я твоя тень

Чон не смог усидеть на месте, зная, что друг идёт один, в темноте. Поэтому он накинул кофту, и вышел на улицу, через силу следуя за Тэ, стараясь не обращать на густые сумерки вокруг, сжимая в руке телефон со включенным фонариком. Парень нагнал Кима уже через пару /страшных/ минут. Тот, как обычно, летал где-то в облаках, всматриваясь в темноту и меланхолично двигая пальцами. Это позабавило Чона. Грех не воспользоваться этой возможностью. Подкравшись, предварительно выключив фонарик, красноволосый прикрикнул, отчего у блондина сердце в пятки ушло, и тот испуганно повернулся. — Чёрт, я думал ты маньяк! — Кто знает, — Чон рассмеялся, из-за чего получил пару раз по голове за такую несмешную шутку. — Ладно, прости. Виноват. — Не делай так больше, — Тэхён прекратил хмуриться, осматривая легко одетого парня. — Ты зачем вышел? Я ведь сказал, что и сам в состоянии дойти до остановки. Мне чуть-чуть осталось. — Я беспокоился, — простые слова, но они заставили Кима улыбнуться и великодушно простить шутника. — Отправь сообщение, как доберешься, — просит Чон, когда к остановке подъезжает автобус, и светловолосый уже готовится зайти. — Хорошо, — обещает Ким, махнув рукой. — Доброй ночи, — двери закрываются, и ответ остаётся невысказанным. Свет исходит только от остановки. Ещё минут пять ходьбы в темноте до столба с фонарём, и от этой мысли ладони начинают потеть. На улице ни души. Даже машины не проезжают. Чон со вздохом включает фонарик на смартфоне, быстрым шагом направляясь в сторону дома. Теперь эта идея кажется глупой, ведь Тэхён уже большой мальчик, добрался бы без происшествий. А вот он сам не знает как вернётся домой, не получив по дороге сердечный приступ. По стенам вновь плывут пугающие тени. И если раньше Чон успокаивал себя, что ничего нечеловеческого не существует, то сейчас это вряд ли сработает. Ведь он виделся с одним из них. Он к нему прикасался. Он с ним разговаривал. Он его целовал. От этих мыслей парень начинает ускорять свой шаг, сильнее сжимая телефон. Прилагая усилия, Чон не смотрит по сторонам, зацепившись взглядом за свет фонаря впереди, глубоко дыша. Однако глаз непроизвольно ловит движение слева, а сердце бьётся в два раза сильнее. Тело встаёт как вкопанное, руки начинают мелко подрагивать, когда перед ним вырастает высокая фигура его собственной тени. Гук смотрит прямо, открытым текстом посылая недоброжелательную ауру. Вновь эти щупальца, что сейчас совсем не ласково присасываются к рукам и плечам, рывком дёрнув парня к телу их хозяина. Смартфон падает на асфальт, экран идёт трещинами, но это никого не волнует. Сейчас главное остаться в живых. — Давно не виделись, — выдавливает Чон, находясь в опасной близости с тенью. Гук молчит, думая о чём-то своём, не сводя тяжёлого взгляда с худой фигуры парня. Лишь тёмные щупальца сильнее присасываются к коже, проходя сквозь одежду, заставляя Чона застонать от боли. — Гук… Больно, — тень тут же убирает болезненные конечности, подхватывая слабое тело, тут же перемещаясь в квартиру. Чон старается не медля выпутаться из чужих рук, но это не так уж и легко. Кажется, будто брюнет не прикладывает абсолютно никаких усилий, держа в кольце рук трепыхавшуюся фигуру, что шипело из-за боли — последствия щупалец. — Отпусти, мне всё ещё больно. — Прости, — почему-то шёпотом, но он подчиняется, аккуратно усаживая Чона на диван, и, на удивление, исчезая. А красноволосый только потом вспоминает о телефоне. — Чёрт. *** После подработки, в темниках, Чон идёт по своей улице домой, чувствуя свою тень позади себя. И это продолжается уже не первый день. Гук не говорит ни слова, лишь провожает парня до дома, своего рода охраняя. Признаться, такое отношение напрягает. Вначале было страшно, но после недели этих странных прогулок Чон даже привык, перестал шугаться, как только увидит знакомую фигуру. Он даже осмеливался ругаться и дразнить брюнета, что должного результата не приносило, лишь раздражая самого человека. А голубоглазый ухмылялся, наблюдая за тщетными попытками парня. Порой Гук навещал красноволосого днём, неизменно сидя в гостиной с кружкой кофе. И это жутко злило Чона, ведь кружка была обязательно его любимая! А эта гадкая тень прикасалась к ней. — Моя кружка! Живо поставь на место! — брюнет чувствует себя слугой, однако не смеет ослушаться, с неким удовольствием выполняя приказ. Человек сам идёт на контакт. Не это ли радость? Выпнув с нагретого места тень, Чон вытащил смартфон, начиная переписываться с другом, не обращая внимания на безмолвно стоящего Гука. Телефон издал характерный звук о пришедшем сообщении, из-за которого губы Чона заметно дрогнули в улыбке. — Не улыбайся, — наконец заговорил голубоглазый, привлекая внимание. Но Чон лишь шире растягивает губы, смотря на разноцветный экран, отвечая Киму. На самом деле сообщение для него ничего не значит, это лишь очередная причина позлить Гука, заставить того выйти из себя. Чон как ребёнок, что специально действует на нервы, хотя и знает, что может потом получить. Такое отношение к голубоглазому можно объяснить тем, что они, в сущности, один человек. Как те, кто страдают раздвоением личности. Только тут всё совсем запущено. — Не твоё дело, — фыркает красноволосый, отправляя эмоджи Тэхёну, получая в ответ сердечко. — Ах, милашка. — Я высосу всю жизнь из его тощего тела и поломаю каждую косточку, вырву каждый хрящ, если ты сейчас же не прекратишь это, — это успех! Чон заливается смехом, послушно отложив телефон. — Не смей смеяться, Чонни. Я сейчас вполне серьёзен, — его кончики ушей начали краснеть от злости, заставляя Чона ахнуть. — Ты такой милый. — Вроде бы этот Тэхуй был милым? — было видно, что он начал успокаиваться. — Всё равно лучше тебя никого нет, — будто это ничего не значащие слова произнёс человек, махнув рукой. Голубоглазый тут же оживился. — Повтори! — Сделай мне кофе.