***
Летнее утро. Тёплое солнце начинает пробиваться ко мне сквозь окошко и полупрозрачные шторы, которые были призваны защищать меня от него, но не особо справлялись с поставленной задачей, и одаряет меня своим теплом и светом. Мягкая постель подо мной будто тянула меня куда-то вниз за собой, в тёплый и мирный сон, который бывает лишь у младенцев. Какой-то запах, напоминающий свежую выпечку и, как ни странно, «яловае паветра», ласкает обоняние, заставляя вспоминать то приятное время, которое многие из нас проводили на даче, далеко за городом, где уже начинались вечнозелёные леса. Какой-то голос, знакомый до боли и в то же время не понятно чей, зовёт тебя завтракать. Как же тепло становилось внутри. На душу ложится пелена стойкого спокойствия и безмятежности. Даже слишком стойкого. Да, такое было у многих… Но не у меня. Это не я. Сейчас это не я. Сон про счастье… Снова он. Это очень жестокая пытка — видеть то, что желаешь, но никогда не получить. Я всегда пытался дорваться до этого, встать с той долбанной кровати и побежать на улицу, чтобы целый день играть и веселиться вместе с семьёй и друзьями. Но я не мог. И не смогу. Я просто не был рождён для этого. Если уж судьба и существует, то она и вправду такая сволочь, какой её описывают. Пора просыпаться.***
— …Он пришёл в сознание! — Препараты сюда, живее! Снова незнакомые голоса и жёсткая постель без подушки, на которой я, как чувствуется, отлежал свою задницу. Холодно. Тяжёлый воздух. — Пульс в норме. — Держи его в сознании. Нужно его поднимать. Ему ещё ехать в «Филактерию». Кажется, я связан. Туговато, но терпимо. Игла вошла в вену. Что-то тёплое разливается по организму. — Развязывай его. Он готов ехать. — Хорошая работа, док! Он недавно был при смерти. — Это не моя заслуга. Запомни: этот пацан — будущий идеальный организм. — Это что, он? Тогда понятно, почему такая доза. Так, мне помогли сесть и укутали одеялом. Тепло. И мило. Это был тот самый главврач. Немного неловко перед ним. Я тогда, кажется, немного вывел его из себя. Ну, а что я должен был сделать? У меня было шоковое состояние. Странная штука эта совесть. Вроде не виноват, а себя коришь. Смотрю на него, а он улыбается. Приветливо так. Как будто друга старого встретил. — Я… Который час? — Хах, отличный вопрос, парень! Если что — ты проспал всего-то пятнадцать часов! — Ага… Интересненько… А что там со мной было? Помню, как отключился в подсобке, а дальше — провал. — Ну… Что сказать. Внутреннее кровотечение, которое практически прикончила тебя, семьдесят процентов утери зрения, посредством саморазрушения сетчатки глаза из-за воздействия препарата, и фактическая остановка сердца. Неплохо ты так побегал, парнишка. — Я, кажется, тогда лишнего ляпнул… Простите, что ли… — Не беспокойся. Ты в этом не виноват. Это были лишь побочные эффекты, после тех препаратов, которые выделил Фонд. Это, если можно так выразиться, скорее наша ошибка, нежели твоя выходка. Твой военком, то бишь наш агент, проворонил момент твоего пробуждения. Если тебя это успокоит — выговор вынесен не будет. — Да… Это отлично. Вы что-то говорили про то, что мне предстоит путь… — Так ты слышал?.. Ох, хорошо… В общем — исследования подтвердились. Ты — тот самый образец, который нам необходим. Ты — тот тип человека, который считался утерянным ещё тринадцать лет назад! Ты уникален! — Легче, док. Что значит «тип человека, который был утерян», и почему я уникален? — А ты сам не догадываешься? — Умом не блистал и блистать, пожалуй, не буду. — Ты за пятнадцать часов восстановил критические повреждения организма, которые должны были не то что приковать тебя к постели, но почти мгновенно убить! — Ага, понял. Это всё? — Нет уж, послушай! Это далеко не всё! Полный список причин, почему ты уникален и важен нашей организации, не доступен даже мне, настолько он велик и многообразен! — Понял, понял. Что такое «Филактерия»? — Головной офис нашей компании, где, собственно, и находится основной центр наших научных и технических достижений, а так же элита Фонда. — Кто такой сэр Меркурий? — Это… Глава нашего фонда. В данный момент принято считать, что это самый могущественный человек на планете. — Как понять «самый могущественный»? — Пойми одно: никто не знает, сколько ему на самом деле лет, и кто он вообще такой. Ясно только одно — он правит Фондом с момента его основания. С сентября тысяча восемьсот девяносто шестого года. — Как такое возможно? — Никто ничего не знает. Ни про его реальный возраст, ни про его жизнь до Фонда, ни про то, кто он такой. Он просто был всегда и, такое ощущение, собирается управлять компанией ещё очень долго. — Мда. Странно всё это. — Не настолько странно, как твой организм. Кажется, догадываюсь, какой проект возложат на тебя… И вправду подойдёт! — Что? Какой, к чёрту, проект?! — Спокойствие, только спокойствие! Сейчас это не важно — важно лишь то, что сейчас тебе предстоит долгий путь. Но сначала тебе нужна одежда. Через пару минут тебе принесут новый комплект одежды, и ты отправишься туда в сопровождении старых знакомых. — Это каких таких знакомых? — А ты не помнишь? Агент Калиум, старший агент Кальций и агент Хлор — эти имена тебе ни о ком не говорят? — Да неужто… — Ага. Я попросил выдернуть их с мест, чтобы заняться твоей перевозкой. — Спасибо… А зачем это вам? — Чтобы тебе было поспокойней. Никому не выгодно то, что ты будешь депрессовать. — Понял. В дверь палаты постучались. — А вот и твой свежий комплект одежды подоспел. Войдите! В дверь вошёл человек. Тонкая фигура, аккуратные формы… Девушка? Всё ещё не вижу на расстоянии. Кажется, обычный больничный халат, простейшие туфли. Ничего необычного, кроме отдающих полированной бронзой длинных рыжих волос. Она, словно то зеркало, отражала каждый лучик этих холодных ламп и была солнцем в глазах моих. Слов не хватает описать, как меня это зацепило. А ведь правда. Выглядела она лишь немного старше, чем я. Может быть это она? — Комплект доставлен. Всё подготовлено к транспортировке. Есть ли ещё какие-либо пожелания, и какой код передать конвоирам, сэр Гидраргирум? Тонкий и мягкий голос пробил дыру где-то там, внутри. Я не мог спутать его ни с чем. Я мог забыть своё имя, но только не его. Это точно была она. Та, с которой всё началось. — Отлично. Спасибо, Ева. Объект готов к пересылке и прибудет через семь минут. Передай им четвёртый код с задержкой на две минуты. — Будет выполнено, сэр Гидраргирум. — Мы же договаривались, чтобы ты обращалась ко мне по имени, — девушка замялась и, насколько я мог видеть, покраснела. — Но ничего. Беги уж, передавай код. — Есть! Элегантно, словно лань, она в два полу-прыжка достигла двери и убежала, оставляя после себя лишь след из приятного аромата корицы. Она выбирает отличный парфюм. — Это. Была. Она. — Что? Ах, ты про Еву? Это моя помощница. Совсем недавно взял к себе под крыло, хе-хе, — было видно, что он нервничал. Поправляя очки, он забил последний гвоздь в крышку. Он знает, о чём я толкую. — Она подаёт неплохие надежды. Моя гордость, между прочим! — Не ври. Ты знаешь, о чём я. Это была она? -…На самом деле да, это она, но это не совсем… — Когда я могу с ней увидеться? Она нужна мне! Хотя бы пару минут! Я должен сказать ей хоть что-то! — просьбы посыпались на доктора, что тот град, а он не знал, как правильнее отказать. — Прошу, доктор! — Нет! Не сейчас! Ты должен ехать в «Филактерию»! Там тебя уже ждут инженеры, медики и сам Меркурий. Ты ему интересен, как ты уже знаешь. А это точно неспроста. — Но ведь… — Сам подумай! Ты в любой момент сможешь её навестить, но не сейчас. Ты нужен фонду, а мы нужны тебе. Просто поверь. Сейчас лучше всего будет поехать. Переодевайся, я жду тебя за дверью. — Понял. Спустя какое-то время я оказался на улице. Солнечный денёк. Самое лучшее время для поездки. Непередаваемое ощущение, которое заставляет тебя трепетать. Что же мы тут имеем? Местность вокруг — пустыня. Огромное шоссе. Потрескавшийся в крошку асфальт по краям. Ни души, ни капли зелени вокруг не наблюдается. Кажется, что я вообще в другой половине земного шара, хоть и нахожусь всё ещё в Евразии. Мне пора ехать. Насколько я помню из того, что мне рассказал доктор, когда мы шли с нижних этажей комплекса, меня будет сопровождать конвой из лёгкой техники, который не должен будет привлечь и капли внимания. Как только я вышел, то сразу заметил две очень уж знакомые мне машины. Подойдя к одной из них, что была в сопровождении, но очень уж отличалась своим хромированным бочком, я постучал по стеклу. Не без скрипа открылось тонированное окно, и оттуда мне уже светило две улыбки. — Какие люди! Ха, гони десятку, малой! — его напарник молча сунул купюру улыбающемуся другу. — Я как знал, что у тебя всё выйдет! — Сделаем вид, что я этого не видел, хех. Отлично, что вы тут. Будет хоть с кем поболтать. — Ан нет. Не выйдет. Мы — конвой. Ваша карета чуть поодаль, миледи. — Ясно. Как же мы давно не виделись… Обещайте мне, что после моего прибытия мы встретимся и хорошенько поговорим. — Без проблем, малой! — Я тоже согласен… — Хех, ожидаемо. Я пошёл. Я отошёл от окна окинул взглядом наш участок дороги. Огромная, восьми- или десяти-полосная трасса с полным комплектом техники. Стало ясно, что я не такой уж и «обычный груз», ибо двадцать машин в сопровождении — это вам не мелочи. В центре огромной «гусеницы» чёрный Роллс Ройс. Кажется, я уже догадываюсь, чей он. Огромная фура, которая тянулась позади моей машины, но всё ещё была внутри состава, была выкрашена полностью в серебристый цвет, и выглядела… внушительно. Квадратные, гранёные формы, напоминающие знаменитых «Питербилтов», смешивающиеся с броне-пластинами, огромнейшими габаритами, с двумя парами рулевых и тремя парами приводных колёс давали ей какой-то футуристично-военный стиль, в котором проглядывалось редкое ретро. Как можно было угадывать — прицеп её, как и она сама, были гружёными по самые верха, ведь подвеска такого «Гаргантюа» значительно пригибалась к земле. «Боками» были на первый взгляд обыкновенные седаны, с двумя-тремя агентами внутри. Но что-то подсказывало мне, что они не так уж и просты. Вспомнить про ту же Волгу, и что с ней творилось прямо на дороге. Мне до сих пор страшно и интересно, что же это был за механизм. Надеюсь, они действительно не такие уж и простые. Пожалуй, буду уповать на технологии фонда… Заключительной частью выступали три минивэна. То, что было внутри них, было для меня загадкой, но один их вид уже внушал безопасность. «Кортеж уж точно не хуже президентского, если не лучше», — пронеслось в моей голове с некой ноткой самодовольства. Не считая того, что я уже перечислил, и костяка из массивных проходимых грузовиков, похожих на Хаммеры, что были лбом конвоя, которых я приметил в последние секунды осмотра, была ещё пара байков, которые, как я понял, будут ехать далеко впереди, чтобы сообщать о неурядицах на дороге. Негромкий гудок. Кажется, мне пора ехать. И я не прогадал. Это действительно была его машина. Спустя некоторое время и простеньких диалогов я решил изложить ему всё, что я видел там, по ту сторону сознания. Он молча слушал, иногда хмыкал и что-то обдумывал. -…Красная Армия и «Кто хочет стать миллионером?» с нежитью? Хм… Надо будет узнать, чем они тебя накачали. — Аналогичный интерес. Не могу понять, почему всё, что я видел, ощущалось так реально. Даже запахи были. — Тогда это того стоило. А что хоть за вопросы он тебе задавал? — Это… Немного личное. — Без проблем. Осталось около двух сотен километров. Звуки не напрягают? Не укачивает? Могу включить полную изоляцию и пару-тройку дополнительных стабилизаторов. — Нет, всё отлично. Мне нужно чувствовать дорогу под собой и слышать её — это успокаивает. — Как знаешь… Приятный ветерок неспешно обдавал лицо. Надо просто дождаться конца поездки. Скоро часть вопросов будет решена. Надо хоть чем-нибудь занять себя, кроме как унылым журналом, который я нашёл в сидении. Надо бы хоть в окно глянуть. Ага, вижу. Кажется, это машина офицеров. Едет в двух-трёх метрах справа от нас. Интересно, как они там сейчас? Почему-то мою голову резко сжало кольцо мигрени, причём с такой силой, что я согнулся и застонал, на миллисекунду теряя сознание. — Что такое, дружище? Тебе опять плохо? А это ещё что такое?! Ложись! Я практически лёг на сиденья то ли от боли, то ли следуя приказу. Послышались свист и грохот, после чего машину слегка тряхнуло. Из рации послышались крики и отборный мат. Мой водитель со злостью зарычал и резко увёл машину вправо. Что-то неладное происходило, и я это понимал. Эту, считай, золотую неприступную крепость мог сотрясти лишь… Взрыв? Я поднялся и посмотрел в заднее стекло… Наш конвой стал менять форму, и за нами шли десятки машин. Тяжело-вооружённых, бронированных машин. Их цель — я. — Чёрт! Что произошло? Куда делись агенты Кальций и Хлор? Что с ними? — На нас напали… Кажется, это Амальгамовские ублюдки. Их машины больше нет на карте, а их статусы теперь почернели. Се ля ви, друг мой… Их больше нет с нами… Шок. Ступор. Непонимание. Слёзы потекли от осознания того, что их больше нет. Их убили. Подорвали со спины. Они погибли из-за меня. — Парень, готовься. — А? — Сейчас будет осада. Твоя миссия — выжить. Так что пригнись и старайся не высовываться. Уяснил? — Понял. — Эти ублюдки ещё своё получат… Это я тебе обещаю… В его голосе были истинная злоба. Они были очень давно знакомы. Это чувствовалось. Родственники? Служили вместе? Просто друзья? Не важно. Важно было то, что мой бывший адвокат был готов порвать любого за него, пусть и старался это скрыть. Сейчас в его голове сплошной хаос. Он в отчаянии. Но всё же, разум сильнее чувств, и он принял верное для него решение — довезти меня, а потом уже мстить. Я благодарен ему за это. Кажется, сейчас будет бой, из которого я выйду живым, и никак иначе. История должна продолжаться, так ведь?***