Внеклассные чувства

      Еще до того, как женские и мужские корпуса погрузились в ночь и тишину, принявшие горячую ванну девушки собрались в одной из комнат. Так как вечер еще был в самом разгаре, а спать в это время никому не хотелось, было принято единогласное решение организовать девичник. Однако подобный совместный досуг уже был заранее обговорен одноклассницами, поэтому некоторые из них подготовились к нему как следует.       — Урвала со скидкой по карте сотрудника, — Ватабэ сунула руки в рюкзак, после чего вытянула их вместе с двумя бутылками. — Персиковое вино.       — Хочешь сказать, твоя мама продала тебе вино по своей же корпоративной карте? — Мико вскинула брови, затем не сдержала задумчивой улыбки. — Святая женщина…       — И уже как год лучшая управляющая.       — Да. Все-таки наши родители тоже развлекались в молодости.       Расположившись на полу посреди комнаты вокруг фруктов и сладостей, девушки включили музыку, чем создали нужную для отдыха атмосферу. В ожидании того, когда Ватабе принесет стаканы для главного напитка этого вечера, гостьи ее с Мико комнаты коротали время за маникюром и просмотров соцсетей.       — Я принесла стаканчики, — Ватабэ вернулась в комнату с целой упаковкой одноразовых стаканов. — Забрала те, что были возле кулера.       — Может, сыграем? — одна из девушек, заплетающая косу своей подруге, сняла резинку со своей руки. — Как насчет…       — «Я никогда не…» — предложила Мико, пролистывая перечень условий в своем смартфоне. — После каждого озвученного действия проигравшая отпивает глоток из своего стакана.       — Действия?       Услышав условие игры, о которой до этого никогда и ничего не знала, Куруми с недоумением взглянула на довольно улыбающуюся Мико. Уже по выражению ее лица осознав, что игра подразумевает не самые легкие и простые условия, Сенджу опустила взгляд на телефон одноклассницы:       — Кажется, я догадываюсь.       — Да. Обычно это личные и весьма провокационные условия, — задумалась Юи, сидящая возле подруги. — Каждый участник озвучивает одно. Если уже совершал то, о чем говорится, то делаешь глоток.       — И мы будем зачитывать действия, которые приложение сгенерирует, — Мико выдернула из своего смартфона зарядный шнур. — Так будет интересней, потому что неизвестно, какое действие выпадет ведущей. Будем передавать мой телефон по кругу. Ну, что с вином? Все стаканы полные, Аи-чан?       — Да, все готово, — разлив вино по всем стаканам, Ватабе поставила бутылку и села возле подруги. — Разбирайте.       Задержав взгляд на бумажных стаканчиках в центре их круга, Куруми повернулась к Юи, которая уже потянулась за их вином. Она хоть и знала, что этот вечер не пройдет за простым чаепитием, однако все равно испытывала некоторое сомнение по поводу предстоящей игры и ее персикового «компонента».       — Не бойся, Руру, — Юи улыбнулась, протянув подруге стаканчик. — Я уверена, что будет весело.       — Я переживаю не из-за озвученных условий.       — О, да. Ты ведь еще не пила алкоголь.       — Ты тоже, — заметила Сенджу, вызвав на лице Ооты неловкую улыбку. — Надеюсь, оно некрепкое.       — Так и есть, — Мико взяла бутылку, чтобы прочитать этикетку. — В забродившем соке градус и то выше. Не волнуйтесь.       Однако несмотря на то, что слова Мико так и не вызвали у Куруми доверия, она решила покорно принять участие в игре и не отделяться от коллектива. К тому же поднеся стакан с вином к лицу, Сенджу ощутила приятный сладкий аромат, каким обладает лимонад и фруктовый сок. Поэтому посчитав, что нет ничего страшного в паре глотков этого вина, Куруми вернула взгляд на Мико, которая уже начала зачитывать первое условие:       — Я никогда… не воровала в торговом центре.       В комнате воцарилась тишина, тихо нарушаемая играющей музыкой. Внимательно поглядывая друг на друга, ни одна из девушек не сделала глоток. Однако, как только большинство присутствующих уже мысленно пришли к выводу о том, что среди них нет воровок, один стаканчик все-таки поднялся вверх.       — Митта-чан? — Юи замерла, когда увидела, как сидящая напротив нее одноклассница сделала признательный глоток. — Как?       — Ну, это вышло случайно, — девушка неловко улыбнулась, поставив отпитое вино на пол. — Я забыла снять очки, которые мерила. Сама не заметила, как вышла в них из магазина.       — Какое длинное оправдание, — тихо заметила ее соседка, после чего тоже сделала глоток.       — Что? — Митта приковала взгляд недоумения к подруге. — А ты что стянула?       — Тампон в магазине. Я ведь не виновата, что у меня началось все не в самый подходящий момент. Промотала с тобой все деньги в кафе и кино. Остался только проездной, а ты уже уехала… С краденными очками на голове, получается.       Услышав непростое признание в двойной краже, девочки рассмеялись. С неловкостью вернувшись к воспоминаниям о том дне, подруги переглянулись, после чего и сами не сдержали смеха.       — Девочки, — смахнув проступившие слезы, Мико передала свой телефон с действиями Аи. — Вы просто созданы друг для друга. Кажется, игра обещает быть веселой. Как думаете?       — О, еще бы, — Аи странно улыбнулась, увидев следующее условие. — Я никогда не выходила из дома без нижнего белья.       Комната снова погрузилась в слишком внезапную тишину, в которой одноклассницы внимательно следили за стаканчиками. И так как признание в совершении предыдущего условия произошло в последний момент, девушки решили выдержать терпеливое ожидание. Уже втягиваясь в довольно щекотливые и забавные моменты этой игры, Куруми так же проявила терпение и наблюдательность. Однако она с такой уверенностью ожидала поднятия стаканчика напротив нее, что не заметила, как один уже оторвался от пола рядом.       — Юи-чан, — прошептала Аи, едва не поперхнувшись воздухом. — Да быть такого не может…       Застыв от накрывшего ее непонимания, Куруми повернула голову к плечу и увидела подругу, отпивающую свое вино. Мгновенно залившись краской от пристального внимания всех присутствующих и их искреннего удивления, Оота осторожно вернула стаканчик на пол.       — Это… Ну, так получилось. Я просто забыла его надеть. И пошла в школу.       — Забыла надеть? — Куруми продолжала смотреть на заливающуюся краской подругу, которой однозначно хотелось провалиться под землю. — Ты весь день…       — Ну, я еще сходила на кружок кулинарии. А потом мы пошли с тобой в кофейню, в которой подаются такие маленькие тортики на одного. Очень миленькие и вкусные.       — И как оно? — не сдержав желания задать этот вопрос, Митта уже встретилась взглядом с Юи. — Прошлась бы еще раз?       — Д-да. Только не в ветреную погоду.       Став причиной нового звонкого смеха одноклассниц, Юи неловко улыбнулась. Пусть признание в подобном действии и было чрезмерно смущающим, однако глоток вина позволил ей расслабиться и посмеяться над собой со всеми.       — Верно говорят про тихий омут, — заметила Митта, в руке которой уже был телефон Мико. — Так… Ну, это просто. Я никогда не лгала о том, сколько мне лет.       Заметив, что буквально каждый стаканчик поднялся, но только ее остался на месте, Сенджу вновь повернулась к подруге, которая уже сделала глоток признания со всеми:       — Ну и что на этот раз? Зачем тебе надо было лгать о своем возрасте? Ты ведь не сидишь ни на каких сайтах знакомств.       — Ну, — Юи взглянула на подругу в ответ и виновато улыбнулась. — Чтобы Шеф Таоки взял меня к себе на стажировку.       — Что? — вспомнив фуд-блогера, на мастер-класс которого Юи уже неоднократно ходила, Куруми вновь испытала недоумение. — Он не знает, что ты еще не окончила школу?       — Да, он думает, что я учусь в кулинарной академии.       — Юи…       Однако хоть Сенджу и была удивлена тем, что подруга обманом заполучила место в группе обучения у известного на весь город кондитера, она все-таки проявила понимание. Еще с начальной школы прекрасно помня о том, что Юи мечтает о своей кондитерской и любит обучаться чему-то новому, Куруми не могла осуждать ее за небольшую ложь ради своей мечты. Поэтому смирившись с новой правдой, которую узнала, Сенджу решила вернуть все внимание к следующей ведущей.       — Ну, готовьтесь, шалуньи. Только честно, — прочитав новое условие, девушка окинула одноклассниц взглядом. — Я никогда не была в магазине для взрослых.       Отреагировав на подобный вопрос дружным неловким смехом, девушки потянулись к своим стаканам. В очередной раз столкнувшись с осознанием того, что совершенно не знает своих одноклассниц, Куруми с неловкостью следила за тем, как каждый стаканчик поднимается вверх. И как только она увидела, что и рука Юи потянулась к ее вину, Сенджу вздрогнула.       — Юи, — Куруми повернулась к подруге, нервно сглотнув. — Ты издеваешься?       — Не волнуйся, Куруми-чан, тогда она была со мной, — Митта отпила вино, затем неловко улыбнулась в ответ на недоумение в глазах заместителя. — Парень, с которым я встречаюсь подрабатывает в том магазине. Юи-чан привозила мне тортик на его день рождения. Ему так понравилось оформление торта, что он отблагодарил ее ответным подарочком.       — Ответным п-подарком? — с трудом одолевая пробирающую ее насквозь неловкость, Куруми вернула взгляд на вновь покрасневшую подругу. — Я даже представить боюсь, что он тебе… подарил.       — Очень забавную штучку, — тихо ответила Юи, после чего в комнате раздались тихие смешки. — И еще скидочную карту. Я отдала ее Митте-чан.       — Ох, Митта! — Аи громко рассмеялась, хлопнув одноклассницу по спине. — Ты поэтому из того магазина ничего не стянула, потому что у тебя и так скидка есть? И очки ты для прикрытия украла? Признавайся!       В этот раз смех в комнате настолько оказался звонким, что напрочь перебил играющую в этот момент песню. Краснея от неловкости и выпитого вина, девушки переглянулись и еще очень долго не могли прийти в себя. Однако желание услышать новое и не менее интересное условие взяло вверх, благодаря чему игроки наконец-то взяли себя в руки. И теперь телефон с условиями оказался в руках Юи.       — Я никогда… не занималась сексом, — тихо озвучив действие, Юи опустила руку со смартфоном.       И дальнейший результат оказался довольно предсказуемым, так как зачастую подобные детали личной жизни одноклассниц не являются тайной. Поэтому в этот раз Куруми уже не была единственной с не отпитым вином. Юи так же честно не притронулась к своему стакану, чем не удивила присутствующих.       — Кто бы сомневался, — протянула Мико, после чего пригубила свой стакан с вином. — Хоть в чем-то у вас нет друг от друга секретов. Невинные вы наши пташки. Вам на следующий год уже девятнадцать, пора бы уже хоть что-то менять в своей жизни.       — Всему свое время, — тихо заметила Куруми, взяв у Юи телефон.       — Ну, не будь ханжой, Куруми-сан! — Аи задумчиво улыбнулась, прижав холодные ладони к своим горячим щекам. — Каким бы вам ни казалось смущающим и безнравственным это занятие, приятного и полезного в нем намного больше. Уж поверьте.       ― Все равно я не узнаю, пока не попробую, — Сенджу сгенерировала новое условие, которое уже не было таким смущающим, как предыдущие. — Я никогда… не признавалась тому, кто мне нравится.       Но несмотря на то, что условие все-таки отличалось от предыдущего, количество признаний все равно осталось прежним. После того, как все, кому доводилось признаваться в своих чувства, подняли свои стаканчики, на полу вполне ожидаемо остались только два. И если до этого смотреть на то, как заместитель благородно пропускает глотки вина, было еще забавно, то сейчас это уже стало невыносимо.       ― Снова? — Аи нахмурила брови, когда заметила, что вино старосты так и осталось нетронутым. — Куруми-сан, ты живешь очень нудной и скучной жизнью!       — И это нечестно! — подхватила Мико, окинув взглядом стаканчики подруг. — Ты посмотри, у тебя у одной стакан до сих пор полон. С этим надо что-то делать.       ― Да, — решительно согласилась Ватабе, допив оставшийся глоток своего вина. — Играют все, а побеждаешь только ты!       — Извините, но я не виновата, что еще ничего не крала, не была в сексшопе, не спала с парнями и…       — Не признавалась, — заключила за нее Мико, озадаченно нахмурив брови. — Предлагаю разбавить эту игру правдой или действием. Кто за?       Дружно подняв руки по кругу, одноклассницы бросили на победительницу прошлой игры заговорщицкие взгляды. Уже догадываясь, что подобное единогласное решение вряд ли приведет к чему-то хорошему, Куруми тяжело вздохнула:       — Но ведь глупо обижаться на меня из-за такого.       — Ну, все уже в порядке, не волнуйся, — Мико улыбнулась, переглянувшись с Аи. — Раз ты победила в прошлой игре, Куруми-чан, тогда начнем с тебя. Правда или действие?       — Правда.       — Хорошо. Если на территории источника есть тот, кто тебе нравится, то… кто он?       — Что, — Куруми взглянула на Юи, на лице которой застыло удивление. — Разве такие вопросы задаются?       — Нет, конечно же, — Оота перевела взгляд на Мико. — Это нечестно. В этом вопросе заключен и другой, так что…       — Эй! А может, уже хватит ее покрывать?       Переведя взгляд на Митту, которая уже опустошила свой стакан, Юи с легкой обидой и возмущением поджала губы. Однако несмотря на тот факт, что ей не нравился вопрос, которым из подруги уже пытаются выпытать слишком личное, Оота не могла пойти против большинства.       — Куруми-сан сама выбрала вопрос. И уже нам решать, каким он будет, — Митта перевела взгляд на заместителя. — Ты ведь дала согласие, значит, должна ответить на вопрос Мико.       ― Тогда я предпочла бы на него не отвечать и выбираю… действие.       — Ну, это еще лучше! — Мико склонилась вперед к центру их игрового круга и довольно улыбнулась. — Значит, выпивай все свое вино для храбрости, иди к нему и признайся.       Столкнувшись с подобным действием, Куруми уже пожалела, что не ответила на вопрос. Однако снова все обдумав и взвесив, она поняла, что лучше той слишком неправильной правде оставаться тайной. Но как только Сенджу вновь вернулась мыслями к предстоящему действию, она задумалась о его другой стороне, которой сразу же обеспокоилась.       ― Н-но, — тихо начала Куруми, нервно сглотнув. — Разве можно так просто подойти и…       ― А почему нет? — Мико пожала плечами, вернувшись в прежнее положение. — Мы и вовсе сейчас тебе помогаем. Ведь за свое счастье надо бороться. Если ты кого-то любишь, ты просто обязана ему об этом сказать. Поверь, тебе сразу же станет легче. И даже неважно, что ты получишь в ответ. Как только скажешь это, половина груза с плеч долой.       ― Правда?       ― Конечно, ― протянула Такогава, сидящая от Сенджу через Ооту. — Я весь мир ненавидела, пока не сказала ему, что люблю.       — И тебе правда стало легче? — Куруми взглянула на одноклассницу через подругу. — И сколько времени уже прошло?       ― Это было в выпускном классе средней школы. Мне было пятнадцать. И тогда это оказался мой самый верный поступок, о котором я никогда не жалела. От молчания возникает лишь больше недопонимания, которое может тебя здорово покалечить, Куруми-сан. Поэтому я полностью поддерживаю действие, которое загадала Мико-чан. Считай, что оно коллективное. Если выполнишь, не пожалеешь.       Уже осознав, что ей действительно некуда деваться, Куруми напоследок взглянула на Юи, в глазах которой горело категорическое возражение. Но так как самолично ввязалась в эту игру и дала слово, Сенджу опустила задумчивый взгляд на свое нетронутое вино. Допустив мысль о том, что ей в самом деле станет легче после признания, девушка подняла полный стакан, который уже через несколько секунд оказался пустым.       С нескрываемым волнением следя за тем, как Руру выпивает свое вино и поднимается с пола, Юи нервно сглотнула. И, как только подруга вышла из комнаты, Оота повернулась к Мико. Пусть она не могла сказать того, к кому именно направилась Куруми, однако поднять вопрос о том, чем все может закончится, вполне способна.       ― А ты уверена, что она не натворит дел, Мико-чан? Кажется, это было… слишком.       ― Чего ты печешься за нее, Юи-чан? — отмахнулась та, потянувшись к новой бутылке вина. — Наша Куруми-сан уже взрослая девочка. Справится.       И если к этому моменту Юи была обеспокоена предстоящим «действием» подруги, то Итачи же спустя некоторое время был полностью им обескуражен. Невероятным образом найдя в себе силы и храбрость для того, чтобы повернуться на ее голос, Учиха затаил дыхание и все-таки взглянул на нее. И как только увидел знакомое лицо, на котором застыла неловкая и невинная улыбка, мужчина едва мог что-то произнести.       — Сенджу…       Поначалу ему искренне хотелось, чтобы увиденное было миражем или игрой его фантазии. Однако уже несколько секунд поддерживая зрительный контакт с девушкой, которой здесь быть не должно, Итачи невольно начал убеждаться в том, что это действительно она. И как только осознал, что рядом с ним в мужской ванне сидит его студентка, мужчина озвучил свой вполне уместный вопрос:       — Что ты здесь…       ― Решила погреться, — дав ему преждевременный ответ, Куруми снова улыбнулась. — А Вы?       Ее чрезмерное спокойствие и наивная беспечность в данной ситуации привлекли к себе отдельное внимание. Так как Итачи уже успел узнать эту девушку как следует, он смог догадаться, при каких обстоятельствах она решилась бы на подобное безумство. И уловив в воздухе отголоски знакомого винного аромата, мужчина сложил все имеющиеся факты воедино. Уже несколько секунд спустя они подтолкнули его на очередное логичное предположение, которое не требовало никаких доказательств.       ― Ты что, пила?       ― Я? — слишком наиграно и неправдоподобно изобразив удивление, Куруми вскинула брови. — Нет.       ― Нет? ― хмуро повторил Итачи, лишь убедившись в своем предположении. ― Да ты ведь пьяна. Горячая ванна тебя только добьет.       И стоило его взгляду плавно опуститься с ее глаз на губы, ниже которых оказались ее обнаженные плечи и грудь, скрываемая лишь водой и паром, мужчина замер. Осознание того, что она явилась сюда в таком виде и осмелилась подсесть к нему, пришло только сейчас. Итачи слишком поздно опомнился и понял, что уже несколько минут сидит с голой девушкой наедине в одной ванне. И это вызвало во всем его теле лишь одну реакцию, которую мужчина тут же решительно перебил необходимой ему яростью, от чего у него даже потемнело в глазах.       ― Выходи, — прошипел он, едва сдерживая возникшее негодование. — Живо.       ― Я Вам нравлюсь?       Сбив учителя с толка своим вопросом, который уже имела храбрость озвучивать, Сенджу придвинулась к нему. Но пробыв в своем ступоре лишь ничтожные мгновения, Итачи весьма в наивной и юношеской манере отпрянул от девушки назад.       ― Нет, — ответил он, вновь отодвинувшись от нее. — Сколько раз мне еще повторять? Выйди.       ― Тут так жарко…       Внезапно переключившись на свое самочувствие, Сенджу тяжело вздохнула и снова прижалась спиной к каменному борту ванны. Хоть она и была переполнена решимостью и храбростью, которыми щедро наделил ее алкоголь, девушка лишь сейчас прислушалась к своему организму. Вода и пар уже казались в разы горячей, от чего легкие буквально обжигало при каждом вздохе. Куруми вновь издала громкий и тяжелый вздох, помахав себе на лицо ладонью.       — И как Вы сидите в такой жаре? Невыносимо душно…       — Может, тебе душно не от воды, а от того, что ты выпила?       С трудом сдерживая рвущуюся злость, которую так и хотелось обрушить на эту невероятно наглую студентку, Итачи не скрывал своего недовольства в голосе и взгляде. Однако услышав обвинительный упрек учителя, Куруми вновь опустила свою ладонь в воду и посмотрела на него. Встретившись с его мрачным и возмущенным взглядом, терпение в котором уже явно держалось на волоске, Сенджу лишь задумалась о беспокоящем ее вопросе. Но прожигающая темнота его глаз не была способна на то, чтобы дать ей хоть какой-то ответ. Поэтому в очередной раз отчаявшись и до последнего не желая признавать неприятный факт, Сенджу решилась на новую попытку с ним заговорить.       ― Может быть, Вам все-таки хотелось прикоснуться ко мне? — ощущая всем телом бескрайнее бесстрашие и легкость, Куруми вновь придвинулась к учителю. — Я никому до Вас не позволяла.       ― Я сказал тебе…       Но вместо того, чтобы его дослушать, Куруми взяла его руку и приложила к своей груди. Итачи потребовалось лишь доля секунды, чтобы осознать произошедшее и потерять все остатки своего терпения, которое он сохранял как мог.       ― Упрямая девчонка! — едва ли не шипением выразив свое негодование, Учиха резко одернул руку, позволив своей злости затуманить ему взор. — Ты хоть понимаешь, что творишь?!       Пребывая в шатком осознании того, что все еще находится в воде, Итачи схватился за оставленное им полотенце на полу и в считанные секунды выбрался из ванной. От охватившей его ярости, что до сих пор наполовину состояла из паники, мужчина из последних сил подавлял дрожь в своем теле и руках.       — Нахалка… — Итачи покачал головой и сделал глубокий вдох, заправив уголок полотенца за пояс. — Уж чего, а наглости тебе точно не занимать. Сегодня ты перешла все границы, Сенджу. Просто превзошла саму себя.       ― Я лишь хочу Вам… понравиться.       Услышав ее нелепое оправдание за своей спиной, Итачи обернулся, после чего очередная дрожь волнения и злости прошлась по его телу. Увидев все еще сидящую в ванной Сенджу, которая в неуместной обиде прижала колени к груди, мужчина нахмурил брови.       ― Ты за кого меня принимаешь? — заставив своим строгим тоном ее вздрогнуть, Итачи впервые за эти минуты увидел волнение в ее глазах. — Невозможно понравиться мужчине, навязываясь ему. К тому же в подобном виде. Ты в конце концов уже взрослая и должна понимать такие вещи.       Застыв от накрывшей ее неловкости, Куруми продолжала отвечать учителю молчанием без какой-либо попытки хоть что-то сказать в свою защиту. Пусть это уже была не первая ситуация, при которой мужчина не сдержал своего недовольства, однако сейчас он явно истратил всё оставшееся терпение. И осознав, что в самом деле нарушила рамки дозволенного, девушка озадачилась тем, как снова заговорить с ним о причине ее появления здесь. Но пока Сенджу решалась подобрать правильные слова, Учиха уже нашел, что сказать:       — Тебе напомнить еще раз? — вновь обратившись к ней, Итачи прервал ход ее мыслей. — Это мужское крыло.       Нервно сглотнув ком смущения, Куруми опустила взгляд на воду и прикусила губу. Она хоть и осознавала, что решилась на безумство, однако все равно не могла уйти, так и ничего ему не сказав. И решив, что для начала должна выбраться из ванной, в которой действительно больше не может находиться, Сенджу потянулась к своему полотенцу. Итачи тут же отвел взгляд в сторону, боясь увидеть самую ничтожную часть того, чего видеть не должен. И стараясь при этом не вспоминать, к чему именно довелось притронуться его руке, мужчина в очередной раз нервно сглотнул. Но все-таки подобное подавление этих мыслей оказалось выше его растраченных моральных сил, которые он восстановит еще не скоро.       — О чем ты только думала? — Итачи прижал ладонь ко лбу, ощутив легкую головную боль. — Невероятно.       ― Мне нужно было с Вами… поговорить.       — Поговорить?       Не справившись со своими новыми эмоциями, вызванными этим ответом, Итачи повернулся к застывшей на месте девушке. Стараясь прочно стоять на ногах и игнорировать головокружение, Куруми всеми силами нервно сжимала полотенце, заправленное на груди. Помимо разыгравшегося в ней волнения, девушка начала ощущать и панику, от которой ее тело пробирала дрожь. И несмотря на то, что несколько секунд назад находилась в горячей расслабляющей воде, Сенджу ощутила пронизывающий ее насквозь холод.       — И ты не могла найти места получше? Да ты хоть вообще понимаешь, чем могут закончится «разговоры» в подобном месте?       Однако несмотря на то, что он продолжал ее обвинять и упрекать в проявленной ею глупой бестактности, Куруми думала лишь о своем невыполненном действии. До полного душевного покоя ей осталась лишь пара слов, которая вновь вызовет в нем шок. Но какими бы простыми ни казались эти слова, произнести их было невозможно. Особенно при том, что его отношение к ней до сих пор остаётся неопределённым. Куруми могла бы высказать ему все, что испытывает и чувствует к нему, но все равно не готова столкнуться с его новым беспощадным отказом. Поэтому в надежде на то, что не увязнет в новой обиде и боли, она должна испытывать хоть малую уверенность в нём.       — Сенджу? — уже не выдержав ее молчаливого ступора и взгляда, Итачи решил напомнить о себе. — Я так и буду вытягивать из тебя по слову? Если думаешь, что я оставлю эту выходку без внимания, ты ошибаешься. Так что будь добра, объяснись.       — Нет, — тихо протянула девушка, вызвав на лице мужчины мимолетный ступор. — Я… не могу.       — Что? — Учиха нахмурил брови, пребывая в искреннем недоумении. — Издеваешься?       Но полностью погруженная лишь в свои мысли, Сенджу в согласии с ее выводами покачала головой и осторожно отступила назад.       — Я, — вновь повторила она, делая осторожные шаги от учителя. — Я не могу сказать этого, пока не буду уверена, что и Вы… что В-вы т-тоже…       Напуганная своими же мысленными опасениями, Куруми бросилась к веранде, после чего скрылась за дверьми здания. Итачи потребовалось несколько секунд, чтобы осознать случившееся и заметить, что он снова остался наедине с собой. И это не могло не вызвать в нем соответствующую реакцию, в которой он осознал, что в какой-то момент перегнул палку и спугнул ее. И теперь ему всей душой хотелось, чтобы все эти безумства уже пришли к концу. Но больше всего в данный момент он желал остановить ее. Обхватить пылающие в смущении щеки, заглянуть в горящие милой неловкостью глаза и впиться в ее губы. Не зная, какую игру она затеяла, Итачи добровольно позволил бы ей пользоваться собой для любых целей, которые она преследует. Но поддаться этой соблазнительно невинной провокации он до сих пор не вправе, потому что связан всем, что его окружает.       И уже в очередной раз подумав об этой мерзкой и невыносимой реальности, Учиха болезненно и тяжело вздохнул. Теперь исходящий пар от горячей воды туманил ему не только взор, но и мысли. Итачи уже просто не знал, что и о чем сейчас должен думать. Наполнив легкие ночным воздухом, который уже не казался ему успокаивающим, мужчина протер ладонями лицо и прошел несколько шагов по двору. Лишь в этот момент он смог прислушаться к биению своего сердца, которое в лихорадочном ритме напрочь отказывалось приходить в норму. Заявившаяся сюда Сенджу не только привела его мысли в беспорядок, но и снова вызвала во всем его теле напряжение и усталость.       ― Сен… сей…       Он вздрогнул, услышав ее голос. Итачи осторожно обернулся и увидел взволнованную Куруми, глаза которой выражали панический испуг. Пытаясь понять, что стало причиной ее возвращения и таких эмоций на лице, Учиха услышал голоса коллег, которые направлялись к источнику. И совершенно не понимая, что делать, мужчина застыл на месте. Однако спустя несколько мгновений преодолев свой ступор, он все-таки опомнился и двинулся к застывшей на месте девушке.       Учиха довольно быстро оказался возле Сенджу и схватил ее за руку. Скрывшись за углом здания душевых и раздевалок, мужчина прижал к стене мало что соображающую студентку. Сдерживая свое новое негодование и желание как следует ее отчитать, Итачи лишь молча обхватил ее плечи и встретился с ее ответным недоумением в глазах. Но уже спустя пару секунд сравнявшись со своим нетрезвым осознанием, Куруми поняла, что должна на время замереть и затихнуть. Однако даже несмотря на то, что с каждым раздаваемым шагом с веранды ситуация становилась более напряжённой и опасной, Сенджу не могла не озвучить своего наблюдения:       — Вы снова на меня злитесь?       — Лучше помолчи, — Итачи нахмурился, явно не желая в данный момент отвечать на ее вопрос. — Тебя могут услышать.       — Значит, злитесь…       — Сенджу.       — Сенсей.       Вновь заметив его слишком явное возмущение и недовольство, Куруми нашла это весьма забавным и смешным. Не имея власти не только над своим телом, но и над эмоциями, девушка издала тихий смешок. И как только брови учителя снова сурово нахмурились, Сенджу не сдержала тихого смеха. Полностью отдавшись во власть алкоголя, действие которого лишь усилилось от пребывания в горячей воде, Куруми вновь лишилась инстинктов самосохранения. Осуждающий взгляд учителя уже вовсе не пугал ее, а только забавлял.       — Вы и вправду… похожи на ту ласку, — вспомнив свой рисунок, Куруми не сдержала нового смеха. — Это больше забавно, чем…       Вовремя прижав ладонь к ее губам, Итачи услышал скрип половиц с веранды, по которой шли его коллеги. Тихо хихикающая в этот момент Куруми даже не понимала, в каком непростом и безвыходном положение они находятся. Не в силах выбросить из головы тот самый портрет с шипящей лаской у доски, она могла думать лишь о забавном имени своего учителя.       — Тихо, — вновь бросил Итачи, после чего голоса с веранды уже раздались во дворе.       — Я думал Итачи-сан все еще тут, — увидев, что в водоеме никого нет, Акава огляделся. — Странно. Он уже ушел?       — Что весьма подозрительно. Ему в первый же год работы достался выпускной класс, — пройдя мимо коллеги к ванной, физрук скинул с себя белое полотенце. — Будь я на его месте, я заночевал бы в этой воде.       ― Кито-сенсей, — Акава покачал головой, подходя к ванне. — Вы говорите так, словно подобные «ангелочки» достались только ему.       — Да уж, точно, — Кито задумчиво усмехнулся, прижавшись к каменному борту ванны спиной. — Второй курс вообще то дерется, то нагло пропускает занятия. Обнаглевшие спиногрызы. Еще и курят. А у нас впереди осенние сборы, на которых мы точно опозоримся.       — Ну, не будьте так пессимистичны! Нашей сборной по баскетболу нет равных.       Осторожно выглянув из-за угла, Итачи увидел Кито и Акаву, сидящих к зданию спиной. Но даже если теперь и была возможность уйти незамеченными, могла возникнуть вероятность быть услышанными. Поэтому озадачившись тем, как пройти по веранде, на которой есть скрипучие половицы, Учиха сразу же вспомнил о его «спутнице». И ее состояние не внушало никакого доверия, потому что даже сейчас эту девушку нисколько не заботило происходящее. Однако стоило Итачи задуматься об этом, как Куруми все-таки смирила свой тихий смех.       — Мм, — пытаясь сказать ему что-то в ладонь, Сенджу выпустила полотенце из руки.       Намереваясь освободить свои губы, чтобы уже наконец-то сделать глубокий вдох, Куруми схватилась за руку учителя. И как только Итачи понял, что дыхания через нос для нее уже недостаточно, он начал осторожно убирать свою ладонь от ее губ. Но стоило его руке отстраниться от ее лица на считанные сантиметры, как Сенджу тут же жадно и резко втянула в себя воздух. И ее глубокий вдох не остался без последствий, так как полотенце, которое девушка выпустила из своей хватки, тут же натянулось на ее груди. Вместе с таким же резким выдохом, во время которого ее грудь снова опустилась, когда-то заправленный угол полотенца оказался снаружи.       Итачи застыл на месте, когда почувствовал упавшее к его ногам полотенце Куруми. Еще пару мгновений назад держась на ее груди, теперь оно лежало на траве и являлось самой бесполезной вещью в мире. Но даже в этот момент Учиха до последнего старался не терять надежду на то, что рано или поздно творящийся беспредел в его жизни закончится. Однако оставаться внешне невозмутимым и спокойным для Итачи уже стало невозможным. Напряжение, которым беспощадно и мгновенно наполнилось все его тело, оказалось слишком сильным. Мужчина едва не задохнулся от ударивших в его голову волнения и злости. Он настолько оказался не готов к такой случайности, что уже искренне хотел испепелить взглядом девушку, стоящую перед ним. От подобного накала «страстей», произошедших между ними, Итачи уже и сам рисковал утратить трезвость своих мыслей. Ему впервые довелось разозлиться и растеряться до такой степени, что он и сам не знал, чего стоит от себя ожидать.       — Ой, — выразив свою реакцию на это недоразумение, Сенджу вновь тихо и неловко засмеялась. — Это мое полотенце? Простите…       — Сенджу…       С трудом подавляя в себе чувства, вызванные ничтожно малым расстоянием между ними, Итачи также пытался пресекать свои мужские и довольно примитивные мысли. И в этот раз подобная борьба с самим собой оказалась для него в разы легче, так как в данный момент он был раздражен намного сильнее, чем взволнован.       — Приди уже в себя, черт возьми, — Учиха схватил ее подбородок и склонился к ее лицу. — Иначе я не смогу увести тебя отсюда.       — Увезти? — тихо повторила Сенджу, удивленно вскинув брови. — Вы хотите уехать… со мной? Но куда?       Итачи выдержал недолгую молчаливую паузу перед тем, как тяжело и устало вздохнуть. Невольно задавшись вопросом, где и как он согрешил, что жизнь так изрядно над ним издевается, мужчина всерьез обеспокоился предстоящим «побегом». Он понимал, что вместе с этим прекрасным, но очень нетрезвым созданием, в голубых глазах которого сверкает лишь невинный азарт, далеко не уйти. И пусть ее недавно проявленная глупость не сыграла никакой роли, она заставила его задуматься о более подходящем маршруте.       — Пройти с тобой незамеченными точно не получится, — Итачи бросил взгляд на водоём, в котором находились его коллеги.       — Сенсей… полотенце.       Мужчина замер, как только ее слова заставили его опомниться. Не без осторожности в движениях он вернул на нее взгляд, стараясь при этом угомонить свое желание не только отругать, но и предъявить ей за весь случившийся переполох. Однако в данный момент важнее было не выражать свое негодование, а предпринять хоть какие-то шаги, чтобы увести ее из этого места. Поэтому сделав медленный терпеливый вдох, Учиха опустил руку с лица Сенджу и отвел взгляд в сторону. И как только прикоснулся к лежащему на траве полотенцу, мужчина вернул его своей самой непутевой и проблемной студентке.       — Я сейчас вернусь, — пока Куруми пыталась заправить полотенце на груди, Итачи направился к другому углу здания. — Веди себя тихо.       Так как путь через веранду был не самым надежным и заведомо провальным, оставалось попытаться уйти в обход через двор. И надеясь на то, что никого не увидит у входа в корпус, Итачи заглянул за угол. Однако несмотря на довольно позднее время, двор все равно не был безлюдным. Закончив свой рабочий день, сотрудники направлялись на кухню за поздним ужином, обсуждая при этом блюда предстоящих заказов.       — И куда они идут?       Услышав возле себя голос, Учиха повернул голову к плечу, из-за которого выглядывала Сенджу. Старательно наблюдая за сотрудниками гостевого дома, девушка искренне пыталась понять, куда они направляются. Но так как ее способность ориентироваться на местности была утрачена вместе с ее трезвостью, Куруми лишь могла озадаченно нахмурить брови:       — Странно.       — Я ведь сказал тебе ждать, — с упреком заметил Итачи, вновь бросив взгляд на проходящих через двор работников. — Не хватало, чтобы ты и здесь начала вести себя неадекватно.       — И Вы снова злитесь, — Куруми устало вздохнула и неодобрительно покачала головой. — Сенсей, Вам ведь уже говорили, что Вы зануда?       Испытав искрений ступор от слов, которые Сенджу щедро бросила в его адрес, Учиха повернулся к ней. Но так как озвучила вполне логичное и справедливое заключение, в котором была уверена, Куруми посмотрела на него с ответным непониманием:       — Я что-то не так сказала?       — Как ты меня назвала?       — Как? — Куруми озадачено нахмурила брови, вспоминая то, что сказала несколько секунд назад. — Вроде… «сенсей»? Я всегда Вас так называю.       — Я спросил не об этом.       — Не об этом? — Сенджу с недоумением задержала взгляд на глазах учителя, а затем поняла, что он имел ввиду. — О, точно. Я сказала, что Вы… За-ну-да. А еще…       Без стеснения окинув взглядом его по-мужски крепкую грудь, плечи и талию, на которой держалось полотенце, Сенджу поднесла кулак к губам. Подступившее смущение в этот раз оказалось не просто сильным, а по-настоящему агрессивным. Куруми с опозданием осознала, что видит учителя практически обнаженным. Однако даже в этой ситуации она успела не только смутиться, но и, как полагается художнику, восхититься увиденными контурами его тела и бледностью все еще влажной кожи. И более того его руки, которые она так хотела увидеть, теперь не скрывались под рукавами рубашки и пиджака.       — Вы красивый, — тихо заключила Сенджу, вернув взгляд на лицо учителя. — Но очень… очень вредный! Вы постоянно заставляете меня… злиться на Вас в ответ. И эти Ваши… руки.       Нервно сглотнув новый ком девичьего смущения, которое уже грозилось обернуться в настоящий стыд, Куруми отступила от мужчины. Схватившись за голову, она постаралась перебороть возникшую в ней боль. Однако ее тело уже дало свою реакцию, из-за чего головокружение и жжение на щеках лишь беспощадно усилились. Воспоминание о том, что ей доводилось прижиматься к его груди и находиться в утешительных объятиях его рук, выбивало землю из-под ее ног. Но по девичьей впечатлительной глупости Сенджу попыталась представить, какими будут те объятия, если его грудь и плечи, как и сейчас, не будет скрывать одежда. И лишь вообразив себе подобную картину, Куруми едва не задохнулась.       — Раздражаете, — недовольно бросила она, прислонившись спиной к стене. — У меня от Вас… голова уже разболелась.       — Вынужден заметить, что голова у тебя болит не из-за твоего вредного учителя-зануды, — с ответным упреком заключил Итачи, сложив руки на груди. — Ты пьяна. И очень сильно. Кто здесь и может бросаться обвинениями, так это точно не ты.       Услышав, как один из сотрудников позвал стоящих на улице коллег, Итачи вернул взгляд на двор. Оставшиеся покурить у входа на кухню, работники потушили сигареты и направились на ужин. И как только опустевший двор погрузился в тишину и покой, Учиха решил воспользоваться этим моментом.       — Идём, — схватив девушку за руку, Итачи потянул ее за собой.       Не ожидая того, что он так внезапно утянет ее, Куруми с трудом переступила с одной ноги на другую. Только усмирив головокружение, девушка вновь его ощутила. Но благодаря уверенно идущему впереди нее Итачи, она смогла продолжить шаг несмотря на то, что подстраиваться под него ей было очень непросто.       Поднявшись с ней на веранду, которая освещалась лишь фонарями с улицы, Итачи старался вслушиваться в каждый шорох и звук впереди. И все-таки в этот раз удача была на их стороне, потому что веранда мужского корпуса оказалась полностью пуста. Но стоило мужчине задуматься о том, что подобный благоприятный расклад не может длиться долго, как за поворотом раздался мужской голос.       — Все что, уже ушли на ужин?       — Да. Но сенпай обещал, что сделает нам заказ. Так что давай быстрее.       Итачи замер у самого угла, за которым находились оставшиеся работники гостевого дома. Повернувшись к остановившейся вместе с ним Сенджу, Учиха отвел ее на несколько шагов назад.       — Молчи и не двигайся, — прислонив Куруми к стене, на которую она сразу же облокотилась, Итачи отпустил ее руку. — Ты меня поняла?       — Угу…       Получив от нее довольно беспечный и уверенный кивок, Учиха сразу же ощутил сомнение по поводу того, стоит ли вообще от нее отходить. Однако факт того, что впереди находящиеся работники могут пойти в любом направлении по веранде, беспокоил Итачи больше. Поэтому на свой страх и риск приняв непростое решение вновь оставить застывшую на месте девушку, он вернулся к углу, за которым раздавались голоса.       — Кажется, это самое позднее выселение на моей памяти, — молодой парень вышел из номера с двумя сложенными друг на друга футонами. — Если так и продолжим поздно ужинать, то заработаем проблемы с желудком.       — Ямада, мы студенты, — начал его коллега, выйдя из номера с белым мешком для постельного белья. — У нас проблемы с желудком уже с первого курса. А поздно выселились они лишь по тому, что на автостраде снова была авария. Поэтому их автобус опоздал.       — Да. На этих дорогах то обвалы, то аварии. Но я думал, что расслаблюсь на этой подработке. Лес, горы, свежий воздух…       — Размечтался, — тихо рассмеялся парень, закинув постельное белье в тележку. — К тому же как расслабиться, когда сюда приехал целый класс выпускниц? Кстати, как думаешь, кто будет их экскурсоводом по тропе половников на завтра?       — Чего? — Ямада опустил руки ниже, чтобы увидеть своего слишком довольного собеседника. — Они назначили тебя? И ты мне говоришь об этом только сейчас? Чертов везунчик.       Пока утомленные подработкой студенты обсуждали все прелести завтрашней экскурсии, Итачи пытался разглядеть в какую сторону до этого направлялась тележка с постельным бельем. Уже продумав маршрут на случай, если Ямада и его везучий друг пойдут в их с Куруми сторону, Итачи все равно надеялся на лучшее. Затаиться и подождать момента, когда путь снова будет свободен, все равно было предпочтительнее, чем новый побег. Поэтому решив узнать, куда именно направятся сотрудники корпуса, Учиха продолжал их ждать.       — Сенсей, — раздавшийся шепот позади Итачи вызвал в его теле новую дрожь. — Моя… голова.       Однако эта была дрожь не возмущения и злости, а самого настоящего волнения. Даже не успев осознать, что именно ощутил на своей спине, Итачи замер. Прижав к нему лоб, который оказался довольно горячим, Куруми глубоко вдохнула и обожгла его спину тяжелым вздохом. Став причиной его очередного напряжения, она уже не могла бороться со своим головокружением и тяжестью во всем теле.       Опомнившись, Учиха повернулся к девушке и вовремя ее подхватил. Ситуация усугубилась, когда дверь номера, в котором убирались, издала скрип. Итачи мысленно выругался всеми бранными словами, которые знал, и попытался привести Куруми в чувства.       — Сенджу? — придерживая девушку за плечи, Итачи встряхнул ее. — Сенджу?       Но ее опущенная голова и полное отсутствие какой-либо реакции говорили о том, что в ближайшие несколько часов она вряд ли придет в себя. И убедившись в этом, Итачи понял, что действительно остался один. Но негодовать и размышлять о сложившихся обстоятельствах ему долго не пришлось, так как позади него раздались шаги.       Подняв спящую Сенджу на руки, Учиха выглянул из-за угла. И случилось то, на что он надеялся, но совсем не ожидал. Убравшие последний на сегодня номер, работники направились в ту же сторону, в которую шел и он сам. Поэтому впервые за последние непростые минуты Итачи смог спокойно выдохнуть и продолжить путь, проявляя при этом ту же осмотрительную осторожность.       — Неужели… — тихо начал мужчина, искренне радуясь безлюдной и пустующей веранде. — Хоть что-то приятное за этот вечер.       — Приятное…       Сквозь дрему схватившись за это услышанное слово, Куруми довольно улыбнулась. Буквально через пару шагов Учиха ощутил ее дыхание на своей шее, дрожь от которой прошлась по всему его телу. Уловив слишком приятный аромат, исходящий от кожи мужчины, Сенджу глубоко вдохнула.       — И вкусное… — вновь тихо озвучив свои сонные мысли, она заставила учителя нервно сглотнуть.       Переполняемый в этот момент и без того непростыми чувствами, Итачи столкнулся с новым потоком эмоций. Пусть его учительское негодование не знало границ, однако постепенно оно начало уступать его мужскому напряжению. Боясь даже вспомнить, через что именно сегодня ему пришлось пройти, Учиха по крупицам собирал свои силы и терпение. И если некоторое время назад он просто хотел, чтобы все закончилось, то сейчас его желания невольно начали менять свой курс. Но так как уже не раз бывал в подобной провокационной ситуации, мужчина все-таки смог привести своим мысли в порядок, проявив необходимую в данный момент сдержанную строгость.       — В твоих же интересах завтра не проснуться, — тихо пригрозив сладко спящей девушке на его руках, Итачи ничуть не смутился своей интонации.       Несмотря на то, что боролся с собой и буквально силой заставлял себя не думать о случившемся, мужчина все равно не избавился от чувства возмущения и легкого оскорбления. К тому же до сих пор чувствуя на своей шее дыхание, которым Сенджу вызывала не только дрожь, но и слабость в его теле, Учиха не забывал проклинать ее наглость. В данный момент он уже негодовал и злился только на ее упрямство, с которым она вызвала в нем весь спектр противоречивых и весьма импульсивных чувств. И то, с какой легкостью она смогла это сделать, не оставляло его мысли в покое.       Как и полагалось горам, на утро они самыми первыми встретили лучи восходящего солнца. Щедро залитый золотистым светом лес стал свидетелем начала очередного летнего дня. И чем ярче и насыщенней становилось голубое небо, тем неспокойней казалась жизнь вокруг. Уже с нетерпением желая оповестить всю природу о наступившем утре, птицы своим пением разносили эту приятную весть.       Однако несмотря на то, что все пребывающие в этом лесу разделяли жизнерадостное настроение с природой, с трудом просыпающаяся Куруми не была к этому готова. Заметив, что темнота век начала разбавляться светом, девушка попыталась открыть глаза. Но малейшее движение, которое она едва успела себе позволить, сразу же отозвалось невыносимой болью в голове. И впервые в жизни пение птиц, раздающиеся со двора, показалось ей раздражающим и слишком громким.       — Боже… — боясь лишним движением вызвать новый приступ боли в висках, Куруми осторожно накрыла свой лоб ладонью. — Моя голова…       Но помимо того, что уже с самого утра ее едва ли не лихорадило, с таким же успехом и настойчивостью ее одолевала жажда. И задумавшись над тем, что чувствует себя так, словно и вовсе проснулась в пустыне, Сенджу попыталась сглотнуть. Однако губы оказались настолько сухими, что заставило девушку нахмуриться. Казалось, за минувшую ночь у нее беспощадно пересох не только рот, но и все горло.       И смирившись с тем, что пока не в состоянии бороться со своим слишком нестандартным самочувствием, Куруми взглядом прошлась по потолку. В посветлевшей от утренних лучей комнате царил покой и тишина, за исключением уже начавшейся жизни за ее стенами. Вспомнив о том, что помимо нее в комнате должна находиться подруга, Куруми неторопливо повернула голову к плечу, но тут же застыла в недоумении. Там, где до этого лежал футон Юи, была лишь пустота.       — Юи? — Куруми задержала взгляд на пустующих татами, пытаясь понять происходящее. — Где…       С трудом произнося слова, Сенджу понимала, что не способна говорить громче. И в этот же момент она осознала, что отдала бы все за стакан обычной питьевой воды. Поэтому надеясь найти хоть что-то пригодное для питья, девушка принялась осматриваться. Заметив стоящий возле нее столик, Куруми смогла лишь протянуть к нему руку, чтобы пройтись ладонью по поверхности. Все еще храня надежду на то, что наткнется на бутылку воды или хотя бы на банку с газировкой, Сенджу все-таки что-то нашла.       — Телефон… — пытаясь обхватить его и поднять, Куруми наконец-то смогла его увидеть. — Это…       Пребывая в полном недоумении от того, что держит в своей руке незнакомый смартфон, Сенджу все же попыталась его вспомнить. Однако, не припоминая ни у кого из своих одноклассниц черного телефона, Куруми ощутила подступившее к ней волнение. Уже боясь интуитивно провести логическую цепочку к потенциальному хозяину данного смартфона, девушка положила его на место и с новой осторожностью продолжила «обыск». Но очередная находка вновь вызвала в ней панику и беспокойство, дрожь от которых уже прошлась по всему ее телу.       Рассматривая в своей руке чьи-то ключи от машины, Куруми окончательно утратила связь с окружающей ее реальностью. Не понимая ничего из того, что пыталось посетить ее мысли и внести хоть какую-то ясность, девушка лишь озадаченно нахмурила брови и вернула ключи на стол. Она настолько оказалась сбита с толка, что уже забыла о мучащей ее жажде до этого. И только допустив мысль о том, что, судя по всему, находится не в своей комнате, Сенджу услышала шаги со стороны веранды. И как только дверь открылась, Куруми не сдержала своих эмоций от увиденного ею человека.       — Сенсей? — прошептала она, встретившись с не самым приветливым взглядом мужчины. — О, Боже!       Опомнившись и внезапно найдя в себе силы, Сенджу смогла поднять спину с футона и прижать простынь к груди. Однако вызвав своим торопливым подъёмом новое головокружение, Куруми тихо прошипела от боли и накрыла ладонью свой лоб.       — Больно…       Ничуть не удивлённый таким приветствием, мужчина ответил на него лишь молчаливым осуждающим взглядом. Войдя в комнату со стаканом воды в руке, Итачи прикрыл за собой дверь, после чего направился к застывшей на месте Куруми.       — Почему В-вы…       — Ты ведь уже поняла, что это моя комната, — заметил мужчина, взяв со стола бутылку воды. — Вот. Таблетки запей простой водой, затем выпей то, что в стакане.       Поставив стакан на стол возле нее, Итачи протянул ей таблетки и бутылку воды. И ожидая того момента, когда Куруми его поймет и уже наконец-то возьмет воду, он всеми силами проявлял терпение. Поэтому несмотря на то, что голос оскорбленного и недовольного учителя внутри него не замолкал всю эту ночь, Итачи помнил о ее самочувствии. Сейчас помощь от него будет гораздо полезней, чем нравоучения и упреки.       — Не стоило, — все-таки опомнившись, Куруми неловко приняла от него воду. — Я всего-то неважно себя чувствую.       — Неважно себя чувствуешь? Все-таки называй вещи своими именами. У тебя похмелье.       Заметив, что от его слов ее плечи вздрогнули, как и рука, державшая бутылку, Итачи уже понимал, с чем именно ей сейчас пришлось столкнуться. Поэтому решив оставить Сенджу наедине с ее неловкостью, Учиха вышел из комнаты. И воспользовавшись тем, что вновь осталась в одиночестве, Куруми положила таблетку в рот и запила ее водой.       Буквально с животной жадностью делая один глоток за другим, Сенджу чуть позже вспомнила, что остался еще и стакан. Опустив руку с бутылкой воды, девушка поставила ее на стол, но в этот же момент ощутила упавшую простынь с груди. Куруми потребовалось лишь несколько секунд, чтобы мысленно вернуться в слишком похожую ситуацию, которая произошла вчера. И ее воспоминания стали намного четче и яснее, когда она увидела на себе то самое полотенце.       — Я…       Едва не задохнувшись от прильнувшей к ее лицу неловкости, Куруми нервно сглотнула. Осознание того, что все-таки осмелилась заявиться к нему, ударило ее по голове, вызвав не только боль, но и сильнейший ступор в теле. От чувств, переполнивших ее в этот момент, закололо в груди, в которой сердце уже пустилось в пляс. Желая провалиться на месте от стыда, Куруми снова ощутила жажду, поэтому поторопилась пригубить стакан воды, оставленный учителем. Но сделав лишь глоток, девушка тут же нахмурилась и заметила плавающий лимон в стакане:       — Слишком… кисло.       — Но все же будет лучше, если ты это выпьешь.       Услышав голос вернувшегося в комнату учителя, Куруми схватила простынь и снова прижала ее к полотенцу на груди. Стараясь подавить и успокоить дрожь в своей руке, Сенджу пригубила стакан и уже спустя несколько секунд опустошила его. Увидев оставшуюся на дне стакана дольку лимона, Куруми не сдержала тяжелого вздоха. Однако несмотря на то, что вода на вкус действительно была слишком кислой, уже спустя несколько секунд девушка заметила, как горечь во рту сменилась приятной свежестью. Поэтому с благодарностью приняв подобную заботу, Сенджу вернула стакан на стол и осторожно перевела взгляд на мужчину:       — Спасибо, — тихо поблагодарив его, Сенджу сглотнула ком чрезмерно настойчивой неловкости. — А где Вы… спали?       — В машине, — ответил Итачи, вновь вызвав дрожь в ее теле.       И снова сократив расстояние между ними, мужчина положил на край футона одежду, на которою Сенджу сразу же бросила недоуменный взгляд:       — Что это?       ― Гостевая Юката. Ты ведь не пойдешь утром по двору в одном полотенце.       Всеми силами стараясь не думать о том, сколько неудобств принесла ему вчерашним вечером и ночью, Куруми прикусила губу и опустила голову. Хоть и пыталась держать те воспоминания на расстоянии, однако так и не смогла огородить себя от размышлений. Позволив себе крайне наглое и неподобающее поведение, она действительно искоренила все возможные шансы ему понравиться. И если раньше она могла предпринять хоть какие-то шаги к тому, чтобы все исправить, то сейчас Сенджу осознала, что зашла слишком далеко.       — Простите. Мне очень жаль, что…       Ее сожаление оказалось настолько сильным, что лишило ее возможности плавно следовать своим мыслям и озвучивать их. И поэтому прекрасно понимая, что сейчас она точно не сможет выдавить из себя элементарные извинения, которые так ни к чему и не приведут, Итачи устало вздохнул.       — Гораздо важнее, чтобы ты поняла, как и где перешла границы дозволенного. Но если ты снова…       — Этого больше не повторится, — уверенно заявила Куруми, подняв на учителя неловкий взгляд. — Один рейсовый автобус доезжает до моей остановки, поэтому… я лучше поеду домой.       ― Это похвально, — тихо заметил Итачи, вызвав на лице Куруми очередное сожаление. — Значит, под утро в тебе все-таки проснулось чувство стыда? Удивительно.       — Учитель?       Тихо прочистив горло перед тем, как продолжить, Куруми вновь ощутила колющую боль в груди. Взгляд черных глаз, которые смотрели в этот момент на нее, казался самым холодным и острым на свете. Сенджу хоть и понимала, что не заслуживает его снисхождения, однако не могла оставить свои предположение не озвученными:       — Вы все еще на меня…       — Нет. Я вовсе на тебя не злюсь, Куруми. Я просто разочарован, — Итачи взял со стола карту и списки, после чего направился к двери. — Твои одноклассники собираются в лес, поэтому мне пора идти.       И как только кровь хлынула к ее лицу, а сердце мгновенно сорвалось вниз, Итачи вышел из номера. Не смея пошевелиться еще несколько минут от охватившей ее боли и сожаления, Куруми ощутила, как на глаза навернулись слезы. Окончательно прочувствовав и осознав, что не только заставила его разочароваться, но и оскорбила его своей наглостью, Сенджу с самоосуждением покачала головой. И пока она пыталась взять себя в руки и уже наконец-то одеться, чтобы покинуть номер учителя, в этот момент Юи с нежеланием покидала свой.       — Ох, Руру, — Оота нервно сглотнула, бросив взгляд на нетронутый футон подруги. — Где же ты?       Надеясь на то, что Куруми вернется ночью, Юи не смыкала глаз. Однако, сколько бы терпения и сил ни прикладывала в тот момент, девушка все-таки уснула. И как только открыла глаза, Оота сразу же бросила взгляд на спальное место Сенджу. Даже боясь предположить хоть одну причину, по которой подруга не ночевала в своем номере, Юи могла думать только об одном — чем кончилось ее вчерашнее признание? Но так как время шло, а Куруми так и не появлялась, возник более важный вопрос, касающийся уже только ее местонахождения.       — О, Юи-чан, вы уже готовы?       Оота едва ли не подпрыгнула, когда услышала голос одноклассницы за спиной. С испугом повернувшись к стоящим позади нее Мико и Аи, Юи нервно улыбнулась и прикрыла дверь номера.       — Да… Мы готовы. Только Руру уже ушла.       — Мы были на улице, ее там нет, — заметила Мико, покосившись за спину Юи. — Она что, не ночевала в вашей комнате?       — Ночевала.       — Да, конечно, — Ватабэ улыбнулась, чем заставила Ооту облегченно вздохнуть и ослабить плечи. — Это было глупо, правда? Но вот только…       — Только?       — Как она ушла, если ее кроссовки здесь?       Юи опустила взгляд на порог, увидев обувь подруги. Осознав, что попалась на такой глупой мелочи, Оота прикусила губы и мысленно прокляла свою невнимательность. И пока она занималась тем, что ругала себя всеми словами, которые знала, Мико и Аи уже начали задаваться всевозможными вопросами:       ― Ну, и где она ночевала?       — Я не знаю.       ― Значит… это случилось? — тихо задумалась Аи, подступив ближе к подругам. — Она… призналась?       ― Судя по всему, — предположила Мико, вернув взгляд на Юи. — Так в кого же влюблена Куруми?       — О, Руру мне не говорила, — Юи неловко улыбнулась, решив поскорее обуться и выйти на улицу. — Она такая скрытая в последнее время. Не делится со мной секретами… Но я обязательно у нее узнаю, хорошо? Как раз собиралась ее отыскать и обо всем расспросить. Пропустите…       Едва сунув ноги в кроссовки, Оота поспешила покинуть одноклассниц. Оставив Мико и Аи в немом недоумении, Юи едва ли не бегом побежала во двор, в надежде увидеть там подругу.       — Да уж, — тихо протянула Мико, провожая взглядом убегающую Юи. — Лгунья из нее так себе. И как ей только удалось обдурить того кондитера?       Прячась в это время за углом, за которым и находился их с Юи номер, Куруми ждала, когда Мико и Аи отправятся к остальным. И как только услышала удаляющиеся шаги по коридору, Сенджу выглянула из-за угла, после чего все-таки проскользнула в свою комнату. Так как она была не в самом лучшем расположении духа, сейчас ей меньше всего хотелось отвечать на вопросы одноклассниц, которые и подтолкнули ее на то безумство вчера. Однако понимая, что в этой ситуации она все равно злится на свою наивность сильнее, Куруми винила только себя.       Решив сообщить подруге о своем уезде уже в автобусе, Сенджу начала собирать вещи в рюкзак. Так как перед тем, как отправиться в поход в лес, одноклассники должны еще позавтракать, Куруми уже не беспокоилась о том, что наткнется на кого-то возле остановки. В этот момент ее больше заботили слова учителя и его взгляд, в котором действительно царило лишь одно разочарование и усталость. И от мыслей об этом ей с нетерпением хотелось отсюда сбежать и забыть о пережитом позоре, как о страшном сне. Поэтому даже не удосужившись привести себя в порядок и собрать волосы, Сенджу переоделась и сразу же покинула номер.       Как только Юи вместе с одноклассницами вышла из кафе, в котором так и не встретила подругу, она ничего лучше не придумала, как подойти к Итачи. Располагая ничтожной и неполной информацией, Оота могла надеяться лишь на Учиху, который однозначно вчера был последним, кто видел Сенджу. Но из-за слишком неловких и неправильных предположений Юи не сразу решилась обратиться к учителю, который в этот момент отмечал собирающихся во дворе студентов.       — Итачи-сенсей? — наконец-то набравшись храбрости к нему подойти, Юи уже встретилась с его взглядом. — Доброе утро.       — Здравствуй, — ответил Учиха, полностью повернувшись к студентке. — У тебя что-то случилось, Оота?       — Нет, — девушка неуверенно покачала головой, вновь стараясь перебороть свою неловкость. — Я хотела спросить Вас… Вы случайно не знаете, где Куруми?       ― Случайно знаю. Ей нужно было уехать домой. Сейчас она уже должна находиться в автобусе.       ― Что?       Юи задержала взгляд на учителе, который продолжил заниматься отмечанием тех, кто пойдет в лес. Не понимая того, по какой причине подруга вдруг решила вернуться в город, Оота озадаченно нахмурила брови. Однако осознав, что оказалась человеком, который до сих пор пребывал в неведении, Юи в обиде поджала губы:       — Уехала, а мне даже ничего не сказала? Что же произошло?       ― Значит, Руру уехала без предупреждения? Ну, я ей устрою.       Услышав голос Шисуи, который все это время стоял возле нее, Юи вновь нахмурила брови и повернулась к нему. Однако встретившись с его взглядом, в котором до сих пор горела та вчерашняя издевательская надменность, Оота опустила взгляд на свой смартфон. И так как теперь стало известно, что подруга была в их номере и точно забрала свой телефон, Юи решила ей позвонить.       ― Эй, смотрите! На дороге авария.       Услышав голос одного из своих студентов, в телефон которого уже начали старательно заглядывать другие, Итачи оставил списки без внимания.       — Сколько дыма, — продолжил парень, бросив взгляд на горы, через которые проходила автодорога. — Его даже отсюда видно. В комментариях пишут что-то про автобус. Дорожная полиция уже перекрыла три полосы из-за обвала.       ― Учитель?       Вновь заставив мужчину взглянуть на нее, Юи уже не скрывала своего беспокойства. Позволив окутавшему ее страху лишить себя дара речи на считанные секунды, Оота старательно пыталась озвучить вопрос, ответ на который боялась услышать.       — Н-на какой автобус села Руру?       — Тот, который проезжает мимо ее станции, — ответил Итачи, после чего уже и сам начал допускать нехорошие мысли. — Это линия А или В.       — 3650-А, — тихо уточнил Шисуи, уже просматривая в интернете карту маршрута и находящиеся на нем автобусы. — Кажется, этот автобус на карте прямо под точкой… аварии.       — П-под точкой ав-варии?       Уже едва сдерживая подступающие к глазам слезы, Юи нервно сглотнула. От накрывшего ее волнения девушка едва не потеряла землю из-под ног, однако нашла в себе силы устоять. И наблюдая за тем, с какой уверенностью паника Юи уже берет над ее здравым рассудком вверх, Итачи к ней обратился:       — Ты ей звонила?       — Она не б-берет, — вслушиваясь в запись голоса оператора на другом конце линии, Юи опустила руку. — Сенсей, ч-что… если в т-том автобусе…       — Не паникуй раньше времени, — Итачи протянул Шисуи списки группы и карту с маршрутом через лес. — Отдай это Акаве-сенсею. Я поеду к месту аварии и посмотрю, что там случилось.       — Хорошо. Я скинул тебе локацию, — Шисуи услышал всхлип одноклассницы, после чего повернулся к ней. — Тебе же сказали, что не надо паниковать раньше времени, Юи. Мы ведь не знаем точно, что там произошло.       — Н-но… карта и авария… Т-ты сам сказал, что это ее автобус…       — В модуле GPS порой допускается погрешность до сотни метров, когда возникает скопление машин. Поэтому… я уверен, что автобус Руру просто стоит где-то недалеко от аварии. Не плачь.       Наблюдая за тем, с каким контролем над своими эмоциями Шисуи старается успокоить Юи, сам Итачи уже был не в состоянии следовать его примеру. Хоть и сказал Ооте не волноваться и не паниковать раньше времени, сейчас Учиха сделал именно это. Направившись в номер за ключами от машины, он уже боялся прибыть на место и увидеть все своими глазами. Но несмотря на испытываемое им волнение, он начал ощущать вину. Из-за страха сделать что-то не так и выдать свое истинное отношение к ней, Итачи вновь слишком грубо и неосторожно провел между ними черту, чем вынудил Куруми сбежать. И теперь за имеющиеся последствия ответственность полностью легла на его плечи, потому что он позволил ей уехать. Поэтому, чем ближе он приближался к машине, тем сильнее становился его страх отправиться к месту аварии.       Но несмотря на то, с какой силой волнение сковывало его тело, Итачи смог воспротивиться. Стараясь не поддаваться беспокойным и паническим мыслям, он сел за руль и завел машину. В этот момент его даже не отвлекало грубо бьющееся сердце в груди и пульсирующая кровь в висках. Но Учиха до последнего пытался сохранять ясность мыслей, которые уже начал застилать туман. Неизвестность, ожидающая впереди, пугала его и притягивала одновременно. Пусть теплая погода и ясное небо своим видом не выдавали ничего о произошедшем, однако тянущийся с гор черный дым наталкивал на довольно неспокойные предположения. И чем дольше Итачи думал об этом, тем сильней и невыносимей становилась боль в груди.       Однако проведя в дороге и в своих размышлениях не больше четверти часа, Учиха уже прибыл на место. Движение, как и заметил один из его студентов, неторопливо тянулось по одной полосе в объезд обвала камней, из-за которых, судя по всему, и случилась авария. Съехав на обочину, ставшей временной остановкой для многих водителей, Итачи вышел из машины. И так как случившееся беспокоило не только его одного, ему пришлось столкнуться и с другими очевидцами аварии. Оставшиеся стоять на перекрытых полосах автострады, водители и пассажиры так же вышли из своих автомобилей, чтобы узнать хоть какие-то новости о возобновлении движения. Однако перекрывшие дорогу сотрудники спасательных служб настоятельно рекомендовали подходящим к ним людям вернуться на свои места, не выдавая никаких конкретных деталей и уточнений.       — Они что, так и продержат нас тут?       Услышав обсуждение стоящих недалеко от него людей, Итачи обернулся. Мужчина и женщина, чья машина оказалась в начале движения, лишенная возможности развернуться, всем своим видом показывали, что их терпение уже на исходе.       — Может, объедем? — женщина обратилась к мужу, указав на свободную от машин обочину. — Осторожно.       — Нельзя, — устало вздохнул мужчина, покачав головой. — Если бы по обочине можно было передвигаться, мы бы уже давно приехали домой, дорогая.       — Извините, — желая узнать о том, что здесь произошло, Итачи подошел к незнакомцам. — Вам известно, из-за чего произошла авария и что с автобусом, который в нее попал?       — Что с автобусом? — женщина обернулась на голос, подошедшего к ней мужчины. — Я не видела лично, но говорят, что автобус упал с обрыва.       — Что? Упал?       — Да, — согласился незнакомец, подтвердив слова жены. — Чуть дальше у первой полосы сломано барьерное ограждение. Именно там автобус и сшибло камнями. Кажется, движение полностью не возобновится, пока его…       Но так и не дослушав предположение мужчины, Итачи направился к началу пробки. С уверенной решимостью обходя стоящих на дороге людей и машины, он уже не мог сдерживать свои панические мысли и переживание. Хоть страх того, что ему придется услышать или увидеть, беспокоил его сильнее, чем что-либо, он все-таки нуждался в правде. И несмотря на предупреждения спасателей, которые настоятельно рекомендовали гражданам вернуться в свои машины, Итачи подошел к тому самому сломанному ограждению.       ― Где этот автобус? — обратившись к полицейскому, который в этот момент прослушивал сообщение по рации, Учиха заставил его повернуться. — Есть пострадавшие?       ― Это еще неизвестно, — офицер дорожной полиции убрал рацию и бросил взгляд на тянущийся дым из одного из ущелий. — Спасатели его ищут.       ― Ищут? — Учиха в недоумении нахмурил брови. — Хотите сказать, они до сих пор не знают, куда делся десятиметровый… автобус?       Не веря в подобную странность, которую ему довелось услышать, Учиха решил пройти за ограждение, чтобы лично убедиться в правдивости слов офицера. Однако вновь заметив Итачи, полицейский поспешил его остановить тем, что преградил ему дорогу.       ― Извините, но Вам сюда нельзя, — мужчина выставил перед собой руку, стараясь не пропускать Учиху. — Это территория повышенного риска из-за обвала. Вы не должны здесь находиться. Господин, Вы слышите меня? Пожалуйста, вернитесь в свой автомобиль.       — Я должен знать, есть ли пострадавшие, — ответил Итачи, не намереваясь останавливаться. ― В этом автобусе ехала моя студентка, я…       Внезапно гром, раздавшийся у подножия горы, перебил все мысли и слова Итачи. Он замер, как только осознал, что именно сейчас услышал. Упавший в обрыв автобус, из которого все это время тянулся черный дым, взорвался еще до того, как его нашли. И в этот момент раздающиеся вокруг голоса людей, сигналы машин и вой сирен стихли до того, что Итачи слышал лишь биение собственного сердца. Не в силах принять такую правду и мириться с подобным исходом, Учиха едва не лишился связи с реальностью.       — Куруми…       Итачи и одуматься не успел, как тело само двинулось вперед за ней. До конца отрицая открывшиеся ему факты, Учиха думал лишь о том, чтобы вновь найти и увидеть ее. Поэтому полностью отдавшись во власть настигшего его ужаса, мужчина перестал давать отчет своим действиям. Однако все еще находящийся возле него офицер полиции так и не ослабил бдительность, поэтому вовремя отреагировал:       — Стойте!       Офицер обхватил плечи Итачи, всеми силами стараясь отвести его от края. Но утративший разумность мыслей мужчина оказывал сопротивление в ответ, пытаясь пройти вперед за ограждения.       — Вам нельзя здесь находиться! — полицейский усилил хватку, буквально оттаскивая Учиху от края. — Это опасно!       — Нет… — покачав головой, Итачи приковал взгляд к горящему автобусу у подножия горы. — Куруми!