***
Вернувшись обратно в особняк, Джон освежился, принял душ, переоделся в темный костюм и принялся неторопливо завтракать, попутно просматривая передовицу «Таймс». Касалась она, как и последние месяцы, ситуации с американской кампанией. Мэндрейк с удовлетворением отметил и свое имя, мелькнувшее в статье, которое ее автор назвал не иначе как «восходящей звездой в новой истории империи». Звучало слегка пафосно и, на вкус Джона, немного громко, но он все же решил не заморачиваться по этому поводу. Пусть говорят, что хотят, а он просто будет и дальше выполнять свою работу. Спустя полчаса позвонил Квентин. Намеками поинтересовался, как прошла встреча со старым другом, на что Мэндрейк, не удержавшись от ноток сарказма в голосе ответил, что они оба были в некоторой степени обескуражены. Вдоволь насмеявшись подобному сравнению, Мейкпис поспешил переключить тему на предстоящую вечеринку в министерстве, чтобы еще раз уточнить, придет ли Джон. Министр клятвенно пообещал, что подобное событие он в жизни не пропустит, после чего, сердечно распрощавшись с драматургом, волшебник повесил трубку и вздохнул. На часах было почти девять. Он вошел в кабинет, заперся на ключ и, пройдя мимо всех пустых пентаклей, сел за стол. Солнце приветливо заливало комнату, скользя лучами по полу и некоторым предметам мебели. Немного подумав, Мэндрейк снова встал и задернул шторы. Вернувшись к столу, он на мгновение замер, будто к чему-то прислушиваясь, а потом, решив, что дальше тянуть просто бессмысленно, встал в свой пентакль. Пора было начинать. Он громко и отчетливо произнес в пустоту слова призыва и после того, как они повисли в воздухе, достигая где-то там сущности Бартимеуса, поправил блестящие пуговицы на манжетах и принялся терпеливо ждать. Когда прошла минута, а наглый джинн так и не соизволил явиться, Мэндрейк с каким-то садистским удовольствием попробовал еще раз. Еще минута ожидания прошла впустую. Впрочем, Джон вынужден был признать, что мог бы развлекать себя этим до бесконечности и ему бы не надоело. Как хорошо, что сегодня он решил заниматься своими делами дома, а не в офисе. Бартимеус явился к своему законному хозяину лишь с пятой попытки, что было с его стороны просто невероятным достижением. Столь долгое сопротивление его призыву вызвало у Джона что-то сродни восхищения. И демоны обладают нравом, укротить который — самая великая победа из всех. Спустя некоторое мгновение, перед министром информации предстал Птолемей. Босой, в одной набедренной повязке, как когда-то давно, будто это было в другой жизни. А хотя… Выбросив бесполезные сравнения из головы, Джон склонил голову набок, изучая Бартимеуса с неким интересом. Мальчишеское лицо демона было хмурым, но помимо этого ничто не указывало на то, что он каким-либо образом ослабел, пока героически сопротивлялся удавке вызова. Интересно, чем же таким важным он там занимался, что не посчитал нужным явиться к хозяину по первому зову? А впрочем, разумеется, как обычно спасал Натаниэля из какой-нибудь передряги. А может, даже и от наемника. Молчание затягивалось. Джон абсолютно никуда не торопился, глядя на невысокую фигурку лже-египтянина и вспоминая, вспоминая, вспоминая… Как он бесил его до белого каления, как заставлял сомневаться в себе, как насмехался и ехидничал. Бартимеус же, стоящий сейчас перед ним, явно не собирался начинать разговор с какой-нибудь остроты. Мэндрейк понял, что научился «читать» слугу почти так же хорошо, как это с ним самим много раз проделывал сам демон. Впрочем, у лже-Птолемея было много тысяч лет форы, дабы досконально разобраться во всех человеческих заморочках. У Джона было всего четыре года, но самое основное он понял довольно давно. — Ну? — скептично поинтересовался Бартимеус, когда тишина, царившая в кабинете, уже начинала давить на уши. — Чего хотел? Острый язык станет тем, что однажды доведет демона до гибели. Джон, сказав пару слов, медленно вышел из пентакля. Это было утомительно — каждый раз произносить одно и то же после каждого призыва, — но чего не сделаешь ради приятной компании? Он элегантно присел на краешек своего письменного стола, всем своим видом выражая расслабленность. Бартимеус пристально следил за каждым его движением. Джон не произнес заклинания, которое позволило бы демону покинуть пределы пентакля и это, судя по всему, его не слишком обрадовало. — Как там Натаниэль? — поинтересовался Джон, которому по большей части было любопытно, успел ли уже наемник напасть на след мальчишки, а не потому, что ему действительно было какое-то дело. — О, ты знаешь, неплохо. Спасибо, что спросил, — Бартимеус соорудил себе большой пуф в египетском стиле и уселся на него по-турецки. — Сначала, конечно, не обошлось без истерики, — Джон участливо закивал на этих словах, — ну, а сейчас… Думаю, он полон сил и стремления поставить тебя на место. Мэндрейк не сдержал усмешки. Ох уж эта бравада… — В самом деле? — Да, — сказал Бартимеус. — Думаю, как раз в этот момент он занимается тем, что эпично надирает задницу одному мужику. Кстати, о мужике, — демон прищурил шоколадного цвета глаза и скептично поинтересовался: — Наемник? Серьезно? И это после того, что нам пришлось пережить по его милости? Джон в ответ на это лишь пожал плечами, не приняв предыдущие слова слуги всерьез. Что может сделать Натаниэль, будучи абсолютно одиноким и беспомощным? Даже если ему и удалось сейчас каким-то чудом ускользнуть от бородача, вряд ли его удача продлится долго. — Он славный малый, между прочим. Я хотел доверить безопасность Натаниэля лучшему. На лице Бартимеуса проступило что-то вроде замешательства. — Мы… об одном и том же наемнике говорим? Такой огромный суровый брутальный парень с бородой и характером, как у валуна? Джон кивнул, по-прежнему слегка улыбаясь. — Да это он. — Мм, — глубокомысленно протянул Бартимеус. — Уверяю, Нат уже в восторге от новой встречи с ним. А вообще я рад, что у тебя появился новый друг подходящий тебе по статусу. Волшебник развел руки в стороны, принимая это как должное. — А я рад, что ты снова в моем распоряжении, Бартимеус. Не поверишь, но я скучал. — Правда? — бровь лже-Птолемея удивленно взлетела вверх. — Разумеется. Мне очень не хватало наших задушевных бесед. Джон наблюдал за реакцией демона и едва сдерживал себя, чтобы не рассмеяться в голос. Бартимеус определенно готовил себя не к этому. Возможно, он представлял, что как только окажется здесь, его сразу же начнут мучить карательными заклятиями, издеваться и пытать… Впрочем, министр включил все это в свою программу, но хотел сначала немного растянуть удовольствие. — Это… кхм, весьма неожиданно с твоей стороны. Особенно учитывая, как ты обошелся со мной в прошлый раз. — Я был на взводе. Не понимал, что происходит. Растерялся, — волшебник выдержал нужную по длине паузу и со всей возможной серьезностью посмотрел на демона. — Я совершил огромную ошибку, по отношению к тебе, но мне потребовалось некоторое время, чтобы ее осознать. Ты… простишь меня? Они смотрели друг другу в глаза какое-то неуловимо долгое мгновение. Джон видел мелькавшее во взгляде лже-Птолемея сомнение, недоверие, настороженность, в то время как сам позволил себе просто расслабиться и получать удовольствие от процесса. Он вложил в этот короткий монолог всего себя, и полагал, что получилось убедительно. Мальчишка-египтянин, сидящий на пуфе, тяжело вздохнул. — Конечно же прощу, — он недобро прищурился. — Ведь у меня попросту нет другого выбора. Хотя и признаю, говорил ты на редкость складно. Я почти поверил. Джон улыбнулся шире и опустил голову, признавая поражение. Впрочем, в эту игру могут играть и двое. — Я действительно скучал, — после недолгой паузы произнес Мэндрейк. Потом он выпрямился, и взглянул на слугу в упор, вернув себе свое ровное безукоризненное самообладание. — И я покажу тебе, насколько. Бартимеус слез с пуфа и тот мгновенно исчез. Подойдя к границе своего пентакля, лже-египтянин ответил волшебнику в тон. — О, я нисколько в этом не сомневаюсь.Джон
7 сентября 2018 г. в 19:48
Проснувшись в три часа ночи, Джон какое-то мгновение смотрел в потолок, на котором отображались тени, отброшенные уличным фонарем. Время пришло, и больше нельзя было медлить. Пока Натаниэль не наделал глупостей, нужно было его изолировать от всего остального мира. В конце концов, это им обоим пойдет на пользу. Джон надеялся, что, возможно, когда его младший двойник лишится пагубного влияния Бартимеуса, его можно будет склонить на свою сторону.
Ну, а если нет…
Одевшись в самую неброскую одежду, которую только смог найти, Джон вышел на улицу и, засунув руки в карманы, спешно направился в сторону доков.
Было прохладно, дул сильный ветер. Время от времени в черноте неба волшебник замечал пролетающие мимо следящие шары. Он накинул на голову капюшон ветровки, которую в последний момент набросил на рубашку и теперь был весьма рад этому факту. Пока он шел, то пытался предположить, кем же окажется этот загадочный человек, присланный Мейкписом. Кто мог обладать неоспоримыми талантами в подобной сфере и служить волшебникам? До сих пор Джону удавалось обходиться без подобных компрометирующих знакомств и он был бы очень рад, если бы все так и оставалось, однако эта история с раздвоением не оставила ему выбора. Как иронично, что именно с потерей Натаниэля ему пришлось докатиться до того, чтобы начать вести дела с сомнительными преступными элементами. Впрочем, Квентин утверждал, что этот человек умеет держать язык за зубами, если ему хорошо платят. Что ж, на поимку своего двойника Джон скупиться не собирался.
Глупо недооценивать силу изобретательности Натаниэля.
Когда, наконец, министр добрался до доков, небо уже слегка посветлело. Ветер стих, вокруг было тихо и безлюдно. Над водой клубился туман, а немногочисленные лодки едва заметно раскачивались в такт слабым ударам волн о причал. Недалеко стояли в ряд несколько пронумерованных металлических контейнеров, которые использовали для перевозок объемного груза.
Остановившись, Джон нахмурился. И как это, интересно, он должен был выяснить, куда ему идти? Чертов Мейкпис. Мог бы выразиться и точнее, с него бы не убыло…
Внезапно взгляд Джона зацепился за какой-то предмет, едва заметно колыхающийся на крыше одного из контейнеров. Сделав несколько шагов в его сторону и приглядевшись внимательнее, волшебник понял, что это было длинное перо кроваво-красного цвета. Перо… Превосходная память тут же услужливо подсунула все, что касалось его поездки в Прагу почти двухлетней давности, включая нелепое знакомство с британским шпионом. Джон нахмурился. Это что же, он сегодня встречается с Арлекином? Или это своеобразный намек на кого-то другого?..
— Когда мне сказали, кому понадобятся мои услуги, я не поверил, — внезапно раздался за спиной волшебника грубый мужской голос и Джон мгновенно обернулся. И лишь то, что он сейчас был самим собой, без дополнительного груза в виде Натаниэля, избавило его от сильного эмоционального потрясения.
Он нахмурился.
— Если бы мне сказали, что я буду нуждаться в ваших услугах, я бы тоже не поверил, — в тон откликнулся Мэндрейк.
Широкоплечий и могучий бородатый наемник, едва не прибивший его и Бартимеуса во время истории с Амулетом и големом, стоял, прислонившись спиной к одному из контейнеров, и вертел в пальцах серебряный нож, ловко перебрасывая его с одной ладони в другую. В свете фонарей его лезвие как-то причудливо отблескивало. Создавалось впечатление, будто бородач раздумывал над тем, прикончить ли ему министра сразу, или же все-таки послушать, что он скажет. Его голубые глаза пристально вглядывались в лицо Джона, будто искали что-то такое, заметное только ему. Мэндрейк без особых усилий выдержал этот взгляд, не чувствуя ровным счетом никаких опасений. Да, в прошлом он немного потрепал нервы этому типу, но министр считал это делом былых дней, и полагал, что прошлое, каким бы оно ни было, должно оставаться только в прошлом и не влиять на настоящее.
Вдоволь наглядевшись на волшебника, наемник отлип от контейнера и сделал несколько шагов по направлению к нему. Нож перекочевал куда-то ему за спину.
— Что конкретно от меня требуется?
Вот. Вот что называлось деловым подходом к проблеме. Никаких уверток, увиливаний, словесных пикировок, завуалированных фраз, намеков, недомолвок и прочих уловок, к которым так любили прибегать волшебники, напуская туману и таинственности на все свои «великие дела». Приятно было для разнообразия поговорить с человеком, который ценил прямоту так же, как и сам Мэндрейк.
— Нужно найти одного человека, — откашлявшись, начал Джон. Как и в случаях с демонами, здесь нужно было быть максимально конкретным и точным. — Найти и привести ко мне живым. Это обязательное условие.
— Человека? — темная бровь наемника взлетела вверх в некоем подобии удивления.
— Волшебника, — уточнил Джон. Ему не нравилось говорить о Натаниэле, как о волшебнике, но ведь он действительно им являлся, как бы ни прискорбно было это признавать.
Наемник громко вздохнул.
— Кто он? Насколько он силен? Какие демоны у него в услужении?
— Не думаю, что с этим возникнут какие-то проблемы, — откликнулся Джон, слегка усмехнувшись. — Вы с ним встречались четыре года назад. И, как тогда, в его распоряжении только один крайне нахальный джинн четвертого уровня.
Если он и хотел удивить наемника еще больше, то ему это удалось.
— Я не понимаю, — без обиняков произнес он и нахмурился, отчего его темные брови угрожающе сошлись у переносицы, образовав некрасивую складку. — Что это за шутки?
— Это не шутки, — выдохнул Джон. — Это просто очень длинная история, о которой я не имею никакого желания распространяться. Вы должны поймать меня, — сухо добавил он, с мрачным удовлетворением наблюдая за тем, как бородатое лицо хмурится еще больше. — Вы же хотите расквитаться со мной и Бартимеусом за то, что мы пару раз испортили ваши планы? У вас будет прекрасная возможность это сделать, поймав мальчишку, который выглядит почти в точности как я.
У наемника определенно было много вопросов, но задавать он их не стал, очевидно, получив все, что нужно. С каждой секундой он нравился Мэндрейку все больше и больше. Даже странно, как они раньше не могли поладить. А, впрочем, учитывая, что он выполнял заказы таких весьма недалеких личностей, как Лавлейс и Дюваль, неприязнь была вполне объяснимой.
— А что делать с джинном?
Джон слегка опустил голову и провел рукой по подбородку. Бартимеус наверняка попытается спрятать Натаниэля, попробует дать ему столько форы, сколько сможет. Наемник обладал колоссальной устойчивостью к магии, да и сам Джон был не единожды свидетелем того, что демона в подавляющем большинстве случаев выручала в схватке с ним исключительно смекалка.
Ну уж нет, Бартимеусом он займется самостоятельно.
— Можно калечить, если потребуется в процессе, но не убивать. Им я займусь сам.
Наверное, столь странных заказов ему еще никогда не делали, думал Джон, глядя в хмурое бородатое лицо.
— Куда доставить мальчишку, когда я его поймаю? — после недолгой паузы спросил наемник и Мэндрейк, до этого уже перебиравший в уме известные ему укромные места, из которых Натаниэль бы не умудрился сбежать, снова слегка задумался. Ему нужно было тихое, достаточно отдаленное от его собственного дома место, укромное, надежное и такое, где бы мальчишка и ровную линию не смог бы провести мелом.
— Приведите его в Вестминстерское аббатство. Я все устрою, — сказал Джон и понял, что ему снова удалось немало удивить своего не слишком словоохотливого собеседника. — Просто мальчишке самое место среди покойников, — пожал он плечами на невысказанный вопрос.
Бородач кивнул.
— Я работаю с предоплатой. Половина сейчас.
Джон, немного поразмыслив, пришел к выводу, что это было весьма разумной предосторожностью. Ведь он прекрасно помнил, с кем имел дело.
Наемник назвал цену и Мэндрейк, немного порывшись в карманах, вытащил на свет пару пачек тесно перевязанных купюр. К тому моменту, когда они покончили со всеми формальностями, на улице уже окончательно стало светло, хотя солнце еще даже не показалось на горизонте. Наемник поспешил исчезнуть среди контейнеров так же незаметно, как до этого и появился. Джон, вдохнув полной грудью свежего воздуха, с легким сердцем отправился обратно. Он прекрасно знал, как быстро работает наемник и ничуть не сомневался, что совсем скоро эта неприятная ситуация с Натаниэлем разрешится окончательно.