Bring me home

      — Господи, похоже на кучу мусора.       Хосок останавливается, чтобы взглянуть на букет, стоящий на прилавке, и напевает себе под нос.       — Вытащи петунии, — советует он, а потом доходит до окна, чтобы раздвинуть занавески.       Юнги бережно достаёт каждую петунию, откладывая на стойку, а Хосок стягивает шторы розовой лентой. В магазине тихо, а город потихоньку начинает просыпаться. Снаружи солнце только поднимается на горизонте, окрашивая небо в цвет ленты, повязанной на шторах. Когда все петунии вынуты, а Хосок подходит к последнему окну, Юнги делает шаг назад, оглядывая букет ещё раз.       — Ух ты, — выдыхает он, — ты оказался прав, сейчас лучше.       Хосок роняет ленту.       — Подожди, серьёзно? Я был прав насчет цветочных штучек?       Юнги кивает, и на его лице появляется улыбка, когда он смотрит на Хосока.       — Нужно подучить тебя как-нибудь.       Он тут же корчит рожицу и наклоняется за упавшим.       — Пожалуйста, никогда больше об этом не говори. Не хочу даже думать о том, чему ты можешь меня научить.       Блондин закатывает глаза, занятый тем, чтобы принести вазу для петуний из кладовой. Едва устроив их, он обращается к другу:       — Хоби, ты можешь…       — Нет, — отвечает тот, не отрываясь от экрана телефона.       Несколько секунд Юнги наблюдает, как тот набирает что-то.       — Сок-и…       — Неа.       Он хмурится.       — Да что не так?       Хосок наконец поднимает взгляд и указывает на флориста пальцем.       — Ты собираешься запрячь меня со своими цветами, а я этого не хочу.       — Просто доставь эти…       — Не-е.       — Хосок.       — О, посмотрите, он помнит моё имя.       — Чон Хосок.       — Вау! Моё полное имя!       Юнги ждёт, что Хосок, сверкнув улыбкой, подойдёт, чтобы забрать букет, но он этого не делает. Он просто стоит там, залипая в телефон и игнорируя Юнги.       Хосок всё же убирает телефон в карман с таким видом, будто ему больно от этого. Он подходит ближе к стойке и склоняется над ней, тыча пальцем прямо Юнги в грудь.       — Слушай, Юнгз, у меня занятия. Я не хочу быть флористом или кем-то ещё. Моя работа – обучать танцам.       Юнги медлит.       — Ты имеешь в виду, что… Хочешь, чтобы я платил тебе?       Хосок обречённо стонет.       — Юнги, даже Тэхён думает, что тебе нужен помощник.       Флорист вздыхает. Он знает Хосока со времён школы, но с Тэхёном он знаком всего несколько месяцев. Он не знает абсолютно всего о том, как Хосок и Тэхён познакомились. Только то, что Тэ пришёл в студию, где в нерабочее время практиковался Хосок. Он плакал, был промокшим из-за дождя, и к тому же бездомным, так что Хосок решил подобрать его. Спустя две недели Хосок вошёл в магазин с Тэхёном, следующим за ним, понурившим голову и избегающим взгляда Юнги. Поначалу Тэ был застенчивым и сдержанным. Теперь, несколько месяцев спустя, от этого и следа не осталось.       — Юнги, — ноет Хосок.       А тот только вздыхает.

***

      Во второй раз Чимин увидел пистолет в полицейском участке. В комнате было тихо и пусто. Только он и другой человек с пронзительным взглядом из-за полированных круглых очков. Они сидели за столом, друг напротив друга, а пистолет лежал на пластиковом лотке между ними.       — Ты знаешь, что это такое? — спросил мужчина.       — Да, — ответил Чимин, спрятав ладони под бедрами.       — Где ты видел его?       — Дома. Он лежал на полу.       — Расскажи мне, что случилось до того, как ты увидел пистолет, Чимин.       Чимин стал болтать ногами.       — Я плохо помню.       Мужчина склонился ближе, отчего на костюме появились складки.       — Тогда начни с самого утра.       — Я проснулся. Ну, мама разбудила меня, потому что сам я бы не встал. Я не очень хотел подниматься, но она сказала, что папа приготовил особенный завтрак, так что я сразу же захотел. Мы взялись за руки и спустились вниз, а папа сделал нам блинчики! Он делает самые лучшие блинчики, мистер, вам нужно как-нибудь заглянуть к нам на завтрак!       Мужчина натянуто улыбнулся.       — Не отвлекайся от того, что происходило.       Чимин коротко кивнул.       — Мама поставила передо мной тарелку, и там ещё были взбитые сливки и клубника. Так вкусно, а ещё я запивал молоком, поэтому было ещё вкуснее! Это был очень милый завтрак, и папа спросил, как продвигается мой школьный проект, а потом мы закончили…       — Вы говорили о чём-нибудь ещё?       Чимин наморщил лоб, пытаясь вспомнить.       — Проект… И ещё мама рассказывала о новом парикмахере, у которого она стриглась, ей, правда, не понравилось, потому что очень коротко, но папа оценил, и она улыбнулась. И тогда я сказал, что согласен с ним, и, если бы было возможно, я хотел бы такую же прическу, как у неё. Они оба рассмеялись, но я не понял почему. Папа сказал, что мои волосы ему тоже нравятся и спутал их все! Не то чтобы это что-то испортило, я ведь даже не расчёсывался. А потом мама помыла за мной тарелку, и мы пошли собираться, а папа ушёл на работу. Она расчесала меня, помогла почистить зубы и подобрать вещи.       Он оглядел себя.       — Вот эти. Она выбрала брюки, а мне дала выбрать между этой футболкой и другой, с рыбками. Но мне эта нравится больше, потому что она полосатая.       — Тебе нравятся полосы?       Чимин кивнул.       — Мой папа носит галстук в полоску. У меня пока нет галстука, но обязательно будет, когда я подрасту. А у вас такой есть?       Уголок рта собеседника дернулся вверх.       — У меня нет.       Чимин хмыкнул.       — Я обзаведусь одним. Они реально классные. В общем, мама отвезла меня в школу, пожелала мне удачного дня и сказала, что любит меня.       — Она всегда так говорит перед школой?       Он кивнул.       — Всегда. Она паркует машину и провожает меня, и, перед тем как я уйду, обнимает и целует в щёку или в лоб. Иногда и туда, и туда. Например, когда мне грустно. А потом она говорит, что она очень меня любит, и папа тоже. Она забрала меня после занятий и привезла домой. Я рассказал ей, что было в школе, а она, что у неё на работе в основном было спокойно. Она медсестра, вы знали?       — Да. Твоя мама вела себя необычно?       Чимин не сразу ответил, задумавшись.       — Она выглядела уставшей, но она всегда усталая, когда забирает меня из школы. Ещё постоянно оглядывалась на меня. Не знаю. Когда мы приехали домой, она сделала покушать, и потом…       — Как долго ты ел?       «Какой странный вопрос», — подумал он, нахмурившись.       — Минут десять, наверное. Я очень хотел поиграть. Я ведь был только на двадцать третьем уровне, а все мои друзья гораздо дальше!       Мужчина кивнул, удовлетворённый ответом.       — Хорошо, что было потом?       — Я сделал музыку в наушниках громче, потому что мне нравятся звуки в этой игре. Когда персонаж ходит, раздаются звуки шагов! А когда ты получаешь награду – щелчок. Потом я посмотрел на часы и удивился, потому что было уже семь, но мама так и не позвала меня ужинать. Так что я спустился вниз и увидел пистолет сразу после этого. Сначала я даже не понял, что это, я видел его только однажды, и то в фильме. Мама тогда сказала, что это опасная штука, и я должен позвонить в полицию, если увижу её. И я… Почувствовал что-то. Странное. Я не уверен.       — И потом? — направил мужчина.       — Мне было страшно идти в гостиную, где стоял домашний телефон, — Чимин не смог больше выдерживать зрительный контакт и уперся взглядом в торчащую из футболки нитку. — Было странно. Я поднялся наверх и взял мамин мобильник с тумбочки возле её кровати. Я позвонил, сказал о пистолете внизу и о том, что я напуган.       — После этого ты остался в её комнате, так?       Чимин кивнул.       — Пришла женщина и провела меня к необычной машине. Когда я спросил, где мама с папой, она ответила, что они уехали в командировку.       — Да, это необычная машина, — мужчина потянулся к диктофону и выключил его. Он поднялся и впервые улыбнулся Чимину. — Спасибо, Чимин. Будет замечательно, если ты подождёшь здесь одного моего друга.       И Чимин ждал. Был ещё человек, а за ним ещё. Все они были разными, но с похожими проницательными взглядами.       Увидев пистолет в третий раз, Чимин понял, что случилось с его родителями. Женщина с тугим пучком, одетая в тона такие же тёмные, как её глаза, протягивала ствол ему. В комнате были и другие люди, наблюдающие, выжидающие. Их взгляды были куда острее тех, которые он видел до этого. Он посмотрел на пистолет и тут же вспомнил другой, тот, который лежал прямо у лестницы у него дома. Пистолет, из которого застрелили его родителей. Он закричал и упал, но кто-то дёрнул его вверх, поставив обратно на ноги. Они попытались вложить пистолет ему в руки. Он кричал, плакал и боролся настолько сильно, что они, в конце концов, сдались.       Ушло три месяца на то, чтобы он добровольно взял пистолет в руки. И ещё восемь, прежде чем он забрал чью-то жизнь.       Теперь он сидит на рабочем столе Намджуна, перекидывая пистолет из одной руки в другую. В автомастерской только он и сам Джун, лежащий под блестящей чёрной машиной, будто он и в самом деле чинит её.       — Джун, — говорит он. У него не получается поймать пистолет, и тот с характерным звуком падает на пол. — Джун, Джун. Почему ты чинишь эту машину, Джун? Ты даже не механик. Это даже не автомастерская. Намджун отвечает что-то, но звучит слишком приглушённо, так что не разобрать.       — Механик днём, стриптизёр ночью? — спрашивает Чимин. — Неудивительно.       «Механик» выкатывается из-под машины, одарив Чимина разгневанным взглядом.       — Я ходил на занятия по ремонту автомобилей не для того, чтобы спустить эти знания в унитаз, — рассуждает он. — Важнее то, почему ты здесь. Разве ты не должен уже разговаривать с Мин Юнги?       Чимин корчит рожицу и спрыгивает со стола.       — Почему тебе постоянно нужно напоминать мне, что нужно делать?       — Может, потому что я твой босс?       — Но ты и мой друг.       Намджун несколько секунд молчит, а потом произносит:       — Ты же знаешь, что у нас нет настоящих друзей.       Чимин сглатывает и выглядывает из гаража на проезжающие мимо машины.       — Знаю. Я не это имел в виду.       После ещё нескольких секунд тишины раздаётся тяжёлый вздох. Намджун поднимается, подходит к Чимину и пытается положить руку ему на плечо, но тот отодвигается, так что рука просто проходится по воздуху.       — Я на разведку в цветочный, — говорит Чимин и выходит из мастерской, не глядя на Намджуна.       Парень говорит ещё что-то вслед, но Чимин уже не слышит. Он просто уходит, пытаясь сосредоточиться на миссии. На задании, которое поставили перед ним: раздобыть информацию, а потом убить Мин Юнги.       Чимин работает на не совсем законную организацию. И под «не совсем законной» он подразумевает то, что она совершенно вне закона. Это организация, занимающаяся распространением наркотиков, убийствами, похищением людей, воровством и шантажом. Кроме того, в отличие от банд, не удастся вступить в организацию просто пройдя какой-нибудь опасный процесс инициации вроде того, чтобы выбраться со дна какого-нибудь водоёма. По факту, к организации вообще невозможно присоединиться. Она сама вербует участников и подготавливает их. Чимина завербовали, когда ему было девять.       На задания не отправляют до шестнадцати. Работа Чимина – убийства – одна из сложнейших в организации. Все цели, которые он получает – абсолютно разные. Это разные личности, с отличающимися интересами. Чимин ничего о них не знает, кроме того, что говорится в документах, которые ему выдают перед тем, как он приступит к заданию. Он понятия не имеет, что может спровоцировать их, что может вызвать у них подозрения. Сложно, но Чимин не то чтобы может выбирать.       Намджун работает в том же направлении, но он на несколько рангов выше. У Чимина только Е4, когда у Джуна уже Е6, а самый высокий – Е9. Как вышестоящий, Намджун не часто убивает людей. Больше того, он получает информацию и приказывает другим убить. Чимин не понимает, почему тот делает только половину работы, но, пока он не доставляет проблем, всё в порядке.       В данный момент, Намджун, как босс Чимина, следит за тем, чтобы миссия была завершена успешно. Обычно они всегда идут рука об руку во время заданий. Чимина почти всегда назначают как главного убийцу, а Намджуна ставят присматривать за ним. Иногда их сопровождает Чонгук, еще один убийца из организации. Он только убивает, никак не взаимодействуя с целью.       И вот, когда Чимин смотрит в окно цветочного магазина Мин Юнги через дорогу, заключенное в розовую раму, он мечтает быть таким же, как и Чонгук. Потому что если человек, стоящий за прилавком в пушистом белом свитере, – его цель, то ему пиздец.       Обычно его жертвы довольно простые. Это бизнесмены, которые ходят по стриптиз-клубам в тайне от своих жён, просто мужчины, которые хотят потешить своё эго или женщины, которым нравятся вызовы. И никогда его целью не был флорист. Флорист, носящий мягкие свитеры, и с самой милой улыбкой, из всех, которые Чимин когда-либо видел.       «Прекрати, — ругает он сам себя, пересекая улицу по направлению к магазинчику, — этот флорист – сын ужаснейшего человека во всей Южной Корее».       Он продолжает напоминать себе об этом, когда открывает дверь, но все его мысли пропадают, когда он встречается взглядом с Мин Юнги.       «Вблизи он ещё милее», — думает теперь Чимин.       У Мин Юнги светлые волосы и самый мягкий взгляд изо всех, что Чимин может припомнить. Его розовые губы, изгибающиеся в улыбке, контрастируют с бледной кожей. Он перестает возиться с цветами, стоящими в вазе на стойке, и оправляет рукава свитера. Сердце Чимина пропускает удар.       — Доброе утро. Добро пожаловать в «Цветы Мина». Чем я могу вам помочь?       Голос у него мягкий и успокаивающий. Чимин подвисает на мгновение, просто уставившись на флориста. Когда Юнги чуть склоняет голову, Чимин выходит из транса.       — Доброе утро, — приветствует он, слегка кивая. — Я не ищу чего-то конкретного, просто присматриваюсь.       Юнги улыбается ему. Чимин пялится. Он даже не замечает другого человека в магазине до тех пор, пока тот не прокашливается. Он смотрит на красноволосого парня с сияющими глазами, опирающегося на стойку, как раз там, откуда шёл звук. Тот улыбается, будто знает что-то, чего не знает Чимин. Когда этот парень моргает, Чимин сглатывает и отворачивается.       В магазинчике стены светло-розового цвета и светло-зелёные стеллажи. И цветы. Повсюду. Они стоят на стеллажах, свисают с потолка в причудливых горшках, стоят на полу. Он идёт к одной из полок с приклеенным чуть в стороне от растения ярлыком, на котором ярко-розовым маркером выведено «Кактус».       — Как бы там ни было, у меня отличная идея.       Чимин прислушивается, притворяясь, что ему очень интересен кактус в горшке. Он даже не знал, что существует так много видов кактусов.       — Хосок, если ты о том, чтобы кого-то нанять, то я ничего не хочу слышать.       «Нанять кого-то?».       — Но тебе нужен кто-то в помощь! Особенно, если ты собираешься продолжать свои персональные доставки. Потому что ни ты, ни я не можем заниматься этим, мы слишком заняты.       — Я не знаю…       Парень, Хосок, понижает голос. Чимин подходит ближе, к полке с розами, чтобы было лучше слышно.       — Разве ты не хочешь, чтобы кто-то поработал на тебя? Может, миленький парень? Да, милый блондин с отвратительными отросшими корнями, которые ему нужно подкрасить?       Чимин морщится, глядя на розы. Он знает, что ему пора покраситься, но считает, что его корни выглядят не так уж и плохо.       — Его корни выглядят нормально, — Юнги фыркает, и Чимин улыбается. — И нет, я не буду просить первого попавшегося парня работать на меня. Если бы я хотел нанять кого-то, а я не хочу, я бы подал объявление в газету и провёл бы собеседование вместо того, чтобы…       — Эй! — окликает Хосок. Чимин смотрит на него, будто он и не слышал полного разговора. — Да, ты. Как тебя зовут?       Чимин рискует взглянуть на Юнги. Он пялится в чужие глаза, излучавшие тепло, дольше, чем это вообще принято. Он отводит взгляд и говорит:       — Чимин.       — Чимин, тебе нужна работа?       Глаза Юнги расширяются, он бьет Хосока по плечу и шипит:       — Хосок, прекрати.       — Я… Д-да, — пожимает плечами Чимин. — Думаю, лишние деньги могли бы понадобиться.       — Чем ты сейчас занимаешься? — спрашивает Хосок, отходя от стойки и избегая удара.       — Я учусь в колледже, он здесь недалеко, — он врёт. Наморщив лоб, он смотрит на Юнги, но сразу же возвращает внимание Хосоку, потому что флорист дуется, чуть выпячивая нижнюю губу. Это слишком мило для Чимина, если он продолжит смотреть, то не сможет отыгрывать свою роль.       «Как, блять, я смогу собрать информацию, если даже в глаза ему заглянуть не могу? Господи боже, Чимин, держи себя в руках».       — Недалеко? — повторяет Хосок, чуть приподняв брови. — Слышишь, Юнги? Неподалёку.       Юнги вздыхает, а Хосок усмехается.       — Как насчёт поработать здесь?       Оба, Юнги и Чимин, абсолютно ошарашены. Юнги хрипло кашляет, а Чимин распахивает глаза. Не такого он ожидал, когда входил в магазин.       — Что? — подаёт голос Чимин.       — Что? — эхом звучит от Юнги.       — Тебе нужен работник, — говорит Хосок Юнги и поворачивается к Чимину, — а тебе нужны деньги, потому что все студенты чертовски бедны. Мы с Юнги знаем это не понаслышке. Это выигрышный для всех вариант.       Чимин моргает.       — В чём будут заключаться мои обязанности? — спрашивает он, хотя уже точно знает, что согласится на эту работу, какой бы она ни была.       — Юнги предоставляет услугу, называемую персональной доставкой, — отвечает Хосок. — Вместо того, чтобы упаковать цветы в коробку и отправить их, можно оставить заявку на персональную доставку, чтобы кто-то привёз цветы вам или тому, кому вы их заказали. Это удобно для покупателей, а также приносит достаточно денег, потому что люди ленивы, но не хотят цветы из коробки.       — Я понимаю, почему люди делают так, — защищает Юнги, — получать цветы приятно.       Чимину нравится, как Юнги изъясняется.       — С этим я справлюсь.       Флорист пялится на него, а Хосок хлопает в ладоши.       — Замечательно!       — Чимин, — удивлённо произносит Юнги, — ты уверен?       «Я сделаю всё, что угодно, если ты ещё раз произнесёшь моё имя».       — Да. Звучит не так уж и сложно, а мне нужны деньги.       — Отлично, — говорит Хосок, направляясь к двери, — оставлю вас разбираться.       Проходя мимо Чимина, он подмигивает ему. Раздаётся хлопок двери, и они остаются наедине. Когда Чимин вновь смотрит на Юнги, тот смотрит в ответ.       — Что насчёт оплаты?       Юнги выдерживает паузу.       — Я… Не уверен. Ты не обязан работать здесь. Хоби может слегка давить на людей иногда.       Чимин качает головой.       — Всё нормально. Как я и говорил, мне нужны деньги.       Юнги колеблется, но всё же медленно кивает.       — Я… Ладно, хорошо.       — Мы должны устроить официальное собеседование?       Юнги качает головой тоже и наклоняется за розовой ленточкой.       — И так нормально. Этого разговора вполне достаточно.       Юнги достает цветы из вазы и осторожно кладёт их на стойку. Чимин поражен, как кто-то, ассоциирующийся с худшим человеком в Южной Корее, у которого руки по локоть запачканы в крови, может быть так нежен с чем-то вроде цветов.       — Так, пятнадцати тысяч вон в час будет достаточно? — спрашивает Юнги, перехватывая стебли ленточкой.       — Пятнадцать тысяч, — повторяет Чимин, таращась на него.       Флорист смотрит в ответ обеспокоенно.       — Этого недостаточно?       — Этого слишком много, Юнги.       На лице Юнги расцвела удивлённая улыбка. Он потряс головой и завязал ленту.       — Совсем нет. Ты мой первый и последний работник, и я буду платить хорошо, не переживай.       — Прости, но я не могу принять такой щедрости, — возражает он. Пятнадцать тысяч вон в час. Чимин никогда столько не зарабатывал. Он получал деньги от организации, но только в соответствии со своими требованиями: на еду, на воду, на одежду для миссий. У него никогда не было денег, которыми он мог бы распоряжаться свободно. С этой работой он сможет себе такое позволить. Сможет ходить по магазинам, в кино, объедаться мороженым.       — Не такое уж и большое дело, — говорит Юнги.       «Большое, — протестует Чимин, — просто, блять, огроменное. Пятнадцать тысяч в час».       — Я могу… Могу делать что-то ещё? Я не смогу брать так много денег только за доставку цветов.       Он наконец заканчивает с букетом и оставляет его на стойке.       — Если появится что-то, с чем ты сможешь помочь, я дам тебе знать. Чимин открывает рот, чтобы возразить, но останавливается. Он же не хочет, чтобы Юнги оставил его без работы. Тот не собирается отступать по денежному вопросу, а Чимин позже будет настаивать на том, чтобы работать соразмерно оплате.       — Когда мне прийти в следующий раз? – спрашивает он.       Юнги хмыкает, раздумывая.       — Приходи завтра, я составлю график для тебя.       Чимин улыбается и слегка склоняет голову.       — Большое спасибо, Юнги. Я очень ценю эту возможность.       Когда Чимин снова смотрит на флориста, у того на щеках расцветает румянец, а взгляд прикован к полу.       — Не б-благодари, — запинается он, — это тебе спасибо, что согласился.       — Увидимся завтра.       Когда Чимин доходит до двери, он снова смотрит на Юнги и обнаруживает, что тот тоже смотрит на него. Юнги опускает взгляд и краснеет ещё гуще. Чимин не может перестать улыбаться, выходя из магазинчика.       До тех самых пор, пока он не осознаёт, что это всё неправда. Это задание, которое закончится кровью Мин Юнги на его руках. Он сглатывает и идёт обратно в сервис к Намджуну.