Сборник "Сны-видения": ЕХО

☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼

       У Минсока всё лицо усыпано медовыми веснушками, солнце нацеловало и теперь нос и щёки щедро усеяны задорными звёздочками, которые так и манит приласкать губами. И волосы в тон - медовые, даже на вид мягкие, которых Чонин сегодня едва не коснулся, забывшись абсолютно и полностью. Лишь громкий чих одного из студентов развеял магию мгновения, и Чонин отдёрнул руку, едва не опустившуюся на мёд волос Минсока.       Чонин поджимает губы и пытается сосредоточиться на проверке контрольной, но помимо воли взгляд возвращается к корпящему над дополнительным заданием Минсоку.       Он всегда такой: тихий, собранный, спокойный, сосредоточенный и отчуждённый. И сидит чаще всего у окна, щурясь на ласкающее кожу солнце. И тогда морщинки-лучики ползут от глаз, делая Минсока совершенно неземным. Словно осколок солнышка в серой аудитории.       Что Чонин ни делает, а глаз отвести не выходит - будто влюблённое в Минсока солнце обласкивает его кожу, золотит, сыплет щедро на дно зрачков яркий свет, отчего у Минсока глаза светлеют и сияют, словно драгоценные камни.       Чонин нервно расслабляет галстук, когда ловит на себе взгляд янтарных глаз, обрамлённых чёрными, густыми ресницами, направленными к центру глаза, что делает взгляд совершенно магическим.       Радужка будто пульсирует, поглощая солнечный свет, а на губах мягкая, немного растерянная улыбка. Минсок вертит в руках карандаш, и в этом привычном движении Чонин видит всю его непоседливость, которую Минсок тщательно скрывает.       Одного взгляда на студента Чонину было достаточно, чтобы пропасть. Окончательно и бесповоротно. Он держится на честном слове и силе воли, чтобы не коснуться, нарушая правила субординации. Да и интереса в свою сторону не замечал.       Под завораживающим взглядом дышать становится трудно, Чонин спешно распахивает окно, впуская в аудиторию потоки ветра, и дышит натужно, словно галстук продолжает его душить. Слева, лишь поверни голову, сидит воплощение солнца и не сводит с него глаз.       Звонок он успешно пропускает, глядя на волнующиеся ветви за окном. Сладкий мёд поцелуя растекается по губам, отдаёт запретной сладостью, когда Чонин осторожно стискивает плечи Минсока, прижимая к себе. В груди жжётся от желания и нереальности. Минсок как солнце и подтаявший в его лучах мёд одновременно - Чонин вязнет в нём, сгорает, ломает все запреты, ощущая себя наконец-то по-настоящему живым, словно до появления личного солнышка и не жил толком.