Земфира — Злой человек
4 сентября, 2004 год
Что обычно делают люди, когда ссорятся со своими друзьями? А членами семьи? В идеальном мире — обговаривают, решают свою проблему и двигаются дальше. Но что же делать, если одна из сторон этого не хочет? У Джулии Марино было много друзей, каждого из которых она по-своему ценила. Были те, кто ближе остальных. Едва ли не член семьи, которым можно простить и несдержанность, и нападки. А была семья, которой ты автоматически должен прощать негатив и срывы, направленные в твою сторону. По крайней мере, девушке периодически так казалось. Но… Внезапные нападки Эмилии после вечера Вонголы в начале августа явно оставили царапину на сердце синьорины Марино. Сложно решить конфликт, если даже не можешь понять в нем своей роли. Поэтому из Рима семья Ламенто уезжала в молчании. Даже от прогулки с дядей отказалась и предоставила ее Лилиане. Сначала Джулия подумала, что Эмилия ошиблась и быстро отойдет. Ну мало ли, что произошло? Синьорина ди Клементе часто была спешной и категоричной в своих выводах. Например, до сих пор не могла простить их родственницу из Испании, с которой хорошо общалась Джулия. И это несмотря на то, что Патрисию обманул именно Дробящий Мустанг. В глазах принцессы Орфано вся вина лежала на представительнице мадридской мафии. С Джулией Эмилия часто вела себя так, как обычно друзья себя не ведут. Но Ламенто ей все прощала, потому что знала — ее родственница жила далеко не в сказке. Она особенно резко поменялась после своей внезапной пропажи из Академии Пиньяно. Конечно, всем Лаура ди Клементе объяснила, что это они ее забрали домой, но по учебному заведению слухи ходили очень разные. Джулия помнила ту ясную и добрую девушку, которой когда-то была ее подруга. Это и заставляло ее цепляться за их ниточку дружбы и продолжать искать общий язык. Да и все знают, что подростки — самые переменчивые и странные люди. Но Эмилия игнорировала Джулию почти весь месяц. Когда Джулия поделилась переживаниями с матерью, которая так и не рассказала причины своего скорого отъезда, та лишь стала еще более хмурой. Адриано тоже не знал, что случилось с его племянницей. Оставалась надежда, что все поменяется в Академии Пиньяно с началом учебного года. Джулия удивилась, не увидев среди прибывших учеников своей кузины. Будто бы семья Орфано и не посчитала нужным отправлять свою представительницу в новом учебном году. Та не появлялась в течение нескольких дней. И лишь к вечеру пятницы синьорина Марино заметила, как к недалеко стоявшему от нее домику подъехала машина. Из нее вышла низенькая фигура, в которой получилось узнать Эмилию ди Клементе. Пара человек семьи Орфано внесли вещи. И пока девушка стояла снаружи, укутанная в легкий плащ, Джулия все же выскочила из своего пристанища. Ей нужно было срочно поговорить. - Эмилия! — окликнула девушка. В темноте с такого расстояния нельзя было увидеть, что на лице приехавшей появилось недовольство. — Дева Мария, ты в порядке? Ты так долго не отвечала, я волновалась. - Я тебя об этом не просила, — будто отрезала. Джулия застыла. Она не ожидала подобной реакции. - Лия, что произошло?.. ты сама не своя еще с бала. Я что-то сделала не то? Прошу, скажи, я не могу читать мысли, чтобы узнать, что случилось, — попыталась взять сестру за руки, но Эмилия тут же вырвала их. - Конечно, тебе надо все знать, чтобы все исправить, всем нравиться. В этом ведь вся ты, крошка Джу? Не можешь жить, если кто-то тебя ненавидит? - Эмилия… какая ненависть? О чем ты? Я просто хочу помочь. Ты ведь не просто моя кузина. Мы ведь с тобой с детства дружим. Что происходит? — в голосе явно слышалось беспокойство, да и сама девушка была наполнена тревогой за свою родственницу. И слова, которые та говорила, резали куда лучше любого ножа. Губы ди Клементе превратились в тонкую полосу, а в глазах сверкнул холод. Мужчины, отнесшие вещи, встали чуть поодаль и ждали, понадобится ли принцессе Орфано их помощью. Наконец-то девушка заговорила. - У меня родители разводятся, Джулия. Иди и прячься в своем идеальном мирке с не менее идеальной семьей, которой обязательно нужно влезть, куда не просят. - Эмилия… — новость о возможном разрыве отношений дяди и тети на мгновение выбил наследницу Ламенто из колеи. — Я не знала, мне жаль… ты уверена? - Ха, ты еще и спрашиваешь. Нет, я решила глупо пошутить. Иди, спроси у своей мамочки, может, она снова объяснит лучше всех. Если еще нападки в свой адрес Джулия была готова стерпеть, то в адрес своей семьи — ни за что. Она нахмурилась и скрестила руки на груди. - Ты можешь сколько угодно игнорировать меня, не объясняя причин. Но не смей ничего говорить в адрес моей семьи. - Правда? Это касается всех? Наверное, и меня тоже? Так почему же ты молчала, когда твоя любимая Патрисия творила невесть что? Или же снова для тебя все дороже, кроме меня?! - Дева Мария, Эмилия! Что с тобой?! Почему ты мне все это говоришь?! Ты же знаешь, Дино изменял тебе все это время! Но ненавидишь ты именно Патрисию! И, видимо, меня тоже, потому что я не считаю ее одну виноватой. Она не знала, Эмилия, не знала, что у Дино есть невеста, — уверенность Марино сменилась отчаянием. Ей казалось, будто именно сегодня Эмилия решила спустить всех собак, которые только были. Не выговориться, не рассказать, что тревожит. Нет, Джулия этого стерпеть уже не могла. В семье потомков Медичи еще с год назад разразился скандал. Патрисия Медико Ортега, дочь Кристиано Медичи, как оказалось, на протяжении полутора лет встречалась с Дробящим Мустангом. Каваллоне быстро узнал, что его девушка — не просто представительница мафии, но и напрямую связана с семьей его невесты. И если раньше его интрижки заканчивались одной или двумя ночами, в представительницу испанской мафии он именно влюбился. Тем более болезненным казался его поступок, когда на одном из празднеств Рождества Патрисия встретилась с ним на семейном ужине. Всего лишь задержалась на съемках и не успела бы вернуться домой к празднику в Испанию, а ее близкий друг — Микеле ди Клементе — предложил отпраздновать вместе с ними в Реджо-нель-Эмилия. Увидеть парня, в которого она была влюблена, и слышать, что он, оказывается, является женихом Эмилии, было больно. Все, что знала Джулия, — лишь то, что они повстречались какое-то время потом, а затем при всех на Рождество Патрисия преподнесла Эмилии внушительный конверт. Но вместо благодарности услышала лишь «шлюха» в свой адрес и что никто ее не хочет здесь видеть. Не такой реакции ожидала испанка. Она вернула бумаги отцу, который при помощи своего пламени Неба тут же сжег конверт. Оказалось, в нем была дарственная на библиотеку семьи Медичи, которую Патрисии перед расставанием подарил Каваллоне. Ради которой, как и пары других мест, и заключался брак по расчету со стороны Орфано. Эмилия могла бы получить это место просто так. Не дожидаясь брака с тем, кто не может удержать своего жеребца в штанах. Кристиано Медичи не потерпел такого отношения в адрес своей дочери. Они покинули праздник, Лаврентийская библиотека вернулась во владения семьи Медичи, к которой Пат относилась ближе, чем остальные. И как бы Лаура ди Клементе ни ругалась со своим дедом, как бы ни пыталась уговорить Адриано, чтобы вернули библиотеку им, Кристиано был непреклонен. Семья стала трещать по швам. Джулия не понимала, почему ее родственница, которая по факту являлась ее двоюродной или даже троюродной бабушкой, пусть по возрасту больше походила на сестру, продолжила связь с Каваллоне. И также резко ее оборвала. Но не могла полностью обвинять лишь одну Патрисию. Общались слишком хорошо, пусть и нечасто, чтобы не понимать, что Пат никогда бы не сделала что-то во вред семьи намеренно. Да вокруг нее столько мужчин вилось! Даже тот же Дождь Варии. Если бы она изначально знала, что Дино Каваллоне занят, он бы у нее ушел в пешее и дальнее путешествие. Эмилия же считала иначе. - Встречаться с кем-то так долго и знать таких вещей?! - Эмилия, Дино не афишировал ваш брак. Черт возьми, Патрисия из другой страны! Нормально, что она не знала чего-то про итальянскую мафию, даже если связано с нами. Как часто ты стремишься что-то узнать о своей дальней родне? - Хватит защищать эту блядь, Джулия! — вокруг Эмилии начала формироваться ее зловещая аура тумана. — И, если ты продолжаешь это делать, значит, я лишь убеждаюсь, что ты мне не нужна. Удар под дых. Марино отступила на шаг назад, неверяще глядя в глаза подруге. Все внутри похолодело. Нет. С нее хватит. Она выслушала сегодня за эти пять минут больше, чем было нужно. Возможно, Кёя был прав, относившись с недоверием к Эмилии ди Клементе. Джулия сжала кулаки и на мгновение поджала губы. - Возможно, это действительно так. Удачной учебы, Эмилия, — голос прозвучал негромко, но стальные нотки, которые часто замечали в речи Габриэле Марино, нашли свое место и у его дочери. Девушка развернулась и быстро направилась к своему домику. Слез на глазах не было. Лишь пустота внутри. Эмилия же смотрела в спину своей кузины и не пыталась усмирить бушевавшее внутри негодование. Она и не думала, что свои накопившиеся тревоги она выплеснула на человека, готового ее всегда поддержать и успокоить. Ди Клементе слишком рано начала брать от своей матери самые плохие черты. Все же, как Лаура говорила, люди — это пешки без своих мыслей, которыми нужно научиться управлять. Даже если это твоя родня.***
- Лаура, что ты творишь? — Адриано Розетти именно с этими словами влетел в кабинет сестры. — Какой еще развод? Почему ты не посоветовалась с нами?! Женщина за столом улыбнулась и отложила бумаги в сторону. - О, об этом известно и остальным? — она поднялась со своего места. — Я так старалась пока что это скрыть. Даже Амато пока не знает. Ничего она не пыталась скрыть. И Адриано это прекрасно знал. - Ты же не думала об этом перед Эмилией? Лори, она же телепат! Она твои мысли на раз-два прочитает. Ты нарочно? И как об этом может не знать Амато, если мне Карлотта звонила, чтобы узнать, что происходит? Женщина фыркнула. - Карлотта в последнее время слишком активно лезет туда, куда ей не следует, — синьора Орфано подошла к Адриано вплотную и положила руки ему на грудь, приблизившись к лицу. — Ты же должен быть счастлив, разве нет?.. - Лаура, — Адриано выдохнул и убрал руки сестры, уворачиваясь от ее поцелуя. — Я тебе уже говорил. То, что между нами — это… не отношения. Ты сама это называла играми еще в академии. - А если я не хочу, чтобы это было игрой? — донна Орфано сжала его пальцы в своих ладонях и посмотрела прямо в глаза. В ее же взгляде плескалось отчаяние и страх, но… к ее сожалению, Адриано все же не совсем был безвольной пешкой в ее руках. - Лори, — мужчина покачал головой. — И что же ты хочешь? Разбежаться с Амато, разругаться с Вонголой и жить вместе со мной? - Почему нет? - Потому что ты глава этой семьи. И всегда действовала с четким расчетом. - Я ведь и сейчас все рассчитала! Вонгола ничего не сделает, — отчаяние в глазах сменилось лаской. — Ты ведь знаешь, мы так хорошо поднялись за это время. И Девятый доволен. Ему выгодно работать с Орфано. - Не работать. Ты у него под каблуком. И гораздо выгоднее ему видеть рядом с тобой его родственника. В глазах женщины блеснул недобрый огонек. Она оттолкнула от себя руки брата, которые до этого ласково прижимала и отошла на шаг назад. Поджала губы. - Ты не любишь меня, — сказала безапелляционно. - Лори, я люблю тебя, но… - Но как кого?! Как сестру?! — обычно спокойная женщина сейчас была готова рвать и метать. Она же так хорошо все придумала. Почему же сейчас что-то должно было идти не по ее сценарию?! — Что-то я не видела, чтобы ты так же целовал свою Лотти! Или зажимал ее на вечеринках! Признайся, Адриано — я нравлюсь тебе как женщина! И не просто нравлюсь! - Черт побери, Лаура, что за сцены? Не смей во все это впутывать Карлотту. - Может, ты все еще влюблен в Макото?! Или в свою русскую рыжую шлюху?! — прошипела синьора Орфано. Вся ее маска благородной представительницы элиты с треском рассыпалась. Сейчас это была оскорбленная женщина, которая готова рвать и метать. Увидев секундную панику в глазах мужчины напротив, она ухмыльнулась. — Думаешь, я не знала? О, еще как знала. Но надеялась, что ты более умный, чтобы ездить так далеко просто, чтобы потрахаться! Разъяренная глава не заметила, но страх, возникший на секунду, сменился у Розетти облегчением. Он был готов благодарить Деву Марию, пусть и не верил во все это, что Лаура явно не знала о причине его связи с Миланой Моровой на данный момент. Зато он слишком хорошо знал свою сестру, чтобы не скрывать от нее их секрет. - Лаура. Успокойся. Посмотри, на кого ты сейчас похожа, — видеть ту, кто ему была дорога и с которой у него возникла слишком затянувшаяся ошибка, в таком состоянии было тяжело. — Ты сейчас как склочная ревнивая женщина. Подумай о детях. Подумай о Микеле, об Эмилии. Как они отреагируют? «Ха», сорвавшееся с губ ди Клементе, не предвещало ничего хорошего. Но на удивление, глава Орфано все же опустила голову и замолкла. Адриано, которого напрягла повисшая пауза и который не жалел об озвученном, но подумал, что сказано было слишком много, сделал шаг вперед. И еще один, приблизившись к женщине почти вплотную. Его рука ласково легла ей на плечо. Лаура подняла голову. В ее глазах застыли слезы, в реальность которых Карлотта Марино ни за что бы не поверила. Но от них у Адриано Розетти что-то защемило в сердце. - Микеле… он уже большой мальчик. Он справится. А Эмилия… она ведь меня всегда поддерживала. И поддержит. - Лори… это очень плохая идея, — мужчина покачал головой. — Мафия Италии будет недовольна. Особенно Вонгола. - Тебе же плевать на Вонголу. Ты ее ненавидишь. - Но не ты. - Тогда давай сбежим вместе?***
7 сентября, 2004 год
Кёя крайне недоволен. В его школе снова появились какие-то индивидуумы, которые считали, что им хватит сил тягаться с ним. Желание избить побольше травоядных до потери пульса теплилось в груди Хищника, когда тот появился на заседании комитетов по вопросу распределения кабинетов. Конечно, для себя — в первую очередь — и своих людей он выбрал лучшее место. А что может быть лучше приемной? Все же особое удовольствие принесло наблюдение за лицами бесполезных травоядных, когда они узнали, кто именно занял эту комнату. Дисциплинарный комитет. Два эти слова вселяли ужас, особенно после того, как его главой стал Хибари Кёя. Джулия всегда смеялась и говорила, что он возглавил эту организацию не только для того, чтобы следить за порядком. В первую очередь, для того чтобы избивать себе неугодных. А Кёя этого и не отрицал. - Какие-то возражения? — ученики Намимори никогда не видели улыбки своего кошмара. Лишь ухмылки, от которых кровь стыла в жилах. К тому же, слишком часто после нее кто-то оказывался избитым. В случае этого человека нельзя было верить ни нахмуренным бровям, ни относительно хорошему настроению. Избитым ты уйдешь в любом случае, если главе Дисциплинарного комитета что-то не понравится. А главное, что ему не нравится — это столпотворения. Поэтому многие хотели как можно быстрее закончить их заседание. - Нет! Совершенно никаких! — девушка, до этого оглашавшая повестку дня, поклонилась так низко, как только могла. Лишь бы не смотреть в эти холодные серые глаза. — П-прошу прощения, Хибари-сан! Парень хмыкнул и сложил руки на груди. Именно такая реакция ему и нужна. И именно так и реагируют все эти травоядные. Бегают перед ним на задних лапках, если не пытаются срастись со стеной. Боятся. И превращаются в блеющих овечек, стоит только заметить черный пиджак с красной повязкой на плече. - Тогда, пожалуйста, продолжаем. Все в комнате вытянулись, будто струна. Эта фраза не означала вежливость. Лишь то, что, если хоть кто-то скажет слово против — ему не жить. Возможно, в прямом смысле. Девушка, наконец-то, разогнулась и заняла свое место, но ее тело все еще била мелкая дрожь. Она прочистила горло и выпила стакан воды, готовясь продолжить. Но вместо этого со своих мест подали голоса члены Комитета Садоводства. - Чувствую, что-то тут не чисто. - Разве не странно то, что комитет использует приемную комнату? - Тебе тоже так кажется, Ночи? Все в комнате замерли. Кёя поднял свой ледяной взгляд на несчастных, чья дальнейшая судьба определилась еще на том моменте, когда они посмели подумать о том, чтобы поставить его слова под сомнение. Учитывая, как вздрогнула от этого взгляда троица, они поняли свою ошибку. Парень перевел взгляд на их подобие секретаря, которая крепко сжала бумаги в руках. - Продолжай. Его люди всегда готовы донести волю и мысли своего командира до простых смертных. Поэтому в ближайшем времени председателя Комитета Садоводства и двух его приближенных будет ждать медицинский кабинет. Хибари Кёя не терпит, когда его слова подвергают сомнению. Главный хищник Японии засел в их новом кабинете на большом перерыве. Никто из его подопечных не смел туда сунуться, пока президент комитета сам не предложил в его присутствии. Да и у них сохранялась главная задача — ходить по школе и следить за порядком. Парень огляделся. Это помещение было значительно просторнее, чем прошлая комната, где они заседали. Удобные диванчики из кожзама, кофейный столик и письменный стол, за которым он и будет работать. Множество окон делали это помещение по приятному светлым, а солнце могло дарить свое тепло, когда парень решит подремать на диване. Шкафы протянулись вдоль дальней стены — будет, куда деть дела об ошибках каждого травоядного. Занимался их ведением, как и другой документации, конечно Кусакабе, для которого также нашлось рабочее место, пусть и не такое шикарное, как у председателя. Но главным преимуществом для многих в этом месте служило чудо техники — настоящая кофемашина, которую из-за сурового взгляда Хибари никто не посмел забрать. Кёя не пил кофе. Но проследил, чтобы кофемашина осталась. Члены Дисциплинарного комитета были счастливы и благодарили своего главу, но они не знали, что оставил это чудо техники Хищник лишь по одной причине. Джури это явно понравится. Она ведь любит пить кофе. В голове сразу возник образ того, как его подруга сидит рядом на диванчике, болтает с Кусакабе, пока тот готовит ей кофе, а Кёя сидит у себя за столом или лежит на диванчике напротив. Своеобразная идиллия. Парень вздохнул. Джури. Подруга определенно его беспокоила. Как можно так сильно расстраиваться из-за какого-то сборища травоядных, которые не способны разглядеть перед собой бриллиант, размениваясь на стекляшки? Нет, речь шла не о ее сестре. Та, конечно, раздражала Кёю. И раздражение это было взаимным. Но признать нужно — Лилиана Марино как минимум не была так глупа, как остальные. Хибари ненавидел всех, кто не входил в его близкий круг, одинаково. Но он не был идиотом, чтобы не замечать выдающихся черт. Если они, конечно, имелись. У Лилианы Марино их было много. А Джулия для Кёи напрочь только из них и состояла. И главной ее выдающейся чертой было то, что рядом с девушкой он чувствовал себя спокойным. И сейчас он бы не отказался снова от этого спокойствия. Потому что даже его остаток разрушился открытием двери и появлением в приемной толпы, которая уже успела несколько раз принести Хищнику головную боль. Картина нарисованной идиллии в голове тут же рассыпалась. Он особо не запоминал лиц других. Если помнить всех, кого он избил, то можно сойти с ума. Поэтому и спросил: - Вы кто? - Кто он? — парень с серыми волосами поинтересовался у своего спутника — Ямамото Такеши. Ладно, это травоядное в памяти отложилось, да и то лишь потому, что он приносил пользу школе, выигрывая в соревнованиях по бейсболу. - Гокудера, стой… Раздражение, которое свернулось клубком еще с собрания комитетов, хотело найти выход. И сделало это, как только взгляд зацепился за блондина, стоявшего с сигаретой. - Нехорошо курить в присутствии главы Дисциплинарного комитета. Не выбросишь ли сигарету? — Кёя давно осознал, как чудесно действует на людей показательная вежливость, после которой тонфа прилетали прямо в челюсть. — Хотя, в любом случае тебе от меня не отделаться. Надо проучить этих травоядных. - Что ты несешь, придурок?! Без предупреждения, перед лицом нарушителя пролетела тонфа, метко сбивая зажженный край сигареты. Гокудера Хаято пораженно смотрел прямо перед собой. - Я сказал, выплюнь! Итальянец отскочил назад. - Да кто это такой?! Как интересно. В этой школе есть кто-то, кто его не знает? Что ж, тогда Кёя устроит настолько близкое знакомство, какое только возможно. И поможет в этом его излюбленное оружие. - Терпеть не могу травоядных, которые сбиваются в свои стайки. Когда я их вижу, — взгляд остановился на несчастном, — мне так и хочется загрызть их до смерти. - Ого, я первый раз в этой комнате, — сказал добродушно паренек, который только переступил порог Дисциплинарного комитета. Хотел сделать еще шаг вперед, будто не заметив ничего странного. Такеши попытался остановить друга. - Тсуна, стой! Не получилось. - Раз! — первый удар тонфа достался пришедшему последним пареньку. Он был настолько сильный, что Савада Тсунаеши отлетел к стене с окнами. - Ублюдок, прибью! — на защиту своего босса рванул Гокудера Хаято. Размашистый удар правой рукой с тонфа пришелся в челюсть. Левая рука с оружием обеспечила удар в живот. Бедный итальянец тоже отлетел в сторону. - Два. Ямамото Такеши не мог оставаться в стороне. - Ах ты… Кёя повернулся к нему и одним щелчком увеличил длину тонфа. Без предупреждения кинулся на спортсмена, который смог увернуться. Но было в его движениях что-то странное. Догадка пришла сразу. - Смотрю, ты ранен? Защищаешь правую руку? — кровожадная ухмылка скользнула по губам в ответ на испуганный взгляд. Что ж, тут он обойдется даже без тонфа. Удар ногой заставил Такеши отлететь к своему товарищу с пепельными волосами. - Три. Кёя не щадил никого. И не собирался начинать это делать. - Ох… — неудачник по имени Савада Тсунаеши ожил и потер щеку, по которой пришелся удар. Парень увидел своих друзей без сознания и словил приступ паники. — Г-гокудера-кун?! Ямамото?! За что?! — этот вопрос относился к Хибари. Кёя опустил тонфа. Внезапно произошедшая драка — или же, лучше выразиться, избиение — немного усмирила его раздражение и жажду крови. - Они не проснутся. Я об этом позаботился, — молодой глава японского синдиката посмотрел на несчастного, на котором лица не было. Пожалуй, чтобы было неповадно соваться в его логово, можно скинуть двух избитых на их друга. Конечно, не похоже, чтобы их вырубил этот тщедушный, но кто не поверит ужасу всея Намимори? — Располагайся, я вызову им скорую. Хищнику было глубоко все равно, придут ли эти ученики в сознание или нет. Даже если откинутся по пути в больницу — глубоко плевать. Он отвернулся и достал телефон, но, когда раздался звук выстрела и тщедушный упал, мобильник был убран обратно в карман. «Ха?» — мысленно удивился Кёя, наблюдая за тем, как на упавшем от выстрела ученике пропала одежда и в следующее мгновение он резко вскочил на ноги с огнем на лбу. - Ааа! Я побью тебя со своим предсмертным желанием! — закричал тот и бросился прямо на главу Комитета Дисциплины. Нет, это был перебор даже для Хищника Намимори. Он не понимал, что за чертовщина происходит. И ему не нравилось, что пришлось уклониться. - Что за… розыгрыш? — он тут же нанес точный удар в челюсть, но в этот раз Савада Тсунаеши не отлетел в сторону, а упал на колени. Да, Кёя вспомнил, что был нарушитель спокойствия, который бегал по школе в одних трусах. И от него надо бы избавиться. — Я сломал тебе подбородок? — больше издевательски. — Что ж, тогда придется добить и остальных двоих, чтобы скорая забрала вас всех. — Он уже было отошел к ближе всех лежавшему Гокудере, как вдруг увидел шевеление. — Хм?.. - Я еще не закончил! — Тсунаеши, к удивлению Кёи, подскочил слишком внезапно. Не менее внезапным оказался удар, который обжег скулу парня. А непонятно откуда взявшийся тапок прилетел прямо по затылку. — Дурак! Хибари явно не ожидал такого от тщедушного паренька, которым впору полы вместо тряпки вытирать. А тут он посмел ударить его? Да он его до смерти загрызет! Злость снова заклокотала внутри. Хищник почувствовал жажду крови. Он выпрямился, чуть шатаясь. Глаза застлала темная пелена ярости, из-за которой якудза был готов крушить все, что встанет у него на пути. Надо разобраться с этим травоядным, запутавшимся в звеньях пищевой цепи. - Можно мне тебя убить? — если бы взглядом можно было убивать, Савада Тсунаеши давно бы стал трупом. - Довольно, — послышалось со стороны окна. Кёя резко повернулся и увидел странного младенца в костюме и шляпе. — А ты все-таки силен. - Не знаю, кто ты, — процедил японец сквозь зубы японец. — Но сейчас я крайне раздражен. Присядь и подожди, пока я закончу. Он замахнулся, вкладывая как можно силы в следующий удар, чтобы выбить из Савады Тсунаеши все дерьмо. Вот только в последний момент его остановил своим оружием тот самый незнакомый младенец. Это тоже оказалось поразительным. Откуда у этой мелочи столько силы? - Ого! А ты крут. Не признать этого было бы глупо. - На сегодня мы закончим с этим, — откуда у него взялась зажженная бомба? Пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы не задело. Раздался взрыв. Как только дым рассеялся, никого из избитой троицы в кабинете никого не осталось. Разбитая кофемашина лежала на полу. Из-под нее расплывалось темное пятно, пачкая ковер. К кабинету Комитета Дисциплины тут же подлетели его же члены. - Кёя-сама, что произошло?! Вы в порядке?! — наперебой спрашивали парни в пиджаках с повязкой. Они прибежали сразу, как только услышали взрыв. Но их босс внешне казался в порядке. Лишь посмотрел на разбитую кофеварку и перевел взгляд на окно, нахмурив брови. Очень скоро несколько ребят убирали возникший беспорядок. Кусакабе вызвался лично пойти после занятий и купить новую кофемашину. И лишь Кёя смотрел задумчиво в окно и думал о том, что хотел бы он еще раз встретиться с этим странным малышом. Он любил сильных соперников. Побеждать их еще интереснее и приятнее. Рядом с этой мыслью ютилась другая. Джулия приедет в конце месяца. Да, пожалуй, эта мысль позволит некоторым травоядным выжить.