, вы восьмой класс, да? Кто у вас староста, поднимитесь пожалуйста. Из-за парты встала среднего роста девушка с подстриженными под каре русыми волосами и большими карими глазами. На ней было синее платьице с кружевным беленьким воротничком. — Как тебя зовут? — спросила Кира. Но только девушка хотела ответить, как в класс вбежал высокий зеленоглазый брюнет со шрамом на правой брови. — О, а у нас чё, всё-таки будет психология? — удивился он, заметив новую учительницу. Стал баловаться и ёрничать. — Прошу простить меня великодушно, госпожа! Такого больше не повториться! — парень поклонился. — Прекрати, — строго процедила сквозь зубы девушка и подбежала к брюнету, заговорил того спиной. — Кира Андреевна, простите моего брата, пожалуйста, он не специально. Просто характер такой. — Ничего страшного, — улыбнулась Кира. — Как вас зовут? — Мистер Лучший Парень В Школе и Миледи Неудача, — вновь сьёрничал парень. — Прекрати! — строго воскликнула шатенка. — Можешь вести себя нормально? — Так, как вас зовут? — усмехнулась Кира. — Мы двойняшки Мещеряковы, — дав брату подзатыльник, сказала кареглазая. — Я Влада, а он Александр. — Влада и Александр? — стало тяжело дышать. Двойняшки кивнули. Появилось такое ощущение, будто бы что-то сдавливает её изнутри. Страх, радость, удивление — всё это мешалось в непонятную кашу в голове и не давало нормально думать. — Вам плохо? — обеспокоенно спросил Мещеряков. — Нет, что ты, — Мещерякова села за стол и открыла журнал. Стала листать страницы. — Всё хорошо. Садитесь. — А, может, всё-таки водички? — обеспокоенно спросила Влада. — Нет-нет, Владочка, не надо, — в висках стало пульсировать. Брат и сестра удивлённо переглянулись и сели за свою парту. А Кира не понимала, откуда все эти эмоции. Страх ещё ладно, первый рабочий день в школе. Но радость откуда? Почему она возомнила себе, что это именно те Влада и Саша, которых она уже девять лет не видела? Тем более. Мало что ли в Питере Мещеряковых? Да и Влад с Сашами полно! А внешность так вообще самая обычная! Особенно у девочки! — Просто совпадение, — успокоившись, прошептала себе Кира. И уже громко добавила: — Давайте начнём знакомство…***
Мещерякова шла по коридору школы. Перед ней стояла задача найти журнал одиннадцатого класса, которого не было в учительской. У неё не было урока и она хотела выставить те оценки, которые некоторые сегодня заработали. Был последний урок и она не думала встретить кого-то в коридоре. — Владк, да успокойся ты, — послышался тихий голос. — Ну не впервой же. — Понимаешь, она уже тринадцатая! — возразила сестра. — И папа сказал, что в этот раз всё точно серьёзно! И чтобы мы не смели портить их отношения! По голосу было понятно, что Влада плачет, а Саша пытается её успокоить. Кира стала следить за двойняшками из-за стены. — Влад, ну что ты как маленькая? — усмехнулся братец. — Мы опять испортим им отношения. А с учётом того, что портить отношения папе — это наш конёк, то мы сделаем это запросто! — Но, папа же просил, — она подняла на него красные и опухшие от слёз глазки. — И нам ничего за это не будет, — он положил руку на плечо сестры. — Папа сделает вид, что обиделся, в потом будет всё, как прежде! Ну, пока четырнадцатая не появится. — Саш, а как же мама? — шмыгнула носом девушка. — Ты же сам говорил, что делаешь всё, что только можно, лишь бы папа снова вспомнил о маме. Или хотя бы дал нам с нею увидеться. — Папа либо делает вид, что не замечает моих усердий, либо до сих пор не хочет о ней даже разговаривать, — угрюмо хмыкнул Александр и сел рядом. Влада вновь заплакала. Причём по нарастающей. — Ну тише, — брат обнял девушку за плечи. — Всё будет хорошо. — Влада, Александр, а вы что тут делаете? — вышла из укрытия Мещерякова. — Кира Андреевна? — хором удивились двойняшки. — Вы сбежали с урока? — удивилась Кира, когда до неё дошло, что сейчас урок. — Да, простите, просто понимаете, — но Саша не смог договорить, ведь сестра заревела пуще прежнего и повисла у него на шее. — Да ладно, — махнула она рукой. — Ничего страшного. Пойдём лучше ко мне в кабинет, я помогу успокоить Владу. Совсем скоро все трое добрались до кабинета. Женщина быстро достала бутылку с водой из сумки и вручила девушке. Брат же усадил её на стул и закрыл дверь. — Так, Мещерякова, тише, — сказала брюнетка, когда Владишу перестало дергать от каждого всхлипа. Села рядом на соседней стул и положила руку на плечо. — Владочка, расскажи мне, что случилось? Но шатенка ничего не ответила, а лишь снова заревела. — Вы не называйте её Владочкой, — попросил Саша. Он стоял, опершись о подоконник и скрестив руки на груди. — Ее так мама называла, а у неё от этого сразу воспоминания не самые приятные. — А что произошло, что она так плохо реагирует на то, что я её так называю? — удивилась женщина. — Да там история такая, — махнул рукой Мещеряков. — Я рас-скажу, — задыхаясь от слишком большого количества слёз, сказала Влада. — Давай ты сначала успокоишься, а потом мы поговорим, договорились? — спросила Кира и девушка кивнула. Наступила тишина. И длилась она, примерно, минут десять. После же Влада начала свой монолог. — Произошло вот что, — он утёрла слёзы. — Наши с Сашей родители жили пять лет в браке. А потом отец вдруг похолодел к маме. Развод, деление имущества. Нас оставили с ним, хотя обычно детей при разводе оставляют с мамой. Но это не главное. Папа же после развода долго ходил никакой. Как сейчас помню, как он накричал на меня из-за ничего. Потом, вроде бы, прошлое стало отпускать. Он привёл первую свою новую пассию. От неё ты мы избавились случайно. Реально не сошлись характерами. Со второй тоже. А потом мы поняли в чём вся фишка. От пяти мы избавились специально. Потом мы «вошли в кураж» и избавиться от последних пяти стало делом жизни. Они пытались найти к нам подход. Причём трое из них были очень хорошими. Но мы хотим, чтобы папа был с мамой. А сейчас… С-сейчас… На глазах девушки вновь появились слёзы. Накричал-то отец именно на неё, когда случайно узнал о планах детей. — Ну тише, — Кира обняла Владу. — Всё будет хорошо. У меня у самой родители в разводе. И папа, иногда, находил замену матери. И есть одна такая, которая была ну очень хорошая. Но я стала жутко ревновать. Я постоянно ехидничала, ёрничала, язвила, искала в ней только минусы. А однажды даже испортила важное мероприятие своей ревностью. Потом, ночью на кухне, я увидела папу. Он… Сидел и плакал. А всё потому, что он любил нас обоих одинаково сильно. И разрывался между нами. Он тогда бросил Катю, ведь дочка была важнее. Пусть и такая вредная. Но зато я поняла папу и мы с ним в ту же ночь поговорили. В итоге, Катя снова жила с нами. Оказалось, что она и вправду очень хорошая, это я специально искала лишь минусы и постоянно задиралась. Они до сих пор в браке и Катя до сих пор меня любит. Думаю, что и вам нужно попробовать найти в нынешней что-то хорошее. Ваш папа же и для вас старается. Нельзя детям расти без матери. А вы вот так вот всё ему портите. — Ты уверенна? — удивилась Влада, отпустив Мещерякову. — Ой, простите, вы уверенны? — Да, — прошептала Кира и улыбнулась. — Вот попробуйте найти в новой девушке отца плюсы, а не как вы постоянно делали. Если вы будете искать плюсы, но она будет превращать их в минусы или же их в ней совсем не будет, то ваш папа обязательно заметит ваше старание сблизиться. И если он будет видеть, что её желание наигранное, в отличии от вас, то со сразу с ней расстанется. — А вы уверенны, что папа сможет увидеть наигранное желание сблизиться с нами? — недоверчиво спросил Саша. — Да, он же ваш отец, — кивнула головой женщина. — Он сразу же поймёт, в данном случае. А так, на фоне ваших задирательств, он даже не смог бы и заметить насколько сильно они хотели с вами сблизиться. Вы в любом случае всё портили своим поведением. И казалось, что они очень хотели с вами сблизиться, а вы не дали. — А это вообще нормально, что папа запрещается нам видеться с мамой? — вновь спросил Александр, он, в отличии от сестры, был спокоен, как удав. — Специально. И делает всё для того, чтобы мы её не увидели. — Ну, это уже всё зависит от прошлого, — задумчиво хмыкнула брюнетка. — Возможно, что ваша мать стала инициатором развода и сама не хочет вас видеть. В это случае ваш папа даже оберегает вас, скажем так, от психологической травмы, вы хотите её увидеть, а она грубо от вас отвернётся. И, я уверенна, Влада очень трагично воспримет это. А возможно, что ваш отец специально не даёт вам видеться с вашей мамой потому, что что-то скрывает. А ваша мама… — вновь стало трудно дышать. У неё была похожая ситуация. Только вот Мещеряков ничего не скрывал. — Она… Она очень хочет с вами увидеться… — на глазах заблестели слёзы. Она закусила губу. — Ладно, мне пора, до завтра. — До завтра, — хмыкнули в ответ двойняшки, оставшиеся в недоумении от такого поведения учительницы. Кира пулей собрала сумку и вылетела из класса, даже забыв его закрыть. Но это уже брат и сестра сделали за неё, ведь не хотели, чтобы она в первый же рабочий день получила выговор. — Она хорошая, — усмехнулась Влада. — Но очень странная. — Согласен, — усмехнулся в ответ брат. — Но мне кажется, что такая мама была бы нам в самый раз. Она бы нас точно полюбила и мы её. — Да, — протянула Владиша.***
Обстановка квартире Мещеряковых была жутко накалённой. Казалось, что даже воздух был объят переживаниями, как отец, и мог «ударить током», как дети. — Пап, а обязательно одевать галстук? — возмутился со второго этажа квартиры Александр. — Да, обязательно, — невозмутимо ответил ему отец. — Ой, ну вот такое чувство, будто бы твоя новая — это наш президент или премьер-министр, на встречу с которыми нужно обязательно завязывать на шее эту чёртову шёлковую удавку! — он спустился на первый этаж и показал отцу запутанную ткань. — Тем более, что я не умею. — Саша, даже я умею завязывать галстук, — упрекнула сестра брата. — И ты папа не лучше. Тоже плохо завязал. Девушка обоим перезавязала галстуки. Посмотрела на отца и брата оценивающим взглядом и сказала: — Тебе, Саша, лучше надеть красный галстук, как сделал папа. — Да ладно! — возмутился парень. — Снова перевязывать эту шёлковую удавку? Ну уж нет! — Ну уж да, Саша, — возразила сестра и развязала галстук. Быстро принесла из его комнаты новый. — Он больше тебе к лицу и тем более вы с папой в одинаковых костюмах. Чисто красные галстуки сюда в самый раз. А не цвета хаки, что ты нацепил. — Господи, — прохныкал он. — Да разве есть различия между зелёным и этим твоим хаки? — Да, — возразила Влада, специально затянув ненадолго галстук потуже, на что брат возмутился. — Зелёный — это как шторы в твоей комнате. А хаки — это пыльно-землистые оттенки, от грязно-жёлтого до зелёно-коричневатого. И в твоём случае был именно зелёно-коричневатый. — О боже мой, — усмехнулся Саша и наигранно закатом глаза. — Вы молодцы, — улыбнулся отец детям, уже сколько времени пытаясь застегнуть ненавистные ему запонки на рубашке. — Вот такими я вас и представлял на сегодняшнем вечере. Спасибо, что прислушались ко мне, я очень этому рад. И прости, Владиша, что накричал. Мне очень перед тобой неудобно. Артём обнял двойняшек и те обняли его в ответ. Хотя их удивление было трудно не заметить. Кира Андреевна была права. — Ничего страшного, пап, — улыбнулась Влада и помогла отцу застегнуть запонки. — Я не в обиде. И пусть девушка была в обиде, но уже простила его. — Владиш, с меня новое платье, — поцеловал дочку в лоб Арт. — Я же знаю, что ты сказала, что не в обиде, а сама обижалась. В этом ты вся в мать. — В маму? — удивились брат и сестра. — Пап, пожалуйста, расскажи нам о ней! — В мать… мою, — попытался выкрутиться Мещеряков, во избежание следующих вопросов. — Вы не дали мне договорить. — Ясно, — угрюмо хмыкнули двойняшки. В дверь квартиры позвонили. — Так, ладно, а вот Аня, — Арт двинулся в коридор. — Пожалуйста, будьте умничками. — Угу, — кивнули головой дети. — Привет, Артём! — воскликнула шатенка. — Ой, а это Лада и Лёшенька? — Влада и Александр, — мягко ответил Саша, наигранно улыбнувшись. — Ой, простите, у меня просто очень плохая память на имена, — с наигранной виной, улыбнулась Анна. — Почему-то запомнила, что Лада и Лёша. — Проходи, Анечка, — помог снять пальто возлюбленной Артём. — Ничего страшного. — Спасибо, — кокетливо усмехнулась девушка. — Ой, видимо, подарки уже совсем не для вашего возраста… Голубоглазая достала из красивого пакета большую куклу с васильковыми волосами. На упаковке которой было написанно что-то о новой говорящей и умеющей менять цвет волос и одежды «Барби». И набор средних размеров гоночного трека. Причём точно такой же, которым Саша не играл уже лет шесть и он недавно был подарен двоюродному брату. — Наверное, да, — улыбнулась Влада, принимая столь банальную куклу. — Как я понял, на числа у вас тоже плохая память? — надменно усмехнулся брюнет. Заметил строгий взгляд сестры и умоляющий отца. Попытался выкрутиться. — Но, это не страшно. Можно было и без подарка прийти, мы бы не обиделись. — Честно, мне очень неудобно, — продолжала наигранно отвечать Анна. После этого всего последовал ужин, на котором Аня без капли какого-либо смущения, на глазах у двойняшек заигрывала с их отцом. Саша, чтобы не видеть этого отвратительного зрелища, уже давно опустил свой взгляд в тарелку и старался лишний раз не поднимать. Влада же еле сдерживала внутри себя вулкан эмоций и по этому старалась вообще не смотреть в сторону сидящих, а лишь постоянно находила объект для изучения взглядом, отвернувшись от стола. — Ой, как забавно! — рассмеялась шатенка, с очередной не смешной шутки от переволновавшегося отца. Сейчас он шутил уже очень неудачно. — Папа! — воскликнула Влада, хотя больше было похоже на рычание. — Да разве ты не видишь, что ей нет до нас дела? Да у нас с ней разница в возрасте в шесть лет! Ей только двадцать, а тебе тридцать шесть! Ты думаешь, что ей нужен отец-одиночка? Ей нужны деньги! Да она тебе почти что в дочки годится, а нам в сёстры! — Влада, что за поведение? — пока что спокойно спросил Артём. — Да самое обычное, пап! — на глазах заблестели слёзы. — Мне надоело сидеть и терпеть кокетство и наигранный смех этой дурочки! Она учится на врача, а где диафрагма не знает! Диафрагма находится над желудком и именно она помогает телу поддерживать определённую температуру! О том, что это не какая-то схема из математики даже Саша знает! Да даже ты, хотя далеко не биолог! Папа, понимаешь, нам такая мама не нужна! Мы старались, пытались быть добрыми к ней и искать в ней плюсы! Единственный плюс в том, что она хотя бы сделала вид, что помнила о том, что у тебя есть дети и купила нам в магазине первые попавшиеся игрушки! В остальном она ужасна! — Не смей на меня кричать! — злобно и грубо воскликнул Мещеряков, да так, что Влада даже испугалась. — Что-то не нравится, проваливай из моего дома! Мне надоели ваши выходки! Я сказал, что-то не устраивает, я не держу! А сейчас марш в свою комнату! Истеричка! Вся в мать свою! — Ну и пожалуйста! — воскликнула дочь. Подошла и вылила на Аню всё содержимое своего стакана. — Мне плевать как на тебя, так и на неё! Совет да любовь! Меня завтра же не будет в этой квартире! — Ну и хорошо! — закричал Арт. — Только попробуй потом сказать, что ты не можешь выживать без отца! Что тебе очень трудно жить где-то, где о тебе не заботятся так, как забочусь я! Я тебя обратно не пущу! — Ну и хорошо! — воскликнула Влада и убежала в свою комнату. — Я сумку собирать! — Пап, — хотел было только что-то сказать Саша, но и на него тоже Арт стал кричать: — Что тоже что-то не устраивает? — строго и зло спросил он. — Так я и тебя не держу! Так ничего и не сказав парень встал из-за стола, смотря на отца так, будто бы тот предал их. Хотя они так и считали. Вдруг послышался звук разбивающейся вазы. Осколки разлетелись по лестнице, уже теряя свойства вазы в стиле гжель. Подарок от отца. — Ненавижу! — Влада спустилась на первый этаж, держа в руках семейные фотографии и рамку с одним фото. Лишь сильнее заплакала, взяла с кухни спички, что хранились там про запас и достала миску побольше. Бросила туда все фото и кинула пару спичек. Они стали быстро разгораться, поджигая лежащие в миске фотографии. Девушка стояла и без капли сожаления смотрела на содеянное. По щекам текли одной за другой слёзы. Она уже начинала задыхаться от их большого количества. — НЕ-НА-ВИ-ЖУ! — яро воскликнула Влада и бросила со всей силы на пол рамку, притоптав её ногой. В ней была дорогая всем фотография со дня рождения Артёма. Тот момент, когда двойняшки поздравляли его. Быстро вернулась в свою комнату, схватила телефон и наспех собранную сумку. — Аривидерчи! — воскликнула кареглазая, проходя мимо отца. — Скучать не буду и просить меня простить тоже! Совсем скоро в коридоре громко хлопнула дверь…***
На следующий день, Мещеряков узнал не очень приятное известие, когда приехал забирать двойняшек из школы. — Влада сказала, что не поедет домой, — холодно сказал Саша, подходя к машине. — Она сказала, что ты ей больше не отец. И да, тебя вызывают в школу. — Из-за чего? — испуганно спросил Артас. — Из-за Влады, — хмыкнул парень. — В пять вечера в кабинете психологии. Учительницу звать Кира Андреевна. Она очень хотела бы поговорить с тобой на счёт нашего воспитания. — О да, только сумасшедших психологинь мне в этой жизни ещё не хватало! — возмутился Мещеряков. — Я за Владой. — Она уже ушла, — остановил сын отца. — Сбежала с последнего урока. — Да что ж ты с ней будешь делать-то! — всплеснул руками Арт. — И где её искать? — Не знаю, — равнодушно хмыкнул Александр. — Мне она не говорила, куда сбежала. А если бы и сказала, то я бы не сказал тебе, ведь полностью с ней согласен. — Всё с вами ясно, — закатив глаза, устало сказал Артишок. Сел в машину. — К психологине идти обязательно? — Очень.***
— Кира Андреевна, мы решили прислушаться к вашему совету, старались вести себя хорошо и искать в этой плюсы, — плача, рассказывала Влада. — А она лишь купила нам первые попавшиеся игрушки, сделала вид, что хотела запомнить наши имена и весь вечер сидела и заигрывала с нашим отцом! Причём очень жутко примитивно, относясь к нему с презрением! Этого только слепой мог не заметить! Я всё высказала папе, не выдержав очередного типа правдивого смеха от очередной не смешной шутки! Папа так переволновался, что даже шутил очень не смешно! И она не возразила ни одному моему слову! В итоге я осталась виноватой и меня выгнали из дома! Ну… А я ушла! — Ну, — Кира даже не знала, что сказать. Не каждый же день, предположительно твоя дочь, после уроков высказывает тебе всё, что накипело. Она не знала, что делать в таких ситуациях, как мать, да и, как психолог тоже не очень понимала. — Влада, не надо так плакать. Я уверена, что всё ещё сможет наладиться. Я вызвала твоего отца в школу. Надеюсь, что он через пятнадцать минут будет здесь. Нужно серьёзно поговорить. Ну, а ещё меня Саша попросил помочь. — Папу? — удивилась девушка и шмыгнула носом. — Он не придёт. Он никогда не приходил, когда Саша что-то вытворял. Но конфликт всё равно как-то улаживал. — Если он не придёт ко мне в кабинет, то тогда я приду вместе с тобой к вам в квартиру, — многообещающе сказала Мещерякова. — Этот разговор не терпит отложений. Послышался не очень громкий стук в дверь. После разрешения войти, Мещеряков послушно вошёл в кабинет. — Вызывали? — спросил он и увидел заплаканную Владу. — Что за цирк ты устроила? Почему меня в школу вызывают из-за того, что ты дом устроила?! — Как вы смеете так говорить? — возмутилась женщина, обняв шатенку и повернувшись лицом к Арту. Стала запинаться. — Да и, в придачу ко всему… К-кричать… — Кира? — наконец-то решился спросить шатен. — Мещеряков? — еле выдавила из себя Кира. — Так и не научилась юбки носить, — надменно усмехнулся Артём. — И каблуки. Пацанка. — А ты так и не научился галстуки завязать, — тоже надменно усмехнулась брюнетка. - И запонки застёгивать. Не самостоятельный. Оба хотели задеть друг друга за больную тему. Из-за галстуков, запонок, каблуков и юбок, которые первый не умел завязывать и застёгивать, а вторая не умела носить в их доме частенько бывали ссоры. Саша же, что стоял в дверном проёме, и Влада, что сидела и пыталась утереть постоянно наступающие слёзы, были очень сильно удивлены. Откуда их отец знает новую учительницу по психологии? — Что ты тут делаешь? — строго спросил мужчина. — Я здесь работаю! — возмутилась женщина. — Мне больше хочется узнать по каким причинам был развод и почём ты мне запретил видеться с детьми?! — Я сказал тебе забыть о нас! — зло воскликнул Арт, грубо схватив бывшую Сменкину за плечи. — Исчезнуть из нашей жизни! Что тебе в этом не понятно?! — Почему был развод и почему ты запретил мне видеться с детьми! — грубо прокричала Кира. — Не трогай меня! Мне больно! — Мне плевать, больно тебе или нет! — прокричал Мещеряков и сильнее сжал её хрупкие плечи. — Я что сказал? Забыть и исчезнуть! Благо, что Саша додумался закрыть дверь, да и в школе никого не было. Лишние свидетели этой ссоры были им попросту не нужны. — Мне больно, — лишь сдавленно ответила она. — Из-за чего развод и почему ты мне запретил видеться с детьми? — Папа прекрати! — воскликнула Влада. Ей было тяжело смотреть на выражение лица Киры, которое всё скорчилось от боли. — Не лезь в разговоры взрослых! — строго сказал Арт. — Не смей кричать на моих детей! — попыталась возмутиться Мещерякова, но всё равно было очень больно. — Ты не имеешь права! — Я их отец и мне решать, как их воспитывать! — строго сказал Мещеряков. — Отпусти её! — воскликнул Саша. — Папа, отпусти! — Я сказал не лезть! — яро воскликнул шатен, даже не обратив внимания на детей. Родители продолжали кричать друг на друга. А двойняшки лишь думали, как хотя бы крики прекратить. — Саша, сделай хоть что-нибудь! — воскликнула Влада и уткнулась в плечо брата, она всё ещё плакала. — Я не могу на это смотреть! — Отойди, — прошептал ей брат. — Что ты сделаешь? — удивилась сестра, покорно отходя. — Попробую убрать, — хмыкнул парень, но лишь поймал на себе взгляд полный непонимания. — Ща увидишь. Тихой ойкнув, Влада села на стул, понимая, что ничем хорошим затея брата не кончиться. — Не трогай её! — воскликнул Александр и ударил отца. — Саша! — испугалась Кира, пока Мещеряков-старший отходил от шока. Не то, что бы он упал или сын его ударил слишком сильно, что аж в нокаут. Просто очень неожиданно и не очень уж безболезненно. — Сашенька, ты чего? — Ну, а чего он тебе больно делает? — возмутился парень. — Он заслужил! — Саш, нельзя, понимаешь, — она обняла сына и тот прижался к ней. — Даже, если папа и сделал мне больно, то ты не должен брать с него пример и распускать руки. Даже, если он заслужил. — Мамочка! — воскликнула Влада и подбежала к Кире. Тоже обняла её, прижавшись. — Мамочка! — Ну, Владочка, ну Солнышко моё, не плачь, — попросила Мещерякова, утирая дочке слёзы. — Я рядом, всё хорошо. — Мама, я так хотела тебя увидеть, — дочка уткунулась маме в плечо таким же курносым носиком. — Я так скучала. Мы знали о тебе лишь как о далёком воспоминании. — А я всегда представлял тебя брюнеткой, — усмехнулся парень. — Только с зелёными глазами. — А я уже и забыла, что у тебя была одна фиолетовая прядь, — сквозь слёзы усмехнулась шатенка. — Отпусти их, — взяв Владу и Сашу за руки, сказал Арт. — Ты не должна с ними видеться. — Почему? — лишь тихо и непонимающе спросила Кира. Взгляд погрустнел, а на ресницах задрожали слёзы. — Что я такого сделала? — Ты сама прекрасно знаешь, по какой причине был развод, — грубо кинул Мещеряков. — Владиша, Саша, мы уходим. — Я тебе не Владиша и никуда не пойду, — сильнее обняв маму, сказала Влада. — Я тоже, — поддержал младшую сестру Александр. — Мы хотим остаться с мамой. — Вы забыли, кто вас вырастил? — серьёзно спросил Артас. — Кто вас обеспечивает? Кто исполняет все ваши прихоти? — Я готова отдать всё то, что ты мне дал, — строго сказала дочка. — Но я останусь с мамой. — Владочка, Сашенька, — из глаз её посыпались слёзы. — Если надо, то вы идите. — Нет, мам, мы же тебя любим, — Саша вновь обнял мать. — Я тоже вас люблю, — захватывая ещё и дочь в свои объятия, ответила Кира. — Сильно люблю. Я так по вам скучала. Даже не знала, что с вами, где вы, какие вы сейчас. — Папа, почему ты развёлся с мамой? — тихо спросила Влада и жалобно посмотрела на отца, настойчиво выманивая взглядом правды. — Почему запретил нам видеться? — Вот же, — Мещеряков закатил глаза. — И ты умеешь так делать? — Ну, конечно, — усмехнулась брюнетка. — Она же моя дочь. Ещё когда маленькой была, уже умела так проницательно смотреть на людей. — Ещё и эти карие глаза, — усмехнулся Артём. — Тоже, как у тебя. — А ещё мой курносый нос, — подметила женщина. — А ещё твой характер стал проявляться, — с небольшим упрёком подметил мужчина. — Папа, мы так и не услышали ответа, — упрекнула его дочь. — Почему развёлся и запретил видеться? Наступила тишина. Мещеряков опустил взгляд. Стал думать, что, наверное, лучше рассказать правду, какой бы она не была, чем придумывать какую-то ложь. — Я изменил вашей маме, — виновато сказал Арт, от чего в шоке была и бывшая супруга. — Я не специально, давно и пьяный. — Ты же как-то говорил, что причина другая, — удивлённо стала говорить бывшая Сменкина, подходя ближе. — Сказал, что даже не любил. Просто так женился. Из жалости. Воспользовался мною, как игрушкой. — Кир, давай без рук, — попросил Артём, пятясь к двери. — Я ж сказал, я не специально, а под алкогольной опьянением. — С кем? — строго спросила Кира, продолжая подходить и, словно пропустив его просьбу мимо ушей. — Бухгалтер? Секретарша? А может, с одной из жён своих работников? Оля? Алиса? Ева? Может, Яна? — Кир, ну давай не будем ворошить прошлое, — они ходили по кругу. — Прости меня, пожалуйста. — Да что ты, что было, то прошло, — очень правдиво улыбнулась Мещерякова, но всё равно не по-настоящему. — Может обнимемся? — Подвох? — В знак примирения. — Ладно, — Мещеряков обнял Киру. — Наивный, — она положила ему руки на плечи. Вдруг Артёма ударили коленом в пах. — Тебя всегда легко было обмануть. — Не понял, — сказал Артём, сгинаясь от боли. — Не понял? — «удивилась» Кира. — А вот так? Она дала ему мощную пощёчину. Причём настолько сильную, что у самой рука запульсировала от удара. — Понял, — схватился за щёку Арт. — Заслужил. — Мам, — с упрёком протянул Саша. — Ты же говорила… — Это отдельный случай, — встряхнув головой, перебила Мещерякова сына. — Но это не значит, что ты можешь ударить жену, если та тебе изменит. Так нельзя делать. Это уже я не смогла сдержаться. — Почему ты запретил нам видеться? — спросила Влада, смотря на отца, как на самого настоящего предателя. — Потому что я понял, что не смогу жить с вашей мамой, скрывая измену, — потирая красный щёку, ответил Арт. — Развёлся, а вас себе забрал. Мне же нужна была хотя бы частичка Киры. И ею стали вы. Я боялся, что вы будете спрашивать о маме, боялся, что вы можете захотеть с ней увидеться. Я боялся, что если разрешу вам встретиться, то вы сразу останетесь с ней. А вы мои дети и не должны расти без отца. — Но нам также не желательно расти без матери, — сказал Саша. — Детям нужны, как отец так и мать. Может быть, если бы ты сразу сказал всё маме, то у тебя бы был шанс на прощение. А так… Мама в курсе о всех тех и о тринадцатой. — И именно мама дала нам совет, попробовать поискать плюсы в этой тринадцатой, — сказала Влада. — Сказала, что нужно дать шанс, что, возможно, всё не так плохо. И, что если ты любишь нас, то заметишь, что Ане на нас наплевать. — Но, вам же всё-таки нужна была мать, — виновато сказал Артём. — Я лишь хотел, чтобы вы росли в полной семье. А если бы я всё рассказал Кире, то всё равно был бы развод. По этому я решил хотя бы не так болезненно. Да я их всех даже не любил так, как вашу маму. — Пап, так сказал бы всё маме, — возмутился парень. — Ты не понимал, что нам не нужны все те. Нам нужна мама. — То есть, ты решил, что сказать, что просто воспользовался мною, как игрушкой, это не так обидно, как узнать об измене? — надменно спросила Кира. — Ну, говорят, что измена для женщины, как признак не нужности, — виновато сказал Арт. — Измена говорит о том, что всё, её срок годности истёк. — Да, а сказать, что я игрушка — это же совсем разные вещи! — возмутилась женщина. — Ты дурак? Это одно и тоже, Мещеряков! — Кир, ну я же не специально! — Да ладно! — всплеснула руками Мещерякова. — Ты случайно перепутал какую-то бабу с женой? — Ну, Кир, ну прости меня, я не хотел, — он подошёл к бывшей жене и попытался обнять. — Не трогай меня! — она стала вырваться из его объятий. — Видеть тебя не хочу. — Ки-ра, — по слогам произнёс он. Поймал её, обнял и уткнулся носом в распущенные волосы. — Прости меня, пожалуйста, я так больше не буду. — Артём, сказал бы сразу правду, — заплакала Кира, уткнувшись ему в плечо. — Я, может быть, простила бы. — Ну, Кир, ну не плачь, — попросил он, гладя её по спине. — Ага, не плачь! — воскликнула Кира. — Это же тебя бросил муж девять лет назад, сказав, что не любил, забрав детей и запретив с ними видеться спустя два года. — Кир, я больше никогда тебя не брошу, — прошептал он. — Пожалуйста, вернись…